Коновалова Ирина Анатольевна

Вид материала

Документы

Подобный материал:

• Коновалова Ирина Анатольевна, 300.09kb.
• Музыкальная сказка «Снежная королева» в исполнении учителей школы Автор и режиссер-постановщик, 107.35kb.
• Шмерлина Ирина Анатольевна, 192.93kb.
• «Зачем нужен сотовый телефон?», 15.19kb.
• Ирина Анатольевна Дудина, канд филос наук, доцент кафедры философии методические указания, 1492.2kb.
• Вайс Ирина Анатольевна председатель Мытищинского методического объединения Чарнецкая, 54.17kb.
• Отзыв о Тесла Фест. Нестерова Ирина Анатольевна, мама Киволи Петра, 8 а класс, гоу, 59.93kb.
• Оао «нипи н» основано 2004 г., инициаторами создания были Нечетов Илья Александрович,, 64.52kb.
• А. Я. Егошин «4» июля 2008, 282.75kb.
• Положенцева Ирина Анатольевна, 65.63kb.

Коновалова Ирина Анатольевна,

кандидат юридических наук,

доцент кафедры уголовно-правовых дисциплин,

заместитель декана юридического факультета

Московского государственного областного

университета


Причины и условия, способствующие совершению

корыстных преступлений несовершеннолетними


Эффективность и действенность мер, направленных на борьбу с корыстной преступностью несовершеннолетних, во многом определяется изучением причин их криминального поведения, а также условий, ему способствующих.

Прежде всего, следует уяснить содержательную сторону используемого понятийного аппарата, который в целом в отечественной криминологической литературе трактуется весьма неоднозначно.

Можно выделить два основных подхода к пониманию причин и условий существования и развития преступности, в рамках каждого из которых, в зависимости от фактора, взятого за основу, предлагаются свои определения рассматриваемых категорий.

В соответствии с первым подходом, причины и условия преступности подразделяются на объективные и субъективные и объясняются социальными явлениями. При этом объективные причины и условия существуют независимо от воли и сознания людей, их нельзя устранить, но можно блокировать, частично нейтрализовать, либо снизить их негативные последствия, то есть они поддаются определенному контролю и влиянию. Субъективные причины и условия определяются целенаправленной деятельностью людей, а, следовательно, зависят от нее, представляя собой, как правило, результаты недостатков этой деятельности¹.

Основой первого подхода признается такая категория как противоречие, наблюдающееся во всех сферах жизнедеятельности общества. В качестве философской категории противоречия выражаются в диалектике как внутренний источник всякого движения, причин развития как материального мира, так и общества¹. Иначе говоря, отсутствие противоречий означало бы остановку во всяком развитии, а значит и неминуемую гибель. По верному замечанию А.И. Долговой, «нельзя отрицать творческий, созидательный характер многих противоречий..., в каждом противоречии есть сторона - тенденция негативная и сторона - тенденция позитивная»².

Учитывая бесспорность приведенного аргумента, сторонники рассматриваемого подхода при определении причин преступности как «комплекса противоречий, относящихся к обществу в целом или, точнее, к различным сферам общественной жизни»³, уточняют, что источником преступного поведения «могут служить не любые социальные противоречия, а лишь социальные деформации, т.е. такие противоречия, которые становятся тормозом общественного развития, социального прогресса»⁴. К ним могут быть отнесены: ограничение свободы, социальная несправедливость, дегуманизация⁵, противоречия социального института семьи⁶, «включенность – исключенность» индивидов⁷ и др.

Представленный тезис относительно признания социальных противоречий в качестве причин преступности представляется вполне убедительным, логически стройным и перспективным для дальнейшего развития криминологической мысли. Однако в случае принятия данной позиции в качестве единственно верной, возникнут существенные трудности в плане принятия практических мер в борьбе с преступностью, стоящих перед государством. Иными словами, снимать социальные противоречия придется на так называемом макроуровне, что зачастую представляется весьма затруднительным или даже невозможным. Выход из создавшегося положения видится в устранении конкретных промежуточных причин, связывающих социальные противоречия с преступностью.

В рамках второго подхода причины и условия преступности объясняются через субъективную сферу жизни человека, социальной группы, общества. По мнению Н.Ф. Кузнецовой, причины преступности определяются как система социально-психологических негативных явлений в виде традиций, привычек, нравов¹, а также социально-экономических процессов². При этом к условиям, которые способствуют криминогенному формированию личности, профессор Кузнецова относит такие явления, как негативное влияние семьи, ближайшего окружения, недостаток школьного, производственного, бытового воспитания, различного рода организационно-управленческие упущения и просчеты. Указанная позиция разделяется рядом исследователей. В частности, Б.В. Волженкин возводит отрицательные социальные качества личности (асоциальная установка, нравственная противоречивость, неустойчивость) в ранг главной причины преступления³.

