Безопасность участников уголовного процесса: проблема современности

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Обеспечение безопасности участников уголовного судопроизводства как гарантия осуществления, 432.42kb.
• Комментарий законодательства об обеспечении безопасности участников уголовного судопроизводства, 3356.06kb.
• Лекции по уголовному процессу. Тема № Понятие уголовного процесса, его сущность и задачи, 1734.34kb.
• Задачи и принципы уголовного процесса статья  Задачи уголовного процесса, 153.31kb.
• Примерные вопросы кандидатского экзамена по специальности 12. 00. 09 «Уголовный процесс,, 57.27kb.
• Задачи и цель уголовного процесса. Их соотношение. Стадии уголовного процесса: понятие,, 112.2kb.
• Уголовный процесс кафедра уголовного процесса, криминалистики и защиты прав человека, 64.22kb.
• Р. Радуто Аспирант кафедры поуд мгимо(У) Понятие уголовного процесса в юридической, 236.27kb.
• Правовое регулирование мер государственной защиты участников уголовного процесса, 336.86kb.
• Конференция Безопасность транспорта безопасность жизни, 15.07kb.

БЕЗОПАСНОСТЬ УЧАСТНИКОВ УГОЛОВНОГО ПРОЦЕССА: ПРОБЛЕМА СОВРЕМЕННОСТИ

Р.Н. Кравченко, аспирант, ТИСБИ
И.И. Каменев, аспирант, ТИСБИ

Быстро и полно раскрыть преступление, всесторонне и объективно исследовать обстоятельства дела, как этого требует закон, невозможно без надлежащего исполнения своих процессуальных обязанностей участниками уголовного процесса.

Эта констатация относится не только к работникам правоохранительных и судебных органов, но и к тем лицам, которые вовлекаются в уголовное судопроизводство либо в результате совершенного в отношении них преступления, либо в связи с властным волеизъявлением участников уголовного судопроизводства первой группы или по иным причинам.

Но, как показывает жизнь, граждане пока не торопятся проявлять активность при раскрытии и расследовании преступлений, рассмотрении уголовных дел в суде. Несмотря на то что, преступник, причиняя вред обществу в целом, тем самым, в конечном счете, затрагивает и интересы каждой личности в отдельности, мы нередко сталкиваемся с прямой ложью и отказом от дачи показаний, чаще - с умолчанием и очень часто - с пассивностью в отношении обязанности свидетельствовать. Практика свидетельствует, что граждане проявляют пассивность даже в случае преступных посягательств на них самих, не заявляя об этом в правоохранительные органы, не говоря уже об иных ситуациях

Причин тому много. Одна из основных - все более возрастающая тенденция противоправного воздействия со стороны обвиняемых и их связей на участников процесса (чаще на свидетелей, потерпевших и раскаявшихся обвиняемых) и их ближних с целью склонения их к отказу от дачи показаний, их изменению или даче заведомо ложных показаний.

Формы такого воздействия различны. Чтобы избежать уголовного наказания либо смягчить его, обвиняемые и их связи подвергают участников процесса и их ближних не только угрозам, физическому и психологическому воздействию, а также действиям по уничтожению их имущества, шантажу, похищению детей; свидетели противоправных деяний становятся жертвами наемных убийц. К сожалению, ставшая в последние годы модной для обсуждения проблема защиты свидетелей, потерпевших, других участников процесса от противоправных посягательств пока не нашла своего должного разрешения на законодательном уровне и в повседневной правоохранительной практике.

Государство, провозгласившее права и свободы человека высшей ценностью и взявшее на себя обязательство по их защите, обязано, вовлекая лиц в уголовное судопроизводство (нередко, помимо их воли), обеспечить им защиту от противоправных посягательств.

Принятия уголовно-правовых мер, направленных на предотвращение воздействий на потерпевших, свидетелей и экспертов, явно недостаточно, тем более, что уголовное законодательство ограничивается попыткой обезопасить только вышеназванных участников процесса и их близких, в то время как воздействию нередко подвергаются раскаявшиеся обвиняемые и другие участники процесса, их близкие.

