Академическая свобода как юридический принцип: философско-правовая традиция и модерн
(Волосникова Л. М.) ("Право и политика", 2006, N 6) Текст документаАКАДЕМИЧЕСКАЯ СВОБОДА КАК ЮРИДИЧЕСКИЙ ПРИНЦИП: ФИЛОСОФСКО-ПРАВОВАЯ ТРАДИЦИЯ И МОДЕРН
Л. М. ВОЛОСНИКОВА
Волосникова Людмила Михайловна - кандидат исторических наук, доцент Тюменского государственного университета, заместитель директора Института государства и права по учебной работе.
В условиях модернизации высшего образования в России, актуализации смысла академической свободы нельзя не вспомнить о том, что любая реформа нуждается не в только в правовом и финансово-организационном, но и ментальном обеспечении, а значит, и в обращении к традиции философской рефлексии, напоминающей о смыслах и ценностях. "Необходима актуализация всего богатства правовой философии и теории в целях обогащения интеллектуального диапазона правотворчества" <*> -------------------------------- <*> Малинова И. П. Юридическая герменевтика и правопонимание. Екатеринбург, 2000. С. 7 - 10.
Одним из наиболее значительных проявлений рефлексии русской философии права по поводу академической свободы является работа Сергея Иосифовича Гессена (1887 - 1950 гг.) "Основы педагогики. Введение в прикладную философию", написанная в 1920 году <*>. По мнению В. Куренного, это произведение является наиболее харизматическим произведением в области русской философии образования XX века (добавим от себя: и в области философии права). Гессен окончил юридический факультет Петербургского университета; философское образование получил в Германии, полностью усвоив гумбольдтову теорию университета, основанную на идее единства научного знания и обучения. Квинтэссенцию позиции Гессена в вопросе академической свободы как правового принципа составляет валюативная (аксиологическая) теория университета. Она включает идеи ценности науки и культуры, образования, свободы обучения, свободы преподавания и исследования как онтологической сущности университета, самоуправления университетов, академической мобильности, юстификации этих принципов, наднационального характера науки и образования. -------------------------------- <*> Гессен С. И. Основы педагогики. Введение в прикладную философию. М., 1995.
Валюативные теории (термин Ю. М. Резника), в отличие от онтологических, представляют собой не только ценностно-ориентированную систему знаний, разновидность социальной практики, но и институциональную форму общественного движения интеллектуалов, ученых, главным назначением которых было всегда создание ценностей. <*> Разработка валюативных теорий - одна из перспектив юридической науки сегодня, когда большинство ученых благополучно рассталось с иллюзией создания идеологически и морально нейтральной юриспруденции. Юриспруденция, являясь с позиций классической римской юриспруденции "наукой о добром и справедливом", не может быть равнодушной к предмету своего исследования, хотя к этому призывал О. Конт. -------------------------------- <*> Резник Ю. М. Социальная теория и общество // Личность. Культура. Общество. 2006. Т. 8. С. 60 - 80.
Идеи С. И. Гессена составляют основу современной либертарной философии образования, и, кроме того, они образуют теоретический фундамент идеи академической свободы и автономии как регулирующего правового принципа отношений между наукой, университетом, с одной стороны, и, с другой стороны, государством. Научная актуальность проблемы заключается в том, что тема академической свободы мало разработана в отечественной правовой науке, хотя в основе политики государства по отношению к высшему профессиональному образованию лежит именно этот принцип. В соответствии с энциклопедическим словарем Брокгауза и Ефрона, "академическая свобода - это право высших учебных заведений в лице профессоров на самоуправление; определение программ преподавания и внутреннего порядка высшего учебного заведения, выбор профессоров и ректоров независимо, без вмешательства посторонней административной власти". Доктрина академической свободы является давней традицией философии права и закреплена в законодательстве многих государств, Конституции Европейского союза как позитивное право. <*> Библиографический список научно-философской (только англоязычной!) литературы и диссертаций на тему академической свободы, составленный Ли Намдар и опубликованный на официальном сайте Американской ассоциации университетских профессоров, составляет более 200 наименований <**>. -------------------------------- <*> The Concept of Academic Freedom. Ed. by E. L. Pincoffs. Austin. 1972; Fullon, D. The German university. // D. Fullon. Colorado-1980; A history of the university in Europe: In 4 vol. / Ed. by H. de Ridder-Symoens, W. Regg et al. Vol. 1 - 2. Cambridge - 1992 - 1996.; Namdar Lea. Academic freedom and academic boycott. A bibliograpfy // htpp. www. aaup. org; Волосникова Л. М. О принципе академической автономии// Университетское управление: практика и анализ. 2005. N 5. <**> Namdar Lea. Academic freedom and academic boycott. A bibliograpfy // htpp. www. aaup. org.
