Особенности личности осужденных, употреблявших психоактивные вещества

(Савельева Т. И.) ("Юридическая психология", 2008, N 2) Текст документа

ОСОБЕННОСТИ ЛИЧНОСТИ ОСУЖДЕННЫХ, УПОТРЕБЛЯВШИХ ПСИХОАКТИВНЫЕ ВЕЩЕСТВА

Т. И. САВЕЛЬЕВА

Савельева Т. И., адъюнкт Академии ФСИН России, майор внутренней службы.

В современном обществе происходят серьезные изменения социально-экономической сферы, культурных норм и идеологических позиций, происходят изменения условий жизни граждан. Все это заставляет адаптироваться человека к изменяющимся условиям. Общество предъявляет новые требования к личности человека, что подразумевает постоянное движение к новым формам взаимодействия и существования в изменяющемся мире. Однако не все успевают адаптироваться к быстро меняющемуся современному миру. Неудовлетворенность своим положением в мире, нехватка психологических ресурсов для преодоления возникающих трудностей и решения проблем в определенных случаях порождают такую форму ухода от действительности, как аддиктивное поведение. Привлекательность такой технологии решения проблемной ситуации заключается в ее простоте, в том, что на фоне ухода в аддиктивные реализации формируется "иллюзорная действительность", реализующая компенсаторную функцию и заставляющая человека в дальнейшем прибегать к подобным способам разрешения возникающих проблем. В ходе нашего исследования психодинамики аддиктивного поведения осужденных в местах лишения свободы нами были обследованы четыре категории испытуемых: 1) осужденные, имевшие опыт употребления психоактивных веществ; 2) осужденные, не имевшие опыта употребления психоактивных веществ. Данная категория испытуемых была взята для того, чтобы посмотреть, отличаются ли осужденные, употреблявшие психоактивные вещества, от осужденных, не употреблявших психоактивные вещества; 3) Сотрудники уголовно-исполнительной системы. Данную категорию испытуемых мы взяли в связи с тем, что они являются психически здоровыми людьми, так как проходили комплексное обследование личности при поступлении на службу; 4) пациенты наркодиспансера. Данную категорию испытуемых мы взяли для сравнения с осужденными, имевшими опыт употребления психоактивных веществ. При проведении исследования нами были использованы различные психологические методики, одной из которых был Я-структурный тест Г. Аммона. Использование Я-структурного теста Г. Аммона позволяет выявить те подсознательные детерминанты поведения, которые определяют реальную психодинамику текущего поведения, являются при достаточной выраженности как бы основными векторами, направляющими внутренние движения психических ресурсов. Задача нашего исследования состоит в том, чтобы выявить специфические различия личностных профилей осужденных, имевших опыт употребления ПАВ, и сравнить их с профилями сотрудников уголовно-исполнительной системы с помощью Я-структурного теста Г. Аммона, осужденных, не имевших опыт употребления ПАВ, и пациентов наркодиспансера. Данные по среднему профилю сотрудников свидетельствуют о том, что в их профиле доминируют конструктивные шкалы и значительно ниже, чем у других групп, деструктивные и дефицитарные шкалы. Данная группа обладает следующим набором характеристик: активность, инициативность, открытость, коммуникативность, креативность. Они способны к конструктивному преодолению трудностей и межличностных конфликтов. В достаточной степени выделяют собственные цели и интересы и безбоязненно отстаивают их в конструктивном взаимодействии с окружающими. Умеют достигать компромиссных решений без ущерба для личностно-значимых целей. Они трезво оценивают опасность реальной жизненной ситуации, способны пересилить свой страх для реализации жизненно важных задач, целей и планов. В экстремальных ситуациях принимают обоснованные, взвешенные решения. Обладают достаточной толерантностью к тревожным переживаниям, позволяющей им сохранять целостность даже в сложных ситуациях, требующих ответственного выбора. Эмоционально зрелые. Рационально распределяют свое время и усилия. Адекватно выбирают стратегии поведения в соответствии с меняющейся актуальной ситуацией и собственными жизненными планами. Таким образом, данные этого профиля говорят о том, что данная группа испытуемых оптимально адаптирована к среде, в которой они находятся. Анализ полученных данных осужденных, употреблявших ПАВ, по Я-структурному тесту Г. Аммона показал следующие особенности. Уровень конструктивных шкал практически соответствует конструктивным шкалам сотрудников, но у осужденных, употреблявших ПАВ, завышены шкалы деструктивных и дефицитарных шкал. Осужденные, употреблявшие ПАВ, характеризуются смешанным типом реагирования, в котором сталкиваются разнонаправленные тенденции. С одной стороны, активность, инициативность, открытость, коммуникабельность, креативность. Как правило, способны к конструктивному преодолению трудностей и межличностных конфликтов, в достаточной степени выделяют собственные главные цели и интересы и безбоязненно отстаивают их в конструктивном взаимодействии с