Основой второго подхода к объяснению причин преступности является «взаимодействие», посредством которого причина, соприкасаясь с условием, порождает следствие. Как отмечается сторонниками данной позиции, без взаимодействия условий с причиной последняя либо не проявится, либо не будет действовать, при наличии одних только условий невозможно появление следствия⁴.

Условия преступности в рамках данной концепции рассматриваются как то, что само по себе не порождая преступности, вместе с тем влияет на процессы порождения, участвует в ее детерминации, помогая реализации преступного деяния. К ним относятся как природные, так и социальные и технические факторы.

Привязанные к основным составляющим человеческого бытия, условия, соответственно, подразделяются на объективные и субъективные. К субъективным условиям преступности несовершеннолетних принято относить социально-психологические особенности подростков (черты характера, темперамент, возраст); к объективным – недостатки организационного и технического характера, поддерживающие действия объективных и субъективных причин преступности несовершеннолетних.

Р.А. Баймурзаева и С.Б. Баймурзаев к условиям преступности относят «различного рода организационно-управленческие упущения и просчеты, недостатки правового, технического порядка, поддерживающие действие субъективных причин преступлений»¹.

Придание любому из двух обозначенных выше подходов статуса единственно верного и «рабочего», представляется ущербным вследствие их разноплановости: каждое из приведенных видений причин и условий преступности затрагивает свои аспекты, раскрывает различные стороны и грани одного явления, вследствие чего необходим комплексный их анализ в качестве целостной системы.

Посредством аккумулирования двух подходов возможно создание интегрированной теории, объясняющей механизм порождения преступности следующим образом. Возникающие на уровне макросреды социальные противоречия порождают в обществе потенциальное желание их устранить, выступая причиной гипотетически возможного преступного поведения. Появляющиеся либо имеющие место на уровне микросреды причины и условия самого разнообразного характера, взаимодействуя с указанными причинами, способствуют совершению конкретных преступлений, а в итоге - порождают преступность в целом. При этом следует учитывать и многообразие причин и условий преступного поведения, их параллелизм и одновременное сосуществование, вследствие чего выделить какой-нибудь один или даже несколько из них в качестве причины криминального поведения не представляется возможным.

Представляется обоснованным утверждение С.Ф. Овчинниковой, о том, что «внутри комплексного явления, составляющего причины преступности, невозможно выделить явления, служащие только причиной или только условием, ввиду изменчивости функций, которые они несут при различных обстоятельствах. Поэтому криминологические исследования … должны быть направлены на выявление того, какие именно детерминируют преступления»¹. По мнению указанного автора, под причинами преступлений следует понимать не схематические построения, а соответствующие процессы и явления, посредством взаимодействия которых и порождаются преступления². 

Ввиду широкого употребления, и одновременной нерешенности в криминологической литературе вопроса о сущности понятий «факторы» и «детерминанты», зачастую происходит смешение данных категорий с понятиями «причины» и «условия». Не вдаваясь в дискуссию по данному вопросу, представляется целесообразным рассматривать указанные спорные понятия как интегрирующие собирательные по отношению к «причинам» и «условиям».

В криминологической литературе существуют различные классификации причин и условий преступного поведения, выделяемые по всевозможным основаниям: объективные и субъективные³; материальные и идеологические⁴; причины и условия⁵; полная и специфическая причина⁶; причины, связанные с противоречиями социального развития, искаженно мировоззренческие, связанные с конкретной личностью¹; причины разных социальных уровней функционирования²; причины, коренящиеся в различных сферах общественной жизни³ и др.

Многообразие классификаций причин и условий преступности при их совокупном анализе способно самым благоприятным образом сказаться на совершенствовании приемов, способов и методов борьбы с преступностью, в том числе и с корыстной преступностью несовершеннолетних: каждая из приведенных классификаций позволяет осветить те или иные стороны воспроизводства преступлений, а, следовательно, и выработать соответствующие превентивные меры.

В связи с комплексным рассмотрением взаимосвязи и взаимодействия личности с различными факторами окружающей действительности, наиболее эффективной и перспективной представляется классификация, связанная с рассмотрением причинностного комплекса преступности на трех взаимосвязанных уровнях: первый уровень – социальная среда (макросреда) в целом; второй – непосредственные факторы формирования личности (микросреда) и третий – сама личность, взаимодействующая с конкретной жизненной ситуацией⁴. При этом, в целях конкретизации сущностной стороны составляющих данную классификацию уровней, при сохранении содержания возможна «формальная» замена понятийного аппарата. Иначе говоря, целесообразно говорить об обще-социальном, конкрентно-социальном и индивидуальном уровнях рассмотрения причин и условий корыстной преступности несовершеннолетних. Д.А. Шестаков называет данные составляющие социологической, социально-психологической и психологической плоскостями¹. Содержательный компонент каждого последующего уровня определяется характеристикой предыдущего, то есть качественное состояние и функционирование конкретного социума во многом определяется обстановкой в государстве, а личностные качества человека обусловлены влиянием той микросоциальной среды, которая его окружает. Все три уровня взаимообусловлены и взаимосвязаны, при этом первые два связаны с объективными причинами преступности; третий - личностные качества - с субъективными.