Между тем в отечественной юридической науке не разрабатывается правовая идея академической свободы. Однако в отличие от современной ситуации русская научная интеллигенция XIX - XX вв., воспитанная в лоне классического университета, уделяла много внимания естественной среде своего обитания. Отметим как наиболее значительные из предшественников работы Гессена труды Н. И. Пирогова "Взгляд на общий устав наших университетов", "Университетский вопрос", "Письма из Гейдельберга"; С. Д. Кавелина "Устройство и управление немецких университетов"; Б. Н. Чичерина "Философия права", "Россия накануне XX столетия", "Что нужно для современных университетов", "Собственность и государство", "О народности в науке"; сборник "Вехи", вышедший после революции 1905 г. <*> Оснований для интеллектуального беспокойства было немало. -------------------------------- <*> Пирогов Н. И. Избранные педагогические сочинения. М.: Педагогика, 1985. Б. Н. Чичерин. Избранные труды. СПб., 1997; Кавелин К. Д. Устройство и управление немецких университетов // Собр. соч. Т. 3. Спб., 1898. Вехи. Сборник статей о русской интеллигенции. М., 1909.
Россия при создании Академии наук и Московского университета вдохновлялась европейской (гумбольдтовой) моделью университета. М. В. Ломоносов учился в Марбурге. Университетская форма образования - это детище европейской культуры. Она возникла в 1088 году, когда был основан первый университет в Болонье. Университеты благодаря академической свободе в значительной степени сформировали европейскую цивилизацию, вот уже более 1000 лет сохраняя за собой статус ее духовного центра, статус хранителя и генератора научного знания и высокой культуры. Если в Европе университет возник естественным путем, без участия государства, в России была иная ситуация. Основная специфика взаимоотношений университета и государства - высокая степень государственного патернализма. Об этом писал еще в 1863 году Н. И. Пирогов в работе "Университетский вопрос": "Что такое наш университет в России? Он есть учреждение правительственное и учебное со значительным бюрократическим оттенком с некоторой примесью корпоративного, воспитательного и филантропического начала. Основанный сильной государственной властью в то время, когда образование нуждалось еще во внешнем поощрении сверху, он по необходимости должен был принять в себя бюрократическое начало. Правительство, учреждая университет, очевидно имело в виду нужду и в специалистах, и в образованных людях. Дух и стремления централизирующей власти в России всегда преобладали" <*>. В этом патернализме были и положительные, и негативные черты. При этом университетская политика государства была крайне неустойчивой и сопровождалась резкими переходами от режима широкой автономии к режиму полицейского надзора (университетские уставы 1804, 1835, 1863 гг.) <**>. -------------------------------- <*> Пирогов Н. И. Указ. соч. М., 1885. С. 320. <**> Аврус А. И. История российских университетов. Саратов, 1998; Петров Ф. А. Российские университеты в первой половине XIX века. Формирование системы университетского образования: В 4 кн. М., 1998.
Проанализируем теоретические истоки теории концепции академической свободы Гессена. Прежде следует отметить отсутствие в ней интеллектуальной автохтонности, а также присущей ей генетической преемственности по отношению к аксиологической концепции университета И. Канта. В связи с этим, для удобства анализа, выделим наиболее существенные моменты кантовской теории университета. Иммануил Кант (1824 - 1804 гг.), один из пророков концепции Kulturstaate (культурного государства), будучи просветителем, относил науку и образование к абсолютным ценностям и обосновывал автономный режим их функционирования. Целью всемирной истории, по Канту, является совершенное и целесообразное развитие человека как единственного разумного существа. Прогресс человека заключается в развитии разума, способности расширять за пределы природного инстинкта правила и приложения всех его сил. Этот процесс осуществляется не в индивиде, а роде, отсюда ценность процесса сохранения и трансляции культурных ценностей, который осуществляется в сфере образования. Процесс окультуривания человека, выход его из состояния несовершеннолетия (неумение пользоваться разумом) есть суть Просвещения <*>. -------------------------------- <*> И. Кант. Идея всеобщей истории во всемирно-гражданском плане. Соч. в 6 томах. М., 1966. Т. 6. С. 9.
Как государственник, признавая законность и разумность ограничений свободы высказывания в сфере служебного права, Кант выступает против любых ограничений в отношении распространения научного знания и прежде всего права публично пользоваться собственным разумом, так как последние препятствуют развитию Просвещения. Для этого Просвещения требуется только свобода, и притом самая безобидная, а именно свобода во всех случаях пользоваться собственным разумом... В качестве ученого, который через свои произведения говорит с настоящей публикой... он располагает неограниченной свободой пользоваться своим разумом и говорить от своего имени. Никакая эпоха не может наложить на следующую эпоху ограничения в сфере познания. Знание должно свободно развиваться. Запрет - это преступление против человеческой природы... Природа заложила в основу народного духа свободу мысли, и это надо развивать. <*> Свобода сферы научного познания по Канту - это абсолютное условие Просвещения, прогресса человека. Кант определяет университет как ученое сообщество, сообщество профессоров (хранителей наук), имеющее свою автономию, "ведь судить об ученых, как таковых, могут только ученые". Университет делится на факультеты - небольшие сообщества, образованные в соответствии с основными отраслями науки". В основе структуры университета лежит априорный принцип разделения труда между науками. Применение теологического подхода к структуре и автономии университета приводит Канта к следующему выводу: "Все созданные людьми учреждения имеют в своей основе идею разума, принцип и основанный на нем план, который определяет его структуру" <**>. Согласно разуму, университет служит достижению высоких целей: вечного благополучия каждого, гражданского благополучия каждого и, наконец, физического благополучия каждого (жить долго и быть здоровым). Этим целям служат священник, юрист, врач, подготовкой которых занимаются три высших факультета. -------------------------------- <*> И. Кант. Ответ на вопрос: что такое Просвещение // И. Кант. Соч. Т. 6. С. 32. <**> И. Кант. Спор факультетов // И. Кант. Соч. Т. 6. С. 317.
