Мнимая оборона в уголовном праве государств-участников Содружества Независимых Государств: особенности судебного толкования
(Птащенко Д.) ("Уголовное право", 2013, N 6) Текст документаМНИМАЯ ОБОРОНА В УГОЛОВНОМ ПРАВЕ ГОСУДАРСТВ-УЧАСТНИКОВ СОДРУЖЕСТВА НЕЗАВИСИМЫХ ГОСУДАРСТВ: ОСОБЕННОСТИ СУДЕБНОГО ТОЛКОВАНИЯ <1>
Д. ПТАЩЕНКО
Дмитрий Птащенко, соискатель юридического факультета Киевского национального университета имени Тараса Шевченко, магистр права.
Содружество Независимых Государств (далее - СНГ) создано как региональная международная организация, призванная регулировать отношения сотрудничества между странами, ранее входившими в состав СССР. Одной из задач этой организации является сотрудничество в области права и практики его применения (ч. 1 ст. 20 Устава СНГ <2>). Важной составляющей данной задачи видится унифицированная правоприменительная практика, в том числе и практика уголовно-правовой оценки мнимой обороны. -------------------------------- <2> Исполнительный комитет СНГ. URL: http://www. cis. minsk. by/page. php? id=180.
В отличие от Украины (статья 37 "Мнимая оборона" УК Украины) и Республики Беларусь (статья 37 "Ошибка в наличии обстоятельств, исключающих преступность деяния" УК Республики Беларусь) в уголовном законодательстве государств - участников СНГ нет специальных норм о мнимой обороне. Ее законодательная регламентация осуществляется с помощью общих норм уголовного права (в основном норм о вине, невиновном причинении вреда, необходимой обороне). Независимо от способа и степени нормативной регламентации мнимой обороны в уголовном праве государств - участников СНГ в правоприменительной практике этих стран, понимание мнимой обороны в целом одинаково. Однако выработанные высшими судебными органами некоторых стран правила уголовно-правовой квалификации деяния при наличии признаков мнимой обороны, на наш взгляд, не в полной мере соответствуют положениям уголовного законодательства и теории уголовного права. В п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда Республики Казахстан от 11 мая 2007 г. N 2 "О применении законодательства о необходимой обороне" указывается: "Следует отличать необходимую оборону от мнимой обороны. При мнимой обороне общественно опасное посягательство фактически в реальности отсутствует, но обстановка происшествия дает основания обороняющемуся считать, что оно совершается, и он в связи с этим ошибочно полагает, что действует против такого посягательства" <3>. Из этого положения следует, что в уголовно-правовое понимание мнимой обороны Пленумом Верховного Суда Казахстана вложено два критерия: первый - субъективный (ошибочное восприятие лицом наличия общественно опасного посягательства); второй - объективный (обстановка происшествия, которая давала лицу основания считать, что им осуществляется защита от общественно опасного посягательства). Подобное понимание мнимой обороны Пленумом Верховного Суда Казахстана не соответствует традиционной ее характеристике, сложившейся в теории уголовного права. В теоретическую конструкцию мнимой обороны преимущественно вкладывают исключительно субъективный критерий: ошибку субъекта относительно наличия общественно опасного посягательства со стороны другого лица, под влиянием которой субъект причиняет вред, ошибочно полагая, что пребывает в состоянии необходимой (реальной) обороны <4>. -------------------------------- <3> Верховный суд Республики Казахстан. URL: http://supcourt. kz/rus/search. <4> См., напр.: Познышев С. В. Основные начала уголовного права. Общая часть. М., 1912. С. 164; Паше-Озерский Н. Н. Необходимая оборона и крайняя необходимость по советскому уголовному праву. М., 1962. С. 100; Юсупов Р. М. Оборона от мнимого посягательства // Вестник Московского университета МВД России. 2003. N 1. С. 47.