Условия, способствующие совершению преступлений несовершеннолетними, прежде всего, следует искать на конкретно-социальном (социально-психологическом) уровне, т.к. именно в его рамках происходит взаимодействие подростка с криминогенной или виктимологической ситуацией, катализирующей совершение им преступления в дальнейшем.

Весьма полезной представляется также классификация, основанная на выделении различных сфер жизнедеятельности общества, в пределах которых возникает, функционирует и развивается причинный комплекс преступности. Благодаря такой градации появляется возможность выделить наиболее значимые в криминологическом плане для данного исторического момента социальные противоречия, касающиеся политико-правовой, социально-экономической, духовно-нравственной и других сфер.

Одновременный же анализ причин корыстной преступности несовершеннолетних в рамках обеих классификаций, т.е. в двух различных плоскостях, бесспорно, повышает теоретико-прикладной потенциал изучения детерминант преступного поведения.

Механизм формирования причин и условий, способствующих совершению корыстных преступлений несовершеннолетними, будет проанализирован применительно к названным сферам жизнедеятельности общества², а в рамках каждой из них – на трех выделенных уровнях.

Совершение преступлений и несовершеннолетними и взрослыми преступниками носит общий характер, обусловлено одним причинным комплексом, порождается идентичными источниками. Вместе с тем, причины и условия, способствующие совершению корыстных преступлений несовершеннолетними, имеют свои специфические черты, связанные в силу возраста с их социальными и психологическими особенностями, своеобразием социально-правового статуса.

Криминогенная мотивация несовершеннолетних связана с формированием личностных черт подростка, качественная сторона которых во многом определяется влиянием таких факторов социальной микросреды, как семья, школа, трудовая и досуговая деятельность, а также ближайшее ок­ружение, в том числе неформальные группы общения.

Психологические особенности детей, связанные с возрастом, заключаются в несформированности у несовершеннолетних системы взглядов, позиций, ценностей, вследствие чего их поведение в своей основе сводится к повышенной зависимости от мнений и оценок друзей, к эмоциональной нестабильности и неспособности анализировать как свои поступки, так и поведение других людей.

Перечисленные особенности включаются и начинают действовать в механизме корыстного преступного поведения ребенка не автоматически, а вследствие деформации отношений внутри групповой, экономической, семейно-бытовой и досуговой сфер, при нарастающих в них конфликтных ситуациях, вследствие безнадзорности, беспризорности несовершеннолетних и т.п.

В связи с тесной взаимосвязью, взаимозависимостью и взаимообусловленностью всех сфер жизнедеятельности общества, четко выделить причины и условия преступности несовершеннолетних применительно к каждой из них представляется возможным, но малоэффекивным вследствие утраты полной картины детерминации подростковой корыстной преступности. Одновременное исследование индивидуально-социальных факторов, влияющих на преступность несовершеннолетних, позволит выявить механизм ее порождения, существования и прогрессирования. Таким образом, можно будет создать полное объемное представление о детерминантах корыстной преступности несовершеннолетних.

Особую роль в детерминации корыстной преступности несовершеннолетних играют социально-экономические факторы, имеющие место как на обще-социальном, так и на конкретно-социальном и индивидуальном уровнях: противоречия финансово-экономического характера, возникающие как в рамках всего государства, так и в пределах непосредственного окружения подростка, главным образом в семье, в школе, в дружеском коллективе.

Специфика современной российской действительности состоит в том, что построение в Российской Федерации рыночной экономики ускоренными темпами вызвало различные негативные процессы и явления в обществе, породило ряд социально-экономических противоречий, связанных с неготовностью государства к коренным переменам, что особым образом повлияло на преступность. В.Н. Кудрявцев справедливо пишет, что в «использовании инструментов рыночного хозяйства нет ничего преступного, более того, экономически они неизбежны и необходимы. Но дело в том, что в наших условиях эти коренные изменения не были должным образом подготовлены и сопровождались рядом обстоятельств, способствовавших оживлению и развитию организованной преступности»¹. Преобразования рыночно-хозяйственной системы, бурное экономическое развитие страны сказались на качественно-количественных показателях и корыстной преступности как взрослых лиц, так и несовершеннолетних. В криминологической литературе вполне обоснованно отмечается, что «социально-экономическим отношениям рыночного типа органически присуща высокая преступность против собственности»².

