А. В. Коротаева (ред.) М.: КомКнига

1   2   3   4   5   6

концом раннего государства (Trouwborst 1987: 136).

20 Неудивительно, что в отношении ранних государств данные о существовании полицейских сил очень скудны. Из двух десятков государств, рассматриваемых в книге Классена и Скальника, только в четырех случаях есть такие упоминания о полиции (Claessen 1978: 560).

21 Отметим, что второй автор данной статьи рассматривает Римскую республику в качестве форм политической организации, альтернативных государству (Коротаев, Крадин, Лын- ша 2000).

22 См.: об империи инков (Березкин 1991; Зубрицкий 1966; 1975; Инка Гарсиласо 1974; Кузьмищев 1974; Haviland 1991: 408), о древнем Египте (Перепёлкин 1988; 2001; Виногра- дов 2000; Заблоцка 1989; Брестед, Тураев 2003; Жак 1992) и Месопотамии (Дьяконов 1983: 370; Заблоцка 1989; Козырева 2000: 83; Оппенхейм 1990: 66, 67).

23 Стоит заметить, что нередко в ранних государствах, даже если имелась письменность, далеко не все государственные акты имели письменный характер. Многие, а то и большинство актов оставались по-прежнему устными. Так было, например, по мнению Ле Гоффа (1992: 45), в империи Карла Великого во Франции.

24 Это может быть связано и с завершением политико-демографических циклов. Надо отметить, что доиндустриальные социально-демографические циклы часто завершались политико-демографическими коллапсами (см., например: Коротаев, Малков, Халтурина 2005а: 159−227; Коротаев, Комарова, Халтурина 2006).

25 Однако переход к зрелому государству либо в рамках зрелого государства (от этапа примитивного зрелого государства к типичному зрелому) нередко был связан с глубокими социальными потрясениями, социальными и политическими революциями, как это было в Англии, Франции, России и других странах. А иной раз такие кризисы кончались даже распадом государства, как это произошло, например, в Китае в первой половине ХХ века.

26 О формировании такого рынка, например, в России, Китае, Японии, Англии см. соответственно: Преображенский 1967: 25–28; Хромов 1988: 148–152; Симоновская, Лапина 1987: 119; Гальперин 1958: 27; Кузнецов и др. 1988: 115; Винокуров 1993: 48; Лавровский, Барг 1958: 72.

27 В табл. 1 и вовсе для удобства формализации пришлось привязывать такой рубеж к определенным датам, что, естественно, огрубляет ситуацию. Понятно, что такой серьезный переход не может происходить в один, даже переломный во многих отношениях год, а занимает десятилетия. Кроме того, по некоторым датировкам имеются расхождения, указывать на которые в данном контексте было нецелесообразно.

28 Однако в некоторых китайских государствах периода воюющих царств, по крайней мере в самом государстве Цинь, ставшем ядром объединения империи, в результате легистских реформ (в Цинь это реформы Шан Яна, осуществленные в 350-х гг. до н. э.) происходит переход к политиям, которые можно уже считать аналогом развитого государства (см. табл. 1). И этот момент учтен при подсчете территории и населения развитых государств.

29 Как это часто бывает на первом этапе развитого государства, вскоре централизация ослабла и начались междоусобные войны. Второй этап централизации завершился только в конце XVI в.

30 Он прославился тем, что конфисковал огромное имущество ордена тамплиеров и смог насильно перевести Римского папу из Рима в Авиньон.

31 Делийский султанат был «слабо централизованным феодальным государством» (Ашрафян 1960: 74). Пика могущества Делийский султанат достиг при Ала-уд-дине (1296–1316). Но его огромная держава представляла собой непрочное военно-административное объединение, от которого к концу его правления отпало много княжеств (Ашрофян 1960: 228). Династию Моголов основал знаменитый среднеазиатский полководец и поэт Бабур (из рода Тимура), который с 1519 года начал завоевательные походы в Индию. Он провел в завоеванной части Индии ряд важных реформ, особенно налоговую (см.: Азимджанова 1977).

32 Но не исключено, что формирование развитого государства правильнее отнести к концу правления Баязида II (1481–1512) или началу царствования Селима I (1512–1520). Еще во времена Баязида II социально-политические и экономические институты были упорядочены и получили достаточно четкую религиозно-правовую основу, что было связано также с деятельностью целой плеяды видных османских богословов. В целом в эпоху Селима I и Сулеймана I государственные институты приобрели тот законченный вид, который на протяжении веков считался в османском обществе классическим образцом для подражания (Иванов, Орешкова 2000: 76).

33 Считалось, что уже в XVI веке турецкие султаны стали носить титул халифа, но сейчас этот тезис подвергается сомнению как позднейшая подтасовка и экстраполяция. В документах XVI века этот титул как будто не фигурирует. И султаны никогда не подписывались иным титулом, кроме как султан. Вполне вероятно, что в это время он и не казался необходимым турецким правителям, и без того достаточно сильным. Предполагается, что такой титул султаны стали использовать в некоторых случаях реально только в конце XVIII века. Но затем все стало представляться как ситуация естественного и законного перехода титула от побежденного халифа Египта к победителю (см. например: Sourdel et al. 1990).

34 На 1855 г.

35 На 1845 г.

36 Вместе с тем необходимо отметить, что для того чтобы составить более адекватное представление о реальной популяционной динамике ирландцев, необходимо принимать во внимание такие факты, как, скажем, то, что по данным переписи США 2000 г. общая численность этнических ирландцев, проживающих в этой стране, превышала 30,5 миллионов человек (U.S. Census Bureau 2006).

37 На 1857 г.

38 На 1867 г.

