Последствия непоставки предварительно оплаченного товара

(Розенберг М. Г.)

("ЭЖ-Юрист", 2004, N 37)

Текст документа

ПОСЛЕДСТВИЯ НЕПОСТАВКИ ПРЕДВАРИТЕЛЬНО ОПЛАЧЕННОГО ТОВАРА

М. Г. РОЗЕНБЕРГ

М. Г. Розенберг, член Президиума и арбитр МКАС при ТПП РФ.

Дело N 175/2003, решение МКАС ОТ 28.05.04

1. Установление компетенции МКАС при неточностях, допущенных в арбитражном соглашении сторон.

2. При наличии в контракте арбитражной оговорки не признано препятствием для рассмотрения спора в МКАС заявление ответчика о том, что им предъявлен иск в государственный суд по месту его нахождения.

3. Поскольку коммерческие предприятия сторон контракта международной купли-продажи находятся в государствах - участниках Венской конвенции 1980 г., признано, что ее положениями регулируются их отношения. В качестве субсидиарного статуса, подлежащего применению по вопросам, прямо не разрешенным в Конвенции и которые не могут быть разрешены на основании общих принципов, на которых основана Конвенция, с использованием коллизионной нормы части третьей ГК РФ определено египетское право по месту основной деятельности продавца.

4. При неисполнении продавцом его обязанности по поставке товара, в отношении которого им была получена предоплата, и в дополнительный срок разумной продолжительности, предоставленный ему покупателем, признано, что покупатель обоснованно расторг контракт и потребовал возврата суммы предоплаты вместе с суммой начисленных санкций.

5. На сумму предоплаты в соответствии с п. 1 ст. 84 Венской конвенции 1980 г. начислены проценты годовые с даты уплаты цены по ставке, предусмотренной египетским законодательством, применимым к настоящему спору, поскольку Венская конвенция не содержит указаний по этому вопросу.

6. Состав арбитража признал неприменимой при имевшей место непоставке товара предусмотренную контрактом неустойку на случай просрочки поставки, поскольку, по его мнению, такая неустойка предполагает взыскание только при сохранении обязанности продавца поставить товар в натуре, а покупатель потребовал возврата цены товара, повлекшего установление факта досрочного расторжения контракта.

7. Со ссылкой на ст. 74 Венской конвенции 1980 г. взыскана с продавца упущенная покупателем выгода в виде разницы между ценой товаров по контракту и средней рыночной ценой, сложившейся на рынке в месте назначения товара. При исчислении размера упущенной выгоды исключены непонесенные покупателем расходы по уплате таможенных платежей, налога на добавленную стоимость и другие издержки.

Иск был предъявлен российской организацией (покупатель) к египетской фирме (продавец) в связи с непоставкой товаров по контракту международной купли-продажи, заключенному 12 марта 2003 г. на условиях СПТ пункт назначения в России. Покупатель в соответствии с контрактом произвел предоплату первой партии товара, однако часть первой партии товара, поставленная продавцом, оказалась непригодной для использования. Ее стоимость была оплачена покупателю страховым обществом. Остальной оплаченный товар вообще не был поставлен продавцом. Покупатель (истец) требовал: возврата суммы предоплаты с начислением на нее процентов годовых (исчислив их размер по средней минимальной ставке ведущих банков в месте назначения товара); уплаты договорной неустойки за просрочку в поставке; взыскания упущенной выгоды, рассчитанной как разница между закупочной ценой и средней рыночной ценой в месте назначения товара; возмещения расходов по арбитражному сбору.

Ответчик, не представив возражений по существу иска, уведомил МКАС о том, что им предъявлен иск к покупателю в египетский суд о возмещении морального и имущественного вреда, заявив, что иск должен рассматриваться в египетском суде, поскольку отношения сторон из контракта должны регулироваться египетским правом.

На заседание арбитража представители ответчика не явились. Представители истца возразили против заявления ответчика и поддержали свои требования в полном объеме.