Ряд экономических причин роста корыстной преступности достаточно полно изложен в утвержденной Указом Президента РФ от 29 апреля 1996 г. № 608 «Государственной стратегии экономической безопасности Российской Федерации (Основные положения)»¹. К ним отнесены: увеличение имущественной дифференциации населения и повышение уровня бедности, расслоение общества на узкий круг богатых и преобладающую массу бедных, увеличение доли бедных слоев населения в городе по сравнению с деревней; рост безработицы; задержка заработной платы, остановка предприятий; криминализация общества; ослабление системы государственного контроля. В той или иной степени, прямо или косвенно, данные факторы обусловливают корыстную преступность несовершеннолетних, хотя, по сравнению со взрослой преступностью аналогичного характера, их влияние не столь радикально и проявляется, главным образом, на общесоциальном уровне причинности.

Учитывая многообразие экономических факторов, следует выделить и проанализировать лишь те из них, которые оказывают наиболее значительное влияние на правонарушающее поведение несовершеннолетних.

Прежде всего, необходимо остановиться на уровне жизни населения, отражающем реальные возможности потребления человеком материальных и духовных благ.

Долгое время реформирование экономики России сопровождалось падением реальных доходов семей с детьми: в 1995 году по сравнению с 1994 годом, они сократились на 20% (в то время как в среднем по всему населению – на 13%), в 1999 году - на 15%, и только в 2000 году реальные располагаемые доходы населения в течение года увеличились по сравнению с предыдущим годом на 9%². При наметившихся положительных сдвигах, связанных с восстановлением уровня реальных доходов населения, значительным повышением потребительского спроса граждан, увеличением покупательной способности населения, отмечается довольно высокая дифференциация населения по уровню денежных доходов. Наблюдающееся в последние десятилетия имущественное расслоение населения страны, увеличение «пропасти» между «богатыми» и «бедными», обнищание значительной части граждан, рождает социально-экономические противоречия в обществе, являясь одной из движущих сил корыстной преступности несовершеннолетних, которые более чутко и болезненно реагируют на происходящие в стране процессы. По мнению Ф.Ю. Сафина, детерминация корыстной преступности несовершеннолетних выражается, в первую очередь, именно в динамичном расслоении населения по имущественному признаку¹.

В 2005 году коэффициент фондов (соотношение валовых доходов 10% самых бедных к 10% сверхбогатых) составлял 14,9 раза, в 2006 году – 15,3². Показатели социально-экономической дифференциации населения за 2007 также демонстрируют негативную динамику. «Новые данные Росстата за 2007 год подтвердили тенденцию увеличения разрыва доходов между богатыми и бедными в России с ростом средних доходов населения. Согласно данным, разрыв в 16,8 раза стал рекордным за последние три года»³.

Согласно данным представленного Советом Федерации в 2006 году доклада, наибольшая концентрация бедности по-прежнему сосредоточена в группах детей и молодежи от 16 до 24 лет. При этом наиболее уязвимой категорией названы семьи с несовершеннолетними детьми, особенно многодетные семьи, а также сельское население⁴.

Низкий уровень материальной обеспеченности несовершеннолетних и семей с детьми связан и с существующей в нашей стране безработицей. По данным Госкомстата РФ в 2006 году уровень безработных составил 6,7% от всего количества экономически активного населения страны⁵.

Проблема трудоустройства является наиболее острой для несовершеннолетних и молодежи. Так, согласно проведенному Ф.Ю. Сафиным исследованию, «каждый третий подросток (31,8%), из числа осужденных за кражи и грабежи, заявил о своей незанятости перед совершением преступления, причем 35,6% утверждали, что их вынудили уйти с предприятия, 47% не работали по причине отказа в трудоустройстве и только 17,4% не занимались трудом по причине собственного нежелания»¹.

Материальное неблагополучие, бедность, безработица, нужда ощущаются подростком тем сильнее и напряженнее, чем больше разница в материальной обеспеченности между ним и окружающими людьми, чем больше насыщенность рынка всевозможными благами, тем острее и болезненнее осознание отсутствия финансовой возможности их приобрести. Правы в этой связи авторы, отмечающие, что «чем дальше отстоят друг от друга «полюса» бедности и богатства, тем выше социальная напряженность и стихийное стремление обнищавших к наиболее примитивным противозаконным средствам перераспределения имущества…»². Однако, как указывают современные исследователи, у бедных практически отсутствует возможность добиться материальной обеспеченности легальными путями и средствами. Государство предоставляет для этого единственный путь – криминальный, причем для наиболее законопослушных и социально незащищенных слоев населения³. Однако для несовершеннолетних, в отличие от взрослых преступников, характерен рост корыстных посягательств, совершаемых из зависти и мести по отношению к высокообеспеченным гражданам.

