Как соблюдаются в России международные нормы о запрете принудительного и обязательного труда
(Бриллиантова Н. А., Архипов В. В.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011) Текст документаПодготовлен для системы КонсультантПлюс
КАК СОБЛЮДАЮТСЯ В РОССИИ МЕЖДУНАРОДНЫЕ НОРМЫ О ЗАПРЕТЕ ПРИНУДИТЕЛЬНОГО И ОБЯЗАТЕЛЬНОГО ТРУДА
Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 20 июня 2011 года
Н. А. БРИЛЛИАНТОВА, В. В. АРХИПОВ
Бриллиантова Нина Алексеевна, к. ю.н., доцент, профессор, зам. заведующего кафедрой трудового права и права социального обеспечения АТиСО, ученый секретарь докторского диссертационного совета при АТиСО.
Архипов Владимир Васильевич, член Экспертных советов ряда журналов о трудовых отношениях, к. ю.н., практикующий юрист.
Обязательный и принудительный труд в России - реальность или фикция? Принудительный труд - отличие условий его запрета по международным стандартам и российскому законодательству. Каково реальное положение дел в современной России с применением принудительного труда? С какого времени в современной России применяется обязательный труд и в каких случаях?
Обратиться к этой теме нас заставила ситуация, сложившаяся в почтовом территориальном отделении, где, ссылаясь на Приказ Федерального государственного унитарного предприятия "Почта России" (далее - ФГУП), было издано распоряжение выйти на работу 13 июня 2011 года, т. е. в перенесенный с 12 июня выходной день, совпавший с датой празднования Дня России (ч. 2 ст. 112 ТК РФ).
Фабула обстоятельств, сложившихся у почтальонов России
Из Приказа от 02.06.2011 N 65-па (далее - Приказ) следовало, что руководство ФГУП обязывало россиян-почтальонов обеспечить всех лиц почтовыми, финансовыми и инфокоммуникационными услугами Почты России. Для бесперебойного обслуживания клиентов федеральный почтовый оператор в приложении к Приказу установил специальный режим работы отделений почтовой связи на 11 - 13.06.2011. Так, 13 июня все отделения почтовой связи (далее - ОПС) должны были работать в обычном режиме, а отделения 1 класса с круглосуточным режимом должны открыться для посетителей с 8.00. Причем в п. 1.2 Приказа директорам управлений федеральной почтовой связи - филиалов ФГУП (далее - УФПС) было предписано обеспечить соблюдение предусмотренных трудовым законодательством Российской Федерации прав работников при исполнении настоящего Приказа. На уровне УФПС г. Москвы решили выполнить Приказ в так называемом добровольно-принудительном порядке. Несмотря на предварительно (май месяц) утвержденный график работы на июнь 2011 г., где для почтальонов, работающих в режиме шестидневной рабочей недели, дни 12 и 13 отмечены как выходные, представителями работодателя было проделано следующее. В ОПС, после выхода Приказа, были разосланы формы заявления работников о согласии выхода на работу в выходной день 13.06.2011 с заранее проставленной в них датой 09.06.2011. Отказавшимся их подписывать намекали, что их ожидают негативные последствия. Учитывая, что некоторые работники ОПС заранее планировали уехать с семьями на два дня за территорию Москвы, то они поставили в известность свой профсоюз, что не выйдут на работу 13 июня. В свою очередь, профсоюзные лидеры известили их, что руководство ФГУП "Почта России" действует в рамках закона, руководствуясь ч. 6 ст. 113 ТК РФ. Поэтому их отказ выйти на работу будет неправомерным и позволит применить к ним дисциплинарные взыскания, предусмотренные ст. 192 ТК РФ. Кроме того, их неправомерный поступок может повлиять на размер периодически получаемых ими стимулирующих вознаграждений. Напомним содержание ч. 6 ст. 113 ТК РФ: в нерабочие праздничные дни допускается производство работ, приостановка которых невозможна по производственно-техническим условиям (непрерывно действующие организации), работ, вызываемых необходимостью обслуживания населения, а также неотложных ремонтных и погрузочно-разгрузочных работ. Из ч. 6 ст. 113 ТК РФ следует, что она допускает привлечение к работе лиц, обслуживающих население, но только в нерабочие праздничные дни (в нашем случае 12 июня), а не в выходные. Однако это правило можно применить к конкретному ОПС, если надлежащим образом (опросом жителей и самих работников ОПС или иным объективным способом) работодателем установлена необходимость в этот день обслуживать своими услугами местное население. Напомним, что согласно ч. 3 ст. 17 Конституции РФ осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц, в данном случае россиян-почтальонов, на отдых в выходной и праздничный день. Несомненно, что бытовые услуги Почты России не являются такими неотложными, как, например, обеспечение: обороны страны, безопасности государства, аварийно - и поисково-спасательных или противопожарных работ, предупреждения или ликвидации стихийных бедствий и чрезвычайных ситуаций, правоохранительных мер, контроля за особо опасными видами производств или оборудования, работы станций скорой и неотложной медицинской помощи. Если же у населения может возникнуть нужда воспользоваться почтовыми, финансовыми и инфокоммуникационными услугами Почты России, то для этих случаев созданы ОПС с круглосуточной работой. В СМИ (в т. ч. Интернете) и территориальных ОПС имеется информация, в какие дежурные ОПС города следует обращаться, учитывая, что их персонал работает посменно (согласно условиям трудовых договоров), обеспечивая круглосуточный доступ к услугам Почты России. Это также отражено в п. 1.4 Приказа как необходимость доведения до населения порядка предоставления услуг почтовой связи и режима работы ОПС в этот период. Таким образом, из текста ч. 6 ст. 113 ТК РФ видно, что законодатель не предоставил работодателям право привлекать сотрудников к работам, вызываемым необходимостью обслуживания населения, в их выходные дни. Из ч. 1 ст. 111 ТК РФ следует, что всем работникам предоставляются выходные дни (еженедельный непрерывный отдых). При этом необходимо учесть, что на основании ч. 2 ст. 111 ТК РФ общим выходным днем является воскресенье, а 13.06.2011 как раз и являлся выходным днем, и к тому же воскресеньем. Не зная этих юридических нюансов и не найдя поддержки у руководителей их профсоюзной организации, некоторые работники ОПС, убежденные, что работа в выходные и нерабочие праздничные дни запрещена законом, обратились за оказанием консультативной помощи для оценки правомерности их поведения.
