Театр Островского

В связи с 35-летием деятельности Островского Гончаров писал ему: «Вы один построили здание, в основание которого положили краеугольные камни Фонвизин, Грибоедов, Гоголь. Но только после Вас мы, русские, можем с гордостью сказать: «У нас есть свой, русский, национальный театр». Он, по спра­ведливости, должен называться «Театр Островского».

Роль, сыгранная Островским в развитии русского театра и драматургии, вполне может быть сопостав­лена с тем значением, которое имели Шекспир для английской культуры, а Мольер — для французской. Островский изменил характер репертуара русского театра, подвел итог всему, что было сделано до него, и открыл для драматургии новые пути. Его влияние на театральное искусство было исключи­тельно велико. Особенно это относится к московс­кому Малому театру, который традиционно называет­ся также Домом Островского. Благодаря многочис­ленным пьесам великого драматурга, утверждавшего традиции реализма на сцене, получила дальнейшее развитие национальная школа актерской игры. Це­лая плеяда замечательных русских актеров на мате­риале пьес Островского смогла ярко проявить свою неповторимую талантливость, утвердить своеобразие русского театрального искусства.

В центре драматургии Островского находится проб­лема, которая прошла через всю русскую классичес­кую литературу: конфликт человека с противостоя­щими ему неблагоприятными условиями жизни, мно­гообразными силами зла; утверждение права личности на свободное и всестороннее развитие. Перед чита­телями и зрителями пьес великого драматурга раск­рывается широкая панорама русской жизни. Это, по существу, энциклопедия быта и нравов целой исто­рической эпохи. Купцы, чиновники, помещики, кре­стьяне, генералы, актеры, коммерсанты, свахи, дель­цы, студенты — несколько сот действующих лиц, со­зданных Островским, давали в общей сложности пред­ставление о русской действительности 40—80-х гг. во всей ее сложности, многообразии и противоречивости.

Островский, создавший целую галерею замечатель­ных женских образов, продолжал ту благородную традицию, которая уже определилась в русской клас­сике. Драматург возвеличивает сильные, цельные на­туры, оказывающиеся в ряде случаев нравственно выше слабого, неуверенного в себе героя. Это Кате­рина («Гроза»), Надя («Воспитанница»), Кручинина («Без вины виноватые»), Наталья («Трудовой хлеб») и др.

Размышляя о своеобразии русского драматичес­кого искусства, о его демократической основе, Ост­ровский писал: «Народные писатели желают пробо­вать свои силы перед свежей публикой, у которой нервы не очень податливы, для которой требуется сильный драматизм, крупный комизм, вызываю­щий откровенный, громкий смех, горячие, искрен­ние чувства, живые и сильные характеры». По существу это характеристика творческих принципов самого Островского.

Драматургия автора «Грозы» отличается жанро­вым разнообразием, сочетанием элементов трагичес­ких и комических, бытовых и гротескных, фарсо­вых и лирических. Его пьесы порою трудно отнести к одному определенному жанру. Он писал не столь­ко драмы или комедии, сколько «пьесы жизни», по меткому определению Добролюбова. Действие его произведений часто выносится на широкое жизнен­ное пространство. Шум и говор жизни врываются в действие, становятся одним из факторов, определяю­щих масштаб событий. Семейные конфликты пере­растают в общественные.

Мастерство драматурга проявляется в точности социальных и психологических характеристик, в искусстве диалога, в меткой, живой народной речи. Язык героев становится у него одним из главных средств создания образа, орудием реалистической типизации.

Великолепный знаток устного народного творчест­ва, Островский широко использовал фольклорные традиции, богатейшую сокровищницу народной муд­рости. Песня может заменить у него монолог, посло­вица или поговорка стать названием пьесы.

Творческий опыт Островского оказал громадное воздействие на дальнейшее развитие русской драма­тургии и театрального искусства. В. И. Немиро­вич-Данченко и К. С. Станиславский, основатели Московского Художественного театра, стремились со­здать «народный театр приблизительно с теми же задачами и в тех планах, как мечтал Островский». Драматургическое новаторство Чехова и Горького было бы невозможно без освоения ими лучших традиций их замечательного предшественника.