Пастернак: на пути к пониманию
Имя Бориса Пастернака сегодня стало одним из самых частых в наших разговорах и рассуждениях о литературе. Это не случайно: происходит своего рода компенсация за долгие годы замалчивания (в лучшем случае) или злостной клеветы — в худшем. Зато теперь книги и публикации посыпались, как из рога изобилия.
Отчасти это связано с “реабилитацией” романа «Доктор Живаго», с появлением нескольких (пусть и не совсем удачных) фильмов на его основе, наконец, включением книги в школьные программы. А прозу и соответственно прозаика у нас всегда больше знают и любят, чем поэта. Тем более такого “заумного”, как Пастернак.
Сегодня всякое уважающее себя издательство художественной литературы непременно желает выпустить книгу Пастернака в одной из своих “классических” серий. Так, «Альфа-книга» представило крупноформатное «Полное собрание поэзии и прозы в одном томе», однотомниками стихов и прозы отметились и «Азбука», и «АСТ», и «Дрофа», и «НЛО», и «Вита нова», и «У-Фактория»; словом, как говаривал Винни-Пух, все-все-все (например, известное издательство ЭКСМО, увлёкшись, даже поместило на фронтисписе пастернаковского сборника вместо изображения Бориса Леонидовича фотографию молодого Маяковского — теперь за этим томиком охотятся коллекционеры курьёзов)… Не говорю уже о вызвавшем бурю восторженных откликов непросвещённых читателей (и не менее шумный шквал разгневанных отзывов читателей-специалистов) биографическом романе Дмитрия Быкова, выдержавшем уже несколько переизданий в прославленной «ЖЗЛ».
Наконец, вышло и так называемое «Полное собрание сочинений» поэта в одиннадцати томах с мультимедиа-приложением на CD, куда вошли записи авторского чтения и некоторые переводы, по непонятной причине (ведь в последние годы Пастернак именно этой форме своего творчества уделял самое большое внимание) не попавшие в бумажную часть собрания.
В связи с этим очевидным бумом Пастернак стал героем многочисленных мемуарных публикаций, сенсационных “расследований” (вроде книги написавшего уже обо всех, кажется, тайнах и загадках русской культуры Бориса Соколова) и, что особенно интересно для нас, серьёзных научных исследований.
Среди них в первую очередь хотелось бы назвать книги двух ушедших недавно из жизни крупнейших русских филологов, по характерному совпадению занимавшихся в последние годы жизни загадками (безо всякой мистики) творчества поэта: М. Л. Гаспарова и С. Н. Бройтмана.
Первый посвятил двум книгам поэта две небольшие брошюры (“томов премногих тяжелей”, говоря словами Фета; вторая книга выпущена посмертно). Написанная совместно с К. М. Поливановым книга «“Близнец в тучах” Бориса Пастернака: опыт комментария» (М.: РГГУ, 2005. 143 с. // Чтения по истории и теории культуры. Вып. 47) — это своего рода опыт “перевода” сложной поэзии Пастернака на общепонятный бытовой язык, перевода и одновременно комментария, делающего понятными не только оригинальные сравнения и метафоры, но и жизненные реалии, породившие эти стихи и отразившиеся в них.
Вторая книга, на титульном листе которой сошлись имена другой пары видных пастернаковедов — И. Ю. Подгаецкой и М. Л. Гаспарова (Гаспаров М. Л., Подгаецкая И. Ю. «Сестра моя — жизнь» Бориса Пастернака. Сверка понимания. М.: Российск. гос. гуманит. ун-т, 2008. 192 с. //Чтения по истории и теории культуры. Вып. 55) — тоже не совсем обычный комментарий, на этот раз — к книге поэта «Сестра моя — жизнь». Это действительно некоторая построчная “сверка понимания” сложнейших стихотворных текстов, которыми читатель чаще всего просто любуется, не стараясь вникнуть в их смысл. Но Гаспаров и его соавтор так не могли: им нужно было понять, что именно хотел сказать поэт, а потом поделиться этим пониманием с другими, “сверить” разные взгляды на одни и те же стихотворения. И идеальной формой для такой сверки выдающиеся филологи посчитали прозаический пересказ стихов.
В книгу вошли также толкования пастернаковских текстов, записанные со слов Гаспарова итальянской слависткой Р. Сальваторе, несколько гаспаровских разборов стихов Пастернака, переписка учёного с коллегами по поводу поэзии Бориса Леонидовича.
Интересно, что чуть раньше (но тоже посмертно) вышла книга С. Н. Бройтмана, тоже посвящённая в основном особенностям книги «Сестра моя — жизнь»; в отличие от гаспаровских “толкований”, это — сугубо академическое описание, основанное на теоретико-литературных построениях известнейшего нашего лириковеда (Бройтман С. Н. Поэтика книги Бориса Пастернака «Сестра моя — жизнь». М.: Прогресс-Традиция, 2007. 608 с.; я писал о книге подробно в