Защита права собственности в Европейском суде: теоретические основы

(Максуров А. А.) ("Законодательство и экономика", 2010, N 9) Текст документа

ЗАЩИТА ПРАВА СОБСТВЕННОСТИ В ЕВРОПЕЙСКОМ СУДЕ: ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ ОСНОВЫ

А. А. МАКСУРОВ

В статье кандидата юридических наук, доцента Ярославского государственного университета им. П. Г. Демидова А. А. Максурова представлены результаты авторского исследования практики разрешения Европейским судом по правам человека дел по жалобам на нарушение права собственности. Сделаны выводы о неодинаковом по объему понимании отечественными законодателем и правоприменителем и Страсбургским судом сущности права собственности и его нарушений, возможностей его защиты.

Данные дела представляют для нас наибольший интерес. По самым приблизительным подсчетам автора они составляют порядка 19% всех рассмотренных Европейским судом по правам человека дел данной категории. Автор тщательно исследовал 43 дела такого рода, что уже позволяет дать им определенную количественную и качественную характеристику. Прежде всего отметим: на первый взгляд, содержание данной работы мало соответствует ее названию: дел, по которым обжалуется нарушение какого-либо права из известной триады права собственности, совсем немного. В основном это нетрадиционные дела, отнесенные к данной категории с точки зрения национальной правовой доктрины и отечественного законодательства. Между тем по логике Европейского суда это дела как раз о нарушении права собственности как классического субъективного права. Примерно 2% из них - о нарушении права собственности ввиду неблагоприятного экологического воздействия на объекты недвижимости, 5% - о наследовании, 6% - о выплате пенсий, пособий и т. п., 10% - о нарушении такого правомочия собственника, как пользование. Свыше 20% жалоб по указанным вопросам признаются Европейским судом неприемлемыми, особенно это касается неблагоприятного экологического воздействия на объекты недвижимости, о правомочии пользования и о наследовании. Свыше 50% таких жалоб удовлетворяется, примерно 5% - коммуцируются государствам-ответчикам, а по удовлетворенным жалобам лишь в 2% случаев дело заканчивается мировым соглашением. К сожалению, в документах Европейского суда практически нет сведений о реальном исполнении решений по удовлетворенным жалобам. Перейдем к рассмотрению нескольких наиболее типичных случаев. Так, в ходе рассмотрения дела "Коннорс против Соединенного Королевства" (N 66746/01) <1> было установлено, что заявитель и его семья - цыгане. В 1998 г. им была выдана лицензия на занятие участка на площадке, выделенной цыганам под стоянку передвижных домов на колесах и находящейся в ведении местного органа власти. За исключением одного года, когда семья Коннорс перебралась жить в арендуемый дом, они постоянно, в течение 13 лет, жили на отведенной цыганам площадке. Одно из условий их лицензии на занятие участка состояло в том, что арендатор участка, его гости или члены семьи не должны причинять никакого беспокойства окружающим. Год спустя взрослой дочери заявителя также была предоставлена лицензия на занятие смежного участка. Местные власти жаловались на несдержанное поведение детей заявителя и его гостей и предупредили его, что это может привести к лишению права на занятие участка. В январе 2000 г. семье было вручено официальное предупреждение о необходимости освободить участок; в предупреждении содержалось требование освободить оба участка. Власти не привели никаких детальных оснований своего требования. В марте 2000 г. местные власти со ссылками на законодательство, допускающее определение договорных прав арендаторов площадок, выделяемых цыганам под стоянку передвижных домов на колесах, после вручения уведомления за четыре недели до соответствующего слушания возбудили два производства о выселении семьи Коннорс с занимаемых участков. -------------------------------- <1> Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2004. N 10. С. 29 - 31.

