О понимании сущности регулирования международной подсудности: современные тенденции

(Митина М. А.) ("Известия вузов. Правоведение", 2010, N 4) Текст документа

О ПОНИМАНИИ СУЩНОСТИ РЕГУЛИРОВАНИЯ МЕЖДУНАРОДНОЙ ПОДСУДНОСТИ: СОВРЕМЕННЫЕ ТЕНДЕНЦИИ

М. А. МИТИНА

Митина Марина Александровна, старший преподаватель кафедры гражданского процесса юридического факультета СПбГУ.

1. Сущность института международной подсудности предопределяется решением на уровне теории и практики правовых вопросов, касающихся понятия международной подсудности, цели, принципов, метода и конкретных способов ее регулирования. Не менее важными элементами, характеризующими институт международной подсудности, являются источники регулирования и специфика предмета регулирования. Предварительно отметим, что регулирование международной подсудности содержится в национальном законодательстве государства или в заключенных им международных договорах. Сфера "наднационального" регулирования пока сравнительно невелика. При этом в международном праве каких-либо общих правил разграничения компетенции судов различных государств не установлено. Международное гражданское процессуальное право, по нашему мнению, является отраслью внутригосударственного права; относится к публичным отраслям права; регулирует процессуальные отношения, возникающие в ходе осуществления судами Российской Федерации правосудия по делам с наличием иностранного элемента; опирается на принцип lex fori. Международная подсудность - институт международного гражданского процессуального права, поэтому сущность регулирования международной подсудности заключается в том, что каждое государство самостоятельно решает, в каких случаях оно присваивает компетенцию своим судам и будет ли это исключительная или же совместная компетенция. При этом с юридической точки зрения не требуется принимать во внимание установленные в другом государстве правила о международной подсудности, поскольку суд не может считать себя некомпетентным, основываясь на иностранном законе. На эту особенность института международной подсудности обращалось внимание в классических научных работах XX в. <1>, она сохраняет свою силу как решающая особенность и по сей день <2>. По этой причине не исключены конфликты компетенции между судами различных государств, как положительные, так и отрицательные <3>. Особенно опасны отрицательные конфликты (когда суды ни одного из государств не признают свою компетенцию на рассмотрение и разрешение дела), поскольку они приводят к отказу в судебной защите заинтересованного лица. Основные причины, порождающие отрицательный конфликт компетенции, следующие: 1) различные привязки международной подсудности в различных государствах применительно к одинаковым требованиям (место жительства - гражданство; место исполнения договора - место заключения договора); 2) одна и та же привязка международной подсудности по-разному толкуется и применяется в праве разных государств (место жительства; место исполнения договора; место причинения вреда). Кроме того, можно выделить еще одну <4> - разноотраслевую - причину конфликта компетенции, когда какое-либо из государств компетентно рассматривать данное дело в аспекте международной подсудности, но у него отсутствует внутренняя территориальная подсудность по данному делу. -------------------------------- <1> См., напр.: Яблочков Т. М. Курс международного гражданского процессуального права. Ярославль, 1909. С. 59 - 60; Вольф М. Международное частное право / Пер. с англ.; под ред. и с предисл. Л. А. Лунца. М., 1948. С. 68; Лунц Л. А. О международной подсудности // Актуальные вопросы советского гражданского права. М., 1964; Лунц Л. А., Марышева Н. И. Курс международного частного права: В 3 т. М., 1976. Т. 3. Международный гражданский процесс. С. 60 - 61. <2> В основу практически всех научных работ, так или иначе затрагивающих проблематику международной подсудности, положен этот тезис о существе регулирования международной подсудности. См., напр.: Бигун В. А. Проблемы международного гражданского процесса // Проблемы науки гражданского процессуального права / Под ред. В. В. Комарова. Харьков, 2002. С. 271; Марышева Н. И. Иностранец: правовая защита. М., 1993. С. 40; Сахнова Т. В. Курс гражданского процесса: теоретические начала и основные институты. М., 2008. С. 474; Шак Х. Международное гражданское процессуальное право: Учебник / Пер. с нем. М., 2001. С. 87 - 88. <3> Существование такой проблемы отмечают многие авторы: Ануфриева Л. П. Международное частное право: Учебник: В 3 т. М., 2001. Т. 3. Трансграничные банкротства. Международный коммерческий арбитраж. Международный гражданский процесс. С. 311 - 312; Дробязкина И. В. Международный гражданский процесс: проблемы и перспективы. СПб., 2005. С. 55; Звеков В. П. Международное частное право: Курс лекций. М., 1999. С. 440; Лунц Л. А., Марышева Н. И. Курс международного частного права. Т. 3. С. 62; Нешатаева Т. Н. Международное частное право и международный гражданский процесс: Учеб. курс: В 3 ч. М., 2004. С. 454 - 455; Шак Х. Международное гражданское процессуальное право. С. 187 - 190; Milleker E. Der negative Internationale Kompetenzkonflikt. 1975. N 27. <4> Нешатаева Т. Н. Международное частное право и международный гражданский процесс. С. 455; Шак Х. Международное гражданское процессуальное право. С. 188.