Университет по Канту - это противоречивая структура, и эти противоречия будут всегда. Основное противоречие - между глобальной задачей университета - постижение истины, и прикладные, прагматические задачи университета. "Истина - существенное и первое условие учености вообще". В то же время университет должен приносить конкретную социальную пользу и служить благополучию народа. При этом, ехидно отмечает Кант, народ не нуждается в истине, ему лишь надо знать: а) как спастись, если всю жизнь грешил; б) как доказать, что прав, если я неправ; в) как быть здоровым, ведя нездоровый образ жизни <*>. Университет не только обслуживает потребности народа, но и является опорой государственной жизни. -------------------------------- <*> И. Кант. Указ. соч. С. 323.
Кант признает важнейшее государственнообразующее значение университета и его зависимость от властей. Через университет государство достигает решения своих задач: через теологию правительство влияет на мысли и желания, через юриспруденцию поддерживает повиновение, через медицину имеет здоровое население, платящее налоги. Идеи Канта легли в основу немецкой модели университета и в основу теории академической свободы Гессена, однако концепцию академической свободы С. И. Гессена по сравнению с Кантом характеризуют более последовательный идеализм, аксиологичность, полнота, переведение идеи академической свободы в сферу jus в сферу lex, то есть не только философии права, но и позитивного права, игнорирование сущего, и прикладными задачами университета. Глубоко усвоив принципы кантианского трансцендентализма, Гессен также видел смысл образования в преодолении природности, возвышении человека над своей природой. Поэтому о естественном праве на культуру не может быть и речи. Личность обретается только через работу над сверхличными, сверхприродными задачами, утверждал Гессен. "Могущество индивидуальности коренится не в ней самой, не в природной мощи ее психофизического организма, но в тех духовных ценностях, которыми проникаются тело и душа и которые просвечивают в них как задания ее творческих устремлений". По мнению Гессена, мир не исчерпывается физической и психической действительностью; кроме них, есть еще третье царство - царство ценностей и смысла. У Гессена изначально эмпирический субъект, приобщаясь к этим высшим ценностям, созидает себя как личность. Гессен выделил два вида ценностей: абсолютные, входящие в каталог культуры (являющиеся целью) и относительные (являющиеся средством достижения первых), "Культурные ценности ценны сами по себе, хотя могут быть орудием" <*>. Гессен относил к абсолютным ценностям культуру. -------------------------------- <*> Гессен С. И. Указ. соч. С. 32.
Структура культуры у Гессена представлена следующим образом.
Таблица 1. Структура культуры С. И. Гессена
Культура
Образованность Гражданственность Цивилизация Наука Государство Техника Религия Право Искусство Нравственность
Отметим от себя, что культура, чтобы стать истинным бытием, должна быть усвоена субъектом. Человек, чтобы стать социально-культурным существом, должен "пропустить" через себя, переварить все культурные продукты, и это процесс, в отличие от естественного процесса пищеварения, представляет собой во многих случаях самоотречение, огромный труд, усилие над собой. Как и Кант, Гессен развивает трудовую теорию культуры, которую можно обозначить и как "теорию усилий". Приобщение к культуре, приобщение его к сверхличному осуществляется через образование, окультуривание человека, через тяжелый труд. В начале XVIII в. в работе "Два трактата о гражданском правлении" Д. Локк преодолел негативную теорию частной собственности, реабилитировал ее через труд, благодаря чему создал ее положительный имидж и ввел категорию частной собственности как право священное в пространство конституционного права. Так же Кант и Гессен реабилитировали, "оправдали" образование через труд, дисциплину, усилие, способности. Наличие способностей не освобождает от тяжкого труда в освоении культуры, а наоборот, требует самодисциплины и ответственности. Образование многофункционально, по Гессену; оно выполняет не просто задачу приобщения человека к культуре, освоения ценностей, но и приобщения к науке, причем это задача не только общего, но и высшего образования. Образование также служит задаче нравственного воспитания. Целью образования является приобщение к знанию, культуре, науке, этике. Отметим, что Гессен настаивает на фундаментальности образования, благодаря которой происходит наиболее полное усвоение индивидом достижений цивилизации. В чем заключается ценность науки? Гессен отвергает, как и все апологеты "чистого знания", прагматическое отношение к науке, а именно тезис о том, что наука служит жизни. Он, разделяя науки на фундаментальные и прикладные, тем не менее, в духе давней платоновско-аристотелевской традиции утверждает примат фундаментальной науки, не