Трансформация философии налогового права в послекризисном обществе: постсолидаризм или постэгалитаризм
(Гаврилюк Р. А.) ("Финансовое право", 2010, N 4) Текст документаТРАНСФОРМАЦИЯ ФИЛОСОФИИ НАЛОГОВОГО ПРАВА В ПОСЛЕКРИЗИСНОМ ОБЩЕСТВЕ: ПОСТСОЛИДАРИЗМ ИЛИ ПОСТЭГАЛИТАРИЗМ <*>
Р. А. ГАВРИЛЮК
Гаврилюк Р. А., докторант кафедры конституционного, административного и финансового права Черновицкого национального университета им. Юрия Федьковича, кандидат юридических наук (г. Черновцы, Украина).
Автором проводится анализ налогово-правовых парадигм, исходящих из идеи о налоге как эволюционирующем во времени компромиссе общества и государства. Обосновывается, что перспективы совершенствования налогового права, квинтэссенция его философии в послекризисном обществе находятся не в плоскости неосолидаризма общества и государства, а в плоскости неоэгалитаризма, заключающегося в преодолении неестественных диспропорций между частными и публичными интересами и потребностями индивида.
Ключевые слова: этатистская доктрина налогообложения, компромисс, послекризисное общество, неоэгалитаризм, неосолидаризм, налогово-правовые парадигмы.
The author analyses tax-law paradigms coming from the ideal of tax as an evolving in time compromise of society and the state; substantiates the idea that perspectives of improvement of tax law, the essence of its philosophy in post-crisis society are not in the neo-solidarism of society but in neo-egalitarism which is enduring artificial disproportions between private and public interests and needs of individual.
Key words: etatism doctrine of taxation, compromise, after-crisis society, neo-egalitarism, neo-solidarism, tax-law paradigms.
Постановка проблемы. Почти двухсотлетнее господство этатистской доктрины налогообложения в большинстве стран мира с ее непременными спутниками - патернализмом и политической коррупцией, а также более чем полувековая практика персоноцентризма в налогообложении в других странах мира воспитали целые слои исключительно потребителей в обществе. Последние стали в руках современных государственных вельмож с их циничными политтехнологиями взятия и удержания публичной власти настоящими могильщиками общественного прогресса и его заложниками одновременно, образовав своеобразный гордиев узел для всего социума. Данные и немало других обстоятельств неопровержимо доказывают, что господствующие парадигмы социального развития в целом, удовлетворения публичных нужд и формирования публичных финансовых ресурсов, публичных благ и методов пользования ими, в том числе налогов и налогового права, в частности, себя исчерпали и должны сойти с исторической арены. Перед социумом остро возникла потребность поиска и нахождения новой философии налога и налогового права, которая бы адекватно вобрала в себя испытанные временем черты философско-правовых парадигм налога прошлого и помогла увидеть в налоге качественно новые субстанциональные свойства, которые будут характерны для него в социуме послекризисного периода. Последнее есть один из наиболее актуальных социальных заказов современной юриспруденции в целом и в науке финансового права особенно. По нашему мнению, важнейшей чертой всех прошлых налогово-правовых парадигм была и продолжает оставаться идея о налоге как эволюционирующем во времени компромиссе, начиная с определенного этапа человеческой истории - конституционно-налоговом компромиссе общества и государства. Этот компромисс гарантирует естественное объединение, казалось бы, несовместимых между собой основополагающих начал общества и государства - частного интереса, частной собственности, с одной стороны, и публичного интереса, публичной собственности - с другой. Именно поэтому налогово-правовой компромисс регламентируется нормативными актами наивысшей юридической силы - конституциями государств. По причине необходимости устойчивого и цивилизованного нормативного регулирования налогово-правового компромисса общества и государства и появились почти 800 лет тому назад первые реальные конституции в странах мира. С тех пор данную проблему не оставила без внимания ни одна конституция государства, которая имела место в человеческой истории. Изложение основного материала исследования. 