Зубков Алексей Вячеславович Хорошая война
| Вид материала | Документы |
- Зубков Георгий Иванович учебный курс, 507.71kb.
- Нестеров Алексей Вячеславович Очистка нефтесодержащих сточных вод сочетанием экстракционных, 206.67kb.
- Колодкин Александр Александрович Липатов Николай Иванович Баташан Михаил Владимирович, 1212.22kb.
- Климов Никита Вячеславович, 65.75kb.
- Клубков Сергей Вячеславович (1953 – 2005 г г.), 106.29kb.
- Война, начавшаяся в 1853, 155.22kb.
- Маркеловские чтения Внешняя политика СССР на Дальнем Востоке летом 1938г, 287.26kb.
- Алексей Исаев случайности и закономерности, 14380.5kb.
- Л. Н. Толстого "Война и мир" Интегрированный урок, 104.87kb.
- Великая Отечественная война в биографии моей семьи, 19.22kb.
Марта отбила себе плечо постоянной стрельбой. Слуги заряжали настолько быстро, что она делала по шесть выстрелов в минуту. Дорогое охотничье оружие обеспечивало высокую точность, но не позволяло пробивать доспехи. Как известно, даже кабаны и медведи не ходят в латах.
- Ух ты! Тетечка бесподобна! - комментировали студенты, шустро ведя менее прицельный огонь.
- Да! Она несет возмездие во имя Луны!
- Во имя сисек!
- Много ты в сиськах понимаешь, содомит позорный!
- От содомита слышу!
- Тише, а то тетечка тебе в попу засунет вот это ружье.
- Ах, как это романтично!
- Нисколько не романтично. Оно горячее!
- Тогда она его тебе засунет прикладом вперед!
Марта фыркнула, и пуля, предназначенная для врагов, чиркнула по кирасе Макса, а приклад отдачей пребольно ударил по ключице.
- Засранцы! - Марта выругалась, бросила ружье и отвесила каждому по две полновесных пощечины.
Внизу ландскнехты сразу же заметили снижение интенсивности обстрела и рванулись в яростную атаку. Марта схватила другую заряженную аркебузу, но после первого же выстрела охнула и схватилась за отбитое плечо.
- Стреляйте, а я буду заряжать.
Студенты оживились.
- Надерем им задницы! - радостно крикнул высокий.
Ферронцы схватили ружья и принялись азартно палить в сторону врагов и радостно комментировать попадания.
- Есть! Прямо в рыло!
- Эх... Хорошая у него кираса...
- Сейчас я этому яйца отстрелю!
- Ага! Снова попал! Уже третий!
- Осторожней! Этот был наш!
- Стреляй! Бог отличит своих!
Марта вскочила и отвесила подзатыльник в ответ на последнюю реплику.
- Будьте серьезнее! Там же живые люди!
- Да ладно, сейчас будут мертвые!
Ответом стал еще один увесистый подзатыльник. Какое-то время все стреляли молча, потом раздался сигнал 'отступление', и ландскнехты организованно попятились к воротам.
- Здесь нет ничего смешного! - возмущенно заявила Марта, - когда мы тут стреляем, там люди умирают по-настоящему.
- А то мы не знаем. Вы что, не видите, что нам это дело не в первый раз. Я с пяти лет на охоту хожу, - ответил один из студентов.
- Ты людей когда-нибудь убивал? Ты видел, как рядом погибает твой друг?
- Кабана убивал, медведя, оленя...
- Дурак! Ты был на исповеди? Я десять лет исповедуюсь по гвоздикам на прикладе. Ты не думаешь, как тебя встретит святой Петр, когда ты умрешь?
- Ой, тетечка, напугали! Куплю индульгенцию.
- Когда-нибудь ты встретишься со смертью лицом к лицу и очень быстро поумнеешь.
Марта повернулась и вышла с балкона в комнату. Студенты положили ружья и вышли вслед за ней. Слуги стремглав бросились по черной лестнице вниз, за боеприпасами.
