Эптон Синклер «Дельцы»
| Вид материала | Рассказ |
- Авт сб. "Дельцы. Автомобильный король". М., "Правда", 1986, 2121.91kb.
- Невидимый нарратор недосягаемого текста, 200.77kb.
- План лекции: Социальная обусловленность земельного права. Историко-правовое развитие, 843.31kb.
А вот каким предстал перед ними сам Генри Форд: "Это был худой, почти плоский, чуть сгорбленный старик с умным морщинистым лицом и серебряными волосами. На нем был свежий серый костюм, черные башмаки и красный галстук. Форд выглядел моложе своих семидесяти трех лет, и только его древние коричневые руки с увеличенными суставами показывали, как он стар. Нам говорили, что по вечерам он иногда танцует... Форд приходит на работу вместе со всеми и проводит на заводе весь день. До сих пор он не пропускает ни одного чертежа без своей подписи... Многих старых рабочих своего завода Форд знает и называет по имени: "Хелло, Майк!" или: "Хелло, Джон!". А Майк или Джон тоже обращаются к нему-"Хелло, Генри!". Здесь они как бы равны, они вместе делают автомобили. Продавать автомобили будет уже один старый Генри. А старый Майк или старый Джон сработаются и будут выброшены на улицу, как выбрасывается сработавшийся подшипник".[И. Ильф, Е. Петров. Собр. соч. в 5-ти томах, т. 4. М., 1961, с. 428-429.]
Таким сработавшимся старым подшипником ощутил себя в романе "Автомобильный король" Эбнер Шатт, когда очутился однажды на улице уволенным после того, как верой и правдой четверть века проработал на Форда. Эптон Синклер строит свой роман-памфлет по принципу параллельного описания блистательной карьеры Генри Форда и тяжкой жизни семьи одного из рядовых его рабочих-Эбнера Шатта. Такой прием позволил писателю с особой наглядностью показать социальный контраст двух миров-бедных и богатых. Показать, что процветание единиц оплачено потом и кровью сотен тысяч тех, для кого "американская мечта" обернулась "американской трагедией".
Роман Синклера начисто разрушает миф об американском обществе как "обществе равных возможностей", который до сих пор находится на вооружении буржуазной пропаганды, окружившей легендой имя Генри Форда. "Кивая на Генри Форда, буржуазные мудрецы поучают миллионы безработных, что Америка-истинная страна свободной инициативы, где каждому открыты одинаковые возможности преуспеяния; если же вам не удалось стать миллионером, подобно Форду, пеняйте лишь на самого себя,-указывала в рецензии на роман профессор А. Елистратова.- Разоблачая миф о Форде-филантропе, Синклер разоблачает тем самым миф о "добром капиталисте" вообще, миф о возможности "сотрудничества" между трудом и капиталом, так долго насаждавшийся в США лидерами "Американской федерации труда". ]"Книга и пролетарская революция", 1938. № 12, с. 124.]
Генри Форд никогда по-настоящему не пытался облегчить положение своих рабочих. Некоторые же его начинания, преследующие цель прослыть "хорошим капиталистом", были не чем иным, как возведением в рекламных целях "фальшивого фасада", какой имела еще его самая первая кустарная мастерская в Детройте. По поводу этого Синклер саркастически замечает: "Много таких фальшивых фасадов в Америке и не только на зданиях".
Ф. М. Достоевский писал: "Что такое человек без миллиона? Человек без миллиона есть не тот, который делает все, что угодно, а тот, с которым делают все, что угодно"
У Эбнера Шатта нет миллиона-и поэтому он несвободен, поэтому с ним "делают все, что угодно" Но, оказывается, несвободен и Генри Форд-обладатель не миллиона, а целого миллиарда: "Когда он начинал жизнь, у него была решимость сделать свою жизнь значительной; и вот он стал миллиардером - и деньги держали его, как паутина держит муху. Самый могущественный человек в мире был беспомощен в тисках миллиарда долларов. Никогда не думал он быть таким, каким сделали его деньги. Они были хозяевами не только его поступков, но и его мыслей, так что Генри не знал, во что он превратился; он был слеп не только к тому, что творилось на его предприятиях, но и к тому, что происходило в его душе",-пишет Э.Синклер. Так "хороший парень" из Детройта, великолепный механик, обуреваемый романтическими мечтами, превратился в "пленника миллиарда долларов"-холодного, расчетливого, бесчувственного к страданиям других промышленного феодала,- и эту эволюцию Синклеру удалось убедительно запечатлеть на страницах своего произведения.
Быть может, не столь ярко, но довольно точно обрисована писателем на примере семейства Шаттов тогдашняя ситуация в американской рабочей среде. Синклер с сочувствием повествует о главе этого семейства-"старой заводской кляче" Эбнере, сторонящемся политики, слепо верящем, несмотря на все обрушивающиеся на него удары, в своего кумира и "благодетеля" мистера Форда. В честь "автомобильного короля" он даже назвал одного из своих сыновей Генри Фордом. Тот оправдал такую честь: начав с участия в воровской шайке, подзаработав на контрабандной торговле спиртным и пройдя школу гангстеризма, он с успехом воспользовался приобретенными навыками на добропорядочной службе в "секретном отделе" фордовской компании. С самого начала верноподданным "империи" Форда стал и старший сын Эбнера Шатта-прилежный и законопослушный Джон Крок. Но вот с младшим сыном-Томом-все вышло иначе: окончив Мичиганский университет и вернувшись в родные края, он делается "красным" профсоюзным агитатором. О борьбе рабочих за свои права в романе рассказано не столь подробно, как об их угнетении, но со всей определенностью ощутимо, что автор солидаризируется с этой борьбой.