Допустимые законодательством о труде случаи принудительного труда в нерабочие праздничные и выходные дни
Согласно ч. 1 ст. 113 ТК РФ работа в выходные и нерабочие праздничные дни запрещается, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом. В ТК РФ содержится ряд статей, в которых присутствуют исключения из общего правила о недопустимости привлечения работника к принудительному труду в любых его формах и видах, в т. ч. в нерабочие праздничные и выходные дни. Сразу же оговоримся, что мы не стали анализировать содержание трудовых договоров работников ОПС, исходя из норм ч. 2 ст. 9 ТК РФ, которая гарантирует следующее. Трудовые договоры не могут содержать условий, ограничивающих права или снижающих уровень гарантий работников по сравнению с установленными трудовым законодательством и иными нормативными правовыми актами, содержащими нормы трудового права. Если такие условия включены в трудовой договор, то они не подлежат применению. Законодатель в ч. 3 ст. 111 ТК РФ разрешил работодателям тех организаций, где приостановка работы в выходные дни невозможна по производственно-техническим и организационным условиям <1>, предоставлять выходные дни в различные дни недели поочередно каждой группе работников в соответствии с правилами внутреннего трудового распорядка. Но ситуация, сложившаяся у работников ОПС, не дает право их работодателю воспользоваться правилом ч. 3 ст. 111 ТК РФ. Такой вывод очевиден, т. к. местное ОПС, неработающее 13 июня, не лишает население и гостей Москвы возможности воспользоваться услугами Почты России. Напомним, что в этот день почтовые услуги оперативного характера предоставляются отделениями 1 класса, работающими в круглосуточном режиме, или дежурными ОПС, обслуживающими население по графику УФПС г. Москвы - филиала ФГУП "Почта России". -------------------------------- <1> В ч. 3 ст. 111 ТК РФ законодатель допускает предоставление работникам выходных дней по скользящему графику, но при условии, что их невозможно предоставить одновременно без ущерба для работы организации, учитывая производственно-технические и организационные условия ее деятельности. Иными словами, присутствие соединительного союза "и" обязывает работодателя вводить такой режим работы только при наличии в совокупности как производственно-технических, так и организационных препятствий. К таким наиболее распространенным организациям относятся те, на которых происходят непрерывно действующие процессы, например, сталелитейные, нефтедобывающие, электро - и газоэнергетики, а также оказывающие неотложные услуги, охраняющие здоровье и жизнь человека при проблемах, возникших у него в быту и (или) на работе.
В ч. 3 ст. 113 ТК РФ определены три случая, когда привлечение работников к работе в выходные и нерабочие праздничные дни допускается без их согласия. К таким случаям законодатель отнес события форс-мажорного характера <2> и сомнительные по степени им соответствия происшествия локального значения: -------------------------------- <2> Форс-мажор (фр. force majeure) - возникновение чрезвычайных и неотвратимых обстоятельств, которые допустимо разделить на непреодолимую силу и юридический форс-мажор, виды обстоятельств которого определяются сторонами при заключении договора. К общему принципу определения непреодолимой силы можно отнести объективный и абсолютный характер обстоятельств, непредвидимых человеком по дате, месту и силе их влияния на нормальные жизненные условия всего населения или его части.
1) предотвращение катастрофы, производственной аварии либо устранения последствий катастрофы, производственной аварии или стихийного бедствия; 2) предотвращение несчастных случаев, уничтожения или порчи имущества работодателя, государственного или муниципального имущества; 3) выполнение работ, необходимость которых обусловлена введением чрезвычайного или военного положения, а также неотложных работ в условиях чрезвычайных обстоятельств, то есть в случае бедствия или угрозы бедствия (пожары, наводнения, голод, землетрясения, эпидемии или эпизоотии) и в иных случаях, ставящих под угрозу жизнь или нормальные жизненные условия всего населения или его части. Обратим внимание читателей, что даже для этих редчайших случаев законодатель в ч. 8 ст. 113 ТК РФ не сделал исключений для работодателя и обязал его привлекать работников к работе в выходные и нерабочие праздничные дни по письменному распоряжению. Однако распоряжение будет соответствовать требованиям ТК РФ при условии, что в нем работодатель отразит не только общие фразы, дублирующие текст ч. 3 ст. 113 ТК РФ, но и укажет конкретные юридически значимые обстоятельства, которые вызвали необходимость привлечения работников к работе в выходной день. Например, авария на атомной станции, находящейся в данной местности, террористический акт на местной ТЭЦ или объекте водоочистки и т. п. Кроме того, в распоряжении должна быть сделана ссылка на официальный акт органов власти о форс-мажорном событии и указание о допустимости введения ограничения прав человека на свободный труд (ч. 1 ст. 37 Конституции РФ). Такой акт на основании ст. 56 Конституции РФ и надлежащих законов может быть издан Президентом РФ, Правительством РФ или местным органом власти, исходя из их компетенции, учитывая масштаб форс-мажорного происшествия. Следует отметить, что в п. 1.3 Приказа содержится указание директорам УФПС согласовать с органами государственной власти субъектов России не потребность или необходимость выхода на работу работников в этот праздничный период, а лишь режим работы ОПС. Следовательно, невыход на работу сотрудников ОПС, надлежащим образом ознакомленных с письменным распоряжением работодателя о случаях, изложенных в ч. 3 ст. 113 ТК РФ, мог повлечь правомерное применение к ним дисциплинарного взыскания по правилам статей 192 и 193 ТК РФ. В данной ситуации нельзя признать законным распоряжение ФГУП об обязательном выходе сотрудников ОПС на работу, поэтому привлечение их к дисциплинарной ответственности неправомерно. В других случаях привлечение к работе в выходные и нерабочие праздничные дни допускается с письменного согласия работника и с учетом мнения выборного органа первичной профсоюзной организации (ч. 5 ст. 113 ТК РФ). Но здесь также нужно учесть то, что законодатель сделал из этого правила исключение, предусмотрев в ч. 2 ст. 113 ТК РФ следующий случай. Привлечение работников к работе в выходные и нерабочие праздничные дни производится с их письменного согласия в случае необходимости выполнения заранее непредвиденных работ, от срочного выполнения которых зависит в дальнейшем нормальная работа организации в целом или ее отдельных структурных подразделений, индивидуального предпринимателя. Несложно заметить, что для этого исключения, не требующего учитывать мнение выборного органа первичной профсоюзной организации, характерны следующие фактические обстоятельства, наличие которых в спорных случаях потребуется доказать, а именно: - невыполнение конкретной работы в данный нерабочий праздничный день (выходной день) повлечет в дальнейшем ненормальную работу организации в целом или ее отдельных структурных подразделений (индивидуального предпринимателя); - заранее эту работу нельзя было предвидеть, что исключает возможность выполнить ее раньше или закончить в день, предшествующий нерабочему праздничному дню (выходному дню); - невозможность начать или продолжить выполнение этой работы в рабочий день, следующий за нерабочим праздничным днем (выходным днем). Итак, сделаем вывод. Во всех описанных в ст. 113 ТК РФ ситуациях, кроме исключений, перечисленных в ее части 3, привлечение работника без его согласия к выполнению работы равносильно принуждению к обязательному труду. Однако анализ ст. 113 ТК РФ показал, что не только в ее части 3, но и в иных статьях ТК РФ содержатся нормы, на основании которых работника могут привлечь к принудительному труду, который в силу ч. 2 ст. 37 Конституции РФ и дублирующей ее ч. 1 ст. 4 ТК РФ запрещен. Рассмотрим ряд статей, содержащих нормы, вызывающие сомнения в обоснованности их введения в ТК РФ с точки зрения международных стандартов, запрещающих применение принудительного и обязательного труда, а также указанных в них исключений из этого правила. Для этого сначала исследуем международные акты, ратификация которых СССР и Россией позволяет их признать составной частью нашей правовой системы. При этом учтем, что на основании ч. 4 ст. 15 Конституции РФ, если международным договором, заключенным Россией, установлены иные правила, чем предусмотренные законом, то применяются правила международного договора.
