Особенности становления американской модели конституционной юстиции

(Агеева Е. А.) ("История государства и права", 2008, N 24) Текст документа

ОСОБЕННОСТИ СТАНОВЛЕНИЯ АМЕРИКАНСКОЙ МОДЕЛИ КОНСТИТУЦИОННОЙ ЮСТИЦИИ

Е. А. АГЕЕВА

Агеева Е. А., соискатель юридического факультета Государственного университета (г. Пенза).

В статье рассматривается, как по мере становления федеративных государственных структур и федерального самосознания США судебная власть постепенно окрепла и приобрела сильные политико-правовые позиции в механизме государства. Это произошло прежде всего благодаря противостоянию между исполнительной и законодательной властями в молодом государстве, лишенном многочисленного бюрократического аппарата и развитой военной машины, а также поддержки общественного мнения, понимавшего необходимость консолидации федеративных уз с помощью Верховного суда. Верховный суд Соединенных Штатов Америки является старейшим учреждением конституционный юстиции. Изначально, в момент принятия Конституции 1787 г., для Верховного суда была установлена роль высшего арбитра в толковании законов и международных договоров страны. Участники конституционного конвента отвергли аргументы сторонников сосредоточения высших судебных функций в рамках законодательной власти, как это имело место в английской палате лордов, не только по причине необходимости доведения разграничения власти до логического конца. Подчеркивалось также следующее: "У органа, который, пусть частично, содействовал принятию скверных законов, редко проявляется склонность смягчать и умирять их применение. Тот же самый дух, который проявился при подготовке законов, скажется при их толковании. Еще меньше можно ожидать от людей, нарушивших конституцию в роли законодателей, чтобы они захотели ликвидировать нанесенный ущерб в роли судей. Но это не все. Доводы, согласно которым безупречное поведение необходимо для должности судьи, восстают против вручения в конечном счете судебной власти органу, состоящему из людей, избранных на ограниченный срок. Абсурдно передавать решение дел по первой инстанции судьям, избранным пожизненно, а по последней - пребывающим на своих постах временно и непрочно. А еще больший абсурд - передавать то, что решено людьми, избранными за их знания законов, после долгого и трудоемкого изучения, на пересмотр и контроль не имеющих того же преимущества и не обладающих этими познаниями" <1>. -------------------------------- <1> Гамильтон А., Мэдисон Дж., Джей Дж. Федералист. Политическое эссе. М., 1994. С. 159, 520 - 522.

Конституция США, провозгласив, что "судебная власть Соединенных Штатов предоставляется Верховному суду и такому количеству нижестоящих судов, которые Конгресс может по необходимости установить и учредить", оставила вопрос о структуре федеральной юстиции на усмотрение высшего законодательного органа страны. Первым принятым законом первой сессии первого Конгресса США после длительных и жарких дебатов стал Акт о судоустройстве от 24 сентября 1789 г. <2>, предусмотревший систему окружных и районных судов во главе с Верховным судом США, состоящим из главного судьи и пяти судей и призванным собираться на свои сессии дважды в год. -------------------------------- <2> Акт о судоустройстве от 24 сентября 1789 г. (цит. по: Согрин В. В. Политическая история США. XVII - XX вв. М.: Весь мир, 2001.

Как конкретно функционирует Верховный суд? В соответствии с Конституцией он наделен двумя видами юрисдикции - первичной и апелляционной. Первичная - чрезвычайно узка, поскольку связана с делами, касающимися послов и других представителей зарубежных государств, делами, где стороной выступает штат (штаты) или американский федеративный союз. Апелляционная юрисдикция распространяется на все дела, возникающие на основе Конституции США, законов Соединенных Штатов и международных договоров, заключенных от их имени, на все дела адмиралтейства и морской юрисдикции; на споры, стороной в которых являются Соединенные Штаты; на споры между гражданами различных штатов, между гражданами одного штата, претендующими на земли, предоставляемые другими штатами, и между штатом или его гражданами, с одной стороны, и иностранными государствами и их гражданами - с другой. Но при этом свою апелляционную юрисдикцию Суд исполняет двумя способами: рассмотрение жалоб в порядке апелляции и в порядке истребования дела (writ of certiorari). "Очень малое количество дел относится к той категории, жалоба по которым должна быть принята Судом к производству автоматически. Поэтому ходатайство об издании приказа certiorari является практически единственным способом добиться проверки дела Верховным судом США. Certiorari означает "доставить материалы дела в вышестоящий суд", что обычно является первым шагом для проверки дела любым апелляционным судом. Реализуя свою юрисдикцию certiorari в отношении тех дел, затрагивающих вопросы федерального права, которые поступают из нижестоящих федеральных судов и высших судов штатов, Верховный суд поддерживает верховенство федерального права, согласованность и единство его норм" <3>. -------------------------------- <3> Бернам У. Правовая система Соединенных Штатов Америки. М., 2006. С. 309 - 310.

