Geum.ru

Белоусов Валерий Иванович

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10   ...   41

  Хабеданк, не растерявшись, произносит историческую фразу :'Россия сама упала в мои объятия!'

  Хочет встать, скользит, и снова падает...

  И в этот момент....

  Три станковых и шесть ручных...Лязг 'Дегтярёвых', солидное рокотание 'Максимов'...Особенно зверствует старший сержант Минин - чемпион по ручному пулемёту...

  Автоматические винтовки Симонова - короткими очередями -так-так-так...так-так-так...

  Туддух. Туддух - это Токаревские самозарядки...

  Бах. Бах. Бах. - это не торопясь, на выбор, как на стадионе, работают лучшие стрелки пограничного округа из своих любовно пристреленных, призовых винтовок...

  Хабеданк, над головой которого проносится смертельный град :'Этого не может быть! У КАЖДОГО РУССКОГО В РУКАХ ПО РУЧНОМУ ПУЛЕМЁТУ!' (Голос за кадром - именно так в РЕАЛЬНОСТИ говорили фашисты, испытавшие шок после первой встречи с советскими пограничниками).

  Рота фашистов буквально сметена с советского берега...

  Хабеданк, ужом, прикрываясь дырявыми бортами штурмовых лодок, над которыми торчат руки и ноги в форме мышиного цвета, пытается уползти в прибрежные кусты...где его берёт за глотку заставская овчарка Найда...Жуткий , задавленный хрип...ветки кустов покачались и снова затихли...

  (Титры:'Как львы, дрались советские пограничники!' Л. П. Берия)

  

  Четыре часа двадцать восемь минут.

  В небе над Брестом кипит ожесточённый бой. Взлетевшие по тревоге с аэродрома Пружаны, прикрытые 'чайками' 123 ИАП на взлёте, И-16 (28 и 29 серий) из 33 ИАП, прорываясь сквозь заслон трассирующих пуль, выпущенных бортовыми стрелками, , успешно громят из ШВАК-овских пушек вражеские бомбовозы, возвращающиеся из налёта на Кобрин и Пинск...Эскорт истребителей на 'верхних этажах' в это время сцепился с МиГ-3... Нашим достаётся...

  Впрочем, достаётся и эскорту.

  'Ахтунг! Рата! Рата! Супер-Рата!!!'- завывает кто-то в эфире, и тут же вопли сменяются хрипом и бульканием...а ты не загоняй 'крысу' в угол, 'испанец' хренов!

  Всё небо - в парашютах , как будто высаживается воздушный десант.

  

  Четыре часа двадцать девять минут.

  На аэродром , вздымая пыль, отсвечивающую кровавым в свете восходящего солнца, буквально плюхается изуродованный истребитель...Мотор глохнет прямо на посадочной полосе.

  Из кабины с трудом выбирается мокрый , как мышь, майор Сурин...

  Техник эскадрильи Виктор Петрович Шуль :'Эк Вас, товарищ командир, отделали...А по осторожней нельзя было с аппаратом обращаться?'

  Сурин :'Можно. Можно было его даже в сейф запереть...Почините?'

  Шуль (солидно):'Знамо дело...к завтраму будет как новенький...'

  Сурин :'Завтра? Да мне сегодня надо, сейчас!'

  Шуль (авторитетно) :'Сейчас , товарищ командир, не получится. Тут одних дырок замучаешься латать, и мотор надо перебирать...Завтра. А Вы, товарищ командир, пока на новеньком 'Ястребке' слетайте...'

  Сурин:'Ты что говоришь-то? К ним же ни бензина, ни снарядов в полк не поступало! Водой, что ли, заправишь?'

  Шуль (хозяйственно):'В полк такого высокооктанового бензина действительно не поступало, а у меня всё же трохи есть...И снаряды маем...'

  Советский лётчик может с успехом летать на всём, что может летать, и с некоторым напряжением- летать на том, что летать не может в принципе...А здесь- 'Говно вопрос- винт спереди, стабилизатор- сзади, столовая лётно-подъёмного состава- на прежнем месте....' (Марк Галлай).