1. Доклассический период становления и развития конституционно-налогового компромисса общества и государства. Налог - одно из уникальных явлений человеческой цивилизации. Оказавшись естественным следствием, продуктом определенного уровня ее зрелости, в дальнейшем налог превратился в одно из непременных условий постоянного прогресса человечества. Согласно новейшим данным науки об обществе, это произошло на рубеже доисторического периода развития человечества с первым подлинно историческим периодом его прогресса, т. е. на рубеже эпох дикости и варварства. Затем наступил чрезвычайно продолжительный период имплицитной эволюции налога как общественного явления, на протяжении которого формировались его классические субстанциональные черты, сущность и содержание, возникли и достигли полной зрелости и необходимой стойкости внешние формы его проявления. Это произошло уже вне границ исторической эпохи варварства, в ходе следующего этапа исторического прогресса человечества уже как общества, т. е. иерархически, публично-властным образом организованного, - в период рабовладельческой эпохи, о чем неопровержимо свидетельствуют множество документов и других материальных источников того времени, которые дошли до нас. Тем не менее, как показало время, понадобилась еще одна огромная историческая эпоха - эпоха феодализма, чтобы проблемы налогов и налогообложения поднялись к уровню общественно значимых и приобрели конституционное регулирование. Это произошло впервые в Великобритании, в которой без малого 800 лет тому назад, еще в 1215 г., был принят один из первых в цивилизованной истории человечества фактически конституционных актов - Великая хартия вольностей, породившая парламент, который, в свою очередь, получил от общества исключительное право устанавливать налоги. Со времени принятия Великой хартии вольностей, как считают английские государствоведы, возник конституционный обычай, в силу которого именно избранный населением страны парламент, а точнее говоря - его нижняя палата - Палата общин, поскольку именно она избиралась населением, вправе устанавливать налоги <1>. Вне сомнения, это была первая историческая форма доклассического типа конституционного налогового компромисса общества и государства, который заменил внеправовой налог - контрибуцию на правовой налог - подать. -------------------------------- <1> The Public General Acts and General Synod Measures. 1075. Par. A. III. G., 1976.
2. Классический конституционно-правовой компромисс общества и государства. А. Консенсуальный вид конституционно-налогового компромисса общества и государства. В последней трети XVIII - начале XIX столетия народы стран Америки и Европы были вдохновлены идеями и идеалами свободы и равенства. Это явилось их естественной реакцией на многовековое господство перед этим тирании и деспотии. Наиболее ярко, последовательно и убедительно жажда свободы и равенства, в частности в США, проявилась в тот период в войне за независимость против английских колонизаторов 1776 - 1783 гг. Высочайшим торжеством, апогеем вольнолюбивого порыва населения США в данный период стало принятие 4 июля 1777 г. первой общенациональной Конституции США, которую 17 сентября 1778 г. заменила усовершенствованная Конституция этого государства, действующая по настоящее время. Подпункт 3 раздела 2 ст. 1 Конституции США обязывает: "Места представителей и прямые налоги (выделено мной. - Г. Р.) распределяются между отдельными штатами... согласно численности их населения" <2>. А пп. 1 раздела 8 этой же статьи уточняет: "Конгресс имеет право: вводить и взимать налоги, пошлины, сборы и акцизы для того, чтобы платить долги и обеспечивать общую оборону и общее благоденствие Соединенных Штатов. При этом все пошлины, сборы и акцизы должны быть одинаковыми на всей территории Соединенных Штатов" <3> (выделено мной. - Г. Р.). -------------------------------- <2> Конституции государств Америки: В 3 т. / Под ред. Т. Я. Хабриевой. Т. 1: Северная и Центральная Америка. М.: Ин-т законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, 2006. С. 809. <3> Там же.
