Тема катастрофичности мира в рассказе И. Бунина «Господин из Сан-Франциско»

Одной из проблем, затронутых Буниным в рассказе, является проблема катастрофичности мира, его неизбежной гибели. Наша задача — проследить, как Бунин раскрывает эту проблему. В чём автор видит неизбежную гибель этого мира и как нам его, этот мир, изображает.

— Само название парохода («Атлантида») наводит на мысль о призрачности, нереальности его существования и о неизбежной гибели.

— Вспоминается предание о существовании на земле цивилизации, которая бесследно погибла.

— Но не только символическим названием парохода Бунин предупреждает о гибели, но и описанием этого парохода и его пассажиров, и океана, по которому пролёг путь отдыхающих.

Обратим внимание на описание океана. Что насторожило вас? Почему появились мысли о грозящей беде? (Работаем над эпизодом «По вечерам этажи “Атлантиды”...».)

— По моему мнению, океан — это символ жизни, которая чужда, непонятна пассажирам, даже враждебна им. Они отдыхают, их заливает свет; всё, что на пароходе, изображено яркими тонами.

— Мы слышим звуки прекрасного оркестра, “изысканно и неустанно игравшего в двухсветной зале, празднично залитой огнями”. Жизнь “людей самого отборного общества”, как назвал их автор, безоблачна, легка. Они отдыхают, развлекаются. А там, за бортом парохода, проходит другая жизнь, бурная и настоящая, ничем не похожая на их праздник. “Океан был страшен”. Но пассажиры не видели и не знали этой страшной жизни.

— Приём антитезы помогает Бунину показать несоответствие жизни пассажиров той реальной, от которой они отгородились. В настоящей жизни мы слышим сирены, взывающие с “адской мрачностью” и взвизгивающие с “неистовой злобой”. Исчезает сияние и блеск, сменяясь мрачностью. Радость и довольство уступают место неистовой злобе.

— Впервые появляется ощущение конца света. Оно связано со словом-эпитетом “адская”. Не просто мрачность, тьма, а “адская”, непроглядная, та, которая есть только в аду.

— Со словом связано представление о вечных муках.

— Однако этого предупреждения не слышат пассажиры, зато их испытывают те, кто находится внизу, в машинном отделении. Сейчас они подвергаются этим мукам. Бунин сравнивает пароход и его машинное отделение с “мрачными и знойными недрами преисподней”. Вновь эпитет “мрачный”, и опять встаёт образ ада. Мы видим “преисподнюю, которая напоминает девятый круг дантовского ада.

— Картина страшна. Пароход теперь не напоминает “сверкающий отель”, а похож на чудовище с бездонной “утробой”, в которой “гогочут исполинские топки”.

— Со словом “утроба” связан фразеологизм “ненасытная утроба”. «Атлантида» напоминает такую ненасытную утробу, а пассажиры становятся её заложниками, время их ограничено, они все обречены сгореть. Их пожрут эти “исполинские топки с раскалёнными зевами”.

— Если прочитать только слова, относящиеся к пароходу, то можно с уверенностью сказать, что перед нами ад.

— “Адская мрачность”, “неистовая злоба”, “мрачные и знойные недра преисподней”, “последний, девятый круг”, “подводная утроба парохода”, “исполинские топки, пожиравшие своими раскалёнными зевами”. И отступает назад блестящий отель «Атлантида», а вместо него — ад.

— Картину неизбежной гибели дополняет описание океана. Он напоминает “чёрные горы” с “пенистыми хвостами”. И вновь мы слышим “смертную тоску удушаемой туманом сирены”. Невольно возникает символ смерти, гибели, обречённости.

Наверное, поэтому по-другому теперь мы смотрим на пассажиров парохода и замечаем то, что раньше укрывалось от наших глаз. В их поведении, в деталях Бунин показывает неизбежность гибели этого мира. Почему? На каких отношениях он построен? (Вспоминаем прошлый урок.)

— В этом мире нет искренности. Вспомним отношение слуг к господину из Сан-Франциско. И немец, присутствующий при несчастье с господином из Сан-Франциско, испугался только того, что спокойное течение его отдыха было нарушено. Это мир бездуховных, жестоких людей.