Винс, от которого читатель не видел новостей уже сутки, никуда не пропал. Встретившись со своими людьми после битвы на кладбище, он сначала потерял время на выяснение судьбы Кабана и его банды, а потом потерял время, планируя, как проникнуть ночью в турнирный лагерь и вырезать клиентов спящими. К свалившемуся на голову карнавалу он совершенно не был готов и пропустил момент, когда можно бы было поставить человека на восточные ворота и проследить куда поедут по городу супруги де Круа.
Чуть позже Винс отправил разведчиков на двор замка Фальконе, где оставляли коней и кареты все гости, но следов де Круа там не обнаружилось. Очевидно, что карета и конь скрывались где-то в городе, но после кончины Кабана у Винса не было местного проводника, который мог бы помочь в поисках. Кроме того, покушение в толпе уже было опробовано и показало свою неэффективность, а Винс был не из тех, кто наступает повторно на маленькие грабельки. Зато на большие грабли под названием 'покушение на де Круа' он наступал уже несколько раз, да так и не прекратил это бесполезное занятие.
Лучшее, что он придумал к вечеру, это последовать совету Кабана и устроить засаду с арбалетами на дороге. Что бы ни делали де Круа на карнавале, они бы не позже утра вернулись в турнирный лагерь, а дорога от восточных ворот вела одна. Ночью на дороге постоянно дежурили смены по двое бандитов, а в кустах дремали арбалетчики, но до самого утра на дороге не появился ни сеньор де Круа на коне, ни сеньора де Круа в карете. Потом прибежал посыльный от де Креси из турнирного лагеря. Оказалось, что клиент прибыл из города инкогнито вместе со стражниками и сразу вышел на бой, не заходя к себе, а его жена, по-видимому, осталась в городе.
Винс собрал своих и двинулся в лагерь, разминувшись по дороге с Максимилианом, которого немудрено было не заметить в толпе зрителей, возвращавшихся в город после шокирующего заявления хозяина турнира. В этом потоке растянулся и затерялся весь сборный отряд фон Нидерклаузиц - де Круа, так что одного всадника потерять было легче легкого.
Тем не менее, Винс проявил профессионализм в добывании сведений и установил через прислугу в лагере Фридриха, что братьев нанял для охраны улицы Богачей Джакомо Нанни. Верховых лошадей у банды Винса нашлось всего шесть, поэтому он с пятью неаполитанцами рванулся в город, чтобы успеть до того, как городские ворота закроются перед уже выступившим из лагеря первым отрядом Сфорца. Успел, но ворота улицы Богачей уже закрылись.
Один из бандитов, ловкий парень, сумел по скале над стеной перелезть в монастырь. Остальные влезли по брошенной им веревке. Потом 'скалолаз' забрался на террасу улицы Богачей и через некоторое время спустил на веревке донесение, в котором сообщил, что граф Максимилиан де Круа защищает западные ворота, барон Фридрих фон Нидерклаузиц - восточные, штаб расположен в палаццо Нанни, а Шарлотта де Круа постоянно находится в штабе.
Четверо бандитов без особого труда вскарабкались по веревке, сброшенной скалолазом. В мирное время такой номер вряд ли прошел бы незамеченным, но сейчас всем было не до того. Винс из-за искалеченной левой руки не полез сам. Для того, чтобы убить из-за угла одну женщину, армия не нужна.
Дверь в палаццо Нанни со двора не была закрыта и не охранялась. Люди Винса бесшумно проскользнули к лестнице, а потом и на второй этаж. Старший осторожно заглянул в гостиную. Посередине за столом, заваленным бумагами, сидела дама, подходившая под описание. Рядом с ней на очень широком стуле восседал сам Джакомо. Напротив входа в гостиную был виден открытый выход на балкон, с которого стреляли нескольких человек. На улице шло сражение.
- Ждем, - шепотом сказал старший, - пусть зайдет кто-нибудь с балкона, не хочу получить пулю в спину. Вы трое режете стрелков, мы с тобой - бабу и толстяка. И сразу уходим.
