Политические цели, варианты и условия реализации проекта газового картеля

(Медведева Н. Н.) ("Право и политика", 2007, N 6) Текст документа

ПОЛИТИЧЕСКИЕ ЦЕЛИ, ВАРИАНТЫ И УСЛОВИЯ РЕАЛИЗАЦИИ ПРОЕКТА ГАЗОВОГО КАРТЕЛЯ

Н. Н. МЕДВЕДЕВА

Медведева Наталья Николаевна - старший преподаватель кафедры отечественной истории Гуманитарного института Дальневосточного государственного технического университета имени Куйбышева.

Одним из способов реализации своих долгосрочных стратегических интересов Российская Федерация может считать создание т. н. газового картеля ("газовой ОПЕК") - темы, которая своими многообещающими и многовариантными перспективами буквально взорвала политический дискурс в конце 2006 г. Естественно, этот интерес касался в первую очередь позиции России в этом вопросе. А она, следуя своеобразному императиву страны-поставщика, всматривается в данный проект прежде всего не как в способ получения дополнительных финансовых доходов от возможности устанавливать завышенные цены, а как в инструмент политического давления. Характерно, что этой точки зрения достаточно откровенно придерживается не только российский политический истеблишмент, но и широкие политические круги на Западе. В данной статье предпринимается попытка рассмотреть историю вопроса, разобраться в сложившейся ситуации, определить интересы сторон и предположить вероятные векторы развития данного проекта. Как известно, по классическому пониманию картель - это форма экономического объединения, которая заключается в соглашении предпринимателей, принадлежащих чаще всего к одной отрасли, о размерах производства, рынках сбыта, ценах при сохранении производственной и коммерческой самостоятельности с целью извлечения монопольной прибыли. Возникнув в середине XIX в. как чисто экономический инструмент, в середине XX в. картели часто начинают принимать на себя и политические функции. Достаточно вспомнить Европейское объединение угля и стали, которое со временем стало играть базовую роль в формировании единого европейского сообщества. Не отставали в этом направлении и экономически менее развитые страны, особенно когда добыча минеральных ресурсов постепенно стала перемещаться на "мировую периферию". С развалом колониальной системы после Второй мировой войны многие молодые государства Азии, Африки и Латинской Америки стали использовать свое доминирующее положение в добыче того или иного природного ресурса в качестве не только получения дополнительной прибыли, но и как своеобразный рычаг политического воздействия на промышленно развитые страны Запада. Начало этому явлению положила ОПЕК <1>, которая, кстати, с самого начала своей деятельности преследовала политические цели. Об этом, в частности, свидетельствует и регистрация ОПЕК в 1962 г. в Секретариате ООН как полноправной межправительственной организации. Специалисты по энергетике склонны рассматривать страны ОПЕК как блок, обеспечивающий огромную долю добычи нефти, и как картель, влияющий на цены. В этом рыночном подходе из виду упускается неоднородность блока и различие целей, которые страны пытаются достичь в рамках единой ценовой политики <2>. -------------------------------- <1> На конец 2005 г. ОПЕК обладала 75,2% мировых доказанных запасов нефти и добывала 41,7% всей нефти. (Все данные в этой статье, если не указано другое, приводятся по BP - Статистический обзор мировой энергетики - июнь 2006 // Официальный веб-сайт British Petroleum: http://www. bp. com/statisticalreview.) <2> Григорьев Л., Салихов М. В обход, еще в обход. Ситуация на мировом рынке нефти заставляет Россию искать запасные пути транзита // Российская газета. N 4(267). 12 января 2007 г.

Позднее к ОПЕК присоединился ряд других объединений, которые стали оказывать заметное, а по отдельным видам сырья едва ли не решающее влияние на мировой рынок топлива и материалов. К ним относятся СИПЕК (Межправительственный совет стран - экспортеров меди); ИБА (Международная ассоциация бокситодобывающих стран), а также ассоциации, охватившие производство и экспорт железной руды, фосфатов, каучука, вольфрама, ртути, леса и других ресурсов. Всего насчитывается около 20 подобных объединений, представленных главным образом развивающимися странами. Деятельность ассоциаций экспортеров далеко не всегда способствовала достижению целей, которые они перед собой ставили. Причинами тому были несогласованность действий участников, недостаточная доля рынка по некоторым экспортируемым материалам, не позволявшая диктовать свои условия, некачественные мониторинг и прогнозирование конъюнктуры и динамики спроса. Нередко к неудачам ассоциаций приводили крупные технологические прорывы в странах-потребителях, порождавшие резкое снижение спроса на какой-либо материал или на источник его получения. Так было с оловом, каучуком, ртутью и некоторыми другими видами сырья <3>. -------------------------------- <3> Арбатов А., Белова М. Единство и борьба сырьевых противоположностей // Россия в глобальной политике. 2006. N 1; http://www. fief. ru.

