Гласность судебных заседаний: российский опыт через призму Европейской конвенции по правам человека
(Аносова Л. С., Агальцова М. В.) ("Конституционное и муниципальное право", 2012, N 3) Текст документаГЛАСНОСТЬ СУДЕБНЫХ ЗАСЕДАНИЙ: РОССИЙСКИЙ ОПЫТ ЧЕРЕЗ ПРИЗМУ ЕВРОПЕЙСКОЙ КОНВЕНЦИИ ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА
Л. С. АНОСОВА, М. В. АГАЛЬЦОВА
Аносова Лидия Сергеевна, аспирант Национального исследовательского университета "Высшая школа экономики".
Агальцова Марина Владимировна, юрист компании "Экштайн и партнеры" (г. Москва).
В мировой практике немного принципов отправления правосудия, зафиксированных в конституциях. В их числе - гласность, устность и мотивированность судебных решений. Закрепление этой "триады" в конституциях демократических государств говорит о важности данных правовых категорий для функционирования демократии и успешного осуществления прав и свобод людей. О реализации первого из названных принципов в российском праве и праве Совета Европы и пойдет речь в данной статье.
Ключевые слова: гласность судебных заседаний, устность и мотивированность судебных решений, принципы отправления правосудия.
Openness of judicial sessions: Russian experience through the prism of the European human rights convention L. S. Anosova, M. V. Agal'tsova
The world practice knows a few principles of effectuation of justice consolidated in constitutions. Among them there are openness, oral nature and motivation of judicial decisions. Consolidation of this "triad" in constitutions of democratic states proves the importance of these legal categories for functioning of democracy and successful effectuation of rights and freedoms of people. The article considers realization of the first of the said principles in the Russian law and law of the European Council.
Key words: openness of judicial sessions, oral nature and motivation of judicial decisions, principles of effectuation of justice.
Гласность в законодательстве России
Российское законодательство не является исключением в части признания принципа гласности судебного разбирательства. Конституция 1993 г. закрепляет его в ст. 123 наряду с такими принципами, как недопустимость заочного разбирательства, равноправие сторон, состязательность процесса. Часть 1 данной статьи гласит: "Разбирательство дел во всех судах открытое. Слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом". Гласность судебного заседания - многомерное понятие, и его содержание в законе четко не определено. Комплексный анализ положений Конституции РФ и российского законодательства позволяет нам сделать вывод, что содержательно гласность судебного заседания - это совокупность ряда компонентов: 1) равный доступ для каждого, т. е. не только для заинтересованных в исходе дела лиц, но также для публики и представителей прессы, в здание суда и в зал судебных заседаний. При этом необходимо, чтобы рассмотрение дел проходило в помещениях, обеспечивающих присутствие публики; 2) возможность фиксации процесса в письменной форме или путем аудиозаписи любым присутствующим в заседании без специального разрешения суда (в отличие от допускаемого только с его согласия применения средств фото-, видеозаписи); 3) возможность свободного получения информации о рассматриваемых делах и опубликование судебных решений в разных формах, в том числе их оглашение, включение в электронные базы данных, депонирование с обеспечением доступа к ним в канцеляриях судов, публикация в официальных изданиях. Перед нами стоит цель провести сравнительный анализ, который позволит выявить сферы, в которых российское право может прийти в противоречие с положениями Европейской конвенции. Для проведения указанного анализа в рамках данной статьи были взяты первый и третий компоненты. Что касается возможности фиксации процесса, в первую очередь применения фото-, кино-, видеосъемки, то это отдается на усмотрение каждого отдельного государства. Такая позиция понятна, поскольку многие европейские государства (например, Англия, Франция) традиционно не допускают такой возможности, поскольку, с их точки зрения, это несовместимо с достоинством и интересами правосудия. Поскольку принцип гласности предполагает не только право находиться в зале судебного заседания, но и возможность наблюдать за ходом самого процесса, то с этой точки зрения он очень близок к принципам устности и непосредственности судебного разбирательства. Вместе с тем российское законодательство эти основные начала не отождествляет. Не вызывает сомнений тот факт, что гласный процесс есть одновременно процесс непосредственный и устный, а любое отступление от устности и непосредственности неизбежно ограничивает гласность, даже если формально дело слушается в открытом судебном заседании. Поэтому неукоснительная реализация этих принципов выступает в качестве одного из необходимых условий гласности судопроизводства. Даже при отсутствии гласности, т. е. при слушании дела в закрытом судебном заседании, принципы устности и непосредственности должны соблюдаться. Но теория - теорией, а насколько принцип гласности соблюдается на практике?
Доступ в здание суда и в зал суда
Гражданин Ш. обратился в Верховный Суд РФ с заявлением о признании недействующим п. 5.1 Типовых правил внутреннего распорядка судов, утвержденных Постановлением Совета судей Российской Федерации от 18 апреля 2003 г. N 101, устанавливающего, что "посетители допускаются в суд в рабочее время при представлении документов, удостоверяющих личность", что, по мнению заявителя, не соответствует действующему законодательству, издано с превышением полномочий Совета судей и нарушает права граждан на обращение в суд. Верховный Суд РФ не нашел оснований для удовлетворения заявленных требований и в своем решении от 7 апреля 2006 г. N ГКПИ06-367 указал: "Предъявление документов, удостоверяющих личность, при посещении здания суда, в котором должны соблюдаться требования по обеспечению безопасности как сотрудников суда, так и посетителей, ни в коей мере не ограничивает право граждан на доступ к правосудию и не может рассматриваться в качестве ограничения принципа публичности судебного разбирательства" <1>. -------------------------------- <1> Решение Верховного Суда РФ N ГКПИ06-367 от 7 апреля 2006 г. по гражданскому делу по заявлению Ш. о признании недействующим п. 5.1 Типовых правил внутреннего распорядка судов, утвержденных Постановлением Совета судей Российской Федерации от 18 апреля 2003 г. N 101 // СПС "КонсультантПлюс".
С одной стороны, необходимость предъявлять документы, безусловно, ограничивает доступ в суды. С другой стороны, принимая во внимание соображения безопасности в судах, подобная мера может быть признана оправданной, если только она не ведет к дискриминации. Есть категории, у которых нет документов в силу объективных причин, например, нелегальные иммигранты, лица без определенного места жительства и т. д. Эти лица, как правило, являются наиболее уязвимыми, и им, как никому другому, может быть необходима судебная защита прав. Слепое следование Типовым правилам не позволит им получить эту защиту. Следовательно, необходимо разработать механизм, который бы позволял этим категориям пройти в здание суда без предъявления документов. Сложность разработки этого механизма очевидна, так как, с одной стороны, необходимо зафиксировать факт нахождения человека в здании суда для обеспечения безопасности, а с другой стороны, у человека нет документов. Казалось бы, дактилоскопия при этом могла бы быть удачным решением, но сбор подобной персональной информации (в особенности с возможностью ее дальнейшего хранения) являлся бы существенным нарушением прав человека и непропорциональной мерой. Наверное, остается лишь возможность со слов человека записать его имя и обыскать на наличие опасных предметов. Если изложенная мера имеет свое рациональное объяснение и ограничение принципа гласности является пропорциональным и не исключающим возможность присутствовать на заседании заинтересованным лицам, то существовавшая до недавнего времени практика доступа в суды только при наличии определения о назначении судебного разбирательства и доверенности от участника процесса однозначно являлась недопустимой. Как отмечает Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации в своем ежегодном Докладе, "до недавнего времени в зоне закрытости суда оставался арбитражный процесс. Попасть на судебное заседание и даже в здание арбитражного суда можно было лишь по предъявлению определения о назначении судебного разбирательства и доверенности от участника процесса. Все прочие лица могли войти в "суд хозяйствующих субъектов" лишь по специальному разрешению его председателя" <2>. Так, в декабре 2003 г. имел место громкий процесс, когда адвокат Виктор Буробин обратился в суд с иском о признании недействительными некоторых пунктов инструкции Арбитражного суда г. Москвы. В частности, тех, которые ограничивали доступ в здание суда адвокатам по адвокатским удостоверениям. В соответствии с материалами дела адвокат обратился в суд, когда не смог пройти в здание суда, поскольку был остановлен милиционером, который в качестве условия прохода потребовал предъявить определение о назначении дела, доверенность и иные документы, предусмотренные инструкцией по обеспечению безопасности. Буробин послал запрос на имя председателя Арбитражного суда г. Москвы с вопросом о том, каким актом устанавливаются ограничения по проходу граждан в здание суда. В ответе на запрос заместитель председателя суда сообщил, что согласно инструкции посетители допускаются "при наличии документа, удостоверяющего личность, определения суда о назначении дела или иного судебного акта... и в необходимых случаях - по доверенности" <3>. На просьбу адвоката предоставить инструкцию заместитель председателя суда ответил, что инструкция является "внутренним служебным документом и не подлежит опубликованию и направлению" в адрес заявителя. Суд на тот момент отказал в удовлетворении иска адвокату, поскольку к моменту судебного разбирательства председатель Арбитражного суда г. Москвы своим приказом разрешила проход в здание суда адвокатов по удостоверениям. -------------------------------- <2> Доклад Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации за 2010 г. "Права - не дают, права - берут" (Москва, 3 марта 2011 г.). URL: http://www. rg. ru/ 2011/ 05/ 13/ doklad-lukin-dok. html. <3> Посторонним вход воспрещен // Право и защита. 2008. N 12. URL: http://www. pravo-mag. ru/journal/ article223/.
