Тема поэта в лирике А. С. Пушкина

Проявление пушкинской «поэзии мысли» заключалось в цикле стихов, объеденённых одним названием: Тема поэта в лирике А. С. Пушкина. В этот цыкл можно внести такие стихи, как: «Пророк», «Поэт», «Поэт и толпа», «Поэту», написанные в 20-х годов IXX века. Эти стихи образуют именно цикл, хотя были написаны в разное время. Они объединены не только одной темой, но и общностью ее решения.

Пушкин выразил в них свои поэтические принципы, свои воззрения на роль поэта и поэзии в обществе.

Первое стихотворение, «Пророк», было написано в конце 1826 года по пути из Михайловского в Москву. Оно написано в старо-библейском стиле и своим сюжетом обращено к сказанию о пророке Исайе и шестикрылом серафиме. Это использование известного библейского сюжета помогало изобразить общую возвышенную ауру лирического повествования в стихотворении и в виде символов выразить самые тайные мысли Пушкина о предназначении настоящего поэта.

В соответствии с писанием библии пророки были мудрыми провидцами человеческой судьбы. Та кими же, подобными пророкам, Пушкин видел поэтов. Причем само сравнение поэта с библейским пророком было уже не новым, оно довольно часто встречается в поэзии начала XIX века, но в стихотворении «Пророк» оно''приобретает новое звучание.

Александр Сергеевич сам искренне верил в общественное и высокое человеческое предназначение поэта. Слова, в которых это выражвется привидены ниже:

Восстань, пророк, и виждь, и внемли,

Исполнись волею моей,

И, обходя моря и земли, ''

Глаголом жги сердца людей.

Это стихотворение написано «высоким» стилем: Пушкин обращается к церковнославянской лексике, от которой прежде всегда отказывался; он создает стихотворение в державинском духе, хотя раньше относился к языку поэзии Г. Р. Державина достаточно иронично. Но здесь широкое употребление устаревших слов (зеницы, угль, дольний, отверстый, влачиться, горний и др.) оправдано: именно эти архаичные (церковные) слова и придают «Пророку» возвышенное звучание, ставят его в один ряд с лучшими одами самого Державина.

Иным стихотворением данного цикла является стихотворение «Поэт». Первое впечатление: оно явно отличается от стихотворения «Пророк»: в нем изображена не только Тема поэта в лирике А. С. Пушкина, на высшей точке своего призвания, но и в своей обыденной жизни:

Пока не требует поэта

К священной жертве Аполлон,

В заботах суетного света

Он малодушно погружен...

Однако в том что касается «высокого» творчества, он и здесь оказывается подобен пророку:

Но лишь божественный глагол

До слуха чуткого коснется,

Душа поэта встрепенется,

Как пробудившийся орел...

Во втором стихотворении этого цикла поэт показан не только творцем, но и со всем егу присущем, как человеческ. Это придаёт стихотворению наибольшееразнообразие и делает его более интересным для читателя. Это стихотворение не просто групповой «портрет всех поэтов, но и индивидуальный лирический портрет (точнее — автопортрет) самого Пушкина. Это придает стихотворению особую теплоту. и убедительность: библейская объективность «Пророка» сменятся субъективностью «Поэта». Стихотворение многими чертами напоминает авторскую исповедь, которая в силу своей большой значимости приобретает и глубокое философское заначение.

В следующем, 1828, году Пушкин пишет еще одно стихотворение этого цикла — «Поэт и толпа». Оно сразу же вопроизвело самые разносторонние отклики. Дискуссии про этот стих продолжались еще много лет и спустя смерти Поэта. Некоторые строки данного стихотворения («Не для житейского волненья...») расценивались как своеобразный «символ веры»: они печатались на знаменах сторонников «чистого искусства».

Но в самом произведении нет ничего, чтобы могло противоречить смыслу и идеям «Пророка». Тут рассматриваются еще только новые, свежие проблемы, связанные с высшим призванием поэта: должна ли настоящая поэзия приносить человеку прямую, так называемую практическую пользу? И, главное, в чем именно заключается ее значение и ее польза?

Когда у Пушкина толпа пеняет на поэта за бесполезность его «песен» («Как ветер песнь его свободна, зато как ветер и бесплодна: какая польза нам от гей?»), Пушкин, устами своего Поэта отвечая на это Лвинение, вовсе не утверждает «бесполезность» поэзии. Он утверждает иное, чем у толпы, высшее понимание «пользы» поэзии: он сравнивает поэта со жрецом, самозабвенно и самоотверженно служащим з храме у алтаря. Для него поэзия — высшее, свободное и не подчиненное никому служение человеческому обществу, служение духу культуры. Это служение преследует зе сиюминутные, не временные, а высшие и незыблимые цели. Поэтому именно в этом и заключается истинный смысл зэследних четырех строчек стихотворения:

Не для житейского волненья,

Не для корысти, не для битв,

Мы рождены для вдохновенья,

Для звуков сладких и молитв

Полный цикл стихов Пушкина о предназначении настоящего Поэта являл собой не только общефилософское, но и современ-жое, общественное значение. В условиях подекабрь-екой эпохи с еетрагическим ощущением жизни и истории своеобразно остро должна была звучать тема свободного и славного поэта, признающего за высший суд лишь суд своего ума и своей совести, а не суждения невежественной толпы, юторая, по мнению Пушкина, никогда не понимала и не сможет никогда понять истинного предназначения поэта и истинной ценности его творений. Слова Пушкина о высокой роли Поэта звучали в то время sax мятежный порыв, как победный голос свободы.