Международные требования о запрете принудительного труда и ситуации, когда они не применимы
Как известно, в Конвенции относительно рабства <3>, мировое сообщество, полагая, что необходимо воспрепятствовать тому, чтобы принудительный труд не приводил к условиям, аналогичным условиям рабства, отразило свое желание принять конвенцию, запрещающую обязательный труд. Так, в 1930 г. была принята Конвенция МОТ N 29 "О принудительном или обязательном труде" (далее - Конвенция МОТ N 29) <4>. В п. 1 ст. 1 этой Конвенции сказано, что каждый член МОТ, который ратифицирует эту Конвенцию, обязуется упразднить применение принудительного или обязательного труда во всех его формах в возможно кратчайший срок. -------------------------------- <3> Подписана государствами Лиги Наций в Женеве 25.09.1926, с изменениями, внесенными ООН Протоколом от 07.12.1953. СССР ратифицировал эту Конвенцию в 1957 г. <4> Принята в г. Женеве 28.06.1930 на 14-ой сессии Генеральной конференции МОТ. Конвенция вступила в силу для СССР 23.06.1957.
Однако это благое намерение не удалось реализовать ни в кратчайший, ни более отдаленный срок, поскольку как принудительный, так и обязательный труд принимал во многих странах все новые изощренные виды и формы (тот же случай с почтальонами ОПС Москвы). Поэтому в 1957 г. была принята Конвенция N 105 "Об упразднении принудительного труда" (далее - Конвенция МОТ N 105) <5>, обязывающая страны приступить от слов к делу. -------------------------------- <5> Принята в г. Женеве 25.06.1957 на 40-ой сессии Генеральной конференции МОТ. Конвенция вступила в силу для России 02.07.1999.
Прошло почти 80 лет с момента вступления в силу Конвенции N 29 (1932 г.), но как МОТ, так и ООН не могут утверждать, что на нашей планете отсутствует принудительный или обязательный труд. В связи с этим МОТ практически ежегодно в том или ином объеме (раз в пять лет в глобальном) информирует мировое сообщество о неприемлемых формах труда в масштабах регионов или отдельных стран. Так, согласно опубликованным на сайте МОТ последним (за 2005 г.) глобальным оценкам этого явления ежегодными жертвами принудительного труда в мире являются 12,3 млн. человек. Более 2,4 млн. человек стали жертвами торговли людьми, 9,8 млн. человек эксплуатируются частными агентами и лицами, 2,5 млн. человек принуждают к труду государство или различные, в т. ч. повстанческие, военизированные группировки. При этом в статистике принудительного труда по половому признаку превалирует обязательный труд в целях экономической эксплуатации: женщин и девушек - 56%, мужчин и мальчиков - 44%. Принудительный труд в целях коммерческой сексуальной эксплуатации охватывает: женщин и девушек - 98%, мужчин и мальчиков - 2%. Причем дети в возрасте до 18 лет составляют от 40% до 50%, а 25% жертв торговли людьми используются как для экономической, так и для сексуальной эксплуатации или для не выявленных МОТ целей. В абсолютных единицах наиболее масштабно видно как принудительный труд применяется по регионам. Так, в странах Азии и Тихого океана - 9 490 000 человек, в Латинской Америке и Карибском бассейне - 1 320 000 человек, а наименьшие показатели в странах с переходной экономикой (30 стран, в т. ч. все бывшие в составе СССР) - 210 000 человек. Наибольшие прибыли в год от принудительного труда и от торговли людьми получают в промышленно развитых странах (Европа, США) - 15,5 млрд. долл. США, а наименьшие в странах Африки южнее Сахары - 159 млн. долл. США. Напомним, как в двух Конвенциях МОТ определено, что такое принудительный и обязательный труд и какие могут быть исключения из изложенных в них правил. Так, в п. 1 ст. 2 Конвенции МОТ N 29 сказано, что термин "принудительный или обязательный труд" означает всякую работу или службу, требуемую от какого-либо лица под угрозой какого-либо наказания и для которой это лицо не предложило добровольно своих услуг. Кроме того, в п. 2 ст. 2 Конвенции МОТ N 29 сделана оговорка, что термин "принудительный или обязательный труд" не включает в себя: a) всякую работу или службу, требуемую в силу законов об обязательной военной службе и применяемую для работ чисто военного характера; b) всякую работу или службу, являющуюся частью обычных гражданских обязанностей граждан полностью самоуправляющейся страны; c) всякую работу или службу, требуемую от какого-либо лица вследствие приговора, вынесенного решением судебного органа, при условии, что эта работа или служба будет производиться под надзором и контролем государственных властей и что указанное лицо не будет уступлено или передано в распоряжение частных лиц, компаний или обществ; d) всякую работу или службу, требуемую в условиях чрезвычайных обстоятельств, то есть в случаях войны или бедствия или угрозы бедствия, как-то: пожары, наводнения, голод, землетрясения, сильные эпидемии или эпизоотии, нашествия вредных животных, насекомых или паразитов растений и вообще обстоятельства, ставящие под угрозу или могущие поставить под угрозу жизнь или нормальные жизненные условия всего или части населения; e) мелкие работы общинного характера, то есть работы, выполняемые для прямой пользы коллектива членами данного коллектива и которые поэтому могут считаться обычными гражданскими обязанностями членов коллектива при условии, что само население или его непосредственные представители имеют право высказать свое мнение относительно целесообразности этих работ. В свою очередь, в ст. 1 Конвенции МОТ N 105 указано, что каждый член МОТ, ратифицирующий настоящую Конвенцию, обязуется упразднить принудительный или обязательный труд и не прибегать к какой-либо его форме в качестве: a) средства политического воздействия или воспитания или в качестве меры наказания за наличие или за выражение политических взглядов или идеологических убеждений, противоположных установленной политической, социальной или экономической