В дальнейшем адвокат еще раз попытался оспорить это решение в Московском городском суде, но и там его иск не был удовлетворен. Суд отказал на том основании, что "признать недействительными все положения Инструкции как нарушающие право всех лиц на посещение судебных заседаний, а следовательно, принцип гласности, он не может, так как в данном случае истец выступает в защиту неопределенного круга лиц, а на это законом ему права не предоставлено" <4>. -------------------------------- <4> Там же.
В 2008 г. аналогичная ситуация возникла с представителем редакции журнала "Право и защита", цель поездки которой в Арбитражный суд г. Москвы заключалась в передаче пакета документов к слушанию, в котором представитель не участвовала. Поскольку ни доверенности, ни определения к слушанию дела у журналистки не было, то войти в здание суда она не смогла. Ответ охранника сводился к следующему: "Есть инструкция! И мы ей следуем!" <5>. -------------------------------- <5> Там же.
Подобные нормативные положения содержались и в других инструкциях, в частности в Инструкции о пропускном режиме в Арбитражном суде Псковской области, Положении об организации пропускного режима и правилах поведения посетителей в здании Арбитражного суда Республики Бурятия. В связи с этим Уполномоченный по правам человека в Российской Федерации В. Лукин обратился к Председателю Высшего Арбитражного Суда РФ А. А. Иванову с просьбой рассмотреть ситуацию с обеспечением открытости разбирательства дел в арбитражных судах Российской Федерации и принять меры к соблюдению конституционных прав граждан на открытое и гласное правосудие <6>. В соответствии с Приказом Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 9 декабря 2009 г. N 178 с начала отчетного года вступили в действие изменения <7>. В настоящее время в Арбитражном суде г. Москвы действуют Правила поведения граждан в здании Арбитражного суда г. Москвы, согласно которым "граждане допускаются в здание суда по документам, удостоверяющим их личность, с выяснением причины их прибытия" <8>. -------------------------------- <6> См. подробнее на сайте: URL: http://www. irhrg. ru/. <7> Доклад Уполномоченного по правам человека в Российской Федерации за 2010 г. "Права - не дают, права - берут" (Москва, 3 марта 2011 г.). <8> См. подробнее на сайте: URL: http://www. msk. arbitr. ru/ about/ propusk_reg/.
Необходимость выяснения причины прибытия наводит на вопрос: может ли человек быть не допущен к участию в заседании, если причина его прибытия в суд будет казаться несущественной? Если да, то данная практика однозначно является неприемлемой. А если нет, то зачем вводить дополнительное препятствие для доступа в суды, если в реальности эта практика не позволяет "отсеять опасные элементы"? Другими словами, необходимость выяснения причины прибытия - процедура, которая при ее эффективной реализации (т. е. при возможности ограничить доступ отдельных категорий лиц в суд) является неприемлемой; при невозможности ограничения доступа она не служит интересам безопасности, следовательно, данная практика должна быть упразднена, так как создает дополнительное неоправданное ограничение. Несмотря на то, что доступ в зал судебных заседаний вызывал затруднения в связи с недостаточным регулированием на федеральном уровне, Федеральный закон от 22 декабря 2008 г. N 262-ФЗ "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации", хотя и подчеркнул, что "граждане (физические лица)... имеют право присутствовать в открытом судебном заседании, а также фиксировать ход судебного разбирательства", но также закрепил, что порядок доступа граждан устанавливается "регламентами судов и (или) иными актами, регулирующими вопросы внутренней деятельности судов" <9>. Таким образом, регулирование порядка (в том числе и списка необходимых документов) отнесено к ведению судов, что, естественно, порождает разнородность практики применения. -------------------------------- <9> Собрание законодательства Российской Федерации. 2008. N 52 (ч. I). Ст. 6217.
Интересные данные демонстрирует мониторинг судебных заседаний мировых судей, проведенный Институтом права и публичной политики в Ленинградской области и Пермском крае. Согласно результатам этого мониторинга, при входе в здание суда обычно проблем не возникает. Так, в Пермском крае только 38% процентов респондентов ответили, что они показывали приставу документы, удостоверяющие личность, 40% попали в здание, представившись приставу, 38% - без предъявления документов. Однако исследование показывает, что проблематичным является вход в зал судебных заседаний. Так, в Пермском крае только 10,5% респондентов ответили, что попали в зал свободно (25,3% в Ленинградской области), после согласования с судьей в зал смогли попасть 26,4% в Пермском крае и 49,4% в Ленинградской области; после разрешения секретаря суда - 63,1% в Пермском крае и 25,2% в Ленинградской области <10>. -------------------------------- <10> Ежова Л. В., Богданова Е. А., Олимпиева И. Б., Тимофеев М. Т. Предложения по повышению доступности правосудия для малоимущих и социально незащищенных граждан - участников гражданского процесса (по результатам мониторинга деятельности мировых судей в Ленинградской области и Пермском крае) / Под ред. Л. О. Иванова. М.: ООО "Информполиграф", 2011. С. 69. URL: http://ilpp. ru/ files/ Predlozhenia2011_ TextBlock. pdf.
Оглашение судебного решения
Рассмотрим подробнее такой важнейший аспект гласности судопроизводства, как опубликование судебного решения. В российском законодательстве на сегодняшний день существует императивное правило, в соответствии с которым все судебные решения оглашаются публично (ст. 31 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", ст. 10 ГПК РФ, ст. 11 АПК РФ, ст. 241 УПК РФ). Это правило распространяется и на случаи проведения закрытых судебных процессов. Что же означает "публичное оглашение"? До недавнего времени в нашей стране публичность оглашения судебного акта понималась крайне узко, лишь как произнесение этого акта вслух в зале судебного заседания. Дошло даже до того, что в 2002 г. в канцелярии Симоновского суда г. Москвы истцу по гражданскому делу отказались выдать копию решения суда И. Н. Гавриловой по гражданскому иску к ООО "Джемини-М". Мотивировался такой отказ тем, что истец дело "выиграл" и слышал об этом во время провозглашения решения в зале суда и, значит, копия решения ему не нужна, поскольку подавать жалобу в кассационную инстанцию незачем. Истец объяснял, что суд удовлетворил не все его требования, поэтому он, возможно, и подаст жалобу в кассационную инстанцию. Однако получить копию решения он смог только после того, как написал жалобы председателю суда и в Судебный департамент. Хотя широко известен только один такой случай (при этом у истца сохранились и копии его жалоб на отказ в выдаче ему копии решения суда), однако в канцелярии суда "очень уверенно отрицали необходимость получения истцом копии решения, поэтому можно предположить, что поступали так к тому моменту неоднократно" <11>. -------------------------------- <11> Автономов А. С. Опубликование судебных актов: российские проблемы в свете международных стандартов // Государственная власть и местное самоуправление. 2006. N 3. С. 43.
