Ленинградская блокада в «Записных книжках» Л. Гинзбург и «Записках» О. Фрейденберг

Представляется логичным сопоставить две книги, вместившие две судьбы, — «Записные книжки» Л. Я. Гинзбург и «Записки» О. М. Фрейденберг. Первые самой Гинзбург названы “дневником по типу романа”, вторые Н. В. Брагинская назвала “филологическим романом”. Оба “романа” писались почти одновременно; их авторы жили в одном городе, принадлежали к одной среде (ленинградскому “филологическому быту”), часто описывали одни и те же явления. Напрашивается сравнение этих дневников в “сильной позиции”.

Такой “сильной позицией”, несомненно, является хроника блокадного Ленинграда, развёрнутая на страницах обоих “романов”, — в «Записках блокадного человека» Лидии Гинзбург и «Осаде человека» Ольги Фрейденберг. Стоит остановиться на одной из жизненно важных тем блокадного времени, к которой обращаются оба автора, — теме водопровода. И Гинзбург, и Фрейденберг пишут о водопроводе расширительно — не только в связи с жизнью и смертью, но и в связи с судьбами цивилизации и культуры. Они свидетельницы крушения системы городского водоснабжения — и это для них знак крушения цивилизации.

Но на этом заканчивается сходство позиций; в “сильной позиции” яснее не просто разность — прямая противоположность мировоззрений.

1

Фрейденберг вписывает тему водопровода в свой миф. Согласно её мифу, Одинокий учёный, преследуемый обществом, хранит “в катакомбах” светоч культуры; он подобен первым христианам. Учёный, как в древние времена мученики и святые, противостоит могущественному Риму — в его новом обличье. О. Фрейденберг отрицает не только советскую власть, но все обличья Рима, любые государственные системы. Её ответ на проявления государственной мощи — отказ, анархический протест: “Я ненавижу государство, власть, политику”