"Тайная тайных": начало русского правового просвещения
(Недобежкин С. В.) ("История государства и права", 2010, N 13) Текст документа"ТАЙНАЯ ТАЙНЫХ": НАЧАЛО РУССКОГО ПРАВОВОГО ПРОСВЕЩЕНИЯ <*>
С. В. НЕДОБЕЖКИН
Недобежкин Святослав Валерьевич, доцент кафедры теории государства и права Московского университета МВД России, кандидат юридических наук, доцент.
В статье дается описание правовых и политических идей памятника русской публицистической литературы "Тайная тайных". Многие из идей, встречающихся в этом произведении, позволяют по-новому взглянуть на юридическое мировоззрение древнерусского общества XV - XVI вв.
Ключевые слова: традиция права, правовые идеи, правовая культура Древней Руси, государственность, гебраизмы, легитимация, "гроза", естественное право.
In article the description of legal and political ideas of a monument of the Russian publicistic literature "Secret secret" is given. Many of ideas met in this product allow on new to look at legal outlook of Old Russian society XV - XVI of centuries.
Key words: tradition of the right, legal ideas, legal culture of Ancient Russia, statehood, the "thunder-storm", the natural right.
Представление о правовой культуре наших предков является весьма интересной и актуальной проблемой для современного российского общества, которое продолжает метаться в поисках своих духовно-культурных основ, своей традиции, частью которой является русская традиция права (правовой жизни). В этом отношении среди специалистов в этой области значительное внимание уделяется литературным произведениям древнерусских авторов, хотя современная историческая наука располагает всего лишь долей одного процента литературы от того количества, которое было в Древней Руси (X - XVII вв.). Важным вопросом для исторической науки является определение становления в Древней Руси светского юридического мировоззрения. Подобная проблема для правовой культуры Западной Европы на сегодняшний день достаточно полно раскрыта, например, в известной работе Г. Дж. Бермана <1>. В качестве такого периода для России предлагается рассматривать время становления централизованного Московского государства конца XV - XVI вв. Д. С. Лихачев характеризует это время как "эпоху, когда развивается вера в социальное переустройство общества на основе принципов "правды", то есть "истины-справедливости" <2>. -------------------------------- <1> Берман Г. Дж. Западная традиция права: Эпоха формирования. М., 1998. <2> Лихачев Д. С. Эпоха решительного подъема общественного значения литературы // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 9: Конец XIV - первая половина XVI века / РАН. ИРЛИ. СПб.: Наука, 2000.
Уникальным литературным памятником этого периода, в котором отражены вышеуказанные черты исторического периода, является произведение "Тайная тайных". Это целостное изложение концепции сущности государственной власти в светской и несколько теоретизированной форме. Это отличает ее от других достаточно известных трактатов средневековой Руси - "Слова" митрополита Илариона, "Поучения" Владимира Мономаха, "Слова (Моления)" Даниила Заточника и других, в которых присутствуют рассуждения о княжеской власти, справедливом суде, мире и порядке, но в контексте повседневных реальных исторических событий. Считается, что "Тайная тайных" - это анонимный перевод книги, пользовавшейся достаточной популярностью во всей средневековой Европе под названием "Secretum Secretorum". Некоторые особенности древнерусской версии памятника позволяют связать ее с еврейским переводом "Secretum Secretorum", сделанным аль-Харизи в XII - XIII вв. Сочинение это восходит в конечном счете к арабскому оригиналу VIII - IX вв. Текст книги построен как ряд советов Аристотеля своему ученику Александру Македонскому, который отправляется в завоевательный поход в Азию. Эти универсальные советы касаются вопросов создания новых царств, организации порядка в завоеванных государствах. По мнению некоторых отечественных и зарубежных исследователей, именно "Тайная тайных" называется в "Стоглаве" "Аристотелевыми вратами" и упоминается в числе "верочитных книг", т. е. тех, которые можно читать, но не в храме. Идеи, сформулированные в этом произведении, оказали влияние на памятники русской публицистики XVI в. В частности, многие идеи политического характера, правовые идеи повторяются в сочинениях XVI в. Ивана Пересветова ("Сказание о Магмете-салтане", "Большая челобитная"). Высказывались предположения о влиянии "Тайной тайных" на политическую концепцию князя А. М. Курбского. Обнаружено также заимствование из памятника в первом послании Ивана Грозного беглому князю <3>. По своей структуре, логике, идеям "Тайную тайных" можно считать ранним предшественником "Политики" Ю. Крижанича (1663 г.). Произведение "Тайная тайных" анонимно, но по логике изложения, поднимаемым вопросам ему во многом близки труды Максима Грека. Известно, что он активно занимался переводами западной литературы. Считаем, что возможное авторство перевода "Тайной тайных" принадлежит Максиму Греку. -------------------------------- <3> Буланин Д. М. "Тайная тайных". Подготовка текста, перевод и комментарий // Библиотека литературы Древней Руси. Т. 9: Конец XIV - первая половина XVI века / РАН. ИРЛИ. СПб.: Наука, 2000.