окружающими. С другой стороны, для этой же группы испытуемых присущи недоброжелательность, конфликтность, агрессивность. Им трудно длительное время поддерживать дружеские отношения, они склонны к конфронтации ради самого противостояния, выявляют чрезмерную ригидность в дискуссиях, в конфликтных ситуациях стремятся к "символическому" уничтожению противника, испытывают удовольствие от созерцания оскорбленного или униженного "врага", отличаются злопамятностью и мстительностью, жестокостью. Эта двоякость объясняется тем, что у испытуемых этой группы произошло реактивное переформирование изначально конструктивной агрессии вследствие особых неблагоприятных условий в первичной группе, родительской семье. По данным нашего исследования, 53% испытуемых этой группы воспитывались в неполной семье, опекунами или в интернате. Похожая двойственность прослеживается и по шкале тревожности. С одной стороны, они способны трезво оценивать опасности реальной жизненной ситуации, пересиливать свой страх для реализации жизненно важных задач, целей и планов, расширения жизненного опыта. Как правило, умеют в экстремальных положениях принимать обоснованные, взвешенные решения, обладают достаточной толерантностью к тревожным переживаниям. А с другой стороны, для испытуемых характерно отсутствие реакции тревоги как в необычных, так и в потенциально опасных ситуациях, склонность к рискованным поступкам, игнорирующая оценку их вероятных последствий, тенденция к эмоциональному обесцениванию важных событий, предметов и отношений, например ситуаций расставания со значимыми другими, потерь близких и т. п. Они могут не испытывать трудностей в интерперсональных контактах, однако устанавливающиеся отношения не имеют достаточной эмоциональной глубины. Фактически им недоступно истинное соучастие и сопереживание. Противоречивые тенденции проявляются и по шкале внутреннее Я-отграничение. Способность достаточно гибко использовать возможности чувственного и эмоционального постижения действительности, а также интуитивных решений без потери контроля над реальностью сталкивается с проявлениями импульсивности, слабости эмоционального контроля, склонности к экзальтированным состояниям, недостаточной взвешенности поступков и принимаемых решений, "переполненности" разрозненными, разнообразными чувствами, образами или мыслями; хорошая контролируемость телесных состояний, в целом позитивный характер внутреннего опыта, способность к достаточной психической концентрации, достаточно высокая общая упорядоченность психической деятельности с непоследовательностью в интерперсональных отношениях, неспособностью к достаточной концентрации усилий, плохой регуляцией телесных процессов. Таким образом, мы видим, что поведение осужденных, употреблявших ПАВ, отличается непоследовательностью, зачастую хаотично и несоразмерно наличной жизненной ситуации. Это объясняется тем, что испытуемые имели проблемы в первичной группе, родительской семье, - 53% из них воспитывались в неполной семье, опекунами или в интернате. Лишение свободы вызывает у человека состояния подавленности, растерянности, фрустрации (ломка жизненных планов), отчаяния, потери перспективы в жизни. Правоограничения, которые испытывают осужденные, нарушение привычного образа жизни, привычных связей приводят к перестройке динамического стереотипа поведения. И. П. Павлов говорил, что условия жизни, среда есть внешний стереотип, который создает систему постоянно действующих, повторяющихся раздражителей, формирующих в коре мозга человека систему устойчивых связей, т. е. внутренний стереотип. Он не может быть постоянным и неизменным. Составляющие его нервные связи носят временный характер, чем существеннее отличаются одни внешние условия жизни, в которых находится человек, от других, в которые он попадает, тем сильнее должны изменяться прежние нервные связи, ломаться старые привычки, формы поведения. Если новые условия жизни человека незначительно отличаются от прежних и старый стереотип, следовательно, соответствует новым внешним воздействиям, то, как отмечал И. П. Павлов, вступает в действие закон суммации временных нервных связей. Новые воздействия не вступают в противоречие со старыми следами, оставшимися в коре головного мозга, и поэтому легко сживаются с ними (суммируются), постепенно усложняя имеющуюся систему временных нервных связей. Если обстановка значительно отличается от прежнего образа жизни человека и новые требования противоречат сложившимся нервным связям, то вступают в действие законы коррегирования или отмены старых образований и стереотипов. Процесс ломки, коррегирования старых динамических стереотипов часто протекает болезненно, сопровождается внутренними конфликтами, срывами <1>. Следовательно, у осужденных, имевших опыт употребления ПАВ, в местах лишения свободы происходит мучительный процесс адаптации, что и показывают результаты обследования. -------------------------------- <1> Ушатиков А. И., Казак Б. Б. Пенитенциарная психология (психология тюремной среды). Рязань, 1998. С. 218.