системе; b) метода мобилизации и использования рабочей силы для нужд экономического развития; c) средства поддержания трудовой дисциплины; d) средства наказания за участие в забастовках; e) меры дискриминации по признакам расовой, социальной и национальной принадлежности или вероисповедания. В ст. 2 Конвенции МОТ N 105 как очередное напоминание членам этой организации содержится призыв, что каждый член МОТ, ратифицирующий настоящую Конвенцию, обязуется принять эффективные меры для немедленной и полной отмены тех видов принудительного или обязательного труда, которые перечислены в статье 1. Обе Конвенции также обязывают власти государств - членов МОТ не только упразднить, но и препятствовать возникновению новых форм и видов принудительного и обязательного труда. Как видно, исходя из предписаний МОТ, содержащихся в двух специализированных Конвенциях, все члены данной организации должны были более 50 лет назад упразднить любые формы и любые виды принудительного и обязательного труда. При этом в ряде Докладов Комитета экспертов по применению конвенций и рекомендаций МОТ и в иных публикациях экспертов и специалистов МОТ, исходя из первых отчетов о реализации в странах требований Конвенции N 29, было неоднократно разъяснено, чем отличается труд обязательный от принудительного. Однако ясной картины и четкого различия между принудительным и обязательным трудом эти разъяснения не давали. Обобщая эти разъяснения, можно сказать, что обязательный труд - это исполнение какой-либо работы при таких обстоятельствах, которые не позволяли согласовать ее условия, т. е. они определяются для обязанного лица в одностороннем порядке. В свою очередь, принудительный труд - это исполнение какой-либо работы как необязанным, так и обязанным лицом, которое знает, что отказ от ее выполнения породит насильственные физические действия против его личности или меры воздействия на его психику. Из вышеизложенного можно сделать следующий вывод об отличительных признаках обязательного и принудительного труда. Обязательный труд предписан кем-либо для особых случаев, и лицо, его выполняющее, согласно с тем, что он необходим, но понимает, что он это делает не только для себя, но и для других. Если же это лицо попытается отказаться от выполнения ненужной ему работы, то лицо, предписавшее ее исполнение, имеет возможность заставить его ее выполнить, поставив его перед альтернативным выбором - или он выполняет указанную работу, или не гарантируется сохранение здоровья и жизни как ему лично, так и лицам, которые ему небезразличны, или он может понести иные потери, не менее важные для него по ценности, чем ранее указанные. Вот в этой ситуации труд из обязательного трансформируется в принудительный, что не исключает его возникновения и самостоятельно, при этом он базируется на тех же способах воздействия на работника. После вступления в силу (1959 г.) Конвенции МОТ N 105 в одном из своих Докладов Комитет экспертов по применению конвенций и рекомендаций пояснил, что принудительный и обязательный труд по своей сути это одно и тоже явление, и поэтому эта Конвенция, указывая только на упразднение принудительного труда, предполагает и отмену его неотъемлемого компонента - обязательного труда. Более того, существует специальное разъяснение МОТ, которое в 2001 г. принял Комитет экспертов по применению конвенций и рекомендаций в ответ на запросы государств - членов МОТ о способе практического определения случаев применения принудительного труда в частных интересах и для нужд экономического развития. Поводом для этого стала неоднозначное с позиции ряда стран членов МОТ изложение пп. "c" п. 2 Конвенции МОТ N 29, где к исключительным случаям допущения принудительного труда отнесена всякая работа или служба, требуемая от какого-либо лица вследствие приговора, вынесенного решением судебного органа, при условии, что эта работа или служба будет производиться под надзором и контролем государственных властей. Однако, далее, в этом подпункте сказано, что исключение действует только до тех пор, пока указанное лицо не будет уступлено или передано в распоряжение частных лиц, компаний или обществ. Кроме того, в п. "b" ст. 1 Конвенции МОТ N 105 указано, что недопустимо прибегать к какой-либо форме принудительного или обязательного труда в качестве метода мобилизации и использования рабочей силы для нужд экономического развития. Многие государства с давних времен на основании закона обязывают привлекать к труду осужденных не только в рабочих мастерских при местах отбытия уголовного наказания, но и используют их труд на различных объектах народного хозяйства. Причем нередко заключенные выполняют работу для иных организаций, в том числе коммерческих, которые заключили договор с учреждением исполнения наказания о взаимовыгодном сотрудничестве. Например, в России действует Закон РФ от 21.07.93 N 5473-1 "Об учреждениях и органах, исполняющих уголовные наказания в виде лишения свободы" (в ред. от 07.02.2011). В ст. 21 этого Закона содержатся правила привлечения осужденных к труду на объектах организаций любых организационно-правовых форм, не входящих в уголовно-исполнительную систему, расположенных как на территориях учреждений, исполняющих наказания, так и вне их. Комитет экспертов по применению конвенций и рекомендаций, рассмотрев представленную для анализа информацию, в 2001 г. на МКТ в своем докладе "Труд заключенных и частные предприятия" дал ряд разъяснений, изложив их как позицию МОТ <6>. -------------------------------- <6> См.: пп. "c" п. 2 ст. 2 "Труд заключенных и частные предприятия", п. 2 подраздела IV "Требования", раздел "Применение Конвенции 1930 года о принудительном труде". Доклад Комитета экспертов по применению конвенций и рекомендаций МОТ. МБТ.: Женева, 2001. С. 41 - 42; Принудительный труд в современной России. МОТ. М.: Права человека, 2004. С. 13 - 16.
