Развитие и применение принципа добросовестности Судом Европейских сообществ

(Попова А. В.) ("Российский судья", 2005, N 7) Текст документа

РАЗВИТИЕ И ПРИМЕНЕНИЕ ПРИНЦИПА ДОБРОСОВЕСТНОСТИ СУДОМ ЕВРОПЕЙСКИХ СООБЩЕСТВ

А. В. ПОПОВА

Попова А. В., Российская академия правосудия.

Важность установления принципа добросовестности, развитого вне зависимости от структуры и правил, содержащихся в национальных правовых системах государств - членов Европейского Союза (ЕС), его имплементация, устранение недостатков и пробелов в некоторых правовых системах и отдельных договорах необходимы для единообразного понимания этого принципа в общеевропейской доктрине и правоприменительной практике. Основная роль в формировании общего содержания и дальнейшего развития принципа добросовестности на уровне ЕС отводится Суду Европейских сообществ (Суду ЕС). При создании ЕС в п. 2 ст. 215 Договора о ЕЭС, п. 2 ст. 40 Договора о ЕОУС и п. 2 ст. 188 Договора о Евратоме речь шла лишь о том, что "сообщество возмещает любой ущерб, нанесенный его органами или служащими, находящимися при исполнении своих служебных обязанностей, в соответствии с общими принципами, присущими правовым системам государств-членов". Сам "принцип добросовестности" конкретно в учредительных договорах не обозначен. Данный пробел восполнила практика Суда ЕС, где принцип добросовестности наравне с принципами справедливого отношения и соразмерности (пропорциональности) составил содержание принципа справедливости, ставшего императивной нормой права Европейского сообщества. Иными словами, в формулах Люксембургского суда добросовестность является элементом справедливости. Функционирование всех учреждений Европейского союза, в том числе и Суда ЕС, должно основываться на общих принципах права, обладающих приоритетом над иными актами, издаваемыми ЕС. На данных принципах должны основываться, кроме того, отношения между государствами - членами ЕС, юридическими и физическими лицами. Поскольку Суду ЕС отведена основная роль определения общих для ЕС понятия, содержания и соблюдения принципа добросовестности в возникших спорных правоотношениях, из принятых им решений следует, что Суд характеризует принцип добросовестности и как общий принцип для права ЕС, и как принцип договорного права ЕС. Примером применения принципа добросовестности как общего принципа Сообщества при решении спора Судом ЕС является решение по делу N 36/72 "Меганк против Комиссии ЕС" <*>, вынесенное 30 мая 1973 г. Будучи зачисленным на временную работу в аппарат ЕС, Меганк кроме основной заработной платы получал пособие по многодетности как глава семьи, на которое по формальным основаниям не мог претендовать. Европейская Комиссия потребовала возврата переплаченных сумм, основываясь на ст. 85 Инструкции, поскольку получатель знал, что не было никакой должной причины на оплату, и факт переплаты был очевиден для него. Кроме того, Меганк подал уведомление об изменении семейного положения с опозданием на четыре месяца (с 1 июля по 31 октября 1970 г.) и, следовательно, по мнению Комиссии, поставив себя в ненадлежащую ситуацию собственным поведением, не мог ссылаться на требования добросовестности в отказе выполнить обязательство по возврату сумм. Однако Судом было установлено, что в течение периодов выплаты зарплаты после подачи заявления об изменении его семейного положения денежные подтверждающие документы, выданные Меганку, не позволяли лицу, проявляя должную заботливость, признать неуместной оплату пособия, поскольку содержали выплаты повышения его зарплаты за несколько месяцев и совпали с общим увеличением выплат заработной платы в Сообществе. Кроме того, ведомости, подписанные Меганком, не содержали никакого видимого различия относительно того, относились ли выплаты к пособию по многодетности или к ежедневному прожиточному пособию. Хотя внутренние документы бухгалтерского учета Комиссии делают различия в этом отношении, Судом установлено, что ведомости, выданные ему во время оплаты, содержали основание оплаты только в общей форме как "ежедневные прожиточные пособия". Учитывая данные обстоятельства, Суд ЕС признал поведение истца полностью соответствующим критерию добросовестности, поскольку с ноября 1971 г. Меганк не признавал факта выплаты пособия по норме, применимой к чиновникам, которые были многодетными, и, следовательно, Комиссия не имеет право требовать возврата Меганком оплаченного пособия с периода ноября 1970 по февраль 1971 г. -------------------------------- <*> Judgment of the Court (Second Chamber) of 30 May 1973, Case 36-72. Francois Meganck v Commission of the European Communities // European Court reports. 1973. P. 00527.

