О незаконной практике экстрадиции бизнесменов
(Баренбойм П. Д., Хазиев Ш. Н.) ("Адвокат", 2013, N 6) Текст документаО НЕЗАКОННОЙ ПРАКТИКЕ ЭКСТРАДИЦИИ БИЗНЕСМЕНОВ
П. Д. БАРЕНБОЙМ, Ш. Н. ХАЗИЕВ
Баренбойм Петр Давидович, адвокат, кандидат юридических наук.
Хазиев Шамиль Николаевич, адвокат, кандидат юридических наук.
Статья П. Д. Баренбойма и Ш. Н. Хазиева посвящена анализу незаконных требований российских правоохранительных органов о выдаче из других стран обвиняемых, которые не могут быть выданы в соответствии с российским законодательством и международными принципами.
Ключевые слова: экстрадиция, конституционные принципы, прокуратура.
Пробельность российского законодательства не является оправданием его карательного применения российскими правоохранительными органами, особенно когда речь идет о международном правоприменении. В рамках научной проработки законопроектов требуется повышение качества имеющихся и обязательных с точки зрения действующей законодательной процедуры механизмов правового и лингвистического анализа. В частности, учитывая методологию деятельности Конституционного Суда РФ, основывающего свои решения во многом на выявлении баланса конституционных ценностей, необходимо признать, что назрела потребность акцентировать внимание на анализе соответствия проектов законов Конституции РФ именно в таком - диалектическом - аспекте. Соответственно встает вопрос о методологическом и, возможно, об организационно-институциональном обеспечении такой деятельности. Предварительный конституционный анализ проектов законов во многом сопоставим с оценкой регулирующего воздействия и в целом с экономическим анализом права, а также с конституционно-экономическим анализом. И хотя он полностью не исключит случаи нарушения Конституции России нормами закона в ходе правоприменения, однако сможет отсечь существенную часть правовых конструкций, потенциально нарушающих баланс конституционных ценностей. Важным является повышение лингвистического уровня законопроектов, особенно их норм, заимствованных из иностранных и международных актов. Так, статья 460 УПК РФ предполагает возможность направлять запрос о выдаче преступников на основе принципа взаимности по преступлениям, за совершение которых предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок не менее одного года. Лингвистический (буквальный) анализ данной нормы позволяет сделать вывод о том, что для направления запроса о выдаче на основе принципа взаимности за соответствующее деяние должно предусматриваться лишение свободы, а минимальный предел такого наказания должен составлять один год. Указанная статья не дает возможности направлять запрос на экстрадицию по преступлениям, по которым не предусмотрен минимальный срок лишения свободы, хотя, по всей вероятности, авторы данной нормы могли подразумевать максимальный срок лишения свободы не менее года (именно так, например, это предусмотрено Европейской конвенцией о выдаче). Сегодня в связи с либерализацией уголовного законодательства и отменой минимальных сроков лишения свободы по многим статьям УК РФ невозможно направлять запросы о выдаче, в частности, по экономическим преступлениям, что, по всей видимости, повлечет со временем очередную корректировку уголовно-процессуального законодательства. Таким образом, лингвистические неточности законодательства могут в дальнейшем приводить к непрерывным его корректировкам, что не способствует правовой определенности <1>. -------------------------------- <1> Заключение Комиссии Ассоциации юристов России по конституционному законодательству и государственному строительству и Комиссии Ассоциации юристов России по правовой культуре и пропаганде права от 22.03.2013 "О некоторых вопросах реализации принципов правовой определенности и стабильности правопорядка" // www. alrf. msk. ru/news/sovmestnoe-zasedanie-komissii-po-konstitucionnomu.