Первое. С целью установления, является ли труд свободным или он принудительный, можно применить "зеркальное" определение, данное принудительному труду в п. 1 ст. 2 Конвенции МОТ N 29. Для этого нужно использовать следующее определение понятия "свободный труд" - это труд, выполняемый на добровольной основе в обстоятельствах, когда отсутствует угроза наказания или потери прав либо привилегий. Только такой труд, с учетом определенных исключений, не противоречит Конвенциям МОТ N 29 и N 105. Второе. Для установления, будет ли являться принудительным трудом работа на благо частных лиц или компаний при передаче осужденного в их распоряжение помимо его воли, а также направление его на иные объекты в порядке мобилизации для нужд экономического развития государства, эксперты пояснили следующее. Если такие процедуры регулируются актами высших органов власти, как, например, трудовая деятельность заключенных в ФРГ Уголовно-исполнительным законом 1976 г. или как в США, где в тюремную систему входит государственная корпорация "Промышленность федеральных тюрем", которой традиционно отдается предпочтение в размещении крупных заказов для удовлетворения федеральных нужд, то такие работы производятся под надзором и контролем государственной власти, что соответствует требованиям ч. 2 ст. 2 Конвенции МОТ N 29. Третье. Исходя из принципов, изложенных в п. 8 ст. 19 Устава МОТ, только те национальные законы и судебные решения не противоречат нормам МОТ, которые устанавливают для любых трудящихся, в т. ч. мобилизованных на работы для нужд экономического развития, более благоприятные условия, чем те, что предусмотрены в принятых МОТ конвенциях или рекомендациях. Кроме того, эксперты по применению конвенций и рекомендаций в различных своих статьях, в т. ч. о достойном труде, также разъясняли, как нужно понимать содержание пп. "d" п. 2 ст. 2 Конвенции МОТ N 29, где изложено следующее. Не включается в понятие "принудительный труд" всякая работа или служба, требуемая в условиях чрезвычайных обстоятельств, то есть в случаях войны или бедствия или угрозы бедствия, как-то: пожары, наводнения, голод, землетрясения, сильные эпидемии или эпизоотии, нашествия вредных животных, насекомых или паразитов растений и вообще обстоятельства, ставящие под угрозу или могущие поставить под угрозу жизнь или нормальные жизненные условия всего или части населения. Из обобщения их понимания этого пункта следует, что перечисленные в нем происшествия (события, явления) относятся к разряду катаклизмов природного или рукотворного характера, порождающих разрушительное воздействие на объекты, обеспечивающие жизнедеятельность всего или части населения страны (отдельного ее региона или иной ограниченной местности). Например, внезапные пожары в лесных массивах, разрушительные наводнения с затапливанием такого объема территорий, когда прекращается обычная транспортная связь с населенными пунктами, и иные подобные резкие неблагоприятные изменения условий привычного проживания людей в конкретной местности. Не менее значительным по своей информативности стало издание в 2009 г. Руководства для инспекторов труда, разъясняющего им, что представляют собой современные формы принудительного труда и торговли людьми, как они соотносятся с деятельностью инспекторов труда и каким образом инспекторы могут внести вклад в глобальную борьбу с данными преступлениями <7>. В данном Руководстве, в частности, содержится разъяснение некоторых элементов определения принудительного труда, данного в п. 1 ст. 2 Конвенции МОТ N 29: "Всякая работа или служба, требуемая от какого-либо лица под угрозой какого-либо наказания, для выполнения которой это лицо не предложило своих услуг добровольно". -------------------------------- <7> Принудительный труд и торговля людьми: Руководство для инспекторов труда / Международное бюро труда. М.: МОТ, 2009. VIII, 63 с. Электронная версия.
1. "Всякая работа или служба" включает все виды работы, труда и занятий. Природа и законность трудовых отношений, таким образом, не принимаются во внимание. Например, в ряде стран проституция преследуется по закону, однако этот вид занятий все же подпадает под действие Конвенции N 29, если эта работа исполняется против воли женщин. Трудовое законодательство во многих случаях не регулирует труд домашней прислуги, однако факты использования принудительного труда могут иметь место и в частных домохозяйствах, а значит, они подпадают под действие Конвенции N 29. 2. "Какое-либо лицо" относится как ко взрослым, так и к детям. При этом не принимается во внимание, является или нет данное лицо гражданином страны, где был выявлен факт использования принудительного труда. 3. "Под угрозой какого-либо наказания" - относится не только к уголовному наказанию, но и к иным формам принуждения, таким, как угрозы, насилие, удержание удостоверений личности, задержка или невыплата заработной платы. Самое главное - это возможность для работника прекращать трудовые отношения, не теряя при этом каких-либо прав или привилегий. В качестве примера можно привести угрозы не выплатить работнику полагающуюся ему (ей) заработную плату либо угрозу лишить его (ее) защиты от насилия. 4. "Добровольно" - подразумевает согласие работника на вступление в определенные договором или законом трудовые отношения. Вступая в трудовые отношения без использования методов принуждения или обмана, работник в любое время должен иметь право прервать добровольно заключенное соглашение. Иными словами, в основе найма должно быть свободное, информированное и ясно выраженное согласие работника. Эти же принципы должны сохраняться в течение всего периода действия трудовых отношений вплоть до его увольнения по собственному желанию. Если работодатель либо агент по найму использует методы обмана или принуждения, пытаясь против воли работника изменить условия труда, то о добровольном согласии речь идти не может. Итак, после того как мы рассмотрели способы отграничения свободного труда от принудительного, проанализируем состояние норм ТК РФ на предмет их соответствия международным стандартам об упразднении обязательного труда.
Принудительный труд в России - реальность или фикция?