26 августа 1789 г. была принята первая из шестнадцати Конституций Франции. Открыла ее всемирно известная Декларация прав человека и гражданина. Она не только положила начало конституционной истории Франции, но и во многом определила развитие и современное состояние института прав человека в мире, свобод и независимости граждан во всех их субстанциональных проявлениях и измерениях. В ст. 1 этой Декларации утверждается: "Люди рождаются и остаются свободными и равными (выделено мной. - Г. Р.) в правах. Общественные отличия могут основываться только на соображениях общего блага" <4>. Знаменитые статьи о налогах Декларации прав человека и гражданина были заимствованы из Декрета Национального учредительного собрания Франции от 11 августа 1789 г. "Об уничтожении феодальных прав и привилегий". В частности, в ст. IX этого Декрета устанавливались гарантии равноправия граждан в налоговой сфере: "В области налогов будут навсегда уничтожены денежные, личные и земельные привилегии. Все граждане и любое имущество будут облагаться налогами в единообразной форме" <5>. Поэтому не случайно в Декларации прав человека и гражданина, которая появилась вскоре после этого, две из семнадцати статей были посвящены конституционному регулированию налогов в новом государстве: "13. На содержание вооруженных сил и на расходы по содержанию администрации необходимы общие взносы; они должны распределяться равномерно между всеми гражданами согласно их состоянию (выделено мной. - Г. Р.). 14. Все граждане имеют право устанавливать сами или через своих представителей необходимость государственного налогообложения (выделено мной. - Г. Р.), свободно (выделено мной. - Г. Р.) давать согласие на его взимание, следить за его расходованием и определять его долевой размер, основания, порядок и продолжительность взыскания" <6>. В первой главе Конституции Франции 1791 г., принятой вслед за Декларацией прав человека и гражданина, утверждалось: все налоги должны быть равномерно распределены между всеми гражданами согласно их состоятельности <7>. Это был естественно-правовой компромисс гражданского общества и государства. -------------------------------- <4> Конституции государств Европы: В 3 т. Т. 1 / Под общ. ред. Л. А. Окунькова. М.: НОРМА, 2001. С. 433. <5> Конституции и законодательные акты буржуазных государств в XVII - XIX вв. М.: Госюриздат, 1957. С. 251. <6> История государства и права зарубежных стран: Учебник для вузов. Ч. 1 / Под ред. Н. А. Краменниковой и О. А. Жукова. М.: Изд-во "Норма", 1996. С. 434. <7> Вопросы государства и права во французской буржуазной революции XVIII в. Т. 2. М.: Госюриздат, 1940. С. 154.
Б. Этатистский конституционно-налоговый компромисс государства и общества. Существенно обогатила дефинитивными положениями субстанционального характера конституционное налоговое право Конституция Канады от 29 марта 1867 г., которая также принадлежит к первой конституционной модели. В ней конституционные положения о налогах были выделены в особую часть Конституции, названную "Финансовое законодательство; королевская санкция", т. е. в ней впервые среди конституций государств мира официально было закреплено еще не приоритетное, но уже инициативное первенство государства относительно налогового компромисса общества и государства - в Европе в это время уже утверждались этатистские доктрины налогообложения, однако в Канаде это проявилось тогда в качестве тенденции, которая скрывалась за целиком демократическими конституционными конструкциями, которые к тому времени успели стать традиционными. В частности, ст. 53 этой Конституции "Билли о доходах и налогах", которая открывает подраздел "Финансовое законодательство; королевская санкция" раздела IV Конституции "Законодательная власть", утверждает: "Билли об ассигновании для определенной цели любой части государственных доходов или об установлении налогов или пошлины будут выходить от Палаты общин" <8>. -------------------------------- <8> Конституции государств Америки: В 3 т. / Под ред. Т. Я. Хабриевой. Т. 1: Северная и Центральная Америка. М.: Ин-т законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, 2006. С. 340.
Правда, эта завуалированность наступления целой исторической эпохи этатизма в налогообложении, трансформация классического консенсуального конституционно-налогового компромисса общества и государства в продиктованный обществу государством их этатистский конституционно-налоговый компромисс изменилась уже в следующей ст. 54 "Рекомендации об ассигновании денежных средств" Конституции Канады. В ней, в частности, уточняется: "Палата общин не будет вправе одобрять или принимать какое-либо решение, резолюцию или билль об ассигновании какой-либо части государственных доходов или о каких-либо налогах или пошлины в этих целях, которое не было предварительно рекомендовано этой Палате генерал-губернатором в его послании во время сессии, в котором были предложены такое решение, резолюция, адрес или билль" <9> (выделено мной. - Г. Р.). -------------------------------- <9> Конституции государств Америки: В 3 т. / Под ред. Т. Я. Хабриевой. Т. 1: Северная и Центральная Америка. М.: Ин-т законодательства и сравнительного правоведения при Правительстве Российской Федерации, 2006. С. 353 - 354.