Эффективный путь устранения как позитивных, так и негативных конфликтов международной подсудности - развитие договорного процесса в этой области. Но это не единственный механизм преодоления коллизий законов различных государств в области регулирования международной подсудности. 2. Оценивая современную мировую законодательную и правоприменительную практику в области международной подсудности, можно констатировать, что понимание сущности института международной подсудности модифицируется в русле тенденции необходимости учета судами одного государства международной подсудности судов другого государства <5>. Такое направление развития этого правового института связано с реализацией интересов международного правопорядка. Оно нацелено и на благо сторон, поскольку гарантирует от бесплодной траты времени и денежных средств в случае последующего непризнания судебного решения по мотивам нарушения правил международной подсудности судов государства - места признания и исполнения решения; оно также позволяет сторонам оценить перспективы договорной международной подсудности. -------------------------------- <5> Это является частным проявлением общих тенденций развития всего международного гражданского процессуального права, так же как и международного частного права, к которым относятся: интернационализация регулирования; допустимость в определенных пределах трансграничного действия норм публичного права; конвергенция подходов различных правовых систем в этой области регулирования; приоритет защиты прав человека при выработке соответствующего регулирования.

Мы исходим из того, что сущность регулирования института международной подсудности остается неизменной и в наше время, а тенденция учета национальными судами зарубежного права в этой области проявляется в пределах действия общего принципа. Напротив, Т. Н. Нешатаева полагает, что подход, который в свое время был выражен Т. М. Яблочковым, в настоящее время вряд ли применим, ибо не позволяет преодолеть конфликт юрисдикции <6>. Т. М. Яблочков писал: "Суды применяют, поскольку нет налицо государственных договоров, - туземные положительные законы о подсудности. Судья не вправе и не обязан принимать в соображение чужеземные нормы о подсудности" <7>. Как представляется, подход этот остается современным, поскольку по-прежнему актуален принцип государственного суверенитета. Другое дело, что государства, дабы исполнить свою современную социальную функцию по защите прав человека и гражданина, руководствуясь принципами международного права, касающимися сотрудничества между государствами, должны обеспечить преодоление последствий коллизии компетенции судов различных государств с помощью современных правовых инструментов, закрепленных в национальном законе или международном договоре. Этот инструментарий мы подвергнем систематизации и тем самым выявим способы учета национальными судами международной подсудности иностранных судов. -------------------------------- <6> Нешатаева Т. Н. Международное частное право и международный гражданский процесс. С. 455. <7> Яблочков Т. М. Курс международного гражданского процессуального права.

