1. Абельс X. Интеракция, идентификация, презентация. Введение в интерпретативную социологию. — СПб.: Алетейя. 1999. 272 с.
2. Дридзе Т.М. Текстовая деятельность в структуре социальной коммуникации. — М.: Наука, 1984. — 268 с.
3. Землянова Л.М. Современная американская коммуникативистика. Теоретические концепции, проблемы, прогнозы. — М.: Изд-во МГУ, 1995. 270 с.
4. Прохоров Е.П. Введение в теорию журналистики: Учеб. пособие. М.: Изд-во МГУ, 1995. 294 с.
5. Рождественский Ю.В. Теория риторики: 2-е изд. — М.: Добросвет, 1999. 482 с.
6. Рязаев А.В. Парадигмы общения: Взгляд с позиций социальной философии. — СПб.: Изд-во СПб. ун-та, 1993. — 212 с.
7. Соколов А.В. Введение в теорию социальной коммуникации. - СПб.: СПбГУП, 1996. 319 с.
8. Сушков И.Р. Психология взаимоотношений. — М.: Ин-т Психологии РАН, 1999. 448 с.
9. Юзвишин И.И. Информациология или закономерности информационных процессов и технологий в микро- и макромирах Вселенной. — М.: Радио и связь, 1996. — 214 с.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Метатеория социальной коммуникации, обобщающая закономерности развития социально-коммуникационных явлений, обладает прогностическим потенциалом. Этот потенциал образуется благодаря раскрытию эволюции общественных коммуникационных систем на различных стадиях развития человеческой культуры. В настоящее время происходит смена стадии неокультуры стадией постнеокультуры. Эта смена представляет собой социально-культурную революцию, сущность которой состоит, во-первых, в переходе от индустриального способа производства к постиндустриальному, во-вторых, в переходе от книжной культуры к культуре мультимедийной (информационной). Последнее означает, что документная коммуникация на бумажных носителях оттесняется на периферию, а господствующее положение в новой ОКС занимает безбумажная электронная коммуникация. Компьютер вытесняет книгу.
Хотелось бы, конечно, верить в то, что глобальные информационные сети смогут мирно сосуществовать с национальными литературами в книжной форме, что на рабочем столе русского интеллигента XXI века будут соседствовать компьютерные мониторы, клавиатуры, мыши-манипуляторы с новинками книжного рынка, сочинениями любимых классиков, толстыми и тонкими журналами. Но эта вера обманчива. Человек не может одновременно существовать в двух разных культурах: либо он мыслит и действует как субъект, воспитанный в лоне книжной культуры; либо он мыслит и действует как субъект, взращенный в информационно-компьютерной среде. Третьего не дано. Культурный дуализм, подобно раздвоению личности, — не норма, а патология.
Всякая революция и разрушает, и созидает. Что созидает и что разрушает социально-культурная революция свидетелями которой мы являемся? Она разрушает традиционную, почти средневековую организацию народного образования и научных коммуникаций, предлагая взамен дистанционное обучение, электронные издания, оптические диски, ресурсы Интернет. Она превращает наивную массовую культуру в духе Чарли Чаплина и Леонида Утесова в тонко рассчитанные и научно обоснованные соблазны паблик рилейшенз. Демократия становится заложницей имиджмейкерских технологий. Наконец, Интернет оказывается могильщиком литературоцентризма. Литературоцентризм жаль более всего, потому что исторически именно он был колыбелью и обителью русской интеллигенции. Судьба русской интеллигенции — от древнерусских книжников до диссидентов 70-х годов XX века — неразрывно связана с книжностью, а русский Литературоцентризм — не только социально-культурный, но и социально-политический фактор, сыгравший громадную роль в установлении советского тоталитаризма и в его крушении. Обменивая привычные пенаты литературоцентризма на виртуальные пространства Интернета, русскому интеллигенту нельзя не задуматься над вопросами:
• Литературоцентризм основан на доверии к писателю, публицисту, ученому, который выступает не просто в роли автора литературного произведения, а в роли учителя и пророка. Интернет децентрализован, никакого общепризнанного центра нет, а есть множество таинственных провайдеров, искусно управляющих из-за кулис Всемирной паутиной. Интеллигент-книжник мог повесить на стену портреты любимых писателей, пользователь Интернет этого сделать не может; если интеллигента-книжника вводили в заблуждение, рано или поздно он распознавал обманщика, Интернет же в принципе не несет ответственности за доброкачественность передаваемой информации.