Этот исторический памятник мало изучен отечественными и зарубежными историками <4>. О нем имеются упоминания в небольших статьях Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона. В словаре "Тайную тайных" характеризуют и как произведение западной латинской средневековой повествовательно-нравственной литературы, и как одну из "черных книг" волхвов, любимый народом, но запрещенный церковью апокриф, неизвестную волшебную книгу, травник. -------------------------------- <4> Среди наиболее известных исследований следует отметить следующие: Сперанский М. Н. "Аристотелевы врата", или "Тайная тайных": Сб. статей в честь акад. А. И. Соболевского. Л., 1928 (Сборник Отделения русского языка и словесности АН. Т. 101. N 3); Соболевский А. И. "Логика" жидовствующих и "Тайная тайных". СПб., 1899; Ryan W. F., Schmitt Ch. B. The Secretum Secretorum and the Muscovite Autocracy // Pseudo-Aristotle: The Secret of Secrets. Sources and Influences. London, 1983; Luria J. S. Unresolved Issues in the History of the Ideological Movements of the Late Fifteenth Century // Medieval Russian Culture. Berkeley; Los Angeles; London, 1984.
К сожалению, "Тайная тайных" незаслуженно была обделена достойным вниманием со стороны историков права, русских философов права. Истинное значение этого исторического произведения могут понять и объяснить в первую очередь только юристы, правоведы. Работавшие с этим документом историки видели в трактате лишь магические ритуалы, идеологию "жидовствующих", общие нравоучения <5>. -------------------------------- <5> Лихачев Д. С. Указ. соч.
Содержание этой рукописи можно назвать первой русской азбукой права, основами знаний о государстве и праве Московской Руси. Несмотря на тот факт, что подобная книга была распространена и в Западной Европе, для нас важны следующие обстоятельства: - уникальность произведения для русской правовой и политической культуры, которое отвечает уровню западноевропейских произведений эпохи Возрождения, содержит дух европейского просвещения; - особенность изложения идей западноевропейской и восточной правовых культур произведения русским языком. Обращает на себя внимание терминология данного произведения. Она просто насыщена самыми разными словами и выражениями, которые характеризуют политические или правовые явления. Здесь они используются именно как устоявшиеся термины, нередко им дается понятие, разбираются признаки. Среди них известные для русского языка слова - "закон", "суд", "устав", "гроза", "правда", "кривда", "справедливость", "служба", "обычай", "вина", "государство", "царство". Есть также оригинальные термины, обороты речи, которые достаточно редки для подобной русской средневековой литературы - "правоумье", "правомудрие", "законоучительство", "рада правая", "уставнаа доброта", "холопы справедливости", "градодержец", "прирожено въ обычай", "писмо и поведание земское", "учителевъ законных и учителевъ судовых". К сожалению, существующие переводы, на наш взгляд, выхолостили истинный правовой и политический смысл многих из указанных терминов, которые так удачно представил в соответствии со своим правовым мышлением неизвестный автор (Максим Грек) перевода Secretum Secretorum. В целом существующие переводы произведения "Тайная тайных" неудачны <6>. -------------------------------- <6> Автор работал с переводом Д. М. Буланина. См.: Указ. соч.
