Geum.ru

Рассказ третий. Дима и Арсен Три рассказа из этого цикла ничем не связаны между собой, кроме, пожалуй, жанра. Это высокорейтинговая гомоэротика в смеси с гоморомантикой (или наоборот).

Вид материалаРассказ
Подобный материал:
  1   2   3   4   5   6   7   8

Одесские рассказы

Рассказ третий. Дима и Арсен


Три рассказа из этого цикла ничем не связаны между собой, кроме, пожалуй, жанра. Это – высокорейтинговая гомоэротика в смеси с гоморомантикой (или наоборот). Место действия, понятное дело, Одесса. Время – первая неделя августа 2010 года. Есть еще другие переклички между рассказами, но это вы уже сами поймете из текста.

Кроме собственно рассказов будут еще исповедь автора о том, как писались эти тексты, а также три эпилога, действие которых происходит уже не в Одессе.


Вторник, 3 августа


В Одессе я неоднократно бывал уже и раньше, особенно часто в школьные годы, на каникулах. Тетя Галя, родная мамина сестра в свое время вышла замуж за одессита, и меня почти каждое лето отправляли хотя бы на пару недель на море.

Раза три мне случилось побывать в «Жемчужине у моря» на соревнованиях. В десятилетнем возрасте меня приняли в секцию, и я примерно лет восемь серьезно занимался гимнастикой. Так что пришлось попутешествовать: тренировочные сборы, соревнования. Пару лет назад я завязал с профессиональным спортом. Просто подумал, что серьезных успехов мне уже, видимо, не светит, а раз так – зачем тратить уйму времени и сил. Тренер меня не особо отговаривал, и я понял, что не ошибся в своих расчетах.

Кроме того, в это время мне пришло время задуматься о получении серьезной профессии, а работа тренера меня не очень привлекала. Еще занимаясь спортом, я поступил в политехнический, и с тех пор учусь на инженера-строителя. Я бы предпочел быть архитектором, но на архитектурном факультете надо было сдавать экзамен по рисованию, а я, увы, в этом полный ноль. Но в целом моя будущая профессия мне нравиться. Кроме всего прочего, она востребованная. Строиться у нас в столице очень много чего, не город, а одна большая строительная площадка.

Я уже перешел на четвертый курс, в октябре мне будет двадцать один год, если интересно. Что еще о себе сказать? Как для гимнаста я довольно рослый – метр семьдесят девять. Волосы русые. Тело ниже шеи – сами понимаете какое. Годы занятий гимнастикой даром не проходят. Тем более, я продолжаю потихоньку работать над собой – теперь уже только для собственного удовольствия. Девочки, должен сказать, мне вслед на улицах оборачиваются, провожают взглядом. И это притом, что лицо у меня самое простое, не урод, правда, но и далеко не фотомодель.

Да, вернемся к моей поездке в Одессу. Я вообще-то этим летом не собирался туда ехать. У меня с прошлого года появились дополнительные средства – доходы моего маленького бизнеса – как мы его в семье называем «Агентство недвижимости «Дмитрий Овчаренко и Ко». Собственно говоря, никакого «Ко» и в помине нет, всем занимаюсь лично я, как вы уже догадались, Дмитрий Овчаренко. Так или иначе, у меня в кои веки появились свободные средства, которые я мог потратить на себя.

Мне понравилось покупать красивые вещи, хорошо одеваться, но всё равно оставались накопления, и я решил этим летом съездить куда-нибудь за границу. В Турцию или Египет я не хотел. Там, во-первых, летом жуткая жара, а, во-вторых, меня не прикалывает такой отдых, когда кроме отеля и пляжа ты ничего не видишь. Я облюбовал для себя автобусный маршрут в Прагу с заездом в Краков и экскурсиями в Дрезден и Карловы Вары. Но все мои планы порушила мама:

– Сынок, надо съездить в тёте Гале. После смерти Гриши она ещё не пришла в себя, а Володя в конце июля уходит в плаванье. Надо чтобы кто-то был рядом с ней.