3. Вопрос о международной подсудности иностранных судов потенциально может возникнуть перед национальными судами в следующих случаях: - при оценке международной подсудности как собственно предпосылки рассмотрения и разрешения дела в национальном суде (т. е., как правило, при принятии искового заявления, но, возможно, и в ходе процесса, когда устанавливаются основания для его окончания без вынесения судебного решения); - при оценке последствий наличия тождественного процесса или уже вынесенного по результатам тождественного процесса решения в иностранном суде; - при оценке международной подсудности как предпосылки признания и/или исполнения решения иностранного суда. 3.1. Признавая положительный эффект тенденции учета международной подсудности иностранных судов, следует определить возможные пределы ее развития. При этом возникают сопутствующие вопросы: а все ли виды международной подсудности следует учитывать; должен ли национальный суд обращаться к зарубежному регулированию международной подсудности по собственной инициативе или по заявлению стороны? Представляется правильным принимать во внимание исключительную и договорную международную подсудность. Отсутствие нарушений исключительной международной подсудности иностранных судов следовало бы рассматривать как условие надлежащей международной подсудности национальных судов, а значит, национальные суды должны проверять это условие. При этом следует считать подлежащими учету только такие правила исключительной международной подсудности, которые не носят чрезвычайного характера, или применять эти правила в пределах, которые не носят чрезвычайного характера. Однако при таком решении вопроса проблема заключается в том, что российские суды не связаны иностранным правом. Исходя из этого можно предложить два процессуальных порядка учета зарубежной исключительной международной подсудности. А. Если ответчик оспаривает международную подсудность национальных судов, ссылаясь на нарушение правил исключительной международной подсудности иностранного суда по иностранному праву, то он и должен доказать наличие этой исключительной международной подсудности. Б. Национальный суд по собственной инициативе обязан проверить, не нарушается ли исключительная международная подсудность иностранного суда, по правилам национального права. Договорная международная подсудность иностранных судов также должна учитываться, поскольку суд не может проигнорировать волю сторон. Но поскольку в силу действия принципа диспозитивности стороны по взаимному согласию могут и отказаться от соглашения о международной подсудности, национальный суд учитывает наличие иностранной договорной международной подсудности в случае заявления об этом со стороны ответчика. Если стороны предусмотрели договорную международную подсудность национальных судов, суд обязан проверить, не нарушены ли правила исключительной международной подсудности судов дерогируемого государства. Если же регулирование международной подсудности осуществлено на уровне международного договора, то появляются основания для учета всех видов международной подсудности. 3.2. Вторая правовая ситуация - связанная с наличием тождественных процессов - предполагает, что условием принятия во внимание иностранного процесса по тождественному иску является признание или потенциальное признание иностранного судебного решения, которое явилось или явится результатом иностранного тождественного процесса. Такое условие выдвигается в зарубежном законодательстве <8>, а также в процессуальных законах Российской Федерации (ч. ч. 1 - 2 ст. 406 ГПК РФ; ч. 2 ст. 252 АПК РФ) <9>. Поэтому предпосылки признания иностранного судебного решения для этой цели будут такими же, как и для цели признания и/или исполнения иностранного судебного решения. Раз предпосылки признания в обоих случаях совпадают, они должны совпасть и в части определения надлежащей судебной компетенции иностранных судов. -------------------------------- <8> См., напр.: ст. 19 Закона о международном частном праве (далее - Закон о МЧП) Грузии, ст. 7 Закона о МЧП Италии, ст. 3137 ГК Квебека, ст. 2066 ГК Перу (далее тексты законов приводятся по изданию: Международное частное право: иностранное законодательство / Предисл. А. Л. Маковского; сост. и науч. ред. А. Н. Жильцов, А. И. Муранов. М., 2000). <9> По необъяснимой, как нам кажется, причине такое условие не представлено в ч. 1 ст. 252 АПК РФ применительно к последствиям наличия иностранного тождественного процесса. Прогноз о признании будущего судебного решения должен быть сделан и при решении этого вопроса.