Ходатайство заявителя о выдаче ему разрешения на обращение в суд с просьбой проверить законность действий органов власти было отклонено Высоким судом. В июне 2000 г. суд графства издал приказ об освобождении участков, арендуемых семьей Коннорс. Поскольку семья не освободила участок в день, указанный в судебном приказе, местные власти в августе 2000 г. приступили к процедуре принудительного выселения. Заявитель и его сын были арестованы за воспрепятствование властям при проведении операции по выселению. Семья Коннорс заняла участок земли, расположенный поблизости. Этот участок также находился в собственности местных властей, и иногда власти терпели проживание на нем цыган. Местные власти начали процедуру выселения с этого земельного участка другой группы цыган и в число выселяемых включили заявителей как "неизвестных лиц". Заявитель в своей жалобе, поданной в Европейский суд, утверждает: после выселения с этого участка власти постоянно сгоняли его и его семью с мест, где они пытались обосноваться для жительства. Впоследствии он развелся с женой, которая решила перебраться с младшими детьми на жительство в дом. Сын, который остался с ним, не вернулся в школу, поскольку они не могли оставаться на каком-нибудь месте дольше двух недель. По поводу статьи 8 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод стороны по делу согласились, что выселение заявителя и его семьи с площадки, выделенной цыганам под стоянку передвижных домов на колесах, было актом вмешательства государства в реализацию прав заявителя, предусмотренных статьей 8 Конвенции; такое вмешательство было "предусмотрено законом" и преследовало законную цель защиты прав других арендаторов площадки. В задачи Европейского суда не входит оценка достоверности или недостоверности инцидентов с причинением беспокойства окружающим, на которые жаловались местные власти. Местные власти в своих действиях исходили из положений законодательства Соединенного Королевства, допускающего уведомление заявителя за 28 дней о суммарном рассмотрении в суде вопроса о выселении и издании соответствующего приказа без обязанности властей доказывать какое-либо нарушение условий лицензии на занятие участка. Главным по данному делу в таком случае является вопрос о том, в какой мере используемый в этой ситуации правовой механизм гарантирует заявителю достаточную процессуальную охрану его прав. С учетом серьезного характера вмешательства государства в реализацию заявителем своих прав, - а такого рода вмешательство требовало, чтобы его обосновали весомыми соображениями общественного интереса, - рамки свободы усмотрения государства в деле допустимого ограничения прав человека должны были быть соответственно сужены. Государство-ответчик утверждало, что нераспространение правового режима гарантированной аренды площадки, выделяемой местными властями цыганам, необходимо для разрешения проблем, связанных с кочевым образом жизни цыган и их антиобщественным поведением на этих участках. Однако в наши дни большинство площадок, выделяемых местными властями цыганам, являются по своей природе местами постоянного проживания цыган. Одно лишь антиобщественное поведение на площадках, выделяемых местными властями цыганам, не может само по себе оправдать применение полномочия по выселению арендаторов-цыган, Европейскому суду не показали со всей убедительностью, что площадкам, выделяемым местными властями цыганам, свойственны какие-то особенные черты, не позволяющие управлять ими, если от властей потребуется дать мотивировку актам выселения давнишних арендаторов. Поскольку от местных властей не требовалось доказать наличие каких-либо существенных оснований для выселения заявителя, судебная проверка действий властей не могла предоставить возможность исследования фактов, оспариваемых сторонами по делу. Даже при условии, что государству разрешили свободу усмотрения в рамках, требуемых такого рода обстоятельствами, государство-ответчик не продемонстрировало Европейскому суду в достаточной мере необходимость существования законодательного механизма, допускающего выселение заявителя и его семьи в суммарном порядке. Европейскому суду не было показано, что полномочие по выселению арендаторов, не сопряженное с необходимостью продемонстрировать независимому судебному органу причины выселения, подлежащие изучению судом по существу, отвечает какой-либо конкретной цели. Выселению заявителя не сопутствовали требуемые процессуальные гарантии, и потому оно не может считаться оправданным какой-либо "настоятельной общественной необходимостью" или актом государства, пропорциональным преследуемой законной цели. По мнению Европейский суда, имело место нарушение требований статьи 8 Конвенции. В порядке применения статьи 41 Конвенции Европейский суд постановил выплатить заявителю компенсацию в размере 14 тыс. евро в возмещение причиненного ему морального вреда. По делу "Нерва и другие против Соединенного Королевства" (N 42295/98) <2> рассматривался вопрос о включении работодателем чаевых официанта в сумму минимальной оплаты труда. В частности, Европейский суд по правам человека по данному делу установил следующее. -------------------------------- <2> Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2003. N 2. С. 38, 39.