Итак, уже в первых буржуазных конституциях государств Европы и Америки была раскрыта и зафиксирована субстанциональная взаимосвязь и взаимозависимость частного и публичного начала в развитии цивилизованного общества, взаимообусловленность естественных прав и законных интересов граждан, а также налоговых интересов и прав государства. В этих конституциях нашла дефинитивное закрепление первая парадигма конституционного налогового права Нового времени, которую можно отобразить категорией "налог-принуждение". В этом суть философии всех этатистских налогово-правовых доктрин. Обретение государством как определенной корпорацией права неделимой собственности на налоговые поступления, которое окончательно состоялось на рубеже доклассического и классического периодов развития общества, на изломе Средневековья и Нового времени (модерна, в терминологии обществоведов Запада), послужило решающим и окончательным субстанциональным фактором оформления государственного суверенитета и собственно классического государства. В. Человекоцентристский вид классического конституционно-налогового компромисса государства и общества. Качественно новый этап в эволюции конституционных подходов к налоговому компромиссу общества и государства наступил в середине XX столетия. Этот поворот налогово-правового компромисса к его социализации, к гуманизации целей налогообложения впервые нашел свое конституционное закрепление в 1946 г. во Франции. В частности, в п. 10 преамбулы Конституции Французской Республики этого года утверждается: "Нация обеспечивает (выделено мной. - Г. Р.) лицу и семье необходимые условия для их развития". А в п. 11 этот подход нашел свое дальнейшее развитие: "Она гарантирует всем... здравоохранение, материальное обеспечение, отдых и досуг. Всякое человеческое существо, которое по возрасту, физическому или умственному состоянию, экономическому положению не способно работать, имеет право получить от общества средства, необходимые для своего существования" <10> (выделено мной. - Г. Р.). В ст. 1 ныне действующей Конституции Пятой Французской Республики от 4 октября 1958 г. данные положения синтезированы в принципиально важную и чрезвычайно емкую формулу социального государства <11>. -------------------------------- <10> Конституции государств Европы: В 3 т. Т. 3 / Под общ. ред. Л. А. Окунькова. М.: НОРМА, 2001. С. 431. <11> Конституции государств Европы: В 3 т. Т. 3 / Под общ. ред. Л. А. Окунькова. М.: НОРМА, 2001. С. 411.
Аналогичные или близкие к этим требования были зафиксированы в большинстве конституций государств Европы и Америки, принятых во второй половине XX в. В пределах человекоцентристского вида классического конституционно-налогового компромисса общества и государства налог трансформировался для его плательщика в налог-обязательство, которое не имеет принципиальных отличий от налога-принуждения. Тем не менее большой исторический опыт реализации конституций разных моделей этого вида, особенно более чем полувековой опыт воплощения их социально модифицированных вариантов (а в СССР более как семидесятилетний опыт!), убедительно продемонстрировал, что "государство общего благосостояния" (Welfare state) в любой форме - либеральной, социал-демократической, корпоративной или даже социалистической - не может длительное время оставаться эффективным. Налоговое бремя в таких государствах неуклонно возрастает, тем не менее и при этих условиях оно неспособно покрыть чрезмерных социальных обязательств, которые возлагаются на социальное государство. Социальные претензии, которые кратно превышают возможности государства удовлетворять их, неизбежно приводят к печальным следствиям - бегству капитала из страны, снижению темпов развития, отставанию, к иждивенчеству граждан, потере их активности, деловой инициативы, к экономическому упадку общества <12>. -------------------------------- <12> Yoodin R. E., Headey B., Muffels R., Dirven H.-J. The Real Worlds of Welfare Capitalist. Cambridge, 1999.