Дядя Гриша – муж тётки – умер в начале весны от инфаркта. Володя – мой двоюродный брат, ему уже двадцать семь, но он пока не женат. Брат работает судовым электриком и периодически на месяца два-три уходит в рейсы.

Да, чтобы покончить с родственниками, скажу, что у меня есть и родной брат. Сашка редкая язва по характеру и, скорее всего, будущий компьютерный гений по призванию. Пока ему только пятнадцать. Человек он абсолютно безответственный. Занявшись какой-нибудь своей компьютерной хренью, может даже забыть сходить в туалет (терпит до последнего), а не то чтобы поесть. Окружающие его вообще мало волнуют.

Я думал, что он до сих пор не знает, что в мире наряду с мальчиками есть ещё и девочки, и что существует такое понятие, как секс. Я собирался даже провести с ним что-то вроде просветительской беседы на правах старшего брата, но потом случайно во время его отсутствия натолкнулся у него в компе на такие фотки, после просмотра которых меня чуть не стошнило от натурализма запечатленных на них процессов, но зато я перестал волноваться за сексуальное образование Сашки.

В любом случае ехать к тетке должен был я. Так что во вторник, третьего августа я вышел из вагона столичного экспресса, чтобы попасть в объятия тёти Гали. Всякие «Как ты вырос!», «Каким очаровательным юношей ты стал!» – я опускаю, равно как и подробности нашей беседы в квартире у тётки.

Разве что скажу, что «на огонек» прибежали сестра дяди Гриши с тёткиными племянниками Генкой и Светкой (я ума не приложу – кто они мне по родственной линии). Им тринадцать и пятнадцать соответственно. Мне и Сашки выше крыши хватает, так что понимаете, радости от их лицезрения я не испытал. Мне пришлось выдержать двухчасовую пытку сытным обедом вперемешку с допросом с пристрастием на тему состояния дел и здоровья оставшихся в столице родственников (можно подумать тётка не болтает с мамой по телефону через день и каждый день!).

Только примерно часа в четыре мне позволили загрузить мой чемодан в комнату Володи, которая на две недели должна была стать моей, после чего принять душ. Так что было уже пять часов вечера, когда я, наконец, выбрался в город. На пляж было идти уже поздно, да и не очень хотелось. Я решил побродить по городу, посмотреть, как он изменился за два года, когда я здесь не бывал. Квартира у тётки на Жуковского, практически в самом центре, так что ехать мне никуда не надо было.

Изменения были к лучшему. Стало чище. Все больше старых домов ремонтировались, приводились в божеский вид. Хотя работе этой, конечно, конца и края пока видно не было.

На Александровском проспекте, недалеко от перекрестка я обнаружил спортивную площадку в рабочем состоянии. Обрадовался, решил на следующий день вечерком прийти позаниматься. В этот вечер я был одет не подобающе для занятий спортом. На мне были светлые джинсы в обтяжку и плотно облегающая торс голубая с белым тенниска. Дело в том, что у меня серо-голубые глаза. И когда я одеваю голубое, они кажутся почти синими.

Почувствовав в этот момент на себе внимательный взгляд, я не выдержал и обернулся. Группка молодежи стояла у перекрестка. Кто именно на меня смотрел, я не разобрал. Понял только, что по большей части это армяне. Я вспомнил, что район с той стороны проспекта в своё время облюбовали для поселения армяне, которые в начале девяностых бежали от войны из Азербайджана и Абхазии. А евреи уезжали в это время в Израиль…

Прогулявшись по городу, я понял, что зря одел джинсы. Конечно, они очень выгодно подчеркивали мои спортивные ноги и ягодицы (я знаю, что красивый зад привлекает не только мужчин определенной ориентации, но и девушек), но было в них тесно и просто душно. Мои гениталии в не менее тесных плавках просто плавали в поту.