В связи с этим в правоприменительной практике Республики Казахстан остаются открытыми такие, например, вопросы: 1. Является ли мнимой обороной ситуация, когда: а) общественно опасное посягательство фактически в реальности отсутствовало; б) обстановка происшествия не давала лицу основания считать, что такое посягательство совершается; в) лицо все же ошибочно полагало, что действует против такого посягательства? 2. По каким правилам осуществлять уголовно-правовую оценку вышеупомянутой ситуации? Необходимо отметить, что при определении мнимой обороны правоприменительная практика СССР делала акцент на субъективный критерий: "Суды должны различать состояние необходимой обороны и так называемой мнимой обороны, когда отсутствует реальное общественно опасное посягательство и лицо лишь ошибочно предполагает наличие такого посягательства" <5> (абз. 1 п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. N 14 "О применении судами законодательства, обеспечивающего право на необходимую оборону от общественно опасных посягательств"). Однако Пленум Верховного Суда СССР для уголовно-правовой оценки и признания определенной ситуации мнимой обороны учитывал и объективный критерий. В соответствии с абз. 2 - 3 п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. N 14 именно объективный критерий являлся основанием для разграничения квалификации добросовестного и недобросовестного заблуждения в ситуации мнимой обороны. Подобный подход был избран и Пленумом Верховного Суда РФ (п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19 "О применении судами законодательства о необходимой обороне и причинении вреда при задержании лица, совершившего преступление" <6>). -------------------------------- <5> СПС "КонсультантПлюс". URL: http://base. consultant. ru/cons/cgi/ online. cgi? req=doc;base=LAW;n=107354. <6> Верховный Суд Российской Федерации. URL: http://www. vsrf. ru/second. php.
На наш взгляд, необоснованно вкладывать в уголовно-правовое понимание мнимой обороны исключительно субъективный критерий, как это предлагают некоторые представители науки уголовного права: с целью ухода от уголовной ответственности причинители вреда будут ссылаться на мнимую оборону при ее фактическом отсутствии. Например, Верховный Суд РФ в кассационном определении признал необоснованной ссылку субъекта на пребывание им в состоянии мнимой обороны, так как по делу установлено, что субъект в действительности совершил разбой по отношению к потерпевшему, что само по себе исключает наличие состояния мнимой обороны <7>. -------------------------------- <7> Верховный Суд Российской Федерации. URL: http://www. supcourt. ru/ stor_pdf. php? id=504528.
Однако обстановка совершения деяния является не единственным обстоятельством, требующим оценки при определении достаточности оснований для заблуждения при мнимой обороне. Таким же обстоятельством может являться и поведение потерпевшего, которое субъектом воспринималось как общественно опасное посягательство. Возможны ситуации, которые признаются мнимой обороной в первую очередь в связи с поведением потерпевшего. Например, Апелляционным судом г. Киева признаны мнимой обороной действия лица при следующих обстоятельствах: П. увидел в метро своего знакомого С. и решил над ним подшутить - за спиной у С. дернуть его за портфель. Когда П. дернул С. за портфель, С. подумал, что по отношению к нему совершается попытка грабежа или кражи, и с разворота ударил П. по лицу, нанеся П. средней тяжести телесные повреждения. Апелляционный суд города Киева наряду с обстановкой совершения деяния учитывал и поведение потерпевшего <8>. -------------------------------- <8> Обобщения Апелляционного суда города Киева правоприменительной практики о применении судами законодательства об обстоятельствах, которые исключают преступность деяния.