Все заявители работали официантами. Чаевые, которые они получали наличными, складывались в общую кассу ("tronc") и распределялись между ними в конце каждой недели. Первоначально чаевые, включенные в оплату по счету чеком или кредитной карточкой, выдавались официанту в эквивалентной сумме наличными, но впоследствии они стали включаться в еженедельную зарплату заявителей как "дополнительные платежи". В итоге работники согласились с такой системой. Из чаевых, оставленных официантам при оплате чеками или кредитными карточками, работодатель вычитал сумму подоходного налога и отчислений в фонд государственного страхования. Заявители в течение всего рассматриваемого времени имели право на получение установленного законодательством минимального размера оплаты труда. Они подали в суд на работодателя за нарушение договора, оспаривая его право засчитывать эти чаевые как часть причитающейся им суммы минимальной оплаты труда. Апелляционный суд решил, что чаевые, включенные в оплату по счету чеком или кредитной карточкой, должны засчитываться в установленную законодательством сумму минимальной заработной платы независимо от того, каковы были намерения клиента. В разрешении на апелляцию заявителям было отказано. По поводу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Заявителями не оспаривалось, что правовой титул собственника в отношении чаевых, уплаченных чеком или кредитной карточкой, переходил сначала к работодателю, а также получение заявителями надлежащим образом своих чаевых в соответствии с установленными долями. Следовательно, нарушения права каждого из заявителей на принадлежащую ему установленную долю чаевых не было. Каждый из заявителей получал то, что он получил бы, используя систему общей кассы, уменьшенное на сумму налога и сумму сбора в фонд государственного страхования. В действительности же заявители получали эти деньги даже быстрее, так как в отличие от работодателя им не приходилось ждать, пока произойдет перевод платежа по чеку или кредитной карточке. Кроме того, оплата для них была гарантирована даже в том случае, если платеж по чеку или кредитной карточке оказывался мошенническим. Заявители не оспаривали соблюдение их работодателем требований законодательства о выплате им минимальной заработной платы. Заявители не могли выдвигать требование об отдельном праве на получение чаевых и отдельном праве на получение минимального размера оплаты труда, который подсчитывался бы без учета этих чаевых. Такое требование не было основано и подкреплено рассматриваемым законодательством в свете его интерпретации судами Соединенного Королевства. Факт, что суды Соединенного Королевства в споре между частными лицами решили, что спорные чаевые представляли собой "вознаграждение", сам по себе не может рассматриваться как приводящий к ответственности государства по статье 1 Протокола N 1 к Конвенции. Вывод судов государства-ответчика, что не клиент, а работодатель из своих собственных средств производил выплату рассматриваемых чаевых, не может быть расценен как произвольный или явно необоснованный. Более того, заявители не могли законно ожидать, что рассматриваемые чаевые не будут засчитываться в сумму их заработной платы. Такая точка зрения основывается на предположении прямо противоположных намерений клиента. Но такое предположение представляет собой слишком неопределенное основание для создания у заявителей законных ожиданий, которые могли бы стать источником для возникновения права собственности. Требования статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции не нарушены. По поводу статьи 14 Конвенции в совокупности со статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Заявители не представили доказательства, что применимое право или его интерпретация судами государства-ответчика дискриминировали их по отношению к работникам других отраслей, к которым применяется то же самое законодательство. В действительности заявители, занятые в отрасли, регулируемой законодательством о минимальном размере оплаты труда, находились в более благоприятных условиях по сравнению с работниками иных отраслей. Требования статьи 14 в совокупности со статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции не нарушены. Нередко собственники по тем или иным причинам не могут пользоваться собственностью вследствие ухудшения окружающей среды по вине техногенных факторов. Конечно, одновременно это ведет и к уменьшению ценности объекта собственности, подвергнутого такого рода воздействию. Здесь можно найти поддержку Суда. По делу "Джеличич против Боснии и Герцеговины" (N 41183/02) <3> обжаловалась ситуация, в которой заявительница не могла получить в банке свой валютный вклад. Непосредственно Суд установил: в период, когда еще существовала Социалистическая Федеративная Республика Югославия (СФРЮ), заявительница внесла определенную сумму в немецких марках на два валютных сберегательных счета, которые у нее имелись в банке. Несколько раз она пыталась снять свои сберегательные вклады, но успеха не имела. Банк уведомил ее, что он не может выплатить ей по вкладам, так как до распада СФРЮ ее средства были размещены в Национальном банке страны, и во времена существования СФРЮ это считалось преобладающей практикой. В 1998 г. после того, как заявительница подала гражданский иск с требованием возврата ее средств, суд первой инстанции вынес постановление, которым банку предписывалось выплатить ей все суммы средств на вкладах полностью. Позже заявительница получила соответствующий исполнительный лист. В 2000 г. Палата по правам человека установила, что власти Сербской Республики нарушили право заявительницы, гарантированное положениями статьи 6 Конвенции и статьи 1 Протокола N 1 к ней, и распорядилась о немедленном исполнении судебного решения в полном объеме. Власти информировали Европейский суд: исполнение судебного решения по иску заявительницы повлечет за собой нарушение действующих правил проведения операций с иностранной валютой. В 2002 г. после завершения процесса приватизации данного банка и в соответствии с действующим законодательством вклад заявительницы в иностранной валюте стал государственным долгом Сербской Республики. -------------------------------- <3> Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2004. N 11. С. 54.

