Нормотворческая функция Федерального Конституционного Суда ФРГ: теоретические и практические аспекты
(Вересова Н. А.) ("Журнал конституционного правосудия", 2009, N 2) Текст документаНОРМОТВОРЧЕСКАЯ ФУНКЦИЯ ФЕДЕРАЛЬНОГО КОНСТИТУЦИОННОГО СУДА ФРГ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ПРАКТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ
Н. А. ВЕРЕСОВА
Вересова Н. А., кандидат юридических наук.
В научной литературе Федеративной Республики Германия неоднократно указывалось на наличие особого (нормативного) характера судебных актов Федерального Конституционного Суда Германии в правовой системе <1>. Вместе с тем проверить истинность указанного суждения невозможно без детального анализа юридических свойств, присущих конституционным судебным актам. -------------------------------- <1> См.: Schulze-Fielitz H. Wirkung und Befolgung verfassungsgerichtlicher Entscheidungen // Festschrift 50 Jahre Bundesverfassungsgericht / Hrsg. von P. Badura und H. Dreier. Tubingen: Mohr Siebeck, 2001. Band I. S. 385.
Федеральный Конституционный Суд Германии принимает два вида судебных актов: решения и определения. Критерием разделения судебных актов является процедура их принятия. В случае если дело разрешается на основе устного разбирательства, принимается решение, без устного разбирательства - определение. Среди определений Федерального Конституционного Суда Германии необходимо выделить определения, которые содержат разрешение поставленной конституционно-правовой проблемы. В соответствии с пунктом 2 параграфа 93b Закона от 12 марта 1951 года "О Федеральном Конституционном Суде" <2> Палата Федерального Конституционного Суда может, вынеся единогласное определение об этом, удовлетворить конституционную жалобу, если ее обоснованность очевидна в силу того, что Федеральный Конституционный Суд ранее уже разрешил имеющий значение для данного случая конституционно-правовой вопрос; такое определение приравнивается к решению сената. Таким образом, в контексте рассмотрения нормотворческой функции Федерального Конституционного Суда Германии среди определений указанного Суда имеют значение только те определения, которые содержат разрешение поставленной конституционно-правовой проблемы. -------------------------------- <2> См.: Федеративная Республика Германия: Конституция и законодательные акты / Пер. с нем. Т. Г. Морщаковой и др.; Сост. Т. Г. Морщакова; Под ред. и со вступит. ст. Ю. П. Урьяса. М., 1991. С. 302 - 335.
Специфику юридической природы судебных актов Федерального Конституционного Суда Германии можно охарактеризовать наличием у них следующих признаков. Во-первых, в соответствии с пунктом 1 параграфа 31 Закона Германии от 12 марта 1951 года "О Федеральном Конституционном Суде" его решения являются обязательными для конституционных органов Федерации и земель, а также для всех судов и ведомств. Таким образом, обязывающее влияние судебных актов Федерального Конституционного Суда Германии выходит за пределы действия решений других судов (не являющихся органами конституционной юстиции). Лицами, ответственными за исполнение судебных решений Федерального Конституционного Суда Германии, помимо лиц, участвующих в процессе, всегда являются государственные органы. В немецкой научной литературе неоднократно ставился вопрос о правомерности влияния решений Федерального Конституционного Суда на деятельность законодательного органа, для которого судебные акты в первую очередь являются обязательными <3>. -------------------------------- <3> См.: Klein H. H. Verfassungsgerichtsbarkeit und Gesetzgebung // Verfassungsgerichtsbarkeit und Gesetzgebung: Symposion aus Anlab des 70. Geburtstages von Peter Lerche / Hrsg. von P. Badura. Munchen: Beck, 1998. S. 49 - 61.
Взаимоотношения Федерального Конституционного Суда и Парламента Германии согласно первому направлению можно охарактеризовать как отношения взаимного балансирования или уравновешивания друг друга, что полностью соответствует принципу разделения властей. Так, если Федеральному Конституционному Суду принадлежит право окончательного решения, то именно законодательный орган уполномочивается Основным Законом Германии <4> дать необходимое правовое регулирование путем принятия соответствующего закона, т. е. именно законодателю присуждается так называемое право первого хода <5>. Это характеризует первое направление взаимоотношений Федерального Конституционного Суда и представительного органа. Основной Закон Германии предоставляет законодательному органу обязательство по урегулированию правовых норм с соответствующими установками по содержанию. Например, согласно статье 14 Основного Закона содержание и пределы права собственности и права наследования устанавливаются федеральными законами; в соответствии со статьей 21 Основного Закона образование и деятельность политических партий регулируются федеральным законом; согласно статье 38 Основного Закона выборы депутатов бундестага устанавливаются федеральным законом. В других случаях Основной Закон прямо не предусматривает, но подразумевает необходимость законодательного регулирования. Так, в соответствии с пунктом 2 статьи 3 Основного Закона государство содействует фактическому осуществлению равноправия женщин и мужчин и принимает меры по устранению существующих недостатков; согласно пункту 5 статьи 6 Основного Закона внебрачным детям обеспечиваются в законодательном порядке условия для физического и умственного развития, а также гарантируется положение в обществе наравне с детьми, родившимися в браке. В случае пассивности законодательного органа Федеральный Конституционный Суд может осуществлять активную роль <6>. При этом судебная практика Федерального Конституционного Суда является большей частью практикой защиты так называемых меньшинств: внебрачных детей, заключенных, жертв преступлений, которые политически не организованы и не имеют соответствующего представительства. Поэтому именно Федеральный Конституционный Суд обязан выполнить защиту меньшинства, что находит выражение в основных правах, закрепленных в Основном Законе. -------------------------------- <4> См.: Конституции государств Европейского союза / Ин-т законодательства и сравнит. правоведения при Правительстве РФ. М., 1997. XII. С. 580 - 634. <5> См.: Bockenforde E.-W. Zur Lage der Grundrechtsdogmatik nach 40 Jahren Grundgesetz. 1990. S. 20. <6> См.: Limbach J. Wirkungen der Rechtsprechung des Bundesverfassungsgerichts // Richterliches Arbeitsrecht: Festschrift fur Thomas Dieterich zum 65. Geburtstag / Hrsg. von P. Hanau, F. Heither, J. Kuhling. Munchen: Beck, 1999. S. 337 - 339.
