Основы немецкой методики толкования права

(Шмагин А.) ("Вестник гражданского права", 2012, N 4) Текст документа

ОСНОВЫ НЕМЕЦКОЙ МЕТОДИКИ ТОЛКОВАНИЯ ПРАВА <1>

А. ШМАГИН

Шмагин Александр, научный сотрудник Института иностранного и международного частного права им. Макса Планка (Гамбург, Германия).

Данная статья посвящена представлению современной немецкой методики толкования права и ее сравнению с теорией толкования права на постсоветском пространстве. Автор описывает цели толкования, представляет отдельные методы толкования и примеры их применения на практике. Помимо этого, он анализирует отличия в понимании и применении методов толкования права в Германии и России. Особое место занимает вопрос соотношения методов толкования права между собой, а также вопрос влияния философии права на методы толкования.

Ключевые слова: толкование права, телеологический метод, толкование в соответствии с Конституцией, телеологическая редукция, телеологическое расширение, логические приемы, соотношение методов толкования права, философия права.

This article considers with the current German methods of interpretation and compares them with the theory of interpretation in the post-Soviet region. The author describes the objectives of interpretation, presents different methods of interpretation and gives examples of their application in practice. In addition, he analyses the differences in the understanding and application of these methods of interpretation in German and Russian law. The special part of the article discusses the relation among the separate methods of interpretation and also the influence of legal philosophy on the interpretation methodology.

Key words: interpretation of law, teleological method, constitutional interpretation, teleological reduction, teleological extension, logical method, relation among the methods of interpretation, philosophy of law.

Введение

В процессе применения права <1> неизбежно возникает вопрос о смысле его норм. Путь от текста закона к решению конкретного прецедента намного сложнее, чем это может показаться на первый взгляд, ведь законы содержат абстрактные правила. Мы не можем в них прочитать: А должен вернуть Б переданную вещь, - а только абстрактное правило, согласно которому у собственника есть право истребовать вещь из незаконного владения. Правоприменитель в каждом конкретном случае должен сначала установить обстоятельства дела, после чего найти одну или несколько применимых к данному случаю норм. Следующим шагом является соотнесение установленных фактических обстоятельств с найденными абстрактным правилами. Результатом всего становится вывод о наличии или отсутствии права требования. Именно в момент соотнесения обстоятельств дела и абстрактных нормативных правил неизбежно встает вопрос о смысле использованных в законе понятий. -------------------------------- <1> Хочется отметить, что под "применением права" в рамках данной статьи следует понимать "приложение" закона к конкретному делу или ситуации любым лицом, а не деятельность властных органов в рамках их компетенции по содействию адресатам в реализации их прав и обязанностей, как это часто определяется в советских и российских учебниках по теории государства и права.

Методика толкования права представляет собой тот инструментарий, который должен помогать правоприменителю при решении правовых проблем в любой области права <1>. Являясь своего рода надстройкой над всей правовой системой, методика может быть не только использована в национальной правовой системе, но и применяться в других странах. Конечно, каждая правовая система обладает своими особенностями, в том числе своей методикой <2>. В то же время при установлении принадлежности правовой системы к правовой семье одним из критериев является сходство используемых методик толкования права <3>, поэтому наработки методики "родственной" системы права могут быть использованы и в другой системе. -------------------------------- <1> Fleischer H. European Legal Methodology: Current Position and Future Perspectives - Europeische Methodenlehre: Stand und Perspektiven // Rabels Z. 2011. Vol. 75. Num. 4. S. 700, 705. <2> Kramer E. A. Juristische Methodenlehre. 3. Aufl. Stampfli, 2010. Kap. I-5, S. 42; Fleischer H. Op. cit. 700, 705. <3> См., например: Zweigert K., Kotz H. Einfuhrung in die Rechtsvergleichung auf dem Gebiete des Privatrechts. 3., neubearb. Aufl. Mohr Siebeck, 1996. § 5 III, S. 71.

Исходя из этого, наработки немецкой методики могут быть использованы при толковании права и в странах СНГ. Во-первых, большинство стран на постсоветском пространстве, как и Германия, принадлежат к так называемой континентальной правовой семье, уходящей своими корнями в римское право, чем объясняется, в свою очередь, сходство методических подходов и употребляемых терминов <1>. -------------------------------- <1> Хотя распространено и мнение, настаивающее на своеобразии правовых систем стран бывшего СССР (см., например, в отношении РФ: Лазарев В. В., Липень С. В. Теория государства и права: Учебник. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт, 2010. § 9.2, С. 252; Kabanov S. Recht und Rechtskommunikation in modernen Rechtssystemen. Zur rechtstheoretischen Standortbestimmung des russischen Zivilrechts im Kontext der deutschen und europaischen Rechtsordnung. Duncker & Humblot, 2010. 3. Abschnitt, III 1, S. 153 сл.).

Во-вторых, несмотря на основополагающие изменения на всех уровнях общественной и политической жизни современное право в странах СНГ при его создании базировалось на советском праве <1>, поэтому и право, и методика по-прежнему находятся под влиянием советского права, ориентируясь прежде всего на буквальное толкование норм без учета целей закона, общих принципов права и надзаконных ценностей <2>. Немецкая методика толкования права может послужить в определенной степени взглядом со стороны на современное право в общем и на методику толкования законов в частности. -------------------------------- <1> Гражданское право: Учебник: В 3 т. / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. 7-е изд. Т. 1. М.: Проспект, 2011. Гл. 4, § 1, с. 79 (автор главы - А. А. Иванов); Гражданское право: Учебник: В 3 т. / Под ред. А. П. Сергеева. Т. 1. М.: РГ "Пресс", 2010. Гл. 4, § 1, с. 92 (автор главы - Е. Н. Бычкова). <2> Морщакова Т. Г. Верховенство права и конституционные основы единообразия судебного правоприменения // Верховенство права и проблемы его обеспечения в правоприменительной практике. М.: Статут, 2009. С. 298; Книпер Р. Толкование, аналогия и развитие права: проблемы разграничения судебной и законодательной власти // Государство и право. 2003. N 8. С. 5, 7; Luchterhandt O. Rechtsnihilismus in Aktion. Der Jukos-Chodorkovskij-Prozess in Moskau // Osteuropa. 2005. Vol. 55. Num. 7. S. 7, 8; Nussberger A. Einfuhrung in das russische Recht. C. H. Beck, 2010. Teil 1, § 1 II, S. 7.

В-третьих, немецкое право и догматика часто выступают примером для национальных правовых систем в вопросах законотворчества и построения правового государства, но для успешной имплементации норм из другой правовой системы требуется, в свою очередь, учитывать различия в догматике и методах применения права <1>. Поэтому представление немецкой методики права может косвенно способствовать лучшему пониманию немецкого права при его изучении юристами из стран СНГ. -------------------------------- <1> Feldbrugge F. J.M. Die Bedeutung des Rechts auslandischer Staaten // Wege zum neuem Recht / M. Boguslawskij, R. Knieper. Berlin, 1998. S. 164, 166.

В данной статье нам хотелось не только изложить во многом знакомые методы толкования права, но и представить некоторые особенности и отличия немецкой методики от известной на постсоветском пространстве теории толкования права, в основе которой до сих пор заложены схожие принципы, уходящие своими корнями в советскую теорию права <1>. -------------------------------- <1> Гражданское право: Учебник: В 3 т. / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. 7-е изд. Т. 1. С. 79 (автор главы - А. А. Иванов).

Задачи толкования права

Вначале остановимся на задачах толкования права.

Интерпретация текста <1>

Первоочередной целью толкования является установление смысла законодательной нормы и его разъяснение <1>. Речь часто идет не только об установлении смысла конкретной нормы, а о разъяснении смысла целого правового комплекса и общего контекста, в котором интерпретируемые нормы находятся. -------------------------------- <1> Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. C. H. Beck, 2012. Einl. (Rn. 40); Coing H., Honsell H. in: J. von Staudingers Kommentar zum BGB. C. H. Beck, 2004. Buch 1. Einl. zum BGB (Rn. 124); Larenz K., Canaris C.-W. Methodenlehre der Rechtswissenschaft. 3. Aufl. Springer, 1995. Kap. 4.1, S. 133 ff.; Kramer E. A. Op. cit. Kap. I-1, S. 33.

Во избежание недоразумений следует оговориться, что методики толкования, которая устранит все сомнения в полученном результате, не существует. Как и любая наука, которая работает с текстами, толкование не является идеально точным методом. Интерпретация текстов, наоборот, часто приводит к увеличению возможных вариантов понимания нормы права. С другой стороны, такое многообразие вариантов предоставляет широкие возможности не только для абстрактного уяснения смысла законодательного правила, но и для выявления стоящих за нормой интересов и преследуемых законодателем целей. Получение разумных ответов на конкретную юридическую проблему является основополагающей задачей правоприменения, но каждая из таких проблем обладает своим особым индивидуальным характером, поэтому и при ее решении необходимо установить все влияющие на такое решение факторы. Для этого необходимо использовать признанные методы толкования. На практике нередко происходит так, что правоприменитель с помощью профессионального опыта и юридического чутья может интуитивно найти правильное решение проблемы, не обращаясь к методике толкования права. Нередко он использует при этом в своей аргументации только те методы, которые должны подтверждать желаемый результат, из-за чего часто говорится о субъективизме полученных в процессе толкования выводов <1>. Наличие же единой методики толкования подчиняет процесс интерпретации определенным правилам, ставя обоснование решения, насколько это возможно, в рациональные, объективные рамки <2>. Благодаря таким свойствам методика косвенно способствует созданию правового государства, не позволяя выходить правоприменителям за установленные Конституцией или законами рамки в процессе интерпретации законов. -------------------------------- <1> См. подробнее: Kramer E. A. Op. cit. Kap. I-6, S. 45. <2> Похоже: BVerfGE 82, 1, 38.

Методически обоснованное решение способствует лучшему пониманию и обоснованию решения в каждом конкретном случае, что важно прежде всего для проигравшей стороны, так как она должна понять, почему ее позиция по решению конкретной правовой проблемы и, соответственно, предложения по толкованию правовой нормы были отвергнуты <1>. -------------------------------- <1> Bitter G., Rauhut T. Grundzuge zivilrechtlicher Methodik - Schlussel zu einer gelungenen Fallbearbeitung // JuS. 2009. S. 289, 290.

Использование единой методики способствует и самоконтролю правоприменителя, так как он в процессе толкования ориентируется на определенные правила. В результате создается атмосфера правовой защищенности, так как исход спора становится относительно предсказуемым для его сторон <1>. -------------------------------- <1> Bitter G., Rauhut T. Op. cit. S. 289, 290.

Методически проработанные решения конкретных правовых проблем способствуют установлению диалога между теорией и практикой, так как и практики, и теоретики говорят на одном языке, поэтому они должны учитывать наработки друг друга и повышать таким образом как уровень научной дискуссии, так и качество принимаемых решений. При таком взаимодействии все юридическое сообщество будет обсуждать и исследовать общие тенденции развития права и конкретные решения судов, что не всегда можно встретить в странах СНГ <1>. -------------------------------- <1> Похоже: Nussberger A. Die Frage nach dem tertium comparationis // ROW. 1998. S. 81, 85.

Совершенствование права

Современная немецкая догматика и практика, помимо функции интерпретации нормативных текстов, видят в качестве одной из задач толкования необходимость совершенствования права <1>. Такой широкий подход представляет собой еще одну особенность немецкой методики, тогда как на территории бывшего СССР целью толкования права зачастую видится исключительно установление смысла конкретной нормы <2>. -------------------------------- <1> BVerfGE 34, 269, 287; 88, 145, 167; BGHZ 4, 152, 158; Coing H., Honsell H. Op. cit. Einl. zum BGB (Rn. 124); Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. Einl. (Rn. 54); Kramer E. A. Op. cit. Kap. I-7, S. 49; Schwacke P. Juristische Methodik. 4. Aufl. W. Kohlhammer, 2003. § 6.1, S. 98; Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 5.1, S. 187 ff.; Zippelius R. Juristische Methodenlehre. 10. Aufl. C. H. Beck, 2006. § 11, S. 64 ff. <2> Марченко М. Н. Теория государства и права: Учебник. 2-е изд. М.: Проспект, 2006. Гл. XXII, § 3, с. 615; Теория государства и права: Учебник / Под ред. проф. О. В. Мартышина. М.: Норма, 2007. Гл. 22, § 1, с. 377 (автор главы - Г. Н. Манов); Матузов Н. И., Малько А. В. Теория государства и права: Учебник. М.: Юристъ, 2004. Гл. 15, § 3, с. 348 (автор главы - Н. И. Матузов).