Тщательный научный анализ этатистской и персоноцентристской доктрин налогообложения убеждает, что за внешней их противоположностью скрывается целый ряд общих субстанциональных качеств. Прежде всего это элементаристский подход к познанию налога, его сущностных свойств и закономерностей существования, а также налоговой политики и практики, который не разрешает увидеть их системно и, наоборот, позволяет игнорировать в интересах политической, идеологической или другой целесообразности одних сторон этих явлений и гипертрофировать другие их качества. Во-вторых, полный отрыв и противопоставление в обоих случаях частного и публичного начала в налогообложении, абсолютизация одного или другого - в первом случае доминирующим и системообразующим провозглашается публичное начало, во втором, наоборот, частное начало. В-третьих, в обеих доктринах содержится методологически ошибочное, теоретически неверное и практически вредное отторжение публичного интереса от индивида, вынесение этого интереса за границы индивидуального интереса и противопоставление его последнему. В-четвертых, и этатистская, и персоноцентристская доктрины налогообложения одинаково, только из противоположных восходящих позиций, определяют государство как источник публичного интереса, этим самым приписывая ей несвойственные качества, т. е. в основном крайности совпадают. Концептуальный анализ правовой природы налогового этатизма и налогового персоноцентризма, а также огромный исторический опыт их реализации удостоверяют, что дальнейшее развитие теории налогового права в обоих этих направлениях даже потенциально не предусматривает ни новых, принципиальных научных открытий, ни важного приращения качественно новых знаний в налогово-правовой теории вообще. Он также неспособен дать удовлетворительные ответы на злободневные вопросы налогово-правовой практики, главным из которых, несомненно, является вопрос о существенном повышении эффективности налогообложения в условиях тотальной экономии всех материальных и энергетических ресурсов как средства преодоления нынешнего системного мирового кризиса и основного алгоритма спасения современной западной цивилизации. Отсюда очевидно, что необходимо искать третий, коренным образом отличный от обоих предыдущих подход к пониманию природы налога, налогового права, который бы оказался способным одолеть крайности обоих пока что господствующих подходов, а парадигму налогово-правового соперничества государства и налогоплательщика заменить парадигмой их налогово-правового сотрудничества между собой, компромисса. Для того чтобы отыскать этот новый подход к пониманию природы налога и налогового права, необходимо, как убеждает опыт, применить имманентный ему, новый, еще не употребляемый в науке налогового права научный инструментарий, поскольку метод сведения к абсурду одного из двух доминирующих подходов, который по обыкновению используется в случаях выбора какой-то одной из двух полярных методологий в науке, оказался неконструктивным. В качестве методологического инструмента преодоления кризиса, который сложился в налогово-правовой теории, нами был применен системный подход и метод структурно-функционального анализа к налогу и налоговому праву, вследствие реализации которого был сделан вывод, что системообразующим началом налога и налогового права является исключительно налогоплательщик с его частными и публичными интересами, которые диалектически взаимосвязаны. Это позволило нам впервые предложить в сентябре 2007 г. на международной научной конференции по финансовому праву, проходившей в Воронежском государственном университете, эгалитарную инструментально-потребностную концепцию налогового права <13>. Данная концепция принципиально отличается от этатистской и персоноцентристской доктрин налогообложения тем, что согласно ей публичные субъекты, прежде всего государство, не имеют в налоговом праве собственных интересов, а есть только инструмент удовлетворения публичных потребностей отдельных индивидов, их сообществ и социума в целом. Именно последние, т. е. индивиды и их сообщества, выступают носителями как публичного, так и частного интереса. Такая "концентрация" и "дифференциация" социальных нужд в отдельных индивидах и их сообществах, по оценке Г. Вебера, сама по себе есть то естественное начало, которое приводит к зарождению определенного социального порядка и создает его нормативную структуру <14>, в нашем случае - налоговое право налогоплательщика. -------------------------------- <13> Гаврилюк Р. А. Эгалитарная (инструментально-потребностная) концепция налогового права. Современные проблемы теории налогового права: Материалы международной научной конференции. Воронеж, 4 - 6 сентября 2007 г. / Под ред. М. В. Карасевой. Воронеж: Изд-во Воронеж. гос. ун-та, 2007. С. 24 - 32. <14> Weber M. Rechtssoziologie / Aus dem Manuskript hrsg. n. eingel. Von Winkelman J. Neuwied: Luchterhand, 1960. S. 196.
Эгалитарная инструментально-потребностная концепция налогового права с неизбежностью требует внедрения режима, высказываясь словами М. Леруа, "налоговой демократии, лишенной иллюзий, идеологии и налогового корпоративизма" <15>. При этом подходе государство обязано перед гражданами и экспертами объяснить связь налогов и его расходов, смысл налогового перераспределения, стратегию своего вмешательства в экономику. Реализация эгалитарной инструментально-потребностной концепции налогового права не только делает возможным, но и необходимым соединение на практике неолиберальной доктрины о максимальном стимулировании продуктивной работы и социал-демократическую идею о перераспределении общественного блага в пользу бедных. -------------------------------- <15> Леруа Марк. Социология налога / Пер. с фр. М.: Дело и сервис, 2006. С. 91.