Как отмечал Конституционный Суд РФ и как следует из Конституции РФ и Федерального закона "О прокуратуре Российской Федерации", целью деятельности прокуратуры являются обеспечение верховенства закона, единства и укрепления законности, защита прав человека и гражданина и охраняемых законом интересов общества и государства. По нашему мнению, Главное управление международно-правового сотрудничества при направлении в иностранные государства запросов о выдаче российских бизнесменов, обвиняемых в экономических преступлениях, за совершение которых не установлены низшие пределы наказания в виде лишения свободы, нарушает требования Конституции РФ, Уголовно-процессуального кодекса РФ, Закона о прокуратуре, международно-правовых стандартов прав и свобод человека, а также может нарушать требования основного международного принципа ООН и Совета Европы - верховенства права, а также главного российского конституционного принципа - правового государства. Главное управление международно-правового сотрудничества в рамках своей компетенции осуществляет функции прокурорского надзора за соблюдением Конституции РФ и исполнением законов Российской Федерации органами предварительного следствия, в связи с чем должна выполняться обязанность по проверке обоснованности включения в текст запроса "изложения фактических обстоятельств и правовой квалификации деяния, совершенного лицом, в отношении которого направлен запрос о выдаче". При этом должны соблюдаться "объективность и справедливость при решении судеб людей". Если представленных органами следствия материалов недостаточно для такой проверки, Положение о Главном управлении международно-правового сотрудничества предусматривает получение "в органах прокуратуры РФ заключения о законности и обоснованности вынесенных российскими правоохранительными органами процессуальных решений в отношении запрашиваемых лиц" (п. 4.1.6) и получение "в установленном порядке из других подразделений Генеральной прокуратуры РФ информации по вопросам, возникающим при рассмотрении запросов о выдаче" (п. 4.1.11). Таким образом, Главное управление международно-правового сотрудничества не просто оформляет запросы следствия об экстрадиции, а является надзорно-организующим подразделением Генпрокуратуры, несущим полную ответственность за содержание и обоснованность запросов в другие государства, включая изложение фактических обстоятельств и правовую квалификацию деяния. Общепризнанным международным принципом экстрадиции является принцип "двойной вины", предполагающий, что деяние, в связи с которым выдается требование об экстрадиции, должно признаваться преступлением в обеих странах. Элементом реализации этого принципа является определение экстрадируемости в зависимости от тяжести преступлений. В международных договорах о выдаче, как правило, устанавливаются нижние пределы наказаний, предусмотренные за преступление в обеих странах (чаще всего это один год лишения свободы). Эти пределы отграничивают преступления, в связи с которыми лицо подлежит экстрадиции. В отсутствие международных договоров страны могут осуществлять выдачу на основе принципа взаимности. Вместе с тем в соответствии с общепризнанным запретом ареста, задержания или изгнания (см. ст. 9 Всеобщей декларации прав человека 1948 г.) критерии преступлений, в связи с которыми лицо может быть экстрадировано, должны содержаться во внутригосударственных нормативных правовых актах. Определение минимальных наказаний за деяния, за которые лицо может быть экстрадировано, обусловливается необходимостью защиты человека от произвольного преследования и сложностью процедуры экстрадиции. Одним из обязательных условий для выдачи и ряда иных направлений международного сотрудничества в этой сфере является не степень общественной опасности преступления, а минимальный срок наказания в виде лишения свободы за его совершение. С учетом этого произвольная выдача лиц за любые преступления противоречила бы международным принципам экстрадиции. Часть 2 статьи 460 УПК РФ предусматривает возможность выдачи лица на основе принципа взаимности, если в обоих государствах за деяние предусматривается наказание в виде лишения свободы на срок не менее одного года. Трактовка данной статьи в контексте изложенных международных принципов не может допускать выдачу лиц в связи с преступлениями, за совершение которых предусмотрено лишение свободы на срок менее одного года или в случаях, когда минимальный срок лишения свободы отсутствует. Иное противоречило бы международным правовым принципам и экстрадиционным правилам. Аналогично должен решаться и вопрос о выдаче иностранных граждан другим государствам. Так, по запросу о выдаче Украине гражданки Б., обвиняемой украинскими правоохранительными органами в совершении мошенничества, Судебной коллегией по уголовным делам Верховного Суда РФ кассационным Определением от 31.01.2013 N 4-О13-1 было принято решение об отказе в ее экстрадиции и освобождении из-под стражи. Такое решение было обусловлено тем, что деяние, совершенное Б., по российскому Уголовному кодексу подпадает под действие ч. 1 статьи 159.4, наказание в виде лишения свободы по которой не превышает одного года. Минимальный срок лишения свободы, предусмотренный уголовным законодательством Российской Федерации, составляет два месяца (ч. 2 ст. 56 УК РФ). В 2011 г. состоялась реформа по либерализации уголовного законодательства, в ходе которой были отменены минимальные сроки лишения свободы по экономическим преступлениям. Эта либерализация осуществлена почти десять лет спустя после того, как был принят УПК РФ от 2001 г., включающий в себя нормы по регулированию экстрадиции. Вопросы обращения за экстрадицией урегулированы частью 2 ст. 460 УПК РФ, которая предусматривает возможность направлять запросы о выдаче на основе принципа взаимности, если деяние является уголовно наказуемым в обеих странах и