Geum.ru

Святые ислама

Вид материалаДокументы
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10

Самым же большим чудом Ходжи Ахрара был его цеп­кий всепроникающий ум и почти космический дух его души, легко связывавший святого с высшим духом природы— Аллахом. Об этих таинствах своей души он весьма искусно поведал членам своего ордена в трактатах: «Рисалаи Вали-дия» («Родительское послание»), «Рисалаи Хаурайе» («По­слание о гуриях») и «Факарат алъ-арифии» («Параграфы познавших»).

Как говорят авторы жития Ходжи Ахрара, этот выда­ющийся человек был не только мыслителем, чудотворцем и покровителем бедных, но и искушённым политиком. Об этой неожиданной стороне деятельности шейха красноречи­во повествует в своем прозаическом труде «Насаим ал-мухаббат мин шамаиль аль-футувват» великий современник Ходжи Ахрара Алишер Навои. «В последующие времена обрел он удивительное влияние на державы и неизреченную близость к властителям и повелителям. Властители Маве-раннахра считали себя его мюридами и сподвижниками, но и многие повелители от Египта до Китая и Индии считали себя сподвижниками Ходжи и его подданными. Писания его оказывали на властителей неодинаковое влияние, от уме­ренного до самого сильного. Их же единение в тайном было более великим, нежели со всеми сынами времени и даже со всеми уже отошедшими шейхами. Так как его благораспо­ложение ко мне, презренному, было велико, он удостаивал меня небесноподобными посланиями и допускал к послугам в своих деяниях. Сии послания я собрал в виде книги и свято храню ее, уповая на то, что от его благодати будет сему делу радость и польза».

Высоко ценил роль Ходжи Ахрара как политика и за­ступника народа другой великий его современник поэт Аб-дурахман Джами. Святой Ходжа считал жестоким налого­вый произвол монгольских ханов и существующую в Маве-раннахре со времен Чингисхана нешариатскую, чагатайскую систему наказаний, от которых сильнее всего страдал простой люд. Ходжа Ахрар противопоставлял им «Закон шариата и веры», а также милость и строгость.

Понимал значимость своих дел и сам Ходжа Ахрар. Вот что говорится об этом в его житии: «В горькое время мятежей и волнений Аллах избрал меня быть заступником мусульман». Многое стоит за краткой записью: «До нас шейхи не обращались к мирам и падишахам по поводу дел простого народа».

Он добился отмены ненавистной «тамги»—чагатайско­го кабального налога на всей территории Мавераннахра. В декабре 870 года хиджры (1460 г.) Ходжа Ахрар совершил поездку в Герат к султану Абу Сайду и уговорил его от­менить кабальную «тамгу». Это было победой не только мудреца Ходжи Ахрара, но и шейха Накшбандиев, каковым он являлся для послушников и мюридов своего ордена. Вот как откликнулся на это событие выдающийся поэт Востока Джами в поэме «Туфат ал-Ахрар» (приводится подстроч­ник):

Когда Ходжа отложил свое рассыпающее жемчуг перо, Смыл он книгу тирании Чингиса.

Но самой выдающейся, или как по нынешним временам непременно сказали бы «мирной» инициативой была блис­тательная новаторская акция по предотвращению войны между тремя сопредельными среднеазиатскими государст­вами. Их войска (как свидетельствуют историки, более 200 тысяч человек) стояли друг против друга под Ходжентом. В любой момент могла разразиться кровопролитная битва. Но святейший шейх предотвратил ее, вмешался, и самар­кандский правитель Ахмад-Мирза, ферганский—Умар Шейх и ташкентский—Махмуд-Султан не только помири­лись, но и со слезами раскаяния просили друг у друга прощения. Боже, нам бы сегодня на нашу многострадаль­ную землю такого святого человека!