Данная позиция обосновывается в первую очередь несовершенством законов, содержащих неточные формулировки и пробелы, которые могут носить как абсолютный, так и относительный характер. Абсолютными пробелы считаются в тех случаях, в которых закон не содержит никакого решения возникшей проблемы, а относительными - те случаи, в которых закон хотя и содержит определенные правила разрешения конфликта, но при их дословном применении полученное решение не представляется правильным или справедливым в данной ситуации в силу обоснованных сомнений, что законодатель при регулировании данного конфликта не предвидел или не продумал полностью все варианты его решения <1>. -------------------------------- <1> О пробелах в праве см. подробнее: Ruthers B., Fischer Chr., Birk A. Rechtstheorie. 6. Aufl. C. H. Beck, 2011. Rn. 822 ff.

Под задачей совершенствования права не должен пониматься исключительно поиск новых предложений законодателю по внесению изменений в какой-либо законодательный акт, что приводит в некоторых странах на постсоветском пространстве к необходимости обязательного выдвижения в заключительных выводах научной работы предложений по изменению закона в исследуемой области права, хотя часто устранение пробела может быть достигнуто и с помощью известных методов толкования права. На наш взгляд, любые методически обоснованные предложения по устранению правовых недостатков и пробелов в широком смысле слова представляют собой научную ценность и подлежат соответствующей оценке. Кроме того, в практической деятельности у правоприменителей нет возможности дожидаться реакции законодателя на установленный пробел в законодательстве, а требуется разрешить конкретный спор по существу, не отказывая в правовой защите со ссылкой на отсутствие соответствующего правового регулирования. Поэтому правоприменитель на практике должен обладать возможностями в рамках допустимых границ по устранению пробелов в праве, участвуя таким образом в его совершенствовании <1>. -------------------------------- <1> Хотя в каждой из отраслей права существуют свои особенности по устранению пробелов. Так, в уголовном праве из-за принципа недопустимости наказания за не предусмотренное в законе преступление существует запрет на применение норм по аналогии (см., например, абз. 2 ст. 103 Основного Закона Германии или ч. 2 ст. 54 Конституции РФ), в то время как в частном праве допускается аналогия права и закона.

Методы толкования

В немецкой теории права выделяются четыре классических метода толкования права. Критериями для интерпретации выступают: текст, история создания закона, его система и преследуемые им цели <1>. -------------------------------- <1> Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 4, § 2, S. 141; Ruthers B., Fischer Chr., Birk A. Op. cit. Rn. 702; Zippelius R. Op. cit. § 8, S. 42.

Грамматическое толкование

Толкование означает прежде всего исследование текста нормы, т. е. уяснение значения слова в соответствии с его общим или специальным употреблением, в том числе использованием данного слова в конкретном законе <1>. При отсутствии законодательного определения термина для установления его общего значения используются словари и общие правила грамматики <2>. -------------------------------- <1> Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. Einl. (Rn. 41); Coing H., Honsell H. Op. cit. Einl. zum BGB (Rn. 139); Schwacke P. Op. cit. § 5.3.1. S. 72. <2> Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 4, § 2, S. 141.

При этом необходимо учитывать, что законодатель часто придает терминам, используемым в обыденной жизни, специальное значение. Например, в праве различаются такие термины, как "владение" и "собственность", "договор" и "сделка", хотя в разговорной речи они часто употребляются как равнозначные. Кроме того, в разных или даже одном законе один и тот же термин может иметь разные значения. Например, понятие, связанное с термином "имущество" в п. 2 ст. 46 ГК РФ, где под ним понимаются исключительно вещи, отличается от понятия, связанного с термином "имущество" в п. 1 ст. 302 ГК РФ, согласно которому в состав имущества входят еще деньги и ценные бумаги. Следует подчеркнуть, что смысл одного и того же слова может варьироваться не только в законе, но и между разными людьми. К примеру, понимание того, в какое время суток начинается день или с какого количества человек можно вести речь о демонстрации, будет различным у каждого из нас. Для установления смысла подобных терминов в Германии используется метод смыслового ядра и смыслового поля <1>. Смысловое ядро составляют те объекты, которое однозначно подпадают под его смысл. Те же объекты, которые могут быть, а могут и не быть частью объема нашего понятия, составляют так называемое смысловое поле или пограничную зону <2>. -------------------------------- <1> Выбранная терминология взята из: Heck Ph. Gesetzesauslegung und Interessenjurisprudenz // AcP. 1914. Bd. 112. S. 107. Терминология варьируется от автора к автору (см., например: Looschelders D., Roth W. Juristische Methodik im Prozess der Rechtsanwendung. Duncker & Humblot, 1996. S. 23; Beaucamp G., Treder L. Methoden und Technik der Rechtsanwendung. 2. Aufl. C. F. Muller, 2011. Rn. 146 (говорят о "понятийном ядре и дворе" и т. д.)). <2> Термин "пограничная зона" взят из: Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. Einl. (Rn. 39).

В качестве примера установим значение термина "здания" в ГК РФ (например, п. 1 ст. 130, 132), чье законодательное определение отсутствует. Для "зданий" таким смысловым ядром будут, условно говоря, все крупные строения из камня и дерева, например многоэтажный дом или коттедж. Принадлежность летнего домика или сарая к понятию "здания" вызывает определенные сомнения, поэтому они составят его смысловое поле. За пределами смыслового поля точно будут находиться шалаши или контейнеры. В зависимости от того, какие из представленных вариантов подпадут под действие нормы при ее толковании, в немецком праве речь ведется об ограничительном или расширительном толковании <1>. Если в результате толкования к "зданиям" будут относиться только крупные строения из камня и дерева, то такое толкование будет ограничительным, а если охватит и все небольшие строения, т. е. все смысловое поле, то расширительным. -------------------------------- <1> Именно в таком значении понятия расширительного и ограничительного толкования чаще всего используются в российской и советской теории права (см., например: Марченко М. Н. Указ. соч. Гл. XXII, § 3, с. 618; Черданцев А. Ф. Толкование советского права. Теория и практика. М.: Юрид. лит., 1979. Гл. III-3. С. 139; Матузов Н. И., Малько А. В. Указ. соч. Гл. 15.3. С. 353 (автор главы - Н. И. Матузов); Теория государства и права: Учебник для юридических вузов и факультетов / Под ред. В. М. Корельского, В. Д. Перевалова. М.: НОРМА; ИНФРА-М, 1998. Гл. 24. § 2. С. 368 (автор главы - А. С. Шабуров)).

Как показывает данный пример, мы можем сделать определенные выводы об объеме регулирования, интерпретируя сам термин, но точный объем такого регулирования только на основе значения слова у нас установить не получится. Результат зависит и от истории закона, его контекста, преследуемых законом целей и других факторов, для чего требуется использование всех доступных методов и источников <1>. -------------------------------- <1> Sacker F. J. in: Munchener Kommentar zum BGB. 5. Aufl. C. H. Beck, 2006. Einl. (Rn. 129); Larenz K., Wolf M. Allgemeiner Teil des Burgerlichen Rechts. 9. Aufl. C. H. Beck, 2004. § 4. Rn. 38; Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 4. § 2 a. S. 145; Schwacke P. Op. cit. § 5.1, S. 67.

Поэтому правило, установленное в рамках строгой позитивистской традиции, запрещающее толкование текста закона, если его текст ясен <1>, также известное как "In-claris-verbis" (или "Sens clair-Doktrin", или "Plain-Meaning-Rule"), в современной немецкой догматике признается большинством ученых неверным <2>. Как было показано выше, однозначных терминов не бывает, и значение слова зависит от нескольких факторов. Упор исключительно на текст закона приводит не к желаемой правовой определенности и ограничению произвола на практике, а, наоборот, к обратному эффекту, повышая формализм и статичность права. "Однозначность" конкретного термина в конкретной норме всегда является результатом толкования, в котором важную роль играют все факторы и аргументы, а не исключительно его текст <3>. Юристы не должны быть "бесчувственными машинами" в процессе интерпретации норм. Они должны действовать в духе закона, вынося решение с учетом особенностей конкретного дела, обеспечивая справедливое и разумное применение закона в данной ситуации, не ожидая разъяснений сверху или реакции законодателя по устранению возможных пробелов. -------------------------------- <1> Ramm T. Auslegung und gesetzesandernde Rechtsfortbildung // Arbu R. 1962. S. 353, 356; Bachof O. Auslegung gegen den Wortlaut und Verordnungsgebung contra legem? - Schlusswort // JZ. 1963. S. 695, 697. <2> Sacker F. J. Op. cit. Einl. (Rn. 107); Coing H., Honsell H. Op. cit. Einl. zum BGB (Rn. 115); Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 4, § 2 a, S. 141; Ruthers B., Fischer Chr., Birk A. Op. cit. Rn. 732; Kramer E. A. Op. cit. S. 82 (Fn. 163); Rohl C. F., Rohl H. Chr. Allgemeine Rechtslehre. 3. Aufl. Carl Heymanns Verlag, 2008. § 78, I, 2, S. 614. <3> Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 1, § 3 a, S. 26; Ruthers B., Fischer Chr., Birk A. Op. cit. Rn. 732; Rohl C. F., Rohl H. Chr. Op. cit. § 78, I, 2, S. 615; Schwacke P. Op. cit. § 5.1, S. 67.

Определенную сложность при толковании представляют собой специальные термины, определение которых дается в законе. Их дефиниции часто несовершенны или законодатель иногда сам не придерживается данного определения, особенно при внесении последующих изменений в закон. Помимо этого, постоянно происходящие изменения в обществе приводят и к изменению значения существующих терминов. Поэтому установление значения термина в каждом конкретном случае должно происходить при помощи всех допустимых методов и с учетом данного законодателем определения. Кроме того, в законе существует большое количество неопределенных понятий, например "умысел" или "недостаток", а также общих оговорок <1>, например "добросовестный" или "противоречащий основам нравственности", толкование которых требует не только более точного и основательного подхода, но и оценки со стороны правоприменителя. Такая оценка возможна также с использованием всех методов интерпретации законов, а не только грамматического метода. -------------------------------- <1> В российской литературе, по меткому выражению М. И. Брагинского, иногда используется термин "каучуковые нормы" (см.: Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Книга первая. 3-е изд. М.: Статут, 2001. Гл. II, § 12, с. 139).

Таким образом, грамматический метод предоставляет нам чаще всего только первую зацепку, позволяет нам установить приблизительные границы толкования, которые требуют оценки и анализа с помощью других методов.

Исторический метод

При наличии нескольких возможных вариантов толкования логичным представляется изучение вопроса, какими представлениями руководствовался законодатель при принятии закона. Благодаря данному методу в толкование вводится исторический элемент. Изучается история принятия закона, его предшествующие редакции, исторический контекст с целью получения новой информации для выбора правильного варианта толкования <1>. -------------------------------- <1> Ruthers B., Fischer Chr., Birk A. Op. cit. Rn. 778; Schwacke P. Op. cit. § 5.3.3, S. 78; Zippelius R. Op. cit. § 10, II, S. 50; Bitter G., Rauhut T. Grundzuge zivilrechtlicher Methodik // JuS. 2009. S. 289, 294.

Цели и намерения законодателя не всегда легко установить. Современный законодатель - это прежде всего парламент страны, принимающий в установленном порядке законы <1>. Однозначного ответа на вопрос, чье мнение должно быть учтено и в каком объеме, в немецкой литературе выработано не было, поэтому изучаются протоколы заседаний палат или соответствующих комиссий, пояснительные записки к законопроекту и другие документы, свидетельствующие о влиянии на формулировку конкретной нормы <2>. Мнения всех участников законотворческого процесса и депутатов, обсуждающих закон перед его принятием, зачастую не совпадают, поэтому подобные исторические исследования не всегда могут дать исчерпывающую информацию и служить неопровержимыми доводами в пользу того или иного вывода <3>. Кроме того, законодатель, исходя из определенной модели, иногда просто не думал обо всех вариантах, которые могли возникнуть впоследствии на практике, вследствие чего необходимая информации просто отсутствует. -------------------------------- <1> В некоторых странах СНГ правом издания нормативных актов, обладающих силой закона, обладают и другие высшие государственные органы (см., например, ст. 85 Конституции Республики Беларусь или ч. 2 ст. 45 Конституции Республики Казахстан). <2> Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 4, § 2 c, S. 151. <3> Похоже: Sacker F. J. Op. cit. Einl. (Rn. 120); Herzberg R. D. Die ratio legis als Schlusel zum Gesetzesverstandnis? // JuS. 2005. S. 1, 4.

