Б. А. «Дворянский вопрос» глазами московского губернского предводителя А. В. Мещерского (60–80-е гг. Xix в.)

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• В. П. Мещерский принадлежит к числу виднейших общественно-политиче­ских деятелей второй, 246.13kb.
• I. Заключение I. Приложение III. Литература, 562.82kb.
• Емельян Пугачев ― исторический герой романа А. С. Пушкина «Капитанская дочка» Фигура, 29.71kb.
• «политика», 48.57kb.
• Еврейский вопрос глазами американца Дэвид Дюк, 4675.05kb.
• Лекция LXXXII, 193.51kb.
• «политический вопрос в россии», 478.56kb.
• Культура России начала XIX века, 43.8kb.
• Дэвид Дюк Еврейский вопрос глазами американца, 4593.93kb.
• Список литературы: Газета «История» №12 март 1997, А. Головатенко «Аграрный вопрос, 6.34kb.

Зверева Б.А.

«Дворянский вопрос» глазами московского губернского предводителя А.В. Мещерского (60–80-е гг. XIX в.)


Идеология дворянства второй половины XIX столетия – тема далеко не новая в исторической науке. Однако многие казалось бы решенные вопросы по-прежнему остаются открытыми: Что заставляло дворянских публицистов защищать сословные порядки? Как отмена крепостного права отразилась на самосознании дворян? Каким они видели собственное будущее?

Так, например, американский историк С. Беккер полагает, что реформы воздействовали на дворян благотворно: землевладельцы, не имевшие склонности к сельскому хозяйству, наконец бросили его и занялись промышленностью и торговлей. Меньшинство же осталось в деревне, превратившись «в ориентированных на рынок и на прибыль аграриев». «Эти преобразования, - пишет Беккер, - могли оплакивать только те, кому сохранение прежнего уклада жизни было дороже, чем творческое приспособление множества дворян к новой социальной реальности»¹. Иначе рассматривает проблему А.В. Репников. По его мнению, эпоха реформ породила новый тип консерваторов, которые «прекрасно осознавали, что модернизационный процесс невозможно остановить», но при этом желали сделать его плавным и контролируемым. Общественную иерархию они защищали как залог «устойчивости традиционного общества, одновременно позволяющий ему динамично и безболезненно развиваться»².

Что же на самом деле руководило дворянскими идеологами? Попытаемся дать частный ответ на этот вопрос и рассмотрим взгляды одного из них, помещика и московского губернского предводителя дворянства князя Александра Васильевича Мещерского.

А.В. Мещерский родился в 1822 г. Детство его прошло в отцовском имении под Москвой. В воспоминаниях князя дворянские усадьбы 182030-х гг. представлялись «центрами земледельческого прогресса», вокруг которых строилась вся сельская жизнь³. Просвещенность помещиков, по мнению Мещерского, избавляла их от конфликтов с крестьянами. «О так называемом злоупотреблении помещичьей властью не могло быть и речи» ⁴. Знакомые в окружении его отца устраивали у себя в имениях народные школы, больницы и «даже богадельни для престарелых и увечных» ⁵.

В то же время существовал привычный контраст между жизнью дворян и их слуг. Изысканные развлечения, европейское образование, прогрессивный взгляд на роль женщины в обществе, тонкость художественного вкуса и утонченность чувств – все это помещалось тут же, в подмосковной деревне, и предназначалось только для господ.

Среди дворян Мещерские выделялись древностью рода. Князья вели свою родословную с конца XIII в. Двадцать князей Мещерских погибло в разное время на полях сражений⁶. По свидетельству Александра Васильевича, его дед Иван Сергеевич Мещерский потерял состояние после войны 1812 г.: «движимый патриотическим чувством», князь взял на себя подряды по снабжению армии провиантом, а казна не оплатила поставки.

С детства А.В. Мещерский впитывал рассказы о том, как его предки жертвовали своим имуществом и жизнью ради Отечества. Вероятно, эти предания и личная склонность Мещерского к военному делу определили его судьбу. В 1838 г. шестнадцатилетний князь, вопреки просьбам матери и примеру старшего брата, отказался от учебы в университете, чтобы скорей начать военную карьеру. Князь участвовал в Кавказской войне, был адъютантом московского генерал-губернатора кн. А.Г. Щербатова, чиновником для особых поручений при новороссийском и бессарабском генерал-губернаторе гр. А.Г. Строганове. Вышел в отставку в чине полковника. И в 1860 г. занялся хозяйством.