Второе направление деятельности Федерального Конституционного Суда Германии во взаимоотношениях с законодательным органом можно охарактеризовать как деятельность Суда в качестве praeceptor legislatoris, т. е. наставника законодателя. В соответствии с параграфом 35 Закона Германии от 12 марта 1951 года "О Федеральном Конституционном Суде" Суд может в своем решении определить, кто должен его исполнить; он может также в конкретном случае урегулировать вид и способ исполнения. Такие установки Федерального Конституционного Суда являются не простыми рекомендациями и предложениями для решения вопроса, а "руководящими указаниями в виде конституционных предписаний с конституционным качеством, поэтому эти установки представляют конституционный ранг законодательных актов" <7>. В качестве примера можно привести распоряжение Федерального Конституционного Суда об исполнении в связи со вторым решением о запрете абортов <8>. В этом решении Суд выпустил подробные правила, которые в качестве переходной меры до принятия новых правил должны были быть действительны для законодателя и вступили в законную силу. Необходимо отметить, что указанное распоряжение Федерального Конституционного Суда было подвержено критике, поскольку оно приравнивалось к праву Суда "издавать чрезвычайные постановления" <9>. Однако согласно наиболее распространенной в Германии позиции необходимость переходных правил никем не оспаривается, особенно если иметь в виду, что другие альтернативы никем не предлагаются <10>. Также в качестве примера можно привести решение Федерального Конституционного Суда в отношении шпионажа. В деле по преследованию бывших сотрудников и агентов государственных органов безопасности бывшей Германской Демократической Республики Федеральный Конституционный Суд Германии с помощью принципа соответствия указал на препятствие к уголовному преследованию за связанные со шпионажем преступления, установив, таким образом, руководящее правило, ставшее на место закона об амнистии, которое в политическом аспекте не получило бы большинства <11>. -------------------------------- <7> Bockenforde E.-W. Zur Lage der Grundrechtsdogmatik nach 40 Jahren Grundgesetz: erweiterte Fassung eines Vortrages, gehalten in der Carl Friedrich von Semens Stiftung am 19. Oktober 1989 / E.-W. Bockenforde. Munchen, 1990. S. 20; Ossenbuhl F. Bundesverfassungsgericht und Gesetzgebung // Festschrift 50 Jahre Bundesverfassungsgericht / Hrsg. von P. Badura und H. Dreier. Tubingen: Mohr Siebeck, 2001. Band I. S. 44. <8> См.: Entscheidungen des Bundesverfassungsgerichts. Studienauswahl / Hrsg. von D. Grimm, P. Kirchhof und M. Eichberger. Tubingen: Mohr Siebeck, 2007. Band II. S. 214 - 254. <9> Schneider H.-P. Die Vollstreckungskompetenz nach § 35 BverfGG - ein Notverordnungsrecht des Bundesverfassungsgerichts? // Neue juristische Wochenschrift. 1994. Bd. 47, 40. S. 2590. <10> См.: Ossenbuhl F. Bundesverfassungsgericht und Gesetzgebung // Festschrift 50 Jahre Bundesverfassungsgericht / Hrsg. von P. Badura und H. Dreier. Tubingen: Mohr Siebeck, 2001. Band I. S. 46. <11> См.: Ossenbuhl F. Bundesverfassungsgericht und Gesetzgebung // Festschrift 50 Jahre Bundesverfassungsgericht / Hrsg. von P. Badura und H. Dreier. Tubingen: Mohr Siebeck, 2001. Band I. S. 46.