Указанные объективные экономические противоречия общесоциального уровня (низкий уровень жизни, бедность, безработица), преломляясь сквозь сознание подростков, являются лишь опосредованными причинами корыстной преступности несовершеннолетних. Хотя некоторыми авторами данным факторам придается определяющее значение в формировании механизма криминального поведения. Так, по мнению И. И. Карпеца, «...само по себе неудовлетворительное экономическое (материальное) положение людей, тем более резкий разрыв в доходах различных слоев населения и социальных групп, при наличии значительного числа людей, не имеющих доходов, призванных хотя бы минимально удовлетворить их потребности, есть одна (возможно, главная) из причин преступлений, определяющая примат влияния экономических отношений на преступность»¹. Представляется, что в данном случае следует говорить об определяющем влиянии экономических факторов на корыстную преступность несовершеннолетних, выделяя их из ряда иных обще- и конкретно-социальных составляющих причинностного комплекса преступности.

Они лишь создают своеобразный фундамент, основу для формирования криминогенной мотивации несовершеннолетних, которая, в свою очередь, под воздействием конкретной жизненной ситуации, окружающих подростков условий, выступает непосредственной причиной совершения ими преступлений корыстной направленности.

Ближайшие факторы корыстно ориентированной криминальной активности подрастающего поколения следует искать на конкретно-социальном уровне причинности в сфере их социальной жизни. Хотя наличие ряда факторов подобного плана прослеживается и на более высоком – общесоциальном уровне², складывающиеся в рамках непосредственного окружения подростка социально-бытовые условия оказывают постоянное воздействие на процесс становления его нравственно-психологических качеств, участвующих в формировании преступной мотивации, а потому становятся гораздо «ближе» к совершаемому им преступлению в цепочке причинно-следственных связей.

Первостепенную роль в формировании как личности в целом, так и отклонений в ее развитии, в том числе и криминального характера, в большинстве случаев, играют семейные отношения. Благодаря эмоциональному участию семьи, родителей (и в первую очередь матери), ребенок получает ощущение своей «нужности» миру, составляющее основу дальнейшего приспособления к действительности, осознания и принятия сложившихся в ней правил поведения, в том числе и уголовно-правового характера. Д.А. Шестаков в этой связи отмечает: «в раннем детстве ребенок получает толчок к дальнейшему движению, который сохраняет инерцию в течение всей последующей жизни»¹. «Согласие между родителями, строгий порядок, не ущемляющий достоинства детей, а также атмосфера родительской ласки и заботы о ребенке – все это… способствует снижению масштабов противоправного поведения среди подростков».² Аналогичным образом рассуждает и С.С. Рыжаков, полагая, что наиболее важным для социали­зации несовершеннолетних являются отношения между родителями и детьми, та атмосфера, которая окружает детей, в харак­тере их общения с родителями. Дефицит родительской любви, привязанности развивают негативные качества личности³.

Отсюда можно сделать вывод, что семья как основополагающая «ячейка общества» должна отвечать высоким, прежде всего, моральным и нравственным, а затем уже социально-экономическим и правовым требованиям.

Однако в настоящий период времени в России наблюдается упадок института семьи, проявляющийся как в утрате им социальной ценности как таковой, так и в глубоком кризисе межличностных внутрисемейных отношений, что, прежде всего, связано с быстрым и повсеместным разрушением моральных ценностей, безработи­цей, обнищанием широких слоев населения.

Трудно не согласиться с Ю.М. Антоняном, считающим, что рост материальных трудностей семьи со­четается с прогрессирующей тенденцией разрушения ее нравственных усто­ев, заразительной бездуховностью, утратой жизненно важных человеческих ценностей, неустойчивостью и дезорганизацией, отсутствием материальных и эмоциональных связей¹.

Анализ современной российской действительности позволяет констатировать повсеместный рост количества семей, в которых в силу материальных трудностей отсутствуют надлежащие условия для воспитания детей. Сокращается строительство социального жилья: в настоящее время получить квартиру бесплатно стало практически невозможно. Часто семьи, имеющие детей, вынуждены ютиться в одной-двух комнатах, вследствие чего дети становятся постоянными свидетелями родительских ссор, интимных отношений, злоупотребления алкоголем. Негативное влияние на формирование психики ребенка в рамках семьи оказывается и вследствие вынужденного совместного проживания разведенных супругов, когда конфликтная ситуация достигает своего пика, и в силу наличия судимости у членов семьи.

Одним из значительных факторов, существенным образом влияющих на формирование корыстной ориентированности ребенка, выступает деформация семейных связей и отно­шений, выражающаяся в структурной неполноценности се­мьи, которая, как правило, располагает меньшими доходами, при этом усилия единственного родителя сосредоточены на материальном обеспечении ребенка в ущерб его духовному развитию. Отсутствие одного из родителей также весьма отрицательно сказыва­ется и на характере семейного кон­троля за поведением несовершеннолетних, его интенсивности, вследствие чего дети становятся более уязвимыми для внешних корыстно-ориентирующих влия­ний.