Вынесенное МКАС решение содержало следующие основные моменты.

1.1. Пункт 11.2 контракта предусматривает, что "если стороны не могут достичь договоренности дружеским путем, то такие споры или разногласия подлежат разрешению в Торгово-промышленной палате, г. Москва, Российская Федерация, в соответствии с ее правилами и процедурой".

В соответствии с установившейся и широко известной международной практикой разрешение споров в торговых палатах различных стран осуществляется арбитражными органами, действующими при таких палатах и согласно процедурным правилам, утверждаемым этими палатами. Данная практика характерна и для России, где она нашла дополнительное подтверждение в Законе РФ от 7 июля 1993 г. "О торгово-промышленных палатах в Российской Федерации" (абз. 9 п. 2 ст. 3; подп. "м" п. 1 ст. 12; п. 4 ст. 15).

Таким образом, из содержания контракта следует, что стороны достигли соглашения о разрешении споров арбитражем при ТПП РФ. Спор между истцом и ответчиком относится к категории споров из договорных отношений, возникающих при осуществлении внешнеторговых связей, причем коммерческое предприятие ответчика находится за границей. Данная категория споров относится к компетенции МКАС в соответствии с п. 2 Положения о Международном коммерческом арбитражном суде при ТПП РФ (приложение 1 к Закону о международном коммерческом арбитраже) и п. 2 § 1 Регламента МКАС. Причем МКАС является единственным арбитражем при ТПП РФ, уполномоченным рассматривать споры данной категории. Выраженное сторонами в контракте волеизъявление свидетельствует о намерении передать разрешение всех споров из контракта именно на рассмотрение МКАС, на что ссылается истец в разделе 4 искового заявления ("Обоснование компетенции МКАС").

1.2. В факсимильном сообщении от 15 апреля 2004 г. ответчик сообщил МКАС о предъявлении им иска в египетский суд, слушание по которому назначено на 30 мая 2004 г. По утверждению ответчика, предметом заявленного в египетском суде иска является получение от истца возмещения морального и имущественного вреда в связи с невыполнением истцом контракта и причинением вреда из-за распространения сведений, порочащих ответчика. Ответчик просил прекратить производство по делу в МКАС вследствие подачи иска в египетский суд. При этом ответчик утверждал, что факт применения к контракту египетского права влечет необходимость рассмотрения дела именно в египетском суде. По заявлению ответчика, неправильно полагать, что из контракта следует необходимость разрешения спора в МКАС.

В связи с поступившим от ответчика факсимильным сообщением от 15 апреля 2004 г. представители истца в ходе заседания 11 мая 2004 г. подчеркнули, что истец на дату проведения заседания не получал каких-либо судебных повесток или иных уведомлений от египетских судебных органов. По мнению представителей истца, утверждение ответчика о подсудности спора египетскому суду не соответствует действительности, поскольку контракт содержит арбитражную оговорку, свидетельствующую о том, что все споры и разногласия по контракту подлежат разрешению в МКАС. Что касается требований ответчика относительно защиты своей деловой репутации, то такого рода требования никак не связаны с настоящим иском и не влияют на его рассмотрение в МКАС. В связи с этим представители истца подчеркнули, что они не видят оснований для прекращения или приостановления рассмотрения дела.

1.3. В п. 1 ст. II Нью-Йоркской конвенции 1958 г. о признании и приведении в исполнение иностранных арбитражных решений (участниками которой являются как Россия, так и Египет) установлено следующее: "Каждое Договаривающееся Государство признает письменное соглашение, по которому стороны обязуются передавать в арбитраж все или какие-либо споры, возникшие или могущие возникнуть между ними в связи с каким-либо конкретным договорным или иным правоотношением, объект которого может быть предметом арбитражного разбирательства". Ответчиком не представлено каких-либо доказательств того, что объект настоящего спора не может быть предметом арбитражного разбирательства в соответствии с применимым законодательством.