Третьим направлением взаимоотношений с законодателем является деятельность Федерального Конституционного Суда в качестве толкователя Основного Закона Германии. По мнению В. Хойна, толкование Основного Закона является составной частью обоснования любого судебного акта Федерального Конституционного Суда <12>. Установление конституционного смысла закона путем толкования Основного Закона может иметь следствием как признание закона конституционным, так и отказ в таком признании и объявление его неконституционным. Объявление закона антиконституционным является в судебной практике Федерального Конституционного Суда исключительным случаем и осуществляется только при отсутствии у субъекта принятия правового акта необходимой компетенции <13>. В немецкой литературе указывается, что Федеральный Конституционный Суд "изобрел дополнительный вариант решения" ухода от объявления закона неконституционным путем провозглашения закона несовместимым с Основным Законом Германии. Сущностью объявления закона несовместимым с положениями Основного Закона является то, что антиконституционная норма продолжает действовать, но одновременно объявляется обязанность законодателя устранить антиконституционное состояние. Этот дополнительный вариант нашел свою поддержку не только в научных работах таких ученых, как М. Закс, Т. Маунц, Х. Маурер, Х. Монх, К. Фогель, П. Хайн, К. Шлайх и другие <14>, но и был урегулирован на законодательном уровне путем внесения изменений в 1970 году в Закон Германии от 12 марта 1951 года "О Федеральном Конституционном Суде". -------------------------------- <12> См.: Heun W. Funktionell-rechtliche Schranken der Verfassungsgerichtsbarkeit: Reichweite und Grenzen einer dogmatischen Argumentationsfigur. Baden-Baden: Nomos-Verl. - Ges., 1992. S. 58 - 59. <13> См.: Heun W. Normenkontrolle // Festschrift 50 Jahre Bundesverfassungsgericht / Hrsg. von P. Badura und H. Dreier. Tubingen: Mohr Siebeck, 2001. Band I. S. 634. <14> См.: Hein P. Die Unvereinbarerklarung verfassungswidriger Gesetze durch das Bundesverfassungsgericht: Grundlagen, Anwendungsbereich, Rechtsfolgen. Baden-Baden: Nomos-Verl. - Ges., 1988. S. 98; Maunz T. Das verfassungswidrige Gesetz // Bayerische Verwaltungsblatter. 1980. N 17. S. 513 - 517; Maurer H. Zur Verfassungswidrigerklarung von Gesetzen // Im Dienst an Recht und Staat: Festschtift fur Werner Weber zum 70. Geburtstag dargebracht von Freuden, Schulern und Kollegen / Hrsg. von H. Schneider. Berlin: Duncker & Humbolt, 1974. S. 345 - 352; Monch C. Verfassungswidriges Gesetz und Normenkontrolle: die Problematik der verfassungsgerichtlichen Sanktion, dargestellt anhand der Rechtsprechung des Bundesverfassungsgerichtes. Baden-Baden: Nomos, 1977. S. 37 - 170; Schlaich K. Das Bundesverfassungsgericht: Stellung, Verfahren, Entscheidungen: Beck, 1997. S. 105; Vogel K. Das Bundesverfassungsgericht und die ubrigen Verfassungsorgane: bundesverfassungsgerichtliche Argumentationsfiguren zu der Grenzen der Verfassungsgerichtsbarkeit. Frankfurt am Main, Bern, New York, Paris: Lang, 1988. S. 97.
По мнению В. Хойна, объявление несовместимости закона отнюдь не вытекает из необходимости сохранения свободы творчества законодателя. Исходным пунктом для решения вопроса о несовместимости является, как правило, нарушение принципа равенства между выгодоприобретателями и лицами, лишенными льгот. Например, противоречащим Конституции является не предоставление льгот, а только исключение из льготников конкретных категорий лиц. Федеральный Конституционный Суд не вправе самостоятельно распределять права выгодоприобретения, в связи с чем положение закона объявляется несовместимым с Основным Законом Германии <15>. -------------------------------- <15> См.: Heun W. Normenkontrolle // Festschrift 50 Jahre Bundesverfassungsgericht / Hrsg. von P. Badura und H. Dreier. Tubingen: Mohr Siebeck, 2001. Band I. S. 635.
Кроме того, помимо объявления закона несовместимым с Основным Законом Германии Федеральный Конституционный Суд осуществляет так называемое конституционно-конформное толкование. Федеральный Конституционный Суд исходит из презумпции конституционности всех законов и действий государства (толкование в пользу конституционности). При осуществлении толкования Федеральный Конституционный Суд не объявляет закон неконституционным, а устанавливает, что он может применяться только в соответствии с одним из возможных толкований, а именно с тем вариантом толкования, который не противоречит Основному Закону. В Германии указанный вид толкования называется "конституционно-конформное толкование". Придание правовой норме иного смысла, нежели предписанное Федеральным Конституционным Судом конституционно-конформное толкование, является недопустимым. Необходимо отметить, что и Конституционный Суд России осуществляет конституционно-конформное толкование, заключающееся в придании общеобязательности истолкованию, данному Конституционным Судом России, что подтверждается его судебной практикой. Так, в Постановлении Конституционного Суда России от 25 января 2001 года N 1-П по делу о проверке конституционности положения пункта 2 статьи 1070 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан И. В. Богданова, А. Б. Зернова, С. И. Кальянова и Н. В. Труханова <16> Конституционный Суд России указал, что правоприменительные решения, основанные на акте, который хотя и признан в результате разрешения дела в конституционном судопроизводстве соответствующим Конституции РФ, но которому в ходе применения по конкретному делу суд общей юрисдикции или арбитражный суд придал истолкование, расходящееся с его конституционно-правовым смыслом, выявленным Конституционным Судом России, также подлежат пересмотру в порядке, установленном законом; иное означало бы, что суд общей юрисдикции или арбитражный суд может осуществлять истолкование акта, придавая ему иной смысл, нежели выявленный в результате проверки в конституционном судопроизводстве, и тем самым подменять Конституционный Суд России, чего они в силу статей 118, 125, 126, 127 и 128 Конституции РФ делать не вправе. -------------------------------- <16> Собрание законодательства Российской Федерации. 2001. N 7. Ст. 700.
