Различия экономических систем по формам собственности и механизму координации хозяйственной деятельности
Краткое описание документа Различия экономических систем по формам собственности и механизму координации хозяйственной деятельности
Особенности развития частной собственности в переходной экономике России. Методолгические аспекты анализа экономических систем.
Различия экономических систем по формам собственности и механизму координации хозяйственной деятельности.
Особенности развития частной собственности в переходной экономике России.
Введение.
К сожалению, в настоящее время в России в значительной степени утеряны методологические основы экономического анализа, более того - о них практически не идет речи. В диссертационных работах, авторефератах повторяются одни и те же штампы о комплексном и системном подходе авторов к избранной проблематике. Исследователи конкретных экономических проблем российской экономики в основном вообще не заботятся о том, чтобы определить свои методологические позиции. В учебниках по экономической теории перечисляются известные из философии приемы анализа: индукция и дедукция, единство исторического и логического, анализ и синтез и т.п.
Каждый уважающий себя исследователь-экономист подчеркивает комплексность, системность анализа той или иной проблемы. А какой смысл вкладывает каждый из нас в эти понятия? Единства и четкости в этом вопросе нет, более того, господствуют представления на чисто обыденном уровне. За редким исключением, системность рассматривается не более как синоним всесторонности охвата предмета исследования или как языковой штамп, за которым вообще ничего не стоит применительно к экономическому анализу.
Десять лет реформ в России радикальным образом изменили ее государственное устройство и экономику. Не будем спорить, насколько необходимы и своевременны были эти преобразования. Важно констатировать, что страна в результате стала совершенно другой. Лучше или хуже? - вопрос, на который нет однозначного ответа.
Обратим внимание на тот факт, что процесс трансформации, единожды запущенный в январе 1992 г., продолжается до сих пор, но далеко не в соответствии с замыслами его авторов. За годы реформ россияне уже привыкли к тому, что провозглашенные цели и задачи преобразований в экономике приводили к иным, часто противоположным результатам. Это породило у многих специалистов безразличие к анализу происходящего, а значит, и к оценке перспектив будущего страны. Может быть, такая социально-политическая апатия кому-то и выгодна, но она представляет смертельную опасность для социума, пока еще существующего на географическом пространстве, очерченном государственными границами России. Таким образом, очень важно продолжать начатые или предпринимать новые исследования касающиеся экономических систем в целом и применительно для России. Рассматривать и примерять те модели, которые наиболее благоприятные в геополитическом смысле для страны, занимающей самую большую территорию в мире. Именно раскрытию понятия частная собственность, сравнительному анализу экономических систем и их применимости к российской действительности и будет посвящена данная работа.
Методолгические аспекты анализа экономических систем.
Научная традиция российской экономической науки, всегда придававшей большое значение методологии, требует определенности в этом вопросе. Принимая во внимание высказанные предварительные замечания, остановимся на одном, важнейшем, по нашему мнению, из аспектов.
Прежде всего отметим, что системный анализ является метаметодологией в том смысле, что он используется для анализа любых систем, независимо от характера и содержания, относятся ли они к природе, обществу или искусственным техническим конструкциям. Прежде чем говорить об экономических системах, нужно определиться с терминологией и категориями системного анализа.
Решение вопроса о специфических признаках системного подхода, в отличие от любого другого типа научного анализа, в значительной степени предопределяется тем, что следует понимать под системой.
Известный специалист в области системного анализа В.Н. Спицнадель приводит следующие определения (См.: Спицнадель В.Н. Основы системного анализа. СПб., 2000. С. 117-118.). Под системой понимается "комплекс элементов, находящихся во взаимодействии" (Л. Берталанфи); "нечто такое, что может изменяться с течением времени", "любая совокупность переменных… свойственных реальной машине" (У. Росс Эшби); "множество элементов с отношениями между ними и между их атрибутами" (А. Холл, Р. Фейджин); "совокупность элементов, организованных таким образом, что изменение, исключение или введение нового элемента закономерно отражаются на остальных элементах" (В.Н. Топоров); "взаимосвязь самых различных элементов", "все, состоящее из связанных друг с другом частей" (Ст. Бир); "отображение входов и состояний объекта в выходах объекта" (М. Месарович) и т.д. и т.п. Сам Спицнадель считает: "В первом приближении можно придерживаться нормативного понятия системы. Система (греч. - "составленное из частей", "соединение", от "соединяю, составляю") - объективное единство закономерно связанных друг с другом предметов, явлений, а также знаний о природе и обществе (БСЭ. Т. 39. С. 158)".
Изучение систем в науке долгое время велось методом редукционизма. В первую очередь он появился и обосновался в естественных науках. Суть его состоит в том, что сложное явление нужно разделить на элементы. Изучив их свойства и взаимодействия, затем определить и черты всей системы в целом. То есть из свойств частей выводятся свойства целого. Естественные науки на этом пути пришли к выдающимся достижениям. Данному подходу мы обязаны многим великим и малым открытиям в области механики, химии, биологии и пр.