При признании мнимой обороны необходимо также учитывать состояние, в котором перебывал субъект, допустивший ошибку относительно наличия общественно опасного посягательства. Например, если субъектом сделано ошибочное предположение относительно наличия общественно опасного посягательства в результате нахождения его в состоянии опьянения, вызванного употреблением алкоголя, наркотических средств, психотропных или других одурманивающих веществ, то такая ситуация не может и не должна признаваться мнимой обороной. В подобном случае субъект должен нести уголовную ответственность на общих основаниях. Не подлежит уголовно-правовой оценке по правилам о мнимой обороне ситуация, когда субъектом была допущена ошибка относительно наличия общественно опасного посягательства в результате специфических средств влияния на психику субъекта вопреки его воле (например, гипноза, введения определенных медицинских (психотропных) препаратов, под воздействием которых у субъекта была подавлена воля или сознание). В зависимости от конкретных фактических обстоятельств такая ситуация может быть оценена по правилам уголовно-правовой квалификации психического принуждения (ч. 2 ст. 40 УК РФ; ч. 2 ст. 36 УК Республики Казахстан; ч. 2 ст. 40 УК Украины). Определенные особенности имеют также правила уголовно-правовой оценки мнимой обороны. Высшими судебными органами государств - участников СНГ сформулированы правила уголовно-правовой оценки мнимой обороны только относительно ее отдельных разновидностей: 1) когда субъектом допущена добросовестная ошибка относительно наличия общественно опасного посягательства и причиненный вред не вышел за пределы защиты, допустимые в условиях соответствующей необходимой (реальной) обороны; 2) когда субъектом допущена добросовестная ошибка относительно наличия общественно опасного посягательства, но причиненный вред превышает пределы защиты, допустимые в условиях соответствующей необходимой (реальной) обороны; 3) когда субъектом причинен вред под влиянием недобросовестной ошибки относительно наличия общественно опасного посягательства. Однозначным и в теории уголовного права, и в правоприменительной практике является такой подход: мнимая оборона исключает уголовную ответственность за причиненный вред, когда сложившаяся обстановка давала достаточные основания субъекту считать, что имеет место реальное общественно опасное посягательство, и он не осознавал и не мог осознавать ошибочности своего предположения, а причиненный вред не превышает допустимые пределы обороны в условиях необходимой (реальной) обороны. Например, в абз. 2 п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19 указывается: "В тех случаях, когда обстановка давала основания полагать, что совершается реальное общественно опасное посягательство, и лицо, применившее меры защиты, не осознавало и не могло осознавать отсутствие такого посягательства, его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны" <9>. Это положение позволяет сделать вывод: данная разновидность мнимой обороны приравнивается к обстоятельствам, исключающим преступность деяния, а нормативным основанием, которое исключает уголовную ответственность, является статья 37 "Необходимая оборона" УК РФ. Этот подход можно встретить и в науке уголовного права <10>. -------------------------------- <9> Верховный Суд Российской Федерации. URL: http://www. vsrf. ru/second. php. <10> Комиссаров В. С., Лопашенко Н. А., Наумов А. В. Уголовное право России. Общая часть / Под ред. А. И. Рарога. 3-е изд., с изм. и доп. М.: Эксмо, 2009. С. 267.
Аналогичная позиция была выбрана и законодателем Украины при нормативной регламентации мнимой обороны. Так, в ч. 2 ст. 37 Уголовного кодекса Украины предусмотрено: "Мнимая оборона исключает уголовную ответственность за причиненный вред лишь в случаях, когда сложившаяся обстановка давала лицу достаточные основания считать, что имело место реальное посягательство, и оно не осознавало и не могло осознавать ошибочности своего предположения" <11>. Аналогичное положение было продублировано Верховным судом Украины в абз. 2 п. 7 Постановления Пленума Верховного суда Украины от 26 апреля 2002 г. N 1 "О судебной практике по делам о необходимой обороне" <12>. -------------------------------- <11> Верховна Рада . Офiцiйний веб-портал. URL: http://zakon4.rada. gov. ua/laws/show/ 2341-14/print1360052240857376. <12> Верховний суд . Iнформацiйний сервер. URL: http://www. scourt. gov. ua/clients/vs. nsf/0/ 7268F441DF43F751C2256C960046F131.