В книге "Одноэтажная Америка" И. Ильф и Е. Петров поведали не только о встрече с Фордом, но и о свидании с Эптоном Синклером, которое произошло в калифорнийском городке Пассадена. Более подробно это свидание описал Е. Петров-уже после смерти своего соавтора-в статье "Эптон Синклер и Генри Форд".
С тех пор она не перепечатывалась, и потому хотелось бы ее процитировать: "Синклер искренне нам обрадовался. К нашему удивлению, он читал "Золотого теленка", который несколько лет назад вышел в Америке. Но он был рад нам не только как писателям, но и просто как людям из Советского Союза. Синклер был в сером летнем костюме, кожаных сандалиях, с суковатой искривленной палкой в руке. Теплый калифорнийский ветерок шевелил его легкие седые волосы. В какой-то степени он напоминал общеизвестный американский тип румяного, седовласого и веселого джентльмена, который в определенные часы сидит без пиджака в своей конторе и делает доллары, в определенные часы пьет коктейль и, добродушно посмеиваясь, отплясывает с молодежью фокстроты. Но достаточно было заглянуть в его глаза-светлые, горящие, я бы сказал, сияющие, чтобы стало ясно: это человек мысли и чувства, человек ищущий, страдающий, душевный".
Далее Е. Петров высоко оценивает роман "Автомобильный король", только что опубликованный в СССР в журнале "Интернациональная литература": "Автомобильный король" - образцовый публицистический роман. Он переполнен цифрами и фактами, что не только не уменьшает, но скорее увеличивает интерес к роману. Эти факты и цифры входят в ткань романа с такой же убедительностью и силой, с какой вошли факты и цифры, скажем, в "Испанский дневник" Михаила Кольцова... И если в романе "Автомобильный король" Эптон Синклер не делает никаких выводов, а просто показывает, как из "хорошего парня" Генри Форд превратился в душителя рабочего класса, то нужны ли эти выводы? Мне кажется, что не нужны. Нет никакого сомнения, что, прочитав роман, любой рабочий из буржуазного мира сделает свой вывод, и такой вывод, от которого не поздоровится его хозяину. В особенности такому хозяину, как Форд, который лицемерно делает вид, что заботится о рабочих. Роман "Автомобильный король" -это настоящий призыв к действию, особенно сильный тем, что решение действовать не продиктовано автором, а появляется естественным путем в сознании самого читателя".
Заключает свой обстоятельный разбор романа Е. Петров словами: "Эптон Синклер провел блестящую параллель между жизнью богача Генри и бедняка Эбнера. Хотелось бы провести параллель между жизнью Форда и самого Синклера. После встречи "идеалиста" Форда с идеалистом Синклером утекло много воды Генри делал свой миллиард и в конце концов превратился в самого свирепого эксплуататора и подлого покровителя фашистов. Синклер мог бы в своей области тоже стать богачом. Достаточно ему было только немного изменить свою тематику. Но он богачом не стал. Он пошел по линии наибольшего сопротивления. Он отдал свое перо рабочему классу" [Литер. газета, 1938, 20 сент.].
Эптон Синклер действительно всемерно стремился содействовать своим пером социальному прогрессу в Америке, хотя не смог избежать за долгие годы творческого труда некоторых колебаний и уступок конформизму (особенно в серии романов о Ланни Бэдде). Именно книгами, пронизанными "святым социальным беспокойством", как отметила известная чешская писательница Мария Пуйманова, он снискал себе славу во всем мире.
В связи с 60-летием Э. Синклера советские писатели Н. Вирта, А. Караваева, В. Катаев, М. Кольцов, П. Павленко, Е. Петров, Л. Соболев, А. Толстой, К. Тренев, А. Фадеев опубликовали приветственное письмо, в котором говорилось: "Мы ценим Вас как художника за искренность Ваших произведений, за разоблачение язв капиталистического строя, за симпатии к эксплуатируемым... Мы ценим Вас за симпатии к борцам антифашистского фронта, за то, что Вы-участник этого фронта-своими книгами поднимаете массы для уничтожающего отпора фашизму... Вы поняли роль СССР в деле борьбы за идеалы человечества, за культуру, за благополучие масс и за мир" [Там же.].
Многие произведения Синклера не утратили до сих пор разоблачительной силы, ибо не изжиты еще и не могут быть изжиты в условиях капитализма запечатленные в них конфликты и те изъяны системы, которые он бичевал со всей Энергией своего таланта, призывая к более справедливому мироустройству.
Для советских читателей Эптон Синклер близок еще и тем, что он был одним из первых американских писателей, приветствовавших Великую Октябрьскую революцию,-это нашло отражение в романе "Джимми Хиггинс" (1919). Он искренне радовался успехам Страны Советов, за которыми внимательно следил еще со времени первых пятилеток. И буквально перед самой кончиной просил прогрессивного американского публициста Джозефа Норта передать от его имени советским людям: "Продолжайте делать то, что вы делаете. Все человечество будет благодарно вам за это. Свершения ваши грандиозны".
Святослав Бэлза