Данные по среднему профилю осужденных, не употреблявших ПАВ, показывают, что названная группа испытуемых существенно отличается от двух выше рассмотренных. У предыдущих групп показатели конструктивных тенденций были высокие, а у рассматриваемой группы показатели конструктивных тенденций сильно снижены. Одновременно с этим завышены деструктивные и дефицитарные тенденции. Осужденные, не употреблявшие ПАВ, характеризуются пассивной жизненной позицией, отчуждением собственных планов, интересов, потребностей. У них снижена способность к установлению межличностных контактов, теплых человеческих отношений, сужен круг интересов, затруднена возможность открыто проявлять свои эмоции, чувства и переживания, претензии и предпочтения. Достаточно часто испытывают чувства собственного бессилия, некомпетентности и ненужности, ощущение пустоты и одиночества, покинутости и скуки. Склонны откладывать принятие решений и не стремиться прикладывать сколько-нибудь значительные усилия для достижения поставленных целей. У группы затруднена способность дифференцированно относиться к различным опасностям и собственному опыту переживания угрожающих ситуаций, свойственно ослабление или даже нарушение гибкой эмоциональной регуляции поведения. Однако в данной группе наблюдаются противоречивые разнонаправленные тенденции. С одной стороны, осужденные, не употреблявшие ПАВ, характеризуются повышенной тревожностью, склонностью к беспокойству и волнениям даже по самым незначительным поводам, переполнены всевозможными опасениями относительно своего будущего, склонны не доверять себе и окружающим людям. С другой стороны, для них типично отсутствие реакции тревоги как в необычных, так и в потенциально опасных ситуациях, склонность к рискованным поступкам, игнорирующая оценку их вероятных последствий, тенденция к эмоциональному обесцениванию важных событий, предметов и отношений. У них отмечается рассогласованность эмоционального опыта, дисбаланс внутреннего и внешнего, мыслей и чувств, эмоций и действий. Наблюдается противоречивость самооценки, несогласованность отдельных ее компонентов, нестабильность отношения к себе. Фасадная безупречность обычно сопровождается чрезмерной требовательностью и непримиримостью к недостаткам и слабостям других. Высокая потребность находиться в центре внимания, получать признание окружающих может сочетаться у них с непереносимостью критики и склонностью избегать ситуаций, в которых может происходить реальная внешняя оценка собственных свойств, а неполноценность межличностного общения компенсируется тенденцией к манипулированию. Испытывают трудности в вычленении собственных мотивов и желаний, взглядов и принципов, что порождает связанную с этим чрезмерную идентификацию с нормами, ценностями, потребностями и целями ближайшего окружения, а также бедность эмоциональных переживаний, общий фон которых - безрадостность, пустота, скука и забытость. Свойственны непереносимость одиночества и выраженное неосознанное стремление к теплым, симбиотическим контактам, в которых можно полностью "раствориться", укрыв тем самым себя от невыносимых страхов реальной жизни, личной ответственности и собственной идентичности. Таким образом, проявляющиеся у данной группы черты помогают им успешно адаптироваться в местах лишения свободы. У данной группы имеются серьезные признаки деформации личностной структуры, происходит дезинтегрированный процесс становления Я-идентичности, дезадаптированность. Помимо этого, имеются признаки функционального интрапсихического дефицита, который препятствует становлению личности, необходимой дифференциации психических функций, снижает интенсивность динамических межличностных взаимодействий. Анализ среднего профиля по Я-структурному тесту Г. Аммона пациентов наркодиспансера позволяет сказать о том, что их профиль практически не отличается от среднего профиля осужденных, не употреблявших ПАВ. Значимые различия только по одной шкале данной методики - шкале деструктивного внешнего отграничения. Под деструктивным внешним отграничением понимают расстройство "внешней" регуляции отношений личности с действительностью, т. е. взаимодействия с окружающей группой и событиями внешнего мира. Это выражается в "выстраивании барьера", препятствующего продуктивной коммуникации с предметным миром <2>. В поведении деструктивное Я-отграничение выражается в стремлении к избеганию контактов, нежелании вступать в диалог и вести конструктивную дискуссию, тенденции к гиперконтролю проявлений собственных переживаний и чувств, неспособности к совместному поиску компромиссов; реактивной неприязни к чужой эмоциональной экспрессии, неприятии проблем; недостаточной ориентации в сложной интерперсональной действительности; ощущении эмоциональной пустоты и общем снижении предметной активности. -------------------------------- <2> Я-структурный тест Г. Аммона. Руководство. Выпуск N 18. СПб.: Психоневрологический институт им. В. М. Бехтерева, 2002. 48 с.