3.3. При признании и/или приведении в исполнение решений иностранных судов учет их международной подсудности означает, что национальный суд проверяет одну из предпосылок возникновения иностранного процесса. В мировой практике в настоящее время можно обнаружить два основных подхода к решению этого вопроса. Первый подход предполагает установление надлежащей международной подсудности иностранного суда с точки зрения всех ее видов. Второй подход основан на том, что международную подсудность иностранного суда, вынесшего решение, можно считать надлежащей, если она не нарушает правил исключительной международной подсудности судов государства, в котором это решение признается и исполняется <10>. -------------------------------- <10> Первый подход воспринят, например, в п. "в" ст. 9 Киевского соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, государств СНГ от 20 марта 1992 г. (Сборник международных договоров Российской Федерации по оказанию правовой помощи. М., 1996. С. 54 - 57). На втором подходе основано регулирование п. 1 ст. 35 Регламента Совета Евросоюза "О юрисдикции, признании и принудительном исполнении судебных решений по гражданским и торговым делам" 2000 г. (Международное публичное и частное право. 2003. N 1); п. "г" ст. 55 и п. "д" ст. 59 соответственно Минской конвенции о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам государств СНГ от 22 января 1993 г. (СЗ РФ. 1995. N 17. Ст. 1462) и одноименной Кишиневской конвенции от 7 октября 2002 г. (Содружество. Информационный вестник Совета глав государств и Совета глав правительств СНГ. N 2 (41)) (хотя по смыслу указанных конвенционных статей учету при признании и исполнении иностранных судебных решений подлежит и договорная подсудность).

Первый подход является наиболее приемлемым для регулирования вопросов международного гражданского процесса на уровне международных договоров, поскольку при наличии международно-правового регулирования международной подсудности суду одного государства не требуется устанавливать содержание иностранного правового регулирования. Второй подход принят за основу в процессуальных кодексах России. И в ГПК, и в АПК основанием для отказа в признании и приведении в исполнение решений иностранных судов является нарушение последними правил исключительной международной подсудности российских судов (п. 3 ч. 1 ст. 412 и ст. 414 ГПК РФ; п. 3 ч. 1 ст. 244 АПК РФ). Использование такой правовой позиции является оправданным по ряду причин. Во-первых, данный подход не вызывает вопросов об установлении в национальном суде содержания иностранного права, регулирующего международную подсудность иностранных судов, что соотносится с основной особенностью регулирования института международной подсудности. Во-вторых, в силу принципа государственного суверенитета суд одного государства не вправе контролировать законность действий суда другого государства, в том числе и в части законности возникновения процесса. В-третьих, интересы сторон (и прежде всего ответчика) в рамках института международной подсудности могут быть реализованы путем проверки надлежащей международной подсудности в инстанционном судебном порядке в государстве, где было возбуждено гражданское дело. В-четвертых, только при нарушении правил исключительной международной подсудности признающего государства можно усмотреть элементы нарушения публичного порядка этого государства, поскольку исключительная международная подсудность, как правило, устанавливается в публичных интересах. 4. Систематизируем существующие в мировой практике направления правового регулирования, которые являются проявлениями тенденции учета национальными судами международной подсудности иностранных судов. Мы называем их способами учета национальными судами международной подсудности иностранных судов. В юридической литературе встречаются близкие по содержанию направления исследования. Так, Т. Н. Нешатаева пишет о двух способах разрешения конфликта юрисдикций в современных правопорядках: национальном и международном. "В первом случае, - отмечает автор, - в законодательстве и судебной практике предусматриваются особые правила установления международной подсудности, во втором - заключаются специальные договоры о разграничении компетенции государственных судов по рассмотрению споров с участием иностранных лиц. Оба способа устранения конфликта юрисдикции предполагают использование ряда правил, которые позволяют прояснять сложные случаи международной подсудности" <11>. -------------------------------- <11> Нешатаева Т. Н. Международное частное право и международный гражданский процесс. С. 454 - 455.