И.В. Севостьянова выделяет следующие негативные социально психологические факторы института семьи: наличие судимости членов семьи; алкоголизм; аморальный образ жизни родителей; семейные неурядицы систематического характера; совместное распитие спиртных напитков; деформация семейных взаимоотношений; эмоционально конфликтные отношения супругов между собой и между родителями и детьми; отсутствие контроля за поведением детей².

Нарушение межличностных отношений, повышенная конфликтность внутри семьи, эгоистическая, потребительски-собственническая атмо­сфера, гипертрофирование родителями роли материальных благ в жиз­ни, оказывают колоссальное влияние на формирование таких личностных качеств подростков, как корыстолюбие, стрем­ление к получению материальных благ, стремление к достижению поставленных целей любыми путями и способами.

Обусловленная названными факторами деформированность сферы межличностных семейно-бытовых отношений, конфликтность, распущенность и педагогическая несостоятельность родителей, в определенной мере способствуют воссозданию подростками морально-психологических черт своих родителей, а также перенятию преступного и аморального образа их жизни.

Неблагополучие семьи выступает одним из решающих факторов корыстной преступности несовершеннолетних, являясь весьма благоприятной почвой для становления асоциально-ориентированных личностных качеств подростка. Как верно отмечает С.С. Рыжаков, «семейное неблагополучие как одна из причин криминализации несовершеннолетних представляет собой функционирующий в сфере семейных отношений комплекс негативных факторов, ока­зывающих десоциализирующее воздействие на личность несо­вершеннолетнего в процессе ее формирования и способных в сочетании с конкретной жизненной ситуацией детерминировать у нее преступное поведение»¹.

В результате проведенного исследования стало очевидно, что у родителей несовершеннолетних корыстных преступников значительно ниже образовательный и культурный уровень, практически отсутствуют интересы и увлечения, многие из них злоупотребляют алкоголем, в ряде случаев налицо моральная их деградация. Все это напрямую связано с полнейшим отсутствием элементарных педагогических навыков, с неумением, а порой просто нежеланием воспи­тывать детей. Что подтверждаются также статистическими данными, которые свидетельствуют о том, что «родители несовершеннолетних корыстных преступников в 2,8 раза реже стремились к установлению психологического контакта со своими детьми в процессе их воспитания, чем отцы и матери их более благополучных сверстников, в 4,7 раза чаще они прибегали к материальному стимулирова­нию поведения детей, отказывая им в покупке различных вещей, предоставлении денег на карманные расходы. Пре­обладающим же методом воспитания в таких семьях оказа­лось силовое давление на детей, которое применялось к ним в 68,5% случаев совершения проступков»¹. Проведенное в рамках настоящей работы исследование практически полностью подтверждает вышеизложенные данные, т.е. на протяжении нескольких лет детская корыстная преступность продолжает обуславливаться в значительной степени неграмотными методами педагогического воспитания.

В результате негативного воздействия всех рассмотренных выше факторов асоциальной семьи, формируется определенный набор личностных качеств несовершеннолетнего, а также складывается своеобразное отношение его к обществу и тем ценностям, которые оно пропагандирует, т.е. происходит контакт конкретно-социального уровня причинности с индивидуальным, в масштабах которого уже зарождается мотивация корыстного преступления.

Ослабление социальных функций семьи сопровождается снижением социального контроля со стороны государственных и общественных институтов, соответственно, ничем не компенсируется, не заполняет образующуюся нишу. Современное состояние отечественных школ можно назвать кризисным. При этом на общесоциальном уровне причинностного комплекса преступности, к числу основных негативных факторов, во многом обусловливающих корыстную криминальную активность несовершеннолетних, относятся существенные просчеты в дея­тельности системы школьного и профессионального обра­зования. Радикализм посткоммунистических школьных реформ, деидеологизировавший содержательную сторону образовательного процесса, привел к разрушению старого механизма социализации детей и подростков. Однако вместо ликвидированной системы до сих пор не создано новой эффективной базы.

После принятия Закона Российской Федерации от 10 июля 1992 г. № 3266-1 «Об образовании», в котором не нашло закреп­ления положение об обязанности образовательных учреж­дений заниматься воспитанием своих учеников, влияние учебных заведений на формирование личности крайне ослабло¹.

Важной характеристикой современной школы является то, что функция воспитания реализуется непосредственно только через процесс обучения. Другими словами школьное воспитание ограничивается воспитанием в школе, а жизнь и поведение учащихся вне школы остаются без внимания педагогов, которые нередко не знают ничего о характерах, об увлечениях и интересах своих учеников и, соответственно, не принимают необходимые меры для своевременного реагирования на различные факты отклоняющегося поведения несовершеннолетних. И тем более школа не обеспечивает подрастающее поколение необходимой ориентировкой и средствами для самоопределения в будущей жизни, не прививает основные моральные принципы и поведенческие установки.