Такой подход к квалификации данной разновидности мнимой обороны видится вполне обоснованным. В ситуации, когда сложившаяся обстановка давала субъекту достаточные основания считать, что имело место реальное посягательство и субъект не осознавал и не мог осознавать ошибочности своего предположения, при условии, что причиненный им вред не превышает допустимые пределы защиты в условиях соответствующей необходимой (реальной) обороны, у субъекта отсутствует вина, которая является обязательным элементом субъективной стороны состава преступления. Следовательно, при квалификации этой разновидности мнимой обороны необходимо учитывать нормативные положения о вине и невиновном причинении вреда (гл. 5 УК РФ; ст. ст. 19 - 23 УК Республики Казахстан; раздел 5 Общей части УК Украины). Высшими судебными органами некоторых из стран СНГ сформулированы небесспорные правила уголовно-правовой квалификации той разновидности мнимой обороны, при которой субъектом была допущена добросовестная ошибка относительно наличия общественно опасного посягательства, но причиненный вред превысил допустимые пределы защиты в условиях соответствующей необходимой (реальной) обороны. В абзаце 2 п. 7 Постановления Пленума Верховного суда Республики Казахстан от 11 мая 2007 года N 2 указано: "За вред, причиненный при мнимой обороне, уголовная ответственность наступает лишь при наличии следующих обстоятельств: 1) когда причинитель вреда в связи со сложившейся обстановкой обоснованно полагал, что он действует в состоянии необходимой обороны, но при этом превысил ее пределы..." <13>. Это положение не позволяет, однако, сформулировать конкретные правила уголовно-правовой квалификации данной разновидности мнимой обороны, поскольку не дан ответ на вопрос: признаки какого состава преступления, предусмотренного Уголовным кодексом Республики Казахстан, содержатся в деянии субъекта, когда причинитель вреда ошибочно, хотя и обоснованно, полагал, что он действует в состоянии необходимой обороны, но при этом превысил пределы защиты, допустимые в условиях необходимой (реальной) обороны? -------------------------------- <13> Верховный суд Республики Казахстан. URL: http://supcourt. kz/rus/search.
Логичным представляется тот вывод, что Пленум Верховного Суда Республики Казахстан предлагает подобные уголовно-правовые ситуации оценивать по правилам о превышении пределов необходимой обороны (ч. 3 ст. 32 Уголовного кодекса Республики Казахстан; п. п. 9 - 22 Постановления Пленума Верховного суда Республики Казахстан от 11 мая 2007 г. N 2). Однако предложенная Пленумом формулировка оставляет возможность для разночтений - за что же субъект должен нести ответственность: за простое убийство или за убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны? В большей мере конкретизированная и однозначная позиция относительно уголовно-правовой квалификации рассматриваемой разновидности мнимой обороны сформулирована в абзаце 2 п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19: "В тех случаях, когда обстановка давала основания полагать, что совершается реальное общественно опасное посягательство, и лицо, применившее меры защиты, не осознавало и не могло осознавать отсутствие такого посягательства, его действия следует рассматривать как совершенные в состоянии необходимой обороны. При этом лицо, превысившее пределы защиты, допустимой в условиях соответствующего реального посягательства, не сопряженного с насилием, опасным для жизни обороняющегося или другого лица, или с непосредственной угрозой применения такого насилия, подлежит ответственности за превышение пределов необходимой обороны" <14>. Именно этот подход является доминирующим в правоприменительной практике государств исследуемой группы. -------------------------------- <14> Верховный Суд Российской Федерации. URL: http://www. vsrf. ru/second. php.