Мы принимаем в расчет такую классификацию с некоторыми оговорками. Во-первых, двухуровневое регулирование в целом характерно для международного гражданского процессуального права (так же как и для международного частного права). Поэтому больший интерес, на наш взгляд, представляет углубленное изучение и систематизация специфических способов (приемов), принятых в национальных правовых системах и на международно-правовом уровне, в русле общей тенденции необходимости учета национальными судами международной подсудности иностранных судов. А это, в свою очередь, требует отношения к ним как к способам (приемам, механизмам, инструментам), в ряде случаев составляющим субинститут института международной подсудности. Во-вторых, цель использования этих способов шире, нежели разрешение коллизии компетенции судов различных государств. Она состоит в том, чтобы добиться современного эффективного регулирования международной подсудности. К таким способам регулирования относятся следующие. 1. Законодательный выбор интернациональных привязок международной подсудности. Об этом свидетельствуют современные кодификации в области международного гражданского процесса <12>. Как представляется, современное российское регулирование в основном использует общепринятые привязки международной подсудности. Важным является также учет их общепринятого толкования на практике. -------------------------------- <12> Заслуживает внимания весьма точное пояснение Л. В. Ефремова, отметившего, что если правила, установленные внутренним законодательством государства, соответствуют аналогичным нормам других государств, то они становятся общепризнанными в международно-правовой практике и применяются судами разных государств по спору между отечественными и иностранными субъектами независимо от того, заключен или нет между их государствами соответствующий договор (Ефремов Л. В. Вопросы применения международных договоров о взаимном оказании правовой помощи в работе арбитражных судов // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2000. N 3. С. 116).

2. Отказ от чрезвычайных видов международной подсудности. Чрезвычайный характер некоторых из привязок международной подсудности российских судов может быть преодолен двояко: а) путем изменения содержания некоторых законодательных норм (п. 10 ст. 247, п. 1 ст. 248 АПК РФ); б) путем ограничения на практике пределов действия некоторых законодательных норм (п. 3 ч. 3 ст. 402 ГПК РФ и п. п. 1, 9 ч. 1 ст. 247 АПК РФ). 3. Учет судами, разрешающими вопрос о своей международной подсудности, "иностранных" последствий отказа в правосудии в своем государстве. Заслуживающими положительной оценки следует признать следующие примеры: Президиум Высшего Арбитражного Суда РФ, рассмотрев в порядке надзора дело по спору между российской и казахской организациями, помимо признания договорной компетенции российских арбитражных судов, указал следующее. Часть 2 ст. 4 Киевского соглашения о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, предусматривает, что если имеется соглашение о передаче спора определенному суду, суд другого государства - участника СНГ прекращает производство дела по заявлению ответчика, если такое заявление сделано до принятия решения по делу. Поэтому в случае отказа в принятии и рассмотрении искового заявления в системе арбитражных судов Российской Федерации истец может лишиться права на защиту нарушенных прав в судебной системе Республики Казахстан (здесь и далее в цитатах выделено мной. - М. М.) <13>. -------------------------------- <13> Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 20 июня 2000 г. N 7773/99 // Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 2000. N 10.

По другому делу аналогичным образом высказался Федеральный арбитражный суд Восточно-Сибирского округа. Суд кассационной инстанции своим Постановлением отменил определение суда первой инстанции о прекращении производства по делу по следующим основаниям. Стороны договорились, что споры подлежат рассмотрению одним из судов, входящих в систему арбитражных судов Российской Федерации. Кроме того, в Постановлении отмечено, что Арбитражный суд Иркутской области, прекращая производство по делу, лишил ЗАО "Авиакомпания "Стела" права на судебную защиту нарушенных гражданских прав, поскольку имеющаяся в договоре оговорка не позволяет истцу обратиться за защитой своих прав в третейский суд либо в компетентный суд Республики Молдова <14>. -------------------------------- <14> Постановление Федерального арбитражного суда Восточно-Сибирского округа от 17 марта 1998 г. N А19-2815/97-5-Ф02-1405/97-С2. Официально не опубликовано; доступно в СПС "КонсультантПлюс".

