Проблема нравственности в комедии А. С. Грибоедова «Горе от ума»

«Горе от ума» — это благороднейшее гуманическое

произведение..., протест против гнусной расейской

действительности, против чиновни­ков, взяточников,

бар-развратников... против невежества,

добровольного холопства.

В. Г. Белинский

Отношение к человеческой личности, к ее достоинству, к труду, к чести и бесче­стью, к правде и лжи, к любви и дружбе — это проблемы, актуальные во все времена.

Люди и сегодня задумываются над вопросами: как жить? что значит иметь человеческое достоинство? кто заслуживает доверия, любви, дружбы? как воспитать достой­ных членов общества?

Ответы дает сама жизнь. Дают их и книги, в которых жизненным опытом делят­ся с нами мудрые люди — писатели. «Поэт в России больше, чем поэт»,— через полтора века после Грибоедова сказал Е. Евтушенко, но как будто сказал и о нем, мудром учителе, наставнике и друге.

А. С. Грибоедов был декабристом по убеждениям. Существующий строй он счи­тал не только несправедливым, но и глубоко безнравственным, разрушающим челове­ческую личность. Отсюда то огромное внимание, которое он уделил нравственным проблемам в комедии «Горе от ума». Эти уроки мы постигаем, анализируя поведение, взаимоотношения героев комедии и приходя к выводу, что нравственность человека во многом определяется обществом, в котором он живет и интересы которого защищает. Войдем в дом чиновного барина Павла Афанасьевича Фамусова, окунемся в уже далекую от нас жизнь. Вот пожилой хозяин дома заигрывает с молоденькой служан­кой, вот он вспоминает о своих только двоим известных отношениях с вдовой-докторшей и тут же хвалится, что «монашеским известен поведеньем». Вскоре мы подроб­нее познакомимся с его «кодексом чести». Фамусов откровенно признается, что на службе любит «порадеть родному человеку», не думая о пользе дела, к своим обязан­ностям относится формально («Подписано — так с плеч долой!»). Безнравствен он во всем: безразлично относится к воспитанию дочери, боится просвещения, уверен, что от него все зло, а «чтобы зло пресечь, забрать все книги бы да сжечь».

Крепостных Фамусов не считает людьми, срывает на них злость. И при этом он считает себя безгрешным, ставит в пример дочери: «Не надобно другого образца, ког­да в глазах пример отца».

Людей Фамусов оценивает по богатству, чину и по тому, насколько они ему удоб­ны. Поэтому он держит в доме лицемера и подхалима Молчалина, стараясь не заме­чать его фальши, лжи, угодничества (ведь Фамусов совсем не глуп!). Поэтому заиски­вает перед Скалозубом (еще бы: «И золотой мешок, и метит в генералы»).

Скалозуб настолько примитивен, что даже не понимает, что говорит, когда при­знается, что «счастлив в товарищах» своих, потому что те «перебиты» и, следователь­но, путь к повышению расчищен. Тем не менее он почетный гость в доме Фамусова! Под стать ему и чванливая, влиятельная Хлестова. Страшна мораль Тугоуховских, для которых в человеке важно только одно — богатство.

В этом обществе и не помышляют о человеческом достоинстве, дружбе, любви. Для достижения корыстных, низменных целей не считается зазорным лгать, лицеме­рить, притворяться. «Путь наверх» прекрасно показан на примере Молчалина, кото­рый, живя, как «завещал отец», то есть угождая «всем людям без изъятья», уничто­жил в себе человека. Он уверен, что в его лета «не должно сметь свое суждение иметь», что «надобно зависеть от других» и т. д.

Возникает вопрос, не безнравственна ли Софья, полюбившая такого человека. Не­ужели ей по душе «мораль» Молчалина? Как могла она, читающая, любящая музы­ку, неглупая, предпочесть это ничтожество Чацкому? Я не могу осуждать Софью: мне ее жаль. Девушка очень молода и неопытна. В доме своего отца она получила уродли­вое воспитание. Начитавшись сентиментальных французских романов, возомнила себя спасительницей, покровительницей бедного молодого человека, такого тихого, такого скромного... Знать бы ей, что это волк в овечьей шкуре. Но Софья еще не научилась разбираться в людях: всем хорош Молчалин, вздыхает, боится на нее глаза поднять... А Чацкий колок, резок, язвителен, всех вышучивает и при этом ищет понимания у нее, Софьи. Она уверена: Чацкий в ней не нуждается, да ей и дела до него нет. Софья не безнравственна. Ее любовь, в отличие от «чувства» Молчалина, настоящая. Вот если бы она могла увидеть своего избранника глазами постороннего наблюдателя! Поведе­ние Софьи — результат влияния среды, общества, для которого молчалинские «умерен­ность и аккуратность» — ключ к успеху и карьере. Безнравственность не мешает, а помогает продвигаться по служебной лестнице, способствует расположению «сильных мира сего».

Рассказывая о личной драме Чацкого и Софьи, писатель убеждает, что и в про­блемах нравственности фамусовское общество безнадежно отстало от требований жизни. Политическая и нравственная несостоятельность этого общества взаимосвязаны. За­щитники крепостничества не могут уважать человеческую личность. Многочисленные фамусовы, хлестовы, скалозубы презирают русскую культуру, народные обычаи, род­ной язык, как огня боятся просвещения.

Но больше всего пугают их передовые взгляды. «Он вольность хочет проповедать!» —  «Да он властей не признает!» — такие обвинения в их устах звучат как приговор. В борьбе против вольнодумия для них хороши самые безнравственные средства. Сплет­ни, ложь, клевета без зазрения совести пускаются в ход, когда становится очевидной угроза их спокойствию, которую несет с собой Чацкий. Чацкий выступает не только как носитель новых идей, но и как человек новой нравственности; его моральные устои так же противоположны морали старой барской Москвы, как и его убеждения.

Мысль о необходимости общественных перемен очень убедительно раскрыта в ко­медии через противопоставление морали двух противоборствующих лагерей: в отста­лом, изжившем себя обществе не может быть высокой нравственности — такой вывод делал для себя читатель «Горя от ума» накануне восстания декабристов. Этот вывод не стареет и сегодня: справедливая общественная мораль возможна только в справед­ливом обществе.