Мещерский, как и большинство дворян, был недоволен отменой крепостного права и, подобно большинству, смирился с нею. Подчеркнутая покорность власти составляла важную часть его мировоззрения. Но на этот раз Мещерский чувствовал, что воля Александра II противоречит интересам России. Разорение помещиков, считал он, станет бедствием «для целого народа, который в лице своих землевладельцев понесет невозвратный ущерб и оскудеет во всех направлениях своей жизни»⁷. Чтобы разрешить это внутреннее противоречие между личными убеждениями и преданностью императору, Мещерский убедил себя, что давал клятву «не только царствующему государю, но и его наследникам»⁸. И потому должен охранять экономическую и политическую мощь дворянства для будущего, до того момента, когда дворяне вновь понадобятся государству.

Общественная деятельность А.В. Мещерского протекала в качестве предводителя дворянства: сначала уездного – в подмосковной Верее (18641869), затем губернского - в Москве (18691874) и Полтаве (18831888).

Первая задача, которую поставил перед собой Мещерский, - добиться от правительства льготного кредитования помещиков. Землевладельцы остро нуждались в деньгах, при том что далеко не всем удалось воспользоваться средствами от выкупной операции. Значительная часть имений была заложена еще до реформы, и теперь полученный капитал пошел в уплату старых долгов⁹. Взять новую ссуду у государства было невозможно, так как казенные кредитные учреждения ликвидировали в 1859 г. Устройство частных земельных банков началось с 1864 г., однако они ссужали деньги «за огромные проценты (не менее 15 % в год)»¹⁰. А.В. Мещерский как уездный предводитель приложил немало усилий, составляя записки, речи, брошюры, чтобы форсировать создание правительственного земельного банка¹¹. В нем дворяне могли бы получать долгосрочные ссуды с умеренными процентами («как было прежде в Опекунском Совете»)¹².

Однако желание дворян было реализовано лишь в 1885 г., когда в обстановке всемирного аграрного кризиса открылся Дворянский банк. Российские производители хлеба несли убытки из-за наплыва на европейский рынок дешевого зерна из США и колоний¹³. Чтобы облегчить положение помещиков, Дворянский банк освободил их от долгов в коммерческих банках и тут же получил массу просроченных платежей.

В начале 1889 г. А.В.Мещерский, в то время предводитель дворянства Полтавской губернии, организовал подачу ходатайства к Александру III. В нем помещики просили о снижении процентов в Дворянском банке по платежам за взятые кредиты. Это означало бы «отождествить кассу банка с кассой казначейства»¹⁴, то есть предоставить дворянам скрытую субсидию. Министр финансов И.А. Вышнеградский, сражаясь с хроническим бюджетным дефицитом, говорил Мещерскому, что удовлетворить ходатайство крайне трудно. Но добавлял, что «все зависит от Его Величества. Он – Повелитель, министры – только исполнители Его воли! И если Ему благоугодно будет приказать – то необходимо надо будет исполнить» ¹⁵.

Помня это, Мещерский обратился к И.Н.Дурново, занявшему пост министра внутренних дел после смерти Д.А.Толстого. «Удержать в своих руках то, что еще осталось, - доказывал он Дурново, - мы обязаны одинаково и перед нашими детьми и перед государством, которому совершенно необходим имеющийся в лице нашем культурный класс, - наше оскудение есть государственное оскудение»¹⁶. Дурново разделял мнение, что миссия Дворянского банка - спасение дворян-помещиков во что бы то ни стало¹⁷.

Настойчивость А.В. Мещерского увенчалась успехом. 12 октября 1889 г. последовал указ о снижении процентных ставок в Дворянском банке с 5 % до 4,5 % (для тех, кто исправно вносил платежи). Максимальный срок кредита увеличивался до 51 года и 9 месяцев. А если по кредиту имелась недоимка, то ее выплата откладывалась на эти полстолетия без процентов¹⁸. Такой льготы не ожидал никто. Московские ведомости писали: «Государь не захотел, чтобы платеж Дворянскому банку мог оказаться непосильно великим хотя бы немногим имениям… На милость нет примера, нет и суда, а потому и более исправным заемщикам остается искренне присоединиться к своим менее счастливым доселе соседям-недоимщикам и, отбросив мелочные расчеты и пересуды, вместе с ними одним голосом всего российского дворянства принести благодарение Богу и Государю за дарованные великие милости…»¹⁹

Благодарили дворяне и А.В. Мещерского: «Князь, ваше «ура» глубоко прозвучало в наших сердцах. Вторим ему. Честь вам и спасибо, дорогой наш боец»²⁰. Десятки телеграмм летели в Санкт-Петербург из Рязани, Киева, Полтавы, Ромен, Феодосии, Курска, Ялты – центров хлеботорговли, которые особо нуждались в льготах, «добытых» Мещерским.