Начиная почти с первых дней существования своего учреждения члены Суда, как отмечает А. Ю. Саломатин, жаловались на перегруженность работой, которая достигла критических масштабов в эпоху индустриализации (последняя треть XIX в.) <4>. В то время как в период до Гражданской войны ждали своего разрешения лишь несколько сот дел, с 1880 г. это число дел перевалило за тысячу. В дальнейшем, по оценке В. И. Лафитского, Конгресс принимает, с одной стороны, законодательные акты, стимулирующие обращение граждан в высший судебный орган страны, а с другой - расширяет дискреционные полномочия Суда <5>. Таким образом, хотя в какой-то степени удается сдерживать лавинообразный рост дел, в 1930 г. Суду предстояло рассмотреть 1039 дел, в 1940 г. - 1109, в 1950 г. - 1321, в 1960 г. - 2296, в 1970 г. - 4212 дел <6>. Как видим, стремительный прирост обращений к Суду приходится на 1950 - 1960-е годы, т. е. на период актуализации судейского активизма. -------------------------------- <4> См.: Саломатин А. Ю. Модернизация государства и права в США, конец XVIII - XIX в. Пенза, 2003. С. 45. <5> См.: Лафитский В. И. Основы конституционного строя США. М.: Норма, 1998. С. 56. <6> Witt E. Congressional Quarterly Guide to the Us Supreme Court. Wash., 1990. P. 740.

Решение о принятии дел к производству в порядке истребования дела производится на судейской конференции. Предварительно аппаратом председателя Суда и им самим составляется список заслуживающих внимания дел и список не заслуживающих внимания дел, и эти списки заранее распространяются среди судей. Каждый из них может перевести дело из второго списка в первый. Судьба первого списка (обычно это 40 - 50 дел) решается на конференции, где с согласия четверых судей дело может быть принято к производству (в среднем на это уходит до 6 минут, хотя наиболее трудные дела, бывает, обсуждаются на нескольких конференциях, и эта процедура растягивается на многие месяцы) <7>. В то же время нежелание заслушивать дела может быть связано со многими обстоятельствами. "Отказ в истребовании дела не означает, что Верховный суд считает решение нижестоящего суда правильным. Он означает лишь, что юридический вопрос, поднятый в связи с этим делом, не входит в круг интересов суда, во всяком случае, на момент отказа. Возможно, это мотивировано перегруженностью суда, возможно, тем, что вопрос, связанный с делом, является малозначительным, что факты по делу недостаточно определяют сущность вопроса, либо суд решил просто подождать, пока по делу будут приняты решения другими судами с тем, чтобы воспользоваться плодами размышлений судей этих судов" <8>. Принятое к производству дело обычно рассматривается не ранее чем через три месяца. Судьям раздается краткий материал по нему, а на устное заслушивание представителей сторон обычно дается не более часа на каждого (в 1970 г. этот норматив был сокращен до 30 мин.). С 1955 г. ход заседания записывается на магнитофон, а с 1968 г. начали прибегать к услугам частных фирм по записи и оформлению протоколов заседаний <9>. Окончательно дело решается на закрытых конференциях судей. Прения открывает председатель, и затем слово предоставляется каждому в порядке старшинства. После голосования председатель (в случае если он голосовал с большинством) решает вопрос, кто из судей будет составлять текст решения (в ином случае этот вопрос решает старший по стажу судья). Наряду с решением большинства могут быть также объявлены мнения о несогласии с решением или так называемые несовпадающие мнения (их может быть одно, а может быть и несколько), а также так называемые совпадающие мнения (в них выражается солидарность с решением большинства, но приводятся дополнительные или иные аргументы) <10>. Официальное решение Суда, как правило, бывает достаточно развернутым, с тщательным анализом ситуации и прецедентной базы. Но "если дело, с точки зрения судей, простое и развернутое голосование не требуется, то решение может быть объявлено в виде per curiam мнения суда. Такое решение обычно краткое, не подписывается и чаще всего используется в делах, где достигнуто единогласие" <11>. Время между решением дела и официальным объявлением о его результатах может сильно варьироваться от дела к делу. В простых делах это может занять неделю или менее того, чтобы составить решение, в сложных делах этот срок будет значительно большим. -------------------------------- <7> The supreme Court in Conference (1940 - 1985). The Private Discussion behind nearly 300 Supreme Court Decisions / Ed. by D. Dickson. Oxford, 2001. P. 7 - 8. <8> Мидор Д. Д. Американские суды. Сент-Пол, 1991. С. 24. <9> Саломатин А. Ю. Указ. соч. С. 46. <10> Witt E. Указ. соч. P. 739. <11> Жидков О. А. Верховный суд США: право и политика. М., 2006. С. 323 - 324.