Вместе с тем, именно в подростковом и юношеском возрасте человек ищет, определяет и утверждает свое место в системе общественных отношений наиболее интенсивно. Учащиеся должны усвоить нормы правильного поведения, опыт нравственного и эстетического мышления и отношения к действительности, систему идейно-политических взглядов, тем более что с возрастом влияние даже благополучной семьи на ребенка заметно ослабевает².

Следует отметить, что зачастую даже при использовании всего арсенала средств воспитательного воздействия, школа оказывается просто не в состоянии компенсировать и выправить издержки семейного воспитания, не в силах противостоять приобретенным в семье эгоистическим, корыстно-потребительским стандартам несовершеннолетнего.

Аналогичная кризисная ситуация складывается и в сфере социального контроля со стороны детских внешкольных учреждений. В современных условиях проблема досуга подростков становится все более актуальной, что связано, прежде всего, с последствиями урбанизации, массовой ликвидации подростковых клубов, кружков и отсутствием финансирования сохранившихся. В связи со значительным повышением цен для многих подростков посещение кружков, спортивных секций, кинотеатров, летних оздоровительных лагерей стало малодоступным. Так, согласно проведенному в рамках настоящей работы исследованию, 65,7% осужденных за корыстные преступления подростков и 39,3% опрошенных школьников не удовлетворены своим досугом из-за недоступности мест культурного отдыха в связи со значительными ценами на абонементы, а также из-за переполненности соответствующих заведений.

Дезорганизация системы общественных объединений и организаций детей и подростков, а также просчеты и дефекты в организации школьного образования приводят к тому, что несовершеннолетние оказываются практически вне сферы социального контроля. А. Г. Харчев писал: «Изменение социального контроля ... должно отражаться и на структуре личности: стабильный контроль ... формирует личность с относительно жесткой структурой, тогда как контроль городского типа, более опосредованный, анонимный, ищущий опоры не во внешнем, а во внутреннем Я, ответственности, самосознании способствует формированию личности более гибкой, динамичной, способной к более быстрой и безболезненной «перестройке» своей структуры»¹.

Не организованный должным образом досуг выступает одним из существенных факторов детской криминализации. Сняв с себя большую часть обязанностей по воспитанию несовершеннолетних, государство переложило эти функции на общество, которое не в состоянии пока их выполнять без соответствующей поддержки.

Фактор незаполненности свободного времени подростков при аккумулировании с семейным неблагополучием, отсутствием социального контроля, ослаблением роли школы и досуговых организаций, конфликтными ситуациями с родителями и учителями, приводят к отчужденности подростков от той микросоциальной среды, которая им была навязана в силу определенных обстоятельств и толкают их под негативное воздействие улицы, способствуя дальнейшей их отчужденности от нравственных устоев общества.

Как отмечает Ю.Е. Пудовочкин, «сегодня досуговая жизнь несовершеннолетних практически полностью отдана на откуп неформальным, «дворовым» компаниям. Отсутствие социально одобряемых форм организации досуга толкает и подростков, и взрослых к бесцельному времяпровождению, чреватому асоциальными формами проявления»¹.

На фоне социально-психологической неудовлетворенности, дефицита общения и понимания, отсутствия поддержки и заботы со стороны ближайшего окружения взрослых лиц, обостряется стремление подростка к объединению на основе общности жизненных ситуаций, взглядов и потребностей с неформальной группой сверстников.

Таким образом, в столкновении «семья-школа», с одной стороны, и «неформальная группа сверстников», с другой, чаще всего побеждает именно последняя. С.А. Корягина в этой связи пишет: «Для трудных детей неформальная группа становится единственным местом, где они могут компенсировать свои неудачи, получить признание и одобрение сверстни­ков, испытать чувство психологического комфорта и эмоционального благополу­чия»².

Под воздействием асоциальных умонастроений группы у подростков начинает формироваться, а в некоторых случаях - уже и укрепляться³, отход от официально одобряемого образа жизни, возникают антиобщественные установки, на основе которых под влиянием конкретных условий, ситуаций и потребностей, происходит становление корыстной мотивации.

Детерминирующей особенностью совершения группового корыстного преступления несовершеннолетними являются нравственно-психологические факторы, проявляющиеся на индивидуальном и конкретно-социальном уровнях причинности, свойственные преимущественно этому возрасту. При этом важно проанализировать во взаимосвязи и общую атмосферу нравственно-духовного климата страны (общесоциальный уровень).

Несовершеннолетнему в силу его возрастных особенностей присущ определенный набор качеств, и дальнейшее его поведение зависит от того, в какую социальную среду он попадает. «При оптимальных условиях воспитания, то есть положительной социально-коммуникативной деятельности, особенности несовершеннолетнего возраста могут быть нейтрализованы. При неблагоприятных условиях они подкрепляются и выражаются в деятельности антисоциального характера»¹.