Несмотря на многочисленные противоречия внутри ОПЕК и постоянные слухи о ее скором распаде, организация продолжает играть практически решающую роль в формировании цены и обеспечении стабильности мирового рынка нефти и, соответственно, во многом стабильности существующего миропорядка. Кроме того, к положительным в целом функциям ОПЕК можно также отнести такой элемент международной жизни, как перераспределение финансовых и политических ресурсов между развитыми и развивающимися странами в сторону более сбалансированного миропорядка. Такая сильная, авторитетная организация, как ОПЕК, часто служит неким инструментом агрегации и артикуляции интересов именно развивающихся стран - эта функция была особенно заметна в начале деятельности организации. С другой стороны, если некоторые страны, входящие в ОПЕК, не являются политически стабильными (Ирак, Нигерия), а другие демонстрируют неясное политическое будущее даже в краткосрочной перспективе (Иран, Венесуэла, Индонезия, Ливия и во многом Саудовская Аравия), то получается, что мировая стабильность оказывается в руках нестабильных режимов. Кроме того, зачастую часть сверхдоходов от продажи нефти идет на спонсирование мирового экстремизма, что также увеличивает шансы дестабилизации мирового порядка. Эти процессы, вероятно, будут нарастать с усугублением ситуации мирового дефицита энергоресурсов <4>. -------------------------------- <4> Человечество не имеет возможности абсолютно достоверно опровергнуть тезис о нарастающем дефиците энергоресурсов (хотя он играет определяющую роль в современном миропорядке). Это можно сделать только за достаточно продолжительный промежуток времени, в течение которого не будут оправдываться худшие прогнозы. Поэтому мы будем исходить из следующих логических соображений: 1) информация о лавинообразном нарастании дефицита энергоресурсов, вероятно, может являться правдой; 2) т. к. достоверно опровергнуть предыдущее положение в настоящее время невозможно, то следует предположить, что каждый из заинтересованных участников считает, что все остальные заинтересованные участники также придерживаются данного мнения; 3) т. к. информация о количестве энергетического сырья, уровне и тенденциях его потребления является ключевой для современного мирового развития в целом и отдельных государств в частности, внимание к этой проблеме все более усиливается; 4) это, в свою очередь, является своеобразным косвенным подтверждением первого положения.

Однако ситуация может в корне измениться в случае, если нефть начнет уступать место другим видам энергетического сырья, в первую очередь природному газу. Для этого перехода имеются все предпосылки: большие, чем нефтяные резервы; экологичность; расположение месторождений в политически более стабильных регионах. Природный газ уже широко используется в энергетике, химическом производстве. Единственной областью, в которую природный газ еще не допущен, является производство моторного топлива. Впрочем, и здесь очень вероятен серьезный технологический прорыв - GTL-технология (основанный на химической реакции переход газа в чистый бензин и дизель) <5>. -------------------------------- <5> Пионером в разработке и применении GTL является Катар. Проект также финансируют Нигерия, Алжир и Австралия. В целом эти 4 страны контролируют 21,2% мировых запасов природного газа и только около 7% его добычи, т. е. для этих стран "газовое будущее" выглядит чрезвычайно привлекательным, новые технологии приближают это будущее, а сами эти страны проявляют интерес к кооперации.

Разумеется, главные преференции от возможного перехода пальмы первенства в энергетике от нефти к газу <6> получит тот, у кого этого ресурса больше всего и он доступнее. Взгляд невольно падает в сторону России. -------------------------------- <6> Несмотря на естественность и логичность этого перехода, эксперты до сих пор не решались назвать его сколько-нибудь определенный срок. Обычно считается, что до 2025 - 2030 гг. нефть будет превалировать над природным газом [по данным International Energy Outlook - June 2006 // Energy Information Administration, U. S. Department of Energy - www. eia. doe. gov/oiaf/ieo/index. html]. Однако эти прогнозы, скорее, основаны на обычной экстраполяции, не учитывающей: 1) снижения качества и доступности нефти, 2) ужесточения экологических требований к энергетике, 3) развития "газовых" технологий, 4) возрастающую политическую нестабильность основных нефтедобывающих стран. На мой взгляд, переход может произойти в течение ближайшего десятилетия или немного позже. Скорее всего, его ознаменует очередной мировой энергетический кризис, после которого нефть станет второстепенным энергетическим сырьем (но опережая по значимости каменный уголь).