Так что вечером, с большим трудом добившись от тётки уменьшения размеров ужина, я вновь отправился в душ. Не знаю почему, возможно, из-за воздействия тесной одежды – на меня прямо в душе нахлынуло сексуальное возбуждение. После минутных колебаний я потянулся к уже почти полностью возбужденному члену рукой и быстро, без отчетливых сексуальных фантазий разрядился.

Что вы хотите!? Уже почти два года без секса. Приходится время от времени помогать себе руками!

Я ещё час вместе с тёткой смотрел какое-то дебильное шоу вперемешку с рекламой по телику (дома мы с братом телевизор не смотрим, благо у обоих есть компьютер), сути которого я так и не понял, и, сославшись на усталость после дороги, отправился спать.

Снилось мне нечто эротическое, но что именно – я не запомнил.


Среда, 4 августа


Утро среды началось вновь сражением с тёткой. Уж не знаю, почему она решила, что я голодаю или нуждаюсь в усиленном питании. Одним словом, приготовленный ею завтрак был уж очень обильный. У меня, конечно, на теле нет ни грамма жира, но и худым меня точно не назовешь.

– Тётя Галя, я же спортсмен. Я привык к определенному питанию. Я всё равно больше, чем мне надо, есть не буду. Тем более лето – жара.

Из вежливости я посидел с ней после завтрака около часа, послушал новости (или сплетни?) о семье сестры её покойного мужа (те самые племянники Светка и Генка и их родители). После этого с чистой совестью свалил на пляж.

Поехал я на знакомый с детства «Ланжерон». Вода из-за жары цвела и была немного зеленоватой, но, в принципе, как для такого количества людей, набившихся на пляж, вода была чистой.

Я пристроился около солидных размеров женщины, которая зорко следила за двумя непоседливыми пацанами лет десяти-одиннадцати (заодно и за вещами моими присмотрит, пока я буду в воде). Когда я скинул с себя верхнюю одежду, вид моего тела привлек внимание компании из трех девушек лет семнадцати, которые расположились в метрах тридцати от меня. Одна из них, черноволосая что-то зашептала на ухо подружкам, те захихикали, всё так же не отрывая глаз от меня. На мне оставались только сине-зелёные спортивные плавки «Арена», выгодно подчеркивающие то, что они должны были подчеркнуть.

В этот момент я почувствовал на себе еще один внимательный взгляд. Я с напускным равнодушием стал медленно скользить взглядом по сторонам, словно искал кого-то знакомого или просто любовался пейзажем. Скоро я наткнулся на мужчину лет сорока, который просто ел меня глазами. Да, как я уже говорил, мое тело привлекает внимание не только девушек, но и мужчин определенной ориентации.

Чтобы избавиться от докучливого любопытства я пошел в воду. Хоть я и занимался спортивной гимнастикой, плавать я тоже люблю. Август в этом году выдался жарким, солнце превратило пляж в подобие сковородки, и я старался хотя бы половину времени проводить в воде. Когда же загорал, то лежал с закрытыми глазами. Не хотелось никого видеть. Странное дело, и знакомиться ни с кем мне тоже не хотелось. И это, если учесть, что у меня уже два года не было секса. Вы помните…

Что-то странное со мной творилось в этом плане последний год. Сам не знаю, почему я замкнулся в себе, я не старался завести друзей, не ходил в клубы и на дискотеки. А с кем? С друзьями у меня как-то не сложилось. С одногруппниками отношения были чисто деловые: «Здравствуй! Как дела? Нормально! Как курсовой? Потихоньку движется. До свиданья». Что-то варилось в моей голове всё это время, но рецепта варева и когда будет готово блюдо, я не знал. Единственное, что я мог констатировать, так это то, что, не смотря на отсутствие секса, меня перестали привлекать знакомства с девушками.