Поскольку место арбитража находится на территории Российской Федерации, процедура проведения арбитражного разбирательства регулируется Законом "О международном коммерческом арбитраже", основанным на Типовом законе ЮНСИТРАЛ 1985 г. о международном торговом арбитраже. Данный Типовой закон ЮНСИТРАЛ также принят за основу в египетском законодательстве о международном коммерческом арбитраже. В соответствии с п. 2 ст. 8 указанного Типового закона ЮНСИТРАЛ в случае предъявления иска в государственный суд арбитражное разбирательство может быть тем не менее начато или продолжено и арбитражное решение вынесено, пока пререкания о подсудности ожидают разрешения в государственном суде. Таким образом, в соответствии с процессуальными нормами, применимыми как на территории России, так и на территории Египта, предъявление иска в государственный суд не является основанием для прекращения или приостановления арбитражного разбирательства в МКАС.

Возможное применение к контракту материального права страны, где находится одна из спорящих сторон, вопреки утверждению ответчика не предопределяет само по себе обязательности рассмотрения спора между данными сторонами в государственных судах такой страны.

1.4. В п. 1 ст. 16 Закона о международном коммерческом арбитраже предусматривается, что: "Третейский суд может сам вынести постановление о своей компетенции, в том числе по любым возражениям относительно наличия или действительности арбитражного соглашения".

Исходя из сформулированной сторонами в контракте арбитражной оговорки и руководствуясь § 1 Регламента МКАС, состав арбитража признает свою компетенцию в отношении рассмотрения настоящего спора и не находит оснований, препятствующих дальнейшему арбитражному разбирательству и вынесению решения.

2. В связи с неявкой ответчика на устное слушание дела состав арбитража констатировал, что ответчик был надлежащим образом извещен о времени и месте слушания дела. Согласно п. 2 § 28 Регламента МКАС: "Неявка стороны, надлежащим образом извещенной во времени и месте слушания, не препятствует разбирательству дела и вынесению решения, если только неявившаяся сторона не заявила в письменной форме ходатайство об отложении слушания дела по уважительной причине".

Состав арбитража отмечает, что факсимильное сообщение ответчика от 15 апреля 2004 г. не может рассматриваться в качестве ходатайства об отложении слушания дела по уважительной причине, поскольку в нем отсутствует явно выраженная просьба об отложении слушания дела со ссылкой на обстоятельства, которые могли бы быть признанными в качестве уважительных для переноса срока проведения устного слушания. Представители истца в заседании заявили о возможности слушания дела в отсутствие представителя ответчика.

Учитывая изложенное и руководствуясь п. 2 § 28 Регламента МКАС, состав арбитража пришел к выводу, что неявка ответчика не препятствует слушанию дела и вынесению решения.

3. Стороны в контракте не достигли соглашения о применимом праве. Заключенный между сторонами контракт является договором купли-продажи. В связи с тем что коммерческие предприятия истца и ответчика находятся в государствах - участниках Венской конвенции ООН 1980 г. о договорах международной купли-продажи товаров (далее - Венская конвенция), отношения сторон согласно п. 1 "а" ст. 1 Венской конвенции подлежат регулированию ее положениями.

Согласно п. 2 ст. 7 Венской конвенции вопросы, относящиеся к предмету ее регулирования, которые в ней прямо не разрешены, подлежат разрешению в соответствии с общими принципами, на которых она основана, а при отсутствии таких принципов - в соответствии с правом, применимым в силу норм международного частного права. По мнению представителей истца, высказанному в ходе устного слушания дела, необходимости в субсидиарном применении какого-либо национального права не возникает, поскольку все спорные вопросы, возникающие в настоящем деле, можно разрешить на основании положений контракта и Венской конвенции. Как указывалось выше, ответчик исходит из применения к контракту только египетского права.