ориентированной непосредственно на праксис, и отстаивает ценность знания самого по себе, его первичность по отношению к материальному бытию. Ценность знания заключается также в его первичности по отношению к бытию: "Знание есть цель в себе самом. Знание скорее есть то, что впервые порождает бытие. Мы называем только то существующим, что оправдано знанием, что занимает определенное место в построенной знанием картине опыта. Бытие есть не нечто независимое от знания и логически ему предшествующее, но логическая категория, печать, которую именно знание прикладывает к данным чувственного опыта, придавая им достоинство существующих" <*>. Бытие существует и обретает достоинство благодаря научному знанию - эта методологическая установка Гессена лежит в основе современных социальных наук. Ученый имеет дело не с природными объектами и их идеальными заменителями. Эту позицию развивает, в частности, Д. Е. Пономарев применительно к юриспруденции: "Юридическая действительность в своей непосредственной данности несоразмерна теоретическому мышлению. Поэтому вместо действительности объектами познания являются ее заместители-модели, репрезентирующие действительность с оставлением таких черт, которые высвечиваются через призму научного предмета" <**>. Рассуждая в этом русле, приходим к выводу о предмете науки конституционного права не как бытии, а его идеальных заменителях, выражающихся в понятиях, теориях, категориях. -------------------------------- <*> Гессен С. И. Указ. соч. С. 24. <**> Пономарев Д. Е. Юридические конструкции: становление понятия в правоведении // Российский юридический журнал. 2004. N 4. С. 50.
Чрезвычайно интересными являются методологические установки Гессена и его рассуждения о природе юридической науки; юридический факультет вытекает, по Канту и Гессену, из онтологической сущности науки. Разделив науки на теоретические, прикладные, междисциплинарные, Гессен считал юриспруденцию междисциплинарной дисциплиной. В исследовании права принимают участие философия, история, психология, социология. "Нормы права не являются чистым знанием. Они не являются также прикладным знанием, являющимся приложением к жизни чистого закона. Их подлинным источником является нравственное долженствование, которое в праве мыслится, однако, так, как будто является законом природы, поэтому выражается в общих понятиях. Если чистое долженствование есть только предмет действия, а чистое знание только предмет знания, то право одновременно есть предмет действия и предмет закона" <*>. "Таким образом, по Гессену, юриспруденция, являясь гуманитарной отраслью знания, представляет собой смешение науки и долженствования, завися и от логики, и от этики. В этом смысле задачей юридической науки является разработка ценностей и юридических мер их защиты, посредством чего она выполняет валюативную функцию. -------------------------------- <*> Гессен С. И. Указ. соч. С. 272.
Образование - это сфера свободы или принудительности? "Принудительное по необходимости образование должно быть свободным по цели". Для образования свойствен институциональный конфликт между свободой и принуждением. В области образования принуждение и свобода взаимно дополняют друг друга. Образование одновременно дисциплинирует человека и освобождает его. Дисциплина возможна только через свободу. Гессен уточняет содержание свободы в духе Канта, который утверждал: "Свобода есть подчинение закону, который личность сама на себя наложила". Свобода, по Гессену, это не выбор, а творчество нового в несуществующем (духовном) мире. Быть свободным - значит, стремиться к более высокому, чем есть ты, это возвышение человека над собой. Гессен, таким образом, развивает теорию "несвободной свободы", которая заключается в том, что образованный человек делает сознательный выбор в пользу ценностей, долга, добра. Гессен обосновал принцип академической свободы и автономии, исходя из научной теории университета, из противоположно различной природы высшего и общего образования. Он продолжил развитие свойственной для России научной миссии университета. Как известно, в России университет изначально рассматривался как научное учреждение. В официальной записке Министерства народного просвещения 1863 года подчеркивалось: "Наука читается в университетах для науки, и само свойство разных отраслей человеческого знания служит основанием разделения университетов на факультеты. Университетское преподавание может принести истинную пользу тем, кто ищет в храме науки только науку, т. е. знание, а не идет туда движимый материальными спекулятивными побуждениями" <*>. В России был воспринят элитарный тип университета, который не готовил из своих выпускников профессионалов-практиков. -------------------------------- <*> Захаров В. В. Факторы становления и развития юридического образования в России // Юридическое образование в России: в поисках новой модели. Саратов - Екатеринбург, 2005.