Стрельба вскоре прекратилась. С балкона в комнату вошла рыжая женщина в расшнурованном платье и прогоревшей нижней рубашке. За ней проследовали трое молодых людей. Еще трое фигур шустро проскочили с балкона в незамеченную ранее дверь в другой стене.
- Пора!
Бандиты ворвались в комнату. Двое к столу, трое к балкону.
- Убейте их! - спокойно скомандовала Шарлотта.
Разбойники даже не успели удивиться. Джакомо вскочил, сгреб в охапку двоих, оказавшихся перед ним, пробежал три шага и влетел вместе с разбойниками в оконный проем. Марта тоже прыгнула вперед и повалила на диван первого, кто попался на пути. Трое бандитов выбрали своими жертвами троих мужчин, а безоружной женщине не уделили достаточно внимания. Зря. Марта и ростом и весом превосходила своего визави.
Трое парней тоже оказали сопротивление. Для студента фехтование - не менее важная наука, чем все прочие науки вместе взятые, а без меча или хотя бы кинжала на поясе молодой модник из дома не выйдет. Схватка закончилась быстрее, чем можно прочитать 'Отче наш'. Мелькнули клинки, разлетелись по стенам брызги крови. Упал, держась за живот, бандит. Прислонился к стене ферронец с кинжалом в груди. Вот второй студент схватился за перечеркнутое шрамом лицо, а вот последний бандит зажимает левой рукой разрубленную правую кисть и пропускает последний удар, точно в сердце.
Шарлотта не успела и глазом моргнуть, как все было кончено. У выхода на балкон среди лежащих тел в большой луже крови стоял молодой ферронец с окровавленным кинжалом. Из оконного проема торчали толстые ноги застрявшего Джакомо. С дивана поднялась Марта. Платье и нижняя рубашка на ее груди были порваны в клочья. Разбойник, который попался под горячую руку Фрау Профос, остался лежать на диване без признаков жизни.
- Матерь божья... - растерянно произнесла Шарлотта, - ну вы даете...
- А что мы? Мы ничего. Мы так, понемножку, с Божьей помощью, - натянуто улыбнулась в ответ Марта, переводя дыхание.
- Чем это ты его? Нежно прижала к груди и задушила, как подушкой?
- Нет, - Марта подошла к дивану и сняла с шеи убитого шнурок, - удавила шнурком от платья.
Шарлотта подошла в окну и с усилием дернула за пояс Джакомо. Финансист вытолкал в окно двух бандитов, и сам чудом не вылетел вслед за ними, но застрял толстыми боками и чуть не помер от удушья и прилива крови к голове. Марта тоже ухватилась за пояс, женщины вдвоем с заметным усилием выдернули застрявшего толстяка.
Джакомо вытер багровое лицо, отдышался и сказал:
- Что-то у меня в боку колет.
В боку кололо не 'что-то', а длинный стилет, который прошел через толстый слой жира насквозь. Спереди над поясом торчала рукоять, а из правого бока выглядывало окровавленное острие.
Банкир тяжко опустился на свой широченный стул. Марта, придерживая руками разорванное платье, побежала на балкон, чтобы позвать доктора. Как раз в холле дома напротив был устроен полевой госпиталь. Лекарь, услышав, кому именно требуется помощь, быстро вытер руки, схватил инструменты и побежал наверх.
Макс только что вышел из ворот, где он договаривался о втором уже перемирии и эвакуации раненых. Он не расслышал, что именно произошло, но на женский крик обернулся к балкону и помахал рукой. Марта убедилась, что никто, кроме Макса ее не видит, и на мгновение распахнула разрыв на платье и рубашке, полностью обнажив грудь. Макс улыбнулся и встал в профиль, демонстрируя гордо поднятый начищенный до блеска стальной гульфик.
Шарлотта не стала сама вытаскивать кинжал из брюха Джакомо, а занялась другими ранеными. Все разбойники и один студент были мертвы. Второй студент плакал и держался за располосованное лицо. Третий, хотя и был с ног до головы в крови, отделался несколькими неопасными порезами на груди и на руках.
