Сравнение стихотворений «Я памятник себе воздвиг нерукотворный...» А. С. Пушкина и «Памятник» Г. Р. Державина

«Памятник» (так часто называют стихотворение «Я памят­ник себе воздвиг нерукотворный...») Пушкина внешне очень похож на «Памятник» Державина, но в них есть и серьёзные различия. Пушкин пишет проще, и его идеал памяти лежит бо­лее в памяти народной, нежели чем в отстранённой от всего света славе полубога-олимпийца, призываемой Державиным. Кроме этого, свою славу Державин полагает распространённой лишь среди славян, в то время как Пушкин точно знает, что его будут помнить и чтить даже такие народы, которые в его время находились в диком состоянии. Оба поэта возносятся над тол­пой. но если Пушкин спускается в неё и душевно зависим от кривотолков и клеветы, то Державин, сознавая своё непреходя­щее значение, не обращает на неё никакого внимания. Этим он сужает поле своего творчества, но и приобретает уже при жизни черты над-жизненности.

Разберём оба стихотворения построчно и сравним между собой.

«Я памятник себе воздвиг неру­котворный...» А. С. Пушкина

1. Я памятник себе воздвиг неру­котворный

Речь идёт о том, что памятник поэта — это его произведения и его имя, которые будут па­мятны благодарным потомкам. К нему не зарастёт народная трона

Этой строкой поэт подчёрки­вает характер своего памятни­ка и причины его необычно­сти. Именно в постоянной связи, в постоянном общении с приходящими к нему людь­ми видится поэту качество его памятника.

2. Вознёсся выше он главою непо­корной

Чтобы вознестись, памятнику поэта пришлось сражаться за свою самоценность, он преодо­лел их, но корни его — на зем­ле, в её страстях.

3. Александрийского столпа.

Сравнение с символом само­державия и преодоление его придаёт памятнику черты зем­ные. Это сравнение можно по­нять так, что памятник поэта важнее и значительнее славы всей российской государствен­ности, что поэт вышел за пре­делы культурно-исторической ограниченности своей эпохи. Вместе с этим такое сравнение хорошо показывает корни пушкинского памятника, его рождение и существование в конкретных земных условиях.

4. Нет, весь не умру — душа в за­ветной лире

Поэт точно указывает на то, что переживёт его тело, — это душа, неразрывно связанная с символическим инструментом поэтического творчества — лирой.

5. Мой прах переживёт и тленья убежит —

Поэт говорит, словно знает на­верняка. Слово «убежит» здесь в смысле «избежит». Нет ак­цента на борьбе.

6. И славен буду я, доколь в подлун­ном мире

Слава тут ставится в зависи­мость от нахождения чего-то на земле.

7. Жив будет хоть один пиит.

Это «что-то» — наличие на земле поэтов, людей, способ­ных ценить и понимать творче­ство.

8. Слух обо мне пройдёт по всей Руси великой,

Поэт конкретизирует про­странство своей славы не гео­графически, а политически.

9. И назовёт меня всяк сущий в ней язык,

Слово «язык» употреблено здесь в значении «народ». Вся­кий народ, живущий в России, будет знать о поэте; поэт ста­нет символом не только рус­ского языка, но и всей России.

10. И гордый внук славян, и финн, и ныне дикой

Поэт не ограничивает свою славу славянским родом, он помнит о том, что Россия — многонациональное государ­ство.

11. Тунгус, и друг степей калмык.

Будущее России не замыкается Европой, за её пределами на­ходятся народы, которые со временем смогут оценить по достоинству творчество рус­ского поэта.

12. И долго буду тем любезен я на­роду,

Все речи поэта как бы смягче­ны, этим он подчёркивает свою универсальность и доступ­ность, отсутствие всякой из­бранности для тех, кто может полюбить его творчество.

13. Что чувства добрые я лирой пробуждал.

Поэт близок каждому, потому что он пробуждал именно «до­брые» чувства, доступные лю­бому, кто даже не способен на геройство и судьбоносные ре­шения.

14. Что в мой жестокий век воссла­вил я свободу

Народная память должна обя­зательно оценить то, что поэт пошёл против эпохи, вышел за её пределы, указал на идеалы будущего.

15. И милость к падшим призывал.

Поэт ещё раз подчёркивает всеохватность своего творчества. Он жил народной душой, по­этому не мог не воспринять лучших народных качеств. Милость — это возможность для человека не творить жесто­кость, даже если она оправдана и справедлива. В этой строке содержится намёк на декабри­стов.

16. Веленью Божию, о муза, будь послушна,

Поэт призывает музу слушать­ся велению Бога, то есть соиз­меряет все свои достижения с божественным светом и бес­предельностью, которая всё равно значительнее самых ве­ликих человеческих успехов.

17. Обиды не страшась, не требуя венца;

Поэт проповедует гармониче­ское существование, лишённое стремлений к мирской славе, лишённой смысла при понима­нии своего истинного значе­ния. Также нелепо бояться и всяческих обид, потому что то­го, кто живёт для будущих эпох, нельзя обидеть как обык­новенного человека.

18. Хвалу и клевету приемли равно­душно,

Здесь идёт усиление предыду­щего суждения. Поэт, осозна­вая своё превосходство, дол­жен быть бесстрастен и независим от непостоянных людских суждений.