Гессен является апологетом научной модели университета, в котором преподаватель является ученым и больше никем. Он противопоставляет режим обучения в университете режиму обучения в специальной школе. Последняя основана на регулярных учебных планах, систематических курсах, тренинге, приоритете работы в аудитории, профессионализации. Внедрение режима обучения специальных школ в университет губительно для науки. "Чем определеннее и энциклопедичнее учебный план, тем менее научный характер носит преподавание". Университет, по Гессену, отличается от специальной школы следующими признаками: - энциклопедизм в содержании обучения (студента надо учить всем наукам); - непрерывная научная деятельность преподавателя, единственная задача которого в отношении студента - вовлечение в процесс исследования; - индивидуализация обучения и свобода обучения (не произвол), ибо "принуждением учащихся в учебный поток не вовлечешь"; - свобода перехода студента с факультета на факультет, из университета в другой университет (академическая мобильность), наличие системы признания академических достижений, приобретенных в другом университете; - приоритет самостоятельной работы студента; - свобода преподавания; - неразрывная связь преподавания и исследования, отсюда необходимость приобщения к науке каждого студента. Единственный метод обучения, который признавал Гессен для университета, - это метод научного исследования, вытекающий из главной особенности университета - единства преподавания и исследования. Эту точку зрения, безусловно, можно оспорить. Университет выполняет не только научную функцию, но и готовит профессионалов. Процесс производства знания не тождествен процессу трансляции знания, а уж тем более процессу формирования профессиональных навыков. Преподаватель не может быть только ученым; более того, сегодня низкая неосведомленность некоторых профессиональных групп академического сообщества о современных технологиях обучения является препятствием для выполнения университетом своих задач. Гессен, декларируя принцип академической свободы как комплекса индивидуальных и корпоративных свобод - свободы обучения, свободы преподавания и исследования, свободы академической мобильности, самоуправления университета, логически выводит их из миссии университета как условие этой миссии: "Указанными принципами - полнота научного знания, свобода преподавания и учения, самоуправление - характеризуется идеальное существо университета как очага научного знания, обеспечивающего непрерывность научного творчества через организацию преподавания и приобщения учащихся к исследовательской работе". Университет выполняет особую миссию, он является институциональной формой абсолютной ценности - научного знания. "Из существа университета как очага научного знания, свободно исследующего и преподающего истину, естественно вытекает его самопополняемость и самоуправление". Понятие "университет" вытекает из единства исследования и преподавания. Только университет отзывается на все новые и спорные теории. Университет - это поток знания, реализация науки в ее текущем состоянии" <*>. Он символизирует "вечность потока воплощенных в нем наук". -------------------------------- <*> Гессен С. И. Указ. соч. С. 315.
Существенный принцип университета отличает его от специальных школ, и состоит в том, что он "проникнут духом свободы". Отметим, что Гессен, конечно же, конструирует идеальную модель университета; он оперирует идеальными категориями, при этом четко осознавая, что это - лишь идеал университета, и признавая существенное значение для университета иных факторов (сил культуры): хозяйства, государства, церкви: "Идеальное существо университета есть не сколько факт, сколько регулирующий принцип, тем более определяющий организацию университета, чем сильнее в нем научный дух". Признание университета как центра научного знания есть регулирующий принцип права. Так же как и Кант, Гессен строит эту модель, исходя из идеальных представлений об университете, преподавателе, студенте не такими, каковы они есть, а какими они должны быть. Например, он исходит из представления о студенте как человеке, обладающем "надлежащей научной подготовкой и его практической незаинтересованностью" в конечном результате, представления о преподавателе как бескорыстном, преданном истине ученом. Но разве можно декларировать принципы права, исходя из факта реального несовершенства человека, человечества, науки? В основе права лежит конституционно-правовая презумпция о человеке как разумном, дисциплинированном, культурном существе. В этом смысле конституционное право в качестве онтологических предпосылок своего существования имеет веру в разумную, моральную сущность человека вообще: "Человек, его права и свободы являются высшей ценностью". Отсюда, на наш взгляд, вытекает предположение об изначально идеалистической основе конституций, их просветительско-культурологической базе. Самоуправление университета, по Гессену, вытекает из идеи университета как очага научного знания. Университет может существовать только как автономный союз ученых, а ограничение свободы будет вытекать из потребностей самой науки. Любое необоснованное ограничение академической свободы представляет собой "презумпцию зла". Самоуправление университета - это средство ограждения свободы исследования и преподавания. Самоуправление университета, по Гессену, включает: - самопополняемость (самостоятельное формирование контингента студентов и преподавателей), - самостоятельное формирование учебных программ и учебных планов, - избрание профессоров и управляющих органов, - наделение степенями. Академическая свобода должна быть юстифицирована, возведена в правовое предписание, исходящее от государства. Следует акцептировать, что Гессен, в отличие от своих предшественников, будучи юристом, стремился к созданию наиболее надежных, а значит, правовых гарантий академической автономии: "Организация науки, как таковая, порождает момент права, предполагающий наличие права авторитета". Позитивное право должно признать юридическим языком авторитет университета в виде предоставления ему права самоуправления. Гессен воспринял гегелевскую идею о том, что университет, его самоуправление должны материализоваться в виде корпорации. У основателя теории гражданского общества Г. В.