Помимо истории создания закона требуется учитывать и последующее развитие права и общества, так как происходящие изменения влияют и на интерпретацию правовой нормы. Наиболее ярко данное изменение можно проследить на примере толкования общих оговорок, требующих обязательной оценки со стороны интерпретатора <1>. На их значение влияют не только их место в законе и цели, преследуемые законом, но и господствующие в обществе в момент интерпретации нормы общеправовые и моральные принципы. То, что считалось недобросовестным 20 лет назад, сегодня или завтра может соответствовать представлениям морали и справедливости. Например, оценка деятельности лиц, занимающихся предпринимательской деятельностью, осуждалась в СССР до его распада, а на сегодняшний день она не только нашла свое признание в обществе, но и поддерживается государством. -------------------------------- <1> См. также сн. 32.

Систематический метод

Общие положения. Систематический метод толкования основывается на тезисе, что система норм права должна быть свободной от противоречий и каждая норма должна гармонировать со всей системой <1>. Поэтому в рамках систематического метода нужно выбрать тот вариант толкования, при котором норма будет лучше всего гармонировать с другими нормами <2>. Полученный результат при этом не нужно переоценивать. Если в конце XIX в. в рамках "юриспруденции понятий" <3> в немецком праве под такой системой понималась статичная пирамида из определений, правил и исключений, то на сегодняшний день система права представляет собой подвижную конструкцию, состоящую из ценностей и принципов, где всегда есть место для оценки полученного результата <4>. Поэтому, забегая вперед, необходимо подчеркнуть, что в современной немецкой теории систематический метод не носит доминирующего характера. -------------------------------- <1> Sacker F. J. Op. cit. Einl. (Rn. 131); Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. Einl. (Rn. 42); Rohl C. F., Rohl H. Chr. Op. cit. § 78, V, S. 622; Ruthers B., Fischer Chr., Birk A. Op. cit. Rn. 744; Schwacke P. Op. cit. § 5.3.2, S. 76; Bitter G., Rauhut T. Op. cit. S. 289, 293. <2> Ruthers B., Fischer Chr., Birk A. Op. cit. Rn. 744; Schwacke P. Op. cit. § 5.3.2, S. 76. <3> Подробнее см.: Coing H., Honsell H. Op. cit. Einl. zum BGB (Rn. 177). <4> Rohl C. F., Rohl H. Chr. Op. cit. § 78, V, S. 623; Schwacke P. Op. cit. § 5.3.2, S. 78.

В качестве примера систематического толкования внутри одной нормы можно привести установление значения термина "иное право" в абз. 1 ст. 823 ГГУ. Представим себе ситуацию, в которой А нанес телесные повреждения Р, который, в свою очередь, работает у Т. В результате повреждений Р не мог в течение недели выполнять свои обязанности по трудовому договору. Т потерял, таким образом, право требования к Р на исполнение последним обязанностей по трудовому договору. может ли он тогда требовать от А возмещения ущерба, возникшего в результате утраты им указанного права требования к Р? Такое право требования к А у него могло возникнуть из абз. 1 § 823 ГГУ, согласно которому возмещению подлежит ущерб, который возник в результате причинения вреда жизни или здоровью, посягательства на свободу, собственность или на иное право лица. В описанном нами примере были нарушены права Т из трудового договора с Р, поэтому необходимо установить, защищаются ли договорные права требования данной нормой закона, что будет возможно только в том случае, если такое право требования Т к Р будет "иным правом". При рассмотрении системы данной статьи можно установить, что все перечисленные в абз. 1 § 823 ГГУ права носят исключительный (жизнь, свобода) или абсолютный характер (право собственности). Поэтому в рамках данной системы и "иные права" должны обладать абсолютным или исключительным характером <1>. Утраченное Т право требования к Р происходит из трудового договора и обладает, таким образом, относительным характером. Следовательно, утрата прав из договора не защищается в рамках абз. 1 § 823 ГГУ, и Т не может требовать возмещения вреда от А по этому основанию. -------------------------------- <1> Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. § 823 (Rn. 11).

Специальные правила толкования. В немецкой теории также существуют несколько специальных правил систематического толкования, которые известны и на постсоветском пространстве, но их применение и понимание не всегда совпадают с немецкой методикой, поэтому остановимся на них подробнее. Исключения не подлежат расширительному толкованию. Первое из них говорит, что установленные в законе исключения или исчерпывающие перечни должны толковаться узко <1>. Подобные обоснования результатов толкования можно также часто встретить в российской литературе <2> или решениях суда <3>. Однако необходимо отметить, что немецкая методика отрицает данное правило во всей его абсолютности, указывая на то, что исключения в рамках их цели не только могут толковаться расширительно, но и даже быть доступны аналогии <4>. -------------------------------- <1> BGHZ 2, 237, 234; 11, 135, 143; Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. Einl. (Rn. 53); Schwacke P. Op. cit. § 5.5.1, S. 91. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Учебник "Гражданское право: В 4 т. Общая часть" (том 1) (под ред. Е. А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации - Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное). ------------------------------------------------------------------ <2> См., например: Гражданское право: Учебник: В 4 т. / Отв. ред. Е. А. Суханова. 3-е изд., перераб. и доп. Т. 1. М.: Волтерс Клувер, 2010. Разд. I, гл. 4.5, с. 116; Гражданское право: Учебник: В 3 т. / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. 7-е изд. Т. 1. Гл. 2, § 3, с. 62 (автор главы - Н. Д. Егоров). <3> См., например: п. 23 Постановления Пленума ВС РФ от 5 ноября 1998 г. N 15 "О применении судами законодательства при рассмотрении дел о расторжении брака"; п. 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25 июня 2009 г. N 131. <4> BGHZ 26, 78, 83; Coing H., Honsell H. Op. cit. Einl. zum BGB (Rn. 148); Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. Einl. (Rn. 53); Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 4, § 4 a, S. 175; Bydlinski F. Juristische Methodenlehre und Rechtsbegriff. 2. Aufl. Springer, 1991. 3. Buch, 2. Teil, III, 6, S. 440.

Во-первых, в каждом конкретном случае необходимо прояснить вопрос, является ли рассматриваемое правило действительно исключением <1>. Ведь не любому законодательному ограничению должно автоматически приписываться свойство исключительности. Формулировка закона служит лишь одним из факторов для определения исключения, но не единственным. В большей степени должно быть исключение по сути <2>. Для этого необходимо очертить систему законодательного решения, очертить контуры концепции, а уже после этого установить наличие "исключения из правила" в рамках данной концепции. -------------------------------- <1> Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 4, § 4 a, S. 175; Muller F. Juristische Methodik. 4. Aufl. Duncker & Humblot, 1990. S. 212. <2> Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 4, § 4 a, S. 176.

Во-вторых, законодатель при создании исключений и исчерпывающих списков может так же неточно выразиться, как и при создании других законов, поэтому корректировки данных неточностей не только допустимы, но и желательны. С учетом сказанного необходимо признать, что для исключений действуют все методы толкования <1>. Рассматриваемое правило должно пониматься в том смысле, что с помощью толкования принципиальное решение законодателя не должно быть сведено к нулю <2>. Если этого требует, например, цель закона, то отдельные понятия могут толковаться расширительно или быть доступны аналогии, что в российской теории нередко отвергается <3>. -------------------------------- <1> BVerfGE 47, 239, 250. <2> Bitter G., Rauhut T. Op. cit. S. 289, 293. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Учебник "Гражданское право: В 4 т. Общая часть" (том 1) (под ред. Е. А. Суханова) включен в информационный банк согласно публикации - Волтерс Клувер, 2008 (3-е издание, переработанное и дополненное). ------------------------------------------------------------------ <3> См., например: Гражданское право: Учебник: В 4 т. / Отв. ред. Е. А. Суханова. 3-е изд., перераб. и доп. Т. 1. Разд. I, гл. 4.5, с. 116.

Рассмотрим данный вывод на небольшом примере. Например, в п. 1 информационного письма Президиума ВАС РФ от 25 июня 2009 г. N 131 обосновывается невозможность расширительного толкования правила абз. 4 п. 3 ст. 7 Федерального закона от 24 ноября 1995 г. N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (далее - Федеральный закон об АО) его исключительным характером. Согласно данной норме у акционеров закрытого акционерного общества (далее - ЗАО) есть преимущественное право приобретения акций при их продаже другим акционером. В рассматриваемом прецеденте акционер ЗАО обратился в суд с иском о переводе на себя прав и обязанностей приобретателя акций данного общества по договору мены, заключенному другим акционером с третьим лицом. Суды всех инстанций, в том числе ВАС РФ, сославшись на то, что Федеральный закон об АО в п. 3 ст. 7 употребляет слово "продажа", пришли к выводу, что на договор мены такое правило не распространяется, а расширительно данную норму толковать нельзя, так как она представляет собой исключение из общего правила абз. 4 п. 1 ст. 2 данного Федерального закона, устанавливающего свободу отчуждения акционерами принадлежащих им акций <1>. -------------------------------- <1> В данном случае следует также поставить вопрос, насколько право на преимущественное приобретение акций согласно абз. 4 п. 3 ст. 7 Федерального закона об АО представляет собой исключение из абз. 4 п. 1 ст. 2 того же Федерального закона, по которому отчуждение акций не может быть поставлено в зависимость от согласия других акционеров, так как преимущественное право покупки по своей сути не затрагивает свободу принятия решения о продаже акций общества, а только опосредованно влияет на то, кому акционер должен предложить покупку своих акций в первую очередь.

С таким выводом нельзя согласиться по следующим основаниям. Во-первых, преимущественное право приобретения акций другого акционера в рамках абз. 3 п. 3 ст. 7 Федерального закона об АО направлено на недопущение новых или нежелательных акционеров в общество, а также должно служить сохранению существующей расстановки сил между акционерами, что упоминается и в п. 4 указанного информационного письма ВАС РФ <1>. Поэтому любые схемы участников для обхода данной цели путем использования других способов отчуждения акций ЗАО должны быть защищены правом преимущественного приобретения акций другими акционерами <2>. -------------------------------- <1> См. также: Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации: Постатейный. Часть первая / Под ред. Н. Д. Егорова, А. П. Сергеева. 3-е изд. М.: Проспект, 2006. С. 195 (автор комментария к ст. 93 - И. В. Никифоров); Ломакин Д. В. Типы и виды акционерных обществ // Вестник Московского университета. 2002. N 3. С. 73. <2> Пример такого обхождения с помощью притворной сделки рассмотрен в п. 4 рассматриваемого информационного письма ВАС РФ.

Во-вторых, при регулировании всех других правовых институтов, где также важен состав участников, законодатель предусмотрел схожие правила в отношении подобных сделок. Истец по данному делу указывал на п. 5 ст. 250 ГК РФ, регулирующий преимущественное право покупки продаваемой доли для участников общей собственности, которая устанавливает, что преимущественное право покупки распространяется и на договор мены. На наш взгляд, более ярким примером в подтверждение вывода о том, что законодатель не до конца продумал формулировку рассматриваемой статьи, является ст. 21 Федерального закона от 8 февраля 2008 г. N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью", так как ЗАО сравнимо по своей структуре и непубличному характеру с ООО <1>. В данной статье законодатель более точно установил, что преимущественное право распространяется на "продажу либо отчуждение доли иным образом". -------------------------------- <1> Корпоративное право: Учебник / Отв. ред. И. С. Шиткина. М.: Волтерс Клувер, 2007. Гл. II, § 1, с. 82 (автор главы - И. С. Шиткина).