Пользователь Интернет одинок и беззащитен в отличие от обитателя уютного и патриархального мира книг.
• Литература — национальна, она — важнейшая часть культурного наследия нации; Интернет интернационален и космополитичен, он предвестник общечеловеческой всемирной цивилизации. Поэтому интеллигенты-книжники ощущают родную почву под ногами, а пользователь Интернет — гражданин мира с атрофированным чувством патриотизма.
• Интернет, как и всякая интеллектуальная машина, абсолютно рационален и абсолютно аморален, потому что он лишен совести и сочувствия. Литераторы же своей лирой стремились пробудить «чувства добрые» и воспитанные ими русские интеллигенты отличались самоотверженным правдолюбием, но никак не рациональной расчетливостью. Поэтому, если они погибали ради утопической мечты, ради безумных идей, то это было прекрасно. Рациональному же мыслителю, слава Богу, недоступна абсурдная идея самопожертвования.
Вывод напрашивается один: лишаясь литературы как основного социально-коммуникационного института, нынешняя русская интеллигенция утрачивает духовную преемственность с предыдущими поколениями русских интеллигентов и превращается в новую социальную группу, напоминающую западных интеллектуалов. Эта трансформация, происходящая на наших глазах, — лишнее свидетельство могущества социальных коммуникаций. Видимо, она неизбежна. Как долго продлится в России переходный период к мультимедийной ОКС?
Переход от книжной культуры к мультимедийной культуре возможен лишь при условии перехода от индустриальной цивилизации к цивилизации постиндустриальной (точнее, оба этих «перехода» должны происходить синхронно). Современная Россия весьма далека от постиндустриальных кондиций, хотя соответствующие тенденции налицо. Прогностические предположения относительно будущего России нетрудно разделить на четыре группы:
1. Сверхпессимистический сценарий — «Россия во мгле»: потеря Россией политической и экономической независимости, превращение ее в сырьевой придаток постиндустриальных держав, постепенная утрата национального культурного наследия. В этом случае русской интеллигенции нет нужды особенно заботиться о мультимедийной ОКС, поскольку этот вопрос будут решать иноземные хозяева страны.
2. Пессимистический сценарий — «Россия в сумерках»: суверенитет России сохраняется, но кризисная ситуация становится хронической. Тогда компьютеризация будет носить спонтанный, случайный характер, иметь локальные масштабы и воспроизводить заимствованные из-за рубежа технические решения. Поскольку конкурентоспособность электронных коммуникаций будет невелика, сохранится господство традиционной книжной культуры, возможно, с элементами литературоцентризма.
3. Оптимистический сценарий — «Россия на рассвете»: постепенный выход из кризиса и планомерная информатизация промышленного производства, государственного управления, науки, искусства, образования, быта и, конечно, — социально-коммуникационной сферы. Книжная культура и мультимедийная культура будут находиться в состоянии неустойчивого равновесия и это может продолжаться долго, хотя и не бесконечно. Этот сценарий — самый привлекательный путь перехода к мультимедийной ОКС.
4. Сверхоптимистический сценарий — «Россия — страна чудес»: благодаря чрезвычайным усилиям и благоприятному стечению обстоятельств Россия преобразуется в постиндустриальную державу в ближайшем будущем. Подобный социально-экономический переворот отправит книжную культуру в архив истории, потому что ей не будет места в полностью информатизированном постиндустриальном мире.
Сверхпессимистический и сверхоптимистический варианты будущего развития России можно смело отбросить, ибо они нереальны. Реальные сценарии 2 и 3 предполагают сохранение русской книжности не в качестве отживающего культурного курьеза, а в качестве мощного фактора социальной жизни. Стало быть, русская интеллигенция еще не сыграла до конца свою роль в русской истории.
