Андрей Ильин
| Вид материала | Документы |
- «Целуют всегда не тех», 18.07kb.
- Андрей Ильин Школа выживания при авариях и стихийных бедствиях, 3583.93kb.
- Основные категории политической науки (Раздел учебного пособия), 334.4kb.
- Андрей Ильин Школа выживания в природных условиях, 3457.59kb.
- И. А. Ильин; под ред. Н. П. Полторацкого. М. Воениздат, 1993. 368с. Редкая книга, 52.01kb.
- Анна андреева андрей Дмитриевич, 986.66kb.
- 2006 Ильин А. Ю. Мировоззренческие и методологические основы политической философии, 193.82kb.
- Андрей Ильин Школа выживания при авариях и стихийных бедствиях, 3915.43kb.
- Сентябрь 2009 1 сентября 110 лет со дня рождения А. Платонова (1899-1951), русского, 352.06kb.
- Юбилей Шутка в одном действии Действующие лица: шипучин андрей андреевич, 527.17kb.
* * *
— На прошлом допросе вы утверждали, что последние два года проживали в городе Зареченске по адресу: улица Октября, сто семнадцать. Так?
— Да.
— В городе Зареченске нет улицы Октября.
— Как нет, если…
— Уже пять лет нет. Улица Октября решением местной администрации переименована в Мещанскую. Вы разве этого не знали?
— Знал, конечно! Это я по привычке…
— И нет дома сто семнадцать. Его снесли.
— Ах, ну да! Вы меня просто не поняли, я раньше в нем жил, а перед сносом переехал по другому адресу.
— По какому?
— Мещанская, двадцать пять. Я снимал там комнату у одной старушки.
— Как ее звали?
— Не помню.
Следователь перелистнул бумаги.
— Ой, простите, — извинился он. — Я, как всегда, все перепутал. Дом сто семнадцать не сносили. Это из другого дела. И улицу Октябрьскую не переименовывали…
— Хорошо, я скажу все. Я никогда не жил в Зареченске и не жил в Брянске. Я жил в Таджикистане, в городе Ош. Мои родители были геологами. Когда началась война, нам пришлось бежать. На одном из перевалов караван, в котором мы находились, обстреляли боевики, родители погибли, документы сгорели. Там же я нашел чужой паспорт и пользовался им.
— А почему вы об этом не сказали раньше?
— Я боялся!
— Чего?
— Того, что меня вышлют обратно в Таджикистан…
Теперь пусть ищут. Теперь им искать долго. Потому что придется искать в чужом государстве, копаясь в неостывшем пепле войны. Искать то, чего никогда не было.
* * *
Домой его не отпустили.
— Но вы же говорили! Вы же обещали, что потом будет дембель.
— Неужели вам не интересно, что будет дальше?
— Нет, не интересно.
— Ведь вы — профессионал. Теперь уже профессионал.
— Все равно!
— Хорошо, мы вас не торопим, подумайте несколько дней.
Думать несколько дней ему было не надо, но для себя все уже решил.
Но снова пришел капитан. Тот, который приходил раньше.
— Тут такое дело… — сказал он, пряча глаза. — Хочу извиниться. За то, что втравил тебя в это дело. И хочу сказать, что теперь отступать поздно.
— Я все сделал. Пусть они отпустят меня домой.
— Неужели ты думаешь, что после всего этого тебя оставят в покое? Вас всех оставят в покое?
— Они обещали.
Капитан бросил на стол пачку фотографий.
— Посмотри.
На фотографиях был изувеченный до неузнаваемости труп. Издалека. Справа. Слева. Сверху. Крупным планом… Крупным планом изувеченный до неузнаваемости труп был узнаваем. Это был знакомый ему курсант. Сосед «по парте».
— Он тоже думал, что его отпустят. Но… Он попал в дорожно-транспортное происшествие. Случайно. Когда переходил улицу в неположенном месте…
Может быть, действительно случайно. А может быть…
Капитан собрал фотографии.
— Это не жестокость, это… жестокая необходимость. Ваше обучение слишком дорого обходится государству, чтобы ждать будущей войны. Вы штучный товар. Государственный товар.
Думай. И… соглашайся. Потому что уже соглашался… Лучше — сюда, чем туда! — показал капитан глазами вверх. — Лучше с ними, чем против них.
Лучше с нами…
Он согласился.
— Мир несправедлив. В этом мире правят бал негодяи. Негодяи с деньгами. Вы согласны?
— Согласен.
— Им подчинена власть. Вместо того чтобы защищать слабых, власть обслуживает сильных. Власть такая же, как они.