Когда и где впервые было произнесено словосочетание "газовая ОПЕК", сказать определенно сложно. Однако уже в январе 2002 г. в печать начала просачиваться информация о "газовом альянсе" России с Туркменией. А 8 апреля 2002 г. на встрече тогдашнего Министра энергетики РФ Игоря Юсуфова и Министра нефти и энергетики Норвегии Эйнара Стеенснеса последний, касаясь вопроса перспектив мирового газового рынка, заявил, что "его страна не поддерживает идеи создания "газовой ОПЕК" <7>. Норвегия вообще старается не участвовать в каких-либо объединениях, которые могут ограничить страну в ее действиях <8> (страна находится на 9 месте в мире по добыче нефти, опережая по этому показателю большую часть стран ОПЕК, при этом ведет политику весьма независимую от требований этой организации; Норвегия - одна из очень немногих европейских стран, полностью соответствующая требованиям для вхождения в ЕС, но не желающая это делать; Норвегия не подписала договор к Энергетической хартии). Важнее сам факт постановки вопроса между Россией и одним из основных поставщиков природного газа в Европе (покрывающего 18,8% общеевропейских потребностей). -------------------------------- <7> Норвегия выступает против создания "газовой ОПЕК" // Lenta. ru. 08.04.2002. http://lenta. ru/economy/2002/04/08/norway/. <8> Из наиболее авторитетных организаций, в которые входит Норвегия, стоит отметить НАТО и Организацию сотрудничества и развития в Европе.

Словосочетание "газовая ОПЕК" вновь было широко озвучено 6 декабря 2005 г. Произнес его глава крупнейшей итальянской энергетической компании "Эни" Паоло Скарони на страницах римской Corriere della Sera: "Мы рискуем получить новую ОПЕК". По мнению экспертов, "никому до сих пор не удавалось сформулировать настолько четко мысль, считавшуюся табу: в мире может появиться газовый картель по аналогии с ОПЕК на нефтяном рынке" <9>. -------------------------------- <9> Дельгадо Х. Угроза "газовой ОПЕК" // El Mundo - Nueva Economia. 10 января 2006 г. http://www. inosmi. ru/stories/06/01/05/3473/224745.php.

Параллели очевидны. С одной стороны, основная часть запасов сосредоточена в руках небольшой группы стран. Саудовская Аравия, Иран и Ирак контролируют до 43,1% мировой нефти, а, в свою очередь, 55,8% запасов газа находится в России, Иране и Катаре. С другой стороны, на каждом из этих рынков существует страна, обладающая достаточным потенциалом для того, чтобы стать во главе подобного картеля. Саудовская Аравия доминирует в ОПЕК с момента учреждения этой организации в 1960 году (на конец 2005 г. - 22% мировых запасов нефти, 13,5% добычи). Россия могла бы взять на себя такую же роль в газовой отрасли (26,6% мировых запасов природного газа, 21,6% мировой добычи). Как видно, концентрация в газовой области даже выше, чем в нефтяной. Причин для инициации Россией идеи создания газового картеля может быть несколько: 1) увеличивающаяся доля природного газа в мировой энергетике; 2) глобальное лидерство России и по запасам, и по добыче природного газа; 3) сильная зависимость России от колебаний цены на энергоносители; 4) защита национальных интересов, повышение значения страны на мировой политической арене. При взгляде на этот список кажется, что просто нет никаких причин этого не делать! Российская Федерация в настоящее время не является участником каких-либо межгосударственных объединений, серьезно ограничивающих картельные соглашения, как, например, Европейский союз. Страна ведет крайне прагматичную политику. Кажется, что создание газового картеля настолько естественно и рационально для России, что в Европе, по-видимому, до последнего времени просто не рисковали говорить о такой возможности. Ситуация изменилась в начале 2006 г., когда в результате "газового конфликта" между Россией и Украиной были прекращены поставки газа в последнюю, и она начала т. н. отбор из экспортных поставок в Европу. Со стороны Европы это событие трактовалось как ограничение поставок газа именно Россией. Оказалось, что Европа чрезвычайно чувствительна даже к незначительному сокращению объема энергетического экспорта из РФ. На фоне очень шумной критики в адрес России начались активные консультации в ЕС по поводу диверсификации энергетических поставок. Удивительно мало замеченным прошел визит В. В. Путина в Алжир (удовлетворяющий 14,3% потребностей ЕС в природном газе) в марте 2006 г. За основным информационным поводом - списанием Алжиру части советского долга в размере 4,7 млрд. долларов и стандартными формулировками о проведении переговоров, касающихся энергетической сферы, остались консультации между "Газпромом" и Sonatrach (алжирским государственным газовым гигантом) и возможность создания газового картеля. Несмотря на то, что был подписан только меморандум о сотрудничестве, алжирская пресса сообщала о ведущихся переговорах как о первом шаге по созданию влиятельного энергетического лобби, которое заставит Европу покориться <10>. В середине лета 2006 г. "Газпром" уже заключил соглашение о сотрудничестве с Sonatrach. Стоит заметить, что политический диалог между Россией и Алжиром заметно активизировался еще в 2001 г., когда "Роснефть" совместно со "Стройтрансгазом" образовала компанию--оператора в Алжире. При этом экспертами отмечается, что "Роснефть" часто служит инструментом политического и экономического сотрудничества. Например, в 2001 г. "Роснефть" продала индийской ONGC половину своей доли в проекте "Сахалин-1", и эта сделка помогла реализовать большой контракт с Индией на поставку ей российского оружия <11>. -------------------------------- <10> Монаган Э. Дилемма энергетической безопасности // Pro et Contra. 2006. N 2-3(32). С. 23. <11> Пусенкова Н. "Роснефть" как зеркало русской эволюции // Pro et Contra. 2006. N 2-3(32). С. 100.