Вот и сегодня, меня совсем не обрадовало, когда одна из тех самых девушек, что неотрывно наблюдали за мной, подошла и предложила:

– Молодой человек, не хотите с нами поиграть в мячик. А как вас зовут? Меня Катя.

Я посмотрел на рыженькую Катю, мысленно послал её куда подальше, вздохнул и всё же ответил согласием:

– Хорошо, Катя, поиграем. А зовут меня Дима.

Играли мы на мелководье, я, как единственный мужчина стал со стороны моря, и мне то и дело приходилось бросаться вплавь за неумело брошенным мячом. Я рассматривал это, как своеобразную тренировку. Темноволосую подругу Кати звали Ирой, а светленькую Валей. Приехали девушки из Гомеля, их своеобразный белорусский акцент был узнаваем.

Очень скоро к нам присоединились еще двое парней старше двадцати лет, потом еще пара – девушка и парень. Это позволило мне, не привлекая к себе внимание, покинуть уже немного мне надоевшую игру.

Примерно через полчаса я вообще ушел с пляжа. Для первого дня на солнце, я решил, было уже достаточно ультрафиолета.

Тётки дома не было. Она работает в новом торговом центре в районе «Привоза». Накануне, чтобы встретить меня, договорилась со сменщицей и взяла дополнительный выходной. Так что я, смыв в душе с кожи соль, разогрел себе немного макарон, добавил к ним пару кусков жареной кефали, порезал крупными дольками помидор и огурец. Кружка зелёного час с теткиным печеньем завершила обед.

Выходить на улицу совсем не хотелось, в квартире работал кондиционер. Так что я развалился в одних плавках на постели. От нечего делать руки потянулись к члену, и только большим усилием воли я смог удержаться от «глупостей».

В итоге мне удалось даже задремать часика на полтора. Потом я сидел и пялился в телевизор. До чертиков не хватало компьютера.

Было уже, наверное, около четырех, когда я, наконец, сбросил оцепенение и стал собираться на прогулку или точнее – на тренировку. Как я уже говорил, сегодня я собирался размяться на тренажерах спортивной площадки.

Я тщательно подобрал одежду. На мне на этот раз почти всё было белое. Под тонкие, совсем ещё новые белые спортивные брюки я одел, естественно, белые же плавки-трусы, сверху белая узкая майка. Кроссовки у меня были тоже белые. Единственной цветной деталью была рубашка с короткими рукавами, которая была бледно-голубой. У нее был карман, куда я мог положить мобильник. Рубашку легко можно скинуть, а делать сальто с телефоном в кармане не совсем удобно.

Когда я подошел к площадке, в одном из её углов подтягивался парень в серых бриджах и чёрной футболке. Мне хватило одного взгляда на него, чтобы понять, что он обычный любитель. Не теряя времени, я повесил свою рубашку на перекладину, и начал разминку с силовых упражнений, лишь потом сделал внешне эффектный, но ничего серьезного не представляющий «пробег» руками по перекладинам. Сделав соскок, я заметил, что у меня есть зрители. Два симпатичных паренька сидели на лавке напротив площадки и жевали, глядя на мою разминку. У того, который ел булку, запивая её кефиром, была фигура спортсмена, но для гимнаста он был высоковат.

Когда я начал второй подход, выяснилось, что у меня был еще один зритель, который решил перейти в статус соперника. Черноволосый парень в черных спортивных брюках и темно-фиолетовой футболке ухватился руками за перекладину в соседнем со мной ряду. Если он и занимался когда-то гимнастикой, то очень недолго. Никакой техникой в его движениях даже не пахло. Он пользовался лишь своей силой, ловкостью, хорошей координацией движений и чувством равновесия. Чисто гимнастические упражнения он выполнял не более минуты, после чего стал просто перемещаться на скорости по площадке, то взбираясь на самый верх и бегая по трубам, как канатоходец, то ныряя вниз, чтобы перемещаться по перекладинам уже только с помощью рук.