При этом даже такое узкое понимание принципа публичного оглашения решения имеет дополнительные ограничения. Так, ст. 241 УПК РФ (ст. 203 ГПК РФ) предусматривает возможность оглашения только вводной и резолютивной части приговора. Как показывает ранее упоминавшийся мониторинг судебных заседаний, практика оглашения только резолютивной части достаточно распространена. Только в 39% случаев в Пермском крае и в 50% в Ленинградской области решение было объявлено полностью. В 38,7% дел в Пермском крае и 30% в Ленинградской области была оглашена только резолютивная часть решения с разъяснением сроков готовности мотивировочной части, а в 1,5% случаев в Пермском крае и 1,6% в Ленинградской области судья объявил только резолютивную часть, без разъяснения сроков готовности мотивировочной части <12>. -------------------------------- <12> Предложения по повышению доступности правосудия для малоимущих и социально незащищенных граждан - участников гражданского процесса (по результатам мониторинга деятельности мировых судей в Ленинградской области и Пермском крае). С. 67.
Сейчас наметилась позитивная тенденция, когда под публичным оглашением судебного решения стал пониматься и доступ общественности к судебным актам. С 1 июля 2010 г. вступил в силу Федеральный закон "Об обеспечении доступа к информации о деятельности судов в Российской Федерации" (далее - Закон). В соответствии с данным Законом на интернет-сайтах отныне должны размещаться полные тексты судебных актов (постановлений, приговоров), а также сведения об их обжаловании и о его результатах. При этом необходимо отметить, что под судебными актами Закон понимает исключительно решения по существу дела, а также решения, вынесенные по результатам рассмотрения апелляционных или кассационных жалоб (представлений) либо пересмотра решений суда в порядке надзора. В ст. 15 Закона указано, что тексты приговоров размещаются после их вступления в силу, а тексты иных судебных актов - после их принятия. Правда, в этой норме не уточняется, в какой срок после принятия (вступления в силу) они размещаются: через день, месяц или год. Кроме того, на данное положение не распространяется требование ч. 7 ст. 14 указанного Закона о том, что размещение в сети Интернет информации должно осуществляться в сроки, "обеспечивающие своевременность реализации и защиты пользователями информацией своих прав и законных интересов". При размещении в сети Интернет текстов судебных актов, вынесенных судами общей юрисдикции, за исключением текстов судебных актов, подлежащих в соответствии с законом опубликованию, в целях обеспечения безопасности участников судебного процесса из указанных актов исключаются персональные данные, кроме фамилий и инициалов истца, ответчика, третьего лица, гражданского истца, гражданского ответчика, осужденного, оправданного, лица, в отношении которого ведется производство по делу об административном правонарушении, секретаря судебного заседания, рассматривавших (рассматривавшего) дело судей (судьи), а также прокурора, адвоката и представителя, если они участвовали в судебном разбирательстве. Как указал Пленум Верховного Суда РФ, под персональными данными следует понимать любую информацию, относящуюся к определяемому на основании ее потерпевшему, в том числе его фамилию, имя, отчество, год, месяц, дату и место рождения, адрес, семейное, социальное, имущественное положение, образование, профессию, доходы и другую информацию <13>. Вместо исключенных персональных данных используются инициалы, псевдонимы или другие обозначения, не позволяющие идентифицировать участников судебного процесса. Необходимо отметить, что Законом не предусмотрено никаких исключений в отношении судебных актов арбитражных судов. Что это - техническая ошибка или определенная позиция законодателя? -------------------------------- <13> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 июня 2010 г. N 17 "О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в судебном заседании" // СПС "КонсультантПлюс".
В той же ст. 15 Закона установлено, что размещению в сети Интернет не подлежат тексты судебных актов, вынесенных по делам: 1) затрагивающим безопасность государства; 2) возникающим из семейно-правовых отношений, в том числе по делам об усыновлении (удочерении) ребенка, другим делам, затрагивающим права и законные интересы несовершеннолетних; 3) о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности; 4) об ограничении дееспособности гражданина или о признании его недееспособным; 5) о принудительной госпитализации гражданина в психиатрический стационар и принудительном психиатрическом освидетельствовании; 6) о внесении исправлений или изменений в запись актов гражданского состояния; 7) об установлении фактов, имеющих юридическое значение, рассматриваемых судами общей юрисдикции; 8) разрешаемым в порядке ст. 126 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации <14>. -------------------------------- <14> Указанная статья регламентирует порядок вынесения судебного приказа.
В совокупности с запретом публикации сведений, составляющих коммерческую тайну, которая при желании одной из сторон может составлять почти все содержание арбитражных процессов, эти исключения сводят возможности удовлетворения интереса публики в отношении работы судов к минимуму. Не совсем ясна позиция законодателя относительно того, почему необходимо скрывать, например, судебные постановления по семейным делам, слушавшимся в открытом процессе, учитывая тот факт, что все фамилии участников заменены. К тому же в этом перечне есть пункт, который заставляет многих практикующих юристов говорить о несовершенстве закона в целом. Одна из норм гласит, что суды не должны обнародовать акты, вынесенные по делам "об установлении фактов, имеющих юридическое значение". В этой формулировке скрыто, как считают адвокаты, двойственное толкование. "Значительная часть дел, которые относятся по Гражданскому процессуальному кодексу РФ к установлению фактов, имеющих юридическое значение, так или иначе связана с личной жизнью граждан", - констатирует старший юрист коллегии адвокатов "Муранов, Черняков и партнеры" Олег Москвитин. Действительно, таковы дела, к примеру, об установлении отцовства или факта усыновления. В силу приватности публиковать их тексты на судебных сайтах вряд ли уместно. "В то же время не меньшее число дел об установлении "юридических фактов" не относится к личной жизни граждан и вполне может затрагивать интересы других лиц, прежде всего в имущественной сфере. Исключать публикацию таких дел не логично", - заключает Москвитин <15>. -------------------------------- <15> Новиков В. Закон об открытости судебной системы: добро пожаловать в хаос // Российское агентство правовой и судебной информации. Публикация от 30 июня 2010 г. URL: http:// infosud. ru/ judicial_analyst/ 20100630/ 250319644.php.
Особый интерес представляет практика реализации Закона, и в первую очередь его ст. 15. Как правило, суды следуют предписанию закона и не оговаривают отдельно категории дел, решения по которым не подлежат размещению в сети Интернет. Тем не менее из этого правила есть исключения. Так, на сайте Челябинского областного суда указаны следующие причины, по которым судебные акты не подлежат опубликованию: - затрагивает безопасность государства; - дело из категории брачно-семейных отношений; - преступление против половой неприкосновенности и половой свободы личности; - ограничение дееспособности гражданина или признание его недееспособным; - принудительная госпитализация в психиатрический стационар; - принудительное психиатрическое освидетельствование; - внесение исправлений (изменений) в запись актов гражданского состояния; - установление фактов, имеющих юридическое значение; - разбирательство в закрытом судебном заседании; - преступления инкриминируются лицам, не достигшим 16 лет; - в качестве ответчиков выступают лица, не достигшие 16 лет; - дело частного обвинения; - дело затрагивает интересы несовершеннолетнего; - судебный акт не разрешает дело по существу. Кроме того, не допускается размещение на сайте суда сведений, содержащих коммерческую, банковскую, налоговую, служебную, профессиональную или иную охраняемую государством тайну, сведений ограниченного доступа, а также судебных актов, вынесенных в порядке уголовного судопроизводства, которые содержат сведения о махинациях, схемы уклонения от уплаты налогов, способов мошенничества, способов изготовления наркотических средств, оружия, боеприпасов и т. д. <16>. -------------------------------- <16> URL: http:// www. chel-oblsud. ru/ index. php? htrnl= bsr&rnid=143.