  К пяти утра майор Сурин сбил на новеньком Яке первый фашистский самолёт - из четырёх, сбитых им в этот самый долгий день...День, который ему не суждено было пережить...Тяжело раненый, он не покинул с парашютом современный истребитель, так нужный на фронте. Собрав всю волю в кулак, он пилотировал машину до аэродрома и умер при посадке... ('Утомлённое солнце нежно с морем прощалось...')

  

  Четыре часа тридцать минут. Левый берег Буга. Район маетка Постышей. Напротив участка 11 пограничной заставы.

  Немцы собираются применить очередную 'вундерваффе'. Это танки Т-III, оборудованные приспособлениями для подводного хода. Разрабатывался этот 'девайс' для операции 'Морской Лев' - ну, мол, подойдут баржи к Дувру- и прямо на дно Канала спустятся эти самые танки...и пойдут к меловым утёсам...Мечта.

  Вместо волн Северного Моря - зеленовато-мутная вода Буга...Установлены мачты с трубами, проводящие воздух к двигателю, и вот первое чудо враждебной техники скрывается под водой- только мачта торчит...И красный буёк за ней тянется...

  Буёк все ближе и ближе к берегу- вот уже мачта начинает подниматься из воды...'А ручка-то ВОТ ОНА!'(с) Сюрприз.

  БК-031 даже на первых порах не стреляет - а просто на полном ходу сшибает оголовки воздуховодных мачт подводных танков...Раз, раз, раз...мачты плюх, плюх, плюх...танки бульк, бульк, бульк...Первый в истории войн случай- катер топит подводные танки...

  Но переправа на этот раз прикрывается, немцы на грабли дважды не наступают. 'Панцерягеры'- 4,7 см пушки на гусеничном ходу, сработанные чехословацкими борцами Сопротивления (которые даже на работу ходили в знак протеста- в чёрных рубашках ...при этом трудились на фашистов всю войну усердней усердного).

  Через несколько минут геройский БК-031 пылает, как Божья свеча.

  Родной советский берег- рядом. Никто не осудит - и так моряки сделали больше, чем могли. Но у вражеского берега пытается раком вылезти на сушу не до топленный танк...И Командир - лицо срезано с одной стороны осколком, левый глаз повис на каких-то красных нитках - разворачивает штурвал на врага и отдаёт последний приказ :'Все за борт! ПОЛУНДРА!' В первый раз Команда ослушалась Командира...('Утомлённое солнце нежно с морем прощалось...')

  (Голос за кадром. По Флотскому своду сигналов высшее одобрение адмирала командиру и команде- 'Адмирал выражает удовольствие'. И уж совершенно не официально - 'Хорошо сделано!')

  Титры:'БК-031! СОВЕТСКИЙ НАРОД ВЫРАЖАЕТ УДОВОЛЬСТВИЕ! ХОРОШО СДЕЛАНО!')

  

  Четыре часа тридцать восемь минут. Правый берег Буга. Фольварк Семятиче.

  Разведывательный батальон 3-ей Танковой дивизии вермахта высаживается с резиновых лодок и понтонов...

  Командир батальона , оберст-лейтенант фон Панвиц :'Противник оказывает спорадическое очаговое сопротивление...Вот эти два холма- вроде прикрыты с фронта, а между ними - свободный проход...И не простреливается, судя по всему...Иван ещё долго будет учиться воевать...'

  Прекрасные тактики, немецкие зольдатен обходят очаги сопротивления, накапливаются в лощинке и готовы свободно, ничего не опасаясь, двинуться к шоссе...

  И в этот момент ...слева и справа, во фланг немцам, как кинжалом под рёбра...

  ДОТы Смятиче создавались на основе идей Ле-Бурже...Они не имели амбразур со стороны поля - и расстреливали наступающие цепи врага внезапно, с фланга, убийственным косо-прицельным огнём...