Едва ли не больше обезземеливания дворян Мещерский боялся потери ими сословного самосознания. В 1870 г. это ярко проявилось в его отношении к планам преобразования дворянских опек. Опека – учреждение для управления имениями сирот, вдов и сумасшедших – всегда существовала при дворянском собрании²¹. В 1860-х опеку сохранили временно – до будущей реорганизации ее на всесословной основе. Специальная правительственная комиссия решила создать единые общественные опеки «для дворян, купцов, мещан и цеховых», а дворянские опеки упразднить²². А.В. Мещерский соглашался, что передать все дела общественного призрения земским управам было бы разумней²³. И все же выступил резко против. Дворянская опека входила в структуру корпоративного самоуправления. С ликвидацией опеки исчезала «одна из причин и целей, для которых созываются и собираются дворянские собрания»²⁴.

Дело в том, что в первой половине столетия, на дворянских баллотировках определялось около трети губернских и до половины уездных должностных лиц²⁵. Но теперь, с введением новых судебных уставов и земских учреждений дворянским собраниям остались только внутренние сословные дела. Вопросы местного хозяйства, страхования, здравоохранения перешли к земствам. Конечно, и в них доминировали дворяне, но Мещерский относился к этому факту без энтузиазма. В земской деятельности дворяне участвовали как частные лица, «по имущественному праву», потому что владели собственностью. По мнению князя, это экономическое преимущество в корне отличалось от той политической власти, которой пользовались дворяне до реформы. Мещерский предостерегал: «Дворянство, входя теперь… в состав земства, сольется с ним, наконец, совершенно исчезнет в нем фактически, потому что часть прежних гражданских его прав развилась… в земское самоуправление, в мировой суд, другая же часть… упразднена. Еще несколько времени, еще немного исторического роста и дворянство почувствует, что пора… перестать собираться только для выбора предводителей, никому не нужных за утратою дворянством всякого политического значения в государственном строе» ²⁶.

Председательство в земских собраниях, считал Мещерский, компрометирует дворянских предводителей. «Земство мало доступно контролю правительственных лиц», регулярная смена сотрудников (по выборам) снижает их ответственность, «широкое поприще для партий» мешает эффективной работе, а скудный бюджет не дает стимула к труду и отворачивает от земства достойных людей²⁷. Наконец, Мещерский обвинял земства в стремлении к наживе, махинациях и злоупотреблениях²⁸. Он видел, что «предводитель навязан земским собраниям в председатели в качестве политической полиции». И при этом «совершенно устранен от всякого… участия в деятельности земской управы, полиции и мировых учреждений» - «этих существеннейших факторов местной жизни» ²⁹.

Из этого вытекало требование поставить местное управление под дворянский контроль. Князь поддерживал идею, которую приписывал М.С.Каханову: следует «пересоздать волости в более крупные единицы и доверить руководить этими единицами местным землевладельцам, преимущественно дворянскому элементу, дабы прекратить безобразие крестьянского самоуправления»³⁰. В 1889 г. основное зерно этих рассуждений воплотилось в институте земских начальников.

Желание помещиков (заметим, далеко не всеобщее) вернуть себе административные и судебные полномочия подкреплялось воспоминаниями о Жалованной грамоте. Именно этот акт стал вершиной сословной реформы 17751785 гг., в результате которой дворянство приобрело значительную власть в местном управлении³¹. Там же была реализована идея «дворянского корпуса» как особого благородного, обособленного от «подлых» классов сословия, которое заслужило привилегии долгой и верной службой государству³². В «Оскудении» С.Н. Терпигорева встречается карикатурное изображение дворянского оратора, рассуждающего о значении Жалованной грамоты: «Доносились слова и фразы вроде: незабвенные заслуги дворянства, оказанные им… Бескорыстное служение престолу и отечеству… Воспособление справедливым нуждам передового сословия и т.д. Потом, помню что-то такое об Англии… потом: «Князь Павел Павлович Гагарин»… Словом, ничего нельзя было разобрать.

- Позвольте, да это он, кажется, опять о грамоте?..