Формальный анализ содержания ТК РФ показал, что признаки принудительного труда присутствуют в нескольких его статьях, в том числе тех, которые были изменены Федеральным законом от 30.06.2006 N 90-ФЗ "О внесении изменений в Трудовой кодекс Российской Федерации, признании не действующими на территории Российской Федерации некоторых нормативных правовых актов СССР и утратившими силу некоторых законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации" (действ. в ред. от 17.07.2009). Напомним, что этим Законом были устранены такие формы принудительного труда, как, например, перевод по производственной необходимости и привлечение к сверхурочной работе, исходя из нужд работодателя. Исследование тех же или как бы заменивших их новых статей ТК РФ позволяет утверждать, что законодатель и лица, инициировавшие внесение этих поправок в Кодекс, не смогли удержаться, чтобы не внести в него следующие положения, входящие в правовой конфликт с действующими у нас вышеуказанными Конвенциями МОТ. Так, уже в ч. 2 ст. 4 ТК РФ в определении, что такое принудительный труд, отсутствует такой его значимый признак, как невыяснение у лица, привлекаемого к какой-либо работе, его согласия (желания) ее исполнять. Кроме того, не предусмотрено и формальное отражение этого факта в каком-либо документе. Причем упущенный признак имеет более важное значение для практического применения, чем внесенный в ч. 2 ст. 4 ТК РФ. Именно этот признак указывает, что каждый исполнитель работы должен предложить свою услугу добровольно. Таким образом, начиная от определения в ТК РФ признаков принудительного труда и далее, что будет показано ниже, законодатель, мягко говоря, вводит в заблуждение, искажая основополагающую информацию как правоприменителей, так и лиц, желающих ознакомиться, а затем воспользоваться своими трудовыми правами. Вызывает критическое отношение как с точки зрения юридической техники, так и его содержания изложение ч. 4 ст. 4 ТК РФ, где не в меру творчески передана суть положений п. 2 ст. 2 Конвенции МОТ N 29. Так, например, исключив два пп. "b" и "e", а также разбив пп. "d" п. 2 ст. 2 на две подчасти (абзаца), в ч. 4 ст. 4 ТК РФ законодатель тем самым исключил такое важное условие, как запрет передачи заключенного в распоряжение частных лиц, компаний или обществ (ООО, ОАО, ЗАО и т. п.). Несмотря на то, что Комитет экспертов по применению конвенций и рекомендаций МОТ пояснил, что это при определенных им обстоятельствах и условиях допустимо, но до сих пор данная Конвенция содержит это требование, подлежащее исполнению. Далее в целях обоснования законности привлечения вместо военной службы по призыву к альтернативному гражданскому труду законодатель проигнорировал предписание пп. "a" п. 2 ст. 2 Конвенции МОТ N 29, где допустимым принудительным трудом является всякая работа или служба, требуемая в силу законов об обязательной военной службе и применяемая для работ чисто военного характера. Вряд ли можно отнести к работам "чисто военного характера" работу "альтернативщика" по правилам, установленным в Приказе Минздравсоцразвития РФ от 15.02.2010 N 84н "Об утверждении Перечней видов работ, профессий, должностей, на которых могут быть заняты граждане, проходящие альтернативную гражданскую службу, и организаций, где предусматривается прохождение альтернативной гражданской службы", например, дворником в производственном кооперативе родовой кочевой общины "Баханы" Жигуского улуса. Следующий вид принудительного труда содержится в ч. 3 ст. 72.1 ТК РФ, где работодателю дано право перемещать работника на другое рабочее место, в другое структурное подразделение, расположенное в той же местности, без его согласия. Работодатель к тому же вправе поручать ему работы на другом механизме или агрегате, если это не влечет за собой изменения определенных сторонами условий трудового договора. Таким образом, законодатель вопреки п. 2 ст. 2 Конвенции N 29, не сделав никакой оговорки о возможности отказа работника от такого перемещения, допускает использование принудительного труда под угрозой дисциплинарного наказания. К тому же законодатель не учел, что эта особая форма и вид принудительного труда не относится ни к одному исключению, находящемуся даже в ч. 4 ст. 4 ТК РФ. По существу в ст. 72.2 ТК РФ законодатель осуществил попытку оставить в ней условия о переводе по производственной необходимости, содержащиеся ранее в ст. 74 ТК РФ (в ред. от 15.03.2005), модернизировав их под обстоятельства, якобы соответствующие нормам конвенций МОТ. В этих целях он ввел в ч. 3 ст. 72.2 ТК РФ все те же запрещенные МОТ формы использования принудительного труда в частных интересах, но при этом сделал оговорку, что такое привлечение к работам производится в исключительных случаях, отраженных как в п. 2 ст. 2 Конвенции МОТ N 29, так и в ч. 4. ст. 4 ТК РФ. В итоге ч. 3 ст. 72.2 ТК РФ изложена следующим образом: перевод работника без его согласия на срок до одного месяца на не обусловленную трудовым договором работу у того же работодателя допускается также в случаях: простоя (временной приостановки работы по причинам экономического, технологического, технического или организационного характера), необходимости предотвращения уничтожения или порчи имущества либо замещения временно отсутствующего работника, если простой или необходимость предотвращения уничтожения или порчи имущества либо замещения временно отсутствующего работника вызваны чрезвычайными обстоятельствами, указанными в части второй настоящей статьи. При этом в ч. 2 ст. 72.2 ТК РФ сказано, что в случае катастрофы природного или техногенного характера, производственной аварии, несчастного случая на производстве, пожара, наводнения, голода, землетрясения, эпидемии или эпизоотии и в любых исключительных случаях, ставящих под угрозу жизнь или нормальные жизненные условия всего населения или его части, работник может быть переведен без его согласия на срок до одного месяца на не обусловленную трудовым договором работу у того же работодателя для предотвращения указанных случаев или устранения их последствий. Таким образом, получается, что работодатель согласно ч. 2 ст. 72.2 ТК РФ, кроме введенного в нее "несчастного случая на производстве", может перевести работника без его согласия на работы, соответствующие ст. 56 Конституции РФ, п. 2 ст. 2 Конвенции МОТ N 29 и ч. 4 ст. 4 ТК РФ. В свою очередь, ч. 3 ст. 72.2 ТК РФ предоставляет право работодателю переводить работников на работы, связанные не с экстремальными ситуациями, а с их последствиями, т. е. переводить не один, а два раза. Причем второй раз перевод будет сугубо в частных экономических интересах работодателя, что свидетельствует о возможности им использования принудительного труда. Хотя на самом деле все случаи, перечисленные в ч. 3 ст. 72.2 ТК РФ, относятся к предпринимательским рискам работодателя, поэтому указанные в ней ситуации подлежат соответствующим видам страхования. Следовательно, работодатель может использовать случаи, содержащиеся в ч. 3 ст. 72.2 ТК РФ, не только с целью компенсировать нанесенный катаклизмом ему ущерб за счет страхования имущества и рисков, но и восполнить свои потери за счет принудительного труда подчиненных ему работников. То же самое можно сказать о ч. 3 ст. 99 и ч. 3 ст. 113 ТК РФ, где законодатель увеличивает число исключительных случаев, допускающих привлечение к принудительному труду, которые не ставят под угрозу жизнь или нормальные жизненные условия всего населения или его части, а касаются только интересов работодателя. Такой вывод следует из текста этих статей, где прямо сказано, что перевод на принудительные работы производится для предотвращения указанных в них событий. Иными словами, это не форс-мажорные случаи (разновидности катаклизмов), а происшествия, которые заранее предвидит работодатель, но желает не допустить их, не производя дополнительные материальные расходы, к примеру, на оплату сверхурочных работ. К таким "лишним" случаям нужно отнести следующие происшествия, которые отданы на субъективную оценку и усмотрение работодателя о необходимости их применения при потребности привлечь работников к принудительному труду. Во-первых, привлечение работодателем работника к сверхурочной работе без его согласия, которое допускается для производства работ, необходимых для предотвращения катастрофы, производственной аварии либо устранения последствий катастрофы, производственной аварии или стихийного бедствия. Во-вторых, привлечение работников к работе в выходные и нерабочие праздничные дни без их согласия в следующих случаях: 1) для предотвращения катастрофы, производственной аварии либо устранения последствий катастрофы, производственной аварии или стихийного бедствия; 2) для предотвращения несчастных случаев, уничтожения или порчи имущества работодателя, государственного или муниципального имущества. Несложно заметить, что при таком изложении вышеуказанных норм перед недобросовестным работодателем открыты широкие возможности для привлечения работников к принудительному труду. Считаем уместным привести здесь мнение Л. С. Таля, основоположника понятия и содержания такого правового феномена, как трудовой договор <8>. Свое видение, что следует понимать под несчастным случаем (так обобщенно в тот период назывались все аварии и негативные происшествия), он выразил следующим образом. Во-первых, отделил несчастные случаи, связанные с "работами по производству предприятия или происшедшие вследствие таковых работ", что отражено было в ст. 541 Устава о промышленном труде от 1913 г. (далее - УПТ 1913 г.), от несчастных случаев, указанных в п. 8 ст. 61 УПТ 1913 г. Напомним, что при первом варианте работнику полагалась за простой не по его вине денежная компенсация по линии социального обеспечения и страхования, а при втором - увольнение - после семи дней простоя и выявления неспособности предприятия продолжать работу. -------------------------------- <8> 21 ноября 1913 г. в публичном заседании юридического факультета Харьковского университета приват-доцент Демидовского лицея в Ярославле Лев (Луи) Семенович (Самуилович) Таль защитил свою диссертацию "Трудовой договор. Общие учения", представленную им для получения степени магистра гражданского права.
