Экстрадиция
(Чучаев А. И., Крупцов А. А.) ("Законность", 2010, N 7) Текст документаЭКСТРАДИЦИЯ
А. И. ЧУЧАЕВ, А. А. КРУПЦОВ
Чучаев Александр Иванович, профессор кафедры уголовного права и процесса Владимирского государственного университета, доктор юридических наук.
Крупцов Андрей Александрович, следователь следственного отдела по г. Мурому следственного управления Следственного комитета при прокуратуре РФ по Владимирской области.
В статье рассматриваются вопросы выдачи лица, совершившего преступление, иностранному государству, раскрывается содержание правил экстрадиции (в том числе отсрочки выдачи и выдачи на время), проводится разграничение данного института и передачи лица другой стране, приводятся императивные и факультативные основания для отказа в выдаче.
Ключевые слова: выдача преступника; правила двойной преступности; правило минимального срока наказания; правило конкретности; передача лица.
Extradition A. I. Chuchayev, A. A. Kruptsov
In this article questions of extradition of perpetrator of a criminal act is examined; it is shown a extradition rule's contents (i. e. deferment of extradition and temporary extradition), it is differentiated this institute from handing over another state, it is given imperative and facultative cause for refusal of extradition.
Key words: extradition; double criminality rule; minimum term of punishment rule; concretion rule; handing over.
Конституция РФ непосредственно регулирует ряд обстоятельств, относящихся к экстрадиции: устанавливает абсолютный запрет выдачи граждан России иностранному государству и гарантирует им защиту и покровительство за пределами страны (ст. 61); не допускает выдачу иностранных граждан и лиц без гражданства, которым предоставлено политическое убежище в соответствии с общепризнанными нормами международного права или которые преследуются за политические убеждения либо за действия, не признаваемые в России преступлением; определяет, что выдача лиц, обвиняемых в совершении преступления, а также передача осужденных для отбывания наказания в других государствах осуществляются на основе федерального закона <1> или международного договора РФ (ст. 63). -------------------------------- <1> Первой страной, принявшей самостоятельный закон об экстрадиции, стала Бельгия (1874 г.). В российской уголовно-правовой литературе также давно ставится вопрос о необходимости разработки и принятия специального закона, посвященного экстрадиции. Проект Федерального закона "О выдаче (экстрадиции)", в целом получивший положительную оценку, был разработан авторским коллективом НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре РФ, однако до сих пор не принят.
Статья 13 УК РФ практически дословно воспроизводит предписания указанных статей Конституции РФ. Вопросы выдачи в основном регламентируются уголовно-процессуальным законодательством. Кроме того, они урегулированы нормативными актами Генеральной прокуратуры РФ <2>. -------------------------------- <2> См., напр.: указание Генеральной прокуратуры РФ от 20 июня 2002 г. N 32/35 "О порядке рассмотрения ходатайств иностранных государств об экстрадиции в связи с введением в действие УПК Российской Федерации" // Сборник основных организационно-распорядительных документов Генпрокуратуры РФ: В 2 т. Т. 1. Тула, 2004.
В ст. 462 УПК РФ говорится: "Российская Федерация... может выдать иностранному государству иностранного гражданина или лицо без гражданства, находящихся на территории Российской Федерации, для уголовного преследования или исполнения приговора за деяния, которые являются уголовно наказуемыми по уголовному закону Российской Федерации и законам иностранного государства, направившего запрос о выдаче лица". Таким образом, уголовно-процессуальное законодательство не различает выдачу лица и его передачу иностранному государству, что не согласуется с Конституцией РФ. Согласно ст. 462 УПК выдача в первую очередь основывается на правиле двойной преступности, также именуемом как принцип тождественности, двойной инкриминации, двойного вменения, двустороннего определения состава преступления, двойной подсудности. При определении двойной преступности следует исходить не из совпадения наименований деяний, а из их сущности, правовой природы. При этом не требуется идентичности всех признаков соответствующих составов преступлений, дело не в деталях квалификации деяния, а в том, что оно в принципе признается преступным в обоих государствах. Это обстоятельство непосредственно оговаривается в международных актах, двусторонних договорах и т. д., учитывается судебной практикой. Правоохранительными органами Туркменистана С. обвинялся в хулиганстве, совершенном группой лиц по предварительному сговору, связанном с сопротивлением лицу, пресекающему нарушение общественного порядка, и в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью потерпевшего, совершенном группой лиц, из хулиганских побуждений (ч. 2 ст. 279 и ч. 2 ст. 107 УК Туркменистана). В Постановлении Президиума Верховного Суда РФ, которым отменено определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ, признавшей экстрадицию С. незаконной, сказано: "...Суд оставил без внимания, что ст. 462 УПК РФ регламентирует исполнение запроса о выдаче лица, находящегося на территории Российской Федерации, и не содержит формулировку о точном соответствии уголовного закона иностранного государства уголовному закону Российской Федерации, а также требований о необходимости указывать квалифицирующие признаки преступления. Признаки того или иного преступления могут не совпадать. Важно, что конкретное преступление преследуется как в иностранном государстве, так и в Российской Федерации и наказывается лишением свободы на срок не менее одного года <3>. -------------------------------- <3> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. N 3. С. 24 - 25.