Вместе с тем данный подход, по нашему мнению, не в полной мере соответствует уголовному законодательству государств рассматриваемой группы. В частности, описание в законе составов преступлений, совершаемых при превышении пределов необходимой обороны, предусматривает возможность привлечения к уголовной ответственности только при наличии реального общественного посягательства, наличие же мнимого посягательства не предусмотрено в законодательной конструкции этих составов преступлений (ст. ст. 108, 114 УК РФ, ст. ст. 99, 109 УК Республики Казахстан). Подобный подход был характерен и для правоприменительной практики СССР - он воплощен в абз. 2 п. 13 упомянутого Постановления Пленума Верховного Суда СССР от 16 августа 1984 г. N 14. В соответствии с теоретической позицией В. В. Орехова приравнивая мнимую оборону к необходимой обороне (ст. 37 УК РФ) и, в частности, распространив на нее действие положений о превышении пределов необходимой обороны, Пленум Верховного Суда СССР в Постановлении от 16 августа 1984 г. тем самым, по существу, возродил институт аналогии уголовного закона, что противоречит основным принципам российского уголовного законодательства" <15>. -------------------------------- <15> Уголовное право России. Общая часть: Учебник / Под ред. Н. М. Кропачева, Б. В. Волженкина, В. В. Орехова. СПб.: Издательский Дом С.-Петерб. гос. ун-та; Издательство юридического факультета С.-Петерб. гос. ун-та, 2006. С. 655.
По сути, высшими судебными органами была предложена правоприменительная фикция - прием, который позволяет логически обосновать юридический вывод, вытекающий из уголовно-правовой нормы, но не соответствующий фактическим обстоятельствам дела. Такая правоприменительная фикция в какой-то мере отвечает потребностям правоприменительной практики, поскольку дает возможность при квалификации уголовно-правовой ситуации мнимой обороны учитывать добросовестную ошибку субъекта относительно наличия реального общественно опасного посягательства. Подобный подход избран и законодателем Украины для уголовно-правовой оценки исследуемой разновидности мнимой обороны: "Если лицо не осознавало и не могло осознавать ошибочности своего предположения, но при этом превысило пределы защиты, которые разрешаются в условиях соответствующего реального посягательства, оно подлежит уголовной ответственности как за превышение пределов необходимой обороны" <16> (ч. 3 ст. 37 УК Украины). -------------------------------- <16> Верховна Рада . Офiцiйний веб-портал. URL: http://zakon4.rada. gov. ua/laws/show/ 2341-14/print1360052240857376, свободный.
Упомянутые специальные нормативные правила уголовно-правовой квалификации мнимой обороны в науке уголовного права Украины подвергались критике. В частности, В. В. Анищук считает, что поскольку "невозможно фактически установить пределы обороны при отсутствии реального посягательства, соответственно нецелесообразным является квалификация деяний в состоянии мнимой обороны по ст. ст. 118, 124 УК Украины как превышение пределов необходимой обороны" <17>. Однако, как показывает правоприменительная практика Украины, на основе фактических обстоятельств дела вполне возможно установить, превысил или не превысил причиненный вред допустимые пределы обороны в условиях соответствующей необходимой (реальной) обороны <18>. -------------------------------- <17> Кваша О. О. Уявна оборона: кримiнально-правова квалiфiкацiя та вiдповiдальнiсть: Монографiя / О. О. Кваша, В. В. Анiщук. Луцьк: Вежа-Друк, 2012. С. 160. <18> См., напр.: Ухвалу Верховного суда Украины от 15 марта 2012 года: державний судових рiшень. URL: http://www. reyestr. court. gov. ua/ Review/23669810.
Выработанные теорией и практикой правила уголовно-правовой квалификации разновидности мнимой обороны, когда субъектом была допущена недобросовестная ошибка относительно наличия общественно опасного посягательства, в странах СНГ в целом имеют однотипный характер. Однако степени их точности различны. Так, в абз. 2 - 3 п. 7 Постановления Пленума Верховного суда Республики Казахстан от 11 мая 2007 г. N 2 сформулировано следующее правило уголовно-правовой квалификации обсуждаемой разновидности мнимой обороны: "За вред, причиненный при мнимой обороне, уголовная ответственность наступает лишь при наличии следующих обстоятельств: ...2) когда при должной внимательности причинитель вреда мог правильно оценивать обстановку и сделать вывод об отсутствии общественно опасного посягательства (например, увидел выходящего из квартиры соседей незнакомого человека с сумкой и, подумав, что совершена кража, причинил вред, а потерпевший оказался родственником соседей). В таких случаях лицо несет ответственность по правилам о фактической ошибке, т. е. за причинение вреда правоохраняемым объектам соответствующих лиц по неосторожности" <19>. -------------------------------- <19> Верховный суд Республики Казахстан. URL: http://supcourt. kz/rus/search.