В-третьих, в абз. 4 п. 1 ст. 2 Федерального закона об АО, который обозначен в п. 1 информационного письма Президиума ВАС как общее правило для рассматриваемой ситуации передачи права собственности на акции в ЗАО, говорится о свободе "отчуждения" акций, а не только о продаже, что позволяет предположить необходимость проверки на предмет обхода преимущественного права в случае любого отчуждения акций в ЗАО, а не только в случае их продажи. Указанные аргументы свидетельствуют, что законодатель, на наш взгляд, не совсем точно сформулировал норму закона в данной части, поэтому данное исключение должно толковаться расширительно в соответствии с преследуемой целью защиты интересов акционеров ЗАО, вкладывая в слово "продажа" и другие способы возмездного отчуждения акций. Преимущество специального закона перед общим. Следующее правило говорит о преимуществе специального закона перед общим (lex specialis derogat legi generali). На постсоветском пространстве данное правило часто не действует в отношении кодексов, и в литературе, например, часто говорится о приоритете Гражданского кодекса перед другими специальными законами, хотя кодексы принимаются в форме "обыкновенных" законов <1>. Некоторые страны даже закрепили правило о преимуществе кодексов в специальных законах о нормативно-правовых актах <2>. Такую тенденцию можно объяснить отсутствием в начале становления рыночной экономики достаточного количества законов, соответствующих новым требованиям времени. Кроме того, со времен СССР существует опасность, что с помощью других нормативных актов с одинаковой правовой силой, но принимаемых не парламентом, а другими органами, логическая система кодекса будет нарушена и, по сути, сведена к нулю <3>. Не вдаваясь в дискуссию о целесообразности сохранения данного принципа в современном законодательстве постсоветских стран, хотелось бы привести аргументы в пользу обратного правила, которое действует в Германии. -------------------------------- <1> Гражданское право: Учебник: В 4 т. / Отв. ред. Е. А. Суханов. 3-е изд., перераб. и доп. Разд. I, гл. 4, § 2.2, с. 98 (автор главы - Е. А. Суханов); Брагинский М. И., Витрянский В. В. Указ. соч. Гл. II, 4. с. 56 (автор главы - М. И. Брагинский); Гражданское право: Учебник: В 3 т. / Под ред. А. П. Сергеева, Ю. К. Толстого. 7-е изд. Т. 1. Гл. 2, § 1, с. 40 (автор главы - Н. Д. Егоров); иное мнение см.: Коммерческое (предпринимательское) право: Учебник: В 2 т. / Под ред. В. Ф. Попондопуло. 4-е изд., перераб. и доп. М.: Проспект, 2010. С. 80. <2> Абзац 6 ст. 10 Закона Республики Беларусь от 10 января 2000 г. N 361-З "О нормативных правовых актах" (http://pravo. kulichki. com/zak2007/bz36/dcm36802.php); п. 2 ст. 6 Закона Республики Казахстан от 24 марта 1998 г. N 213-I "О нормативных правовых актах" (http:// www. invalid. kz/ modules/ editor/ editor/ wysiwygpro/ site_files/ Zakon/ akt/ l.5.php). <3> См., например: право Президента Казахстана принимать указы, имеющие силу конституционного закона или обыкновенного закона, в ст. 4 Закона Республики Казахстан от 24 марта 1998 г. N 213-I "О нормативных правовых актах".

Правило, устанавливающее преимущество специального закона перед общим, объясняется прежде всего юридической логикой: в специальном законе многие проблемы находят более точную проработку, и, следовательно, в них более точно и конкретно выражается воля законодателя <1>. Кроме того, иная последовательность ведет к риску, что специальный закон никогда не будет применяться. При следовании данному правилу, наоборот, будет действовать специальный закон без опасности, что какая-то не урегулированная в специальном законе проблема останется без решения, так как существует общее правило <2>. -------------------------------- <1> Kramer E. A. Op. cit. Kap. II-2c, S. 109. <2> Ibid. Kap. II-2c, S. 109.

Необходимо отметить, что указанный принцип о приоритете специального закона тоже не должен пониматься абсолютно <1>. При его применении требуется установить с учетом преследуемых законами целей, идет ли речь о действительно специальном законе. Специальным можно признать только такой закон, который наряду с условиями применения общего закона содержит как минимум одно дополнительное, специальное условие <2>. Например, нормы о договоре коммерческой купли-продажи в Торговом уложении Германии выступают специальным законом по отношению к нормам о договоре купли-продажи в Гражданском уложении, равно как и специальные сроки исковой давности для прав требований покупателя в связи с недостатками товара (§ 438 ГГУ) по отношению к общему сроку исковой давности (§ 195 ГГУ). -------------------------------- <1> Coing H., Honsell H. Op. cit. Einl. zum BGB (Rn. 148). <2> Schwacke P. Op. cit. § 2.2.3, S. 16.

Преимущество закона, принятого позже. Принцип преимущества изданного позднее закона перед ранее изданным законом (lex posterior derogat legi priori) также известен на постсоветском пространстве <1>. Как и с первыми двумя правилами, необходимо иметь в виду, что рассматриваемое правило не обладает исключительным характером. Для его действия требуется установить, хотел ли законодатель с помощью новой нормы полностью заменить существующую (потому что только в этом случае можно вести речь о преимуществе нового закона) или, может быть, только в какой-либо части, что приведет к противоположному выводу, при котором обе нормы сохранят свое действие <2>. -------------------------------- <1> Абзац 10 ст. 10 Закона Республики Беларусь; п. 3 ст. 6 Закона Республики Казахстан; Коммерческое (предпринимательское) право: Учебник: В 2 т. / Под ред. В. Ф. Попондопуло. 4-е изд., перераб. и доп. С. 81. <2> Coing H., Honsell H. Op. cit. Einl. zum BGB (Rn. 148).

Толкование в соответствии с Конституцией. Одной из разновидностей систематического толкования является толкование в соответствии с Конституцией (verfassungskonforme Auslegung). В основе данного метода лежит идея о том, что в существующей иерархии законодательных актов нижестоящие нормы не должны противоречить вышестоящим, иначе они признаются ничтожными. Такие же правила действуют и во всех странах постсоветского пространства. В немецкой теории и практике Конституция и основные права человека занимают особое место. В отношении толкования законодательных норм это проявляется в том, что при наличии нескольких вариантов интерпретации нормы, один из которых ведет к противоречию с нормой Конституции, должен быть выбран тот вариант, который позволит сохранить действие нормы <1>. Если же с помощью толкования не удается найти никаких вариантов толкования, которые бы устраняли противоречие с Конституцией, то такую нижестоящую норму следует признать ничтожной. Абсолютная граница такого толкования пролегает там, где полученный результат интерпретации нормы попадет в прямое противоречие с текстом закона и однозначно установленной волей законодателя <2>. -------------------------------- <1> Впервые: BVerfGE 2, 266, 282. <2> BVerfGE 8, 28, 34; 54, 277, 299; 90, 263, 275.

Например, в § 70 УПК Германии установлено, что в случае отказа от дачи присяги без наличия установленного законом основания для такого отказа на такое лицо может быть наложен штраф или к нему применен арест. Установленный текст присяги до внесения в 2004 г. в закон изменений был составлен исключительно с религиозной формулой. В то же время в абз. 1 ст. 4 Основного Закона Германии закреплена свобода вероисповедания, которая включает в себя свободу не исповедовать никакой религии <1>. Параграф 70 УПК Германии предусматривал основания для освобождения от дачи присяги с религиозной формулой для лиц другого вероисповедания, но не для лиц, не исповедующих никакой религии, поэтому возник вопрос о противоречии § 70 УПК Германии Основному Закону. По решению Конституционного суда Германии в этом случае норма должна была истолкована в соответствии с Конституцией таким образом, что под таким "законодательным основанием" должна пониматься сама абз. 1 ст. 4 Основного Закона Германии и освобождать от дачи присяги по мотивам неисповедования какой-либо религии. В данном случае Конституционным судом Германии был выбран тот вариант толкования термина "законодательное основание", при котором норма не прекратила своего действия <2>. -------------------------------- <1> См. подробнее: Maunz Th., Durig G. Kommentar zum Grundgesetz. C. H. Beck, 2012. Art. 4 (Rn. 65). <2> BVerfGE 33, 23, 34.

Рассматриваемый способ толкования действует и для норм гражданского права. Ярким примером такого толкования можно назвать признание в гражданском праве так называемого общего права личности (allgemeines Personlichkeitsrecht). Не закрепленное в Основном Законе, оно было изначально выведено Конституционным судом Германии из права на общую свободу действий (абз. 1 ст. 2 Основного Закона Германии) и права на защиту достоинства человека (абз. 1 ст. 1 Основного Закона Германии) и призвано защищать сферу частной жизни человека в публичном праве <1>. При создании ГГУ в конце XIX в. законодатель не имел представления о необходимости защиты такого права в гражданских правоотношениях. Более того, до решения Конституционного суда данное право более полувека не защищалось в ГГУ. Сегодня защита нарушений данного права происходит, помимо прочего, и в рамках абз. 1 § 823 ГГУ. Как мы уже упоминали выше, согласно данной статье возмещению подлежит ущерб, возникший, помимо прочего, в результате посягательства на "иное право" лица. Под "иным правом" при этом понимаются исключительные и абсолютные права <2>. Интерпретируя понятие "иного права" в соответствии с Конституцией, в судебной практике и доктрине было признано, что общее право личности в силу его исключительного характера должно признаваться в качестве "иного права" и подлежать защите согласно абз. 1 § 823 ГГУ <3>. -------------------------------- <1> BVerfGE 54, 148, 153 (подробнее см.: Jarass H. D. in: Jarass H. D., Pieroth B. Grundgesetz fur die Bundesrepublik Deutschland: Kommentar. 10. Aufl. C. H. Beck, 2009. Art. 2 (Rn. 1); Kloepfer M. Verfassungsrecht. Bd. II. C. H. Beck, 2010. § 56 C., Rn. 45 ff.). <2> Подробнее см. выше, "Общие положения". <3> BGHZ 12, 344, 338.

В последующих решениях Конституционного суда метод толкования в соответствии с Конституцией получил свое дальнейшее развитие. Конституция образует определенную систему ценностей <1> и принципов <2> в государстве, которые должны учитываться и при толковании нижестоящего права, так как все законы в определенной степени конкретизируют эти положения <3>. Поэтому из нескольких вариантов толкования должен выбираться не просто тот вариант, который не противоречит Конституции, а вариант, который в наибольшей степени содействует реализации положений Конституции, способствуя созданию единого правопорядка <4>. Поэтому толкование в соответствии с Конституцией служит тому, чтобы перенести эти ценности и принципы в обычное законодательство <5>. -------------------------------- <1> Например, применительно к российскому праву см. ст. 2 Конституции РФ: "Человек, его права и свободы являются высшей ценностью", - а с ней и все права и свободы человека, закрепленные в гл. 2 Конституции РФ. <2> См., например: ст. 1 (Россия - демократическое государство), ст. 6 (принцип социального государства) Конституции РФ. <3> BVerfGE 49, 89, 157; 86, 288, 320. <4> BVerfGE 49, 89, 157; 86, 288, 320; Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 4, § 2 e, S. 160; Schwacke P. Op. cit. § 5.5.5, S. 96; Ludemann J. Die verfassungskonforme Auslegung von Gesetzen // JuS. 2004. S. 27, 28. <5> Bitter G., Rauhut T. Op. cit. S. 289, 296.

Особую сложность данный вид толкования представляет в частном праве. Согласно господствующей в немецком праве теории, основные права человека в отношениях между частными субъектами действуют опосредованно <1> (Drittwirkung der Grundrechte) <2>. В связи с этим реализация конституционных положений и установок осуществляется с помощью толкования неопределенных понятий и общих оговорок <3>. -------------------------------- <1> Единственное исключение предусмотрено в предл. 2 абз. 3 ст. 9 ГГУ. <2> BVerfGE 7, 198, 206; 25, 256, 263; 73, 261, 269; Coing H., Honsell H. Op. cit. Einl. (Rn. 194). <3> См. подробнее: Guckelberger A. Die Drittwirkung der Grundrechte // JuS. 2003. S. 1151.

Например, в практике возник вопрос, может ли наймодатель отказать нанимателю в установлении спутниковой антенны на стене дома для просмотра телевизионных программ на родном языке. Согласно предл. 2 абз. 1 ст. 535 ГГУ наймодатель обязан передать вещь нанимателю в состоянии, пригодном для оговоренного пользования. С учетом возникающего нарушения внешнего вида здания такую обязанность в принципе надо отклонить. С другой стороны, каждому человеку согласно абз. 1 ст. 5 Основного Закона Германии гарантируется свободный доступ к источникам информации. Чтобы наниматель мог вообще реализовать свое право, ему требуется установить антенну на свой дом, поэтому из-за отсутствия другой возможности получения данной информации понятие "состояние, пригодное для оговоренного пользования" в ст. 535 ГГУ должно толковаться в соответствии с Конституцией таким образом, что к такому состоянию должна относиться и возможность получения телевизионного сигнала на иностранном языке, включая при необходимости установку телевизионной антенны на стене дома <1>. -------------------------------- <1> BGH, NJW 2006, 1062 (при реализации решения Конституционного суда Германии BVerfGE 90, 27).