Нельзя не обратить внимание на то, что в своей деятельности Верховный суд использовал и использует широкий круг юридических доктрин. Так, применительно к вопросу о социально-экономических правах граждан и конституционности социально-экономического законодательства использовались доктрины подразумеваемых полномочий, делегированных полномочий, межштатной торговли, инспекционных полномочий, свободы контракта, политического вопроса, общественного интереса, общего благосостояния, равной защиты закона, надлежащей правовой процедуры. Как справедливо указывает В. Н. Сафонов, "доктрины, как и американское право в целом, чаще всего отражают баланс интересов, а их применение связано не только с их формальным содержанием, но и с содержанием законов, применением фактических обстоятельств и влиянием существующих общественных условий" <12>. -------------------------------- <12> Сафонов В. Н. Конституция США и социально-экономические права граждан: Историко-правовое исследование. М., 2007. С. 60.

Первоначально у главного суда страны был небольшой фронт работы и его члены преимущественно участвовали в деятельности нижестоящих трех окружных судов, разбиравших дела с размером иска свыше пятисот долларов. Не пользовался суд и большим авторитетом и не был наиболее желанным местом с точки зрения карьерного роста, на что указывает поспешная отставка первого главного судьи Дж. Джея, польстившегося на пост губернатора штата Нью-Йорк <13>. Данное обстоятельство было связано с особенностью системы разделения властей США и ходом внутриполитического развития. При той классической схеме независимости всех трех ветвей власти друг от друга, которая реализовывалась в США, третья - наиболее слабая из них - судебная не имела первоначально должного властного и ресурсного обеспечения, воспринимаемая многими как наследие старых колониальных судов, тесно связанных с метрополией. Мы абсолютно согласны с разделяемой большинством американских авторов <14> и российских юристов <15> точкой зрения, что решающий и окончательный шаг в становлении широких полномочий Верховного суда был заложен в 1803 г. делом W. Marbury v. J. Madison <16>, которое оказалось замешано на остро конъюнктурной партийно-политической проблеме. Одновременно по мере расширения государства вширь, на запад, и усложнения выполняемых им функций в ходе промышленного переворота и особенно индустриализации последней трети XIX в. возникла необходимость в расширении предметной специализации высшего судебного органа страны. Так, например, решение по делу Gibbons v. Ogden (1824), касавшееся спора двух пароходных компаний, предотвратило анархию взаимных запретов со стороны штатов на пароходное сообщение силами неместных компаний. Председатель Верховного суда Дж. Маршалл воспользовался клаузой о праве конгресса регулировать вопрос о торговле между штатами <17>, "причем данное решение было довольно популярным, так как ограничение выдачи всевозможных монопольных прав в это время одерживалось многочисленными слоями населения. В решениях Верховного суда специально оговаривалось, что полномочия Конгресса простираются на отношения между штатами в принципе - вне зависимости от типа транспорта. Тем самым создались предпосылки к созданию единой транспортной сети страны, независимой от деятельности отдельного штата. В полной мере значение этого решения сказалось уже через несколько лет, когда наряду с развитием пароходного движения по водным путям началось интенсивное строительство железных дорог" <18>. -------------------------------- <13> См.: Саломатин А. Ю. Указ. соч. С. 179. <14> См.: Евдокимов В. Б. Конституционное судопроизводство в США. Екатеринбург, 1996. С. 16. <15> См.: Саломатин А. Ю. Деятельность Верховного суда в контексте модернизационных процессов, конец XVIII - XIX в. // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Серия "общественные науки". 2003. N 3. С. 32. <16> См.: http://www. vuzlib. net/beta3/html/1/16814/16829/ <17> См.: Черниловский З. М. От Маршалла до Уоррена: Очерки истории Верховного суда США. М., 1982. С. 47 - 48. <18> Конституция США: история и современность. М., 1988. С. 112.

