Ежен Йонеско и его пьесы

Ежен Йонеско родился 26 ноября 1909 года в румынском городе Слатин. Нередко датой его рождения по ошибке называют 1912 год. Это связано с тем, что в 1950и года сам Йонеско "отнял" у себя три года, прочитав статью Жака Лемаршана о появлении новой генерации "молодых драматургов", среди которых называлось имя Йонеско. Его отец, юрист Еуген Ионеску, был румыном, а маты - Тереза Ипкар, француженкой, дочерью французского инженера, который поселился в Румынии. Затем Йонеско был связан с двумя национальными культурами. Детство он провел в Франции (сразу после рождения мальчика родители переехали в Париж), а года юности - в Румынии. 1929 года он вступил на литературный факультет Бухарестского университета, где познакомился со своей будущей женой Родикою Буруляну, с которой прожил вместе длинную жизнь.

Некоторое время Йонеско излагал французский язык, а румынской он выдал в начале 30х лет сборник поэзий "Элегии" и книгу эссе "Ни". 1938 года, получив правительственный грант, он приезжает к Парижу, где работает над докторской диссертацией о мотивах греха и смерти в французской поэзии после Бодлера, которую он защитил в Сорбонни. Во время войны Йонеско живое в Франции, работает корректором в юридическом издательстве. Там он познакомился со средой чиновников, которое со временем воссоздал в "Носорогах". 1949 года Йонеско создает свой первый "абсурдистський" произведение - "натуралистическую комедию" "Жак, или Покорение" (по словам автора, это была пародия на "бульварный театр" и "семейную драму"). Но известной стала сначала его "антипьеса" "Голомоза певица", которая была поставлена в 1950 года в парижскому "Театре Ноктамбюль". Премьера "Голомозои певицы" ознаменовала рождение "театра абсурда". Название пьесы - чистая условность, ведь голомозои певицы не только нет среди действующих лиц, но о ней вообще упоминается однажды, между прочим. В яви 10 Головпожежник, что собирается идти, вдруг останавливается и спрашивает: "Кстати, как там та Голомоза Певица?", на что ему отвечают: "Как всегда, не меняя прически". Сначала пьеса имела менее шокуючу название "Английская без усилий", а ее замысел происходил от собственного опыта Йонеско из изучения английского языка. Драматург сознавался, что наивные диалоги английского учебника поставили его перед "фундаментальными истинами", якот: "пол - внизу, а потолок - наверху", "неделя имеет семь дней" и т. п. В дальнейших уроках учебника появилось супружество Смитив, их горничная Мэре и друзья Мартини - все они со временем превратились на персонажей "Голомозои певицы". "Четверо из них, - припоминал Йонеско свой опыт изучения английской, - начинают болтать, и начиная из основных аксиом, они строят более сложные истины: "В селе тише, чем в городе". Подобные языковые клише и залосненные фразы и подтолкнули драматурга к созданию извне комической, пародийной "антипьесы". Тем не менее сам Йонеско называл ее "трагедией языка". Он старался создать "мир безликого", презентованный механическими полулюдьми, "персонажами без идентичности", героями-марионетками. Сорить и Мартини - рабы штампов, прописных истин и здравого смысла. Они испытывают удивление найбуденнишим вещам (мисис Мартин сообщает своим друзьям, которая видела "кое-что необыкновенное": мужчины, который "завязывал шнуровку на башмачке"), тем не менее о найфантастичниши розмирковують с олимпийским покоем. Ежен Йонеско, который всегда охотно комментировал свои пьесы и высказывался на театральноестетични темы, говорил о том, что реализм "настоящей реальности не достигает. Он суживает ее, разрежает, фальсифицирует, дает искривленную перспективу". Приблизиться же к реальности способный, за Йонеско, лишь тот художественный мир, который обращается к средствам неправдоподобного, использует парадокс, гротеск, бурлеск, карикатуру. Э. Йонеско писал: "В театре разрешено все". Он мечтал о таком театре, где можно "беспредельно увеличивать труп" или "превращать коня в черепаху", и это воспринималось бы как обычное и естественное. Целью драматурга было создание "нового театрального синтеза", в котором должны объединиться "антагонизмы": "трагедия и фарс, проза и поэзия, реализм и фантастика, будничное и исключительное". Условность, фантастика, гротеск некогда не были для Йонеско самоцелью: они оказывали содействие глибшому художественному овладению действительности. Так, фантастические элементы, который их вводил автор в драму "Амедей, или Как его избавиться", имели, по его словам, "разрушать и за контрастом подчеркивать реализм". А самый смысл пьесы "Картина", отмечал драмтург в ремарке, "может оказаться и стать правдоподобным лишь... с помощью неправдоподобного". Персонажи-Автоматы "Голомозои певицы" ведут алогичные беседы, рассказывают абсурдные истории. Так, Головпожежник, что появляется в Смитив, рассказывает серию "експериментальнуих басен", беря обещание не слушать, а Смитова служанка Мэре читает бессмысленную поэму "Пламя", посвященную Головпожежнику. Вершиной "антитеатра" Йонеско есть его пародийная "сцена узнавания", в которой супружество Мартинив, что пришли к своим друзьям Смитив, устанавливают ряд "удивительных совпадений". Выясняется, что они оба родом из Манчестера, выехали оттуда пять недель назад, вдвоем ехали одним влечением второго класса ("В Англии уже нет вагонов второго класса, но я и дальше ими езжу", - говорит мужчина), в одном купе достались к Ло