В конце мая 2006 г. на энергетической конференции в Берлине зампред правления "Газпрома" А. Медведев заявил, что Россия и Евросоюз подпишут новый рамочный документ, который "если и не заменит договор к Энергетической хартии ЕС, то позволит построить новое здание энергетической безопасности Европы". При этом было подробно разъяснено, что "Хартия в нынешнем варианте - антироссийский документ, который не будет ратифицирован без серьезных изменений. Должен быть подписан новый документ, который определит систему отношений России и ЕС в области энергобезопасности". Действия России в случае отказа Евросоюза от этих изменений прокомментировал В. Язев, председатель комитета по энергетике, транспорту и связи в Госдуме и президент Российского газового общества на конференции в преддверии саммита G8 в Петербурге: "Действуя преимущественно в одиночку, поставщики газа проигрывают переговорные процессы, навязываемые потребителями, действующими организованно, как картель... Это провоцирует производителей на ответные действия, которые могут привести к созданию альянса поставщиков газа, и он будет более эффективен и влиятелен, нежели ОПЕК" <12>. То есть Россия еще до саммита G8 давала явные сигналы о своих намерениях. Поэтому последовавший почти через полгода информационный взрыв, связанный с разоблачениями попыток России создать газовый картель, кажется чересчур демонстративным. -------------------------------- <12> Кулапин А. Газовая опека // Коммерсантъ. 29 мая 2006 г. N 94.

Влиятельная The Financial Times 13 ноября опубликовала выдержки из секретного доклада, написанного экспертами НАТО по экономике, который был разослан послам 26 стран блока. В докладе участники альянса предупреждались о необходимости принять меры по защите от любых попыток России создать "газовую ОПЕК", поскольку это усилит рычаги давления Москвы на Европу. Отмечалось, что Россия, возможно, стремится к созданию газового картеля вместе с Алжиром, Катаром, Ливией, странами Центральной Азии и, вероятно, Ираном. Также сообщалось, что Россия стремится использовать энергетику в политических целях, особенно в отношениях с соседями, такими, как Грузия и Украина <13>. -------------------------------- <13> Dombey D., Buckley N., Hoyos C. Nato fears Russian plans for "gas Opec" // The Financial Times. 13 November 2006; http://www. ft. com.

Доклад НАТО сразу же вызвал мощную дискуссию о том, насколько возможна такая перспектива. России пришлось оправдываться. По утверждениям из Кремля "разговоры о том, что Россия добивается создания газового картеля, абсолютно бессодержательны. Авторы такой идеи просто не понимают нашего основного тезиса об энергетической безопасности. Наш основной тезис состоит в том, что нам выгодна взаимозависимость поставщиков и потребителей газа. Только сумасшедший может подумать, что мы станем шантажировать газом Европу, поскольку мы в той же степени зависим от европейских покупателей" <14>. По словам пресс-секретаря главы "Газпрома" С. Куприянова, "мы развиваем отношения с крупными производителями газа, но это не подразумевает никаких картельных соглашений" <15>. Глава экспертного управления Администрации Президента Аркадий Дворкович опроверг заявление экспертов НАТО о создании Россией "газового ОПЕК" среди стран - поставщиков газа. Дворкович заявил, что Россия не будет инициировать этот вопрос <16>. "Очень плохо, что по вине Москвы доверие между Россией и Западом в сфере поставок газа утеряно настолько, что к энергетическим проблемам уже подключилось НАТО. Видимо, консультации с Алжиром стали последней каплей. Хотя понятно, что в реальности никакого картеля быть не может и эксперты альянса явно дуют на воду", - заявил президент Института энергетической политики Владимир Милов <17>. -------------------------------- <14> Там же. <15> Призрак бродит по Европе // Время новостей. 15 ноября 2006 г. N 210. http://www. vremya. ru/2006/210/8/163281.php. <16> Россия открестилась от создания "газового ОПЕК" // Lenta. ru. 15 ноября 2006 г. http://www. lenta. ru/news/2006/11/15/dvorkovich/. <17> Призрак бродит по Европе // Указ. произв.

По мнению Энно Харкса - эксперта германского фонда "Наука и политика", "любая форма картельной договоренности между Россией и Алжиром в состоянии обернуться для европейского потребителя природного газа катастрофой. Переговоры, которые ведут "Газпром" и Sonatrach, направлены на создание газового картеля по типу OPEC. Западу необходимо не допустить этого. Впрочем, возможностей у Европы в этом смысле немного" <18>. -------------------------------- <18> Там же.