Таким образом, Суд ЕС признал добросовестным лицо, которое в силу объективных причин не знало и не могло знать о том, что оно продолжает пользоваться правами, хотя само приняло все необходимые меры для прекращения их использования. Данное решение послужило в последующем для реализации одной из основных задач общего принципа добросовестности, заключающейся в ограничении произвола и количества необоснованных решений в деятельности Комиссии ЕС. Так, например, теперь Комиссия ЕС при вынесении решения по конкретному делу обязана не только обосновать свое решение, но и предоставить информацию, на которой было основано решение, всем заинтересованным лицам. Суд ЕС в своих решениях признал общий принцип права - принцип добросовестности частью права ЕС в качестве принципа толкования как положений нормативно-правовых актов, так и договоров. Примером может послужить решение по делу N 25/76 "Сегоура против Бонакдариан" <*> от 14 декабря 1976 г. о толковании применения ст. 17 Брюссельской конвенции о юрисдикции и принудительном исполнении судебных решений по гражданским и торговым делам от 27 сентября 1968 г. Контракт на покупку ковров, купленных в Гамбурге брюссельской фирмой, был заключен между сторонами устно, и продавец выполнил его в тот же день с учетом частичной оплаты, сделанной покупателем. При выдаче товаров продавец предоставил покупателю документ, описанный как "подтверждение заказа и счета", который содержал условие, что продажа и поставка подчинены условиям, содержащимся на обороте. "Условия продажи, поставки и оплаты", напечатанные на обороте этого документа, содержали среди прочего пункт, предусматривающий, что все споры должны были быть решены исключительно гамбургскими судами. Этот документ не был подтвержден покупателем. После того как покупатель получил официальное уведомление об оплате остатка покупной цены, продавец подал иск в суд Гамбурга, который решением от 16 мая 1973 г. обязал покупателя заплатить сумму с предоставлением отсрочки. Покупателем подано возражение, и суд, отменяя 17 декабря 1973 г. свое предыдущее решение, объявил, что не обладает юрисдикцией на том основании, что сторонами не заключено соглашения, предоставляющего юрисдикцию в пределах значения ст. 17 Бернской конвенции. Продавец подал иск в Ганзейский Верховный Суд, который отменил решение суда и передал ему дело, считая, что соглашение, предусматривающее юрисдикцию, было законно заключено между сторонами согласно ст. 17 Конвенции. Рассматривая этот спор, Суд ЕС разъяснил, что ст. 17 налагает на суд обязанность исследовать вопросы: был ли пункт, предусматривающий юрисдикцию, фактически ясно и точно согласован между сторонами, т. е. заявил ли при устном заключении контракта продажи продавец, что он желает основываться на его общих условиях продажи, и если он впоследствии подтверждает контракт в письменной форме покупателю и включает в это подтверждение его общие условия продажи, содержащие пункт о юрисдикции; и применяется ли ст. 17 Конвенции, если в торговых связях между сторонами продавец после устного заключения контракта подтверждает его заключение покупателю в письменной форме, и подчиняет его общим условиям продажи, и включает в эти условия продажи пункт о юрисдикции, и покупатель не высказывается против данного подтверждения. Таким образом, в случае устно заключенного контракта требования о юрисдикции будут соблюдены, если письменное подтверждение продавца об общих условиях продажи будет принято в письменной форме покупателем. Факт того, что покупатель не высказывает никаких возражений против подтверждения, выданного самостоятельно другой стороной, не составляет принятие им пункта о юрисдикции, поскольку в противном случае это противоречило бы требованиям добросовестности. -------------------------------- <*> Judgment of the Court of 14 December 1976, Case 25-76. Galeries Segoura SPRL v Societe Rahim Bonakdarian // European Court reports. 1976. P. 01851.