  Фон Панвиц яростно кричит в микрофон ротной рации - 'Прошу вызвать авиацию, прошу поддержать артиллерией...' Выслушивает ответ , и с досадой 'Думпелькопф! Они даже не видят, кто нас убивает...'

  Спустя десять минут. Старшина Лукашенко :'Ну гэта всё харашо...толька вот гильзы надо усе собрать. Цветной металл потому что. Народное достояние.'

  (Мгновенная чёрно-белая вставка. Не прикрытые пехотой, доты оказались беззащитны...Немецкие сапёры подошли со стороны, где не было амбразур, и взорвали их сверху...)

  Четыре часа сорок пять минут. Восточная Польша. Аэродром базирования 2-ой Воздушной эскадры люфтваффе.

  У взлётной полосы- командующий генерал авиации фон Лерц.

  С досадой смотрит на часы...по расчёту времени, уже сейчас основная масса самолётов должна садиться! Но где же они?

  Наконец, в ярком синем небе показался одинокий 'юнкерс'. Машина, шатаясь, оставляя за собой дымный след, коснулась полосы - и скоро замерла , скрипнув тормозами прострелянных колёс...

  Фон Лерц , потрясённо :'И ЭТО ВСЁ?! Готт мин унс...'

  

  Четыре часа сорок шесть минут. Штаб 45 дивизии вермахта. Тересполь.

  Командир дивизии, генерал-лейтенант Фриц Шлипер :'В связи с утратой мостов на Буге считаю штурм крепости Брест излишним, поскольку наведению переправ здесь (показывает на карте) и особенно здесь - она не помешает...Полагаю обойти, блокировать её и предоставить дело авиации и артиллерии...'

  Командующий 2-ой Танковой группой Гудериан :'Вы предлагаете мне оставить у себя на заднице этот большевистский чирей? А потом, как это Вы себе представляете: дивизия земляков нашего великого Фюрера в первый же день Великого Восточного Похода спасовала перед кучкой каких-то казарм, складов и сараев?'

  Шлипер :'Я эти сараи в 39-том три дня штурмовал...'

  Гудериан, махнув рукой :'Ну, русские свиньи - это не гордые польские жолнежи...'

  Шлипер :'Вот и я о том же...' - и машинально поправил Железный Крест с цифрами '1914'

  

  Пять часов утра. Южный военный городок.

  Над складами и боксами погибшей дивизии висят тяжёлые клубы траурно-чёрного дыма...Жирный пепел хлопьями опускается на речной песок, на воду, на мышиные мундиры сапёров, подталкивающих к берегу переполненный паром...Немецкие артиллеристы могут быть довольны - они хорошо расчистили дорогу инфантерии...

  Это же время. КП 235 гаубичного артполка. Правый берег Буга.

  'Товарищ командир, товарищ командир, вот, НАШЁЛ!!'

  В руках румяного, не смотря на то, что он грязен и чумаз лейтенанта - театральный бинокль...

  'Нашёл, товарищ командир!'- и комполка берёт дрогнувшей рукой единственный доступный ему оптический прибор ...(Голос за кадром. Согласно приказа штаба Округа, у лучшего артиллерийского 'снайперского' полка 4-той армии 20 июня были изъяты и увезены в Минск на поверку ВСЕ оптические приборы - панорамы орудий, буссоли, разведтеодолиты, стереотрубы...А 21 июня новым приказом из полка были изьяты ВСЕ БИНОКЛИ...)

  'Слушай мою команду. Цель сто первая, пехота, основное, наводить по карандашу,два карандаша влево, осколочно-фугасным, взрыватель осколочный, прицел шестнадцать, первому один снаряд, ОГОНЬ!'

  Русские артиллеристы- лучшие в мире...они могут стрелять без прицелов, без панорам, без буссолей... были бы снаряды...