В дальнейшем было доказано, что в системе свойства целого не есть сумма свойств ее элементов, что ее свойства не выводятся логически. Система потому и система, что она есть нечто большее, чем сумма входящих в нее элементов. В течение всего ХХ века естественные науки изживали классический редукционизм.
Экономическая теория отстает от естественных наук на пути освобождения от редукционизма, более того, экономическая теория до сих пор находится в его плену. Из системы не всегда можно выделить какой-то элемент, часть, объект. Его можно изучить только во взаимодействии с другими элементами, его мы можем познать только по этим взаимодействиям. Последние несут в себе информацию об элементах системы. Если нет взаимодействий, то и нет информации. В других случаях один и тот же объект участвует в разных системах, вступая с ними во взаимодействия. Поэтому он представляется по-разному.
Экономические системы являются сложными, нелинейными, самоорганизующимися системами. И подход к ним как к простым системам, о которых можно получить достаточно исчерпывающую информацию, не применим к ним. Лауреат Нобелевской премии И. Пригожин, занимающийся именно такими системами с точки зрения математики и математического моделирования, пишет о необходимости четко разграничивать системы разного типа в анализе: "Именно простые системы являются тем частным случаем, в котором становится достижимым идеал исчерпывающего описания. Знание закона эволюции простых систем позволяет располагать всей полнотой информации о них, т.е. по любому мгновенному состоянию системы однозначно предсказывать ее будущее и восстанавливать прошлое… Предельный переход от нашего финитного знания к идеальному описанию, подразумевающему бесконечную точность, не составлял особого труда и не мог привести к каким-либо неожиданностям. Ныне же при рассмотрении неустойчивых динамических систем проблема предельного перехода приобретает решающее значение: только бесконечно точное описание, подразумевающее, что все знаки бесконечного десятичного разложения чисел, задающих мгновенное состояние системы, известны, могло бы позволить отказаться от рассмотрения поведения системы в терминах случайности и восстановить идеал детерминистического динамического закона" (Пригожин И., Стенгерс И. Порядок из хаоса. Новый диалог человека с природой. М., 2000. С. 4.).
Экономические системы чрезвычайно сложны, и невозможно получить исчерпывающую информацию о них, с тем чтобы формулировать "железные" законы и строить полностью адекватные реальности модели. Описание с конечной точностью недостижимо в силу внутренней структуры экономических явлений.
На помощь приходят различные формы описания. Ни одно сложное явление нельзя описать при помощи одного понятийного языка. Простой пример - известная притча о слепцах, ощупывающих слона: один держал его за хобот и сказал, что слон подобен змее, другой держал слона за ногу и заявил, что он похож на колонну, а третий, ощупывая туловище, стал спорить с остальными, поскольку слон, по его мнению, как гора.
Применительно к экономическим явлениям следует иметь в виду то, что требуется их описание вербальное, математическое и графическое. Невозможно экономические явления, относящиеся к системам высшей категории сложности (сложнее только такие понятия, как Вселенная), познать при помощи лишь одного понятийного языка. Математические методы являются инструментом количественного и символического нахождения алгоритмов функционирования экономических систем. Поэтому неправильно чрезмерно опираться на один из подходов. Кроме того, не существует убедительных математических моделей для целого ряда экономических явлений.
Автор согласен с В.Н. Спицнаделем в том, что: "Многие теории, получившие огромное влияние в науке, являются нематематическими по своему характеру (например, психоаналитическая теория), а в других случаях лежащие в их основе математические конструкции осознаются позднее и охватывают лишь отдельные аспекты соответствующих эмпирических данных (как в теории отбора). Математика, по сути дела, сводится к установлению алгоритмов, которые более точны, чем алгоритмы обычного языка… Вероятно, лучше иметь сначала какую-то нематематическую модель со всеми ее недостатками, но охватывающую некоторый незамеченный ранее аспект исследуемой реальности и позволяющую надеяться на последующую разработку соответствующего алгоритма, чем начинать со скороспелых математических моделей" (Спицнадель В.Н. Основы системного анализа. С. 34-35.).
В экономической жизни происходят постоянные изменения. Истолковывать их только как переход от одного состояния равновесия к другому, как это делают большинство современных экономических теорий, включая теории экономического роста, представляется неверным. Правильнее было бы говорить об эволюции экономических систем и их развитии как частном случае позитивного движения, а не росте и стремлении к равновесию.
Понятие экономической эволюции (развития) пока еще мало разработано в экономической теории. Существует скорее интуитивное, чем научное его понимание. Большей частью говорится об экономическом развитии как о некоем позитивном движении экономической системы, позитивном в понимании того или иного исследователя, эксперта, который основывается либо на экстраполяции предшествовавшего опыта другой подобной экономической системы, либо просто на здравом смысле. К сожалению, оценка эволюции системы в основном сводится к набору критериев типа "экономический рост - это хорошо".
Оставаясь в рамках самой экономической теории, невозможно определить понятие эволюции экономической системы, поскольку, находясь внутри нее и являясь ее элементом, человек ограничен в определении целеполагания системы как таковой, несмотря на то, что экономическая политика задает известные параметры развития национальной экономики, а теперь в условиях глобализации отчасти и мировой экономики.