19. И не оспоривай глупца.

Поэт усиливает земной харак­тер своего творчества. Мнение глупого человека невозможно опровергнуть, потому что глу­пый не поймёт умных доводов. Всегда есть большое искуше­ние — постараться объяснить заведомому невежде его ошиб­ки, но великий поэт не может тратить время и силы на мел­кую полемику, он должен сто­ять выше нападок невежества и зависти.

«Памятник» Г. Р. Державина

1. Я памятник себе воздвиг чудес­ный, вечный

Поэт считает, что его памятник вечен и обладает волшебными свойствами, чем подчёркивает своё особенное величие.

2. Металлов твёрже он и выше пирамид;

Начинается раскрывание свойств памятника, происходит своеобразное пояснение, поче­му он чудесен и вечен. Поэт это делает, применяя преуве­личенные степени, используя сравнения с самыми выдаю­щимися явлениями на Земле.

3. Ни вихрь его, ни гром не сломит быстротечный,

Продолжается описание свойств памятника, его над­земный характер.

4. И времени полёт его не сокру­шит.

Даже всевластное время ока­зывается бессильно перед творениями поэта, этим под­чёркивается его небесное про­исхождение и неземная слава.

5. Так! — весь я не умру, но часть меня большая,

Идёт торжественное утвержде­ние бессмертия части поэта.

6. От тлена убежав, по смерти станет жить,

Здесь акцент делается на бегство от тлена, то есть на то, что будет совершенно некое чудо, некое преодоление неизбежного.

7. И слава возрастёт моя, не увя­дая,

Предполагается, что слава по­эта будет прирастать со време­нем, то есть после смерти его продолжится активная жизнь его творений.

8. Доколь славянов род вселена бу­дет чтить.

При всей титанической значи­мости, утверждаемой поэтом, он считает, что его слава нераз­рывно связана со славой славян. Этим державинский памятник приобретает черты некоей иглы, имеющей основание в одном народе, пусть этот памятник и возвышается в космические вы­соты.

9. Слух обо мне пройдёт от Белых вод до Чёрных,

Имеются в виду Белое и Чёр­ное моря.

10. Где Волга, Дон, Нева, с Рифея льёт Урал;

Географические пределы поэти­ческой славы Державина лежат в Европейской части России. Взгляд поэта обобщён, он не различает государства и народы, связан лишь с родом всех сла­вян. Он говорит о славянах, но ощущается отстранение поэта от людей, географические ориен­тиры для него естественнее.

11. Всяк будет помнить то в наро­дах неисчётных,

Здесь делается упор на опре­делённую назидательность. Народы, населяющие указан­ное пространство, неразличи­мы с высоты памятника, видно лишь, что они «неисчётны».

12. Как из безвестности я тем из­вестен стал,

Поэт начинает говорить о сво­их поэтических заслугах.

13. Что первый я дерзнул в забавном русском слоге

Он делает упор на необычность «русского слога», напоминая, что многие в его время про­должали считать, будто рус­ский язык не подходит для стихотворчества и поэтому стихи на русском языке нико­гда не достигнут вершины.

14. О добродетелях Фелицы возгла­сить,

Державин вспоминает напи­санную им оду «К Фелице», в героине которой Екатерина II соблаговолила узнать себя, на­градила поэта и приблизила к себе.

15. В сердечной простоте беседо­вать о Боге

До Державина о вещах божест­венных было принято говорить только торжественным слогом, используя выспренние и значи­тельные выражения. Державин первый стал говорить о высо­ком простым русским языком, он первый перешагнул через рамки штилей, предписанных Ломоносовым.

16. И истину царям с улыбкой гово­рить.

Истина существует независимо от человека. Поэт познал исти­ну и не побоялся рассказать о ней самым великим земным властителям. Он смотрел на всё с улыбкой вселенского понима­ния, его снисхождение не было душевным участием, как у Пушкина. Истина неумолима — она просто существует. Ми­лость, о которой пишет Пуш­кин, исходит по желанию чело­века и является в определённом смысле её дополнением.

17. О муза! возгордись заслугой справедливой,

Поэт призывает свою музу вес­ти себя соответственно своему таланту. Он считает, что её уст­ремлённость ввысь и заслуги на этом пути дают ей право гордиться сделанным. Поэт смотрит вниз и видит сделан­ное, но он избегает взгляда вверх, что позволило бы ему понять не только свою избран­ность с точки зрения простого человека, но и всю ограничен­ность человеческих деяний пе­ред лицом Божественного.

18. И призрит кто тебя, сама тех презирай;

Поэт прямо настаивает на пре­зрении к тем, кто оказался не­способен понять его гений. Этим он отстраняется от части людей и расходует творческие силы на чувства, затемнённые страстями.

19. Непринуждённою рукой неторо­пливой

Поэт живёт в вечности и для вечности. Торопиться ему не­куда. Его не терзают сомнения, и никто не может принудить его писать неправду, поэтому его рука «непринуждённа».

20. Чело твоё зарёй бессмертия вен­чай.

Поэт говорит о венце бессмер­тия, он устраняется от людских дел и видит уготованный для себя небесный путь. Его не за­нимает и не донимает людская молва и перетолки. В отличие от Пушкина, он менее уязвим, потому что менее народен, меньше проникнут стихией жизни.