Деяние, инкриминируемое лицу, подлежащему выдаче, должно соответствовать деянию, предусмотренному нормой уголовного законодательства запрашивающего государства, на основании которой оно признается преступлением. Органами следствия Азербайджанской Республики М. обвинялся в том, что он, будучи призванным на действительную военную службу и направленным для ее прохождения в войсковую часть, самовольно оставил место службы. Действия М. квалифицированы по п. "в" ст. 241 УК Азербайджанской Республики. 15 апреля 2003 г. Генеральная прокуратура Азербайджанской Республики обратилась с запросом о выдаче М. Заместитель Генерального прокурора РФ 16 апреля 2003 г. принял решение об экстрадиции М. запрашивающей стране для привлечения к уголовной ответственности. Верховный суд Республики Татарстан это решение признал незаконным. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, оставляя решение суда без изменения, а представление прокурора, ссылавшегося на то, что в данном случае правило двойной криминальности деяния соблюдено (аналогичное преступление предусмотрено ч. 4 ст. 337 УК РФ), - без удовлетворения, в определении отметила следующее. М. был призван на действительную военную службу. Между тем его действия квалифицированы по п. "в" ст. 241 УК Азербайджанской Республики, предусматривающему ответственность за самовольное оставление части или места службы лицом офицерского состава, прапорщиком, мичманом или военнослужащим сверхсрочной службы, а также за неявку на службу без уважительных причин продолжительностью свыше 10 суток. М. не относится к указанной категории военнослужащих, следовательно, не является субъектом инкриминируемого ему деяния <4>. -------------------------------- <4> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2005. N 2. С. 13 - 14.
К проблеме двойной криминальности примыкает вопрос об истечении сроков давности в уголовном праве; его суть заключается в определении законодательства страны, вовлеченной в экстрадиционные отношения, на основании которого необходимо эти сроки исчислять, либо следует оперировать законами как запрашивающей, так и запрашиваемой стран. В дореволюционном праве высказывалась идея учета законодательства государства, требующего выдачу лица (государства-истца), однако тогда она не нашла широкой поддержки. В советское время некоторыми авторами отстаивалась точка зрения, согласно которой за основу принималось регулирование сроков давности законодательством запрашиваемой страны. В частности, эта позиция легла в основу решения рассматриваемого вопроса Конвенцией СНГ о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г. В п. "б" ч. 1 ст. 57 Конвенции указано, что выдача не производится, если по законодательству запрашиваемой страны уголовное преследование не может быть возбуждено вследствие истечения сроков давности. Третий вариант решения этой проблемы - учитывать законодательство любого из государств - как запрашиваемого, так и запрашивающего. Именно из этого исходит, например, Европейская конвенция о выдаче 1957 г. (ст. 10). По нашему мнению, эта позиция корреспондирует с правилом о двойной криминальности, позволяет преодолевать возможные коллизии, связанные с различием в регулировании сроков давности (например, обусловленные их продлением и другими обстоятельствами). Так, судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ по делу Г. в определении указала, что сроки привлечения к уголовной ответственности не истекли, в том числе и по УК Казахстана, правоохранительные органы которого инициировали его выдачу <5>. -------------------------------- <5> См.: Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. N 10. С. 19.