Премьер-министр Польши Ярослав Качиньский 15 ноября 2006 г. так прокомментировал информацию о планах создания Россией и арабскими странами объединения в газовой отрасли: "Мы боимся любого картеля, потому что цены на энергоносители определяются тогда не рыночными механизмами, а политическими" <19>. -------------------------------- <19> Янукович успокаивает Варшаву, страдающую фобией энергетических союзов // RP-Monitor. ru - Фонд "Русский предприниматель". 15 ноября 2006 г. http://rpmonitor. ru.

Представители энергетических компаний заявили, что наибольшую угрозу ценам на газ представляют недостаток собственных российских инвестиций и возможные действия России с целью убедить других производителей, таких, как Алжир, ограничить инвестиции. Международное энергетическое агентство предупредило о возможности того, что крупные страны - поставщики газа будут координировать свои инвестиции и планы по выработке с целью не допустить перепроизводства и удержать цены на газ на высоком уровне. Верховный представитель Евросоюза по внешней политике Хавьер Солана обратил внимание на сделку между Россией и Алжиром, после которой, по его словам, Алжир перестал продавать крупные доли в газовых проектах зарубежным инвесторам. Недавно были внесены изменения в нефтегазовое законодательство, согласно которым теперь алжирская государственная компания Sonatrach получает в каждом проекте 51% вместо 30%" <20>. -------------------------------- <20> Dombey D., Buckley N., Hoyos C. Указ. произв.

Последний факт отчетливо напоминает политику России в нефтегазовом секторе, что с достаточной долей уверенности позволяет говорить о какой-то форме договоренностей между РФ и Алжиром, которые, как показывают события, развиваются по нарастающей. На конец января 2007 г. уже подписан меморандум между Россией и Алжиром, в котором зафиксированы достигнутые результаты и дальнейшие перспективы сотрудничества в области энергетики и горнодобывающей промышленности. Согласно меморандуму, стороны подтверждают свои намерения относительно совместной корпоративной деятельности и планируют развивать долгосрочное и взаимовыгодное сотрудничество "Газпрома" и Sonatrach. Это сотрудничество закрепляется обменом активами. Sonatrach выбрала 4 добывающих объекта, "Газпром" заинтересовался перерабатывающими активами Sonatrach. Помимо этого, "Газпром" предложил алжирской стороне принять участие в реализации проекта Балтийского завода по производству сжиженного природного газа <21>. -------------------------------- <21> "Газовый ОПЕК" начнется в Алжире // Газета. ru. 22 января 2007 г.; http://www. gazeta. ru/2007/01/22/oa_229373.shtml.

Впрочем, эта кооперация мало похожа на ОПЕК. Принципиальные различия заключаются в следующем: 1. Данное сотрудничество имеет исключительно региональное значение (Европа), а не глобальное, как ОПЕК; 2. Регулирование цен осуществляется не изменением объема производства, как в ОПЕК, а объемом инвестиций, что предполагает большую инерцию в ценовой динамике; 3. Для эффективного картеля необходимо решающее координирующее воздействие государства в политике сырьевых компаний <22> (в России этот процесс в основном закончен, в Алжире еще нет); -------------------------------- <22> Т. к. только государство может гарантировать выполнение обязательств по квотированию объемов добычи.

4. Условия газовых поставок серьезно отличаются от условий поставок нефти: долгосрочные контракты <23>, привязанные к ценам на нефть, являются нормой, на газ гораздо труднее распространить практику динамичного ценообразования, как это происходит в случае с нефтью; основная же продажа нефти осуществляется на более динамичном и в целом более дорогостоящем спотовом рынке; тем не менее растет доля сжиженного газа, который будет так же легко продавать, как и нефть; -------------------------------- <23> Подробнее об этом см.: Иран планирует создать с Россией газовый картель по принципу ОПЕК // Handelsblatt. 30 января 2007 г.; http://inopressa. ru/printyhandelsblatt/2007/01/30/09:59:51/.