1 Симеон Полоцкий. Избр. соч. М. Л., 1953. С. 73.
2 Ломоносов М. В. Российская грамматика // Полн. собр. соч. Т. 7. — М., 1952. С. 395.
3 Сорокин П. А. Система социологии. Т. 1. Социальная аналитика. Л., 1920. С. 16.
4 Рейнворд У. Б. Универсум информации. Жизнь и деятельность Отле. М., 1976. 402 с.
5 Чаадаев П. Я. Полн. собр. соч. Т. 1. М., 1991. С. 385.
6 Философский словарь / Под ред. И. Т. Фролова. — М., 1986. С. 207208.
7 Петров Л. В. Массовая коммуникация и искусство. — Л.: ЛГИТ МиК, 1976. С.12.
8 Отметим, что некоторые авторы предпочитают форму «коммуникатор», а не «коммуникант». Но эта форма не согласуется с формой «реципиент», ибо нужно тогда принять «реципиентор», что травмирует русский язык.
9 Лем С. Сумма технологии. М., 1968. С. 208.
10 Бореев Ю. Б. Теория художественного восприятия и рецептивная эстетика // Художественная рецепция и герменевтика. — М., 1985. — С. 38.
11 Потебня А. А. Эстетика и поэтика. — М., 1976. — С. 330.
12 Под социальной группой понимается множество людей, обладающих одним или несколькими общими социальными признаками и осознающих свою общность, выражая ее местоимением «мы», например, мы — семья, мы — родственники, мы — инженеры, мы — артисты, мы — москвичи, мы — россияне, мы — мужчины, мы — правоверные, мы — православные, мы — студенты, мы — семнадцатилетние, мы — холостяки, мы — блондинки, мы — земляне и т. д. Массовая совокупность — множество случайно собравшихся людей — уличная толпа, пассажиры транспорта, массовая читательская (телевизионная) аудитория, население, общество в целом.
13 Кондратьев Н. Д. Основные проблемы экономической статистики и динамики. Предварительный эскиз. — М., 1991. — С. 67.
14 Честерфилд Ф. Письма к сыну // Сенека и др. Если хочешь быть свободным. — М., 1992. — С. 135—138; Карнеги Д. Как завоевывать друзей и оказывать влияние на людей: Пер. с англ. / Общ. ред. и предисл. В.П. Зинченко и Ю.М. Жукова. М.: Прогресс, 1989. — 544 с.
15 Герцен А. И. О развитии революционных идей в России // Собр. соч.: В 8 т. Т. 3. — М., 1990. — С. 416.
16 Ключевский В. О. Неизданные произведения. — М., 1983. — С. 303.
17 Петров Л. В. Массовая коммуникация и культура. Введение в теорию и историю. — СПб., 1999. — С. 26.
18 Заметим, что многочисленные, но поверхностные контакты (соседи, сослуживцы, лечащий врач и т.д.) не требует перцепции, в то время как углубленное, взаимопроникающее (говорят — «диффузное») общение обязательно предполагает перцепцию, укрепляющую симпатии и доверие друг к другу.
19 Флоренский П. Столп и утверждение истины. — М., 1914. — С. 446.
20 Бубер М. Я и Ты. М.: Высш. школа, 1993. — 175 с.
21 Прилюк Ю.Д. Общественные отношения и социальное общение // Общественные отношения (Социально-философский анализ). — Киев, 1991. — С. 37.
23 Пави П. Словарь театра. — М.: Прогресс, 1991. — С. 233.
24 Подробное рассмотрение проблемы «ритуалы и ритуализм» содержится в книге: Ионин Л. Г. Социология культуры. — М., 1996. — С. 126 —147.
25 Хейзинга Й. Homo ludens. Человек играющий. — М., 1992. — С. 14.
26 М.М. Зощенко в своей «Голубой книге» (1935 г.) не без издевательства писал: «Отчасти даже курьезно, что у людей коварство есть, а у остальных этого нету. А люди как бы все-таки, чего бы там ни говорили, в некотором роде есть венец создания, а не наоборот. Вот это даже странно. И как-то нелепо».