Во избежание недоразумений необходимо отметить, что подобное решение в указанном примере не приводит к установлению общего правила в пользу нанимателя на установку спутниковой антенны. Оно лишь показывает, что при толковании суд должен учитывать и закрепленные в Конституции права сторон на собственность (наймодатель) и на получение информации (наниматель). В каждой конкретной ситуации суд должен противопоставлять права наймодателя и нанимателя и находить оптимальный вариант решения конфликта именно в рассматриваемой ситуации, изучив, помимо прочего, иные возможности получения информации на родном языке без обязательного ограничения прав наймодателя. С учетом развития информационных технологий и возможностей получения телевизионной картинки, в частности через Интернет, решение схожего конфликта может привести к противоположному результату.

Телеологическое толкование

Общие положения. Четвертым методом толкования права является телеологический (греч. TEXOQ - "цель", "смысл"), при применении которого толкование закона происходит в соответствии с преследуемой им целью <1>. Простой на первый взгляд метод толкования требует при своем применении особого внимания. -------------------------------- <1> BGHZ 2, 176, 184; 54, 264, 268; Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. Einl. (Rn. 46); Coing H., Honsell H. Op. cit. Einl. zum BGB (Rn. 137); Rohl C. F., Rohl H. Chr. Op. cit. § 78, IV, S. 620.

Если цель нормы однозначно установлена, то и проверка полученного результата толкования на его соответствие цели не представляет большой сложности. Например, рассмотрим надпись на двери магазина, запрещающую вход в магазин с собаками. Возникает вопрос о допустимости посещения магазина с другими домашними животными. Ответ будет отрицательным, если преследуемой целью такого правила является соблюдение санитарно-гигиенических требований, которые будут нарушены при посещении магазина с другими домашними животными. Если же мы установим, что хозяин магазина повесил данное объявления с целью недопущения именно собак (допустим, из-за своей нелюбви к ним), то и ответ на поставленный вопрос будет утвердительным. На этом простом примере толкования волеизъявления мы видим, что его результат полностью зависит от установления преследуемой цели, которую в рассматриваемом примере мы можем узнать непосредственно от собственника магазина. В ситуации с установлением целей закона определить адресата для подобного вопроса не так просто. Какие именно документы являются выражением воли законодателя: размышления депутатов парламента, принимающих закон, или участников, разрабатывавших его проект, или мнение профильного комитета парламента, через который проходит проект, или пояснительная записка к проекту <1>? Зачастую закон преследуют не одну, а несколько целей, что делает процесс толкования еще более сложным и требующим соответствующего обоснования. -------------------------------- <1> Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 4, § 2 b, S. 137; Engisch K. Einfuhrung in das juristische Denken. 8. Aufl. W. Kohlhammer, 2010. S. 90.

Рассмотрим теории по установлению целей закона. Теории по установлению цели закона. В немецкой теории в первую очередь выделяются два основных подхода к вопросу определения целей закона: субъективный и объективный. Субъективная теория. Так называемая теория субъективного толкования призывает ориентироваться при установлении цели закона исключительно на историческую волю и умысел законодателя <1>. Законодатель преследует в момент создания закона совершенно определенные цели в определенной исторической парадигме, выбирая между различными вариантами решения проблемы, поэтому данная воля законодателя должна быть определяющей при толковании права <2>. Правоприменитель становится "думающим помощником законодателя" <3>. -------------------------------- <1> Ruthers B., Fischer Chr., Birk A. Op. cit. Rn. 796. <2> Schwacke P. Op. cit. § 5.3.3, S. 81. <3> Heck Ph. Op. cit. S. 222.

Противники данной теории указывают в первую очередь на то, что адресата закона можно связать его текстом, а не какими-то другими материалами о принятии закона <1>. Кроме того, часто просто невозможно найти соответствующие документы о том, какую именно цель преследовал законодатель при установлении данного правила, или такие документы просто недоступны, поэтому установление цели (а с ним и телеологическое толкование) невозможно будет применить <2> -------------------------------- <1> Rohl C. F., Rohl H. Chr. Op. cit. § 79, I, S. 628. <2> Bork R. Allgemeiner Teil des BGB. 2. Aufl. Mohr Siebeck, 2006. Rn. 135.

Объективная теория. Представители объективной теории предлагают выводить преследуемую законом цель из самого закона в момент его применения <1>. Воля же исторического законодателя либо не должна учитываться совсем <2>, либо должна восприниматься с учетом особенностей настоящего времени <3>. Каждый закон после своего принятия начинает жить собственной жизнью, которая распространяется и на правоотношения, упущенные или не урегулированные в процессе законотворчества. Правоприменитель должен быть освобожден от представлений исторического законодателя, так как социальные структуры и отношения находятся в постоянной динамике вследствие политических, социальных, экономических, правовых и фактических изменений в обществе. Если же оставить происходящие с момента принятия закона перемены без внимания, то это приведет к его "окаменению", в то время как правоприменитель должен толковать закон в соответствии с ценностями, действующими в момент разрешения спора. В противном случае уменьшается акцептирование данной нормы в качестве масштаба человеческого поведения и правопорядка в обществе <4>. -------------------------------- <1> BVerfGE 1, 299, 312; 10, 234, 244; 34, 269, 288; BGHZ 46, 74, 76; 49, 221, 222; Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. Einl. (Rn. 40); Esser J. Grundsatz und Norm in der richterlichen Fortbildungdes Zivilrechts. 3. Aufl. Mohr Siebeck, 1974. S. 257; Rohl C. F., Rohl H. Chr. Op. cit. § 79, II, S. 630. <2> Esser J. Op. cit. S. 257. <3> Rohl C. F., Rohl H. Chr. Op. cit. § 79, II, S. 630. <4> Хорошим примером в данном случае служит толкование понятия "иное право" в абз. 1 ст. 823 ГГУ, охватывающего в настоящее время и "общее право личности", которое было неизвестно историческому законодателю в момент разработки ГГУ (см. подробнее выше, "Толкование в соответствии с Конституцией").

Основным аргументом против данной теории является прежде всего нарушение принципа разделения властей и принципа законности, ведь в демократическом государстве именно законодательной власти передана монополия на принятие законов, поэтому правоприменители должны быть связаны представлениями законодателя и применять нормы права в установленном законодателем порядке <1>. Если же данную волю проигнорировать, то существует опасность, что она будет заменена волей правоприменителя <2>. Кроме того, крайние варианты объективной теории очень либеральны в отношении текста закона и при поиске пробелов, что приводит при применении закона к непредсказуемости результатов <3>. -------------------------------- <1> Rohl C. F., Rohl H. Chr. Op. cit. § 79, II, S. 630. <2> Ruthers B., Fischer Chr., Birk A. Op. cit. Rn. 722. <3> Rohl C. F., Rohl H. Chr. Op. cit. § 79, II, S. 631.

Современная теория. Каждая из представленных теорий кладет в свою основу противоположные критерии для установления преследуемых законом целей. Современная теория пытается объединить два этих подхода <1>, устанавливая примерно следующие правила для определения целей закона. -------------------------------- <1> Coing H., Honsell H. Op. cit. Einl. zum BGB (Rn. 137); Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 4, § 2 b, S. 137 ff.; Kramer E. A. Op. cit. Kap. II 2-d, S. 133 ff.; Schwacke P. Op. cit. § 5.2, S. 71; Engisch K. Op. cit. S. 96 ff.; Bydlinski F. Op. cit. 3. Buch, 2. Teil, 2, I, S. 436; Beaucamp G., Treder L. Op. cit. Rn. 167.

Изучение истории принятия закона и установление целей, преследовавшихся историческим законодателем, являются обязательными для интерпретации норм, так как данная воля законодателя является тем объективным фактором, который не может быть проигнорирован правоприменителем. При определении целей закона мы должны ориентироваться и на результаты, полученные с помощью других методов толкования. Сознательно расставленные законодателем приоритеты и произведенная им оценка ценностей при разрешении конфликта должны учитываться при толковании. Законодатель ориентируется в процессе создания закона на представления своего времени, а они являются динамичным фактором, меняющимся с течением времени <1>. Поэтому правоприменитель должен проверить цели закона на их актуальность и, соответственно, обязательность с учетом современной ситуации, адаптируя их в определенных границах к условиям настоящего времени <2>. Если же установление преследуемой законодателем цели невозможно ввиду отсутствия необходимых материалов именно по данной норме или их противоречивости, а также в случае существенного изменения той ситуации, в которой принимался закон, то данная цель должна выводиться из самого закона. -------------------------------- <1> Рассмотренные нами примеры введения "общего права личности" в абз. 1 ст. 823 ГГУ (см. подробнее выше, "Толкование в соответствии с Конституцией") или установки нанимателем спутниковой антенны на стене дома (см. подробнее сн. 75) показывают, что интерпретация одной и той же нормы может меняться со временем. <2> Coing H., Honsell H. Op. cit. Einl. zum BGB (Rn. 136); Schwacke P. Op. cit. § 5.3.3, S. 82; Beaucamp G., Treder L. Op. cit. Rn. 167.

Важной составляющей современного подхода является установление противостоящих в рамках принятого регулирования интересов, которые также оказывают влияние на результат толкования. Правоприменитель должен выяснить, какие интересы преследуются сторонами в конкретном случае и как законодатель решил данный конфликт интересов, какому из этих интересов он отдал предпочтение или какой баланс между ними он нашел, выбирая тот вариант, который способствует наиболее полной реализации данной цели. В результате телеологического толкования можно получить несколько возможных решений, между которыми приходится выбирать, что привносит в процесс толкования определенный элемент неоднозначности и спорности. С другой стороны, данный метод привносит новые аргументы для выявления противостоящих интересов и определения преследуемого законом баланса между ними. Пример применения телеологического толкования. В качестве примера телеологического толкования может послужить правило § 766 ГГУ, согласно которому для действительности договора поручительства требуется письменное обязательство от поручителя. В практике возник вопрос: считать ли данное требование по форме выполненным, если поручитель отдает кредитору подписанное заявление без проставления в нем конкретной суммы долга, соглашаясь с тем, что она будет проставлена в нем самим кредитором? С одной стороны, письменная форма в данном заявлении соблюдена, так как для ее соблюдения согласно абз. 1 § 126 ГГУ достаточно документа с собственноручной подписью составителя. С другой стороны, целью законодателя при введении требования по форме было введение дополнительного предупреждения поручителя о тех рисках, с которыми связано заключение договора поручительства. К такому риску относится осознание суммы долга. В данной статье друг другу противостоят интерес защиты быстроты гражданского оборота и защиты поручителя. Законодатель путем введения требования относительно формы обязательства отдал приоритет защите поручителя. Если же поручитель вслепую подписывает документ, не обладая возможностью фактически оценить, какой риск он на себя берет, то цель законодателя не достигается, поэтому при толковании нормы под "письменной формой договора поручительства" следует понимать подписание документа со всеми существенными условиями договора, включая сумму долга <1>. -------------------------------- <1> BGHZ 132, 119, 122.

Методы толкования, выходящие за пределы текста нормы

Как мы уже отмечали выше, одной из задач толкования права является его совершенствование <1>. В законотворческой деятельности часто встречаются случаи неудачной реализации законодательной воли, которые требуют корректировки в процессе правоприменения. Допустимость такой корректировки закона связана с наличием в праве недостатков в формулировке закона или его концепции, в то время как конфликты в процессе применения права необходимо устранять, не дожидаясь действий законодателя. Поэтому правоприменитель не может быть ограничен представленными выше классическими методами толкования, и у него должны быть возможности для выхода за пределы смыслового поля использованного законодателем термина, которое, в свою очередь, представляет собой границу классических методов толкования. Необходимость этого обосновывается прежде всего положениями Основного Закона Германии. -------------------------------- <1> См. подробнее выше, "Совершенствование права".

Во-первых, согласно абз. 3 ст. 20 Основного Закона Германии исполнительная и судебная власть в процессе правоприменения связаны не только законом, но и правом. Данная норма подчеркивает не только отрицание узкого позитивизма, но и тот факт, что право не состоит исключительно из писаного права <1>. Поэтому правоприменители должны иметь в виду, что существующее право охватывает помимо законов и установленную Конституцией систему ценностей, которая должна находить свое отражение при решении конкретных дел с возможностью при необходимости выходить за пределы текста закона и оценивать полученный результат на его соответствие господствующим ценностям <2>. Хочется подчеркнуть, что к получаемым при этом результатам предъявляются более строгие требования относительно их методического обоснования, чем к случаям классического толкования права в рамках смыслового поля нормы <3>. -------------------------------- <1> BVerfGE 34, 269, 287. <2> BVerfGE 34, 269, 287; Schwacke P. Op. cit. § 6.1, S. 100. <3> BVerfGE 88, 145, 167; Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 5, § 1, S. 190; Schwacke P. Op. cit. § 6.1, S. 99.