39 Так как данные использованного нами источника (Armengaud 1976) применительно к России не представляются достоверными, мы предпочли в данном случае воспользоваться оценками Шелестова (1987: 156, 166) – Л. Г., А. К.

40 Даже в тоталитарных странах строгая идеология, «народная» правящая партия и другие институты формально существовали для блага народа и общества (см., например: Восленский 1991), что существенно сокращало личные возможности чиновников.

41 Например, во Франции XVI века (так же было и в России и в других странах в аналогичные эпохи) существовал «узкий» совет короля, состав которого был неопределенным, а функции весьма расплывчатыми. То же можно сказать и о представителях старой администрации – бальи, сенешалы, прево, губернаторы с «их чрезвычайно неопределенной административно-судебной и военно-административной компетенцией» (Сказкин 1972: 170, 171). «За пределами двора и правительства для классической монархии характерна лишь частичная, и порой слабо централизованная, система административного управления». Положение начинает изменяться только в XVII в., особенно при Ришелье (Ле Руа Ладюри 2004: 15).

42 Даже в Китае чиновничий аппарат не проникал до самых низовых структур, и поэтому на местах функции чиновников в значительной мере ложились на плечи представителей ученого сословия шэньши (см., например: Никифоров 1977: 211–213).

43 Естественно, что на начальном (примитивном) этапе в зрелом государстве встречается определенная архаика, доставшаяся в наследство от прежних эпох, некоторая слабость государства. Например, во Франции XVIII в. продолжается продажа должностей и остаются внутренние таможни, а в России XIX в. крепостное право сохраняется вплоть до 1861 г. Позже эти архаизмы в результате эволюционных или революционных изменений исчезают.

44 Например, в Англии в 1873 г. возникла первая национальная федерация предпринимательских союзов, в Германии в 70-е гг. XIX века было создано 77 различных объединений предпринимателей (экономических союзов и союзов предпринимателей), а в 90-е гг. – уже 325 (Григорьева 2001: 25). Надо иметь в виду, что в ситуации достаточно ясного классового деления даже чисто экономические корпорации не могут оставаться политически нейтральными. В частности, профсоюзное движение по мере роста и усиления своей мощи «неизбежно стремится воздействовать на государство и на его экономическую и социальную политику» (Шлепнер 1959: 386).

45 Можно считать, что вместе с завоеваниями Наполеона в Италии и образованием там под протекторатом Франции единого Итальянского государства (сначала республики, а потом королевства) Италия стала быстро двигаться к стадии зрелого государства. Переход ряда Итальянских государств (Венеции, Флоренции, Генуи) к стадии развитого государства состоялся, по нашему мнению, уже в XV в., но из-за постоянных войн и вторжений, внешних влияний, крайней неустойчивости границ и самих государственных образований в последующие века политическое развитие Италии замедлилось.

46 В последние десятилетия ХХ века в некоторых развитых странах нижний слой сжался до 5 %, верхняя элита также составляла менее 5 %, остальное – это ряд слоев, которые так или иначе можно отнести к среднему или нижне-среднему классу (см.: Фишер 1999: 89), тогда как к низшему классу в начале XIX века можно было отнести до двух третей населения (см. там же).

47 В некоторых случаях первые такие законы были приняты еще в XIX в. В частности, в Германии первые законы о социальном страховании были приняты при Бисмарке (Григорьева 2001: 23, Патрушев 2001: 76; Гренвилл 1999: 17). В Англии первые законы о социальном страховании, в частности о пенсиях, начали принимать уже в начале ХХ века (см.: Пономарев 2003: 171).

48 Они стали несколько понижаться только в 80-е годы ХХ в. в связи с принятием неоконсервативного курса (корректирующего кейнсианство) в экономической политике ряда государств, таких как США, Англия и др. В частности, в США в 1986 г. «потолок» личных подоходных налогов сокращался с 50 до 28 %, а максимальная ставка налога на прибыль корпораций – с 46 до 34 % (Повалихина 2002: 434).

49 См., например: Парсонс 1997: 27; Бергер 1994. В работах первого автора этой статьи дан анализ современных социальных процессов, в частности связанных с теми, кого он называет «людьми известности» (Гринин 1997а: 50; 2003а: 220–222; 2004б; 2004в).

50 Именно такова, например, логика экспоненциальной модели роста уровня политической централизации Мир-Системы, предложенной Р. Таагапера (Taagapera 1968, 1978a, 1978b, 1979, 1997). Кроме того, следует учитывать и фактор культурного влияния, перенимания достижений развитых государств, в том числе в области религии, политики, военного и технического оснащения, а также необходимости модернизации, что облегчает, с одной стороны, возможность экспансии развитых государств, а с другой – ускоряет переход ранних государств в развитые, как это наблюдается, например, в Восточной и Юго-Восточной Азии и в Европе во втором тыс. н.э. Тут следует также учитывать, что военные действия, одной стороной в которых участвует развитое государство, могут способствовать росту объемов развитой государственности не только в случае его победы. В случае затяжной борьбы необходимость поддержки военного соперничества способна привести к модернизации страны, стоящей на более низком уровне. А в случае победы раннего государства над развитым вполне возможно (хотя и с некоторым запозданием) перенимание победителем более высокой культуры и соответственно расширение объема развитой государственности. Но разрыв между падением развитых государств и подъемом на их основе новых развитых государств мог быть иной раз очень большим, что и нашло свое подтверждение в ситуации I тыс. н. э.

51 Обоснование данного уравнения см., например, в следующих работах: Kremer 1993; Коротаев, Малков, Халтурина 2005а, 2005б, 2006; Коротаев 2006б.