Общая теория эволюции сложных нелинейных систем, к которым относятся экономические системы, дает общие представления о возможном характере движения таких систем. Для них важнейшее значение имеет бифуркационный характер их эволюции, который подразумевает, что система, развиваясь случайным образом, накапливает новые свойства сначала количественно, а затем вероятностным путем переходит в новое качество. Равновесные, устойчивые состояния такой системы есть только моменты в их движении. Экономические кризисы в терминологии теории неравновесных систем являются точками бифуркации, перехода в новое состояние или же происходит уничтожение данной системы и возникновение принципиально новой системы.
В силу сложности, многофакторности экономического развития его причинно-следственные связи не могут быть определены как такие динамические закономерности, когда данное состояние экономической системы однозначно определяло бы ее последующие состояния. Да и знания (информация) о самом исходном состоянии не могут быть в достаточной степени полными.
В этом смысле методология экономической теории близка философской категории "сорит" (греч. sorites кучеобразный), введенной в употребление древнегреческими философами. По определению "сорит" есть цепь силлогизмов, в которых заключение предыдущего силлогизма является одной из предпосылок следующего за ним, а одна из посылок при этом не выражается в явной форме. М.В. Ломоносов называл "сорит" стесненным доводом. Из приведенных рассуждений, в частности, следует и ограниченность экономических динамических моделей, которые определяют закономерности, вероятность которых близка к единице.
Экономические закономерности имеют стохастический характер, при котором данное состояние системы определяется ее последующим состоянием лишь с определенной степенью вероятности, раскрывая возможности реализации заложенных в прошлом тенденций. Нам следует восстановить в нашем понимании баланс между закономерностью и случайностью, между динамической и стохастической их компонентой.
Создается возможность для теоретических и конкретно-экономических исследований, исходя не только из общих закономерностей, но и феноменов, а не только путем отсечения того, что не вписывается в эти общие закономерности, считая их несущественными. Именно они и могут оказаться существенными в будущем. Экономическое развитие в силу своей вероятности тоже в известной степени феноменально, поскольку оно столь же случайно, как и закономерно.
Подводя итог,хотелось подчеркнуть, что в наше время закончилась длительная эпоха преобладания классификации, преимущественно анализа, расчленения объектов познания - наступила эпоха синтеза, а следовательно, и подлинного системного подхода в экономических исследованиях.
Исторический очерк.
За всю историю развития человеческого общества возникло несколько типов экономических организмов. Они развивались в определенной последовательности - в порядке перехода от простейших хозяйственных структур к все более сложным.
Изначальной и самой длительной была эпоха первобытно-общинного строя, которая завершилась 7-9 тысяч. лет тому назад и из которой не вышли еще отдельные племена, проживающие в труднодоступных местах Азии, Африки и Латинской Америке. В этой эпохе выделяются два этапа: период собирания и присваивания дарованных природой жизненных средств и второй период, когда люди стали создавать полезные продукты своим трудом. Человек в то время находился в полной зависимости от окружающей природной среды. Примитивность орудий труда исключала возможность борьбы за выживание в одиночку. Естественной была совместная деятельность, а единственно возможной и необходимой коллективная собственность. Совместно присваивались и охранялись занятый общиной участок земли, орудия коллективного труда, общее жилище. Плоды совместного труда присваивал весь родовой коллектив. Минимум результатов диктовал уравнительное распределение.
Совершенствование орудий труда и форм ведения хозяйства расширяли потребности первобытных людей и вносили изменения в экономический организм общины. Появление лука и стрел создало возможность добыть зверя в одиночку и положило начало распаду уравнительных форм распределения.
С развитием земледелия и скотоводства общины специализируются на производстве определенных продуктов, происходит их экономическое обособление, возникает межобщинный обмен продуктами труда.
Внутри общины стал развиваться новый тип хозяйства, начинается индивидуальное (семейное) присвоение, а сама родовая организация постепенно превращается в общину. В большинстве стран Азии, Африки и Латинской Америки и сейчас община - составная часть их общественного устройства. Общинная собственность имела большое значение в жизни крестьянства и казачества в России.
На рубеже IV и III тысяч. до н.э. возникло рабовладельческое общество. Его основу составляла частная собственность на землю и на раба. Она и предопределяла существо социально-экономических отношений этого общества. Захватнические войны обеспечивали массовый приток пленных, - дешевой рабочей силы для рабовладельческих латифундий. Со временем малопроизводительный труд рабов при повышении рыночных цен на них в результате ослабления военной мощи рабовла-дельческих государств, сделали невыгодным покупку и содержание рабов. Крупные земельные собственники стали дробить свои поместья на мелкие участки и отдавать их для обработки рабам и потерявшим свои земли свободным крестьянам. Подневольные крестьяне были вынуждены отдавать своим хозяевам значительную часть производимой продукции. Отношения собственности претерпели очередное изменение, совершился переход к феодальному экономическому устройству.