В этом решении спор возник из определения условия подсудности, которое должно быть определено по соглашению сторон. По этому случаю суд резюмировал добросовестность покупателя, поскольку, во-первых, договор был составлен между сторонами в устной форме и, во-вторых, условие о юрисдикции было предоставлено продавцом позже, чем сделка была заключена, и не было принято покупателем в письменной форме. Представляется интересным решение Суда ЕС от 22 марта 1961 г. по делу N 42/59 "СНУПАТ против Высокой Власти Европейского объединения угля и стали" <*> в аспекте соотношения публичных интересов Сообщества и частных интересов лиц по договору. Спор возник из-за отмены ЕОУС налоговых льгот фирмам, занимающимся покупкой и поставкой металлических отходов у третьих лиц, и сохранения льгот предприятиям, использующим ресурсы в пределах интегрированного рынка. Суду предстояло решить один из вопросов: действительно ли была необходимость в отмене льгот. По мнению истцов, их отмена была неоправданной, а само изъятие - бессмысленно, поскольку схема уравнивания в ЕОУС неприменима, и требовали аннулировать решение предыдущего суда с возвратом оплаченных сумм. Суд посчитал данное заявление игнорировавшим тот факт, что принцип соблюдения правовой определенности не может быть применен абсолютно, а должен рассматриваться только вместе с принципом законности. Вопрос о том, который из этих принципов должен преобладать в каждом конкретном случае, зависит от сравнения общественного интереса с частными рассматриваемыми интересами, т. е., с одной стороны, интерес бенефициариев и особенно факт, что они могли бы добросовестно предположить, что не должны были заплатить налоги с металлических отходов и продолжали строить свои деловые отношения, основываясь на продолжительности данного положения. С другой стороны, интерес Сообщества в обеспечении надлежащей работы схемы уравнивания, которая зависит от совокупности обязательств, взятых на себя всеми потребителями железных отходов. Этот интерес необходим, чтобы налоговые вычеты иных предприятий не покрывали финансовые последствия освобождения, необоснованно гарантируемые их конкурентам Итогом послужило аннулирование большинства положений предыдущего решения, а ЕОУС был обязан в разумный срок оценить принятое им решение и при вынесении нового принимать во внимание и частные интересы хозяйствующих субъектов. -------------------------------- <*> Judgment of the Court of 22 March 1961. Case 42/59. Societe nouvelle des usines de Pontlieue - Acieried du Temple (S. N.U. P.A. T.) v High Authority of the European Coal and Steel Community // English special edition. 1961. P. 00053.

С учетом развития рынка услуг, товаров, капитала и рабочей силы в ЕС принцип добросовестности стал регулировать как вопросы, непосредственно возникающие между сторонами из применения условий договора и исполнения обязательств, так и специальные договорные отношения в сфере потребительского, конкурентного и таможенного права, т. е. стал применяться как специальный принцип договорного права. Примером этому может служить дело "courgettes perishing" - "испорченные кабачки" <*>: ОАО "Барчестер Химикалс ЛТД " являлось производителем сельскохозяйственных и домашних удобрений. Сесиль, являясь постоянным покупателем продукта "Growright 100", использовала его как удобрение для выращивания кабачков. Из-за высокого содержания соли в данном удобрении растительность стала погибать. Сесиль обратилась в суд с требованием о возмещении ущерба за недобросовестную информацию о продукте, где не было указано в способе его применения о поливке растений большим количеством воды во время его использования. Суд после долгого выяснения, относится ли данный спор к неисполнению договора продажи или нарушению принципа добросовестности в потребительском праве, пришел к заключению о нарушении последнего, поскольку ОАО "Барчестер Химикалс ЛТД" обязан был на упаковке информировать потребителя о способах применения своего продукта. Нарушением принципа добросовестности по этому делу суд посчитал наличие факта предоставления продавцом неполной информации о реализуемом товаре, повлекшим причинение убытков. -------------------------------- <*> E. Hondius. Good faith in European Contract Law-a first publication of the Trento common core project // European Review of Private Law 3. 2002. P. 471 - 472.