Далее, продолжая исследовать свойство обязательности судебных актов Федерального Конституционного Суда Германии, необходимо отметить, что согласно пункту 2 параграфа 31 Закона Германии от 12 марта 1951 года "О Федеральном Конституционном Суде" в случаях, когда решение Федерального Конституционного Суда Германии имеет силу закона (п. 6, 11, 12, 14 § 13 Закона), когда Федеральный Конституционный Суд Германии при рассмотрении конституционной жалобы признает закон соответствующим или не соответствующим Основному Закону Германии либо не имеющим силы, решения Федерального Конституционного Суда Германии являются обязательными для всех субъектов права, признанных таковыми в Германии. (Сразу необходимо отметить, что Федеральный Конституционный Суд Германии согласно п. 3 § 95 Закона Германии от 12 марта 1951 года "О Федеральном Конституционном Суде" признает закон не имеющим силы только при рассмотрении дел по конституционным жалобам.) Такое же правило действует в отношении резолютивной части решений по делам, предусмотренным пунктом 12 параграфа 13 (в случае сомнений относительно того, является ли норма международного права составной частью федерального права и порождает ли она непосредственно права и обязанности для отдельного лица, когда о таком решении ходатайствует суд) и пунктом 14 параграфа 13 (при наличии разногласий относительно того, продолжает ли действовать право в качестве федерального) Закона Германии от 12 марта 1951 года "О Федеральном Конституционном Суде". Как уже было отмечено, в законодательстве Германии содержится регламентация случаев, когда решения Федерального Конституционного Суда имеют силу закона. В соответствии с пунктом 2 статьи 94 Основного Закона Германии федеральный закон определяет устройство Федерального Конституционного Суда и порядок судопроизводства, а также устанавливает, в каких случаях его решения имеют силу закона. Закон Германии от 12 марта 1951 года "О Федеральном Конституционном Суде" предусмотрел в пункте 2 параграфа 31 со ссылкой на параграф 13 четыре случая приравнивания решений Федерального Конституционного Суда к силе закона: 1) при наличии разногласий или сомнений относительно того, соответствует ли федеральное право или право земли по своей форме или содержанию Основному Закону, либо относительно того, соответствует ли право земли другому федеральному праву, когда о решении этого вопроса ходатайствует Федеральное правительство, правительство земли или одна треть членов бундестага; 2) при принятии судебных актов по конституционным жалобам, а также по вопросам о соответствии федерального закона или закона земли Основному Закону либо о соответствии закона земли или иного правового акта земли федеральному закону, когда о таком решении ходатайствует суд; 3) в случае сомнений относительно того, является ли норма международного права составной частью федерального права, порождает ли она непосредственно права и обязанности для отдельного лица, когда о таком решении ходатайствует суд; 4) при наличии разногласий относительно того, продолжает ли действовать право в качестве федерального. Эта категория споров направлена на устранение разногласий по вопросу продолжения действия нормативных положений, сохранившихся со времени, когда не был созван первый бундестаг (7 сентября 1949 г.). Таким образом, в немецком законодательстве закреплена особая сила судебных актов Федерального Конституционного Суда Германии по определенным категориям дел, приравненная к силе закона. В связи с этим возникает вопрос о правовых последствиях судебных актов, имеющих силу закона. По мнению В. Хойна, основанное на статье 94 Основного Закона Германии предписание, содержащееся в параграфе 31 Закона "О Федеральном Конституционном Суде", которое дает определенным решениям силу закона, "не определяет ранг судебного решения в духе "сверх силы закона", поскольку законодатель не способен отменить решение <17>, а распространяет обязывающее действие параграфа 31 Закона "О Федеральном Конституционном Суде" в этих случаях на всех граждан и на все органы" <18>. Г. Шульце-Филиц также указывает, что "значение законной силы судебного решения заключается в условиях приоритета Конституции только в распространении обязывающего действия решения Федерального Конституционного Суда для представителей государственной власти согласно параграфу 31 части 1 Закона "О Федеральном Конституционном Суде" и на всех граждан" <19>. -------------------------------- <17> См.: Chryssogonos K. Verfassungsgerichtbarkeit und Gesetzgebung: zur Methode der Verfassungsinterpretation bei der Normenkontrolle. Berlin: Duncker & Humbolt, 1987. S. 49. <18> Heun W. Normenkontrolle // Festschrift 50 Jahre Bundesverfassungsgericht / Hrsg. von P. Badura und H. Dreier. Tubingen: Mohr Siebeck, 2001. Band I. S. 633. <19> Schulze-Fielitz H. Wirkung und Befolgung verfassungsgerichtlicher Entscheidungen // Festschrift 50 Jahre Bundesverfassungsgericht / Hrsg. von P. Badura und H. Dreier. Tubingen: Mohr Siebeck, 2001. Band I. S. 395.
Следовательно, придание силы закона конституционным судебным актам, по мнению немецких теоретиков, не означает официального признания судебных актов Федерального Конституционного Суда в качестве источника права, тем более приравненного к закону, а сводится только к официальному закреплению их общеобязательного характера <20>. Это обстоятельство позволяет констатировать, что проблема юридической силы судебных актов Федерального Конституционного Суда Германии в контексте источников права является актуальной и до настоящего времени имеет дискуссионный характер. -------------------------------- <20> См.: Sachs M. Die Bindung des Bundesverfassungsgerichts an seine Entscheidungen. Munchen: Vahlen, 1977. S. 288 - 298, 306.