Социально-экономические отношения феодализма имели ряд крупных отличий и преимуществ по сравнению с рабством. Принадлежащая феодалам земля делилась на господскую и крестьянскую. Последняя во многих странах поступала в пользование сельских общин и затем дробилась на наделы, которые давались крестьянам для ведения хозяйства. Крестьяне и ремесленники имели личную собственность, переходя-щую по наследству. Она распространялась на сельскохозяйственные орудия, рабочий и продуктивный скот, птицу, жилой дом, хозяйственные постройки. Экономическая зависимость крепостного крестьянства от помещика реализовалась в форме барщины, оброка и денежной ренты. Постепенно отношения крепостного с феодалом превращались в договорные и оброчно-денежные. Зависимый работник все больше начинал походить на арендатора.
Более прогрессивной по сравнению со всеми предшествующими системами является капиталистическая экономика. Здесь не только земля, но и все основные средства производства находятся в частной собственности у буржуазии. Капитализм кладет конец внеэкономическому принуждению к труду, личной зависимости работника от хозяина средств производства. Новая система основывается на свободном труде наемных работников и свободе предпринимательской деятельности. Стремление к получению большего дохода послужило и служит мощным стимулом развития и совершенствования производства. Частная капиталистическая собственность не исчерпала своих возможностей к обеспечению прогресса общества в целом.
Капитализм в промышленной сфере начался с простой кооперации труда, когда под одной крышей, под началом одного хозяина-собственника объединяется много людей для выполнения однородной работы. На втором этапе на смену простой кооперации пришла более сложная форма организационно-экономических отношений - мануфактура. Эта форма хозяйственной деятельности основана на преимущественно ручных орудиях труда и разделении труда внутри мастерской. Она началась в Европе с середины XVI в. и продолжалась до последней трети XVIII в. Специализация труда, его раздробление при создании готового продукта на составные части развивало у рабочих мастерство, вело к росту производительности труда. Мануфактура подготовила необходимые предпосылки для перехода к машинной стадии производства.
Переход к машинному производству (конец XVIII сере-дина XIX в.) подвел под капиталистическую экономику качественно новую техническую основу, что не могло не внести изменения в содержание и отношения собственности. Научно-технический прогресс усилил концентрацию производства, привел к рождению крупных заводов, фабрик. Единоличных капиталов для освоения новых производств стало недоставать. Вторая половина XIX в. ознаменовалась крупнейшими откры-тиями в науке и технике, быстрым развитием машинного производства. Происходят структурные изменения в капиталистической экономике, быстро развивается паровозостроение, железнодорожный, речной и морской транспорт, а к концу века - автомобилестроение, самолетостроение. Индивидуальным капиталам освоения новых капиталоемких отраслей хозяйства оказалось не под силу, получает ускоренное развитие коллективная, акционерная форма ведения хозяйства.
Из концентрации производства рождаются монополии, которые сосредотачивают в своих руках производство и сбыт значительной части той или иной продукции, а, следовательно, и экономическую власть.
В нынешнем столетии формы капиталистической собственности неоднократно изменялись под воздействием непрерывного усиления общественного характера производства. В западных странах самой распространенной стала смешанная форма собственности, в которой могут принимать участие широкие слои населения. Дальнейшая более высокая ступень обобществления экономики привела к огосударствлению части национального хозяйства. В 80-е годы доля государства в национальном богатстве страны составила в США и Японии око-ло 20%, в странах Западной Европы - 35-40%.
В современных условиях наибольшая степень обобществления экономики в интернациональном масштабе вызвана тем, что образуется и развивается не только транснациональный капитал, но и экономическая интеграция капиталистических государств.
Таким образом, долговечность и сила частной собственности заключается в ее подвижности. Она изменяется в соответствии с новыми масштабами обобществления экономики, открывает простор развитию производительных сил и повышению эффективности хозяйственной деятельности. Сравнивая, каким капитализм был в далеком прошлом и каким он стал сейчас, мы замечаем, что эта система развивается путем самоотрицания ее исходных экономических устоев. Это естественно - исторический процесс. В его основе лежат внутренние объективные законы, которые реализуются через хозяйственную деятельность и определяют ее направленность. (по материалам книги Ермишин П.Г. Основы экономической теории, М.: «Наука», 2000, с. 62 – 64).
Различия экономических систем
В основу классификации систем положены определенные количественные критерии, среди них выделяются:
- роль государства в экономике;
- степень развития планирования;
- роль рыночных отношений.
Если исходить из того, что основным критерием отнесения той или иной страны к той или иной системы служит место, которое занимает в системе институт государственной собственности, то с этих позиций экономика подразделяется на 3 типа экономических систем:
1)Смешанная экономика (смешанный капитализм) - США, Греция.
2)Демократический социализм - Англия, Швеция, Норвегия, страны новой Зеландии.
3)Коммунизм - Куба, Северная Корея и Китай.
Современная буржуазная экономическая теория часто сводит понятие экономической системы лишь к степени зрелости производительных сил, тем самым игнорирую вторую сторону этой системы, а именно общественно-производственные отношения. На основе уровня НТР выделяют следующие экономические системы:
Индустриальная.