Конституцией Российской Федерации предусмотрено, что граждане России имеют право на жизнь, свободу, личную неприкосновенность и их защита - обязанность государства.

Однако обострение криминогенной обстановки, совершение противоправных деяний организованными преступными группами и как результат - из года в год возрастающая тенденция роста противоправных посягательств на участников уголовного процесса и иных лиц с целью склонения их к даче заведомо ложных показаний и отказу от дачи показаний со стороны обвиняемого и его связей позволяют нам судить, что государство пока не в полной мере справляется со взятыми на себя обязательствами.

Нынешняя криминальная ситуация в России - качественно новое явление как по масштабам преступных проявлений, так и по степени их разрушительного влияния на жизнедеятельность государства, общества, основные права и свободы граждан. В стране за последние несколько лет кардинально изменилась и структура преступности. Резко возросли агрессивность и жестокость преступников. Прогрессируют масштабы организованной преступности, под которой принято понимать наиболее опасную форму преступности, характеризующуюся относительной устойчивостью, иерархичностью, распределением ролей и функций между участниками, самофинансированием, законспирированностью и стремлением нейтрализовать деятельность правоохранительных органов, оказывая им противодействие. Формы подобного противодействия различны.

К примеру, определенное противодействие следствию подозреваемыми и обвиняемыми в пределах уголовно-процессуального законодательства (умышленное сокрытие сведений об обстоятельствах дела, дача заведомо ложных показаний, полный отказ от дачи показаний), которое преодолевается следствием без особых затруднений. Однако наиболее опасная и пока трудно преодолимая форма противодействия - противоправное воздействие на участников уголовного процесса и прикосновенных к ним лиц.

Различаются следующие формы такого воздействия:

• физическое воздействие;
  
• психологическое воздействие;
  
• шантаж или угроза разглашения сведений, порочащих честь и достоинство личности;
  
• умышленное уничтожение или повреждение имущества;
  
• похищение родственников и иных близких;
  
• подкуп;
  
• угроза применения одной или нескольких вышеназванных форм воздействия.
  

Нередко с целью добиться желаемого результата одновременно применяются различные формы воздействия.

Представляется, что меры по обеспечению безопасности участников процесса возможны в отдельных случаях, когда еще нет посягательства, но, по мнению работника правоохранительного органа или иной организации, управомоченной на это в силу закона, возможно устранение ее превентивными мерами, без приведения в действие всего механизма обеспечения безопасности.

Опасение возможного воздействия на участника уголовного процесса и иных лиц, на наш взгляд, может быть основано на:

1. оперативных данных, полученных в ходе производства ОРМ;
   
2. прежней судимости обвиняемого;
   
3. имеющихся фактах воздействия на участников уголовного процесса и иных лиц со стороны обвиняемого pанее;
   
4. совершении противоправного деяния организованной преступной группой;
   
5. совершении тяжкого или особо тяжкого преступления.
   

В ныне действующем уголовно-процессуальном законодательстве нет норм, регламентирующих применение мер безопасности до возбуждения уголовного дела. В нормах законопроектов, направленных на защиту участников уголовного процесса и иных лиц, находящихся в Государственной Думе, а также в Законе Республики Башкортостан «О государственной защите потерпевших, свидетелей и других лиц, содействующих уголовному судопроизводству» предусматривается применение мер безопасности в отношении лиц, заявивших в правоохранительный орган о преступлении (ст. 2 законопроектов и ст. 1 Закона РБ). Тем самым законодатель предполагает возможность применения мер безопасности и до возбуждения уголовного дела.