Я сделал вид, что меня абсолютно не волнует конкуренция, и, окончив намеченное упражнение, соскочил на песок, чтобы пару минут отдохнуть. Я смог лучше рассмотреть «соперника». Парень был моим ровесником, сантиметров на пять выше меня. Кроме всего прочего, в его чертах угадывалась кавказская кровь, хотя и смягченная славянским влиянием. Ну, да, это он, видимо, накануне зацепился за меня взглядом, когда я проходил мимо их компании. Группка молодых (некоторые было совсем еще дети) армян стояла на своем месте у перекрестка, наблюдая за действиями своего товарища издали.

Парень тем временем тоже опустился на землю для отдыха, он прислонился к тренажеру и как-то странно смотрел на меня. Я даже почувствовал себя немного неуютно. Я решил выполнить третий подход и уйти от греха подальше. Наверное, имело смысл приходить для тренировки по утрам, когда не будет посторонних наблюдателей. Тот спортивный парнишка со смазливой мордашкой, кстати, уже дожевал свою булку и отправился со своим приятелем дальше в сторону Дерибасовской.

Я уже оканчивал намеченную программу, когда армянин в фиолетовой футболке, выполняя свой очередной трюк, пролетел мимо, с силой толкнув меня в бок. Я спрыгнул на землю, с легким удивлением глядя на парня.

Он тут же очутился рядом со мной:

– Ну, что смотришь? Хочешь сказать, что спортсмен? Хочешь сказать, что борзый?

Говорил армянин на чистом русском языке, если и был акцент, так только чисто одесский, то есть мягкое влияние украинского и еврейского наречий.

Я не стал отвечать, пошел к своей рубашке. Не успел я накинуть её, как армянин подскочил ко мне, толкнул меня в плечо так, что я ударился спиной об одну из труб, из которых был сварен тренажер.

– Ну, что ты, как девочка, уходишь от ответа. Давай поговорим, как мужчина с мужчиной. Ты мужик или нет?

– О чем нам говорить? – наконец, не выдержал я.

Ненавижу всю эту фигню. Никогда не любил дурацкие пацанские разборки из той серии, кто более крутой пацан, чем остальные. Я не люблю насилия, не люблю без нужды драться, я ведь не каратист, в конце концов, а гимнаст. Я невольно оглянулся на компанию кавказцев, не хотелось, чтобы меня атаковала целая свора. Друзья моего «соперника» смотрели на нас с интересом, но пока не делали попытки приблизиться, принять участие в разборке.

Армянин непонятно чему обрадовался, криво улыбаясь, сказал:

– Ну, это уже хоть на что-то похоже, а то я уже начал думать, что ты немой. Давай, отойдем в сторону поговорим с глазу на глаз, без свидетелей.

Меня бесил идиотизм ситуации, но парень не оставлял мне выбора. Сбежать в этой ситуации означало покрыть себя несмываемым позором. Мне тогда лучше обходить этот район десятой дорогой. Я раз сто повторил эту фразу, убеждая сам себя, пока мы брели по каким-то переулкам (из центра мы, правда, далеко не ушли).

– Не понял, чем тебя не устраивает этот тихий переулок. Почему здесь нельзя говорить, если ты так уж хочешь со мной пообщаться, – подал я реплику, когда мое терпение лопнуло.

– Ишь ты, какой нетерпеливый, – засмеялся парень,– не терпится ему! Ничего, уже пришли. Заходи, не бойся. Я тебя не больно зарежу.

Последнюю фразу армянин сказал с подчеркнутым кавказским акцентом, но почему-то страшно мне не стало. Никакого оружия у парня не было, я видел. В кармане тонких брюк, который закрывался на молнию, была только мобилка, через ткань в другом таком же кармане просвечивалась лишь связка ключей. Наверное, я был полным идиотом, но вслед за своим спутником я вошел в подъезд, в котором стоял стойкий запах ремонта. Следы мела на ступеньках говорили о том, что, по крайней мере, в одной из квартир дома ведется капитальный ремонт.