Таким образом, перечень ограничений по сравнению с Законом существенно расширен. Особое внимание следует обратить на такое основание, как разбирательство в закрытом судебном заседании. Гражданское процессуальное законодательство четко закрепляет, что, даже если сам процесс был закрытым, решение всегда объявляется публично, за исключением случаев, если такое объявление решения затрагивает права и законные интересы несовершеннолетних. Это императивное правило, провозглашенное и на международном уровне, например в Международном пакте о гражданских и политических правах. Не менее интересные формулировки имеются и на сайте Ростовского областного суда. Перечень законодательно установленных оснований дополнен в Регламенте суда делами частного обвинения и иными делами на усмотрение судьи <17>. Подобное положение создает опасность сведения принципа гласности на нет. -------------------------------- <17> Более подробно см. на сайте: URL: http://www. rostoblsud. ru/.
В целом степень открытости судов Российской Федерации спустя месяц после вступления в силу Закона N 262-ФЗ составляла чуть более 41%, согласно исследованию, подготовленному Институтом развития свободы информации. Эксперты Института проанализировали содержание более 2,4 тыс. сайтов судов. Лидируют в исследовании в рейтинге по субъектам РФ Санкт-Петербург (56,5%), Москва (53,16%) и Новосибирская область (50,3%). Среди наиболее "открытых" округов - Северо-Западный (45,37%), Центральный (43,2%) и Северный (41,89%). Самым открытым, с точки зрения доступности информации, был признан Железнодорожный районный суд Воронежа. Показатель открытости этого суда - 74, 69% <18>. -------------------------------- <18> URL: http:// zheleznodorozhny. vrn. sudrf. ru/ modules. php? name= press_dep&op=4&did=2.
В отдельных случаях экспертами было отмечено "размещение информации для галочки", отсылка к нормативным правовым актам, в которых тяжело разобраться <19>. Многие важные сведения на сайтах отсутствовали. Так, Шатойский районный суд Чеченской Республики информацию о территориальной подсудности предоставляет только в виде нормативного акта, а Лужский районный суд Ленинградской области в соответствующем разделе сайта информирует, что информация о подсудности "не имеет значения" <20>. -------------------------------- <19> Российские суды раскрыли информацию на 41% - рейтинг экспертов // Российское агентство правовой и судебной информации. 11.08.2010. URL: http:// infosud. ru/ judicial_news/ 20100811/ 250527053.php. <20> Там же.
Примечательным является тот факт, что о готовности районных судов к 1 июля незадолго до вступления Закона N 262-ФЗ в силу сообщил Председатель Верховного Суда РФ Вячеслав Лебедев. Он отметил, что Судебный департамент при Верховном Суде РФ, который контролирует ситуацию, не видит никаких препятствий с реализацией Закона в федеральных судах. Проблемы в силу некоторых причин могут возникнуть лишь у мировых судов <21>. -------------------------------- <21> Российское правосудие: приходит время перемен. Интервью с Председателем Верховного Суда РФ В. Лебедевым // Российское агентство правовой и судебной информации. 20.04.2010. URL: http:// infosud. ru/ judicial_mm/ 20100420/ 250004727.php.
Остаются пока проблематичными некоторые положения законодательства, в частности ст. 193 ГПК РФ, закрепляющей, что "при объявлении только резолютивной части решения суда председательствующий обязан разъяснить, когда лица, участвующие в деле, их представители могут ознакомиться с мотивированным решением суда". Гражданский процессуальный кодекс РФ определяет, кто является лицами, участвующими в деле: "Лицами, участвующими в деле, являются стороны, третьи лица, прокурор, лица, обращающиеся в суд за защитой прав, свобод и законных интересов других лиц или вступающие в процесс в целях дачи заключения по основаниям, предусмотренным статьями 4, 46 и 47 настоящего Кодекса, заявители и другие заинтересованные лица по делам особого производства и по делам, возникающим из публичных правоотношений". Таким образом, при оглашении в судебном заседании только резолютивной части решения круг лиц, которые впоследствии могут ознакомиться с причинами, по которым суд пришел к тому или иному решению, ограничен. Потенциально такое положение дел также может привести к признанию Европейским судом нарушения Конвенции. При этом даже ссылка на то, что суды обязаны размещать на своих сайтах решения, будет, скорее всего, признана несостоятельной, поскольку, как было уже показано выше, практика размещения информации на сайтах несовершенна.
Требования Европейской конвенции по правам человека относительно публичности
В ст. 6 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее - Конвенция) закреплено: "Судебное решение объявляется публично, однако пресса и публика могут не допускаться на судебные заседания в течение всего процесса или его части по соображениям морали, общественного порядка или национальной безопасности в демократическом обществе, а также когда того требуют интересы несовершеннолетних или для защиты частной жизни сторон, или - в той мере, в какой это, по мнению суда, строго необходимо, - при особых обстоятельствах, когда гласность нарушала бы интересы правосудия". Европейский суд по правам человека во всех своих многочисленных постановлениях, посвященных гласности судебного заседания, делает вывод, что "публичный характер судопроизводства, о котором говорится в пункте 1 статьи 6, защищает тяжущихся от тайного отправления правосудия вне контроля со стороны общественности; он служит одним из способов обеспечения доверия к судам, как высшим, так и низшим. Сделав отправление правосудия прозрачным, он содействует достижению целей статьи 6, п. 1, а именно справедливости судебного разбирательства, гарантия которого является одним из основополагающих принципов всякого демократического общества в смысле настоящей Конвенции..." <22>. Таким образом, мы видим, что публичный характер разбирательства имеет два аспекта: с одной стороны, его можно рассматривать как личное право (право на справедливое судебное разбирательство), а с другой - как институциональную гарантию корректного функционирования судебной системы. Анализ судебных решений по ст. 6 позволяет выделить следующие составляющие принципа публичности в контексте Совета Европы: доступ к суду, публичность судебных решений, непосредственность и устность. -------------------------------- <22> Application N 7984/77, Pretto and Others v. Italy, Judgment of 8 December 1983.
Доступ к суду
Разбирательство будет признано не противоречащим гарантии справедливости, если у публики есть возможность присутствовать в зале заседания, а также получить информацию о дате и месте заседания. Идеальная реализация первого критерия - проведение заседания в зале судебных заседаний, достаточно просторном, чтобы вместить всех желающих. Однако на практике такое возможно не всегда. Суд отмечает, что проведение слушания дела вне обыкновенного зала судебного заседания, в особенности в исправительных учреждениях, куда публика обычно не имеет доступа, может существенно затруднить реализацию принципа публичности. В таком случае государство должно предпринять компенсаторные меры для надлежащего уведомления публики и СМИ о месте заседания и обеспечения эффективного доступа к судебному разбирательству <23>. Относительно просторности зала судебного заседания Суд понимает, что бывают ситуации, когда невозможно обеспечить присутствие всех желающих в зале в силу объективных причин. Однако анализ судебных решений, в частности дела "Загородников против России" <24>, свидетельствует о том, что если заседание было преднамеренно проведено в небольшом зале, чтобы ограничить доступ заинтересованных лиц, то это будет признано нарушением Конвенции. При этом Суд отметил, что не нашел подтверждения аргумент российских властей о том, что при проведении открытого заседания здание суда будет оккупировано тысячной толпой, что создаст тем самым угрозу безопасности общественному порядку <25>. -------------------------------- <23> Applications N 7819/77; 7878/77, Campbell and Fell v. the United Kingdom, Judgment of 28 June 1984. <24> Application N 66941/01, Zagorodnikov v. Russia, Judgment of 7 June 2007. <25> Ibid.