В немецкой научной литературе неоднократно ставился вопрос, обладает ли обязывающим действием только резолютивная часть решения либо еще и обоснование решения, так называемые ведущие причины принятия решения. Большинство специалистов Германии были согласны с тем, что обязательную силу имеет не только резолютивная часть судебных актов Федерального Конституционного Суда, но и ведущие причины принятия указанных судебных актов, содержащиеся в мотивировочной части <21>. Так, по мнению известного немецкого государствоведа Т. Маунца, допустимо распространять обязывающую силу решения не только на содержащиеся в резолютивной части выводы, но и на ведущие начала решения в той мере, в какой требует разъяснения руководящая мысль решения, и постольку, поскольку эти начала применяются в связи с его руководящей мыслью, а не самостоятельно, сами по себе. При этом Т. Маунц подчеркивал, что "эта обязывающая сила не распространяется просто на обоснование решения, в особенности на замечания в обосновании, не имеющие значения для результатов решения, так называемая obiter dicta" <22>. Федеральный Конституционный Суд Германии в своем первом решении от 23 октября 1951 года <23> также подтвердил, что в целях охраны Основного Закона ведущие причины принятия решений являются обязательными для всех судов и прочих государственных органов. На практике сразу возникла проблема, какие причины в процессе обоснования или аргументации Федерального Конституционного Суда являются ведущими, поскольку невозможно прийти к выводу без информации о конкретных результатах решения <24>. Вместе с тем в немецкой науке имеется немало работ на тему разрешения указанной проблемы <25>. -------------------------------- <21> См., например: Benda E., Klein E. Lehrbuch des Verfassungsprozebrechts. Heidelberg: Muller, Jur. Verl., 1991. S. 433; Lange K. Rechtskraft, Bindungswirkung und Gesetzeskraft der Entscheidungen des Bundesverfassungsgerichts // Juristische Schulung. 1978. Bd. 18. N 1. S. 1 - 2; Pestalozza C. Verfassungsprozebrecht: die Verfassungsgerichtsbarkeit des Bundes und der Lander mit einem Anhang zum Internationalen Rechtsschutz. Munchen: Beck, 1991. S. 52; Schulze-Fielitz H. Wirkung und Befolgung verfassungsgerichtlicher Entscheidungen // Festschrift 50 Jahre Bundesverfassungsgericht / Hrsg. von P. Badura und H. Dreier. Tubingen: Mohr Siebeck, 2001. Band I. S. 390; Seyfarth G. Die Anderung der Rechtsprechung durch das Bundesverfassungsgericht. Berlin: Duncker & Humbolt, 1998. S. 198. <22> Маунц Т. Государственное право Германии (ФРГ и ГДР) / Пер. с нем. Ю. П. Урьяса; Под ред. и со вступит. ст. Г. С. Гурвича. М.: Изд-во иностр. лит., 1959. С. 377. <23> См.: Amtliche Sammlung der Entscheidungen des Bundesverfassungsgerichtes, 1951. Bd. 1. S. 14 - 37. <24> См.: Schlaich K. Das Bundesverfassungsgericht: Stellung, Verfahren, Entscheidungen. Munchen: Beck, 1997. S. 255; Schulze-Fielitz H. Wirkung und Befolgung verfassungsgerichtlicher Entscheidungen // Festschrift 50 Jahre Bundesverfassungsgericht / Hrsg. von P. Badura und H. Dreier. Tubingen: Mohr Siebeck, 2001. Band I. S. 391. <25> См.: Pilny K. L. Prajudizienrecht im anglo-amerikanischen und im deutschen Recht: eine rechtsvergleichende und rechtsmetodologische Analyse unter besonderer Berucksichtigung des Verfassungsrechts. Baden-Baden: Nomos-Verl. - Ges., 1993. S. 39; Benda E., Klein E. Lehrbuch des Verfassungsprozebrechts. Heidelberg: Muller, Jur. Verl., 1991. S. 112; Ebsen I. Entscheidungsspezifische und adressatenspezifische Durchsetzungsbedingungen der Judikate des Bundesverfassungsgerichts // Durchsetzung und Wirkung von Rechtsentscheidungen: die Bedeutung der Implementations und der Wirkungsforschung fur die Rechtswissenschaft; Tagung der Vereinigung fur Rechtssoziologie an der Freien Universitat Berlin, 19 und 20 Mai 1989 / Hrsg. von T. Raiser, R. Voigt. Baden-Baden: Nomos-Verl. - Ges., 1990. S. 167.