Однако у осужденных среднее значение по этой шкале выше. При этом пациенты отличаются большей эмоциональной вовлеченностью, это объясняется тем, что наркотик для них является механизмом обретения эмоциональной свободы. Оценивая результаты проведенного психологического исследования, можно сделать вывод, что употребление психоактивных веществ приводит к изменению личности. Осужденные, употреблявшие ПАВ, отличаются непоследовательностью, зачастую хаотично и несоразмерно наличной жизненной ситуации. Имеют трудности с адаптацией. Для успешного проведения психокоррекционной и психопрофилактической работы необходимо учитывать те сопротивления, которые осужденный, как и всякий клиент психотерапевта, оказывает в процессе получения психологической помощи. Эти сопротивления исходят из защитной сферы и впервые были описаны З. Фрейдом. Для исследования защитной сферы личности мы использовали распространенный тест-опросник "Индекс жизненного стиля" LSI (Р. Плутчика, Г. Келлермана, Х. Конта). Сравнительный анализ предпочитаемых типов психологических защит у осужденных, употреблявших ПАВ, и осужденных, не употреблявших ПАВ, показывает, что защитная сфера у них различается. Для осужденных, употребляющих ПАВ, ведущими психологическими защитами являются регрессия и рационализация, а для осужденных, не употреблявших ПАВ, ведущей является отрицание. Рассмотрим поподробнее эти защиты. Регрессия - переход личности на инфантильный способ реагирования. Бессознательное использует регрессию, когда личность не в состоянии принять реальность такой, какая она есть, или человек не в состоянии справиться с требованиями морали, или там, где другие защитные механизмы неэффективны. Весь комплекс наркоманской субкультуры, тем более внедренной внутри криминальной, характеризуется рядом регрессивных проявлений, вплоть до актуализации в психике черт первобытного мышления. Это специфический сленг, набор примет, ритуалов, табу, татуировок, якобы обладающих защищающим владельца действием. В личности отдельного наркозависимого регрессия дает о себе знать примитивностью интересов, эмоциональной уплощенностью, плаксивостью, внушаемостью, отсутствием чувства опасности. Так, наркозависимый способен принять неизвестное лекарственное вещество в высоких дозах, не зная его действия. Рационализация (интеллектуализация, морализация) развивается в онтогенезе относительно поздно, в раннем подростковом возрасте. Образование данного механизма принято соотносить с фрустрациями, связанными с неудачами в конкуренции со сверстниками. Предполагает произвольную схематизацию и истолкование внешних и внутренних событий для развития субъективного ощущения контроля над любой ситуацией. То есть рационализация есть псевдоразумное объяснение человеком своих желаний, поступков, в действительности вызванных причинами, объективное признание которых способно разрушить образ себя, тем самым вызвав негативные эмоциональные переживания. Рационализация активно используется наркозависимыми с относительно сохраненной когнитивной функцией. Она содержит в себе многочисленные ответы на вопросы "Почему я употреблял наркотики?", "Почему я совершил правонарушение?" и т. д. В отличие от объективной аргументации рационализация при сохранении относительно адекватной смысловой структуры не выдерживает проверки реальностью, легко опровергается простыми вопросами. Отрицание - наиболее ранний онтогенетически и наиболее примитивный механизм защиты. Отрицание представляет собой фильтр, не допускающий сенсорную информацию на уровень когнитивной переработки. Используя отрицание, осужденный решает внутренний психологический конфликт между социально-желательными установками и своим поведением, обусловленным криминальными установками. Перейдем к рассмотрению результатов факторного анализа по тесту-опроснику механизмов защиты "Индекс жизненного стиля". В первый фактор по всей выборке осужденных входят с положительными весами подавление (0,66), регрессия (0,85), компенсация (0,68), замещение (0,85) и реактивные образования (0,72). Во второй фактор с положительными весами входят отрицание (0,83) и рационализация (0,69). Третий фактор представлен одним показателем проекции (0,87). В первый фактор выборки осужденных, не употреблявших ПАВ, входят с положительными весами подавление (0,59), регрессия (0,81), замещение (0,84). Во второй фактор этой же выборки помещаются отрицание (0,81), компенсация (0,54), рационализация (0,79), реактивные образования (0,52). В третий фактор входят с положительными весами проекция (0,87) и с отрицательными весами подавление (0,54). В первый фактор выборки осужденных, употреблявших ПАВ, входят с положительными весами подавление (0,62), регрессия (0,84), проекция (0,66), замещение (0,78). Второй фактор представлен положительными показателями по отрицанию (0,74), рационализации (0,87). В третий фактор входят компенсация (0,79) и реактивные образования (0,73). При сравнении полученных результатов было выявлено, что для обеих групп осужденных в первом факторе характерны два типа психологических защит: замещение и регрессия. Но имеются и различия. Для осужденных, не имевших опыта употребления психоактивных веществ, в первом факторе к уже указанным типам психологических защит добавляется еще один тип защиты - подавление. Таким образом, данное защитное поведение строится по следующей схеме: регрессия, замещение, подавление. Для осужденных, имевших опыт употребления психоактивных веществ, в первом факторе к общим типам психологических защит добавляются еще две - проекция и замещение. У данной категории осужденных защитное поведение характеризуется следующей схемой: "я совершал это деяние, но не помню все подробности" (вытеснение), "меня осудили за то, что совершил другой" (проекция), "я не виноват" (регрессия), "виноват во всем этом..." (замещение), "и вообще я ничего не помню" (вытеснение). Анализируя второй фактор, мы выявили, что он одинаково характерен для двух групп испытуемых осужденных. Мы его назвали "отрицающе-рационализирующий". Этот фактор характеризуют два типа защит - отрицание и рационализация. В этом факторе отрицание (отказ видеть, слышать, понимать) связан с рационализацией. Рационализация в коротком определении - это нахождение рациональных объяснений своим иррациональным или аморальным (преступным) действиям: "я ворую, потому что все воруют", "я убивал, но только плохих людей". Таким образом, смысл этого защитного поведения прост: знать ничего не знаю (отрицание), сделал потому что... (рационализация) и слышать ничего не хочу (вновь отрицание). Но именно различия по третьему фактору позволяют понять, чем отличается защитное поведение осужденных от защитного поведения осужденных, употребляющих психоактивные вещества. Для осужденных, употребляющих психоактивные вещества, характерна такая цепочка защитного поведения: компенсация и реактивные образования. Из этого следует, что осужденные, употребляющие психоактивные вещества, испытывая трудности в одном поведении, пытаются их компенсировать другим поведением, например употреблением наркотиков. Компенсация - онтогенетически самый поздний и когнитивно сложный защитный механизм, который развивается и используется, как правило, сознательно. Предназначен для сдерживания чувства печали, горя по поводу реальной или мнимой потери, утраты, нехватки, недостатка, неполноценности. Компенсация предполагает исправление или нахождение замены этой неполноценности. Но чтобы как-то оправдать свои действия, придумывают собственную мини-концепцию, оправдывающую их поведение. Например, "я употребляю ПАВ потому, что в нормальном состоянии я не испытываю такого творческого подъема, как при приеме их". Перечисленные механизмы психологической защиты оберегают личность осужденного, употреблявшего психоактивные вещества, от социального давления, ощущения катастрофы жизни, однако они же являются и препятствием для адаптации как в исправительном учреждении, так и после освобождения из мест лишения свободы. Для того чтобы осужденные, имевшие опыт употребления ПАВ, могли хорошо адаптироваться на свободе, необходимо с ними проводить психокоррекционные мероприятия, направленные на освобождение от зависимости.

Название документа