Публичность судебного акта
Публичность судебного акта в Европейской конвенции рассматривается как часть устности заседания. Несмотря на то, что Европейская конвенция говорит о том, что "судебное решение объявляется публично", при толковании этого положения необходима определенная степень гибкости. Например, в деле "Претто и другие против Италии", в котором судебное решение не было зачитано вслух в кассационной инстанции, Суд отметил, что "во всех случаях форма объявления судебного решения должна оцениваться в соответствии с внутренним правом государства-ответчика в свете особенностей его системы судопроизводства, с учетом предмета и цели статьи 6, п. 1" <26>. В связи с тем, что в данном деле судебное решение было депонировано в канцелярию суда с направлением сторонам письменного уведомления о содержании постановляющей части решения, Суд не нашел нарушения Конвенции. В обоснование своей позиции Суд проанализировал английский и французский тексты Конвенции. Английский текст недвусмысленно говорит о необходимости публично произнести решение (judgment shall be pronounced publicly <27>). Французский же текст закрепляет, что le jugement doit etre rendu publiquement <28> (дословно с французского можно перевести как "судебное решение должно выноситься публично"). В свете других международных норм, в частности Международного пакта о гражданских и политических правах, Суд пришел к мнению, что в данном деле нарушения Конвенции не было. Означает ли это, что отныне все решения можно не зачитывать в суде, а депонировать для общего ознакомления к канцелярии? Очевидно, нет. Во-первых, в данном деле речь шла о решении суда кассационной инстанции (решение первой инстанции было объявлено вслух). Во-вторых, такая практика будет нарушением принципа устности. -------------------------------- <26> Цит. по: europeancourt. ru/.../ ECHR_Pretto_ and_ Others_ v_ Italy_ 08_12_1983.doc. <27> Convention for the Protection of Human Rights and Fundamental Freedoms as amended by Protocols N 11 and N 14. Available at http:// conventions. coe. int/ treaty/ en/ treaties/ html/ 005.php. <28> Convention de sauvegarde des Droits de l'Homme et des Libertes fondamentales telle qu'amendee par les Protocoles N 11 et N 14. Available at http:// conventions. coe. int/ treaty/ fr/ Treaties/ Html/ 005.php.
Особый интерес представляет Постановление по делу "Рякиб Бирюков против России" <29>. В данном деле в связи с тем, что только резолютивная часть решения была объявлена в процессе и с полным решением могли ознакомиться только участники процесса, а других возможностей опубликовать решение законодательство на тот момент не предусматривало, Суд нашел нарушение ст. 6 Конвенции. -------------------------------- <29> Application N 14810/02, Ryakib Biryukov v. Russia, Judgment of 17 January 2008.
Устность
"Устное заседание является важным принципом, закрепленным в ст. 6, § 1", - отметил Суд в деле "Юсилла против Финляндии" <30>. "Соблюдение этого принципа является чрезвычайно важным в уголовном деле, где суд первой инстанции должен удовлетворять всем требованиям ст. 6 <31> и где заявитель имеет право на то, чтобы его дело было заслушано и чтобы ему предоставили возможность, кроме всего прочего, представлять доказательства в собственную защиту, заслушивать доказательства против него, допрашивать и подвергать перекрестному допросу свидетелей". -------------------------------- <30> Application N 73053/01, Jussila v. Finland, Judgment of 23 November 2006. <31> См.: Application N 22107/93, Findlay v. the United Kingdom, Judgment of 25 February 1997, para 79.
Данное решение показывает как минимум два основания для ограничения принципа устности. Первое - если дело рассматривается во второй инстанции, а в первой инстанции решение было объявлено устно. Так, в деле "Аксен против Германии" <32> Суд установил, что объявление решения суда вышестоящей инстанции в письменной форме может и не противоречить Конвенции, если решение нижестоящей инстанции было объявлено устно. -------------------------------- <32> Application N 8273/78, Axen v. Germany, Judgment of 8 December 1983.
Подчеркивая важность принципа устности, Суд признает, что обязательство проводить заседания устно не является абсолютным, поэтому в исключительных случаях проведение заседания в письменной форме является допустимым (и это второе основание). Исключительность случая - это не его редкость, а его природа. Так, Суд признал допустимым проведение заседания в письменной форме в делах по вопросам социального обеспечения <33>, где чисто технический характер дела обосновывал проведение заседания в письменной форме. Технический характер дела во многом определяется возможностью вынести решение без учета субъективных обстоятельств дела. Например, можно начислить пенсию в зависимости от стажа. В тех же ситуациях, когда даже небольшая часть решения зависит от субъективных факторов, как это было, например, в деле "Гец против Турции" при начислении компенсации за неоправданно долгий период задержания, когда необходимо учитывать не только разницу между фактическим и положенным временем, но и страдания потерпевшего <34>, необходимо проводить устное разбирательство. В деле Суд также установил, что при выяснении вопроса о назначении пенсии по инвалидности необходимо не только исследовать медицинские показания, но и оценить ситуацию конкретного человека, поэтому данное дело не может быть признано чисто техническим <35>. -------------------------------- <33> Application N 14518/89, Schuler-Zgraggen v. Switzerland, Judgement of 24 June 1993. <34> Application N 36590/97, GOC v. Turkey, Judgment of 11 July 2002. <35> Application N 55853/00, Miller v. Sweden, Judgment of 8 February 2005.
Непосредственность
В деле "Барбара, Мессенк и Джабаро против Испании" Суд вывел еще один важный критерий публичного судебного заседания - непосредственность, указав, что все доказательства должны быть рассмотрены в присутствии обвиняемого во время публичного судебного заседания <36>. -------------------------------- <36> Application N 10590/83, Barbera, Messenque, and Jabardo v. Spain, Judgment of 6 December 1988.
Основания для ограничения открытости судебных заседаний
Рассмотрев основные составляющие гласности и публичности судопроизводства, необходимо обратиться к основаниям, которые позволяют ограничивать реализацию данного принципа.