Во-вторых, в абз. 1 ст. 3 Основного Закона Германии закреплен принцип равенства всех перед законом. В соответствии с ним не допускается без наличия на то особого основания по-разному решать по существу схожие случаи, и одинаково - не похожие друг на друга случаи <1>. Категории споров обладают своей индивидуальностью и спецификой, в связи с чем и решение должно приниматься с учетом данной уникальности, поэтому у правоприменителя в соответствии с принципом равенства должна быть возможность реагировать на уникальность возникшего конфликта. -------------------------------- <1> BVerfGE 1, 14, 52; 78, 249, 287.

Таким образом, исполнительная и судебная власть в своих решениях должны руководствоваться в первую очередь законом, но не слепо, а разумно претворять в жизнь принятое законодателем решение определенного конфликта интересов и иметь для этого возможность выхода за пределы его текста. Телеологическая редукция и телеологическое расширение. Такими методами, в частности, являются телеологическая редукция и телеологическое расширение. Телеологические расширение или редукция применяются в тех случаях, когда требуется выйти за пределы смыслового поля. Такая потребность появляется, если в сравнении с преследуемой целью текст закона сформулирован неточно, а мы в результате толкования приходим к выводу, что определенная категория случаев должна подпадать или не подпадать под его действие. Важно отметить, что указанные методы необходимо отличать от ограничительного и расширительного толкования, которые охватывают исключительно толкование понятий в пределах смыслового поля толкуемой нормы <1>. -------------------------------- <1> См. подробнее выше, "Грамматическое толкование".

Телеологическая редукция. Телеологическая редукция используется, если спорная норма не должна применяться к определенной категории дел, так как в противном случае установленная законодателем цель не будет находить своей реализации <1>. Другими словами, при сравнении текста закона с преследуемой целью устанавливается, что закон был сформулирован шире, чем нужно. -------------------------------- <1> Bitter G., Rauhut T. Op. cit. S. 289, 295.

Например, согласно предл. 1 абз. 2 § 828 ГГУ несовершеннолетний в возрасте от семи до десяти лет не отвечает за вред, возникший в результате причинения вреда с участием автотранспортного средства. При создании данной нормы законодатель преследовал цель исключить ответственность детей за причиненный вред в рамках дорожного движения, так как они, как правило, до достижения десятилетнего возраста подвергаются при участии в дорожном движении серьезному стрессу из-за отсутствия навыков правильной и быстрой оценки скорости движущегося автомобильного транспорта или определения расстояния до него. Следовательно, они не могут соответствующим образом распознавать и оценивать те специфические риски и опасности, с которыми связано участие в дорожном движении <1>. -------------------------------- <1> Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. § 828, Rn. 3.

Представим себе ситуацию, в которой восьмилетний ребенок, катаясь на велосипеде во дворе, не справляется с управлением и врезается в припаркованный автомобиль. При толковании правила предл. 1 абз. 2 § 828 ГГУ в соответствии с ее текстом собственник автомобиля не может требовать возмещения причиненного его автомобилю вреда, так как ответственность ребенка в таком возрасте исключена. При соотнесении же текста нормы с ее целью вывод будет обратным. В описанном нами случае ребенок находился вне ситуации, когда он в качестве участника дорожного движения неправильно оценил скорость приближающего транспорта или расстояние до него, а просто был невнимателен во время игры во дворе. Поэтому преследуемая законодателем цель в рассматриваемом примере не достигается. Таким образом, необходимо произвести телеологическую редукцию нормы в отношении той категории дел, в которых речь не идет о недооценке несовершеннолетним в возрасте от семи до десяти лет опасностей в рамках дорожного движения, предоставляя в таких случаях собственнику автотранспортного средства возможность взыскивать причиненный ущерб при наличии других условий применения нормы <1>. -------------------------------- <1> BGHZ 161, 180, 184.

Телеологическое расширение. В случае же с телеологическим расширением текст статьи должен применяться к той категории случаев, которые хотя и не подпадают под ее буквальный текст, но должны подпадать под ее действие, учитывая преследуемые законом цели <1>. Необходимо заметить, что некоторые авторы выделяют данный метод как один из подвидов применения права по аналогии <2>, но нам бы хотелось подчеркнуть, что в данном случае речь идет не о правоотношениях, не урегулированных в законе, а об отношениях, которые с учетом преследуемой этим законом цели должны были быть урегулированы, но были упущены законодателем. Другими словами, телеологическое расширение имеет место в тех случаях, в которых воля законодателя получила недостаточно точное выражение в тексте закона, а в случае с аналогией такая воля законодателя просто отсутствует <3>. -------------------------------- <1> Schwacke P. Op. cit. § 6.2.4, S. 111; Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 5, § 2 d, S. 216; Bitter G., Rauhut T. Op. cit. S. 289, 295. <2> Bork R. Op. cit. Rn. 143. <3> Bitter G., Rauhut T. Op. cit. S. 289, 295.

Примером телеологического расширения может послужить абз. 2 § 119 ГГУ. Согласно данной статье основанием для оспаривания действительности сделки служит, помимо прочего, заблуждение о существенных свойствах лица или вещи. При этом согласно § 90 ГГУ вещами являются лишь телесные предметы. Возникает вопрос о наличии основания для оспаривания сделок в случае заблуждения о существенных свойствах бестелесных объектов договоров, например о наличии у уступаемого права требования обеспечительных мер. Законодатель, устанавливая данное правило, стремился к созданию основания для оспаривания любых сделок, а не только сделок, связанных с вещами, создавая систему защиты для всех видов сделок. Поэтому для достижения этой цели требуется применить телеологическое расширение, распространяя действие нормы и на сделки с правами требования, предоставив таким образом возможность оспаривания сделки в случае заблуждения о существенных свойствах любых предметов договора, а не только телесных вещей <1>. -------------------------------- <1> RGZ 149, 235, 238; 158, 50, 52; Ellenberger in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. § 119, Rn. 27.

Применение права по аналогии. Следующим методом по устранению пробелов в праве является применение законодательства по аналогии. При этом различаются известные и на постсоветском пространстве <1> аналогия закона и аналогия права <2>. -------------------------------- <1> Лазарев В. В., Липень С. В. Указ. соч. С. 374; Матузов Н. И., Малько А. В. Указ. соч. Гл. 4, § 5, с. 338 (автор главы - Н. И. Матузов); Теория государства и права: Учебник для юридических вузов и факультетов / Под ред. В. М. Корельского, В. Д. Перевалова. С. 391 (автор главы - В. И. Леушин). <2> Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 5, § 2 b, S. 204; Schwacke P. Op. cit. § 6.2.3, S. 107.

Что касается аналогии закона, то ее понятия в российской и немецкой методике в целом совпадают. Под ней понимается применение нормы права к схожей, не урегулированной в законе ситуации <1> (например, распространение запрета на заключение представителем сделок в отношении себя лично согласно § 181 ГГУ на случаи выдачи представителем доверенности третьему лицу для заключения такой сделки <2>). -------------------------------- <1> BGHZ 105, 140, 143; Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. Einl. (Rn. 48); Bitter G., Rauhut T. Op. cit. S. 289, 298. <2> Ellenberger in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. § 181, Rn. 12; Wurdinger M., Bergmeister F. Analogie und Umkehrschluss // Jura. 2007. S. 15, 21.

Под аналогией права в российской теории понимается применение общих начал и смысла законодательства при отсутствии нормы, регулирующей сходные правоотношения <1>. В немецкой методике под аналогией права понимаются случаи развития из нескольких норм общего принципа или идеи, действие которых распространяется на неурегулированную, но схожую ситуацию <2>, т. е. общие идеи и принципы понимаются весьма конкретно, а не настолько глобально, как в российском праве. Примерами аналогии права могут послужить выведение частичной правоспособности плода в утробе матери из норм права, защищающих интересы неродившегося ребенка до его рождения <3>, или выведение общего правила допустимости прекращения любых длящихся обязательственных отношений при наличии серьезного основания, так как в ГГУ в главах о договорах аренды, оказания услуг или учреждения юридического лица возможность расторжения договора по такому основанию предусмотрена <4>. -------------------------------- <1> Лазарев В. В., Липень С. В. Указ. соч. С. 375; Матузов Н. И., Малько А. В. Указ. соч. Гл. 4, § 5, с. 339 (автор главы - Н. И. Матузов); Теория государства и права: Учебник для юридических вузов и факультетов / Под ред. В. М. Корельского, В. Д. Перевалова. С. 393 (автор главы - В. И. Леушин). <2> Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. Einl. (Rn. 48); Ruthers B., Fischer Chr., Birk A. Op. cit. Rn. 892; Rohl C. F., Rohl H. Chr. Op. cit. § 80, I, S. 634; Schwacke P. Op. cit. § 6.2.3, S. 107. <3> Подробнее см.: Ellenberger in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. § 1, Rn. 5 ff. <4> В 2001 г. в § 314 ГГУ были внесены соответствующие изменения, поэтому данная аналогия права, выработанная практикой, нашла свое отражение в законе.

Кроме того, нам бы хотелось в первую очередь остановиться на условиях применения права по аналогии. Во-первых, это отсутствие запрета на аналогию, который известен в первую очередь уголовному праву и праву об административных правонарушениях. Во-вторых, требуется установление пробела в регулировании, который не был умышленно оставлен законодателем в процессе создания нормы, т. е. пробел был не замечен им и не входил в план законодателя относительно регулирования данной проблемы (planwidrige Regelungsliicke) <1>. Во-вторых, требуется найти законодательную норму, регулирующую схожие с неурегулированным конфликтом интересы с учетом преследуемых данной нормой целей, или вывести из других норм права общую идею или принцип, которые сравнимы с возникшей ситуацией <2>. -------------------------------- <1> BVerfGE 116, 69, 83; BGHZ 125, 218, 223; Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. Einl. (Rn. 48). <2> Bitter G., Rauhut T. Op. cit. S. 289, 298.

Возвращаясь к использованному примеру о введении в круг объектов, защищаемых абз. 1 § 823 ГГУ, "общего права личности" <1>, следует отметить, что в практике возникла необходимость его защиты не только в виде возмещения ущерба, но и с помощью других форм. Учитывая тот факт, что законодатель конца XIX в. не видел необходимости в защите данного права (неумышленный пробел в законодательстве) и схожести ввиду абсолютного характера права собственности и "общего права личности", данный пробел в регулировании был устранен путем распространения действия § 1004 ГГУ, согласно которому собственник может требовать устранения и прекращения нарушений его права собственности, не связанных с лишением владения, по аналогии и на защиту "общего права личности" <2>. -------------------------------- <1> См. выше, "Толкование в соответствии с Конституцией". <2> BGHZ 151, 26.

Логические приемы толкования. В немецкой науке и практике распространены некоторые логические приемы, которые были известны дореволюционной и советской науке <1>, но не получили, в отличие от Германии, такого широкого распространения на постсоветском пространстве. В связи с этим остановимся на них подробнее. -------------------------------- <1> См.: Васьковский Е. В. Учебник гражданского права. СПб., 1894. Введение II, § 4, с. 8 (http://civil. consultant. ru/elib/books/24/page_8.php); Черданцев А. Ф. Указ. соч. Гл. II-2, с. 50 - 59.

При этом их нужно отличать от известного современной теории государства и права на постсоветском пространстве логического метода толкования, относительно которого нет единства понимания, так как, по мнению одних авторов, он представляет собой одну из разновидностей грамматического толкования в виде логического анализа текста закона <1>, а по мнению других, он больше напоминает разновидность систематического толкования <2>, но в любом случае не направлен на устранение пробелов в законодательстве. -------------------------------- <1> См., например: Марченко М. Н. Указ. соч. Гл. XXII, § 3, с. 616; Матузов Н. И., Малько А. В. Указ. соч. Гл. 15, § 3, с. 349 (автор главы - Н. И. Матузов). <2> См., например: Теория государства и права: Учебник / Под ред. проф. О. В. Мартышина. Гл. 22, § 1, с. 375 (автор главы - Г. Н. Манов).