Постиндустриальная.
Супериндустриальная.
Технотронное общество.
Современная буржуазная экономическая теория, классифицируя экономические системы, часто отождествляет производительные силы и производственные отношения, на этой основе выделяются следующие экономические системы:
Общество потребления.
Общество изобилия.
Государство всеобщего благоденствия.
Общество суверенитета потребителя.
Общество века высокого массового потребления.
Общество стадии поиска качества жизни.
Исторический подход познания экономических процессов и явлений, поэтапно вычленяет различные методы решения основных экономических проблем общества, вместе с тем, он даёт возможность анализировать их сочетание: взаимопроникновение, взаимообусловленность и др. С этих позиций интерес представляют следующие типы экономических систем:
Традиционная экономическая система - основана на обычаях, феодальных пережитках, анахронизмах, и существует в слаборазвитых странах. Экономическое положение людей в этой системе определяется наследственностью, клановостью и кастовой принадлежностью. В этих условиях правящая элита не заинтересована в научно-техническом прогрессе, который разрушит нововведениями традиционную экономическую систему.
Командная экономическая система - в центре этой системы находится государство, все факторы производства и природные ресурсы охвачены, в основном, государственной формой собственности. Господствует централизованное планирование и распределение экономических ресурсов. Эта система остается характерной для социалистических стран.
Рыночная экономическая система - рынок является регулятором экономического прогресса, с помощью таких основных категорий как спрос, предложение, цена, прибыль, убыток, он решает вопросы что производить, как производить и для кого производить. Чистой рыночной экономики нигде и никогда не существовало. В настоящее время для большинства развитых стран характерно использование различных комбинаций экономических систем, что позволяет говорить о смешанной экономической системе. (Ермишин П.Г. Основы экономической теории, М.: «Наука», 2000, с. 115 - 121)
В российской экономической мысли имеет место классификация хозяйственных систем, в которой получило отражение современное видение мира как результата исторического развития различных типов цивилизации.
Слово "цивилизация" латинского происхождения, что в переводе на русский язык означает гражданский, общественный. Это понятие сравнительно молодое для науки, введено в научный оборот всего два столетия назад и использовалось французскими философами-просветителями для характеристики общества, в котором царствуют разум и свобода. Сегодня в научной литературе термин цивилизация используется для оценки степени и уровня культуры (различают античную и современную, европейскую и азиатскую и т.д.); для характеристики стадии развития человеческого общества, пришедшей на смену варварства (Л.Морган, Ф.Энгельс); как культурно-исторический цикл развития замкнутых групп, народов и государств (Н.В.Данилевский, А.Тойнби); как заключительная стадия развития культуры, фаза ее заката (О.Шпенглер); как совокупность основных компонентов общественной жизни: человеческого потенциала, способа производства материальных благ, окружающей среды (различают собирательство, земледельческую и промышленную цивилизации) (А.М.Ковалев); как определенную стадию в циклическом развитии общества в целостности составляющих его элементов: наука, экономика, культура и т.д. (Ю.В.Яковец). В России наиболее распространено представление о цивилизации как разумно организованном строе экономических и социально-правовых отношений в развитых странах.
Новые подходы в осмыслении окружающего мира обусловлены глубиной, масштабами и характером перемен, происходящих в мире, особенно во второй половине XX века:
- это и революционные перемены в технике, технологии, принципиально изменившие организацию производства;
- создание современной информационной системы, производственной и социальной инфраструктур;
- осознание угрозы ядерной войны, экологической гибели, общности человеческих судеб;
- осознание сложности и многомерности мира нашей планеты, созданного в результате многовекового эволюционного развития;
- понимание качественных изменений мировой цивилизации.
Одна из величайших наших трагедий состоит в том, что мы, сами того не замечая, находимся в плену самых примитивных стереотипов, штампов, одним из которых является способность видеть мир в двухцветном изображении и мыслить только парными категориями: левые — правые; демократы — консерваторы; социализм — капитализм; частная и общественная собственность и т.д. Это мышление и понятийный аппарат XX века. Сегодня общественная, в том числе и экономическая, жизнь с ее многомерностью не может быть описана наукой таким образом. Отсюда необходимость поиска новых подходов, новых теорий, характеризующих развитие экономических систем. В связи с этим несомненный интерес вызывает теория политического развития общества, смены цивилизаций.
Согласно этой теории можно выделить семь цивилизации: неолитическая, продолжительность которой в мире составляла 30-35 веков, а в России 20-30 столетий; восточно-рабовладельческая (бронзовый век) — с продолжительностью в мире 20-23 столетия, в России — 15-16; античная (железный век) — 12-13 веков в мире и 11-12 веков в России; раннефеодалышя — соответственно 7 и 7 столетий; прединдустриальная —соответственно 4,5 и 2,5 столетия; индустриальная — соответственно 2,5 и 1,5 столетий; доиндустрнальная — с продолжительностью 1,3 в мире и 1,4 в России.