Российское законодательство и практика Европейского суда по правам человека
Гражданский процессуальный кодекс РФ
Как уже было указано выше, в Конституции РФ закреплены основные начала, на которых построена российская модель открытости правосудия, и провозглашено, что "разбирательство во всех судах открытое. Слушание дела в закрытом заседании допускается в случаях, предусмотренных федеральным законом". Реализуя конституционную норму, Гражданский процессуальный кодекс РФ (ст. 10) в императивной форме определяет, что "закрытые судебные заседания проводятся при наличии сведений, составляющих государственную тайну, тайну усыновления (удочерения) ребенка и при наличии иных оснований, в случае если они предусмотрены федеральным законом". Таким образом, список оснований для проведения закрытых судебных заседаний, представленный в ГПК РФ, не является исчерпывающим и может быть дополнительно расширен посредством принятия законов. В ст. 10 ГПК РФ также установлено, что разбирательство в закрытых судебных заседаниях допускается при удовлетворении ходатайства лица, участвующего в деле и ссылающегося на: 1) необходимость сохранения коммерческой или иной охраняемой законом тайны, 2) неприкосновенность частной жизни граждан или 3) иные обстоятельства, гласное обсуждение которых способно помешать правильному разбирательству дела либо повлечь за собой разглашение указанных тайн или нарушение прав и законных интересов гражданина. При анализе данного положения необходимо отметить три аспекта. Первый: суд может назначить проведение судебного заседания в закрытом порядке только по ходатайству лиц, участвующих в деле. Соответственно, при отсутствии ходатайства суд не может самостоятельно инициировать закрытие судебного заседания. Второй аспект: данные основания имеют уже рекомендательный характер, предоставляя судье свободу усмотрения при удовлетворении соответствующего ходатайства лица, участвующего в деле. Но во всех случаях закон требует наличия мотивированного определения суда. И наконец, третий аспект: если первые два основания достаточно четко устанавливают, в каких случаях можно проводить закрытые заседания, то последнее основание предоставляет большие интерпретационные полномочия для судьи, так как формулировка "правильное разбирательство" в законе не определена и может включать множество самых различных случаев. Возникает интересная ситуация, когда оценочная категория "правильного разбирательства" ставится выше требования проводить открытое судебное заседание, в то время как Президиум Верховного Суда РФ в Постановлении от 3 февраля 2010 г. N 249-П09 однозначно заявил, что "отправление правосудия может быть признано законным и справедливым в том случае, когда оно осуществляется публично" <37>. В этой связи становится очевидной необходимость дальнейшего законодательного уточнения данной формулировки. По нашему мнению, за основу можно взять формулировку, содержащуюся в Американской конвенции о правах человека 1969 г.: "Уголовное судопроизводство ведется публично, за исключением случаев, когда это противоречит интересам справедливости" <38>. Термин "справедливость" употребляется применительно к правосудию во многих международных актах, в частности в Международном пакте о гражданских и политических правах, во Всеобщей декларации прав человека и Европейской конвенции. Справедливость - это юридическая категория, выражающая сущность права. Принципом справедливости является формальное равенство, т. е. равное обращение с разными людьми или применение одинакового масштаба к фактически неодинаковым субъектам. Правосудие "по самой своей сути может признаваться таковым лишь при условии, что оно отвечает требованиям справедливости и обеспечивает эффективное восстановление в правах" <39>. -------------------------------- <37> Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 3 февраля 2010 г. N 249-П09 "Нарушение положений п. 1 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, выразившееся в необоснованном рассмотрении уголовного дела судом первой инстанции в закрытом судебном заседании, явилось основанием для возобновления производства по уголовному делу ввиду новых обстоятельств и отмены судебных решений". <38> Американская конвенция о правах человека. Принята Межамериканской конференцией по правам человека 22 ноября 1969 г. в Сан-Хосе. Вступила в силу 18 июля 1978 г. // СПС "Гарант". <39> Постановление Конституционного Суда РФ от 2 февраля 1996 г. N 4-П "По делу о проверке конституционности пункта 5 части второй статьи 371, части третьей статьи 374 и пункта 4 части второй статьи 384 Уголовно-процессуального кодекса РСФСР в связи с жалобами граждан К. М. Кульнева, В. С. Лалуева, Ю. В. Лукашова и И. П. Серебренникова" // Собрание законодательства Российской Федерации. 1996. N 7. Ст. 701.
Анализ практики Конституционного Суда РФ <40>, который неоднократно обращался к понятию "справедливое судебное разбирательство", позволяет выявить его основные критерии: 1) рассмотрение дела независимым судом; 2) отсутствие предубеждения и пристрастности судей; 3) рассмотрение дела компетентным судом, созданным на основании закона; 4) соблюдение презумпции невиновности; 5) недопустимость разрешения судом вопроса о правах и обязанностях лиц, не привлеченных к участию в деле; 6) равно обеспечиваемая обвиняемому и потерпевшему возможность представлять доказательства, заявлять ходатайства, знакомиться со всеми материалами дела и таким образом довести свою позицию относительно всех аспектов дела до сведения суда; 7) осуществление разбирательства в разумный срок; 8) окончательность и стабильность судебных актов, вступивших в законную силу, и их исполнение. -------------------------------- <40> См., напр.: Постановления Конституционного Суда РФ от 19 апреля 2010 г. N 8-П "По делу о проверке конституционности пунктов 2 и 3 части второй статьи 30 и части второй статьи 325 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан Р. Р. Зайнагутдинова, Р. В. Кудаева, Ф. Р. Файзулина, А. Д. Хасанова, А. И. Шаваева и запросом Свердловского областного суда" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2010. N 18. Ст. 2276; от 21 апреля 2010 г. N 10-П "По делу о проверке конституционности части первой статьи 320, части второй статьи 327 и статьи 328 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами гражданки Е. В. Алейниковой и общества с ограниченной ответственностью "Три К" и запросами Норильского городского суда Красноярского края и Центрального районного суда города Читы" // Собрание законодательства Российской Федерации. 2010. N 19. Ст. 2357.
Во многих отношениях Европейский суд усовершенствовал право на справедливое судебное разбирательство, установив в качестве косвенных требований "справедливого разбирательства" ряд гарантий или условий, которые прямо не указаны в Конвенции. Одним из них является обязанность судов давать обоснования своим решениям <41>. Другим требованием справедливого судебного разбирательства является принцип "равенства сил", который предполагает, что "каждой стороне должна быть предоставлена разумная возможность представить свою версию по делу при условии, что это не ставит ее в значительно менее выгодное положение vis-a-vis к ее оппонентам" <42>. Также можно вспомнить и о Постановлении Европейского суда по делу "Голдер против Соединенного Королевства", в котором было установлено, что право на справедливое судебное разбирательство предполагает защиту права на обращение в суд. -------------------------------- <41> Application N 12945/87, Hadjianastassiou v. Greece, Judgment of 16 December 1992. <42> Application N 14448/88, Dombo Beheer B. V. v. the Netherlands, Judgment of 27 October 1993.
Таким образом, категория "справедливое разбирательство" получила подробное толкование в судебной практике. Учитывая вышеизложенное, в качестве основания ограничения открытого разбирательства дела в ГПК РФ предлагается закрепить положение "иные обстоятельства, гласное обсуждение которых способно помешать справедливому разбирательству дела...". Такая формулировка представляется нам более точной и однозначной, чем "правильное разбирательство дела". Очень важным является то, что, хотя законодатель и возлагает обязанность на судью мотивировать решение о закрытии судебного заседания, судебная практика Европейского суда по правам человека по делам против России свидетельствует, что это правило соблюдается далеко не всегда, даже в уголовном процессе, на кону в котором зачастую стоят интересы гораздо более высокие, нежели в гражданском. Например, в деле "Волков против России", в котором Омский областной суд принял решение о закрытии всего судебного процесса по убийству на основании ходатайства свидетеля, объяснив это необходимостью обеспечить полное и объективное судебное разбирательство и исключить любую возможность оказания давления на жертв и свидетелей, Европейский суд нашел подобную мотивацию "удручающе загадочной" (regrettably cryptic) и обозначил необходимость более точного указания на то, почему свидетель боялся давать показания в присутствии публики и почему опасения за безопасность свидетеля перевесили значимость открытого судебного заседания <43>. -------------------------------- <43> Application N 64056/00, Volkov v. Russia, Judgment of 4 December 2007.
В деле "Белашев против России" Европейский суд с сожалением обнаружил, что первое постановление Московского городского суда от 17 сентября 2001 г. вообще не содержало причин проведения заседания за закрытыми дверями, а во втором Постановлении было лишь указано на необходимость защиты свидетелей и жертв преступления. В кассационном определении Верховного Суда РФ такие основания для проведения закрытого заседания, как соображения национальной безопасности, вообще не упоминались <44>. -------------------------------- <44> Application N 28617/03, Belashev v. Russia, Judgment of 4 December 2008.
Арбитражный процессуальный кодекс РФ
В Арбитражном процессуальном кодексе РФ гласности судопроизводства посвящена ст. 11, которая по содержанию весьма близка к рассмотренным правилам ст. 10 ГПК РФ. В ней не упоминаются дела об усыновлении (удочерении), поскольку они не подсудны арбитражным судам. В АПК РФ законодатель во всех случаях использует формулировку "разбирательство дела в закрытом судебном заседании допускается", что не позволяет выделять императивные и диспозитивные нормы в рамках данной статьи. Кроме того, отсутствует указание на необходимость объяснения мотивов проведения закрытых заседаний.