5. У России крайне ограничены возможности применения "газового оружия" - возможности оперативного хранения газа (в газохранилищах) незначительны и в Европе, и в самой России, - ОПЕК же может просто прекратить добычу; однако, ситуация могла бы в корне измениться в случае выхода России на глобальный рынок газа; 6. Так как в рассматриваемом случае поставщики тесно связаны с потребителями трубопроводной системой, то принципиально важную роль приобретают страны-транзитеры, которые могут вести самостоятельную политику и в целом блокировать все инициативы картеля в попытках регулирования рынка. 7. Сегодня нет единого мирового рынка природного газа, он делится на рынок собственно природного газа (транспортировка по трубопроводам) и на рынок сжиженного природного газа (транспортировка танкерами от заводов по сжижению до регазификационных терминалов). Итак, по-видимому, некая форма кооперации России с Алжиром на газовом рынке все же имеется, но в полноценный картель она вряд ли выльется. Во всяком случае, в ближайшее время. Скорее, это политический ход, рассчитанный: 1) на уменьшение возможностей диверсификации поставок газа в Европу (Алжир до этого рассматривался многими аналитиками как возможная замена России на европейском газовом рынке) 2) и, соответственно, на некоторое увеличение политического влияния России в Европе; 3) на стабилизацию существующих достаточно высоких цен на газ для накопления ресурсов перед следующим политическим шагом. В целом позиция России в этом вопросе оказалась достаточно пассивной, только оправдательной. Если учесть то, что для Евросоюза не были секретом мартовские и июльские переговоры между "Газпромом" и Sonatrach, то становится понятным - ноябрьский "информационный прорыв" был скоординированной атакой на российские энергетические позиции. Если учесть, что предваряла это событие массивная критика российского государства по поводу убийства А. Политковской, затем 2 недели спустя последовало известное выступление сенатора Р. Лугара на саммите НАТО в Риге, предложившего, по сути, решать вопросы энергетической безопасности военным путем; затем - убийство А. Литвиненко, занимавшее информационное пространство в течение месяца, - то станет понятно, что конец 2006 г. - года председательства России в "Большой восьмерке" - прошел под знаменем политической дискредитации Российской Федерации. Характерно, что энергетический конфликт между РФ и Белоруссией в конце 2006 - начале 2007 г. европейской прессой был практически проигнорирован. Да, сегодня тема "газовой ОПЕК" стала одной из самых обсуждаемых в медиа-пространстве. Однако, прежде чем давать оценки возможным соглашениям, необходимо задаться вопросом, зачем вообще нужен картель? С точки зрения экономики здесь все ясно - для повышения отпускных цен. Однако та же самая ОПЕК свою деятельность видит в регулировании цен, т. е. и в повышении, и в понижении, когда высокие цены могут спровоцировать снижение темпов развития экономики. И самое главное - наибольшие экономические выгоды от действий ОПЕК получают независимые производители, т. к. они не ограничены картельными квотами. Такими "независимыми" на нефтяном рынке являются, например, Норвегия и Россия (а прежде СССР). ОПЕК иногда пытается давить на "независимых". Хорошо известен конфликт между Россией и Саудовской Аравией в 2002 г., когда в условиях низких нефтяных цен королевство пыталось убедить Россию в снижении добычи на 150 тыс. барр. в день (при общем российском объеме добычи тогда в 7700 тыс. барр. в день!). Россия в конце концов обещала это сделать, но не гарантировала, т. к. экспортные поставки в стране в то время практически полностью контролировал частный капитал. Так что же может заставить страны объединиться в картель, если быть вне его экономически более выгодно? Понятно, что это - политические интересы. Та же самая ОПЕК в значительной мере представляет собой голос развивающихся ресурсообеспеченных стран в мировых международных отношениях. И сегодня эта ипостась организации приобретает все большее значение. С этой точки зрения становится понятнее, зачем нужен газовый картель России. Да, Российская Федерация в принципе может самостоятельно обрушить мировой рынок природного газа прекращением экспортных поставок (рынок СПГ при этом, конечно, отреагирует повышением цен, но не катастрофическим образом) либо взвинчиванием цен. Однако из этой ситуации проигравшими выйдут и страны - потребители российского газа, и сама Россия, т. к. она лишится экспортной выручки. Выиграют - другие поставщики газа. Такая ситуация уже случалась. В конце 1960-х Алжир резко поднял цену на газ, а покупатели (США и европейские страны) отказались ее оплачивать. Тогда Алжир практически полностью остановил поставки газа в Европу. Результатом этой "войны" стал масштабный выход СССР на европейские рынки газа. То есть Россию создание газового картеля может интересовать только как некий политический инструмент. С другими развивающимися странами (даже богатыми природным газом) у России не так много общих интересов, и выступать совместно с ними, упуская экономическую выгоду ради чуждых ей идей, она не будет - страна занимает все более и более прагматическую позицию во внешней политике. В этом отношении вряд ли можно говорить о каком-то политическом альянсе, например, с Ираном, несмотря на занимаемое им второе место в мире по запасам газа. Соответственно, и состоять в одном картеле Россия и Иран, скорее всего, не будут. Важнейшее значение в этой ситуации приобретает география транзита газа. Россия сегодня практически весь газ поставляет в ЕС, причем по трубопроводам. Поэтому картель возможен только между экспортерами, обеспечивающими газом Евросоюз, но в него не входящими. Это Россия (примерно 24% общеевропейского потребления), Алжир (осуществляющий крупные поставки в Испанию, Италию, а также СПГ во Францию, - примерно 10%) и Норвегия (13%). Исторически Норвегия - всегда в стороне от подобных соглашений, как ограничивающих ее экономические возможности. Остается только Алжир, для которого картель может представлять интерес только как способ поднять цены на газ. Но Алжир осуществляет поставки газа в страны "старой Европы" - уже традиционно являющиеся союзниками России по многим, в том числе и энергетическим, вопросам. В этом ключе Норвегия была бы для России более важным участником воображаемого картеля. Катар и Нигерия в основном оперируют на рынке сжиженного газа, и их не связывают общие политические интересы с Россией. Катар осуществляет танкерные поставки по всему миру (Южная Корея, Япония, Индия, Испания). Нигерия поставляет СПГ во Францию, Португалию, Испанию и Турцию. Рынок СПГ более мобилен, поэтому эти страны только выиграют от создания газового картеля, но в большей степени, если не будут его членами. Проект газового картеля иногда связывают с попыткой интеграции постсоветского пространства на новом основании - энергетическом. Так, в конце октября 2006 г. В. Язев, являющийся одним из основных ньюсмейкеров в данном вопросе, предложил создать структуру с громоздким названием "Международный альянс национальных неправительственных газовых организаций стран, производящих и транспортирующих газ" (МАННГО). Планируется, что альянс будет опираться на базу ЕврАзЭС (куда входят Россия, Беларусь, Казахстан, Узбекистан, Таджикистан и Кыргызстан), с присоединением структур из Туркменистана, Украины и Молдовы. Главным интегратором объединения, естественно, должна стать Россия. По версии В. Язева, МАННГО будет играть решающую роль в вопросах гармонизации законодательства стран-участниц, а также в унификации цен на газ и транспортных тарифов, координации владения активами в добывающих, транспортных и перерабатывающих предприятиях. Регулировать цены на газ планируется при помощи уровня добычи - по аналогии с ОПЕК <24>. Однако в настоящий момент о реальном участии вышеперечисленных добывающих газ стран в деятельности предполагаемого альянса трудно говорить серьезно: пока что они осуществляют свою торговлю газом только через территорию России и только через трубопроводы, по сути, принадлежащие России. То есть РФ фактически обладает монопольным правом на торговлю газом из этих стран, и в случае создания газового картеля они автоматически становятся инкорпорированными членами, чей голос будет совпадать с российским. Свой голос у них может появиться только вместе с альтернативной трубопроводной системой. Но он совсем не обязательно будет сильно отличаться от российского - у РФ есть другие, не энергетические способы влияния на страны Средней Азии. -------------------------------- <24> Жлуктенко В. Зачем России "газовый ОПЕК"? / Глав. ред. "Независимое аналитическое агентство". 22 ноября 2006 г. // http://www. glavred. info/archive/2006/ll/22/102415-9.php.