Эта теория позволяет нам по-новому взглянуть на те процессы, которые происходят сегодня в целом и в России, в частности. Она позволяет сделать следующие выводы: 1) состояние мировой экономики и экономики России — это результат естественного хода развития человеческого общества; нельзя рассматривать это состояние как результат неудавшейся попытки построить Социализм, а 75 лет, прожитых нашей страной, как шаг назад, хотя эти годы приходятся на спад индустриальной цивилизации, ибо ее расцвет, высшая точка на графике для России совпадает с 1909 г.; 2) переход к рыночной экономике — это не выдумка антикоммунистов или политиков, стоящих у власти в России, это объективная необходимость, обусловленная сменой индустриальной цивилизации постиндустриальной; последняя по существу представляет собой социально ориентируемое рыночное хозяйство; 3) поскольку рынок имел место во всех цивилизациях (правда его роль была различной), то сущность современного переходного периода сводится не к переходу к рынку (от рынка к рынку перейти нельзя), а к смене одной цивилизации другой. Утверждение же о современном переходе России к рынку свидетельствует о том, что мы находимся в плену примитивных стереотипов, штампов, согласно которым считалось, что социализм (в том числе и построенный в России) несовместим с рынком, план и рынок — антиподы и т.д.; 4) продолжительность переходного периода, если его понимать как этап кризиса, вытеснения уходящей и рождения новой цивилизации, по расчетам ленинградских экономистов В.И.Кузьмина и А.В.Жирмунского, составляет 1/4 общей длительности цикла, следовательно, Россия в новую цивилизацию войдет приблизительно в 2010 г.; 5) в связи с тем, что Россия позднее вступала в ту или иную цивилизацию, но проходила ее гораздо быстрее, можно считать, что народы России быстрее воспринимают прогресс, чем обычно принято думать. Неправильно представлять народы России как ленивых, никчемных и инертных людей. Эволюция цивилизаций показывает обратное. А великое смотрится на расстоянии!
Формирование новой концепции видения целостной картины современного, постоянно изменяющегося мира потребует героических усилий не одного десятка ученых, знания и умелого применения законов статистики, закономерностей динамики, генетики к обществу, совершенствования методологии экономической науки. (Теоретическая экономика (политэкономия): Учебник/ Под редакцией Г.П. Журавлевой, H.H. Мильчаковой, М.: "Банки и биржи", Издательское объединение "ЮНИТИ" 1997, с. 64 – 67)
Особенности развития частной собственности в переходной экономике России.
Вольчек В.В. считает, что не надо делать из термина политическая экономия какого-то нового фетиша. В нашем понимании политическая экономия почти тождественна термину экономическая политика. Экономическая политика кем бы она не проводилась государством или международными организациями остается лишь системой мер и инструментов для достижения определенной цели в рамках той или иной экономической или философской парадигмы. А основными проблемами экономической политики являются проблемы инфляции, безработицы и экономического роста. Несколько особняком стоит проблема перераспределения, которая является центральной в «социалистической» политической экономии.
Три типа базовых типа политической экономии
1. Меркантилистическая
2. Классическая (либеральная)
3. Перераспределительная (социалистическая)
Возможны и другие типы политической экономии, но они будут являться комбинациями заявленных выше.
Но сначала остановимся на таком аспекте как меркантилизм. В реальной действительности рыночные системы представляют собой «смешанные» экономики, в которых наряду с рыночным механизмом существует некоторое регулирующие вмешательство со стороны государства. Но страны со смешанными экономиками так различны, что их экономические системы очень трудно сравнивать. Действительно, смешанную экономику Швеции нельзя сравнивать со смешанной экономикой, например, Перу. Поэтому в экономической литературе осуществляются попытки выделить промежуточный тип хозяйственной системы, отличающийся по своим основным характеристикам, а главное, по экономической эффективности от хозяйства и каталлактики.
Такой промежуточный хозяйственный тип экономической системы получил название меркантилизма (или экономики властных группировок).( Сото Э. Иной путь. М., 1995, с. 248). Этот хозяйственный тип нельзя полностью отождествлять с меркантилизмом 15-18 веков. Современный «меркантилизм есть... вера в то, что экономическое процветание государства может быть гарантировано лишь правительственным регулированием националистического типа» (Сото Э. Иной путь. М., 1995, 240)
Меркантилизм как промежуточный тип хозяйственной системы представляет собой экономику, в которой существует рыночный обмен, но институциональная структура не позволяет использовать преимущества расширенного рыночного порядка. Институциональная структура такого экономического порядка характеризуется сильным регламентирующим влиянием государства, которое существенно зависит от элитарных групп, получающих привилегии различного рода.
Следовательно, при меркантилизме:
1. Господствует мнение, что благосостояние народа может быть достигнуто только благодаря государственному регулированию, причем действия государства часто заменяют или деформируют рыночный механизм.
2. Ведется внешняя политика, которая способствует изоляции, страны, прикрываемая лозунгом «опоры на собственные силы».
3. В политической сфере демократические институты подчинены влиянию постоянно меняющихся властных групп.