В немецкой методике большинство из указанных приемов применяются, как и в случае с аналогией, к конфликтам, не урегулированным в законе, и предполагают наличие пробела. Такими логическими формами являются выводы a fortiori, e contrario и ad absurdum. Вывод a fortiori. Так называемый "тем-более-аргумент" (Erst-Recht-Schlufi) представляет собой особый случай применения права по аналогии. Указанный логический прием существует в двух формах: что доказано в отношении меньшего, должно тем более действовать в отношении большего (a minore ad maius); и, наоборот, доказанное для большего должно действовать и в отношении меньшего (a maiore ad minus). Для использования указанного метода необходимо установить наличие пробела, определить сходство обстоятельств неурегулированного конфликта и найденной нормы, а также обосновать достижение преследуемой нормой цели и при применении к неурегулированному конфликту. В качестве примера для "тем-более-аргумента" от меньшего к большему можно привести § 904 ГГУ, согласно которому собственник может потребовать возмещения убытков при повреждении его вещи другим лицом в состоянии крайней необходимости, например, при повреждении чужого зонта для защиты от нападения бездомной собаки. Представим себе случай, что при нападении бездомной собаки на А он при попытке ударить ее ногой промахивается и вместо этого наносит удар по ноге проходящему мимо Б, после которого последний не может наступить на нее три дня. Так как вред был нанесен в состоянии крайней необходимости (нападение собаки), т. е. А действовал правомерно, Б не может требовать возмещения вреда от А на основе деликта. Параграф 904 ГГУ предоставляет право требовать возмещения вреда только за повреждение вещей, а не за причинение вреда здоровью, как в приведенном примере. Специальной нормы для возмещения вреда, правомерно причиненного здоровью другого лица, в ГГУ нет, так как законодатель такую возможность при установлении данного правила не предусмотрел (пробел). Учитывая соотношение двух объектов (вещь - здоровье), их совместную защиту в рамках других правовых институтов, например деликтного права (сходство), допустимо в данном случае применить "тем-более-аргумент": если потерпевший может требовать возмещения убытков, причиненных его вещам в результате правомерных действий (меньшее), то он тем более может потребовать возмещения вреда, причиненного его здоровью (большее) <1>. Таким образом, § 904 ГГУ будет соответственно применяться в описанной нами ситуации и предоставлять Б право требовать от А возмещения вреда. -------------------------------- <1> Bassenge in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. § 904, Rn. 1.

В качестве обратного примера может выступить абз. 1 § 314 ГГУ, в соответствии с которым при наличии у лица серьезного основания оно может расторгнуть длящиеся обязательственные отношения без соблюдения срока, требуемого для расторжения договора (большее). В свою очередь это лицо может расторгнуть данный договор и с соблюдением срока на расторжение договора при наличии такого основания (меньшее) <1>. -------------------------------- <1> См. подробнее: Bitter G., Rauhut T. Op. cit. S. 289, 297.

Вывод e contrario. Вывод от противного (argumentum e contrario) является противоположностью аналогии. С его помощью устанавливается, в каких случаях действие нормы не должно распространяться на ситуации иные, чем те, которые предусмотрены в законе <1>. Другими словами, если законодатель намеренно не урегулировал какой-либо случай или не упомянул какое-либо условие, то оно не может быть введено с помощью аналогии. Подобное "квалифицированное молчание законодателя" может быть чаще всего установлено путем исторического и систематического толкования. -------------------------------- <1> Ruthers B., Fischer Chr., Birk A. Op. cit. Rn. 899; Kramer E. A. Op. cit. Kap. III 5a, S. 201; Beaucamp G., Treder L. Op. cit. Rn. 300; Wurdinger M., Bergmeister F. Op. cit. S. 15, 23.

Например, кредитор в случае неисполнения обязательства может по своему выбору требовать возмещения вреда согласно абз. 1 § 281 ГГУ либо отказаться от договора согласно абз. 1 § 323 ГГУ. Перед этим он по общему правилу должен назначить должнику срок для исполнения обязательства. При этом обстоятельства, при которых такой срок может не назначаться, за исключением одного основания, в обеих нормах урегулирован одинаково. В соответствии с абз. 2 п. 2 § 323 ГГУ срок для исполнения обязательства не назначается, если должник не представил исполнение к установленному в договоре сроку, в то время как кредитор в договоре обусловил свой интерес к своевременному исполнению (так называемая относительная фиксированная сделка). Абзац 2 § 281 ГГУ такого основания не содержит, поэтому возник вопрос о возможности его применения и в случае возмещения ущерба. С учетом того, что и по праву, действовавшему до внесения в 2001 г. изменений в § 281 ГГУ, кредитор не мог без назначения срока требовать возмещения ущерба и что такое обстоятельство упоминается в абз. 2 п. 2 § 323 ГГУ, нужно прийти к выводу о понимании законодателем данной проблемы, следовательно, об умышленном невключении данного обстоятельства в абз. 2 § 281 ГГУ. Таким образом, нужно сделать вывод от противного, что назначение разумного срока в случае относительно фиксированной сделки обязательно <1>. -------------------------------- <1> Gruneberg in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. § 281, Rn. 15.

Вывод ad absurdum. Следующей логической формой является вывод ad absurdum, который, в отличие от представленных выше методов, не проверяет условия применения нормы, а сравнивает последствия применения различных вариантов толкования, опровергая допустимость найденного варианта толкования через неприемлемость возникающих последствий <1>. Данный прием исходит из того, что любой закон направлен на установление разумного и справедливого правопорядка, поэтому любые противоречащие справедливому правопорядку или здравому смыслу результаты должны быть отвергнуты. При использовании этого метода правоприменитель должен спроецировать предлагаемый вариант толкования на типичные абстрактные случаи и проанализировать те последствия для практики, к которым приводит такая интерпретация <2>. При получении "абсурдного" результата от такого варианта толкования необходимо отказаться <3>. -------------------------------- <1> Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. Einl. (Rn. 51); Looschelders D., Roth W. Op. cit. S. 107; Kramer E. A. Op. cit. Kap. II 2d, S. 165; Schwacke P. Op. cit. § 5.4.3, S. 90; Bitter G., Rauhut T. Op. cit. S. 289, 296. <2> Coing H., Honsell H. Op. cit. Einl. zum BGB. Rn. 150; Bydlinski F. Op. cit. 3. Buch, 2. Teil, VI, 3, S. 458. <3> Looschelders D., Roth W. Op. cit. S. 107.

Большое значение при обосновании данного вывода имеют условия его применения: во-первых, обоснование того, почему полученный результат является неприемлемым; во-вторых, обоснование того, что полученный результат является единственно возможным итогом применения спорного варианта толкования к обстоятельствам абстрактного спора. Необходимо установить, насколько предложенные обстоятельства спора действительно могут иметь место на практике и нет ли возможности избежать этого результата с помощью других методов, например телеологической редукции <1>. В противном случае данный прием сведется к простой демагогии. Важно показать, к каким негативным последствиям приведет такое толкование конкретно, а не удовлетвориться простой ссылкой на абстрактные интересы. -------------------------------- <1> Looschelders D., Roth W. Op. cit. S. 109.

Например, в немецком праве долгое время спорным был вопрос о том, должна ли учитываться вина погибшего, если речь идет о возмещении вреда здоровью, причиненного его близкому родственнику шоком от сообщения о его смерти. Высший суд Германии утвердительно ответил на этот вопрос <1>. Игнорирование вины погибшего привело бы к тому, что причинитель вреда должен был бы заплатить "шокированному" родственнику даже тогда, когда погибший в большей степени сам виноват в произошедшем, в то время как при сообщении о смерти в случае самоубийства "шокированному" родственнику никакого возмещения не полагается. Кроме того, вина потерпевшего привела бы в соответствии с § 254 ГГУ к существенному уменьшению или даже освобождению причинителя от возмещения самому потерпевшему ущерба. Такое противоречие результатов является недопустимым, поэтому вина погибшего при возмещении вреда в таких случаях должна учитываться <2>. -------------------------------- <1> BGHZ 56, 163, 171. <2> BGHZ 56, 163, 171.

Точность результатов. В заключение хотелось бы отметить, что точность получаемых результатов при применении логических приемов зависит прежде всего от того, насколько хорошо были проработаны условия их применения. Если же они должным образом установлены, то само применение не готовит особых проблем. Учитывая тот факт, что при разработке таких предпосылок, в том числе с помощью других методов толкования, часто используются оценочные элементы, и полученные с помощью логических приемов результаты далеко не всегда являются однозначными и единственно верными. В то же время они помогают правоприменителю уяснить, какие именно элементы ему нужно установить для постижения содержания нормы или ее правильного применения <1>. -------------------------------- <1> Looschelders D., Roth W. Op. cit. S. 111.

Метод сравнительного правоведения

В качестве еще одного метода толкования права нередко предлагается метод сравнительного правоведения, т. е. изучение решения возникшей проблемы в правовых системах других стран <1>. Оценка такого метода неоднозначна. -------------------------------- <1> Подробнее см.: Rosier H. Rechtsvergleichung als Erkenntnisinstrument in Wissenschaft. Praxis und Ausbildung // JuS. 1999. S. 1084, 1088.

Высшие суды Германии неоднократно в своей практике прибегали к этому методу <1>. Подобный анализ опыта других стран при толковании национального права использовался, однако, для представления зарубежного опыта с целью обогащения аргументации и поддержания вывода, полученного с помощью представленных выше методов <2>. -------------------------------- <1> См., например: BVerfGE 1, 97, 101; 34, 269, 289; BGHZ 9, 157, 174; 18, 267, 282; 24, 214, 218; 86, 240, 250. <2> Zweigert K., Kotz H. Op. cit. § 2, III, S. 17.

Представляется, что сравнительное правоведение в большей степени может использоваться при поиске решений для устранения абсолютных пробелов в праве, вызванных отсутствием какого-либо законодательного регулирования, т. е. в таком случае сравнительный анализ выполняет в определенной степени ту же роль, что и для законодателя при издании закона <1>. Если законодатель уже предпринял законодательные шаги по урегулированию какой-либо проблемы, то предпочтение должно отдаваться традиционным методам толкования в рамках принятого закона. В противном случае это может привести к игнорированию нормы национального права в пользу кажущегося предпочтительным решения зарубежного законодателя, что противоречило бы принципам законности и разделения властей <2>. -------------------------------- <1> Zweigert K., Kotz H. Op. cit. § 2, III, S. 17. <2> Похоже: BGHZ 80, 153, 156.

Соотношение методов толкования

В ходе представления методов толкования мы подчеркивали, что почти все методы известны и на постсоветском пространстве. Однако нам бы хотелось остановиться на вопросе их соотношения. Однозначного мнения по поводу соотношения методов толкования в Германии нет. Немецкая наука и практика исходят из того, что изначально все методы толкования должны использоваться в равной степени <1>. Недопустимо выборочное использование только того метода, который больше подходит под желаемый результат <2>. -------------------------------- <1> Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 4, § 2 f, S. 163; Engisch K. Op. cit. S. 84; Looschelders D., Roth W. Op. cit. S. 192; Schwacke P. Op. cit. § 5.4.2, S. 86; Bitter G., Rauhut T. Op. cit. S. 289, 295. <2> Beaucamp G., Treder L. Op. cit. Rn. 176.

Текст закона является отправной точкой любого толкования, и устранение неясностей текста является основной целью данного процесса. Как было отмечено выше, законодатель, формулируя ту или иную статью закона, использует общие слова и термины, смысл которых может меняться в зависимости от обстоятельств, контекста и расстановки акцентов в споре. Система законодательного акта и история его принятия могут оказать помощь в выборе такого варианта толкования, который позволит определить место нормы в законе для того, чтобы нормы не противоречили друг другу и образовывали единую систему. Нельзя забывать и необходимость согласования результата толкования с нормами, стоящими выше в иерархии источников права. Полученные выводы необходимо соотнести с преследуемыми законом целями, установленными в соответствии с представлениями законодателя. Если по итогам применения всех методов однозначного результат получено не было, то в соответствии с господствующим мнением <1> в таком случае необходимо отдать предпочтение тому варианту, который в наибольшей степени способствует реализации целей закона, т. е. именно результатам телеологического толкования при наличии сомнений должно придаваться решающее значение. При этом границей толкования для правоприменителя выступает выбранное законодателем решение конкретного конфликта интересов, которое не может быть преодолено с помощью толкования <2>. При несоблюдении данного правила это приведет к замене воли законодателя на волю интерпретатора, нарушая тем самым принцип разделения властей. Кроме того, последовательная реализация воли законодателя служит установлению правовой определенности и обеспечению равенства всех перед законом <3>. Именно в свете преследуемой законом цели можно понять недостаточно точно выраженное законодателем правило. -------------------------------- <1> BVerfGE 1, 299, 312; 11, 126, 130; Sprau in: Palandt Kommentar zum BGB. 71. Aufl. Einl. (Rn. 46); Coing H., Honsell H. Op. cit. Einl. zum BGB (Rn. 198); Sacker F. J. Op. cit. Einl. (Rn. 134); Ruthers B., Fischer Chr., Birk A. Op. cit. Rn. 725; Kramer E. A. Op. cit. Kap. II, 2 f, S. 172; Bitter G., Rauhut T. Op. cit. S. 289, 295. <2> Larenz K., Canaris C.-W. Op. cit. Kap. 4, § 3 a, S. 169; Zippelius R. Op. cit. § 3, I b, S. 10. <3> Beaucamp G., Treder L. Op. cit. Rn. 182.