  М-30 , великолепное творение тов. Петрова, посылает первый пристрелочный гостинец незваным гостям...А дальше начинается любимое занятие - пристрелка по наблюдению знака разрыва...'Лево, перелёт!' Правее четыре, прицел четырнадцать, огонь! 'Право недолёт!' Левее два, прицел пятнадцать, батарее, веер сосредоточенный, один снаряд - залп!

  И понеслась ...

  

  Пять часов четыре минуты. Южный военный городок.

  Зацепившись за русский берег, немецкие пионеры начинают лихорадочно окапываться среди чернеющих, воняющих горелым мясом груд металла...Пока большие дяди из мортирного дивизиона не подавят совершенно не кстати ожившую русскую батарею, лучше немного сбавить темп...Куда торопиться? Лето длинное...

  Но отсидеться на берегу им не удаётся...

  Батальон капитана Басечки в масштабе наблюдаемой Вселенной...ну пусть в масштабе фронта...или в масштабе данной конкретной операции...так, мелкая сто граммовая гирька на десятичных железнодорожных весах....Только одно дело - мелкая сто граммовая гирька, когда взвешивают, к примеру, железнодорожный вагон...И совсем другое, когда эту гирьку лично Вам засовывают...куда-нибудь...

  Почувствуйте разницу.

  Танки Т-26 ( в девичестве Виккерс- шеститонный, один из лучших танков 30-тых годов) к началу этой войны уже изрядно устарели...Оружие морально стареет очень быстро! Но расскажите об этом немецким пионерам.

  'Мчались танки,

  Ветер поднимая!

  Наступала грозная броня!

  И летела наземь вражья стая,

  Под напором стали и огня!'

  ....К недостатку мелкозвенной гусеницы можно отнести то, что немецкие кишки плотно застревают между гусеничными траками, и Басечке, человеку интеллигентному и тонко-чувствующему, пришлось долго лопатой это отчищать...

  

  Пять часов восемнадцать минут.

  КП 2-ой танковой группы.

  Гудериан :'Уже час с четвертью как воюем, и еще нигде не создали надёжного плацдарма! Квачундшайзедоннерветтернохемаль!!!

  Где артиллерия, где авиация, я вас спрашиваю! Молчать! Отвечайте немедленно! Молчать!! Почему молчите?!!Молчать!!'

  

  Пять часов девятнадцать минут.

  Вокзал 'Брест-пассажирский'

  У платформы- совершенно фантасмагорический поезд, собранный из , вероятно, всех типов вагонов- классные, теплушки, открытые платформы, цистерны...Всё забито людьми - на крышах, на подножках...Железнодорожная милиция из местного линейного ОВД с трудом сохраняет порядок- в первую очередь сажают детей и женщин...стариков, увы, нет...Разыгрываются десятки трагедий- шум, крики, плач...Наконец, прицепленный в голове состава тендером вперёд маневровый паровозик даёт свисток, и поезд - как Ноев ковчег - отплывает к Кобрину...

  Старший политрук Путинкин :'М-да...считаю, что задачу я свою выполнил, членов семей военнослужащих на Восток отправил, а дальше что ? Стойте, товарищ...Вы кто?'

  'Я начальник пожарной команды НКПС...'

  'Товарищ , скажите...а оружие на станции есть?'

  'Ну как не быть. У нас здесь военизированный отряд стрелков ведомственной охраны - а у них есть оружейная комната...'

  'Отлично, товарищ ! Поступаете в моё распоряжение. Потому что я главнее. Ведите к ВОХРовцам!'

  'Да мне некогда, пожар тушить надо...'

  'Ведите, ведите. Я сказал'

  Через пятнадцать минут.

  'Так, товарищи, властью, данной мне советским народом, объявляю вас всех мобилизованными. Оружейную комнату вскрыть, выдать прибывающим товарищам оружие...Кстати, какое у вас оружие? Да-а, ..Надо же...Винтовки Бердана!Хорошо. Товарищ начальник, пошлите всех ваших пожарных сюда. Будем вооружаться...И тушить пожар. А потом будем мочить фашистов...В привокзальном сортире!'