Наличие у судебных актов Федерального Конституционного Суда Германии такого юридического свойства, как общеобязательность, и приравнивание юридической силы решений по определенным категориям дел к силе закона позволяет поставить и проанализировать с позиции теории права вопрос, содержатся ли в исследуемых судебных актах нормы права, имея в виду, что общеобязательность является сущностной характеристикой нормы права. Отправным моментом для определения наличия нормы права и соответственно отнесения судебных актов к источникам права является наличие в судебных актах общеобязательных правил поведения, которые обеспечены принудительной силой государства. Как известно, структура нормы права объединяет в себе три элемента: гипотезу (условия, при наступлении которых норма права подлежит применению), диспозицию (собственно правило поведения, устанавливаемое нормой права) и санкцию (негативные правовые последствия, которые должны наступить в случае нарушения диспозиции правовой нормы). Единство всех трех элементов образует норму права. Отсутствие любого из элементов означает и отсутствие самой правовой нормы. При этом необходимо учитывать, что норма права и правовой текст часто не совпадают (например, в случае, когда санкция вынесена в другой правовой акт). С учетом сказанного обратимся к судебной практике Федерального Конституционного Суда Германии и проанализируем его решение, получившее название "дело Люта" <26>. Решением Гамбургского земельного суда Эриху Люту, который являлся главой информационного департамента Гамбурга и членом организации, ставившей перед собой цель восстановить отношения между христианами и евреями, было запрещено осуществлять призывы к немецким зрителям не смотреть фильм, снятый популярным в годы нацизма кинорежиссером Файтом Харланом, а также осуществлять призывы к владельцам кинотеатров и кинопрокатчикам не показывать фильм. Суд земли расценил действия Э. Люта как подстрекательство, нарушающее параграф 826 Германского гражданского уложения, в соответствии с которым лицо, причинившее ущерб другому лицу преднамеренно и с нарушением норм морали, обязано возместить этот ущерб другому лицу. После того как апелляционный суд (Верховный суд земли Гамбург) оставил жалобу Э. Люта без удовлетворения, он подал в Федеральный Конституционный Суд Германии конституционную жалобу на нарушение его основного права на свободу выражения мнения. В соответствии с абзацем 5 статьи 5 Основного Закона Германии каждый имеет право свободно выражать и распространять свое мнение устно, письменно и посредством изображений, а также беспрепятственно получать информацию из общедоступных источников. Федеральный Конституционный Суд указал, что принципиальным в указанном деле является вопрос о влиянии основных прав на нормы гражданского права и о том, каким должно быть это влияние в частности. Кроме того, ставится вопрос, направлены ли основные права исключительно на защиту от государства или они направлены также и на защиту любого частного лица в сфере частного права. -------------------------------- <26> См.: Entscheidungen des Bundesverfassungsgerichts. Studienauswahl / Hrsg. von D. Grimm, P. Kirchhof und M. Eichberger. Tubingen: Mohr Siebeck, 2007. Band I. S. 41 - 50; Конституционные права в России: дела и решения: Учеб. пособие для студентов юридических вузов и факультетов / Отв. ред. А. Шайо. М., 2002. С. 458 - 467.
В решении Федеральный Конституционный Суд отметил, что не существует причины, по которой нормы частного права не могут быть также признаны общими законами в смысле статьи 5 Основного Закона Германии. Тем самым Суд не согласился с общепринятым взглядом, излагавшимся ранее в юридической литературе, что общие законы состоят только из норм публичного права, регулирующих отношения между личностью и государством. Федеральный Конституционный Суд Германии указал, что если основные права применимы по отношению к действиям государства непосредственно, то по отношению к частным лицам они применимы косвенно. Следовательно, при разрешении конфликтов между частными лицами судьи обязаны учитывать "эффект излучения" основных прав на частные лица. Таким образом, в решении споров по частному праву толкование частного права должно согласовываться с объективными ценностями, заключенными в основных правах. Высказывания Э. Люта, по мнению Федерального Конституционного Суда, должны были рассматриваться в контексте его общих политических и культурно-политических устремлений. В данном случае Э. Лютом двигал тот мотив, что возвращение Ф. Харлана, кинорежиссера печально известного фильма "Еврей Зюсс", в кинематограф может быть истолковано таким образом, что в немецком культурном пространстве ничего не изменилось в послевоенной оценке национал-социалистических времен. Вывод Гамбургского земельного суда о том, что Э. Лют не учитывал профессиональные интересы Ф. Харлана и экономические интересы кинематографических компаний, был признан Федеральным Конституционным Судом неправомерным. Согласно решению если речь идет о том, что общественное мнение формируется при решении вопросов, затрагивающих общее благо, то частные и собственно экономические интересы отдельных лиц должны отступить на задний план. Федеральный Конституционный Суд пришел к выводу, что Гамбургский земельный суд в своей оценке поведения Э. Люта не усмотрел особого значения, присущего основному праву на свободное выражение мнения даже в тех случаях, когда оно вступает в конфликт с частными интересами других лиц, в связи с чем решение Гамбургского земельного суда подлежит отмене. В основу принятия указанного решения, на наш взгляд, был положен вывод, что весь правовой порядок, включая гражданско-правовой, подлежит интерпретации в свете принципов и объективных ценностей, предусмотренных в основных правах Основного Закона Германии, которые формируют побуждения и цели для государственного применения. Аналогичная позиция была также высказана немецким ученым Х. Шульце-Филицем <27>. Таким образом, в решении Федерального Конституционного Суда Германии по делу Люта имеются, во-первых, условия, при которых норма права подлежит применению, а во-вторых, правило поведения, т. е. гипотеза и диспозиция, являющиеся составными элементами нормы права. -------------------------------- <27> См.: Schulze-Fielitz H. Wirkung und Befolgung verfassungsgerichtlicher Entscheidungen // Festschrift 50 Jahre Bundesverfassungsgericht / Hrsg. von P. Badura und H. Dreier. Tubingen: Mohr Siebeck, 2001. Band I. S. 396.