Уголовно-процессуальный кодекс РФ
Несколько иной подход представлен в Уголовно-процессуальном кодексе Российской Федерации. Правила относительно гласности судебного разбирательства содержатся не в разделе, посвященном основным принципам уголовного судопроизводства, а в ст. 241, касающейся обеспечения режима гласности в судебном разбирательстве в суде первой инстанции. Так, закрытое судебное разбирательство допускается в случаях, когда: 1) разбирательство уголовного дела в суде может привести к разглашению государственной или иной охраняемой федеральным законом тайны; 2) рассматриваются уголовные дела о преступлениях, совершенных лицами, не достигшими возраста шестнадцати лет; 3) рассмотрение уголовных дел о преступлениях против половой неприкосновенности и половой свободы личности и других преступлениях может привести к разглашению сведений об интимных сторонах жизни участников уголовного судопроизводства либо сведений, унижающих их честь и достоинство; 4) этого требуют интересы обеспечения безопасности участников судебного разбирательства, их близких родственников, родственников или близких лиц. По мнению законодателя, данный перечень является исчерпывающим. Однако анализ постановлений Президиума Верховного Суда РФ позволяет вывести еще одно основание для закрытия судебного заседания - международные нормы. В частности, Президиум Верховного Суда РФ, рассматривавший дело в порядке надзора, в Постановлении от 26 сентября 1996 г. <45> заключил, что, даже несмотря на то, что действовавшим на то время законом (УПК РСФСР) не было предусмотрено проведение закрытого заседания по определенному основанию, но международным договором это предусмотрено, то применяются правила международного договора. В данном случае суд использовал ст. 14 Международного пакта о гражданских и политических правах от 16 декабря 1966 г., провозглашающую, что публика может не допускаться на судебное разбирательство, когда этого требуют интересы сторон. -------------------------------- <45> Постановление Президиума Верховного Суда РФ от 26 сентября 1996 г. "Надзорная инстанция не признала нарушения судом первой инстанции принципов гласности и непосредственности при разбирательстве дела" // СПС "КонсультантПлюс".
Отдельного внимания заслуживает проблема осуществления правосудия по уголовным делам в отношении несовершеннолетних. УПК РФ допускает рассмотрение уголовных дел в закрытых судебных заседаниях в отношении несовершеннолетних, не достигших возраста 16 лет. Однако если рассмотрение уголовного дела в отношении несовершеннолетнего, достигшего 16-летнего возраста, подпадает под случаи, предусмотренные п. 3 и 4 ч. 2 ст. 241 УПК РФ, то также допускается проведение закрытого судебного заседания. Подавляющее же большинство дел о преступлениях несовершеннолетних рассматривается в открытых судебных заседаниях <46>. -------------------------------- <46> См.: Хисматуллин Р. С. Проблемы судебного разбирательства дел о преступлениях несовершеннолетних: Монография // Издание Башкирского университета. Уфа, 2001. С. 35.
В соответствии с Минимальными стандартными правилами Организации Объединенных Наций, касающимися отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила) <47>, право несовершеннолетнего на конфиденциальность должно уважаться на всех этапах, чтобы избежать причинения ей или ему вреда из-за ненужной гласности или из-за ущерба репутации. В принципе не должна публиковаться никакая информация, которая может привести к указанию на личность несовершеннолетнего нарушителя. В соответствии со ст. 21 Пекинских правил "материалы дел несовершеннолетних должны храниться строго конфиденциально и не должны передаваться третьим лицам". Таким образом, УПК РФ не воспринял полностью данное положение. Несовершеннолетние с 16 до 18 лет менее защищены национальным законодательством, чем в общепризнанных международных нормах, поэтому судьи, рассматривающие уголовные дела в отношении несовершеннолетних, должны знать содержание международных актов, регулирующих данные отношения, и руководствоваться ими при принятии решения. -------------------------------- <47> См.: Минимальные стандартные правила Организации Объединенных Наций, касающиеся отправления правосудия в отношении несовершеннолетних (Пекинские правила) // Международные акты о правах человека: Сб-к док-в. М., 2000. С. 289.
Представляется интересным то обстоятельство, что ГПК РФ и АПК РФ закрепляют возможность проведения судебного разбирательства в закрытом судебном заседании, в то время как УПК РФ использует понятие "закрытое судебное разбирательство", что хотя и звучит похоже, но существенно отличается по объему. Судебное заседание - это форма судебного разбирательства, следовательно, судебное разбирательство может состоять из нескольких судебных заседаний. Необходимость закрытия одного судебного заседания не обязательно ведет к закрытию всего разбирательства. Однако если ГПК РФ и АПК РФ позволяют прийти к такому выводу, то УПК РФ закрепляет необходимость закрытия всего процесса из-за наличия соответствующих оснований.
Другие законодательные акты
Принцип гласности в деятельности судов закреплен также в Законах "О судебной системе Российской Федерации", "О Конституционном Суде Российской Федерации", "Об арбитражных судах Российской Федерации". Так, в соответствии со ст. 31 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" рассмотрение дел, назначенных к слушанию, является открытым, а случаи проведения закрытых заседаний строго установлены в ст. 55. К ним относятся: необходимость сохранения охраняемой законом тайны, обеспечения безопасности граждан, защиты общественной нравственности.
Стандарты Европейской конвенции по правам человека
Область применения ст. 6 Конвенции
Как показывает анализ российского права, требования гласности судебных заседаний применимы к гражданскому, уголовному, арбитражному процессам, а также к процессу рассмотрения дела в Конституционном Суде РФ. Статья 6 Конвенции и, следовательно, требование гласности процесса также имеют свою область применения, которая, в свою очередь, складывается из категории дел (гражданские, уголовные, налоговые и т. д.) и видов судебного производства (кассационное, апелляционное или надзорное), на которые распространяется действие статьи. Не ставя перед собой цель показать интерпретацию Европейским судом категорий "спора о гражданских правах и обязанностях" или "уголовного обвинения", так как это предмет отдельного исследования, остановимся на видах производства, которые подпадают под действие ст. 6 Конвенции. Если производство в первой инстанции не было гласным, то это может быть исправлено проведением гласного заседания в вышестоящей инстанции. Однако при этом Европейский суд отмечает, что рассмотрение дела в вышестоящей инстанции должно полностью охватывать и вопросы правоприменения, и фактическую сторону дела <48>. -------------------------------- <48> Application N 35115/97, Riepan v. Austria, Judgment of 14 November 2000.
Общее правило, обозначенное Судом в деле "Боттен против Норвегии" <49>, гласит, что если критерий гласности был соблюден при судебном разбирательстве в первой инстанции, то отсутствие гласности в вышестоящей инстанции может быть оправдано с учетом круга полномочий вышестоящего суда и того, каким образом интересы заявителя были соблюдены. Если вышестоящий суд рассматривает только вопросы правоприменения, то несоблюдение требования гласности судебного заседания может быть допустимо. Однако в данном деле Верховный суд Норвегии должен был затронуть не только вопросы правоприменения, но и интерпретации характера и поведения осужденного. Более того, природа данного дела была такова, что наказание имело серьезные последствия для обвиняемого. Принимая это во внимание, Европейский суд пришел к выводу о нарушении ст. 6. В отличие от этого дела, в решении "Фейде против Швеции" Суд отметил, что вышестоящая инстанция рассматривала только вопросы правоприменения, при этом наказание было небольшим (штраф), поэтому отсутствие обвиняемого на судебном процессе во второй инстанции не нарушило требования ст. 6 <50>. Таким образом, можно уверенно утверждать, что если вышестоящая инстанция рассматривает вопросы интерпретации права и наказание небольшое, то требование непосредственности (необходимость участия обвиняемого) существенно смягчается. -------------------------------- <49> Application N 16206/90, Botten v. Norway, Judgment of 19 February 2006. <50> Application N 12631 /87, Fejde v. Sweden, Judgment of 29 October 1991.