Состав арбитража считает, что возникающие в деле вопросы не могут быть разрешены только на базе Венской конвенции и общих принципов, на которых она основана, а также положений контракта без установления субсидиарно применимого национального права.

Рассматривая вопрос о субсидиарно применимом национальном праве, состав арбитража руководствовался п. 2 ст. 28 Закона о международном коммерческом арбитраже, в соответствии с которым "при отсутствии какого-либо указания сторон третейский суд применяет право, определенное в соответствии с коллизионными нормами, которые он считает применимыми".

Учитывая вышеизложенное, состав арбитража считает применимой коллизионную норму ст. 1211 части третьей ГК РФ и приходит к выводу, что правом, субсидиарно применимым к отношениям сторон из контракта, является право страны, где находится основное место деятельности продавца, то есть право Египта.

Состав арбитража констатирует, что ни одна из сторон не представила документов, подтверждающих содержание материальных норм египетского права по конкретным вопросам. Состав арбитража пользовался имеющейся у него информацией о содержании применимых норм египетского права.

4.1. Обращаясь к требованию истца о взыскании основного долга (суммы переведенной ответчику предоплаты за поставку первой партии товара), состав арбитража отмечает, что истец исполнил предусмотренное п. 8.1 контракта обязательство по предварительной оплате 50 процентов стоимости первой партии товара. Факт оплаты подтверждается платежным поручением N 06 от 21 марта 2003 г., выпиской со счета истца в банке, а также содержанием переписки сторон.

Бремя доказывания надлежащего исполнения своей обязанности поставить товар лежало на ответчике. Каких-либо доказательств на этот счет ответчиком не представлено.

Согласно п. 3.3 контракта товар должен быть доставлен ответчиком в пункт назначения в России в течение 35 дней от даты осуществления предоплаты, то есть до 25 апреля 2003 г. Единственный поставленный ответчиком контейнер содержал товар, непригодный для использования, что подтверждается актом N 0411/03 от 18 июня 2003 г., составленным с участием независимого сюрвейера. Поскольку данный товар был застрахован, страховая компания оплатила стоимость товара, содержавшегося в контейнере. Состав арбитража констатирует, что в отношении стоимости товара, содержавшегося в поставленном ответчиком контейнере, между сторонами отсутствует спор, поскольку истцу было выплачено страховое возмещение в размере стоимости товара, и данная сумма исключена из расчета исковых требований в части, касающейся основного долга.

4.2. Из содержания претензии истца от 23 мая 2004 г. следует, что истец предлагал ответчику либо вернуть всю сумму предоплаты за вычетом стоимости одного отгруженного контейнера, либо поставить в дополнительно указанный срок количество товара, которое покроет уплаченную истцом сумму предоплаты. Состав арбитража полагает, что данное предложение истца может быть квалифицировано как установление дополнительного срока разумной продолжительности для исполнения ответчиком своих обязательств по поставке товара в смысле ст. 47 Венской конвенции.

В претензии от 5 июня 2003 г. и претензии от 26 июня 2003 г. истец, указывая на существенный характер допущенных ответчиком нарушений, заявил о расторжении контракта и потребовал от ответчика возврата полученных денежных средств вместе с суммой начисленных санкций.

Состав арбитража считает, что в силу п. 1 ст. 49 Венской конвенции у истца были основания для заявления о досрочном расторжении контракта в части поставки первой партии товара, предусмотренной приложением N 1 к контракту, причем для досрочного расторжения контракта в этом случае не требовалось получения согласия ответчика. Дополнительно этот вывод подтверждается п. 8.3 контракта, содержащим положение о том, что продавец обязан возвратить денежную сумму, переведенную покупателем, в течение 90 дней с момента предоплаты, если товар не будет ввезен в установленные сроки в пределы зоны действий российской таможни.