Авторам хотелось бы также отметить, что потенциальные свидетели и потерпевшие подвергаются воздействию не только с началом уголовно-процессуальной деятельности, но и задолго до нее. Понимая, что, опередив работников правоохранительных органов и оказывая воздействие на очевидцев преступления и пострадавших, они имеют возможность не только смягчить наказание, но и избежать уголовной ответственности. Для целенаправленного воздействия на вышеназванных лиц преступникам необходима информация об этих лицах, в основном - анкетные данные, место жительства, работы и учебы, также информация об их связях. Основным источником получения такой информации являются материалы предварительной проверки и материалы уголовного дела и лица, имеющие доступ к этим материалам (работники правоохранительных органов, защитники), публикации в СМИ.

В связи с этим, на наш взгляд, одним из основных направлений деятельности по предупреждению противоправного воздействия на участников процесса и иных лиц в части обеспечения их безопасности со стороны правоохранительных органов должна быть направленность всей уголовно-процессуальной процедуры на ограничение доступа к информации об этих лицах и возможное анонимное участие этих лиц в уголовном процессе. Хотелось бы отметить, что даже при ограничении доступа к информации о защищаемом лице оно все же участвует при производстве следственных и судебных действий, контактируя с обвиняемым и его связями и испытывая при этом определенный дискомфорт и опасение за свою безопасность. То есть мера безопасности, которая применяется в настоящее время, в ряде случаев является полумерой.

Кроме тех рекомендаций, разработанных профессором В.Т. Томиным^* (применяемых после возбуждения уголовного дела) и используемых в ряде регионов по ограничению доступа к информации о личности защищаемого лица и не противоречащих действующему уголовно-процессуальному законодательству, рядом авторов, в том числе и нами, был разработан ряд рекомендаций по ограничению доступа к информации о личности защищаемого лица и возможности анонимного участия, в том числе и до возбуждения уголовного дела.

Мы поддерживаем идею отдельных авторов, предлагающих при расследовании тяжких и особо тяжких преступлений:

• в заявлениях или сообщениях о преступлении и в материалах предварительной проверки ограничить или изменить сведения о личности;
  
• ограничить круг лиц, имеющих доступ к данным материалам.
  

При ограничении сведений о личности в материалах предварительной проверки возможно указание только фамилии и инициалов, остальные данные о личности должны храниться отдельно от уголовного дела. На наш взгляд, наиболее предпочтителен и надежен все же другой вариант, связанный с полным изменением сведений о личности, который в большей степени исключает возможность установления личности свидетельствующего лица. Думается, в этом случае вместо сведений о личности вполне могут быть записаны вымышленные сведения, порядковый номер или, как предлагает А.Тихонов, вместо анкетных данных можно записать псевдоним.

Предлагая хранить сведения о личности защищаемого лица отдельно от уголовного дела, нам хотелось при этом обратить внимание на то, что эти сведения должны храниться в соответствии с требованиями секретного документооборота; возможность ознакомления с этими сведениями должна быть ограниченна кругом участников уголовного процесса (прокурор, судья, рассматривающий данное дело). Право ознакомления с этими сведениями прокурора и судьи исключало бы возможность использования подставных лиц при анонимном участии свидетельствующего лица.

На готовность со стороны сотрудников правоохранительных органов пойти на нарушение ими законов не только для создания комфортных условий для свидетельствующих лиц, но и для обеспечения личной безопасности говорят данные исследования, проведенного Г.П. Минеевой. В ходе опроса выяснилось, что для обеспечения безопасности потерпевших и свидетелей допускались следующие отступления от процессуальных норм:

1. Из материалов дела изымались материалы, содержащие сведения о роли потерпевшего или свидетеля, изобличающие виновного.
   
2. В материалах дела указывались вымышленные установочные данные о потерпевшем и свидетеле.
   
3. Во избежание тяжкого преступления в отношении потерпевшего и свидетеля уголовное дело прекращалось под каким-либо благовидным предлогом.
   

Между тем, ученые, вплотную занимающиеся проблемами обеспечения безопасности лиц, содействующих правосудию, все больше внимания обращают как раз на профилактический аспект защиты. Особенно это касается защиты свидетелей и потерпевших.