В Уголовном кодексе Республики Казахстан отсутствуют уголовно-правовые нормы относительно ошибки вообще и фактической ошибки в частности. Следовательно, вопрос о том, какие именно правила о фактической ошибке имел в виду Пленум Верховного суда Республики Казахстан, остается открытым. Яснее правила уголовно-правовой квалификации рассматриваемой разновидности мнимой обороны сформулированы в абзаце 3 п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 сентября 2012 г. N 19: "В тех случаях, когда лицо не осознавало, но по обстоятельствам дела должно было и могло осознавать отсутствие реального общественно опасного посягательства, его действия подлежат квалификации по статьям Уголовного кодекса Российской Федерации, предусматривающим ответственность за преступления, совершенные по неосторожности" <20>. Именно это правило уголовно-правовой квалификации данной разновидности мнимой обороны является основным и в теории уголовного права - оно поддерживается в работах таких современных российских криминалистов, как Е. А. Русскевич <21>, Т. Ю. Орешкина <22>, С. М. Кочои <23>, Т. В. Кондрашова <24>. -------------------------------- <20> Верховный Суд Российской Федерации. URL: http://www. vsrf. ru/second. php. <21> Русскевич Е. А. Мнимая оборона в уголовном праве: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010. С. 149. <22> Грачева Ю. В., Ермакова Л. Д., Есаков Г. А. Уголовное право. Общая часть: Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. / Под ред. Л. В. Иногамовой-Хегай, А. И. Рарога, А. И. Чучаева. М.: КОНТРАКТ; ИНФРА-М, 2008. С. 324. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Учебник С. М. Кочои "Уголовное право. Общая и Особенная части: Краткий курс" включен в информационный банк согласно публикации - КОНТРАКТ, Волтерс Клувер, 2010. ------------------------------------------------------------------ <23> Кочои С. М. Уголовное право. Общая и Особенная части: Учебник. Краткий курс. М., 2009. С. 13. <24> Ковалев М. И., Козаченко И. Я., Кондрашова Т. В. Уголовное право. Общая часть: Учебник / Отв. ред. И. Я. Козаченко. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2008. С. 371.
Правоприменительными органами государств - участников СНГ выработаны правила уголовно-правовой квалификации лишь трех вышеупомянутых разновидностей мнимой обороны. Подобным образом были сформулированы правила уголовно-правовой квалификации и на нормативном уровне в некоторых странах СНГ (ст. 37 УК Украины; ст. 37 УК Республики Беларусь). Тем не менее в правоприменительной практике встречается и четвертая разновидность мнимой обороны, при которой субъектом была допущена недобросовестная ошибка относительно наличия общественно опасного посягательства, но причиненный вред превысил допустимые пределы защиты в условиях необходимой (реальной) обороны. На наш взгляд, для уголовно-правовой квалификации этой разновидности мнимой обороны определяющим должен быть характер допущенной ошибки. В связи с тем, что характер допущенной ошибки недобросовестный, упомянутая разновидность мнимой обороны должна квалифицироваться как неосторожное причинение вреда. К примеру, если субъектом была допущена недобросовестная ошибка относительно наличия общественно опасного посягательства и он нанес потерпевшему тяжкий вред здоровью, который превышает допустимые пределы защиты в условиях необходимой (реальной) обороны, субъект подлежит уголовной ответственности за причинение тяжкого вреда здоровью по неосторожности. Возможно, именно подобное понимание характерно и для правоприменительной практики государств - участников СНГ, так как в обобщениях правоприменительной практики высшими судебными органами нет прямого разграничения между двумя разновидностями мнимой обороны: 1) мнимой обороной, при которой субъектом была допущена недобросовестная ошибка