Стихи о поэте и поэзии А. С. Пушкина

Поэтической декларацией поэта стало стихотворение «Пророк» (1826). По жанру оно близко духовной оде. В нем обосновывается мысль об особой миссии поэта в обществе, сход­ной с ролью библейских пророков: нести людям высшую божествен­ную истину. Именно для этого поэт претерпевает мучительные пре­образования: посланец Бога ангел серафим наделяет его особыми чувствами — зрением «испуганной орлицы», слухом, проникающим в «горний ангелов полет». Его прежний «празднословный и лукавый язык» вырван и заменен на «жало мудрыя змеи». Но и этого еще ма­ло: чтобы стать пророком, надо отрешиться от «трепетного» человече­ского сердца, так как задача пророка — нести людям ту правду, ко­торая может оказаться страшной и горькой. А потому поэту вместо сердца серафим дает «угль, пылающий огнем». Но и этого еще недос­таточно — свою пророческую миссию поэт может осуществить только тогда, когда сам Бог вдохнет в него силу служить истине:

Восстань, пророк, и виждь, и внемли, Исполнись волею моей И, обходя моря и земли, Глаголом жги сердца людей.

Мужественная энергия стиха, высокая библейская образность, торжественный одический стиль — все в этом пушкинском шедевре должно передавать важнейшую для поэта мысль: искусство — не забава, не игрушка и даже не просто художественно совершенное творение. Это особая миссия, которая возложена на поэта и которую он обязан выполнять, как бы тяжело это ни было.

Но далеко не всегда общество оказывается готово слушать поэта- пророка. Непонимание, «суд глупца и смех толпы холодной» пре­следуют его. После Михайловской ссылки Пушкин начинает особо остро чувствовать стену, разделившую его с читателями. Это вы­звало целый ряд стихотворений, ставших, как и «Пророк», про­граммными декларациями на тему места поэта и роли поэзии в обществе: «Поэт («Пока не требует поэта…»), 1827, «Поэт и тол­па», 1828, «Поэту» («Поэт! не дорожи любовию народной…»), 1830, «Эхо», 1831. В них Пушкин утверждает необходимость абсолютной свободны и независимости поэта: «Ты царь: живи один. Дорогою свободной / Иди, куда влечет тебя свободный ум…».

Поэтическим итогом всех размышлений поэта стало стихотворе­ние «Я памятник себе воздвиг нерукотворный…» (1836). Написан­ное в традиционном жанре литературного «памятника», восходяще­го к оде древнеримского поэта Горация «К Мельпомене», это стихо­творение стало подлинным гимном поэзии. Его главная тема — прославление истинной поэзии и утверждение высокого назначе­ния поэта в жизни общества.

Определяя свое поэтическое бессмертие, залог его Пушкин ви­дит не только в гражданской силе стихов, прозвучавших в «жесто­кий век», но и в той высшей нравственной силе, о которой он сказал еще в «Пророке». Его Муза, послушная «веленью Божию», — это Муза свободы, добра и милосердия. Высокому жанру стихотворения соответствует особо торжественная интонация и лексика, насыщен­ная архаизмами и славянизмами. Шестистопный ямб с пиррихием создает медленный, величественный ритм стихотворения.

«Нет, весь я не умру — душа в заветной лире / Мой прах пере­живет и тленья убежит …», — пророчески сказал поэт. «Чувства до­брые», которые пробуждает его поэзия, были и остаются главным в творчестве Пушкина для многих поколений читателей. И вместе с

В.Г. Белинским мы можем сказать: «Общий колорит поэзии Пуш­кина, и в особенности лирической — внутренняя красота человека и лелеющая душу гуманность».