Так, текст "Царь же Александръ поставилъ его правителемь правомудриа его ради и премудрости божественыа, и сего ради приличенъ есть въ пророкы непосланныа и законоучителеве" переведен как "И царь Александр поставил его правителем из-за его правомудрия и премудрости божественной, за что философа причисляют к пророкам, хотя он не был послан Богом и не был законодателем" (выделено мной. - С. Н.). В переводе Д. М. Буланина Аристотель предстает просто правомудрым законодателем. Причем законодателем светским. Но остается вопрос - чем тогда отличается "правомудрие" от "премудрости божественной"? Мы считаем, что правильно было бы перевести здесь хвалу Аристотелю именно как корифею в правовых учениях (правителемь правомудриа), специалисту в обучении законам, а не законодателю. Подобных примеров неправильного перевода "Тайной тайных" достаточно. Произведение состоит из введения и восьми глав. Вот их названия: "Глава первая. Из чего состоит обычай царский; Глава вторая. Каким образом ему вести себя перед народом, чтобы возложили надежду свою на него, прославляя жизнь его; Глава третья. Личность правителя и справедливость; Глава четвертая. Какими мерами обучать правителя (вассала) "государьству своему" управлению своим государством, а также всех остальных урядников (чиновников - писарей, печатников, градодержцев, собирателей дани, витезей, заказчиков); Глава пятая. Об отправляющихся в путь, о необходимых им вещах, и о послах его, и как они должны вести себя во время посольства; Глава шестая. О поведении воинов и гетманов; Глава седьмая. Об особом регулировании поведения в условиях войны: как расставлять полки, как обороняться, в какое время суток и года делать это и с кем воевать, с кем не воевать; Глава восьмая. О науке физиогномике, и какую следует вести жизнь, чтобы сохранить здоровье" <7>. Каждая глава содержит небольшое количество советов в области отношений, обозначенных в главе. -------------------------------- <7> В тексте книги названия глав в оглавлении и названия глав по тексту отличаются. Все названия глав, кроме третьей, седьмой и восьмой, даются по оглавлению. Перевод названия глав сделан автором статьи.
Вторая глава произведения посвящена пониманию сущности и механизму легитимации государственной власти. Сама тема достаточно популярна для древнерусской литературной традиции, но чаще всего она раскрывалась с политических позиций. Здесь же мы видим указание на исключительно правовые формы. Раскрытие вопроса начинается с установки, что "всякий царь покаряетъ царство свое истине закона своего, достоить ему царствовати; а который покаряеть закон царства ради, побиеть его законъ". Таким образом, изначально указывается приоритетность идей порядка и законности по отношению к простым символам царствования и политического произвола. Легитимен тот правитель, который подчиняется, как и его народ, принимаемым им законам. Более того, для правителя в отличие от обывателя важно следовать каждой "заповеди закона" и не допускать преобладания целесообразности над законностью. Сам термин "закон" здесь подается исключительно в смысле нормативного акта. В тексте присутствует формулировка "чевствовал бы еси вси ветви закона своего". Здесь подчеркивается важность понимания правителем всего многообразия законодательной системы. Подобная идея, безусловно, опережает историческую действительность, где законодательство казуально, только начинает систематизироваться (Судебник 1497 г.), какие-либо признаки юридической техники отсутствуют. Достаточно актуально проводится взаимосвязь между принципом суверенитета и единством правового пространства страны. "Не пременяй обычаа земьскаго людскых словъ ради, а над всемь своего обычая", т. е. здесь мы видим предупреждение правителям, которые, желая быстро достичь уважения со стороны части населения, идут на согласие с их правовой автономностью. И наоборот, грамотная политика выстраивания правовых и политических форм легитимации власти в своем государстве может привести к желанию других стран присоединиться: "...и чужестранцы захотят, чтобы ты правил ими (государевати над собою), потому что они холопы справедливости". Оригинальное словосочетание "холопы справедливости" передает авторское понимание сущности и природы человека в праве. Человек для него есть правовое существо, которое стремится к жизни в справедливом государстве. Помимо указанной формы, неизвестный автор видит возможность обеспечения легитимности государственной власти посредством повышения юридической грамотности как правящей элиты, так и свободного населения. Это достигается за счет расширения количества "учителевъ законных и учителевъ судовых", а также повышения их авторитета. Интересен сам факт различения "учителевъ". Логично предположить, что первые есть теоретики (философы права), тогда