4. Закрепление в качестве одного из условий допустимости соглашения о международной подсудности пророгируемого суда соблюдения правил исключительной международной подсудности иностранного суда. Так, ст. 249 АПК РФ предусматривает, что в случае заключения сторонами соглашения, определяющего компетенцию арбитражного суда в Российской Федерации, он будет обладать исключительной компетенцией по рассмотрению данного спора "при условии, что такое соглашение не изменяет исключительную компетенцию иностранного суда". При этом проблема заключается в том, что нет законодательного ответа на вопрос о том, по какому праву российским арбитражным судом будет устанавливаться, изменяется ли пророгационным соглашением исключительная международная подсудность какого-либо иностранного государства или даже нескольких иностранных государств: по принципу закона суда или в порядке исключения из него - с учетом иностранного права дерогируемого суда <15>. -------------------------------- <15> Для сравнения: в п. 2 ст. 154 Закона о МЧП Румынии предусмотрено, что если стороны своим соглашением подчинили свой спор (споры) из сделки компетенции определенного органа, он наделяется юрисдикционной компетенцией, за исключением случая, когда избран румынский орган и одна из сторон докажет, что какой-либо орган обладает исключительной компетенцией.

5. Установление в национальном законе правил международной подсудности иностранных судов для целей решения национальными судами вопросов признания и исполнения иностранных судебных решений. Так, в разделе "Признание и исполнение иностранных решений" Закона о МЧП Швейцарии (п. "а" ст. 25) указывается, что иностранное решение признается в Швейцарии, если компетенция судебных или административных органов государства, в котором решение было вынесено, не вызывает сомнений. В другой же статье предусмотрено, когда именно компетенция иностранных органов не вызывает сомнений: если она вытекает из положений настоящего Закона или, при отсутствии таковых, если решение было вынесено в государстве, в котором находилось место жительства ответчика; и т. д. (ст. 26) <16>. -------------------------------- <16> Подобным образом поступил и законодатель в Квебеке. В книге десятой ГК Квебека "О международном частном праве" в титул четвертый "О признании и приведении в исполнение иностранных решений и о юрисдикции иностранных властей" для целей признания и приведения в исполнение иностранных решений (см. п. 10 ст. 3155) помещена глава вторая "О юрисдикции иностранных властей".

6. Введение подробного регулирования косвенной международной подсудности. Это сделано в Законе о МЧП Швейцарии (ст. ст. 39, 42, 50, 58, 65, 70, 73, 78, 84, 96, 108, 111, 149, 165, 166), поэтому швейцарским судам есть откуда почерпнуть информацию о компетенции иностранных судов, вынесших судебное решение, согласно п. "а" ст. 26 данного Закона. Российское регулирование косвенной международной подсудности сводится к ст. ст. 160 и 165 Семейного кодекса РФ и ст. 415 ГПК РФ. Будущее развитие российского института международной подсудности видится, в частности, в востребованности косвенного регулирования последней. Перспективным представляется введение и в ГПК РФ, и в АПК РФ косвенного регулирования исключительной международной подсудности, т. е. регулирования исключительной международной подсудности иностранных судов исходя из единого подхода к определению международной подсудности для своих и зарубежных судов. 7. Использование способа "зеркального отражения" национального регулирования международной подсудности на иностранную правовую систему. Этот способ может иметь законодательное закрепление или применяться на практике. Так, в ст. 3164 ГК Квебека предусмотрено: "Юрисдикция иностранных властей устанавливается в соответствии с правилами о юрисдикции, применимыми к властям Квебека в соответствии с титулом третьим настоящей Книги, в той мере, в какой спор существенно связан со страной, власти которой рассматривают дело". Для этих же целей в главе второй применены и другие способы определения юрисдикции иностранных властей: в ст. ст. 3166 - 3168 перечислены правила международной подсудности, по которым признается юрисдикция иностранных властей; в ст. 3165 - случаи непризнания юрисдикции иностранных властей (это случаи исключительной юрисдикции властей Квебека или даже других иностранных властей) <17>. -------------------------------- <17> Примерами применения рассматриваемого способа являются также п. 1 § 80 Устава исполнительного производства Австрии; п. 4 ст. 53 Закона о МЧП Венесуэлы; п. "а" ст. 64 Закона о МЧП Италии; п. "b" ст. 167 Закона о МЧП Румынии.