27 Полисемичность слова «правда» отражена в словарях. В современном «Большом толковом словаре русского языка» (СПб., 1998) приведены два значения слова «правда»: 1) то, что соответствует действительности; истина, например, «сущая правда», «горькая правда»; 2) справедливость, порядок, основанный на справедливости — «жить, поступать по правде»; «пострадать за правду».
28 Лихачев Д. С. Тревоги совести // Лит. газ. 1987. № 1. — С. 6.
29 Толстой Л. Н. Собр. соч. в 22-х томах. Т. 21. — М., 1985. — С. 106.
30 Мандельштам Н. Воспоминания. — Нью-Йорк: изд-во им. Чехова, 1970. — С. 25.
31 Зощенко М. М. Голубая книга. — М., 1999. — С. 203 —204.
32 Наследственность изучает психогенетика — наука на стыке генетики и психологии. См.: Щербо И. В., Марютина Т. М, Григоренко Е. Л. Психогенетика: Учебник для вузов. — М.: Аспект Пресс, 1999. — 447 с.
33 Веккер Л.М. Психика и реальность: единая теория психических процессов. — М., 1998. — С. 505.
34 Тезаурус (греч. — сокровищница) — совокупность лексических единиц (слов, устойчивых словосочетаний) или высказываний с фиксированными смысловыми (парадигматическими) отношениями между ними (отношения род — вид, целое — часть, сходство, противоположность, предмет — свойство, ассоциации и т.д.).
35 Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии: В 2-х тт. Т.1. — М., 1989. — С. 303.
36 Рубинштейн С. Л. Основы общей психологии: В 2-х тт. Т.1. — М., 1989. — С. 302.
37 См., например: Юнг К. Г. Об архетипах коллективного бессознательного // Юнг К.Г. Архетип и символ. — М., 1991. — С. 95—198.
38 Юнг К.Г. Структура психики и процесс индивидуализации. 1996. — С.10.
39 Ушинский К.Д. Избранные педагогические сочинения. — М., 1945. — С. 206.
40 Топоров В. Н. Об «экропическом» пространстве поэзии // От мифа к литературе. — М., 1993. — С. 31.
41 Чуковская Л. Процесс исключения. — Париж, 1979. — С. 125.
42 Там же. — С. 156.
43 Куфаев М.Н. Избранное. — М., 1981. — С. 42—43.
44 Несмеянов А.Н. Предисловие// Михайлов А.И., Черный А.И., Гиляревский Р.С. Основы научной информации. — М., 1965. — С.8.
45 Черняк B.C. Особенности современной концепции науки // В поисках теории развития науки. — М., 1982.— С. 13.
46 Моль А. Социодинамика культуры. — М., 1973. — С. 45.
47 Бахтин М. М. Ответ на вопрос редакции «Нового мира» //Бахтин М.М. Литературно-критические статьи. — М., 1986. — С. 504 —506.
48 Адам Д. Восприятие, сознание, память: Размышление биолога: Пер. с англ. — М., 1983. — С. 147.
49 Петров Л. В. Массовая коммуникация и искусство. — Л., 1976. — С. 42.
50 История первобытного общества. Эпоха первобытной родовой общины. — М., 1986. — С. 518—522; Ранние формы искусства: Сб. статей. — М.: Искусство, 1972. — 479 с.; Столяр А. Д. Происхождение первобытного искусства. — М.: Искусство, 1985. — 298 с.
51 Рисунок заимствован из статьи: Морозов В. Н. Невербальная коммуникация: экспериментально-теоретические и прикладные аспекты // Психолог, журнал. 1993. Т. 14. № 1. С. 18 — 31.
52 Дарвин Ч. Вырождение душевных волнений. — СПб., 1896. — С. 279.
53 Энциклопедия мысли. — М., 1994. — С. 243.
54 Савранский И. Л. Коммуникативно-эстетические функции культуры. — М., 1979. — С. 100—111.