Продолжительные размышления над эгалитарной инструментально-потребностной концепцией налогового права привели нас к выводу о необходимости особенно выделить в ней принцип симметрии частных и публичных нужд и интересов индивида как средства познания и усовершенствования налогового права. Необходимо отметить, что принцип симметрии как средство познания законов природы использовали еще средневековые ученые. Они многократно образно высказывались афористически, в том духе, что, видя одну сторону медали, нужно непременно иметь в виду, что существует и противоположная ей сторона. Тем не менее в то время системным исследованиям симметрии не уделялось надлежащее внимание. Коренным образом изменилась ситуация на рубеже XIX - XX столетий, когда сначала А. Пуанкаре исследовал свойства симметрии уравнений электродинамики, а А. Эйнштейн в своих работах по теории относительности сформулировал закон об универсальном характере симметрий пространства и времени. В XX столетии принцип симметрии получил свое дальнейшее развитие, прежде всего в классической физике, а позднее и в квантовой теории, которая изучает закономерности микромира. То есть данный принцип всеобщий и есть, по сути, в каждом случае конкретное проявление общефилософского закона единства и борьбы противоположностей. Не случайно в последней трети XX столетия этот принцип стал применяться в исследованиях философов, социологов, экономистов, лингвистов, представителей других гуманитарных, прежде всего общественных, наук. По нашему глубокому убеждению, пришел черед использовать его и в юриспруденции - по отношению к познанию именно тех явлений, которые по своей природе симметричны. Именно такова природа налога и налогового права. Общеупотребительный в науке метод восхождения от общего к конкретному в познании - метод дедукции - разрешает сполна воспользоваться уже имеющимися знаниями о закономерностях симметрий в целом для исследования симметричных явлений налога и налогового права. В частности, известно, что научный принцип симметрии требует рассматривать любое явление объективной действительности, наделенное симметрией, не односторонне, тем более не в отрыве или даже противопоставлении одной части его другой части явления, а целостно, атрибутивно. Такой подход разрешает и вместе с тем обязывает при познании соответствующего объекта реальности известные знания об одной его стороне использовать для облегчения исследований другой стороны того же объекта и наоборот. Симметричные противоположности, как стороны диалектического противоречия, есть части, свойства, тенденции изменения объекта, которые зависят друг от друга, взаимообусловливают существование друг друга, но при этом имеют обратную друг к другу направленность, более того, взаимоисключают друг друга, находятся в своеобразном состоянии "борьбы". Очевидно, именно поэтому в специальной философской литературе отмечается, что "из всего многообразия сторон, частей, свойств, сил, тенденций изменения объекта (в тех или других условиях) только некоторые из них попарно друг с другом актуально взаимодействуют, возражая друг другу, т. е. при данных условиях симметричны" <16>. -------------------------------- <16> Материалистическая диалектика как общая теория развития: философские основы теории развития. М., 1982. С. 252.
Указанные противоположные явления существуют одновременно или в одном и том же объекте, или в пределах единой органической системы таких объектов, взаимообусловливая друг друга и образовывая динамические системы, нередко чрезвычайно сложные и иерархически организованные - частные и публичные нужды индивида и выстроенные на их основе частные и публичные интересы того же индивида есть одни из ярких примеров такой системы. Отсюда в гносеологическом аспекте всегда необходимо исходить из наличия множества пар симметричных научных понятий, которые отображают указанные реальные связи и находятся в отношениях подчинения и соподчинения. Все эти методологические установки целиком и полностью касаются и правовой материи симметричной природы, в частности налога и налогового права. Последние являются не чем другим, как множеством взаимодействующих пар противоположных юридических явлений, которые отличаются иерархическим строением. Как и какому-либо другому аналогичному явлению объективной реальности, для них присущи все главные, взаимосвязанные между собой свойства диалектического взаимодействия: 1) единство симметричных противоположностей; 2) их взаимоисключение, взаимоотрицание; 3) их взаимоположение, взаимопроникновение друг в друга; 4) взаимопревращение, самореализация симметричных противоположностей; 5) неравноценность симметричных противоположностей в ходе взаимодействия; 6) иерархичность симметричных противоположностей <17>. -------------------------------- <17> Алексеев П. В., Панин А. Д. Философия: Учебник. 2-е изд. М., 1997. С. 482 - 491; Бородкин В. В. Проблемы противоречий в материалистической диалектике. М., 1982; Проблема связей и отношений в материалистической диалектике. М., 1990. С. 85 - 100; The Public General Acts and General Synod Measures. 1075. Par. A. III. G., 1976; Weber M. Rechtssoziologie / Aus dem Manuskript hrsg. n. eingel. Von Winkelman J. Neuwied: Luchterhand, 1960. S. 196; Yoodin R. E., Headey B., Muffels R., Dirven H.-J. The Real Worlds of Welfare Capitalist. Cambridge, 1999.