В молодом Американском государстве, лишенном значимых феодальных пережитков, процесс партийного строительства шел намного интенсивнее, чем в Европе, и партии здесь выполняли ряд дополнительных функций по отношению к государственному механизму <19>. Значительно сильнее здесь проявил себя и дух двухпартийности, а власть партийных боссов была особенно ярко выражена. Неудивительно поэтому, что партийная верхушка и лично президент - лидер той или иной партии оказывали решающее влияние при подборе кандидатур на должности всех государственных служащих, в том числе и верховных судей. Нередко это оборачивается рекрутированием весьма неожиданных или случайных кандидатур. Согласимся с В. В. Лузиным и французским исследователем Л. Фавье, что "в американском варианте разделения властей ограничение законодательной и исполнительной власти достигается через признание третьей - судебной власти, которой, по мнению Л. Фавье, нет в большинстве европейских стран" <20>. Однако в последней части приводимого рассуждения кроется одна неточность: судебная власть лишь до недавнего времени была в роли падчерицы у исполнительной и законодательной власти в европейских странах, а после Второй мировой войны и особенно в условиях постиндустриального общества она (прежде всего в лице специально созданных органов конституционной юстиции) существенно укрепила свои позиции. По оценке исследователей данной проблемы, конституционный контроль получил наибольшее распространение в XX столетии <21>. При этом именно его американская модель была введена в латиноамериканских странах - Мексике, Аргентине, Бразилии, Колумбии <22>. В Европе препятствием для этого института выступали монархическая форма правления и популярность идей Ж.-Ж. Руссо о народном суверенитете, согласно которым закон, принятый представительным учреждением, не может быть неправильным <23>. Поэтому только самое ограниченное число европейских стран (Австрия и Швейцария) восприняли американские подходы. Что же касается некоторых других государств, то там проверка не была закреплена напрямую в нормативном материале. "Это относится к деятельности судов в Греции в XIX - начале XX в., в Дании и Норвегии в середине XIX в. Конституция Португалии 1911 г. предоставила судам контролировать конституционность законов при рассмотрении конкретных дел. Этот акт только закрепил ранее существовавшую судебную практику, применявшуюся с середины XIX в." <24>. -------------------------------- <19> См.: Саломатин А. Ю. Американские политические партии как компенсационно-вспомогательный инструмент усиления государственного механизма (конец XVIII - XIX в.) // Известия высших учебных заведений. Поволжский регион. Серия "Общественные науки". 2004. N 1. <20> Лузин В. В. Принцип разделения властей как основа конституционализма. Сравнительное исследование на примере США, Великобритании и Франции. Н. Новгород, 1997. С. 56. <21> См.: Арутюнян Г. Г. Конституционный суд в системе государственной власти (сравнительный анализ): Автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М., 1999. С. 13; Конституционный контроль в зарубежных странах / Отв. ред. В. В. Маклаков. М., 2007. <22> См.: Внедрение системы конституционного контроля США в Латинской Америке // Конституционная юстиция: малоизвестные страницы // http://ru. zib. com. ua/file/1085237903917/17 - 21. <23> См.: Руссо Ж.-Ж. Об общественном договоре или начала политического права / Пер. Френкеля; под ред. А. К. Дживилегова. М.: Тип. Вильде, 1906. <24> Конституционный контроль в зарубежных странах: Учеб. пособие / Отв. ред. В. В. Маклаков. М., 2007. С. 19.