Попутно отметим, что вывод, положенный Федеральным Конституционным Судом Германии в основу по делу Люта, в определенной степени сравним с выводом, сделанным Конституционным Судом РФ в Постановлении от 23 января 2007 года N 1-П по делу о проверке конституционности положений пункта 1 статьи 779 и пункта 1 статьи 781 Гражданского кодекса Российской Федерации в связи с жалобами общества с ограниченной ответственностью "Агентство корпоративной безопасности" и гражданина В. В. Макеева <28>. Так, Конституционный Суд РФ в указанном Постановлении пришел к выводу о том, что казуальное истолкование и применение норм Гражданского кодекса РФ, которые напрямую не предусматривают критерии ограничений и запретов на определение размера оплаты юридических услуг, должны осуществляться в общей системе конституционно-правового и гражданско-правового регулирования соответствующих отношений на основе конституционных принципов, обладающих высшей степенью нормативности, предопределяющих содержание конституционных прав человека и отраслевых прав граждан, носящих универсальный характер и в связи с этим оказывающих регулирующее воздействие на все сферы общественных отношений. -------------------------------- <28> Собрание законодательства Российской Федерации. 2007. N 6. Ст. 828.
В другом решении, получившем название "дело Эльфса" <29>, Федеральный Конституционный Суд Германии дал толкование части 1 статьи 2 Основного Закона Германии (каждый имеет право на свободное развитие своей личности, поскольку он не нарушает прав других лиц и не посягает на конституционный порядок или нравственный закон) и сделал вывод о том, что "любое антиправовое государственное деяние можно контролировать в рамках рассмотрения Федеральным Конституционным Судом жалобы на нарушение Конституции" <30>, что повлекло в дальнейшем существенное увеличение споров о защите основных прав. -------------------------------- <29> См.: Entscheidungen des Bundesverfassungsgerichts. Studienauswahl / Hrsg. von D. Grimm, P. Kirchhof und M. Eichberger. Tubingen: Mohr Siebeck, 2007. Band I. S. 25 - 32. <30> Schulze-Fielitz H. Wirkung und Befolgung verfassungsgerichtlicher Entscheidungen // Festschrift 50 Jahre Bundesverfassungsgericht / Hrsg. von P. Badura und H. Dreier. Tubingen: Mohr Siebeck, 2001. Band I. S. 396.
В данном решении также есть положение, содержащее гипотезу и диспозицию нормы права, суть которого сводится к следующему: в случае если имеет место антиправовое деяние, допущенное со стороны органов и должностных лиц государства, оно может быть обжаловано в Федеральный Конституционный Суд путем подачи конституционной жалобы на нарушение Основного Закона Германии. Представляет интерес решение Федерального Конституционного Суда, вынесенное по делу об инвестиционной помощи <31>. Фабула дела следующая: после Второй мировой войны различные отрасли Германии развивались неравномерно. Прежде всего, вследствие нехватки инвестиционных средств слабо развивалась сталелитейная и угольная промышленность. Частично это объяснялось тем, что инвестиции были привязаны к высоким ценам. В связи с этим бундестаг принял в 1952 году Закон об инвестиционной помощи, в соответствии с которым был создан фонд в 1 миллиард немецких марок, который должен был быть использован для привлечения инвестиций в угольную и сталелитейную промышленность. Финансировать этот фонд были обязаны другие отрасли промышленности. Критериями измерения размера вклада были оборот и прибыль предприятий в 1950 и 1951 годах. Предприниматели обжаловали этот сбор на том основании, что специальный налог был введен законом, который нарушает конституционную гарантию частной собственности. Федеральный Конституционный Суд Германии указал, что Закон об инвестиционной помощи не предусматривает никакого посягательства на защищенную Основным Законом собственность заявителей. Статья 14 Основного Закона, в соответствии с которой предусматривается гарантия собственности, не защищает имущество от обязанности денежных выплат. Обязательство по денежным выплатам не затрагивает гарантию собственности в смысле Основного Закона. То, что исполнение обязательства по денежной выплате уменьшает ликвидность имущества предприятия, является сутью обязательства по денежной выплате. Платежеспособность любого предприятия - это только экономическая позиция, а не самостоятельное право; вопрос о гарантии собственности не может в данном случае вообще затрагиваться. -------------------------------- <31> См.: Конституционные права в России: дела и решения: Учеб. пособие для студентов юридических вузов и факультетов / Отв. ред. А. Шайо. М., 2002. С. 260 - 261.
В рассмотренном решении, на наш взгляд, сформулирован вывод, согласно которому в случае установления государством обязательств по денежным выплатам гарантия собственности, предусмотренная в статье 14 Основного Закона Германии, не нарушается. Таким образом, в указанном решении вывод Федерального Конституционного Суда Германии содержит гипотезу и диспозицию нормы права. Далее, в решении по вопросу приостановления действия правового акта в случае его обжалования в суде <32> Федеральный Конституционный Суд указал, что гарантия судебной защиты согласно абзацу 4 статьи 19 Основного Закона Германии не касается вопроса о том, приостанавливает ли запрос о проверке нормы ее действие на период процесса нормоконтроля. Кроме того, ведомство, издавшее административный акт, согласно абзацу 1 параграфа 51 Закона об административных судах вправе немедленно ввести его в действие, если оно считает это необходимым в интересах общества, после начала процедуры его обжалования в суде. -------------------------------- <32> См.: Конституционные права в России: дела и решения: Учеб. пособие для студентов юридических вузов и факультетов / Отв. ред. А. Шайо. М., 2002. С. 380 - 381.