Я думаю, обаяние бескорыстного дервиша Ходжи Ах-рара в том, что он лучше других понял истинный смысл божьего творения—человека! Он рождается на белый свет, чтобы радоваться жизни, а не унижать себе подобных. Своими молитвами, радением, чистыми помыслами Ходжа Ахрар вызвал исключительное расположение к себе Высших духов. А это редко бывает. Но были у Ходжи Ахрара недоброжелатели и очернители, есть они и по сей день. По злому умыслу или по незнанию они утверждают, что Ходжа Ахрар имел какое-то отношение к трагическому умерщвле­нию самаркандского правителя и астронома Улугбека его сыном Абдулатифом. Ни одно слово в объемном литера­турном и мифологическом наследии светлого шейха не упо­минает об этом. Если бы это была правда, разве дарили бы ему щедро свою любовь и преданность современники Ход­жи Ахрара—великие Навои, Джами?

Джами и Навои стали членами ордена Накшбандиев именно из-за притягательной силы и святости Ходжи Ах­рара. Будь хотя бы косвенно причастен Ходжа Ахрар к убийству великого ученого, они бы знали об этом. Они восхищались умом и научными открытиями Улугбека. Зна­чит, в ту пору об этом и речи не заходило. Значит, это плод гораздо более поздних вымыслов, цель которых—дискре­дитация добра и святости. Поистине, жить праведно во все времена—весьма трудное дело.

Попробуйте сегодня стать праведником, подвижником, и у вас мгновенно появится тьма врагов, злопыхателей. Не останется греха, в котором они вас не обвинят, и не поколе-блются в своем злом рвении. И стыдно им не будет никогда. Темные силы, как запредельные, так и находящиеся с нами рядом, не щадят праведников. Это сопротивление зла добру тоже, видимо, способствует становлению истинной свято­сти, иначе она никогда не выкристаллизовывалась бы! Уверен, что в двадцать первом веке праведность, чистота духа будут играть ведущую роль в формировании человеческих отношений. То, что Ходжа Ахрар в свое время был по-настоящему велик, подтверждает еще одна значительная историческая личность. Я имею в виду Захритдина Бабура, основателя великой империи Моголов, большого поэта и ученого.

Бабур, уже будучи правителем Индии, тяжело занемог. Исцеление не шло к нему. Тогда один дервиш дал ему совет: «Если падишах хочет выздороветь, то пусть он уподобится поэту, который тысячу раз перевел стихи о пророке Мухам­меде «Касидам Бурда» («Святой плащ пророка»), и после этого выздоровел. Пусть Бабур переведет стихи святейшего шейха Ходжи Ахрара—и он избавится от своего недуга».

В своем знаменитом повествовании «Бабур-намэ» Захритдин Бабур пишет: «Во вторник двадцать седьмого числа месяца Сафар ко мне в душу вселилась мысль перевести творение «Рисалаи Валидия» хазрата Ходжи Убайдуллы. И я тут же обратился с мольбой к духу хазрата: «Если это мое деяние ему понравится, то я, как и тот поэт, который тысячу раз перевел стихи о пророке, приступаю к священнодейст­вию над трактатом хазрата. Милостью Аллаха и с благо­словения хазрата в четверг двадцать девятого числа месяца Сафар я закончил перевод, и беспокойство духа во мне улеглось. По-видимому, помогло благословение, ниспос­ланное мне за перевод».

Нам, живущим в конце XX века, самое время сейчас заняться оздоровлением своего духа через приобщение, как это сделал великий Бабур, к сказаниям седой старины, к деяниям пророков Заратустры, Будды, Моисея, Иисуса Христа, Мухаммеда. Их устами высший дух природы пере­дал человечеству свои заповеди. Нам бы их только прочи­тать! Да не забыть и малых пророков—Ахмада Яссави, Сергия Радонежского, Ходжу Ахрара, других. Может быть, нетерпимость уляжется и в наших сердцах, а это сейчас важнее всего!

Святой чудотворец Ходжа Ахрар успокоил свою душу 89 лет от роду, в 895 году хиджры (1489), в субботу, в день 24 месяца раби-аль-ахир в местечке Камангаран близ Сама­рканда. Могила его находится в славном городе Самаркан­де. Каждый, кто ее посетит, неизмеримо облегчит свою душу. Ибо свят навеки дервиш Ходжа Ахрар, человеческий сын, воспитанный Богом!