Во-вторых, Л. С. Таль провел следующее разграничение последствий несчастного случая: "Примеры, приведенные в п. 8 ст. 61 УПТ 1913 г.: пожар, наводнение, взрыв - все относятся к стихийным проявлениям сил природы, не находящимся в связи с самим производством. Едва ли можно сомневаться, что законодатель имел в виду именно такие события (vis major), т. е. "бедствия", не проистекающие из неизбежных недочетов производства или внутреннего строя предприятия, а причиненные вторжением внешних стихийных сил. Последствия же случайного расстройства нормального течения производства, причины которого кроются в нем самом, в присущих предприятию опасностях, должен нести собственник; они входят в область предпринимательского риска" (ст. 541 УПТ 1913 г.) <9>. -------------------------------- <9> Таль Л. С. Очерки промышленного права. М.: Типография Г. Лисснера и Д. Собко, 1916. С. 121.
В связи с вышеизложенным следует учесть, что в случае попытки работодателя привлечь работника к принудительной работе в любых сомнительных случаях наиболее доступным способом проверки их соответствия основам трудового законодательства будет сравнение их с примерами, приведенными в ч. 4 ст. 4 ТК РФ. В ней, в части, касающейся трудовых отношений, регулируемых ТК РФ, установлено, что не считается привлечением к принудительному труду поручение работы, которая обусловлена: - введением чрезвычайного или военного положения в порядке, установленном федеральными конституционными законами, и - чрезвычайными обстоятельствами, то есть в случаях бедствия или угрозы бедствия (пожары, наводнения, голод, землетрясения, эпидемии или эпизоотии) и в иных случаях, ставящих под угрозу жизнь или нормальные жизненные условия всего населения или его части. При этом правомерным поведением работника будут его действия, предусмотренные правилами ст. 352 ТК РФ, где в числе основных способов защиты трудовых прав и свобод указана их самозащита самим работником (ст. 379 и 380 ТК РФ).
Выводы и предложения
Итак, только при форс-мажорных обстоятельствах возможно временное ограничение прав и свобод человека с указанием пределов и срока их действия (ч. 1 ст. 56 Конституции РФ). Однако при этом следует учесть следующее. Для определения свободного труда по нормам международного трудового права требуется одновременное наличие (доказательство) двух признаков: 1) присутствие угрозы каким-либо наказанием и 2) отсутствие подтверждения о добровольном предложении работником своих услуг (п. 1 ст. 2 Конвенции МОТ N 29). Причем второй признак является самодостаточным для определения, был ли труд добровольным. По российскому трудовому законодательству (ч. 2 ст. 4 ТК РФ) достаточно одного - наличие (доказательство) угрозы применения какого-либо наказания (насильственного воздействия) к работнику, приступившему к исполнению работы. Но в силу ч. 4 ст. 15 Конституции РФ и ч. 2 ст. 10 ТК РФ приоритет в правоприменительной деятельности отдан международному договору, к которому относятся конвенции МОТ. Поэтому ст. 2 Конвенции N 29 будет иметь приоритет перед ст. 4 ТК РФ, аналогичной ей по смыслу, но не идентичной по содержанию. Например, указанный в ст. 2 Конвенции МОТ N 29 перечень работ, не относящихся к принудительному труду, содержится и в ч. 4 ст. 4 ТК РФ. Однако следует иметь в виду, что перечень в Конвенции МОТ N 29 шире того, который дан в ст. 4 ТК РФ, поскольку в него дополнительно включаются: - всякая работа или служба, являющаяся частью обычных гражданских обязанностей граждан полностью самоуправляющейся страны; - мелкие работы общинного характера, т. е. работы, выполняемые для прямой пользы коллектива членами данного коллектива и которые поэтому могут считаться обычными гражданскими обязанностями членов коллектива, при условии, что само население или его непосредственные представители имеют право высказать свое мнение относительно целесообразности этих работ. Несмотря на то, что законодатель отказался от воспроизведения в ч. 4 ст. 4 ТК РФ вышеуказанных формулировок, они имеют юридическую силу и в нашей стране, поскольку она ратифицировала Конвенцию МОТ N 29. Поэтому нельзя не считать принудительным трудом традиционные для нашей страны всякого рода "субботники" и "воскресники", разумеется, за исключением случаев добровольного участия граждан в их проведении. Напомним, что Европейский суд по правам человека отметил, что при выявлении случаев "принудительного или обязательного труда" следует руководствоваться соответствующими конвенциями МОТ, в частности Конвенцией N 29, с учетом положений которой готовилась Конвенция о правах человека <10>. Следует отметить, что перечень работ (службы), не охватываемых термином "принудительный или обязательный труд", содержащийся в п. 3 ст. 4 Европейской конвенции, имеет некоторые отличия от перечня, приведенного в ст. 2 Конвенции МОТ N 29. В частности, если п. 3 ст. 4 Конвенции о правах человека исключает из понятия принудительного или обязательного труда любую службу военного характера, а также службу, назначаемую вместо обязательной военной службы, когда отказ от нее по религиозно-этическим мотивам правомерен, то Конвенция МОТ N 29 говорит лишь о работе или службе, требуемой в силу закона об обязательной военной службе и применяемой для работ сугубо военного характера. -------------------------------- <10> Конвенция о защите прав человека и основных свобод. Заключена в г. Риме 04.11.1950.