Вы возразите, скажете — есть милиция, прокуратура…
Но милиция, прокуратура, суды, служба безопасности не в состоянии противостоять натиску негодяев, потому что куплены ими. Негодяи неуязвимы для закона, они стоят над законом, они сами — закон. Закон силы…
И так уже почти неделю. Почти неделю с ним говорят обо всем и одновременно ни о чем. Говорят по восемнадцать и больше часов в сутки, оставляя на сон четыре. Он не высыпается, но он вынужден слушать.
— Бороться с беззаконием, соблюдая закон, невозможно. Бороться с беззаконием можно только за рамками закона.
Вы согласны со мной?
— Согласен…
Обычная «кухонная» беседа, если забыть, что к вискам, к пальцам, подмышкам, груди прилеплены лейкопластырем датчики. А чуть в стороне за столом сидит неприметный господин в белом халате с раскрытым ноутбуком.
— Так вы согласны, что законными методами бороться с беззаконием нельзя?
— Согласен.
— Вы согласны, что в стране создалось положение, мириться с которым невозможно?
— Да.
— Вы пробовали наркотики?
— Что?
— Вы когда-нибудь пробовали наркотики?!
— Нет.
— Как вы думаете, должен нести ответственность человек, изнасиловавший и убивший ребенка, если суд признал его невменяемым?
— Наверное, должен.
— Должен или нет?
— Должен.
— Вы читали Бакунина?.. Вы разделяете взгляды Льва Толстого, призывавшего
не отвечать на зло насилием?..
Первого собеседника сменяет другой.
— Миром правят спецслужбы. Так было всегда. Так было со времен фараонов. Истинная политика та, о которой никто не знает…
Вы состояли в политических, криминальных или иных группировках?..
Если сравнивать государство с человеческим организмом, то армия — это мышцы. Спецслужбы — мозг. От них зависит движение мышц…
Вы подглядывали в детстве за голыми женщинами?..
Нарушали закон?.. Особые формирования были всегда. В том числе в России. Вы слышали об охранном отделении? О знаменитой охранке? Ну конечно, о ней все слышали. Но почти никто о царском сыске. Подчиненном лично государю императору…
Вы занимались онанизмом?..
Вам когда-нибудь хотелось убить человека?..
И так с утра до вечера. До поздней ночи…
— Вы показали хорошие результаты. Очень хорошие результаты. Вы разделяете наши взгляды. Но если вы разделяете наши взгляды, то вам придется принять наши правила…
Это как раз понятно: вход — рубль, выход — жизнь.
— Вы согласны?
— Да..
— В том числе с применением к вам, во внесудебном порядке, исключительной меры наказания в случае разглашения секретной информации или иного служебного преступления?
— Да.
— Тогда распишитесь здесь…
— Вы осознаете серьезность принимаемого вами решения?
— Да.
— Вы согласны сменить свои фамилию, имя, биографию?
— Да.
— Распишитесь…
— Вы готовы отказаться от своего прошлого?
— Да.
— Распишитесь…
Он расписывался. Считая, что этого будет довольно. Но этого было мало. Что такое роспись — завитушка на листе бумаги. Завитушки в таких делах не в счет. В счет — кровь.
— Вам надлежит разработать легенду прикрытия, обеспечивающую ваш переход на нелегальное положение. А это-то зачем?
— В том числе мероприятия по дезинформации людей, знавших вас лично, включая ваших родителей, ваших братьев и сестер, близких родственников, соседей, друзей, учителей…
Разом дрогнули, заметались клювы самописцев, ломая ровный ход линий. Мужчина в белом халате встревоженно поднял глаза от экрана ноутбука.
— Мы должны быть застрахованы от случайностей… Вы должны быть застрахованы. Как это сделать — думать вам.
Он придумал. Он придумал посадить себя в тюрьму. На длительный срок. Для чего инсценировал суд, вызвав на него своих родственников.
— А если они подадут прошение о помиловании? — возразил инструктор.
— Его можно отклонить.
— Попросят свидание?
— Его можно не дать.
— Пошлют письмо?
— На него можно не отвечать.
— Не слишком ли много сложностей? И риска? Не проще ли вам умереть?
— Мне?
— Да, вам. Например, погибнуть во время боевых действий в одной из горячих точек. Или в результате несчастного случая. Тогда ваши родственники не будут вас искать, потому что будут знать, где вы находитесь. Не будут стыдиться того, что вы сидите в тюрьме. И получат денежную компенсацию.
Мне кажется, для них так будет лучше. И для нас лучше.
Вы согласны?
— Я? Да…