относительно наличия общественно опасного посягательства, но причиненный вред не превысил допустимые пределы защиты в условиях необходимой (реальной) обороны; 2) мнимой обороной, при которой субъектом была допущена недобросовестная ошибка относительно наличия общественно опасного посягательства, но причиненный вред превысил допустимые пределы защиты в условиях необходимой (реальной) обороны. Тем не менее факт превышения или непревышения причиненным вредом допустимых пределов обороны следовало бы учитывать правоприменительным органам и при недобросовестной ошибке - эти две разновидности мнимой обороны, на наш взгляд, имеют разный характер (степень) общественной опасности, что, несомненно, должно учитываться при уголовно-правовой оценке. Необходимо заметить, что характер допущенной субъектом ошибки в ситуации мнимой обороны определяется на основе оценочных признаков. В обобщении правоприменительной практики государств - участников СНГ отсутствуют прямые ориентиры оценки того, добросовестная или недобросовестная ошибка в ситуации мнимой обороны допущена субъектом. Правоприменительные органы должны поэтому самостоятельно определять характер допущенной ошибки, руководствуясь собственным правосознанием и фактическими обстоятельствами дела. Основой для определения добросовестности или недобросовестности допущенной ошибки является обстановка совершения деяния и (или) поведение потерпевшего. В некоторых случаях для определения характера допущенной ошибки как ориентир могут быть использованы физические, социальные, нравственные особенности субъекта и т. д. Так, Верховный суд Украины при признании, что субъектом была допущена добросовестная ошибка при наличии признаков мнимой обороны, учел тот факт, что при похожих обстоятельствах субъект становился потерпевшим от 17 преступлений, следовательно, он имел достаточные основания полагать, что по отношению к нему совершается очередное общественно опасное посягательство <25>. -------------------------------- <25> державний судових рiшень. URL: http://www. reyestr. court. gov. ua/ Review/23669810.
Пристатейный библиографический список
1. Грачева Ю. В., Ермакова Л. Д., Есаков Г. А. Уголовное право. Общая часть: Учебник. 2-е изд., перераб. и доп. / Под ред. Л. В. Иногамовой-Хегай, А. И. Рарога, А. И. Чучаева. М.: КОНТРАКТ; ИНФРА-М, 2008. 2. Кваша О. О. Уявна оборона: кримiнально-правова квалiфiкацiя та вiдповiдальшсть: Монографiя / О. О. Кваша, В. В. Атщук. Луцьк: Вежа-Друк, 2012. 3. Ковалев М. И., Козаченко И. Я., Кондрашова Т. В. Уголовное право. Общая часть: Учебник / Отв. ред. И. Я. Козаченко. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2008. 4. Комиссаров В. С., Лопашенко Н. А., Наумов А. В. Уголовное право России. Общая часть / Под ред. А. И. Рарога. 3-е изд., с изм. и доп. М.: Эксмо, 2009. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Учебник С. М. Кочои "Уголовное право. Общая и Особенная части: Краткий курс" включен в информационный банк согласно публикации - КОНТРАКТ, Волтерс Клувер, 2010. ------------------------------------------------------------------ 5. Кочои С. М. Уголовное право. Общая и Особенная части: Учебник. Краткий курс. М., 2009. 6. Паше-Озерский Н. Н. Необходимая оборона и крайняя необходимость по советскому уголовному праву. М., 1962. 7. Познышев С. В. Основные начала уголовного права. Общая часть. М., 1912. 8. Русскевич Е. А. Мнимая оборона в уголовном праве: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2010. 9. Уголовное право России. Общая часть: Учебник / Под ред. Н. М. Кропачева, Б. В. Волженкина, В. В. Орехова. СПб.: Издательский Дом С.-Петерб. гос. ун-та; Издательство юридического факультета С.-Петерб. гос. ун-та, 2006. 10. Юсупов Р. М. Оборона от мнимого посягательства // Вестник Московского университета МВД России. 2003. N 1.
Название документа