«Петр Первый» А. Н. Толстого — исторический роман

Эпоха Петра I давно привлекала А. Толстого своей прямой перекличкой с эпохой революционных преобразований после­октябрьской России. «Чтобы понять тайну русского народа, его величие, нужно хорошо и глубоко узнать его прошлое: нашу историю, коренные узлы ее, трагические и творческие эпохи, в которых завязывался русский характер», — объяснял свой инте­рес к истории А. Толстой. Подступами к большому историческо­му роману о петровском времени были рассказы «Наваждение», «Первые террористы. Извлечения из дел Преображенского при­каза», «День Петра», «Марта Рабе», пьеса «На дыбе». В рассказах образ Петра был дан в отрицательном плане как фанатично­жестокого правителя, силой насаждающего свои реформы. Глав­ным противником царя в рассказах и пьесе был народ, не при­нимавший его реформ, а Петр представал как герой-одиночка.

Роман «Петр Первый» А. Толстой писал в 1930-е годы. Он сам признавал, что «работа над «Петром» …прежде всего — вхожде­ние в историю через современность, воспринимаемую маркси­стски». Вторая половина 1930-х годов — это время укрепления авторитарной власти, сопровождавшееся насилием над лично­стью, ограничением свободы, преобразованиями, осуществляе­мыми часто репрессивными мерами. Для оправдания историче­ской целесообразности проводимой политики надо было найти аналогии в истории. Более всего этому отвечали эпоха и образ Петра I. В связи с этим взгляд А. Толстого на Петра I претерпел коренные изменения. Писатель стремился показать прежде всего преобразовательную, реформаторскую деятельность Петра.

А. Толстой, несмотря на тенденциозную задачу, создал исто­рический роман, в котором документальные факты пропущены через воображение художника. Исторические события предста­ют живыми, образными. Писатель воссоздает типичные черты эпохи в их конкретных, детальных проявлениях. В романе дейст­вуют реальные исторические лица и вымышленные персонажи, причем все они говорят, ведут себя, думают и чувствуют соот­ветственно логике развития характеров.

А. Толстой воссоздает время в его предметных реалиях: архи­тектура строений, одежда, еда, хозяйство предстают в их исто­рической и этнографической конкретности. Почти не употреб­ляя архаизмов, писатель сумел передать историческую окраску речи героев, стихию народного языка.

События далекого прошлого предстают в романе как живые и близкие, вызывающие сопереживание. В этом и состоит сила исторического романа.