Жалоба коммуцирована властям государства-ответчика в отношении статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. При этом было предложено рассмотреть вопрос об исчерпании заявительницей внутригосударственных средств правовой защиты. Любое лишение дохода физического или юридического лица, его неправомерное изъятие или уменьшение являются, по мнению Европейского суда по правам человека, нарушением права собственности. По делу "N. A. и другие против Турции" (N 37451/97) <4> обжаловался факт невыплаты компенсации после аннулирования титула на собственность и снос властями здания, возведенного на земле при наличии необходимых разрешений на его строительство. Рассматривая дело, Суд установил: заявители получили по наследству участок земли, зарегистрированный в земельном кадастре, за который они уплатили все полагающиеся налоги и сборы. После получения необходимых административных разрешений они приступили к строительству гостиничного комплекса на этом участке. Когда строительные работы уже производились, Государственное казначейство обратилось в суд с требованием аннулирования титула на собственность на земельный участок и сноса здания. Государственное казначейство добилось успеха в деле: участок земли, принадлежащий заявителям и занимавший территорию прибрежных песков, считался частью морского побережья и потому согласно Конституции Турции не мог принадлежать частным лицам. Заявители потребовали компенсации за финансовый ущерб, понесенный ими в результате утраты титула на собственность и сноса гостиницы. Их требования были судом отклонены. Суды указали: морские побережья являются собственностью государства; заявители сами были способны заметить, что их участок занимает территорию прибрежных песков. Кроме того, поскольку участок занимал территорию, являющуюся государственной собственностью, регистрация этого участка в земельном кадастре на имя заявителей была изначально признана незаконной. По этой причине, указали суды, заявители не имеют никакого права на компенсацию в какой-либо форме. Заявители жалуются в Европейский суд на невыплату им компенсации. -------------------------------- <4> Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2005. N 2. С. 39.

Жалоба признана приемлемой в части статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции, после того как были отклонены возражения, представленные государством-ответчиком. По делу "Папаставру и другие против Греции" (N 46372/99) <5> обжаловалась принудительная посадка леса на земельных участках на основании административного акта, принятого в 1934 г., без права пересмотра решения о лесопосадках. Заявители, являющиеся участниками продолжительного спора с государством на предмет права собственности на земельные участки, которые расположены в том районе, обжаловали решение мэра, ссылаясь на то, что земельные участки находятся в их собственности. В 1998 г. Государственный Совет Греции признал их жалобу неприемлемой по следующим основаниям: решение мэра не является нормоустанавливающим актом, а просто подтверждает Постановление Правительства от 1934 г. -------------------------------- <5> Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2003. N 9. С. 43, 44.