Ф. Гегеля индивидуальные, корпоративные, всеобщие права соотносятся как индивидуальное, особенное, всеобщее. "Наряду с семьей корпорация составляет второй существующий в гражданском обществе нравственный корень государства... который объединяет внутренним образом те моменты, которые сначала разъединены в гражданском обществе на себя рефлектированную особенность потребностей и потребления и на абстрактную правовую всеобщность, объединяет их так, что в этом объединении особенное благо есть как право и осуществлено"... "Член корпорации... принадлежит некоему целому, которое само есть член всеобщего общества, и что его интерес и усилия направлены на достижение несвоекорыстной цели этого целого; таким образом, член корпорации... находит свою честь". И, наконец, "привилегии как - права, охваченные корпорацией отрасли гражданского права - ...это установленные законом определения, лежащие в природе особенности существенной отрасли гражданского общества" <*>. Корпоративность, по Гегелю, - это условие успешности решения задач, стоящих перед гражданским обществом, в том числе и задачи образования: "Университет - это корпорация, наука, воплощенная в индивидуальное и объединенное в единое целое". Университет выступает как самостоятельная корпорация, институт гражданского общества, который вступает в договоры с другими корпорациями, и государство должно блюсти эти договоры, охраняя права этих воплощенных в корпорации реальных интересов. Гессен вслед за Гегелем настаивает на правовом признании корпоративности университета, считая недостаточным юридическое признание свободы исследования и преподавания на субъективном, и это выделим, уровне. Для чего нужна корпоративность университета? Ведь корпорация представляет собой способ защиты совпадающих частных интересов, и о губительности корпоративных начал в этом смысле писал Н. И. Пирогов: "Обычное зло коллегий - это преследование личных интересов, которые имеют то особенное, что они проявляются не под видом интересов одного, а нескольких сил вместе, и разделяют ее на несколько партий" <**>. Зная об этой опасности, Гессен тем не менее настаивает на корпоративном устройстве университета. -------------------------------- <*> Г. В.Ф. Гегель. Философия права // Немецкая классическая философия. М., 2000. С. 502 - 557. <**> Пирогов Н. И. Указ. соч. С. 332.
Отметим важную особенность позиции Гессена в вопросе о форме правовой институционализации академической свободы. На каком уровне она должна быть установлена - частном или публичном? Что такое академическая свобода - средство защиты абсолютных ценностей (не имеющих материального измерения) или все-таки средство защиты интересов, в основе которых лежит практическая заинтересованность? Право защищает ценности (Кант) или реальные интересы (Иеринг)? Университет, по Гессену, - это не частное учреждение, правовая сущность которого может быть описана в рамках частноправовой ситуации: "Свобода преподавания и исследования не укладывается в рамки либерального понимания свободы как независимости от государственной власти" <*>. Университет - публично-правовой институт. Университет, наряду с идеальными задачами, должен иметь свой реальный интерес и стремиться к его юридическому закреплению - такова позиция Гессена. Она вытекает из презумпции о наличии постоянного (образовательного) конфликта между высокой культурой, с одной стороны, и, с другой, - иными факторами культуры (государством, обществом, церковью) <**>. -------------------------------- <*> Гессен С. И. Указ. соч. С. 325. <**> Гессен С. И. Указ. соч. С. 332.
"В лице университета наука вступает в правовое общение, как особый реальный интерес внутри культурного общества, требующий для себя такого же признания и такой же охраны со стороны права, как интересы частных лиц". Корпоративность университета - это не цель, а наиболее надежное правовое средство защиты интересов науки, ибо университет - это институционализированная в обществе наука. Поэтому Гессен призывает к интеграции усилий университетов в защите своих прав, приводя в пример созданную в 1900 году Джоном Дьюи Ассоциацию американских университетов. Каковыми должны быть коммуникации между государством и университетом? Эти отношения двойственны. С одной стороны, университеты должны быть объединены, с другой, - они должны быть свободны, ибо университет не признает над собой никакой, даже самой благожелательной власти. Государство учреждает и содержит университеты. Гессен был против приватных университетов, он критикует конституционную доктрину либерализма, которая воспринимала свободу высшего образования как право частных лиц открывать университеты: "Свобода высшего преподавания заключается не в праве каждого открывать университеты, в которых бы нарушалась свобода исследования и учения. А в такой организации университета, которая обеспечила бы внутри него указанные свободы, возможность его постоянного обмена с другими университетами. Свобода высшего образования не в том, чтобы рядом с государством возникали церковные университеты, а в том, чтобы университет оставался научным". Государство должно признать публично-правовое бытие университетов, так как он всегда был публично-правовой корпорацией и (выделим) ему принадлежит право суда над его членами. Гессен в принципе признает легитимность государственного патернализма и контроля в отношении университета с позиций реалий социума, хотя бы потому, что они должны быть, хотя и оставаясь свободными, объединены. Эту функцию - академический синоикизм - он не доверяет ни академии наук, ни церкви, а только государству, развивая канто-гегелевскую концепцию культурного государства. Гессен признает право государства ограничивать академическую автономию настолько, "чтобы предупредить возрождение автономии в произвол, превращение цеха в орудие личных интересов". Контроль государства над университетами - устойчивая, в принципе