Законодательное закрепление способа "зеркального отражения" чаще всего осуществляется косвенным образом - через основания для отказа в признании и приведении в исполнение решений иностранных судов. Так, в п. "г" ч. 2 ст. 68 Закона о МЧП Грузии установлено: "Решение не признается, если: ...суд иностранного государства, вынесший решение, в соответствии с законодательством Грузии не считается компетентным". Практическое применение способа "зеркального отражения" имеет место тогда, когда в отсутствие соответствующего законодательного положения национальные суды, решая вопрос о надлежащей международной подсудности иностранного суда, распространяют действие национальных норм, регулирующих международную подсудность собственных судов, на определение международной подсудности иностранных судов. Взяв за основу этот способ, российские арбитражные суды, например, могут разрешать вопрос о том, существует ли исключительная международная подсудность иностранных судов по делам, отнесенным к договорной международной подсудности российских арбитражных судов, по правилам ст. 248 АПК РФ. Способы определения международной подсудности иностранных судов, указанные в п. п. 5 - 7, могут быть эффективными, если в национальном законе используются интернациональные правила международной подсудности и не используются чрезвычайные правила. Возьмем абстрактный пример: пусть некое здание, принадлежащее иностранному государству и находящееся на территории Российской Федерации, сдается в аренду иностранной организации. Иностранное государство в данном случае выступает не как носитель власти. Возникает спор о правомочиях пользования и владения из договора аренды. Какой суд будет исключительно компетентным в данном случае: российский арбитражный суд - по месту нахождения недвижимого имущества (п. 2 ч. 1 ст. 248 АПК РФ) или иностранный суд государства, которому принадлежит здание, - с учетом зеркального отражения п. 1 ч. 1 ст. 248 АПК РФ? 8. Наконец, наиболее трудоемким способом определения международной подсудности иностранных судов является собственно учет иностранного регулирования международной подсудности иностранных судов. Этот способ требует установления содержания иностранного процессуального права в соответствии со ст. 1191 ГК РФ, ст. 14 АПК РФ <18>. -------------------------------- <18> В связи с этим заслуживает внимания недвусмысленное правило п. 2 ст. 2104 книги X "Международное частное право" ГК Перу: "Для того чтобы иностранные решения были признаны в Республике Перу, требуется: ...чтобы иностранный суд являлся компетентным для рассмотрения вопроса в соответствии с его нормами международного частного права и общими принципами международной процессуальной компетенции".

При решении вопроса о принятии искового заявления российским судом следовало бы допустить возможность учета исключительной и договорной международной подсудности иностранных судов по иностранному праву по заявлению ответчика, при этом бремя установления наличия иностранной исключительной или международной подсудности возложить на инициатора этого вопроса. 9. Установление в национальном законодательстве исключений из юрисдикции собственных судов, которые основаны на признанных в мировой практике привязках исключительной международной подсудности. Так, в ст. 5 Закона о МЧП Италии установлено: "Итальянская юрисдикция не распространяется на вещные иски, касающиеся недвижимого имущества, расположенного за пределами Италии" <19>. -------------------------------- <19> См. также: § 56 Закона о МЧП Венгрии "Исключения из юрисдикции".