Из содержания п. 2 ст. 81 Венской конвенции следует, что возврат цены товара является правовым последствием расторжения договора. С учетом изложенного следует признать, что в контракте стороны, предусмотрев обязательство возврата предоплаты, исходили из допустимости досрочного расторжения контракта (по крайней мере, его соответствующей части) в случае непоставки товара в установленные сроки.

В связи с этим состав арбитража не может согласиться с высказанным в ходе заседания 11 мая 2004 г. мнением представителей истца о том, что претензии от 5 июня 2003 г. и от 26 июня 2003 г. могут расцениваться только в качестве декларативных заявлений о намерении потребовать расторжения контракта лишь по той причине, что согласия ответчика на досрочное расторжение контракта получено не было. Помимо прочего, заявление истца о расторжении контракта соответствовало ст. 26 Венской конвенции.

4.3. В соответствии с п. 2 ст. 81 Венской конвенции в случае расторжения договора "сторона, исполнившая договор полностью или частично, может потребовать от другой стороны возврата всего того, что было первой стороной поставлено или уплачено по договору". Исходя из изложенного, с учетом положений контракта, доказанности факта перевода предоплаты и факта расторжения контракта в части первой партии товара, а также отсутствия возражений ответчика относительно истребуемой истцом суммы основного долга, состав арбитража приходит к выводу, что требование истца о взыскании с ответчика суммы основного долга является обоснованным и подлежит удовлетворению.

5. Истцом заявлено требование о взыскании суммы процентов годовых за пользование денежными средствами, начисленной за период с 21 марта 2003 г. (даты совершения платежа по перечислению суммы предоплаты) по 27 октября 2003 г. (дату искового заявления) по ставке 14% годовых. По утверждению истца, данная ставка являлась на дату подачи искового заявления минимальной ставкой российских банков по месту нахождения истца. Как пояснили представители истца в заседании 11 мая 2004 г., применение ставки российских банков обосновано тем, что в связи с ненадлежащим исполнением ответчиком своих обязательств по контракту истец был вынужден брать кредиты в российских банках. Взыскание процентов годовых за пользование денежными средствами по ставке российских банков позволит истцу компенсировать указанные расходы по привлечению кредитных ресурсов.

В соответствии с п. 1 ст. 84 Венской конвенции: "Если продавец обязан возвратить цену, он должен также уплатить проценты с нее, считая с даты уплаты цены". Согласно ст. 78 Венской конвенции: "Если сторона допустила просрочку в уплате цены или иной суммы, другая сторона имеет право на проценты с просроченной суммы без ущерба для любого требования о возмещении убытков, которые могут быть взысканы на основании статьи 74". Исходя из данных положений Венской конвенции состав арбитража считает требование истца о взыскании процентов годовых имеющим под собой правовое основание и подлежащим удовлетворению с даты уплаты истцом суммы предоплаты за первую партию товара.

Вместе с тем Венская конвенция не регулирует вопрос о размере ставки процентов годовых, подлежащей использованию. С учетом п. 2 ст. 7 Венской конвенции этот вопрос решается на основе субсидиарно применимого национального материального права. Как было указано в п. 3 мотивировочной части настоящего решения, состав арбитров считает субсидиарно применимым египетское материальное право. По имеющимся у состава арбитража сведениям, основанным на иностранных источниках информации, о содержании египетского материального права в части размера ставки процентов годовых по денежным обязательствам, должник обязан выплатить кредитору проценты по ставке 5 процентов. В связи с этим состав арбитража приходит к выводу, что проценты годовые подлежат исчислению за период, указанный истцом, по ставке 5 процентов годовых.

Исходя из изложенного, руководствуясь п. 2 ст. 84, ст. 78 Венской конвенции и положениями субсидиарно применимого египетского материального права, состав арбитража находит обоснованным и подлежащим удовлетворению требование истца о взыскании процентов годовых в размере, определенном с учетом предписаний египетского законодательства.