— Они не только развращены сами, но и развращают всех, кто находится рядом. Об этом говорит поведение Луиджи при живом господине и после несчастного случая с ним. То же отсутствие милосердия, сочувствия, а лишь денежный расчёт.

— В этом мире всё продаётся и покупается. Купили и любовь, которую изображают двое “влюблённых” под “бесстыдно-грустную музыку”. Им самим уже надоело “притворно мучиться своей блаженной мукой”, но они должны отработать полученные деньги.

Как финальная сцена помогает завершить эту тему? Работаем над эпизодом “Был он и на другую, и на третью ночь...”.

— Пароход возвращается назад в сопровождении “бешеной вьюги”. Но если в первой части мы видели только предупреждение, то теперь наступает развязка. Океан гудит, “как погребальная месса”, а волны ходят “траурными горами”. Это отпевание не только господина из Сан-Франциско, а всего мира, основанного на бездуховности, жестокости, пошлости и цинизме. И опять звук сирены, которая “яростно взвизгивает, удушаемая бурей”.

— А в подводной утробе «Атлантиды» мы видим “адские топки”, которые “сипят паром и сочатся кипятком и маслом”. Это та адская кухня, в которой готовятся котлы для бесчеловечного мира. И вот мы попадаем “в бесконечно длинное подземелье, в круглый туннель, слабо озарённый электричеством, где медленно, с подавляющей человеческую душу неукоснительностью вращается в своём маслянистом ложе исполинский вал... “И нет спасения ни «Атлантиде», ни тем, кто находится на ней.

— Картина окончательной гибели завершается образом дьявола, который следит за уходящим “в ночь и вьюгу кораблём”. Но чем дальше уходил корабль, тем больше над ним нависал дьявол, оберегая от других, не желая отдавать свою жертву.

Неужели нет спасения? Так ли пессимистичен рассказ Бунина? Не показывает ли нам автор путь к спасению?

— В рассказе есть ещё один образ, с которым можно связать спасение человечества. Это образ Богоматери. Мы видим Её в гроте стены. И совсем другими тонами рисуется Она. Она озарена солнцем, в тепле и блеске, в белоснежных гипсовых одеждах и в царском венце.

— Сразу исчезает напряжённость, появляется лиризм, тепло, задушевность. Она кроткая и милостивая, с поднятыми к небу очами.

— Совсем иные звуки слышим мы рядом с Матерью Божией — на волынке играют два горца. Звуки эти — “наивные и смиренно-радостные — хвалы солнцу, утру, Ей, непорочной заступнице всех страждущих в этом злом и прекрасном мире”.

Почему именно с горцами связывает Бунин образ Богоматери и идею спасения человечества?

— Горцы близки к природе, их души не развращены светом, они не знают коварства, лицемерия, предательства. У них чистые и наивные души, они откровенны в своих чувствах.

— С появлением горцев меняется природа. Мрачные тона исчезают, сменяясь тёплыми, нежными. Люди на «Атлантиде» не могли видеть и не видели красоты, казалось, что плывут они ночью. А горцы умеют радоваться жизни и тому, что их окружает.

— Природа, окружающая их, прекрасна: “...целая страна, радостная, прекрасная, солнечная, простиралась под ними: ...и каменистые горбы острова, и сказочная синева, и сияющие утренние пары под ослепительным солнцем, и туманно-лазурные массивы Италии”.

— В этом безобразном мире они спасутся, потому что их души чисты, они просты, искренни.

Почему Бунин в 1915 году поднимает вопрос о неизбежной гибели мира?

— Это время войны. Кроме того, Бунин предчувствовал грядущую беду для своей страны и предупреждал о катастрофе.

— В это время особенно сильно выразились противоречия в обществе, часто нарушались и грубо попирались нравственные человеческие законы, которые должны составлять основу всякого общества.

— А если рушатся нравственные законы, то жизнь общества подвергается опасности. Отсюда и до мировой катастрофы недалеко.

Как рассказ Бунина перекликается с нашими днями? (Это становится материалом для домашнего размышления.)