Защитники улицы любезно предоставили нападавшим возможность вынести через ворота раненых и убитых. Главное, зачем это было нужно, - потянуть время до того, как придет помощь, или, в худшем случае, перевести дух до следующего приступа. Стараниями Шарлотты все были уверены, что помощь непременно придет, но никто не знал, откуда.
Макс воспользовался паузой, чтобы... Ничем он на самом деле не воспользовался, а просто вошел в караулку, бросил на пол рукавицы и шлем и плюхнулся на табурет. Кто-то принялся обмахивать его войлочным беретом как веером. От берета воняло потом и кровью, но легкий ветерок компенсировал эти мелкие недостатки.
В караулку вошел Франц. Он прижимал ко лбу мокрое полотенце и хромал на обе ноги.
- Господи, Ваша светлость, не знаю, чем у Вас набита голова, но шея у Вас стальная.
Франц потер свою многострадальную шею.
- Я пропустил всего два удара в голову. А Вам досталось раз в десять больше. Как так получается, что я лежу у всех под ногами, а Вы останавливаете их атаку в одиночку?
- Сам удивляюсь, - мрачно ответил Макс, - что там видно через ворота?
- Они растаскивают трупы. Скоро будут атаковать еще раз, - доложил швейцарец.
- И мы все умрем? Или есть какие-то предложения?
- Тяните время, Ваша светлость. Вызовите кого-нибудь на поединок. Патер нас не бросит.
- А вы? Трусите?
- Нас всего семеро на ногах, и все раненые. Выбирайте - или Вы и семеро нас против них всех сразу, или Вы один бьете их по очереди.
Макс сжал зубы. Хотелось обозвать швейцарца трусом, но тот был прав.
- Вспомните мессира де Баярда и мост через реку Гарильяно! - продолжал маленький швейцарец, - там было двести рыцарей, здесь вместе с пехотой столько не наберется!
- По-твоему, я похож на де Баярда?
- Да, да, Вы очень на него похожи! Вы только что героически сдерживали их у второго вагенбурга! Они убоялись Вас и отступили!
Сравнение с героем, ставшим легендой при жизни, стало решающим аргументом. Макс взялся за свой верный меч, но сразу отложил его в сторону. Сейчас больше пригодилось бы что-нибудь полегче. Он окинул взглядом караулку. Поллэкс? Ни в коем случае. Короткий меч? Тоже нет. Копье? Вспомнился бой Патера с епископом. Выбор был сделан. Каждый рыцарь, тренируся на конный турнир, учится работать копьем. В пешем бою все по-другому, но верный глаз и твердая рука с привычным оружием не подведут.
- Если кто-то из них победит, мы постараемся Вас отбить, - успокоил Франц.
Макс вышел к воротам.
- Вы жалкие трусы! Я вызываю любого желающего! Двух! Трех! Оружие любое!
Рыцари Бурмайера переглянулись. Война войной, но отказаться от поединка значит потерять лицо. Да, достигли преимущества. Да, собирались атаковать. Да, можем победить. Да, цель иногда оправдывает средства. Но потерять честь ради всего-навсего грабежа богатой улицы? Всего-навсего за стандартную плату наемников?
- С прикрытием пехоты этот парень непобедим, - поднял забрало рыцарь с двумя птицами в гербе.
- Он и так непобедим. Помнишь турнир? - ответил ему рыцарь с бургундским крестом.
- Он устал. Он даже снял часть железа.
- Уверен, что первый, кто к нему сунется, ляжет раньше, чем монах прочитает 'Отче наш'.
- Зато второй его ранит, а третий добьет.
- За это время кто-нибудь придет ему на помощь.
- Если будешь трусить, ему тем более придут на помощь.
Последнюю фразу рыцарь с птицами намеренно произнес заметно громче остальных. Открытые и закрытые забрала повернулись в их сторону.
Рыцарь с бургундским крестом плюнул под ноги 'птицам' и вышел вперед. В правой руке он держал меч, в левой щит-павезу.