55 Гипотеза лингвистической относительности формулировалась Бенджамином Уорфом следующим образом: «Основополагающая лингвистическая система (другими словами, грамматика) каждого языка является не просто воспроизводящим инструментом для озвучивания идей, скорее она формирователь идей, она формирует и направляет умственную активность индивида, его анализ восприятий и синтез умственных образований. Формулирование вовсе не независимый, строго рациональный процесс, как думали раньше, а продукт данной грамматики и отличается более или менее сильно в зависимости от языка».
56 Эйнштейн А. Письмо Жаку Адамару // Эйнштейновский сборник. 1967.— М., 1967, — С. 28.
57 Цит. по: Колкер Б. Г. Учебник языка эсперанто. Основной курс. — М.: Наука, 1992. — 160 с.
58 Рейсер С. А. Хрестоматия по русской библиографии с XI в. по 1917 г. — М., 1956. — С. 7.
59 Цит. по: Нотович О. К. Исторический очерк нашего законодательства о печати. — СПб, 1873. — 63 с.
60 Радищев А. Н. Путешествие из Петербурга в Москву. — М.-Л., 1961. С. 103105; 108109.
61 Панаева А. Я. Воспоминания. М., 1956. С. 8889.
62 Кстати сказать, в это время в Пруссии цензорами были Александр Гумбольдт и И.Г. Фихте, а И. В. Гете выполнял цензорские обязанности в Веймаре.
63 Мякотин В. Одна страница из новейшей истории русской печати // В защиту слова. СПб, 1905. С. 84 105.
64 Одним из первых прецедентов «Самиздата» было грибоедовское «Горе от ума», которое, по свидетельству Н. А. Полевого (1833 г.), «было переписываемо тысячи раз» и «сделалось достоянием словесности... не имея надобности в изобретении Гутенберговом».
65 Салтыков-Щедрин М. Е. Соч.: В 20 т. Т. 15. М, 1973. Кн. 2. С. 185186.
66 Рубакин Н. А. Читатели между строк. Разговор в вагоне // В защиту слова: Сборник. — СПб, 1906. — С. 38.
67 Плотников С. Н. Чтение и экология культуры // Homo legens. Памяти С. Н. Плотникова. М., 1999. С. 64.
68 Иванов В. Г. Народ эсперанто: от сетевых сообществ к сетевым этносам // Интернет. Общество. Личность. Тезисы для междунар. конфер. СПб., 1999. С. 323.
69 Генис А. Книга книг // Иностранная литература. 1999. № 10. С, 166 168.
70 Согласно «Толковому словарю живого великорусского языка» В. И. Даля, словесность — «это общность словесных произведений народа, письменность, литература».
71 Поэзия и проза Древнего Востока. М., 1973. С. 102103.
72 Гаспаров М. Л. Цицерон и античная риторика // Цицерон. Три трактата об ораторском искусстве. — М., 1972. — С. 7.
73 Владимиров Л. И. Всеобщая история книги. — М., 1988. — С. 97.
74 Симон К. Р. История иностранной библиографии. — М., 1963. — С.79.
75 Цит. по: Симон К. Р. История иностранной библиографии. — М., 1963 С. 288.
76 Россия. 1913 год. Статистико-документальный справочник СПб., 1995. С. 356369.
77 Народное образование и культура в СССР. Статистический сборник М., 1989. С.369.
78 Цит. по: Петров Л. В. Массовая коммуникация и искусство. — Л., 1976. С. 101.
79 Средства массовой коммуникации и современная художественная культура. М., 1983. С. 78.
80 Цявловский М. Письма Пушкина и к Пушкину. М., 1925. С. 38.
81 Лотман Ю. М. Символ в системе культуры // Символ в системе культуры: Труды по знаковым системам. Вып. 21. Тарту, 1987. С. 11.
82 Цит. по: Почепцов Г. Г. История русской семиотики до и после 1917 года. — М., 1998. — С. 102—103.
83 Колшанскйй Г. В. Паралингвистика. — М.: Наука, 1974. — 81 с.
84 Иногда под эстралингвистикой понимают соотношение культуры и языка, взаимодействие общества и языка и т. п.; в этом случав эстралингвистика выходит за пределы паралингвистики.