положительная правовая традиция Западной Европы, утвердившаяся сразу после Реформации, так как государство само по себе, по Гессену (см. таблицу 1), является культурной ценностью особого рода. Этот контроль должен осуществляться в рамках публичного права. Начиная с 1839 года, в России шли постоянные споры о соотношении национального и универсального начал в образовании. Например, будучи убежденным западником, Б. Н. Чичерин отвергал идею народности в науке и образовании <*>. Наука интернациональна, это достояние всего человечества, на которое каждый народ должен работать. "Всякий, кто хочет повести науку далее, должен усвоить себе учение греческих и европейских мыслителей, их труды и общечеловеческое значение... Мы должны устремить свои взоры на то, что добыто мировым достоянием духа, а потому составляет достояние всего человечества. Только так мы сможем принести дань общему делу человечества". Космополитически мыслящий Гессен также отвергает сохранение национальной самобытности как цели образования. "Выдумывать или сочинять характер народа из его старых обычаев, старых действий, значит, хотеть продлить для него время детства; давайте ему общее человеческое". Наука и высшее образование по своей сути наднациональны, считает Гессен; он критикует К. Д. Ушинского, который полагал, что у всех великих народов своя национальная система воспитания. Целью образовательной политики государства не могут быть национальные интересы. "Нация - это не антропологический факт, а форма творчества народа, направленная на разрешение общечеловеческих задач... Нация не есть предмет заботы, а есть плод усилий, направленный на достижение сверхнациональных задач... Развитие нации осуществляется через образовательный процесс". Образование только тогда подлинно национальное, когда оно хорошее, когда оно удовлетворяет требованиям научности, художественности, нравственности. "Если, чтобы удовлетворить последним, оно должно быть наднациональным, то ради самой же нации оно должно быть таковым". -------------------------------- <*> Б. Н. Чичерин. Избранные труды. СПб., 1997. С. 261 - 272.
Многие идеи Гессена, представляется, могут быть положены в основу научной и образовательной политики России в XXI веке, правовой идеологии, предшествующей реформе образования и науки. В валюативной теории академической свободы Гессена выделим три ключевых позиции - наука, корпоративность, глобализация - и порассуждаем по поводу них. Наука. Гессен утверждал приоритет науки в университете. Слабая связь между наукой и учебным процессом в вузе - одна из главных причин снижения его качества сегодня. Создание сотен коммерческих псевдовузов, в которых полностью отсутствует научная составляющая, угрожает разрушить самое идею университета, подрывает презумпцию доверия к ним как источнику знания <*>. Все новые рецепты - хорошо забытые старые. Наука была и есть главная сила университета. Необходимо изменение приоритетов в развитии науки и образования, преодоление разрыва между ними. Наука в России призвана соответствовать двум требования, сформулированным Гессеном: во-первых, достижения науки должны составлять базу образовательного процесса в университете, во-вторых, российское научное сообщество должно быть готово не только создавать, но и аккумулировать мировое знание. Для этого нужны должным образом подготовленные кадры и интеграция науки и образования при сохранении их автономии. Однако в ряде случаев преподаватель вуза не занимается научной деятельностью либо имитирует ее, тем более что реальной конкуренции среди преподавателей вузов нет, а Федеральный закон "О высшем и послевузовском образовании" не обязывает преподавателей заниматься наукой <**>. В этом случае идея академической свободы, используемая для права не заниматься наукой - непродуктивна. -------------------------------- <*> Булаев Н. И. Развитие высшего образования в меняющемся мире: проблемы законодательного обеспечения // Высшее образование сегодня. 2005. N 3. С. 9. <**> ФЗ РФ "О высшем и послевузовском образовании" от 22.08.1996 N 125-ФЗ // СЗ РФ. 1996. N 35. Ст. 4135.
Академическая свобода представляет, на наш взгляд, в субъективном плане, помимо ее институциональной формы - академической автономии, моральное и позитивное право, а также моральную и позитивно-правовую обязанность ученого (а не каждого) заниматься наукой, т. е. единство права и обязанности, которая вытекает из классической теории интеллектуальной свободы как несвободной свободы. Корпоративность. Гессен напоминает нам о том, что успешность модернизации высшего образования будет в значительной степени зависеть от позиции университетов, их преданности своей миссии, осознанности ученым сообществом его корпоративного интереса, его нравственного стандарта. Уровень корпоративной культуры университетов в России оставляет желать лучшего. Одним из признаков развитой корпоративной культуры является наличие и соблюдение профессиональных стандартов, кодексов академической честности, процедур привлечения к академической ответственности за нарушение этих стандартов. Подобная практика в российских университетах является единичной. Федеральный закон "О высшем и послевузовском образовании" не обязывает преподавателя вуза соблюдать правила профессиональной этики. Однако сегодня значение академической этики возрастает по ряду причин <*>. Академическая свобода, предоставленная университетам, может использоваться не для академических целей, ради достижения которых она предоставлена, а для рыночных. Университеты, по Гессену, являются важнейшими выразителями и пропагандистами ценностных систем, в том числе и этических. Российские университеты годами пренебрегали этическими целями, но теперь повсеместно вновь столкнулись с необходимостью готовить студентов к решению тех моральных проблем, с которыми они могут столкнуться в своей личной и профессиональной жизни. -------------------------------- <*> Гусейнов А. А. Размышления о прикладной этике. Ведомости Института прикладной этики. Вып. 26: Этика образования // Под ред. В. И. Бакштановского, Н. Н. Карнаухова. Тюмень, 2005. С. 223 - 233.