По делу Х., наоборот, обоснованно отказано в выдаче, поскольку в соответствии с законодательством РФ истекли сроки давности привлечения к уголовной ответственности. Правоохранительными органами Республики Казахстан Х. обвинялся в реализации чужого имущества путем обмана и злоупотребления доверием, в завладении вырученными денежными средствами в сумме 489434 тенге (100725 руб. 52 коп.), чем потерпевшей причинен ущерб в крупном размере (п. "б" ч. 3 ст. 177 УК Республики Казахстан). Деяние совершено 14 февраля 2000 г. Постановлением заместителя Генерального прокурора РФ от 21 декабря 2004 г удовлетворено ходатайство Генеральной прокуратуры Республики Казахстан о выдаче Х. для его уголовного преследования. Запрашивающая сторона представила гарантии соблюдения условий выдачи: Х. будет преследоваться только за преступление, указанное в запросе о выдаче, после окончания судебного разбирательства и отбытия наказания сможет свободно покинуть территорию Казахстана; он не будет выслан, передан или выдан третьему государству без согласия России (п. 3 ч. 3 ст. 462 УПК РФ). Определением Санкт-Петербургского городского суда от 13 апреля 2005 г. постановление о выдаче отменено. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 16 июня 2005 г. это определение оставила без изменения. Заместитель Генерального прокурора РФ в надзорном порядке поставил вопрос об отмене состоявшихся судебных решений, ссылаясь на то, что вывод суда об истечении сроков давности привлечения к уголовной ответственности и о распространении на действия Х. акта амнистии противоречит требованиям закона. Президиум Верховного Суда РФ 14 декабря 2005 г. оставил надзорное представление без удовлетворения. Суд первой инстанции в определении обоснованно сослался на п. 4 ч. 1 ст. 464 УПК РФ, в силу которого выдача лица не допускается, если в соответствии с законодательством РФ уголовное дело не может быть возбуждено или приговор не может быть приведен в исполнение вследствие истечения сроков давности. Х. совершил преступление небольшой тяжести, срок давности уголовного преследования за которое, равный двум годам, истек за два года до запроса об экстрадиции. Объявление его в розыск само по себе не свидетельствует об уклонении от следствия (данных о том, что Х. информирован о возбуждении в отношении его уголовного дела, не представлено). Суд кассационной инстанции согласился с этими выводами суда первой инстанции и правильно признал, что в связи с истечением срока давности, предусмотренного ст. 78 УК РФ, X. не подлежал выдаче <6>. -------------------------------- <6> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2006. N 11. С. 2 - 26.
Принятие запрашивающей стороной акта амнистии не служит препятствием для выдачи лица. Правоохранительными органами Республики Узбекистан 10 ноября 2000 г. Ш. заочно предъявлено обвинение в повторном совершении кражи и мошенничества (п. "а" ч. 3 ст. 169 и п. "а" ч. 3 ст. 168 УК Республики Узбекистан). Постановлением заместителя Генерального прокурора РФ удовлетворено ходатайство Генеральной прокуратуры Республики Узбекистан об экстрадиции Ш. за кражи. Этим же постановлением отказано в его выдаче для привлечения к уголовной ответственности за мошенничество и в части вменения повторности как квалифицирующего признака кражи. Липецким областным судом экстрадиция в целом признана незаконной. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ определение этого суда отменила. Основания, препятствующие выдаче Ш. (ст. 464 УПК РФ), судом не установлены. Указав, что при решении вопроса о выдаче лица иностранному государству необходимо учитывать все юридически значимые обстоятельства, Липецкий областной суд в определении отметил, что после совершения Ш. преступлений в Республике Узбекистан принимались указы Президента республики и постановления Сената Олий Мажлиса республики об амнистии, в соответствии с п. п. 5 и 6 которых подлежали прекращению все следственные дела и дела, не рассмотренные судами, о преступлениях, не представляющих большой общественной опасности. Таким образом, дело, по которому обвиняется Ш., подлежит прекращению. В определении Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ говорится: "Данный вывод суда нельзя признать правильным. Решение о применении акта амнистии принимается в отношении каждого лица индивидуально. При этом применение акта об амнистии в отношении подозреваемых и обвиняемых возложено на органы дознания и органы предварительного следствия, в производстве которых находятся дела и материалы о преступлениях. Таким образом, решение вопроса о применении акта об амнистии в отношении Ш. и прекращении в отношении его уголовного преследования не входит в компетенцию суда, рассматривающего дело о выдаче лица для уголовного преследования <7>. -------------------------------- <7> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2008. N 6. С. 23 - 24.