  

   Пять часов двадцать пять минут. Шоссе Юго-Восточнее Минска.

  Вдоль шоссе кипит напряженная работа- зк-зк, никем не понукаемые, лихорадочно восстанавливают оборванную связь - ставят времянки столбы, тянут провода...А по шоссе - бесконечной чередой тянутся на Восток повозки, машины, идут тысячи людей...Мычат коровы, блеют овцы...Кто-то успел основательно собраться- не иначе как с вечера, а кто-то схватил первые попавшие под руку вещи - зонтик, горшок с фикусом, тряпичную куклу...

  А вот едет трёхтонка- на ней отступает , как видимо, районный начальник...мордатый, в косоворотке и пиджаке, в картузе с квадратным козырьком...чем-то неуловимо напоминающий 'Дорогого Никиту Сергеевича'

  Так он даже блондинистую секретаршу с собой прихватил - и бочку свежего пива...

  Внезапно по дороге мелькает стремительная тень...нет, это не 'юнкерс' или 'мессершмидт'...Банальный Хеншель-126 из подразделения корпусной авиаразведки...такой себе пузатенький биплан...с крестами на плоскостях...

  'Баммм, баммм...'пара мелких бомбочек...и 'трах-тах-тах-тах'...просто ради развлечения - видит же, что беженцы...

  'Расписной' вытер кровь с оцарапанной щепкой щеки :'От падла...ну, долетаешься когда -нибудь...', оглянулся... Буквально в двух шагах - свалилась с откоса машина, эмка-пикапчик с надписью 'Почтовая'.

  Около перевернутого пикапчика- среди разбросанных узлов, корзин и чемоданов - недвижные тела.

  'Расписной ' нагибается, и видит - что рядом с молодой мёртвой женщиной лежит ещё живой ребёнок, девочка лет четырёх...Вся нижняя часть тела- изломана, из сломанных ножек торчат беленькие как сахар косточки...Сквозь голубенькую матроску стремительно набухают пятна крови...На полузакрытых глазках ребёнка чуть-чуть вздрагивают веки - а пальчики на обеих раскинутых ручках сжимаются и разжимаются...'Доходит пацаночка...и трогать её нельзя- видите, позвоночник у неё сломан...'- поясняет 'расписной' подбежавшим з-к...

  'Помрёт она сейчас...а может, помучается час или больше...'

  'Расписной' тяжело смотрит на ребёнка...'Знаете что, братва...идите...подальше отсюда...Всё равно ничем помочь нельзя, а она, бедняжка, может, страдает ещё...идите...'

  З-к молча отходят.

  'Расписной ' достаёт - как будто из воздуха- не было- и вот она есть- финку...

  Спустя несколько минут...

  'Расписной' :'Забожусь на пидараса. ' Показывает ручку из наборного цветного пластика - 'Забожусь на пидараса. На всё перо. На всё перо! На всё перо!!!'

  

  Пять часов двадцать семь минут. Крепость.

  Обжёгшись на Пограничном, самом западном острове, еще до начала войны находящемся в полуокружении и отделённом от противника всего лишь неширокой заиленной 'канавкой' с расположенным по берегу забором (куда согласно ещё довоенному плану Прикрытия Границы под спорадическим артминогнём на подмогу пограничникам в эту минуту через Тереспольский мост прорывается батальон 333 полка вместе с батареей 120-мм миномётов и взводом 76-мм пушек) , фашисты перенесли удар на Госпитальный остров.

  Расположенный южнее Цитадели, остров со стороны противника был надёжно прикрыт широким Бугом- мост через который был так удачно взорван в 4 утра (По нему-то немцы и собирались атаковать.)

   Слева от острова пролегал заполненный водой ров, сзади соединявшийся с Мухавцом , с переброшенным через реку мостом в Цитадель.

  Из расположенных на острове частей к боевым можно было бы отнести только Полковую школу 84-того имени Коминтерна полка. Хоть название не очень воинственное- школа...эта часть готовила младших командиров. Поэтому зачисляли в неё молодых солдат, имеющих только высшее и среднее образование и проявившими себя как лидеры во время Курса молодого бойца, как правило комсомольцев и коммунистов.