10. Реализации цели преодоления коллизий международной подсудности судов различных государств служит институт lis alibi pendens. Отметим, что факты наличия иностранного тождественного процесса или иностранного судебного решения по тождественному иску при определенных условиях порождают последствия (отказ в возбуждении производства по делу, окончание производства по делу, приостановление производства по делу; отказ в признании и приведении в исполнение иностранного судебного решения), свидетельствующие об учете международной подсудности иностранного суда. Большинству современных законов в области международного гражданского процесса известен этот институт. Имеются законодательные примеры применения такого регулирования в отношении вопроса о последствиях наличия иностранного процесса или решения по тождественному иску при обращении с тожественным иском в суд данного государства (прямое регулирование) <20>; а также в отношении вопроса о признании и/или принудительном исполнении решения иностранного суда, вынесенного по тождественному иску (косвенное регулирование) <21>. Этот институт получил прописку и в международных актах <22>. -------------------------------- <20> См., напр.: ст. 19 Закона о МЧП Грузии; § 65 Закона о МЧП Венгрии; ст. 7 Закона о МЧП Италии; ст. 3137 ГК Квебека; ст. 2066 ГК Перу; ст. 156 Закона о МЧП Румынии; ст. 9 Закона о МЧП Швейцарии. <21> См., напр.: п. п. "в" и "е" ч. 2 ст. 68 Закона о МЧП Грузии; п. "d" § 73 Закона о МЧП Венгрии; п. 6 ст. 53 Закона о МЧП Венесуэлы; п. п. "e" и "f" абз. 1 ст. 64 Закона о МЧП Италии; п. 40 ст. 3155 ГК Квебека; п. п. 5 - 6 ст. 2104 ГК Перу; п. 3 абз. 1 ст. 168 Закона о МЧП Румынии; абз. 2 ст. 11 Закона о МЧП Туниса; п. "b" § 64 Закона о МЧП и гражданском процессе Чехии/Словакии; п. "к" ст. 26 Закона о МЧП Швейцарии. <22> См., напр.: п. 1 ст. 22 Минской конвенции и п. 1 ст. 24 Кишиневской конвенции; ст. ст. 21, 23 Луганской конвенции по вопросам подсудности и исполнения решений по гражданским и торговым делам от 16 сентября 1988 г. (Вестник Высшего Арбитражного Суда РФ. 1999. Специальное приложение к N 10); ст. ст. 27, 29 Регламента Совета Евросоюза (прямое регулирование); п. "а" ст. 52, п. "в" ст. 55 Минской конвенции и п. "а" ст. 55, п. "г" ст. 59 Кишиневской конвенции; п. п. "а" и "б" ст. 9 Киевского соглашения; п. 4 ст. 34 Регламента Совета Евросоюза, п. 3 ст. 27 Луганской конвенции (косвенное регулирование).

При этом, как представляется, в соответствие между собой должны быть приведены нормы, как прямым, так и косвенным образом регулирующие последствия наличия параллельных процессов и судебных решений в международном гражданском процессе относительно всех условий их применения, в том числе и относительно учета международной подсудности иностранных судов (ч. ч. 1 - 2 ст. 406 ГПК РФ и ч. ч. 1 - 2 ст. 252 АПК РФ, а также п. 4 ч. 1 ст. 412 ГПК РФ и п. п. 4 - 5 ч. 1 ст. 244 АПК РФ). Так, в ч. 2 и ч. 1 ст. 406 ГПК РФ следовало прямо ввести условия о соблюдении правил исключительной подсудности российских судов общей юрисдикции аналогично регулированию соответственно ч. 1 и ч. 2 ст. 252 АПК РФ. В интересах международного правопорядка нормы п. 4 ч. 1 ст. 412 ГПК РФ и п. п. 4 - 5 ч. 1 ст. 244 АПК РФ должны являться зеркальным отражением норм ст. 406 ГПК РФ и ст. 252 АПК РФ по всем условиям их применения, в том числе и по условиям учета компетенции судов. 11. Конечно, чрезвычайно продуктивным остается путь международно-правового регулирования международной подсудности. Национальный суд в порядке реализации международно-правовой обязанности государства, безусловно, учитывает международную подсудность иностранного суда, установленную международным договором. И, конечно, наиболее эффективным инструментом международно-правовой унификации института международной подсудности является универсальная унификация.

Название документа