- Нет, это так только он кстати ее приплел. Ведь вы знаете, он помешан на ней.

- Да мы-то не помешаны. А я думал и в самом деле о банке…

- О банке и есть. Вы погодите – это он только сбился немного»³³.

«Дайте дворянству новую жалованную грамоту», - требовал Мещерский³⁴. Он полагал, что самодержавие напрасно предпочло профессиональных чиновников дворянам. В течение веков дворянство представляло «готовый контингент слуг, верно проводивших в население предначертание царей»³⁵. Главная черта благородного сословия, по Мещерскому, - преданность престолу. В момент государственной необходимости дворяне «организовали» прикрепление крестьян к земле. А в 1861 г. они по одному «державному слову» Александра II, пожертвовали своим благосостоянием ради Отечества³⁶. Этим свойством не обладают «административно-полицейские ангелы» из «парадиза» петербургских департаментов. Зато они способствуют принижению дворянства³⁷. Мещерский фиксировал положение, которое Б.Н. Миронов, охарактеризовал как превращение сословной монархии в бюрократическую. «Хотя сословный принцип пополнения бюрократии не был отменен, государственная служба проходила главным образом на основе выслуги, образования и профессионализма, вследствие чего дворянин на службе был сначала чиновником, а потом дворянином» ³⁸.

В перспективе предстояла полная отмена дворянских привилегий. И Мещерский соглашался, что «это было бы недурно и даже очень хорошо. Последствием было бы всеобщее уравнение гражданских прав и обязанностей; бесспорно, что в том именно и состоит конечная цель цивилизации»³⁹. Но тогда, после разрушения сословного строя, самодержавие осталось бы единственным традиционным институтом в России. «…Правительствующая бюрократия да самодержавный государь без необходимого, для действительной монархии, дворянства, - писал в 1873 г. Мещерский. - Это такой бестолковый демократический строй, при котором возможно только постепенное гнилое разложение общества и государства: вечно волнующийся, вечно всем недовольный прах снизу; постоянное опасение и давление сверху. Останется после какого-нибудь разгрома один исход – возрождение в республику»⁴⁰.

Решением, по мнению князя, могло бы стать «призвание дворянства участвовать в высших отправлениях правительственной деятельности в государстве», «возвышение дворянства до общегосударственного значения, ни к какому ведомству или министерству не приуроченного»⁴¹. Однако выдвигать какие-либо конкретные предложения Мещерский не смел: это нарушило бы прерогативу самодержавия⁴².

На аудиенции, данной А.В. Мещерскому в 1872 г., Александр II сказал: «Теперь есть для дворянства достойное, открытое для него, широкое поле деятельности. Дворянство должно стоять во главе всех новых учреждений! Оно должно своим образованием, своим нравственным влиянием стоять впереди всех сословий и руководить ими во всех новых вводимых мною реформах». Мещерский (если только верить самому князю) ответил, что дворянство все это исполняет, но «не в качестве простых земских обывателей». И добавил: «…Мы крепко надеемся, что и дворянское учреждение будет обновлено Вашим Величеством и возвышено так точно, как и все остальное в России!» Но император этого не обещал⁴³.

Дух эпохи Александра III давал Мещерскому больше поводов для оптимизма. Князь заявлял о своих взглядах с помощью записок, ходатайств, участия в комиссиях. При Николае II Мещерский ушел из общественной деятельности. Он умер в 1900 г. «…Этот человек пожертвовал почти полвека жизни на страстное ратование за дворянскую идею, за дворян и за их нужды, как духовные, так и материальные! <…> Среди гама, хохота, ярого противодействия, насмешек, всего потока тогдашней общественной жизни, князь смело взял в руки «стяг Русского дворянства» и, высоко его держа над толпой, пошел вперед к достижению своей цели», - писали «Московские ведомости» в некрологе⁴⁴.

В целом, предложения А.В. Мещерского не выходили за рамки известной консервативной программы: ограничение государством мобилизации земли, укрепление сословного строя, дворянской корпорации и местной административной власти дворян. Однако от массы «сочувствующих» Мещерского отличала особая настойчивость в решении дворянского вопроса. И этот заряд энергии князь стремился сообщить остальным. «Да, господа, - говорил он, - я думаю, что светлое будущее устраивается не дешевыми рассуждениями, а несением тягостей в настоящем»⁴⁵. Мещерский искал для дворян поприще, где бы их существование было оправдано интересами самодержавия и не нарушало социальный мир.