Подобное значение телеологического толкования подчеркивает еще одно существенное отличие немецкого права от методики толкования права на постсоветском пространстве. Необходимость проверки полученного результата толкования на его соответствие целям закона была также известна в советском праве <1>, но телеологическое толкование не рассматривалось как стандартный метод интерпретации правовых норм <2>. Похожая тенденция сохранилась и в настоящее время, когда телеологическое толкование либо вообще не упоминается в качестве способа толкования <3>, либо ему не уделяется достаточного внимания по сравнению с другими методами <4>. -------------------------------- <1> Черданцев А. Ф. Указ. соч. Гл. III-2, с. 126; Насырова Т. Я. Телеологическое (целевое) толкование советского закона. Казань, 1988. <2> Теория государства и права: Учебник / Отв. ред.: А. И. Королев, Л. С. Явич. 2-е изд. Л.: Изд-во Ленингр. ун-та, 1987. Гл. 20, § 3, с. 476 (автор главы - Л. И. Каск); Черданцев А. Ф. Указ. соч. Гл. I-2, с. 19; Иоффе О. С. Советское гражданское право. М.: Юрид. лит., 1967. Разд. II, гл. 1, § 2, с. 64. <3> Постатейный комментарий к Гражданскому кодексу, части первой / Под ред. П. В. Крашенинникова. М.: Статут, 2011. С. 11 (автор комментария к ст. 1 - А. В. Коновалов); Марченко М. Н. Указ. соч. Гл. XXII, § 3, с. 616; Венгеров А. Б. Теория государства и права. 3-е изд. М.: Юриспруденция, 2000. С. 275. <4> Теория государства и права: Учебник / Под ред. проф. О. В. Мартышина. Разд. IV, гл. 22, § 2, с. 378 (автор главы - Г. Н. Манов); Лазарев В. В., Липень С. В. Указ. соч. § 18.3, с. 494; Матузов Н. И., Малько А. В. Указ. соч. Гл. 15, § 3, с. 348 (автор главы - Н. И. Матузов); исключение: Брагинский М. И., Витрянский В. В. Указ. соч. Гл. II, § 12, с. 137.

Право и правовая философия

В заключение необходимо отметить, что толкование права неразрывно связано с теми представлениями о праве, которые господствуют в обществе <1>. Право как регулятор человеческих отношений - такой же комплексный институт, как и сами регулируемые отношения. Поэтому методика права отражает, в свою очередь, уровень правовой науки и ее философию. Методика и философия находятся в постоянном взаимодействии друг с другом. Право в целом и методика в частности отражают те представления, которые господствуют в обществе, поэтому толкование одной и той же нормы может привести к совершенно разным результатам в разных исторических и культурно-правовых контекстах. -------------------------------- <1> См., например: Лапаева В. В. Проблемы правопонимания в свете актуальных задач российской правовой теории и практики // Государство и право. 2012. N 2. С. 5, 6.

И если на постсоветском пространстве нередко ориентируются на текст закона <1>, что свидетельствует о сохранении традиций советского позитивизма <2>, то немецкая наука и практика ориентируются на юриспруденцию ценностей (Wertungsjurisprudenz) <3>. Уходящая своими корнями в юриспруденцию интересов (Interessenjurisprudenz) <4>, современная теория также исходит из того, что в основе каждого правового вопроса лежит конфликт интересов. В процессе создания права законодатель не только выясняет субъективные интересы сторон, но и производит оценку полученного решения, отдавая предпочтение тому или иному решению в рамках закона. -------------------------------- <1> См., например: Гражданское право: Учебник: В 4 т. / Отв. ред. Е. А. Суханова. 3-е изд., перераб. и доп. Т. 1. Разд. I, гл. 4, § 3(5), с. 116 (автор главы - Е. А. Суханов); Марченко М. Н. Указ. соч. Гл. XXII, § 3, с. 617; предл. 1 п. 1 ст. 6 ГК Республики Казахстан. <2> Похоже: Nussberger A. Einfuhrung in das russische Recht. Teil 1, § 1, II, S. 8; Морщакова Т. Г. Указ. соч. С. 298. <3> См. подробнее: Курзински-Сингер Е. Юриспруденция ценностей как основа методики немецкого права // Актуальные проблемы высшей школы. Научные труды "Эдилет". 2011. N 1(35). С. 87 - 94. <4> См. подробнее: Карапетов А. Г. Политика и догматика гражданского права: исторический очерк // Вестник ВАС. 2010. N 4. С. 56; Coing H., Honsell H. Op. cit. Einl. zum BGB (Rn. 182).

Такая позиция отличается от господствовавшей в XIX в. в Германии "юриспруденции понятий" (Begriffsjurisprudenz), согласно которой нормы права выводятся из логически согласованных друг с другом понятий, находящихся в закрытой и беспробельной системе <1>. В процессе правоприменения не должны были приниматься во внимание ни урегулированные этим правом социально-экономические отношения, ни оказывающие на человеческое поведение ценностные представления <2>. Пришедший на смену юриспруденции понятий в начале XX в. "юридический позитивизм" (juristisches Positivismus) признавал в качестве источника только принятые государством нормы права, содержание которых не требует никакой проверки, поэтому правоприменитель должен был исключительно руководствоваться данными законами без возможности оценить полученный результат на предмет соответствия каким-либо принципам и идеалам <3>. -------------------------------- <1> Подробнее см.: Карапетов А. Г. Указ. соч. С. 33; Coing H., Honsell H. Op. cit. Einl. zum BGB. Rn. 177. <2> Larenz K., Wolf M. Op. cit. § 41, Rn. 2, S. 73. <3> Подробнее см.: Ruthers B., Fischer Chr., Birk A. Op. cit. Rn. 471 ff.; Rohl C. F., Rohl H. Chr. Op. cit. § 34, III, S. 292.

Необходимость же такой оценки особенно четко видна при толковании так называемых неопределенных понятий и общих оговорок, например "добросовестности" или "целей, заведомо противоречащих основам правопорядка и нравственности". Любая попытка дать определение данных терминов, насколько это вообще возможно, потребует для выявления основных признаков оценки со стороны правоприменителя. Без нее понятие не только останется нераскрытым, но и не позволит применить себя к конкретному случаю. В процессе применения таких норм всегда должны быть произведена оценка поведения сторон, которая возможна только с привлечением ценностных критериев. Например, ответить на вопрос, противоречит ли договор о сдаче номера в гостинице незамужней паре основам нравственности, невозможно без оценки данной ситуации с точки зрения господствующих в обществе ценностей. В обществе с очень консервативными ценностями ответ будет отрицательным, а с либеральными - положительным. Так, в 1975 г. участковый суд г. Эмдена вынес решение о признании такого договора недействительным в силу противоречия добрым нравам (§ 138 ГГУ) <1>, хотя на сегодняшний день уже сама постановка подобного вопроса вызовет только улыбку. Поэтому правоприменительную деятельность нельзя понимать как автоматизированный процесс, результат которого может быть выведен из статичной системы понятий и норм, к чему стремились и юриспруденция понятий, и юридический позитивизм, а в первую очередь как деятельность, носящую оценочный характер. -------------------------------- <1> AG Emden, NJW 1975, 1363.

Такая позиция вовсе не означает, что правоприменитель должен руководствоваться исключительно собственным чувством справедливости или этическими представлениями. В первую очередь в целях повышения степени признания принятого решения и обеспечения равенства закона он должен обосновать свое решение с помощью объективных критериев, в том числе опираясь на систему закона и его текст <1>. Но он также должен установить, какие интересы стоят за данной нормой и каким образом они соотнесены законодателем между собой <2>. Полученный результат он должен оценить на основе господствующей в обществе системы ценностей и основополагающих принципов, находящих свое отражение в первую очередь в Конституции и принципах права. Образующаяся система носит при этом не статичный, а открытый характер, где требующие конкретизации интересы, ценности и принципы постоянно взаимодействуют, дополняя и одновременно ограничивая друг друга. Выявлению таких взаимодействий и служит методика толкования, позволяя реализовывать преследуемые законом цели и гибко реагировать на возникшие спорные ситуации. -------------------------------- <1> Larenz K., Wolf M. Op. cit. § 41, Rn. 14, S. 76. <2> Bork R. Op. cit. Rn. 119.

Следование исключительно букве закона приводит к прямо противоположному эффекту, не создавая единого и равного для всех правового пространства, а делая судью неспособным вынести адекватное решение в делах, которые не подпадают под известные схемы <1>, что ведет, в свою очередь, к отторжению проигравшей стороной вынесенного решения. Так как все государства бывшего СССР провозгласили своей целью создание правового государства и объявили человека и его права высшей ценностью, действительное утверждение данных ценностей в качестве основополагающих в практике применения права будет способствовать развитию права в большей степени, чем слепое следование букве закона <2>. Методика же может служить тем механизмом для подчинения такого процесса объективным критериям, повышения качества принимаемых решений и усиления правовой дискуссии, в частности, между теорией и практикой. -------------------------------- <1> Морщакова Т. Г. Указ. соч. С. 298. <2> Похоже: Морщакова Т. Г. Указ. соч. С. 298.

Заключение

Проиллюстрировав основные положения немецкой методики толкования права, нам бы хотелось еще раз подчеркнуть, что представленные методы не гарантируют получение однозначного решения правового конфликта. Они в первую очередь способствуют более глубокому изучению установленного правового регулирования. Последовательное использование методов толкования заставляет правоприменителя принимать во внимание помимо текста закона и другие аспекты. Затронутые нормой закона интересы сторон, преследуемые им цели, система закона, его история - все указанные аспекты должны учитываться при проработке результат толкования. Важным фактором является изучение последствий применения возможных вариантов толкования на практике, а также их соотношения с конституционными положениями. Использование таких методов, как аналогия или телеологическая редукция и расширение, позволяет устранить те недостатки, которые были упущены законодателем при принятии закона. Более широкое распространение должны найти и представленные логические приемы. Совершенствование права без непосредственного участия законодателя в допустимых пределах является необходимым условием эффективной работы любой правовой системы. Благодаря такому подходу право приобретает необходимую гибкость и возможность находить для возникающих споров требуемую индивидуальность решения, не допуская попытки подогнать решение под разработанные схемы или решенные высшими инстанциями случаи. Немецкая теория исходит из равенства всех методов толкования, отталкиваясь от текста закона, отдавая при наличии сомнений между текстом и целью приоритет реализации преследуемой законом цели, что позволяет ей находить способы регулирования для новых видов споров и оставляя достаточно места для оценки конфликта правоприменителем. Такая оценка со стороны правоприменителя способствует введению в закон таких общих правовых принципов, закрепленных в Конституции, как равенство, соразмерность, социальное государство и т. д. Важную роль при этом играет взаимодействие права и правовой философии. Они идут в ногу друг с другом, дополняя и влияя друг на друга. В заключение хочется привести слова известных немецких ученых середины XX в. о толковании, которые оптимальным образом отражают те задачи и сложности, стоящие перед правоприменителем при решении правовых конфликтов: "Одностороннее предпочтение текста ведет к буквоедству и формализму, являющимся смертельными врагами правоведения, слишком сильный уклон в сторону систематических и исторических элементов - к стагнации, а ориентирование на результат - к неуверенной и шаткой практике. Настоящее искусство толкования покоится на правильной оценке всех полученных результатов" <1>. -------------------------------- <1> Enneccerus L., Nipperdey H. C. Allgemeiner Teil des Burgerlichen Rechts. Bd. I. Halbbd. 1. 15. Aufl. Mohr Siebeck, 1959. § 56, S. 335.

Название документа