Поэзия сегодняшнего дня: Июнь
Анна АХМАТОВА
ВТОРАЯ ГОДОВЩИНА
(Простые рифмы)
Нет, я не выплакала их.
Они внутри скипелись сами.
И всё проходит пред глазами
Давно без них, всегда без них.
..................................
Без них меня томит и душит
Обиды и разлуки боль.
Проникла в кровь — трезвит и сушит
Их всесжигающая соль.
Но мнится мне: в сорок четвёртом,
И не в июня ль первый день,
Как на шелку возникла стёртом
Твоя “страдальческая тень”.
Ещё на всём печать лежала
Великих бед, недавних гроз, —
И я свой город увидала
Сквозь радугу последних слёз.
31 мая 1946, Ленинград
Арсений ТАРКОВСКИЙ
НОЧЬ ПОД ПЕРВОЕ ИЮНЯ
Пока ещё последние колена
Последних соловьёв не отгремели
И смутно брезжит у твоей постели
Боярышника розовая пена,
Пока ложится железнодорожный
Мост, как самоубийца, под колёса
И жизнь моя над чёрной рябью плёса
Летит стремглав дорогой непреложной,
Спи, как на сцене, на своей поляне,
Спи, — эта ночь твоей любви
короче, —
Спи в сказке для детей, в ячейке ночи,
Без имени в лесу воспоминаний.
Так вот когда я стал самим собою,
И что ни день — мне новый день
дороже,
Но что ни ночь — пристрастнее
и строже
Мой суд нетерпеливый над судьбою...
Арсений ТАРКОВСКИЙ
СУББОТА, 21 ИЮНЯ
Пусть роют щели хоть под воскресенье.
В моих руках надежда на спасенье.
Как я хотел вернуться в до-войны,
Предупредить, кого убить должны.
Мне вон тому сказать необходимо:
“Иди сюда, и смерть промчится мимо”.
Я знаю час, когда начнут войну,
Кто выживет, и кто умрёт в плену,
И кто из нас окажется героем,
И кто расстрелян будет перед строем,
И сам я видел вражеских солдат,
Уже заполонивших Сталинград,
И видел я, как русская пехота
Штурмует Бранденбургские ворота.
Что до врага, то всё известно мне,
Как ни одной разведке на войне.
Я говорю — не слушают, не слышат,
Несут цветы, субботним ветром дышат,
Уходят, пропусков не выдают,
В домашний возвращаются уют.
И я уже не помню сам, откуда
Пришёл сюда и что случилось чудо.
Я всё забыл. В окне ещё светло,
И накрест не заклеено стекло.
Сергей ГАНДЛЕВСКИЙ
СТАНСЫ
Памяти матери
I
Говори. Что ты хочешь сказать?
Не о том ли, как шла
Городскою рекою баржа
по закатному следу,
Как две трети июня,
до двадцать второго числа,
Встав на цыпочки, лето старательно
тянется к свету,
Как дыхание липы сквозит
в духоте площадей,
Как со всех четырёх сторон света
гремело в июле?
А что речи нужна позарез
подоплёка идей
И нешуточный повод — так это тебя
обманули.
1987
Степан ЩИПАЧЁВ
22 ИЮНЯ 1941 ГОДА
Казалось, было холодно цветам,
и от росы они слегка поблёкли.
Зарю, что шла по травам и кустам,
обшарили немецкие бинокли.
Цветок, в росинках весь,
к цветку приник,
и пограничник протянул к ним руки.
А немцы, кончив кофе пить,
в тот миг
влезали в танки, закрывали люки.
Такою всё дышало тишиной,
что вся земля ещё спала, казалось.
Кто знал, что между миром и войной
всего каких-то пять минут осталось!
Я о другом не пел бы ни о чём,
а славил бы всю жизнь свою дорогу,
когда б армейским скромным трубачом
я эти пять минут трубил тревогу.
1943
Наум КОРЖАВИН
22 ИЮНЯ 1971 ГОДА
Свет похож на тьму,
В мыслях — пелена.
Тридцать лет тому
Началась война.
Диктор — словно рад...
Душно, думать лень.
Тридцать лет назад
Был просторный день.
Стала лишней ложь,
Был я братству рад...
А ещё был дождь —
Тридцать лет назад.
Дождь, азарт игры,
Веры и мечты...
Сколько с той поры
Утекло воды?
Сколько средь полей
У различных рек
Полегло парней,
Молодых навек?
Разве их сочтёшь?
Раны — жизнь души.
Открывалась ложь
В свете новой лжи...
Хоть как раз тогда
Честной прозе дня
Начала беда
Обучать меня.
Я давно другой,
Проступила суть.
Мой ничьей тоской
Не оплачен путь.
Но всё та же ложь
Омрачает день.
Стал на тьму похож
Свет — и думать лень.
Что осталось?.. Быт,
Суета, дела...
То ли совесть спит,
То ли жизнь прошла.
То ль свой суд вершат
Плешь да седина...
Тридцать лет назад
Началась война.
1971
Ирина Чернышёва