Учитывая, что уголовному процессу нередко предшествует оперативно-розыскная деятельность, а также то обстоятельство, что немалое количество уголовных дел возбуждается по материалам оперативных разработок (особенно, связанные организованными преступными группами) и что после возбуждения уголовного дела возможно оперативное сопровождение, считаем целесообразным и необходимым оперативным работникам подготавливать и передавать вместе с материалами справки о том, кто из потенциальных свидетелей и с чьей стороны могут подвергнуться воздействию, для своевременного предотвращения опасности воздействия.

Кроме того, на наш взгляд, это позволит следователю, расследующему уголовное дело, не вводить без особой необходимости (не вразрез с интересами расследования) свидетелей в уголовное дело, когда имеется угроза воздействия на них, при этом восполняя возможный дефицит доказательств из других источников.

Мы также согласны с предложением Г.П. Минеевой и практических работников о возможности выведения свидетельствующих лиц из процесса, если это не отразится на результатах рассмотрения дела, в случае реальной угрозы их жизни и здоровью. При этом, хотелось бы затронуть вопрос о возможности восполнения возникающего в данном случае дефицита доказательственной базы. В случае выведения свидетельствующих лиц из процесса для устранения реальной опасности их жизни и здоровью мы считаем возможным участие в ходе судебного разбирательства оперативных работников, дающих показания от их имени или от имени негласных сотрудников. При этом, как отмечает Г.П. Минеева, прежде чем давать такие показания, работник милиции должен лично удостовериться в их правдивости и в случае дачи ложных показаний нести за это ответственность наравне с другими свидетелями, и такие показания должны считаться доказательствами.

В соответствии с § 54 УПК ФРГ, официальные сотрудники ведомства по охране конституции или полиции, будучи чиновниками государственной службы, могут давать свидетельские показания об обстоятельствах, которые они обязаны хранить как служебную тайну, только по специальному разрешению своего вышестоящего органа. Естественно, агентурная деятельность скрывается и такие разрешения не выдаются. Но потребность в подобного рода «незаменимых» свидетелях вынуждает ведомство по охране конституции или полицию выдавать так называемые ограниченные разрешения. Если предусмотренное УПК разрешение может быть выдано либо в полном объеме, либо вообще не выдаваться, то ограниченное разрешение предоставляет сотруднику право дать показания на основании агентурных сведений, но запрещает в то же время расшифровывать их источники. Поэтому, получив доступ в суд, сотрудники этих органов при даче показаний отказываются сообщать данные об источниках полученной негласной информации, ссылаясь на обязанность сохранения служебной тайны в соответствии с ограниченным разрешением. Подобная практика была признана правомерной Верховным судом ФРГ, который 1 августа 1962 г. разъяснил, что в данном случае сотрудники ведомства по охране конституции выступают в качестве так называемых свидетелей по слуху. Правомерность такой практики 26 мая 1982 г. была подтверждена и Федеральным конституционным судом ФРГ.

Наряду с такими свидетелями по слуху практикуется допрос и самих секретных осведомителей. Последние выступают в суде под псевдонимом, сохраняя свою анонимность, поскольку считается, что и на них также распространяется действие ограниченного разрешения.

В действительности ни секретный осведомитель, ни официальный сотрудник свидетелем в процессуальном смысле не являются. Если обычный свидетель, как принято считать в теории германского уголовного процесса и в соответствии с законом, - это лицо, которое в силу сложившихся обстоятельств восприняло определенные факты, имеющие значение для уголовного дела, и обязано сообщить о них следствию и суду, то секретный осведомитель - это негласный сотрудник, завербованный ведомством по охране конституции или полицией. Он выполняет определенные задания по сбору информации на интересующих спецслужбу лиц, в некоторых случаях действует как провокатор, передает на конспиративных встречах официальным сотрудникам донесения, являющиеся результатом заранее запланированной и направляемой негласной деятельности. Его негласная работа, как правило, оплачивается государством. Следовательно, секретный осведомитель, как считает Б.А. Филимонов, - агентурный, а не процессуальный источник информации.