Экономическая система, основанная на принципах меркантилизма, имеет существенные отличия, как от плановой, так и от рыночной экономики. В связи с этим Эрнандо де Сото пишет: «Будучи системой, в которой управление крайне регламентированным государством зависело от элитарных групп, которые, в свою очередь, кормились за счет государственных привилегий, меркантилизм резко отвергался как основоположником коммунизма Карлом Марксом, так и Адамом Смитом - основоположником экономического либерализма». (Сото Э. Иной путь. М., 1995, 240)
Экономика меркантилизма обычно включала все механизмы - законодательные административные, регулирующие, - посредством которых преимущественно аграрные общества рассчитывали преобразовать себя в торговые и промышленные. Поэтому меркантилистическое государство посредством регламентов, субсидий, налогов и лицензий предоставляло привилегии избранным производителям и потребителям. Такая экономическая система, обладая признаками рыночной и плановой экономик, ни той, ни другой не является. Но самое главное заключается в том, что при прочих равных условиях, меркантилистическая экономика оказывается неэффективной по сравнению с экономическими системами, основанными на плановом и рыночном способе координации хозяйственной деятельности.
Экономика меркантилизма обычно включала все механизмы - законодательные административные, регулирующие, - посредством которых преимущественно аграрные общества рассчитывали преобразовать себя в торговые и промышленные. Поэтому меркантилистическое государство посредством регламентов, субсидий, налогов и лицензий предоставляло привилегии избранным производителям и потребителям. Такая экономическая система, обладая признаками рыночной и плановой экономик, ни той, ни другой не является. Но самое главное заключается в том, что при прочих равных условиях, меркантилистическая экономика оказывается неэффективной по сравнению с экономическими системами, основанными на плановом и рыночном способе координации хозяйственной деятельности.
Идея о существовании экономического порядка, подобного меркантилизму (в современном понимании), содержится в поздних работах Вальтера Ойкена. В отличие от идеальных двух типов экономических порядков, в реальной экономике он выделяет уже три их типа: полной конкуренции (Ойкен В. Основные принципы экономической политики. М., 1995. С.329) (это понятие нельзя смешивать с абстракцией совершенной конкуренции), централизованного регулирования и властных группировок.
Каждому из выделенных порядков соответствует свой специфический способ регулирования экономических процессов. По этому поводу Ойкен пишет: «Итак, можно, грубо говоря, выделить три метода регулирования: регулирование, осуществляемое центральными государственными органами; регулирование, осуществляемое группами; регулирование через конкуренцию» (Ойкен В. Основные принципы экономической политики. М., 1995. С.323). Более того, Ойкен приводит слова Кейнса о возможности существования экономической системы, в которой определяющую роль в экономике играют объединения или властные группировки, тесно связанные с государством. Но Ойкен опровергает оптимизм Кейнса по поводу целесообразности и эффективности такого рода порядков. Действительно, такие формы экономической организации известны еще со времен средневековья и о них «науке давно известно, что в их рамках экономический прогресс достигает состояния лишь неустойчивого равновесия и имеет тенденцию к неравновесию». (Ойкен В. Основные принципы экономической политики. М., 1995. С.324). И хотя Ойкен прямо не называет подобный экономический порядок меркантилизмом, он блестяще подметил экономическую сущность явления, как препятствующего экономической эффективности и прогрессу.
Отличие меркантилизма от рыночной экономики можно проиллюстрировать в ходе анализа отношений собственности в двух этих системах. Формально преобладающими видами собственности в рыночной (меновой экономике или каталлактике) и меркантилистической системах является частная собственность, а в централизованном плановом хозяйстве - государственная или общенародная собственность. Но в реальности между институтами частной собственности в рыночной экономике и меркантилистической, существуют принципиальные различия.
Природу этих различий можно определить, используя концепцию индивидуализированной собственности. Основой спонтанной рыночной экономики является, по существу, индивидуализированная собственность. Распределение ресурсов в каталлактике осуществляется на основе ценовых ориентиров, которые образуются в результате конкурентного взаимодействия субъектов системы.
В меркантилистической экономике частная собственность в большинстве случаев является абсентеистской (фиктивной) собственностью. Эффективность использования такой собственности зависит от регламентации или преференций со стороны государства. Следовательно, возникает невозможность формирования реальных цен на объекты собственности. Агенты, пользующиеся покровительством государства, фактически владеют собственностью, формально являющейся частной или общественной. Так как в меркантилисткой экономической системе всегда существует опасность потерять преференции государства, эксплуатация и функционирование объектов собственности будет вестись хищническими методами и, следовательно, всегда неэффективно в долгосрочном периоде.
Свободное предпринимательство в условиях меркантилизма, в большинстве случаев представляет утрированную деятельность монополий. Поэтому то, что ошибочно принимается за либерализм некоторых российских «господ либералов» есть лишь политика направленная на обеспечение свободы монополий обирать народ.
Самый большой урок из прошедшего десятилетия реформ заключается в следующем, экономическую систему бывшую в СССР нельзя было реформировать и преобразовать, ее просто нужно было поэтапно заменять другой системой, создавая все условия для ее развития.