как вторые - специалисты в правоприменении. Важную роль в обеспечении легитимности правителя играют политические формы легитимации: наличие совещательного органа при главе государства (Боярской думы); иерархия и разнообразие государственных должностей, четкая регламентация государственной службы. Помимо этих правовых и политических форм, автор указывает и на другие неправовые формы, касающиеся повседневного быта государя, его официального протокола, его речи, ношения им одежды. В этой главе мы встречаем множество советов, касающихся публичного и открытого для общественности статуса правителя, которые известны благодаря таким произведениям, как "Артхашастра", "Государь" Н. Макиавелли, "Похвала глупости" Э. Роттердамского и др. В трактате "Тайная тайных" встречаем подробное разъяснение идеи "государевой грозы". Идея "грозы" известна в русской правовой мысли, начиная с произведения митрополита Илариона, но, как правило, эта идея упоминалась мыслителями вскользь при рассмотрении других вопросов. В "Тайной тайных" "гроза" предстает как некая черта государственного суверенитета - "честь царская подлуг грозы его". "Гроза" есть качество подлинной монархической централизованной власти, в условиях демократического правления ее нет. "Гроза" - это один из элементов обеспечения порядка и повиновения населения в государстве наряду с "крепким законом", авторитетом правителя, материальная нужда или опасность населения. По сути, идею "грозы" предлагается рассматривать как функцию устрашения: "Подобаетъ царю облечи души слуг своих в грозу, нижели телеса в железа". Однако такое устрашение населения не следует путать с произволом - "гроза умная влечется за справедливостью", "...смерение, а из сего родится гроза" т. е. сущность "государевой грозы" состоит не в запугивании, не в репрессиях, а в вере в справедливое возмездие и неотвратимость наказания. Поэтому и природа "грозы" более правовая, чем политическая, так как она подлинно воспроизводит правовые формы порядка, правосудия, ответственности. Неизвестный автор и переводчик "Тайной тайных" это прекрасно понимал "...а из грозы справедливость, а се из сего съединачение (единство)". Среди различных вопросов и проблем, поднимаемых в исследуемом произведении, обращают на себя внимание термины "уставнаа доброта" и "прирожено въ обычай". Оба словосочетания используются автором для обозначения условий идеального государственного правления, обратным которому является "лютование" или "разсыпание" царств. Мы видим в данных терминах одну из первых попыток выразить русское понимание сущности западноевропейской идеи естественного права. Существует распространенная точка зрения, что общество без идей естественного права не может считаться правовым, просвещенным, цивилизованным. Так, М. В. Шахматов видел русское своеобразное понимание естественного права в идее "правды", носителем и творцом которой являлся царь <8>. -------------------------------- <8> См.: Шахматов М. В. Государство правды. М., 2008. С. 14 - 17. Считаем, что русская правовая идея "правды" имеет несколько иные характеристики, которые также объясняются в рассматриваемом трактате "Тайная тайных".
Идея, выраженная в созвучии слов русского языка "устав" и "доброта", состоит именно в идеализации государственных норм. Государственное право исправляется, ограничивается добротой, человечностью, комфортностью. Посредством "уставной доброты" государственное правовое регулирование становится нормальным правом. В Западной Европе подобная идея приоритета естественного права над человеческим законом подробно была разъяснена Цицероном и Фомой Аквинским. Перевод "прирожено въ обычай", предлагаемый историками, звучит как естественное правило. Действительно, дословно можно сказать, что подразумевается правило с рождения, обычай по природе, что, несомненно, характеризует черты естественного права. Но еще более становится понятно значение этих слов в контексте всего предложения - "Се есть прирожено въ обычай - иже имением пробавится душа жива". Автор под этим естественным правилом понимает частную собственность как основу человеческой жизни. Для понимания древнерусской правовой культуры, правовой традиции Руси важно определиться со значимостью литературы того времени. Факт возникновения анонимной рукописи "Тайная тайных" в один из важнейших периодов истории Российского государства не случаен. Русский народ был заинтересован в подобных произведениях. Как видно из вышеописанного исследования, трактат "Тайная тайных" приносит множество сюрпризов в современное представление о правовой культуре феодальной Руси. Феноменальность этого произведения прошлых веков заслуживает того, чтобы оно не оставалось тайной не только для юристов, но и для любого образованного человека в нашей стране.
Название документа