Как гласит диалектика, симметричные противоположности априори отличаются структурой, наличием сложных внутренних и внешних связей их между собой и с внешней средой, которые отображают и выражают внутренние и внешние противоречия соответствующего объекта. Причем философией установлено, что чем более сложен объект познания - определенный фрагмент действительности, тем более разветвленной системой таких связей он наделен. При этом нужно иметь в виду, что внутреннее противоречие предопределяется взаимодействием тех сторон симметрических противоположностей, которые находятся внутри определенного объекта (системы), ограниченного рамками конкретной целостности. Внешнее же противоречие - это взаимодействие между данной системой (сложным явлением) и внешней средой в целом или другой системой (или другими системами). Как установлено наукой, объективная реальность отличается иерархией симметричных противоречий, т. е. внутреннее и внешнее взаимодействие относительно, поскольку одна и та же взаимосвязь симметричных явлений в одном случае есть внутренняя, а при определенных обстоятельствах внешняя связь. Применение на основе метода дедукции вышеизложенных философских положений к налогу и налоговому праву с блеском подтверждает их истинность. В частности, поскольку индивид с его частными нуждами и интересами и публичными нуждами и интересами представляет собой сверхсложную иерархически организованную систему, то и симметричные пары диалектических противоположностей выше указанных интересов также имеют сложное иерархическое строение, отмечаются многими взаимодействующими между собой вертикальными и горизонтальными связями. Это достаточно убедительно и образно продемонстрировал в своем квалификационном исследовании на примере юридической конструкции налога И. И. Бабин. Он обосновал, что для юридической конструкции налога как качественно определенного феномена права и его инструмента вместе с тем имманентны как минимум по две группы внутренних и внешних связей налога как объекта со средой. Так, урегулированное налоговым правом отчуждение общественно необходимой доли собственности частного субъекта от него происходит с помощью фискальных элементов юридической конструкции налога. Между каждым из фискальных элементов юридической конструкции налога и другими элементами этой группы существует органическая внутренняя связь и взаимообусловленность. Вместе с тем являются очевидными связи всей указанной группы фискальных элементов юридической конструкции налога и юридической конструкцией права частной собственности субъекта налогообложения, которые с позиций налогового права принадлежат к внешним связям. Эта иерархическая структура юридической конструкции налога имеет целью создание достаточных легитимных условий для отторжения общественно определенной доли частной собственности в ее производителя и направления этой части в публичный фонд денежных средств. Вторую группу внутренних связей в юридической конструкции налога представляют собой связи, которые складываются между организационными элементами юридической конструкции налога внутри. В свою очередь, между группой организационных элементов как качественно выделенной субстанцией юридической конструкции налога, с одной стороны, и юридической конструкцией права публичной собственности на налоговые поступления в бюджет или другого публичного фонда складываются стойкие внешние связи, целью которых является обеспечение попадания налога в соответствующий публичный фонд и зачисление этого налогового поступления на баланс данного фонда <18>. -------------------------------- <18> Бабiн I. I. Юридична конструкцiя податку: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. Киев, 2007. С. 7.
Вывод. Итак, налоговое право послекризисного общества должно испытать кардинальные трансформации своих первичных начал, прежде всего его философии. Противостояние налогового частного и налогового публичного начала должно измениться их симметрией с налогоплательщиком как их носителем. Без наименьшего преувеличения будет справедливым и достаточно обоснованным и вывод о том, что положение философии о свойствах симметричных сторон каждого диалектического противоречия является в том числе и теоретическим ядром эгалитарной доктрины налогового права, составляет в своей совокупности содержание принципа симметрии частных и публичных потребностей индивида - налогоплательщика. Субстанциональными свойствами данного принципа являются: единство симметрических противоположностей; их взаимоисключение, взаимоотрицание; их взаимоположение, взаимопроникновение одного в другое; взаимопревращение, самореализация симметричных противоположностей; неравноценность симметрических противоположностей в ходе взаимодействия; иерархичность симметрических противоположностей. Следовательно, перспективы совершенствования налогового права, квинтэссенция его философии в послекризисном обществе находятся не в плоскости неосолидаризма общества и государства, а в плоскости неоэгалитаризма, заключающегося в преодолении неестественных диспропорций между частными и публичными интересами и потребностями индивида.
Название документа