Новая политическая экономия это скорее направления поиска экономической политики направленной на трансформацию институтов в условиях сосуществования двух доминирующих экономических порядков в мире – меркантилистического и рыночного. Меркантилистический порядок, являясь по своей сути, порядком националистическим заставляет обратить внимание на проблему национализма, ставшую особенно актуальной после краха «социалистического лагеря». Как удачно отметил Роберт Скидельски: «…В настоящее время идеи «свободного предпринимательства» объединяют посткоммунистический мир, а расовые и религиозные конфликты его разъединяют». (Скидельски Р. Дорога от рабства. М., 1998. С.190)
Почему экономическая политика, направленная на реформирование тоталитарных режимов в одном случае приводит к формированию динамически развивающейся рыночной экономики (пример шоковой терапии в Венгрии и Польше), а в другом к образованию непрерывно стагнирующей меркантилистической экономической системе? Ответ на этот вопрос кроется в механизме институциональных изменений.
«Главная роль, которую, институты играют в обществе, заключается в уменьшении неопределенности путем установления устойчивой (хотя и необязательно эффективной) структуры взаимодействия между людьми». (Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997. С.21).
Координация в экономике осуществляется на основе текущих цен. В долгосрочном периоде распределение ресурсов и, следовательно, экономическая координация будут зависеть от институтов. Таким образом, роль институтов и правил в долгосрочном периоде и в эволюционном аспекте тождественна роли цен. В плановой экономике фактически не было ценовой координации, но зато существовала координация институциональная, которую обычно не учитывают.
С этим положение согласуется фундаментальная идея Шумпетера о том, что сущность экономического развития заключается не столько в накоплении капитала и приращении дополнительной рабочей силы, сколько в перераспределении наличного капитала и наличной рабочей силы из менее эффективных сфер экономической деятельности в более эффективные. (См. Шумпетер Й. Теория экономического развития. М., 1982). И такое перераспределение в равной степени зависит от относительных цен и институтов.
Механизм институциональных изменений в зависимости от того, в рамках какого экономического порядка осуществляется тоже может различаться.
«Эволюционная теория обосновывает вывод о том, что с течением времени неэффективные институты отмирают, а эффективные - выживают, и поэтому происходит постепенное развитие более эффективных форм экономической политической и социальной организации». (Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997. С.118).
«Источником изменений служат меняющиеся относительные цены или предпочтения» (Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997. С.118).
Сложность изучения институциональных изменений определяется еще и тем фактом, что такие изменения в большинстве случаев имеют инкрементный и непрерывный характер (в отличие от дискретных, революционных изменений). Поэтому оценить предельные институциональные изменения довольно сложно, так как они «могут быть следствием изменений в правилах, неформальных ограничениях, в способах и эффективности принуждения к использованию правил и ограничений». (Норт Д. Институты, институциональные изменения и функционирование экономики. М., 1997. С. 21).
В отличие от эволюции биологической, в социальной эволюции навыки, умения, знания и опыт не передаются по наследству, а усваиваются, приобретаются, наследуются в ходе обучения в социальных организациях и группах. Если в биологической эволюции происходит наследование признаков родителей, то в социальной – опыта традиций социальных коллективов и общества в целом. (Рузавин Г. Самоорганизация как основа эволюции экономических систем // Вопросы экономики. 1996. №6).
Если цены на рынке образуются благодаря конкуренции, то долгосрочные ориентиры, определяющие сам порядок экономической организации, тоже конкурируют с альтернативными вариантами поведения. Если институциональная структура находится в стадии формирования или изменения, то институты конституирующие ее, будут возникать и закрепляться в зависимости от сравнительной эффективности альтернативных способов координации хозяйственной деятельности. (Вольчик В.В. Индивидуализация собственности: институциональные условия и модели становления в аграрной сфере. Автореферат кандидатской диссертации. Р/Д. 1997. С.15-16).
Нас интересует вопрос о том, почему в меркантилистической экономике возникает неэффективная институциональная структура, и чем объяснить ее неэффективность и устойчивость. Ответ можно искать в объяснении способа институционального отбора в зависимости от предельной отдачи от применения того или иного института.
Исследователи предлагаем следующую гипотезу:
1. В расширенном порядке закрепляются институты, которые при значительном увеличении числа индивидов, следующих в рамках их правил и ограничений, дают возрастающую предельную отдачу для всей группы, в рамках которой применяется данный институт. (рис.1.). Под отдачей института понимается отношение между количеством блага, которое дает институт индивиду и издержками по его обеспечению. Причем группа, по всей видимости, должна быть большая, следуя традиционной теории групп. (См., например, Олсон М. Логика коллективных действий. М., 1995). Действия в рамках таких институтов будут привлекательными для большинства индивидов в группе, поэтому для выполнения правил и ограничений, предписываемых институтом нет необходимости для насилия или какого либо другого принуждения. Здесь выбор индивиды делают сами. Примером может служить возрастающая предельная отдача от института индивидуализированной собственности, или системы свободной контрактации, или рыночного обмена.