Официальные сотрудники по охране конституции или криминальной полиции - это профессионально подготовленные оперативные работники секретных ведомств, сообщающие результаты негласной работы в суде под видом свидетельских показаний по слуху. Между обычным свидетелем (очевидцем) и свидетелем по слуху не возникает никаких отношений. Просто первый сообщает второму ставшие ему известные определенные факты. Секретный же осведомитель и официальный сотрудник спецслужбы состоят в определенных отношениях негласного сотрудничества, порожденного фактом вербовки осведомителя. Исходя из этого, официальный сотрудник также является агентурным источником и поэтому обычным свидетелем по слуху быть не может. Допрос в качестве свидетелей официальных сотрудников ведомства по охране конституции и полиции и их секретных осведомителей является лишь псевдопроцессуальной формой легализации агентурных сведений в уголовном процессе.

В США подсудимый обладает конституционным правом защищать себя в уголовном процессе посредством перекрестного допроса свидетеля обвинения. Тем не менее, «в некоторых случаях допускается использование данной осведомителем информации без вызова последнего в суд в качестве свидетеля. Роль свидетеля принимает на себя сотрудник полиции, получивший информацию от осведомителя и использовавший ее при досудебном расследовании. Вопрос о допустимости такого рода «показаний по слуху» судья решает в открытом судебном заседании, но в отсутствие присяжных. Судья принимает во внимание конкретные обстоятельства дела, в том числе характер инкриминируемого преступления, возможные методы защиты обвиняемого, значение информации, полученной от осведомителя, то обстоятельство, что сотрудники полиции полагались на достоверную информацию, предоставленную надежным осведомителем, и др.».

В США полицейский осведомитель - человек, который информирует соответствующие полицейские органы относительно деятельности лиц, совершивших преступления, а также предоставляет в распоряжение полиции обвинительные доказательства в отношении этих лиц.

Деятельность осведомителей занимает значительное место в борьбе американской полиции с преступностью: «...Уничтожьте тайные доносы, наушничание шпиков - и никогда ни одно преступление не будет раскрыто. Полицейские власти любого города в Америке так и стояли бы, опустив руки и разинув рты».

В ряде случаев осведомители не только способствуют раскрытию преступлений своей информацией, но также принимают участие в судебных разбирательствах в качестве свидетелей.

Вопрос о целесообразности разглашения личности осведомителя возникает в суде, как правило, в двух случаях: когда полиция использовала информацию осведомителя для заявления о наличии «достаточного основания», результатом чего явился арест или обыск подозреваемого; для решения в суде вопроса о степени виновности обвиняемого.

Делая суду заявления о надежности сведений, полученных от осведомителя, сотрудники полиции допускают возможность того, что информация осведомителя может быть неточной или даже ложной. Это понимают и судьи. Более того, они понимают, что сообщение осведомителя может быть инспирировано самой полицией. Однако как судьям, так и сотрудникам полиции ясно, что на этом этапе расследования в распоряжении суда нет эффективного средства проверки правильности сообщения осведомителя, даже в том случае, если бы полиция согласилась раскрыть личность осведомителя и вызвать его к судье для дачи показаний.

Суд, несомненно, заинтересован в том, чтобы не раскрывать осведомителя и тем самым сохранять для полиции этот канал информации. Но, с другой стороны, суд не должен нарушать условий надлежащей правовой процедуры. Полиция заинтересована в расширении института осведомителей не только потому, что они представляют собой источник информации. Использование осведомителей в уголовном процессе позволяет в ряде случаев добывать доказательства, обходя в процессе полицейского расследования конституционные запрещения, и нейтрализовывать с помощью суда возможные возражения со стороны защиты.

На основании вышесказанного, применяя зарубежный опыт, мы считаем необходимым нормативно закрепить возможность допроса оперативных работников в ходе судебного разбирательства от имени защищаемых свидетелей и негласных сотрудников.