Макс протянул руку и вытащил из-за ворот на всеобщее обозрение свое оружие. По рядам прокатилась волна возгласов удивления. Кто-то попытался покрутить пальцем у виска, не снимая латной рукавицы. Копье! Не рыцарский лэнс, а обломанная пехотная пика.
Рыцарь с птицами продержался совсем недолго. Макс сделал всего два ложных замаха, а третьим ударом вогнал копье точно в правый локтевой сгиб, одно из немногих уязвимых мест латника.
Вторым вытолкнули рыцаря с бургундским крестом. Тот был вооружен поллэксом и рассчитывал на свое умение брать защиты древком. Не помогло. Макс не стал бить первым, а когда 'бургундец' под крики соратников наконец-то ударил, Макс повернулся, чтобы топор скользнул по нагруднику, и поразил глазницу забрала коротким выпадом.
Третий вышел в доспехе ландскнехта и с двуручным мечом. Макс мягко парировал первый удар (древко все-таки треснуло) и воткнул длинный граненый наконечник в незащищенную стопу. Раненого оттащили оруженосцы, а кто-то из солдат протянул Максу второе копье.
- И откуда такие берутся? - проворчал Бурмайер, имея в виду проигравших, - если и четвертый обосрется, придется самому прикончить этого де Круа.
Четвертый начал с того, что срубил наконечник копья тяжелым старомодным фальшионом. Макс прыгнул вперед, перехватил руку с оружием и ловко провел болевой прием. Хрустнул плечевой сустав. Пальцы разжались, клинок зазвенел по мостовой. Макс раскрутил побежденного и с силой толкнул его в сторону вражеского строя.
Бурмайер скрипнул зубами и спешился.
- Назад! - крикнул он какому-то латнику, робко сделавшему шаг вперед.
- Разойдись! - скомандовал стоявшим впереди солдатам. Подходя к воротам, он отцепил от пояса маленький щит-баклер и вытащил из ножен меч. Подбородник оставил сложенным, лицо открыто.
За это время Макс вернулся к воротам, ему вытерли пот, дали глотнуть вина из фляжки и подали третье копье.
Как ни странно, Макс впервые встретил своего нового старого врага лицом к лицу. Он даже не понял, кто принял вызов на этот раз. Бурмайер же видел и последние четыре поединка, и предшествовавшие два приступа, и весь турнир от начала до конца.
После четырех подряд легких побед Макс зазнался. Он ударил первым. Короткий точный укол в голову. Бурмайер отбил наконечник щитом и в длинном выпаде поднырнул под древко, направив меч в голень Макса. Макс отдернул ногу, поскользнулся и упал на колено. Меч лязгнул о край набедренника. Макс ударил кулаком по внутренней стороне правого запястья Бурмайера. Бурмайер выронил меч, но тут же хлестнул Макса по лицу раскрытой ладонью, расцарапав ему левую щеку и сломав нос краем рукавицы. Макс, не успев встать, рванулся вперед и толкнул Бурмайера плечом в живот, одновременно схватив правой рукой под колено. Оба рыцаря повалились на землю. Макс сделал еще один рывок и навалился на грудь Бурмайеру, не давая тому подняться.
У молодого графа де Круа был шанс закончить на только поединок, но и военный конфликт. Если бы он знал, кто перед ним, он бы мог предложить вражескому командиру сдаться, и тот бы, безусловно, согласился. Никто бы не упрекнул сдавшегося в таком проигрышном положении, не пострадала бы ни честь, ни репутация. Но Макс не знал. Он добил врага тремя ударами стального кулака в лицо, поднял копье и встал.
Отдохнуть ему не дали. Юный оруженосец в окровавленной накидке поверх дорогих лат выскочил вперед, как будто боялся, что более знатные бойцы не дадут ему умереть молодым. Торопливо отсалютовал двуручным мечом и без раздумий сделал всего один прием, начинавшийся с диагонального замаха с левого плеча.