В данном решении имеется следующий вывод: в случае если возбуждено производство по делу об обжаловании правового акта, действие обжалуемого правового акта автоматически не приостанавливается. Таким образом, в решении также содержится общеобязательное правило поведения, содержащее гипотезу и диспозицию. Подводя итог сказанному, в рассмотренных судебных актах Федерального Конституционного Суда Германии часть судебного решения содержит гипотезу и диспозицию, которые являются элементами нормы права. Таким образом, теоретический анализ судебных актов Федерального Конституционного Суда Германии позволяет говорить о содержании в его решениях составных элементов нормы права. При этом вывод, в котором имеются элементы нормы права, является основанием для принятия Судом решения по существу, т. е. для принятия резолютивной части решения. Одновременно правовой анализ судебной практики Федерального Конституционного Суда Германии показывает, что ни в одном решении нет такого элемента нормы права, как санкция. Это объясняется, на наш взгляд, вынесением санкции за неисполнение решения Федерального Конституционного Суда Германии в другие правовые тексты. В качестве примера можно привести параграф 84 Уголовного кодекса Федеративной Республики Германия <33>, который предусматривает уголовную ответственность за противодействие исполнению решения по делу, вынесенному Федеральным Конституционным Судом о признании партии антиконституционной (ч. 2 ст. 21 Основного Закона Германии); за противодействие исполнению решения Суда о лишении основных прав (ст. 18 Основного Закона Германии). В качестве наказания за указанные правонарушения предусматривается лишение свободы на срок до пяти лет либо наложение денежного штрафа. -------------------------------- <33> См.: Уголовный кодекс Федеративной Республики Германия / Пер. с нем. Н. С. Рачковой; Науч. ред. и вступит. ст. Д. А. Шестакова; предисл. Г.-Г. Йешека. СПб.: Изд-во "Юридический центр Пресс", 2003. С. 233 - 234.
Таким образом, на основе анализа судебной практики Федерального Конституционного Суда Германии можно сделать вывод, что фактически составная часть судебного решения - это вывод суда, который является основой для принятия решения в целом и может содержать нормы права. Продолжая исследование юридических свойств судебных актов Федерального Конституционного Суда Германии, необходимо отметить, что они являются окончательными, т. е. не подлежащими обжалованию в других инстанциях. При рассмотрении такого свойства, как окончательность судебных актов Федерального Конституционного Суда Германии, возникает вопрос о возможности обжалования указанных судебных актов в межгосударственные организации, в частности в Европейский суд по правам человека. Европейский суд по правам человека в соответствии с Конвенцией о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года устанавливает факт нарушения Конвенции и Протоколов к ней, а также при наличии оснований присуждает справедливую компенсацию потерпевшей стороне. Таким образом, установление Европейским судом по правам человека нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод от 4 ноября 1950 года, связанное с принятием Федеральным Конституционным Судом Германии судебного акта, автоматически не влечет его отмены, а означает установление обязанности государства - участника Конвенции в лице его уполномоченных органов принять соответствующие меры в целях недопущения в дальнейшем нарушения положений Конвенции. Признак окончательности судебных актов Федерального Конституционного Суда тесно сопряжен с их непреодолимостью, что означает невозможность преодоления решения повторным принятием судебного акта. Исключение составляет право Федерального Конституционного Суда Германии, предусмотренное параграфом 40 Закона Германии от 12 марта 1951 года "О Федеральном Конституционном Суде", пересмотреть свое решение относительно лишения конституционных прав и свобод и отменить решение о поражении в правах полностью или частично либо сократить его срок. Кроме того, в соответствии с пунктом 3 параграфа 32 Закона Германии от 12 марта 1951 года "О Федеральном Конституционном Суде" определение Суда о принятии специального временного распоряжения или об отказе в его принятии также может быть опротестовано в Федеральном Конституционном Суде с проведением устного разбирательства. Однако это правило не распространяется на лиц, подавших конституционную жалобу. И наконец, судебные акты Федерального Конституционного Суда Германии обладают непосредственным действием, что означает отсутствие необходимости их подтверждения другими органами государственной власти и должностными лицами. На основании изложенного, в контексте рассмотрения теоретических и практических аспектов нормотворческой функции Федерального Конституционного Суда Германии, можно сформулировать следующие выводы: - судебные акты Федерального Конституционного Суда Германии являются общеобязательными, окончательными, непреодолимыми и обладающими непосредственным действием; - составной частью судебных актов, к которым относятся решения и определения Федерального Конституционного Суда Германии, вынесенные в соответствии с пунктом 2 параграфа 93b Закона от 12 марта 1951 года "О Федеральном Конституционном Суде", является вывод, представляющий собой основу для принятия решения (определения) в целом и имеющий нормативный характер, что позволяет обоснованно говорить о формировании нормотворческой функции Федерального Конституционного Суда Германии.
Название документа