По поводу статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. Разрешение вопроса о праве собственности на спорные участки земли по данному делу не входит в компетенцию Европейского суда. Несмотря на то что перед Государственным Советом не ставился этот конкретный вопрос, он признал право заявителей на обращение в суд по данному вопросу, и для целей рассмотрения дела в Европейском суде заявители могли рассматриваться в качестве лиц, обладающих правом собственности на спорные земельные участки, или же, по крайней мере, заинтересованных лиц, права которых обычно в таких случаях защищены статьей 1 Протокола N 1 к Конвенции. Что же касается вопроса о правомерности лесопосадок на территории земельных участков, следует заметить: в деле фигурируют противоречащие друг другу доказательства, которые относятся к статусу этих земельных участков, однако выражение своей позиции по данному техническому вопросу не входит в компетенцию Европейского суда. В связи с тем что решение мэра было основано на административном акте, принятом в 1934 г., новая оценка сложившейся ситуации должна была быть сделана компетентными органами власти при принятии такой серьезной меры, которая затрагивает положение заявителей и других лиц, отстаивающих свое право собственности. Тем не менее Государственный Совет отклонил требование заявителей со ссылкой на одно лишь единственное основание, согласно которому решение мэра просто подтверждает ранее принятый акт. Такая форма разрешения сложной комплексной ситуации, в которой любое административное решение может существенно повлиять на частную собственность большого числа лиц, не может считаться уважительной по отношению к правам человека, закрепленным в статье 1 Протокола N 1 к Конвенции. В данном случае не обеспечивается должная защита интересов тех, кто добросовестно обладает или имеет в собственности что-либо, в особенности принимая во внимание то, что возможность выплаты компенсации при этом отсутствует. Следовательно, разумный баланс между интересами государства и интересами личности не соблюден. Европейский суд пришел к выводу: допущено нарушение статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции. В порядке применения статьи 41 Конвенции Европейский суд отложил рассмотрение вопроса о выплате заявителям справедливой компенсации. Сюда же можно отнести дела о лишении человека имущества в интересах общества, к разрешению которых Европейский суд по правам человека подходит очень осторожно. По делу "Кирилова и другие против Болгарии" (N 42908/98, 44038/98, 44816/98, 7319/02) <6> ставился вопрос о неисполнении властями своего обязательства построить жилье и вселить в него людей, что было предусмотрено в качестве компенсации за отчуждение собственности. -------------------------------- <6> Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2004. N 6. С. 25, 26.

По делу "Сергидес против Кипра" (N 44730/98) <7> обжаловалось включение земельного участка заявителя в проект расширения дороги без надлежащего уведомления, выплаты компенсации, а также отказ в рассмотрении искового заявления в связи с отсутствием у заявителя права на обращение в суд и продолжительность производства по делу заявителя. Здесь Европейский суд по правам человека также усмотрел нарушения Конвенции. -------------------------------- <7> Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2003. N 4. С. 60.

В качестве другого примера на данную тему можно привести дело "Хорхе Нина Хорхе и другие против Португалии" (N 52662/99), при разбирательстве которого рассматривался вопрос о продолжительности производства по административному делу и длительных задержках в определении и выплате окончательно установленной суммы компенсации за отчуждение собственности. Европейский суд по правам человека определил, что в данном случае было допущено нарушение положений пункта 1 ст. 6 и статьи 1 Протокола N 1 к Конвенции <8>. -------------------------------- <8> Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2004. N 6. С. 29.

Наследование имущества с точки зрения Европейского суда по правам человека является продолжением правомочия распоряжения собственностью и также не может быть нарушено, в том числе вследствие дискриминации. Отметим, что Европейский суд, защищая классическую триаду правомочий собственника от государственного произвола, не поощряет злоупотребление правом собственности и выносит по данному вопросу достаточно взвешенные решения.

Библиография

Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2003. N 2. Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2003. N 4. Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2003. N 9. Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2004. N 6. Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2004. N 10. Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2004. N 11. Бюллетень Европейского суда по правам человека. 2005. N 2.

Название документа