Необходимо, чтобы двойная криминальность имела место по закону, действовавшему на момент выдачи. Это обстоятельство обусловлено процессами криминализации и декриминализации деяний как в запрашиваемом государстве, так и в государстве, обратившемся с требованием о выдаче. Экстрадиция лица невозможна, если после совершения им преступления в иностранном государстве подобные действия, являвшиеся на тот момент преступными и по уголовному законодательству РФ, перестали быть в России таковыми. Генеральная прокуратура Республики Молдова обратилась в Генеральную прокуратуру РФ с ходатайством о выдаче гражданина Республики Молдова Д., находившегося на территории России, для привлечения к уголовной ответственности за кражу, совершенную на территории Молдовы. Постановлением Генеральной прокуратуры РФ от 5 августа 2003 г. это ходатайство было удовлетворено. Суд первой инстанции отменил постановление прокуратуры, сославшись на то, что деяние, в совершении которого обвиняют Д., является малозначительным; с 1999 г. обвиняемый проживает в России, состоит в браке с гражданкой РФ, имеет на иждивении двух несовершеннолетних детей. В кассационном представлении прокурор поставил вопрос об отмене определения суда на том основании, что суд ошибочно применил положения ст. 10 УК РФ, которые распространяются лишь на преступления, совершенные на территории РФ, а не за ее пределами. Суд кассационной инстанции оставил кассационное представление без удовлетворения. Д. обвинялся в совершении преступления, предусмотренного ч. 3 ст. 119 УК Республики Молдова, т. е. в хищении имущества собственника, совершенного путем кражи. Суд первой инстанции обоснованно сослался на положения КоАП РФ в редакции, действовавшей на момент совершения кражи, согласно которым содеянное признавалось административно-правовым деликтом <8>. -------------------------------- <8> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2004. N 11. С. 22 - 23.
Правило минимального срока наказания пришло на смену закреплению в соответствующих актах перечня влекущих выдачу преступлений. Согласно п. 1 ч. 3 ст. 462 УПК РФ выдача лица может быть произведена, "если уголовный закон предусматривает за совершение этих деяний наказание в виде лишения свободы на срок свыше одного года или более тяжкое наказание, когда выдача лица производится для уголовного преследования". Таким образом, рассматриваемое правило базируется на формальном основании - сроке минимального наказания. Однако какого-либо иного критерия, который бы, во-первых, соответствовал законодательству по крайней мере двух стран, во-вторых, являлся столь простым для реализации в экстрадиционной практике, представить достаточно сложно. Следующее правило выдачи в литературе получило различное наименование: специальное правило; принцип специальности; правило конкретности (известно также как принцип специализации). Суть его заключается в том, что уголовное преследование лица, подвергшегося экстрадиции, осуществляется только за то преступление, в связи с которым была произведена выдача. В п. 3 ч. 3 ст. 462 УПК РФ сказано, что экстрадиция лица может быть произведена, "когда иностранное государство, направившее запрос, может гарантировать, что лицо, в отношении которого направлен запрос о выдаче, будет преследоваться только за преступление, которое указано в запросе, и после окончания судебного разбирательства и отбытия наказания сможет свободно покинуть территорию данного государства, а также не будет выслано, передано либо выдано третьему государству без согласия Российской Федерации". Это правило обеспечивает защиту интересов экстрадируемого, кроме того, исключается нарушение принципа, в соответствии с которым всякая выдача может осуществляться только по соглашению сторон. Осуществление экстрадиции без получения на нее согласия означало бы ущемление интересов государства, выдавшего преступника, неуважение его суверенитета. А. в Республике Армения обвинялся в мошенничестве, совершенном в 1998 и 1999 г. Его действия квалифицированы по ч. 2 ст. 89 УК Республики Армения (ч. 1 ст. 159 УК РФ). Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, отменяя определение Архангельского областного суда, по которому выдача А. признана законной, указала следующее: "...При решении вопроса... Генеральная прокуратура РФ и областной суд должны были руководствоваться требованиями п. 3 ч. 3 ст. 462 УПК РФ и располагать письменной гарантией иностранного государства, направившего запрос, что А. будет преследоваться только за преступление, указанное в запросе, и после судебного разбирательства и отбытия наказания сможет свободно покинуть территорию данного государства, а также не будет выслан, передан либо выдан третьему государству без согласия Российской Федерации. Отсутствие таких гарантий препятствует вынесению положительного решения о выдаче лица" <9>. -------------------------------- <9> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2006. N 4. С. 24.
Уголовно-процессуальное законодательство РФ содержит императивные и факультативные основания для отказа в выдаче (ст. 464 УПК). Законодательством предусмотрены отсрочка в выдаче лица и выдача лица на время. Отсрочка может иметь место в том случае, когда иностранный гражданин, в отношении которого поступил запрос о выдаче, подвергается уголовному преследованию или отбывает наказание за другое преступление на территории РФ. Экстрадиция может быть отложена до прекращения уголовного преследования, освобождения от наказания по любому законному основанию либо до исполнения приговора. Если отсрочка выдачи может повлечь за собой истечение срока давности уголовного преследования или причинить ущерб расследованию преступления, то запрашиваемое к выдаче лицо может быть экстрадировано на время при наличии обязательства соблюдать условия, установленные Генеральным прокурором РФ или его заместителем (ст. 465 УПК РФ).
Название документа