6. Истцом заявлено требование о взыскании неустойки по ставке 0,3% за каждый день просрочки за период с 25 апреля 2003 г. (даты, в которую первая партия товара должна была прибыть в пункт назначения в России согласно п. 3.3 контракта) по 27 октября 2003 г. (дату искового заявления). В обоснование данного требования истец ссылается на п. 10.4 контракта, согласно которому "в случае нарушения сроков поставки Продавец выплачивает Покупателю штраф в размере 0,3% от стоимости непоставленного товара за каждый день задержки".

Состав арбитража констатирует, что в п. 10.4 контракта стороны согласовали применение санкции на случай просрочки ответчика в поставке товара. Однако в настоящем деле в отношении основной части первой партии товара (за вычетом количества товара, содержащегося в единственном поставленном ответчиком контейнере, стоимость которого исключена истцом из расчета неустойки) ответчиком допущено нарушение иного характера - непоставка товара. Состав арбитража не может согласиться с утверждением истца о том, что формулировка п. 10.4 контракта охватывает также случай непоставки товара ответчиком. Данный вывод подтверждается согласованной сторонами методикой расчета договорной санкции (определенный процент от стоимости непоставленного товара за каждый день просрочки), что предполагает возможность взыскания этой санкции исключительно при сохранении обязанности ответчика по поставке товара в натуре.

Венская конвенция прямо не регулирует вопрос о взыскании санкции, которая предусмотрена в п. 10.4 контракта. Вместе с тем, по мнению состава арбитража, общим принципом, на котором основана Венская конвенция и который применим в силу п. 2 ст. 7 Венской конвенции, является принцип совместимости допустимых средств правовой защиты, к которым прибегают стороны в каждом конкретном случае. Этот общий принцип находит частное подтверждение в целом ряде положений Венской конвенции (в том числе в ст. ст. 46 - 50, 62 - 64, 82 - 83).

Состав арбитража считает, что требование истца о взыскании санкции за просрочку поставки товара не совместимо с заявленным истцом требованием о возврате цены товара, вытекающим из установленного арбитражем факта досрочного расторжения контракта в части поставки первой партии товара.

Исходя из изложенного состав арбитража считает требование истца о взыскании суммы санкций за просрочку поставки не подлежащим удовлетворению.

7.1. Истец заявил к взысканию упущенную выгоду, представляющую собой разницу между закупочной ценой товара по контракту и средней рыночной ценой на товары, предусмотренные контрактом, сложившейся на рынке в месте назначения товара в России в середине 2003 года. При расчете упущенной выгоды для одного товара принята разница (по терминологии истца - "торговая наценка") 0,2 доллара США за 1 кг нетто, а для другого - 0,3 доллара США за 1 кг нетто.

В обоснование принятого для целей расчета размера торговой наценки истец привел заключение от 29 сентября 2003 г. об оптовых ценах на эти товары в месте назначения товаров в России, составленное независимой консалтинговой компанией, а также копии договоров и расчетных документов на продажу истцом в мае - июне 2003 г. этих товаров своим российским покупателям. Согласно пояснениям, приведенным представителями истца в ходе заседания 11 мая 2004 г., при расчете упущенной выгоды необходимо принимать за основу средние цены именно на данном рынке, поскольку "адресом поставки" товара в соответствии с приложением N 1 к контракту являлся указанный пункт в России и истец имел намерение перепродать полученный товар с торговой наценкой, о чем ответчик не мог не знать. Кроме того, по мнению представителей истца, для расчета упущенной выгоды была использована самая минимальная торговая наценка на товар, сложившаяся на данном рынке в середине 2003 г.

7.2. В соответствии со ст. 74 Венской конвенции: "Убытки за нарушение договора одной из сторон составляют сумму, равную тому ущербу, включая упущенную выгоду, который понесен другой стороной вследствие нарушения договора. Такие убытки не могут превышать ущерба, который нарушившая договор сторона предвидела или должна была предвидеть в момент заключения договора как возможное последствие его нарушения, учитывая обстоятельства, о которых она в то время знала или должна была знать".