Особенно остро этический конфликт стоит в сфере высшего юридического образования - одного из и наиболее коммерциализированных секторов высшего профессионального образования, в то время как важнейшим результатом процесса обучения, установленным ГОС ВПО, здесь является формирование у студентов - будущих судей, прокуроров, адвокатов - устойчивых профессиональных моральных стандартов <*>. Этот этический конфликт остро ощущается многими добросовестными учеными и преподавателями. -------------------------------- <*> ГОС ВПО N 271 гум / бак. от 27.03.2000.
Однако в России по-прежнему отсутствуют академические ассоциации, подобные влиятельной в США AAUP (Американская ассоциация университетских профессоров), о которой упоминает С. И. Гессен. Сегодня в ее состав входит около 45000 членов, 500 университетов и научных ассоциаций; ею разработан, помимо собственной конституции, билль академических прав, целый свод корпоративных стандартов <*>. AAUP активно лоббирует в 2005 - 2006 гг. в легислатурах штатов США легализацию на законодательном уровне билля академических прав и ведет мониторинг этого лоббирования на собственном сайте; проводит периодические форумы и конференции по проблемам академической свободы, публикует их результаты <**>. -------------------------------- <*> htpp. www. aaup. org//home page <**> The "Academic Bill of Rights". Campaign Proposes Government Oversight of Teaching and Learning // htpp. www. aaup. org.
Из-за отсутствия подобной корпоративности и субкорпоративности в 1992 - 1993 гг., научная элита России даже в лице юридической науки, принимавшей участие в процессе конституционного строительства, даже не предприняла попыток включить в проект основного закона принцип академической автономии, как это было сделано в ряде стран Восточной Европы и Балтии. Поэтому российскому государству все "можно" в области высшего образовании; а еще можно лишь надеяться в этих условиях на здравый смысл законодателя. Глобализация. Развитие систем высшего образования и в России, и в Европе характеризуется волнообразным движением: кризисы, реформа, обновление. Сейчас высшее образование в России находится в точке бифуркации. Присоединение России к болонскому процессу сегодня в очередной раз (который уже по счету?) актуализировало дискуссию между почвенниками и западниками. Наступила "эпоха Постгутенберга" - термин М. Маклюэна, иллюстрирующий известнейший его тезис о "глобальной деревне", в которую превращается вся планета в эпоху электронных коммуникаций, о тенденции к ликвидации государственных границ, уничтожению языковых барьеров и аннулированию гигантских расстояний между континентами, которая становится реальностью лишь сегодня при наличии мгновенно связывающей любые точки планеты глобальной компьютерной сети" <*>. Нет ничего удивительного в том, что в эру информационных технологий, интегрирующих мир, право, культуру в единое целое, обостряется реакция отторжения, резистенции, в том числе в академической среде, этим процессам. -------------------------------- <*> Кузнецов М. М. Философия Маршала Маклюэна и коммуникативные стратегии Интернет // library // countries. ru.
Многие полагают, что внедрение общеевропейских стандартов разрушит лучшие традиции русского университета: его фундаментальность, связь обучения с наукой. Автор статьи в течение последних четырех лет проходил несколько стажировок в университетах Германии, Греции, являлся сокоординатором двух международных проектов, финансируемых программой Европейской комиссии Tempus и может утверждать по собственному опыту: установки на фундаментальность образования соблюдаются в Западной Европе ничуть не меньше, чем в России (иная ситуация в США, где даже формально выделяют иногда "teaching only" вузы). В основе европейского университетского менеджмента лежит презумпция преподавателя - ученого, когда студент получает по крайней мере часть научных знаний из первых рук, его учит преподаватель, который активно участвует в научном процессе, сам "добывает знания". Кстати, в основе реакции отторжения болонского процесса европейской (не только российской) академической средой лежат те же аргументы: потеря качества, научности, фундаментальности и т. д. Традиции обучения в вузе чрез науку столько же лет, сколько самим университетам как особым универсалиям культуры. Академическая мобильность студентов и профессоров, тесная связь российских и европейских университетов, как условия существования наук, по Гессену, - это требование времени. Следование ему вряд ли приведет к негативным результатам, а вот академическая изоляция - непременно. И в заключение - принцип академической свободы как оптимальной режим функционирования науки и высшего образования, обоснованный Гессеном, является юридическим средством защиты высокой культуры, и он должен использоваться только по прямому назначению, для реализации университетом своей главной задачи-производства и передачи научного знания. Эта важная идея должна определять стратегию университетов в условиях модернизации.
Название документа