Основания ограничения открытости судебного заседания
Европейская конвенция определяет следующие основания для проведения заседания за закрытыми дверями: соображения морали, общественного порядка или национальной безопасности в демократическом обществе, а также интересы несовершеннолетних, защита частной жизни сторон или интересов правосудия. Анализ данных оснований показывает их значительную степень субъективности, которая может быть обусловлена и национальными особенностями, и взглядами отдельно взятого судьи. Несмотря на то, что Суд оставляет широкие дискреционные полномочия национальным властям, он тем не менее устанавливает некоторые границы, призывая ограничивать доступ к судебным заседаниям строго пропорционально имеющимся интересам и альтернативным возможностям защиты этих интересов. Например, в деле "Крестовский против России" заседания в национальном суде были проведены в закрытом режиме из-за соображений физической безопасности участников процесса и охраны частной жизни пострадавшей и свидетелей. Освещая первое основание, Суд отметил, что проблемы безопасности - распространенная черта многих уголовных процессов. Однако, по мнению Суда, дела, когда соображения безопасности оправдывают проведение закрытого заседания, редки. При этом используемые меры должны быть строго пропорциональны задействованным интересам, и на суде лежит обязанность исследовать возможные альтернативы для того, чтобы выбрать наименее ограничительные меры. В данном случае национальный суд не смог обосновать, почему такие возможные меры, как металлоискатели или обыск при входе, не были использованы <51>. По второму основанию Суд также отметил, что защита интересов пострадавшей и свидетелей могла обосновать проведение в закрытом режиме части судебного разбирательства (судебного заседания), но никак не могла оправдать закрытие полностью всего процесса <52>. -------------------------------- <51> Application N 14040/03, Krestovskiy v. Russia, Judgment of 28 October 2010. <52> Ibid.
В упоминавшемся выше деле "Белашев против России" Суд рассматривал основание закрытия судебного заседания из-за наличия в деле материалов, содержащих сведения, относящиеся к государственной тайне. Суд не согласился с доводами России, что сам факт наличия подобных материалов обосновывает закрытие всего судебного разбирательства. Суд отметил, что "для государства необходимость сохранить свои секреты может быть чрезвычайно значимой. Но гораздо большую важность имеет необходимость обеспечить отправление правосудия с соблюдением необходимых гарантий, одной из которых является гласность. Перед тем как принять решение о закрытии судебного заседания, суд должен убедиться в том, что закрытие необходимо для защиты веских государственных интересов" <53>. Суд должен ограничить гласность только в той мере, которая строго необходима. В данном случае Московский городской суд в своем постановлении о закрытии судебного заседания даже не остановился на причинах такого решения. Российский суд также не пытался найти альтернативные меры, чтобы нивелировать негативный эффект закрытия судебного заседания. -------------------------------- <53> Application N 28617/03, Belashev v. Russia, Judgment of 4 December 2008.
Обращаясь ко второму основанию, выдвинутому российской стороной в обоснование проведения заседания за закрытыми дверями, - "безопасности свидетелей и потерпевшего", Суд с удивлением отметил лаконичность обоснования данной причины в Постановлении, а именно гарантировать безопасность потерпевших, свидетелей и других сторон в деле, принимая во внимание характер вменяемого деяния. Суд нашел объяснение недостаточным. Суду было непонятно, почему российский суд был озабочен безопасностью свидетелей и потерпевшей стороны и почему это беспокойство перевесило право обвиняемого на гласный суд. По предположению Европейского суда, Московский городской суд принял постановление о закрытии дела на основании тяжести вменяемого деяния. Соответственно, Суд увидел в этом нарушение ст. 6 Конвенции. Возможная причина подобной позиции российских судов по уголовным делам уже была ранее рассмотрена и заключается в том, что УПК РФ говорит о необходимости закрыть судебное разбирательство в целом, а не только судебное заседание. Следовательно, необходимо осознание судьями того факта, что потребность закрытия заседания или его части не должна вести к закрытию всего процесса в целом.
Выводы
Подводя итоги анализа объема понятий "гласность" в российском законодательстве и "публичный характер заседаний" согласно Европейской конвенции, можно заключить, что их объем неравнозначен. Гласность по российскому законодательству включает три основных аспекта - доступ к судам, возможность фиксировать процесс и публичное оглашение решения. При этом она не включает устность и непосредственность, которые выделены в качестве отдельных принципов судопроизводства. Публичное оглашение решения долго понималось достаточно узко и включало только оглашение решения в зале судебного заседания. Конвенция выделяет четыре основных составляющих гласности: доступ к судам, публичность судебного акта, устность и непосредственность. При этом, в отличие от российской практики, публичность понимается как доступ общественности к решению. Обеспечить такой доступ можно различными способами, в том числе посредством оглашения решения в заседании. Отрадно, что на данный момент в России заметны позитивные тенденции, когда была осознана необходимость размещения судебных решений на сайтах судов и сделаны конкретные шаги для ее реализации. Это свидетельствует о том, что объем понятия "публичность" в сознании российского законодателя начинает трансформироваться посредством расширения доступа общественности к судебным актам. Конвенция содержит закрытый перечень оснований для ограничения публичности, к которым относятся: соображения морали, общественного порядка и национальной безопасности, интересов несовершеннолетних, охраны частной жизни, защиты интересов правосудия. Существующие в российском законодательстве ограничения во многом сопоставимы с международными стандартами. Так, гласность процесса может быть ограничена для охраны государственной и коммерческой тайны, тайны усыновления, неприкосновенности частной жизни, половой неприкосновенности, охраны чести и достоинства, защиты безопасности участников процесса. В международном праве признается возможность исключить публичное разбирательство, если оно может нарушить (в силу особых обстоятельств) интересы правосудия, что формулируется как отдельное основание, внешне не связанное с защищаемыми в правосудии другими государственными, общественными или личными интересами. В законодательстве РФ "интересы правосудия" не признаются основанием для проведения закрытого судебного разбирательства. По нашему мнению, такое основание ограничения гласности неприемлемо в российских условиях, поскольку существует реальная опасность того, что оно будет использоваться слишком часто. В соответствии с п. 1 ст. 6 Европейской конвенции указанное отступление от гласности допускается не везде, а "в демократическом обществе". В других условиях оно могло бы стать орудием произвола. В российской судебной практике разные ограничения гласности, например, запрет реализовать право присутствующих фиксировать в судебном заседании его ход с помощью аудиозаписи, прямо дозволенное ч. 7 ст. 11 АПК, ч. 7 ст. 10 ГПК, ч. 5 ст. 241 УПК, чаще всего мотивируются тем, что это мешает суду. Несмотря на сопоставимость понятий, положения российского законодательства создают серьезную угрозу сведения принципа гласности на нет. Во-первых, они позволяют проведение закрытых судебных заседаний и в других случаях, кроме прямо названных в законе: все процессуальные Кодексы указывают на возможность их установления другими законами, т. е. на потенциальное их расширение в будущем; во-вторых, в ГПК РФ предусмотрено, что суд по ходатайству заинтересованных лиц вправе исключить гласность при наличии любых обстоятельств, публичное обсуждение которых способно помешать правильному разбирательству дела, т. е. допускается свобода судейского усмотрения. Кроме того, российские судьи не применяют "тест пропорциональности", который предполагает не только закрепление в законодательстве возможности закрытия, но и наличие в деле реальной потребности в ней, а также использование соразмерных средств для достижения цели. Очевидно, одной из причин неиспользования "теста пропорциональности" является положение УПК РФ, закрепляющее возможность закрывать целое судебное разбирательство, а также отсутствие восприятия гласности как важной процессуальной ценности, гарантирующей не только реализацию прав человека, но и более эффективное функционирование системы правосудия в целом.
Название документа