Окончание Первой мировой войны нанесло сильнейший удар по монархизму в Европе и перекроило ее карту. В этой ситуации два новых республиканских государства - Чехия и Австрия вводят у себя особые конституционные суды. После же Второй мировой войны "в Европе становится нормой создание специального органа конституционного контроля, отдельного от органов обычной и административной юстиции. Причем он, как правило, в государственной иерархии стоит выше других судебных органов, являясь единственным в стране" <25>. Подобное положение вещей закрепляют конституции Италии (1947 г.), ФРГ (1949 г.), Франции (1958 г.), Испании (1978 г.) и других государств. По мнению Г. Г. Арутюняна, в XX в. возобладала концентрированная, а не рассеянная модель конституционного контроля, поскольку "в условиях быстрого изменения общественной ситуации и соответствующего ей законодательного поля контроль, осуществляемый только по конкретным делам, был очевидно недостаточным для эффективного конституционного контроля". Кроме того, "в условиях разделения властей главным детонатором дестабилизации общества стала борьба разных ветвей власти за расширение своих полномочий" <26>. Иными словами, создание специализированного конституционного органа позволяет эту борьбу приглушить. В настоящее время опыт таких стран, как Украина свидетельствует, что высший конституционный орган если и не в состоянии преодолеть политический кризис, заключающийся, скажем, в противостоянии президента и парламента, то, по крайней мере, может сбить накал страстей и как-то оттянуть время. -------------------------------- <25> Там же. С. 22. <26> Арутюнян Г. Г. Указ. соч. С. 13.

Так, значит, американская модель конституционного контроля устарела? Не будем торопиться с подобными выводами. Во-первых, она логично вписывается в правовую жизнь стран, живущих по прецедентному праву. Во-вторых, она решает сложный комплекс проблем, связанных с укреплением весьма специфичного американского федерализма, разграничением полномочий между разросшимся в своей компетенции федеральным центром и штатами. Для США утвердившаяся здесь модель исключительно подходит, и ее не собираются менять. Более того, американские юристы и политики склонны активно пропагандировать свой опыт конституционной юстиции. Так, согласно известному американскому конституционалисту Э. Кейнсу существует мнение, что для "наций, поднимающихся после десятилетий высокоцентрализованного правления и произвола власти, понимание того, как Верховный суд США выполняет свои ответственные функции, может сегодня быть поучительным и полезным при определении ими своего конституционного развития" <27>. Несколько свысока судят о конституционном правосудии в других странах и авторы учебника по политической системе США. Констатируя, что многие страны последовали американскому примеру, они указывают, что лишь в немногих странах с писаной конституцией функция конституционного надзора "прямо возложена на суды, даже на верховные, и еще меньше найдется верховных судов, готовых применять конституционный надзор даже в ограниченной форме, особенно если при этом им потребуется отменять решение правительства" <28>. Российским же исследователям, видимо, следует подходить к изучению чужого опыта, несмотря на проявляющийся, мягко говоря некритический, американский максимализм, трезво и непредвзято, без излишнего пиетета, но и с должным уважением, лишенным идеологических штампов и предрассудков. -------------------------------- <27> Кейнс Э. Верховный суд США: арбитр конституционных конфликтов // США: экономика, политика, идеология. 1991. N 6. С. 29. <28> Скидмор М. Дж., Трипп М. К. Американская система государственного управления. М., 1993. С. 56.

Председатель Верховного суда США в 1930-е годы Ч. Э. Хьюз заявил однажды, что этот судебный орган является "отчетливо американским по своей концепции и функциям" <29>. И это национально-государственное своеобразие вытекает прежде всего из встроенности его в систему разделения властей - механизм настолько же классический по своему теоретическому обоснованию, насколько и малопонятный по конкретным проявлениям. "Мало какие другие концепции в американском конституционализме имеют большую актуальность и в то же время менее понятны, чем доктрина разделения властей... особый институт судебного надзора предоставил Верховному суду огромную власть наблюдения над другими ветвями правительства, и как таковой он наделен критической ролью в определении конституционного разделения властей. В некотором роде, таким образом, доктрина разделения властей означает то, что Верховный суд говорит, что она означает" <30>. -------------------------------- <29> Цит. по: Path To and From the Supreme Court / Ed. by K. L. Hall. N. Y.&L, 2000. P. VII. <30> The least Dangerous Branch. Separation of Powers and Court Packing. N. Y.&L. 2000. P. IX.

Название документа