  Одно плохо - было их всего ничего- около 180 человек с тремя учебными Максимами. Ну и пограничников из 3 резервной погранзаставы, находящихся в усиленном наряде - человек 10 с одним ручным пулемётом...

  Остальные 300 человек - 95-тый медсанбат 6 Стрелковой, Корпусной госпиталь 28 СК, Окружной военный госпиталь ?2396 - из тех, кто не отправился ночью в Пинск сопровождать эвакуированных раненых - врачи, санитарки, медсёстры...Половина из них вольнонаёмные. Оружие? Ну, видимо, было...какое-то...4 пистолета на госпиталь по штату...а так основное оружие - шприцы и клизмы...

  Эта какая же сволочь додумалась разместить Окружной госпиталь на самой границе? То есть, ежели бы курсант Автотракторного училища , к примеру, опустил бы в Борисове себе на ногу ящик со снарядами, то его за 500 километров пришлось бы везти 'вперёд, на Запад?' Ну-ну...

  ...Дороги Южного острова густо усыпаны сорванными взрывами ветвями и листьями, тут и там на них лежат трупы убитых лошадей из обозного батальона, прибывших полтора часа назад вторым рейсом за медиками и их вещами. Сейчас большинство медиков уже укрыто в подземных казематах, где. переждав обстрел уже разворачивается медсанбат.

  В лучших традициях русской военно-полевой хирургии сам начальник госпиталя военврач 2-го ранга С.С. Бабкин оперирует пограничника Кукушкина ...мастерство не пропьёшь, даже на административной работе.

  В эту минуту через Буг на подвезённых к пяти утра штурмботах переправляются солдаты 3-го батальона 130 пехотного полка майора Ульриха.

  Встретив на берегу ожесточённое, хотя и мало организованное сопротивление курсантов , часть немцев связывает русских огневым боем, а остальные обходят их слева, вдоль берега канала...Довольно скоро среди горящих корпусов госпиталя появляются первые фашисты.

  Медсестра Прасковья Ткачёва как раз заканчивает перевязку успешно прооперированного Кукушкина, когда в каземат врываются фашисты. 'Стойте! Здесь раненые!'- кричит она, инстинктивно заслоняя собой лежащего на столе бойца.

  Крупно - пятна алой крови, летящие на белую хирургическую простынь...

  Вместе со своей хирургической медсестрой и пациентом погибает и старый хирург...('Утомлённое солнце нежно с морем прощалось...')

  Однако госпиталь до конца ещё не взят - в своём кабинете , в полуразрушенном третьем административном корпусе, среди обломков мебели и едкого дыма достреливает через дверь последние патроны батальонный комиссар Н.С. Богатеев...При этом он неразборчиво что-то произносит , вроде :'В Богородицу Деву! Двенадцать Апостолов ! Через Пресвятую Троицу...'- малый боцманский загиб, ага.

  Фашисты тоже ему что-то отвечают...но это соревнование в разговорном жанре весьма скоро кончается - так как Богатеев выпускает последний патрон...После чего хватает с пола ножку от стула...

  За дверью тоже вдруг всё внезапно стихает...

  Раздаётся вежливый голос :'Тук-тук, к Вам можно? Комиссия по проверке режима хранения секретных документов, оперуполномоченный Лерман...Никита Сергеевич, хватит богохульствовать, вылазь уже...'

  Подошедшая со стороны Мухавца, из Цитадели от Холмских ворот, группа бойцов из 3-го батальона 84-го СП, к которой примкнул оперативник (который действительно проверил, уничтожено ли секретное делопроизводство), начинает выводить уцелевших безоружных медиков из укрытий, прикрывая их огнём...

  Однако противник , открыв ожесточённую стрельбу из пулемётов, отрезает наших от моста , от спасения, от жизни - и начинает атаку на Холмские ворота.