Относительно соблюдения принципа свободного перемещения товаров, оснований запрещения использовать торговую марку в государстве - члене ЕС или импорта из другого государства ЕС продукта, имеющего ту же самую торговую марку, защиты географических признаков и обозначений происхождения для сельскохозяйственных продуктов и продовольствия Судом ЕС вынесены следующие решения: N С-470/93 от 6 июля 1995 г. "Верайн... против ООО "Марс" <*>, N С-313/94 от 26 ноября 1996 г. "Граффионе против Дитта Франза" <**> и N С-87/97 от 4 марта 1999 г. "Горганзола против Кезерай Шампиньон" <***>. В обоснование первых двух решений, Суд подчеркнул, что препятствия в торговле в рамках Сообщества, следующие из различия между условиями национального закона, должны быть приняты, поскольку они могут быть оправданы как являющиеся необходимыми, чтобы удовлетворить наиважнейшую связь требований, в частности, защиты потребителя и добросовестной конкуренции. Однако, чтобы быть допустимыми, и такие условия должны быть пропорциональными по отношению к преследуемой цели, и цель должна быть неспособной к тому, чтобы быть достигнутой мерами, которые менее ограничены в пределах рынка Сообщества. В третьем решении суд определил условия, которые должны быть соблюдены, чтобы торговая марка была зарегистрирована добросовестно. Во-первых, сначала она должна быть зарегистрирована добросовестно до даты подачи заявки о регистрации обозначения происхождения или географического признака. Истец утверждал, что регистрация торговой марки "Cambozola" в Австрии не могла быть сделана добросовестно. В 1983 году, когда была подана заявка на регистрацию товарного знака в Австрии, защита, которой там обладает обозначение "Cambozola", была подобна, хотя основана на различном юридическом основании, защите, гарантируемой с 1996 года в ЕС. Итальянское правительство указывает также, что австрийские власти должны были отказаться регистрировать торговую марку "Cambozola", которые нарушили с самого начала действующие правила, и, следовательно, нельзя считать, что торговая марка была зарегистрирована добросовестно. Комиссия ЕС утверждает, что национальному суду, чтобы решить, была ли регистрация сделана добросовестно, необходимо проверить, соответствовала ли она правовым нормам, действовавшим в то время. Понятие добросовестности должно быть рассмотрено с точки зрения и национального, и международного права на тот период, когда была подана заявка о регистрации торговой марки. Владелец торговой марки не может в принципе извлечь выгоду из предполагаемой добросовестности, если закон в то время фактически запрещал принятие данной заявки. Во-вторых, если продолжить использование торговой марки, зарегистрированной добросовестно, должна ли она быть признана юридически недействительной или отменена на основании Первой Директивы 89/104/ЕЕС от 21 декабря 1988 г. "О сближении законов государств - членов ЕС, касающихся торговых марок". Истец полагал, что рассматриваемая торговая марка имеет целью обмануть потребителя относительно природы, качества и географического происхождения продукта, для которого она зарегистрирована, следовательно, должна быть признана недействительной. Однако комиссия признала, что ни торговая марка "Cambozola", ни манера ее использования не делают определенных ссылок на специфическое географическое происхождение, а также не предполагают существенного обмана или достаточного риска, что потребитель будет обманут. Суд ЕС, основываясь на добросовестной регистрации торговой марки, признал законным и защищенным использование наименования "Cambozola" независимо от факта, что упаковка указывает истинное происхождение продукта. -------------------------------- <*> Judgment of the Court (Fifth Chamber) of 06 July 1995. Case C-470/93. Verein gegen Unwesen in Handel und Gewerbe Koeln e. V. v Mars GmbH // European Court reports. 1995. P. I-1923. <**> Judgment of the Court of 26 November 1996. Case C-313/94. Fratelli Graffione SNC v Ditta Fransa // European Court reports. 1996. P. I-06039. <***> Judgment of the Court of 04 March 1999. Case C-87/97. Consorzio per la tutela del formaggio Gorgonzola v Kaserei Champignon Hofmeister GmbH & Co. KG and Eduard Bracharz GmbH // European Court reports. 1999.

Таким образом по сравнению с решениями национальных судов и конвенционными нормами Суд ЕС: 1) вывел понятие добросовестности, понимая его как элемент справедливости; 2) применил содержание принципа не только к коммерческим контрактам, но и к отношениям, возникающим из трудового, налогового, авторского права и в отношении защиты потребителей; 3) признал исполнение явного обязательства по договору только в том случае, если оно будет согласовано между сторонами в устной или письменной форме; 4) определил, что органам власти необходимо руководствоваться положениями добросовестности при принятии публично-правовых актов и соизмерять последствия от их действия с интересами хозяйствующих субъектов. Одновременно при принятии решений и основываясь на категории добросовестности, Суд ЕС в первую очередь исходил из оценки сложившейся ситуации и мнений сторон по данному поводу. Во-вторых, анализировал наличие объективных факторов (обычаев, правил, длительность отношений). На этих двух стадиях суд учитывал принадлежность сторон к своим национальным системам с точки зрения различного толкования принципа, характер отношений, специфику договорных связей, предмет договора и стремление сторон урегулировать спорные правоотношения без причинения огромных убытков. В-третьих, определил степень допущенного нарушения с точки зрения фундаментальных условий контракта, деловых связей, норм, регулирующих договор. В-четвертых, суд выделил нормы и положения договора, которые были нарушены с точки зрения добросовестности. В-пятых, сформировывал из контекста спора идеальный образец отношений между сторонами, который соответствовал бы всем критериям добросовестности. В-шестых, в соответствии с данным образцом отмечал степень и характер нарушения принципа в договорных отношениях и в соответствии с этим определял ответственность, возмещение или уменьшение ущерба и т. д. Итак, согласно решениям Суда ЕС соблюдение принципа добросовестности в договорных обязательственных отношениях является воплощением общего принципа добросовестности, который лежит в основе права Европейского союза. Вместе с тем он является тем принципом, который регулирует как общие, так и специальные вопросы исполнения обязательств, и призван обеспечить должное функционирование не только учреждений ЕС, но и явиться гарантом в отношениях между государствами - членами ЕС, юридическими и физическими лицами.

Название документа