Для несовершеннолетних в их возрасте характерно наличие высоких коммуникативных способностей, выступающих побуждающим к взаимодействию и адаптации фактором, а также определенная степень конформистских наклонностей, подражательности, уступчивости, а также определенные психологические состояния: возрастная депрессия, подростковая агрессия и др., и психические заболевания, усиливающие качества, необходимые для совместной преступной деятельности².

Данные черты характера являются достаточно гибкими, под воздействием тех или иных факторов окружающей действительности они могут служить либо базой для формирования у несовершеннолетнего позитивных социально-одобряемых нравственно-психологических установок и ценностей, либо приобрести антисоциальный характер.

В настоящее время для развития позитивного образа мышления подрастающего поколения на уровне страны сложилась весьма неблагоприятная ситуация. Кризисное состояние нравственно-правовой культуры социума проявляется во внедрении в сознание значительной части населения в качестве «естественных» определенных элементов криминальной субкультуры: средства массовой информации зачастую тиражируют и пропагандируют криминальные навыки и способы совершения преступлений, воспевают всемогущество и всесильность «богатства», подразумевая в ряде случаев незаконность его приобретения. Нельзя сбрасывать со счетов и пагубное влияние западной культуры, заимствование несовершеннолетними стереотипов зарубежной молодежной субкультуры. Ситуация аномии, дегуманизирующие преобразования в стране определили тотальную фрустрацию подростков, типичными проявлениями которой выступают скука, апатия, иждивенческие настроения, утрата смысла жизни, агрессивность.

Подверженные в силу возрастных особенностей психики повышенному влиянию и легкой внушаемости, ресоциализованные в рамках семьи и школы, несовершеннолетние становятся открытыми для восприятия и принятия негативных ценностных установок, «готовыми» к участию в тех или иных формах асоциального поведения.

Личности несовершеннолетних корыстно ориентированных преступников свойственен индивидуальный эгоизм, последовательная ориентация на личное материальное благополучие, материально-потребительская ориентация, прагматизм, отсутствие альтруистических наклонностей и прочных дружеских установок.

Факторы корыстной преступности несовершеннолетних, характеризующие третью сферу жизнедеятельности общества, полностью пронизывают первые две, являясь их идеолого-правовой основой. Политический настрой государства по отношению к молодежи до сих пор носит преимущественно тоталитарный окрас: представители нового поколения продолжают рассматриваться в качестве объекта воздействия, что проявляется в недоверии и в стремлении использовать молодых в качестве исполнителей уже принятых решений, а также в недостаточном развитии различных форм молодежного самоуправления, в преимущественно административном отношении. В результате, отмечает Р.М. Абызов, «значительная часть молодежи не проявляет стремления участвовать в управлении государственными и общественными делами, у нее слабо развит интерес к социальному творчеству и новаторству»¹.

Все это ведет к обострению противоречий между официально объявляемыми государством и практически функционирующими лозунгами, приоритетами, ценностными ориентациями, что, безусловно, подрывает авторитет власти, особенно в глазах молодежи и несовершеннолетних, остро переживающих разочарования и предательства равно как со стороны близких людей, так и самого государства. Косвенная пропаганда потребительского стиля жизни, снисходительного отношения к вседозволенности поведения личности, становление нового образа жизни с принципиально иными моральными стандартами и правилами поведения не остаются не воспринятыми несовершеннолетними, чутко реагирующими на малейшие колебания общественного сознания.

Организация политической власти явственно обрастает элементами сословности, бюрократизма с четко выраженными привилегиями в социальном положении, которые фиксируются как на уровне законодательства, так и в рамках обычного права. По сути, открыто признается неравенство в правах и обязанностях разных социальных групп, политическое отчуждение, выражающееся в отсутствии ответственности государства перед гражданами, жесткое ограничение целого ряда основных прав, преобладание обязанностей и запретов над правами и свободами. Все это ведет к усилению зависимости человека от государственной власти, к приоритету интересов общества над интересами отдельно взятой личности.

Фактическая политико-правовая ситуация в стране негативным образом сказывается на формировании личности несовершеннолетнего, включаясь в процесс порождения корыстной мотивации подростка и становясь одним из факторов причинностного комплекса совершаемых им преступлений. По мнению О.Н. Тереховой, еще одна детерминанта криминального поведения подростков в сфере политико-правовой жизни общества связана с отсутствием воспитания правовой культуры у подрастающего поколения и безнаказанностью несовершеннолетних, сложившаяся за последнее десятилетие. Реальное наказание, по ее словам, несут примерно 55% несовершеннолетних из числа совершивших общественно опасное деяние¹.

Как результат – правовой нигилизм, скептическое отношение к праву и закону, неверие в действенность механизмов государственного воздействия, систематическая преступная деятельность.