за его совершение предусмотрено наказание в виде лишения свободы на срок не менее одного года или более тяжкое. С точки зрения системно-правового и сравнительно-правового анализа следует отметить, что в части первой ст. 2 Европейской конвенции о выдаче 1957 г., ратифицированной Российской Федерацией в 1999 г., речь идет о лишении свободы на максимальный срок по крайней мере в один год. Но Конвенция не распространяется на ситуации экстрадиции на основе принципа взаимности, особенно с неевропейскими странами. Доктрины верховенства права и правового государства в равной степени предполагают необходимость формальной определенности правовой нормы, ее ясности и недвусмысленности. Необходимость соблюдения этих условий для обеспечения единообразного понимания и толкования правовых норм неоднократно отмечал Конституционный Суд РФ. Законоположения, не отвечающие указанным критериям, порождают противоречивую правоприменительную практику, создают возможность их неоднозначного истолкования и произвольного применения и тем самым ведут к нарушению конституционных гарантий государственной, в том числе судебной, защиты прав, свобод и законных интересов граждан (Постановления Конституционного Суда РФ от 15.10.2012 N 21-П, от 20.04.2009 N 7-П, от 06.12.2011 N 27-П, от 29.06.2012 N 16-П). Таким образом, норма, предусмотренная частью 2 ст. 460 УПК РФ, не соответствует требованиям формальной определенности и нарушает конституционные гарантии государственной, в том числе судебной, защиты прав, свобод и законных интересов граждан. Как не соответствующая Конституции РФ указанная норма в настоящее время не может применяться в расширительном смысле, т. е. для направления запроса о выдаче в связи с преступлениями, по которым может быть назначено наказание менее одного года лишения свободы. Необходимо также отметить, что эта норма при ее расширительном толковании нарушает принцип независимости суда, поскольку позволяет органам уголовного преследования предопределять приговор суда. Выдача на основе принципа взаимности в соответствии с данной нормой означала бы, что суду придется рассматривать вопрос о назначении наказания в виде лишения свободы начиная не с минимального срока в два месяца, а со срока в один год. Это также не соответствует принципам правового государства. Расширительное толкование части 2 ст. 460 УПК РФ противоречит буквальному смыслу этой статьи, указывающей, что экстрадиция не применяется по статьям Уголовного кодекса, где возможно наказание менее одного года лишения свободы. Менее одного года означает наказание от 2 до 11 месяцев. Такое наказание может быть назначено по любой статье УК РФ, где не предусмотрено минимальное наказание в один год лишения свободы и выше. Например, к таковым относится статья 196 УК РФ: минимальный срок лишения свободы за преднамеренное банкротство указанной статьей не предусмотрен, следовательно, наказание может быть назначено на срок менее одного года, а это означает, что данной статьей требование об экстрадиции не предусмотрено. Более того, общепризнанный в международном праве запрет дискриминации (см., например, ст. 7 Всеобщей декларации прав человека 1948 г.) не допускает смягчение экстрадиционных требований в случае выдачи на основе принципа взаимности. Рядом международных договоров в области экстрадиции, ратифицированных Российской Федерацией, устанавливается минимальный предел лишения свободы по преступлениям в размере одного года. С учетом наличия данных договоров принцип недискриминации также предполагает недопущение выдачи лица за совершение преступления, предполагающего наказание в виде лишения свободы на срок менее одного года, на основе принципа взаимности. Главным управлением международно-правового сотрудничества в связи с этим могут нарушаться внутренние нормативные документы прокуратуры, призванные обеспечить реализацию прокуратурой указанных выше конституционных ценностей. Так, обеспечению правовых принципов в процессе направления запросов об экстрадиции способствует пункт 4.1.6 Положения о Главном управлении международно-правового сотрудничества, утвержденного Генеральным прокурором РФ 15.02.2007. Данный пункт предусматривает, что управление экстрадиции Главного управления международно-правового сотрудничества запрашивает в органах прокуратуры РФ заключения о законности и обоснованности вынесенных российскими правоохранительными органами процессуальных решений в отношении запрашиваемых лиц. В нарушение указанного пункта при направлении запроса о выдаче такие запросы не всегда направляются. Таким образом, направление Главным управлением международно-правового сотрудничества запросов о выдаче российских бизнесменов на основе принципа взаимности по указанным категориям уголовных дел будет противоречить принципам международного права, Конституции России, нормам российского законодательства и внутренним документам прокуратуры. В случае внесения изменений в УК РФ, устанавливающих минимальные сроки лишения свободы по статьям об экономических преступлениях, они не будут иметь обратной силы. На рассматриваемую нами проблему первым указал известный ученый, один из ведущих специалистов по вопросам международного сотрудничества в области уголовного процесса, профессор МГИМО А. Г. Волеводз, опубликовавший на эту тему несколько острых содержательных статей <2>. -------------------------------- <2> Волеводз А. Г. Гуманизация уголовного закона и международное сотрудничество в сфере уголовного судопроизводства // Уголовное право. 2012. N 3. С. 115 - 119; Он же. Уголовное дело в отношении главы инвестфонда Hermitage Capital У. Браудера не имеет судебной перспективы в России // viperson. ru/wind. php? ID=659410 (дата обращения: 11.03.2013); Он же. Россия становится "тихой гаванью" для иностранных преступников // viperson. ru/wind. php? ID=661334 (дата обращения: 31.05.2013).
Название документа