Слово об А. С. Грибоедове

Если посмотреть на портрет Грибоедова, то Можно увидеть умное, энергичное, чуть насмешливое лицо. За очками — задумчивые черные глаза. Известно, что Грибоедов был строен, движения его были изящны и легки, а говорил он тихо и медленно. Улыбка его была невеселой.

Грибоедов получил хорошее образование, знал греческий, латинский, английский, французский, немецкий языки, изучил выдающиеся произ­ведения мировой литературы. Позже успешно овладел еще и арабским, пер­сидским и итальянским языками. Блестящие способности проявил и в музыке, увлекался игрой на фортепьяно и сочинял сам. К сожалению, нам известно только два его вальса.

В двенадцать лет Грибоедов поступил в университет. Студент такого юного возраста был исключением. За шесть с половиной лет он окончил три факультета и получил ученые звания кандидата словесных и юриди­ческих наук. Увлечение разнообразными дисциплинами, жажда знаний при выдающихся способностях, уме и трудолюбии позволили ему по обра­зованности «стать с веком наравне».

Многие друзья Грибоедова оставили свои воспоминания о нем. Об этом мечтал и А. С. Пушкин.

Он вспоминает в своем «Путешествии в Арзрум»: «Я познакомился с Гри­боедовым в 1817 году. Его меланхолический характер, его озлобленный ум, его добродушие, самые слабости и пороки, неизбежные спутники челове­чества, — все в нем было необыкновенно привлекательно...

Способности человека государственного оставались без употребления; талант поэта был не признан. Он простился с Петербургом и с праздной рассеянностью уехал в Грузию. Возвращение его в Москву в 1824 году было переворотом в его судьбе и началом беспрерывных успехов. Его рукописная комедия «Горе от ума» произвела неописанное действие и вдруг поставила его наряду с первыми нашими поэтами...

Не знаю ничего завиднее последних годов бурной его жизни. Самая смерть, постигшая его посреди смелого, неравного боя, не имела для Гри­боедова ничего ужасного, ничего томительного. Она была мгновенна и прекрасна.

Как жаль, что Грибоедов не оставил своих записок! Написать его биографию было бы делом его друзей».