Мы поднялись на третий этаж. Армянин пошарил над дверным наличником, выудил из невидимой щели ключ, открыл дверь. В двухкомнатной квартире, в которой мы оказались, ремонт только начался. Голые стены, с ободранными обоями смотрелись жутко. Наши шаги гулко раздавались в пустых комнатах.

– Ну, хорошо, мы уже пришли туда, куда ты хотел. Что ты мне хотел сказать, говори. Хочешь сказать, что ты крут, что хозяин района, бога ради – я на твою власть не претендую. Всё, разобрались? Я могу идти? Или тебе обязательно дать мне по морде?

Я замолчал, когда понял, что мой спутник вот-вот громко рассмеется. По крайней мере, выражение лица у него было соответствующее. Но смеяться он не стал, вместо этого к нему вновь вернулось то странное выражение, которое удивило меня ещё на площадке. Армянин стал приближаться ко мне, и я невольно стал отступать, пока не уперся спиной в стену.

Парень взял меня в замок, вытянутыми руками упершись в стену по обеим сторонам от моих плеч. Его темно-карие, почти черные глаза блестели. Я смог увидеть его длиннющие черные ресницы. «Это красиво», – мелькнула мысль и погасла.

– Почему ты думаешь, что мы пришли сюда драться? Может быть совсем для другого… Как тебе, к примеру, такое?

С этими словами он еще плотнее приблизился ко мне. Я даже не успел вздрогнуть, как его губы коснулись моих…

Мне было шестнадцать, когда я впервые попробовал секс. Ирине Владимировне было тогда двадцать пять лет, по моим тогдашним меркам – совершенно зрелая женщина. Она тренировала девчонок, вместе с которыми наша юношеская группа была на тренировочных сборах в небольшом городке в Полтавской области. Жили мы в старенькой гостинице, все на одном этаже. Подростки разместились по два человека в номере, у тренеров, ясное дело, были одноместные люксы. Ирина в один из вечеров привела меня к себе в номер под каким-то выдуманным поводом, а потом всё и произошло…

На этих сборах мы повторили приятную для обоих процедуру еще раз пять, что позволило мне закрепить навык. По окончании сборов Ирина Владимировна не предпринимала попыток продолжать отношения, а мне было всё рано. Я стал мужчиной, и меня просто распирало от гордости за самого себя.

Чуть позже у меня было еще три партнерши (в разное время), на этот раз уже из числа гимнасток. У спортсменов есть, возможно, надуманное убеждение, что женщина на следующий день после секса показывает на соревнованиях лучшие результаты. Что касается мужчин, то все убеждены, что, ради лучшего результата, желательно как раз воздержаться от секса. Но на турнирах по гимнастике обычно женские и мужские соревнования чередуются через день, так что все могли быть довольны.

Когда я ушел из спорта, отношения с последней из моих партнерш еще длились некоторое время. Но и они заглохли из-за отсутствия взаимного интереса.

Так или иначе, до сегодняшнего дня я был уверен, что если не всё, то много знаю о сексе и о том, что он даёт. Но, как оказалось, я ошибался. Потому что, как оценить то, что прикосновение губ ПАРНЯ пронзило мое тело, как удар молнии? Я не оттолкнул своего непрошеного партнера, не в силах даже пошевелиться. Я открыл рот, позволяя превратить простое прикосновение губ в полноценный поцелуй. И что это был за поцелуй! Я был готов поклясться, что только от одного этого несчастного поцелуя я получал больше удовольствия, чем от всех моих предыдущих сексуальных контактов вместе взятых.

А мой член! Он повел себя просто непостижимым образом. Если с девушками он бывало иногда начинал капризничать по поводу и без повода, то в этой ситуации с ПАРНЕМ, он рвался из трусов, натягивая ткань до предела.