Состав арбитража считает, что ответчик знал или должен был знать, что истец, будучи торговой компанией, ведущей основную деятельность в данном месте в России, закупает товар по контракту в целях его возможной последующей перепродажи в Российской Федерации и получения прибыли в виде разницы между закупочной и продажной ценой товара. Каких-либо доказательств обратного ответчиком не представлено.

7.3. Истец не исключил из расчета упущенной выгоды количество товара, фактически поставленного ответчиком в адрес истца. Состав арбитража считает такой подход обоснованным, поскольку представленными истцом доказательствами подтверждается, что поставленный ответчиком товар был полностью некачественным, его было невозможно использовать по назначению или реализовать третьим лицам (см. также п. 4 основных положений настоящего решения). Соответственно и в отношении этого количества товара вследствие ненадлежащего исполнения ответчиком своих обязательств истец также был лишен возможности получить доход путем перепродажи товара по более высокой цене. Ответчик не оспорил утверждение истца о полной непригодности поставленного товара и не представил какие-либо доказательства, опровергающие это утверждение.

Состав арбитража считает возможным дополнительно отметить, что страхование товара истцом позволило заметно уменьшить суммарные потери от ненадлежащего исполнения контракта ответчиком в их взаимных отношениях.

7.4. Обращаясь к вопросу о методике расчета размера упущенной выгоды, состав арбитража считает, что исчисленный истцом размер упущенной выгоды может быть признан обоснованным с учетом следующих обстоятельств.

В приложении N 1 к контракту стороны прямо согласовали наименование и количество товара первой партии, а также цену товара первой партии.

В приложенном истцом к исковому заявлению заключении независимой консалтинговой компании от 29 сентября 2003 года об оптовых ценах на товары, являющиеся предметом поставки по контракту, в пункте назначения в России указаны средние цены на крупнооптовые партии в период с января по сентябрь 2003 года.

С учетом исключения из расчета упущенной выгоды непонесенных истцом расходов по уплате таможенных платежей, налога на добавленную стоимость и других издержек в отношении закупленной по контракту партии товара торговая наценка, определенная истцом, представляется обоснованной и отвечающей критерию предвидимости, установленному ст. 74 Венской конвенции. Дополнительно корректность произведенного истцом расчета упущенной выгоды подтверждается приложенными к исковому заявлению копиями исполненных договоров и расчетных документов между истцом и его покупателями, из которых следует, что цена реализации этих товаров истцом в середине 2003 года значительно превышала рыночную цену, обозначенную в заключении независимой консалтинговой компании от 29 сентября 2003 года. Ответчик не представил в МКАС какие-либо возражения по порядку расчета размера упущенной выгоды.

7.5. На основе изложенных выше соображений и с учетом основополагающего для арбитражного разбирательства принципа состязательности состав арбитража приходит к выводу, что требование истца о взыскании упущенной выгоды подлежит удовлетворению в заявленной истцом сумме.

8. Взыскиваемые на основании настоящего решения суммы основного долга, процентов годовых и упущенной выгоды отвечают установленному Венской конвенцией принципу совместимости используемых средств правовой защиты, что находит подтверждение, в частности, в п. п. 1 и 2 ст. 45, п. 1 ст. 49, ст. 78, ст. 81 и п. 1 ст. 84 Венской конвенции.

9. Истец просит взыскать с ответчика понесенные расходы по уплате арбитражного сбора. Согласно пункту 2 § 6 Положения об арбитражных расходах и сборах (приложение к Регламенту МКАС): "Если иск удовлетворен частично, то арбитражный сбор возлагается на ответчика пропорционально размеру удовлетворенных исковых требований и на истца - пропорционально той части исковых требований, в которой иск не удовлетворен". С учетом того что иск удовлетворен частично, соответственно, ответчик обязан возместить истцу расходы по уплате арбитражного сбора пропорционально размеру удовлетворенных требований.

Название документа