То есть можно говорить о том, что сегодня некий воображаемый газовой картель для Российской Федерации может служить только в качестве элемента политического контроля в европейском регионе. Цель - заблокировать объединительные тенденции европейских стран-потребителей, что представляет угрозу российскому энергетическому доминированию в Европе. В этом контексте переговоры с Алжиром, Норвегией, предложение Ирана, предупреждение экспертов НАТО - все то, что стимулирует идею о создании "газовой ОПЕК", также провоцирует и европейских потребителей объединяться в противовес, что будет находить свое отражение не только в ведении согласованной политике, но и в поиске альтернатив и газу, и транспортировке. Верно и обратное: все попытки объединения европейских потребителей будут сопровождаться ответом со стороны России в виде усиления координации поставщиков. По сути, это приведет к дублированию затрат. Проект газового картеля изначально конфронтационен. В этом случае гораздо более привлекательным начинает выглядеть другой вариант "газового соглашения" - межнациональная корпорация. Если учесть, что цель России удержать контроль над своими ресурсами и использовать их в качестве инструмента влияния в Европе, то этот вариант в настоящий момент выглядит более привлекательным для России, чем картель. Суть проекта заключается в следующем. Главная проблема, существующая между странами - потребителями и странами - производителями энергетического сырья, - это проблема взаимного недоверия, которая находит свое отражение в разном понимании концепции "энергетической безопасности". Оставим в стороне вопрос обоснованности взаимного недоверия и просто констатируем, что эта проблема существует, а ее решение - вопрос отдаленного будущего. В этом случае аналогично вопросу "ядерного сдерживания" и политически и, что немаловажно, психологически более конструктивно перейти к количественной переоценке взаимных угроз. В ходе ядерного противостояния учитывались количество боеголовок, радиус действия их носителей, месторасположение, а также вообще достаточное для задачи сдерживания противника количество ядерного оружия. В результате переговоров и при сохранении недоверия друг к другу тем не менее обе стороны смогли конструктивно решить проблему, уменьшив собственные расходы на гонку вооружений до разумного предела, а также вероятность конфликта. В исследуемом случае таким же видом нетривиального решения является взаимное обеспечение гарантий безопасности через взаимную интеграцию. Вопрос включения Российской Федерации в Европейский союз (или наоборот, что в некотором смысле выглядит даже логичнее) сегодня на повестке дня не стоит. Однако возможна межнациональная интеграция взаимозависимых отраслей экономики через обмен активами. То есть когда некая добывающая компания страны-поставщика обменивается "добывающими" активами с некой распределительной компанией страны-потребителя, которая, в свою очередь, передает первой часть своих "распределительных" активов. При определенном балансе обмена может быть достигнуто равновесие, гарантирующее взаимную безопасность. Кроме того, и добывающая сторона, и распределяющая получают выгоду за счет стабилизации прибыли. Характерно, что еще в начале 2004 г. в "Газпроме" сомневались в целесообразности выхода на конечного потребителя. По словам А. Медведева, главы "Газэкспорта", "опыт работы показывает, что поставки газа конечному потребителю связаны с большими денежными издержками. Поэтому далеко не каждому производителю при продажах газа на экспорт целесообразно выходить на конечного потребителя. Многие ограничиваются поставками крупным оптовым покупателям, обладающим большой клиентской базой и способным гарантировать отбор и своевременную оплату значительных объемов газа. В случае начала розничных продаж производителю газа приходится нести дополнительные расходы на его транспортировку и хранение... На уплату налоговых и иных отчислений... Владельцы существующих систем газопроводов могут отказать производителю в предоставлении транспортных мощностей. И, кроме того, при выходе на конечного потребителя производитель превращается в конкурента крупных компаний, которым он ранее продавал газ" <25>. Однако уже в середине 2006 г. Председатель Правления ОАО "Газпром" Алексей Миллер заявил: "Газпром в полной мере использует преимущества вертикальной интеграции. Мы реализуем единую стратегию развития всех элементов газового бизнеса от разведки и добычи до распределения и сбыта газа... Вертикальная интеграция компании обеспечивает баланс развития добычных и транспортных мощностей в соответствии с приоритетными бизнес-задачами" <26>. -------------------------------- <25> Рекордный год // Газпром. 2004. N 1. С. 18. <26> Миллер А. Доклад на XXIII Мировом газовом Конгрессе. 6 июня 2006 г., Амстердам // http://www. gazprom. ru.