Пока опускался меч, Макс успел подумать, что лицо этого парня ему знакомо, вспомнить, в связи с чем, подставить древко, которое тут же сломалось, вспомнить, что наголенники он снял давным-давно и пропустить полновесный удар в левую голень.
Толпа кричала. Колотили мечами о щиты, стучали кулаками по доспехам. Победитель подошел к побежденному и приставил меч к его шее.
- Вы мой пленник, Ваша светлость!
Лежа на камнях чужого города в луже чужой крови, Макс беззвучно смеялся. Это же надо так, победить лучших из лучших и проиграть оруженосцу, которому сам же показал этот прием. Интересно, этот юный талант очень благородный или очень хозяйственный? Взял в плен аж целого графа! Кстати, а кто он такой, чтобы брать в плен графа?
Из ворот выбежали Франц и Фредерик. Без оружия. Фредерик размахивал белой тряпкой.
Макс приподнялся на локте.
- Ты рыцарь? - откуда-то со стороны услышал он свой голос.
- Нет, Ваша светлость, я только оруженосец.
- Преклони колено.
Оруженосцы не смогли поставить на ноги раненого рыцаря, но их сил хватило, чтобы приподнять Его Светлость Графа Максимилиана де Круа. Макс оглянулся по сторонам. Мечей под рукой не было. Феникс уже понял, что его ждет, и протянул свой двуручник. Все знали, что кроме отягощенного формальностями посвящения в рыцари в мирной обстановке, признавалось действительным также и посвящение на поле брани.
- Достоин ли этот оруженосец быть посвященным в рыцари? - спросил Макс у почтенного общества.
- Достоин! Достоин! - отозвались рыцари.
Если право Макса на свое усмотрение посвящать в рыцари кого бы то ни было в мирной обстановке было весьма спорным, то в данных обстоятельствах Макс, сражавшийся один против многих, проявил себя как достойный представитель рыцарского общества, а победивший его Феникс по единогласному мнению того же общества заслуживал посвящения. Его Светлость граф де Круа произнес формулу посвящения, признал себя пленником и потерял сознание. Над строем врагов загудели трубы, ландскнехты опустили алебарды и уверенно двинулись на штурм открытых ворот.
Покойный Грегуар Бурмайер знал толк в военной науке. После его смерти младшие командиры без лишних эмоций построили солдат и организовали наступление. Во главе строя встал Феникс, чье право вести армию на сбор трофеев не у кого не вызывало сомнений. Не вызывало сомнений также и то, что если бы было с кем еще сражаться, ландскнехты бы сражались не хуже, чем при живом главном нанимателе. Только сражаться было не с кем. Не было ни пехоты в воротах, ни стрелков в окнах и на крышах. Но выучка не позволяла сразу разбегаться и мародерствовать. Двери первых двух домов открылись, хозяева на пороге объявили о своей капитуляции и согласии заплатить выкуп. Туда были отправлены небольшие отряды, а остальная армия под трубы и барабаны продолжила свое триумфальное шествие по широкой улице.
- Хорошо, что ты его не добил, - сказал приятель новоиспеченному рыцарю, - оказывается, де Круа один держал нас всех у этих ворот. О нем после этого баллады будут писать, и о тебе тоже.
Внезапно трубы и барабаны умолкли. В двадцати шагах перед наступающими из-за поворота выехал отряд всадников. Первый ряд состоял из рыцарей в полной броне верхом на конях в турнирных доспехах. Рыцарей было много. Они занимали всю ширину улицы, за первым рядом виднелись второй и третий, а за третьим - еще плюмажи и знамена.
После секундного замешательства передние ряды ландскнехтов, не дожидаясь команды, приняли привычную низкую стойку и выставили пики, как всегда делалось против конницы.
Рыцари, тоже без лишнего шума, опустили копья и пришпорили коней.
Поток конницы снес первые пять рядов пехоты, даже не заметив. Потом началось избиение. Стрелки тоже вылезли на свои позиции и возобновили обстрел с не меньшим энтузиазмом, чем раньше.