Свобода и добровольность труда, запрет принудительного труда предполагают и право гражданина отказаться от участия в таком труде, а также от поиска работы. Незанятость граждан, как указывается в п. 2 ст. 1 Закона РФ "О занятости населения в Российской Федерации", не может служить основанием для привлечения их к административной и иным видам юридической ответственности. Итак, подводя итог исследования содержания ТК РФ по данному вопросу, можно утверждать, что хотя в нем запрещение принуждения к труду провозглашается в качестве одного из основных принципов правового регулирования трудовых и иных непосредственно связанных с ними отношений, но на самом деле этот принцип до настоящего времени является декларативным (ст. 2 ТК РФ). Если при возникновении чрезвычайных ситуаций в зарубежных странах население отселяется на территории, не опасные для его жизни и здоровья, а к работам по предотвращению катаклизма, устранению его последствий привлекается специально обученный персонал организаций (аварийные службы), то российское трудовое законодательство допускает в аналогичных случаях решать эти задачи за счет принудительного труда работников, не подготовленных к работе в нестандартных условиях. В связи с этим считаем необходимым внести ряд предложений по совершенствованию законодательства о труде. Попутно хотелось бы присоединиться к юристам, которые отмечают, что наряду с противоречиями и неточностями ТК РФ содержит недостатки другого рода, а именно отсутствие правовых механизмов реализации некоторых трудовых прав. Так, ТК РФ, как и ранее действовавший КЗоТ РСФСР, ограничился провозглашением свободы труда, запрещения дискриминации, принудительного труда, других основ правового регулирования трудовых отношений. Законодатель даже не попытался предложить механизм реализации этих фундаментальных прав, и поэтому неясны правовые последствия нарушения прав человека в сфере труда, в том числе таких, как запрет дискриминации и принудительного труда. Законодатель как бы забыл о содержании ст. 8 Конвенции МОТ N 29, где ответственность за любое решение прибегнуть к принудительному или обязательному труду несут высшие гражданские власти данной территории. В свою очередь, в ст. 25 этой Конвенции указано, что незаконное привлечение к принудительному или обязательному труду должно преследоваться в уголовном порядке, и каждый член МОТ, ратифицировавший эту Конвенцию, будет обязан обеспечить действительную эффективность и строгое соблюдение санкций, предписываемых законом. Как известно, до сих пор в УК РФ нет специальной статьи, содержащей уголовную ответственность за привлечение к принудительному труду, а ст. 127.2 УК РФ об уголовных санкциях за использование рабского труда не охватывает своим содержанием принудительный труд <11>. -------------------------------- <11> Рабство - использование труда человека, в отношении которого осуществляются полномочия, присущие праву собственности, в случае, если лицо по независящим от него причинам не может отказаться от выполнения работ (услуг), - наказывается лишением свободы на срок до пяти лет (ч. 1 ст. 127.2 УК РФ).
В отличие от европейских стран, где действуют специальные законы о санкциях за применение принудительного труда, у нас в стране нет даже в ГПК РФ упоминания о нем. Поэтому в таких специфичных процессах, как спор о правомерности отказа работника от перемещения по правилам ч. 3 ст. 72.1 ТК РФ, например, на иной автомобиль, судьи не удосуживаются сравнить ее нормы с правилами Конвенций МОТ N 29 и N 105. В таких процессах применяется общее правило ст. 56 ГПК РФ о равенстве сторон и предоставления доказательств той из них, которая что-либо утверждает (требует, возражает). Более того, отдельные судьи требуют, чтобы работник доказал факт применения к нему конкретных мер принуждения к труду, в то время как в большинстве стран Евросоюза отсутствие признаков принудительного труда при обжаловании работником выполненной работы обязан доказать работодатель. Полагаем, что процесс формирования судебной практики займет продолжительное время, в течение которого защита работников от принудительного труда будет осуществляться противоречиво и неполно. Поэтому необходимо создать действенный правовой механизм реализации права на защиту от принудительного труда. Одновременно необходимо решить и вопрос о закреплении права любых граждан обжаловать привлечение к принудительному труду, указав в УК РФ ответственность за это преступление. Создание правовых механизмов реализации всех перечисленных в ТК РФ трудовых прав должно стать одним из приоритетных направлений развития трудового законодательства. Кроме этого, законодатель обязан устранить имеющиеся в нем неточности, на которые нередко указывают специалисты-трудовики, и ликвидировать существующие пробелы. Как указывают специалисты по труду <12>, к выводам которых мы присоединяемся в связи с их актуальностью в настоящее время, среди наиболее очевидных пробелов, требующих восполнения содержания ТК РФ, следует назвать: -------------------------------- <12> См. статью "Совершенствование законодательства о труде: теоретические проблемы", подготовленную сотрудниками отдела законодательства о труде и социальном обеспечении ИЗиСП // Журнал российского права. 2004. N 6, 7.
- отсутствие достаточного количества коллизионных норм, определяющих правила преодоления противоречий между различными источниками трудового права (в частности, не определено соотношение между соглашением и коллективным договором, возможность в российском законодательстве устанавливать более благоприятные условия труда по сравнению с международным актом); - отсутствие оснований и процедуры признания соглашения, коллективного договора и локального нормативного акта недействительными; - отсутствие четкого и детального разграничения полномочий между федеральными и региональными органами государственной власти в области трудового законодательства. Кроме этого, при совершенствовании специальной части ТК РФ необходимо учесть: - отсутствие четких гарантий в случае неплатежеспособности работодателя, отсутствия денежных средств на счете организации или хотя бы ссылки на соответствующие положения гражданского законодательства; - отсутствие определения системы оплаты труда и ее элементов, что исключительно важно как для определения состава заработной платы, исчисления среднего заработка, так и для определения налогооблагаемой базы налога на прибыль (состава расходов на оплату труда). В ТК РФ существует лишь норма о тарифной системе оплаты труда (ст. 143); - отсутствие системного подхода к регламентации оплаты труда в особых условиях (нет классификации условий труда и классификации их по степени вредности, критериев определения уровня повышения оплаты труда в зависимости от степени вредности производственных факторов).
Название документа