Однако это решение вопроса энергетической безопасности сталкивается с большой проблемой практического воплощения. Для этого есть несколько причин: 1. Цена за такую безопасность - неизбежное повышение стоимости энергии для конечного потребителя, т. к. такое соглашение носит монопольный характер. 2. Трудно определяется цена "добывающих" активов. В условиях дефицита энергетических ресурсов возникает мнение о постоянной недооцененности добычи. 3. В доле "добывающих" активов непосредственно и весьма существенно присутствует государство-поставщик. В Российской Федерации в настоящее время почти повсеместно эта доля не менее 51%. В распределительных компаниях стран-потребителей государство может вообще не участвовать. Значит, в случае рассматриваемой интеграции государство-поставщик непосредственно вторгается на территорию другого государства, контролируя распределение на уровне конечных потребителей. То есть как результат оно может влиять на такую чувствительную область политической жизни государства, как социальная сфера, и далее - на собственно политику государства. Это - вопрос национального суверенитета. 4. В стране-поставщике в условиях возрастающего ресурсного национализма и ресурсного дефицита обязательно найдутся политические силы, считающие подобную интеграцию предательством национальных интересов. 5. В конкретном случае Россия - ЕС проблема усугубляется попыткой проведения Евросоюзом единой энергетической политики, хотя интеграции собственно ЕС еще реально не позволяет это делать. Россия рассматривает этот процесс как попытку создания картеля потребителей, т. е. как форму крайне агрессивной политики, направленной в первую очередь против РФ. Впрочем, Европейский союз не является монолитным политическим образованием, поэтому шансы на реализацию этого щадящего проекта достаточно высоки. Можно говорить даже о некотором расколе в Европе по этому вопросу. В первую группу входят немецкие социал-демократы, а также крупные германские, итальянские, голландские и французские энергетические компании. Их позиция заключается в следующем: Россия является надежным поставщиком, и ее зависимость от продаж газа в Европу как минимум настолько же велика, как и потребности Западной Европы в этих энергоресурсах. С этой точки зрения доходы от продажи энергоресурсов помогут ускорить и стабилизировать развитие России, что и в экономическом, и в мировоззренческом плане сблизит ее с Западом. Интерес Германии вполне понятен. Она сделала ставку на Северо-Европейский газопровод и надеется в долгосрочной перспективе значительно сократить свои издержки за счет экономии на оплате транзита. Предполагается, что в будущем к проекту СЕГ подключатся и другие страны. Таким образом, в ближайшие несколько лет в Европе может образоваться мощная пророссийская газовая коалиция. На другой стороне находится неоднородная группа западных консерваторов, которые с подозрением относятся к Москве, а также бывшие государства советского блока. Их точку зрения озвучил вице-президент США Дик Чейни в своей речи в Вильнюсе в 2006 г., где он обвинил Россию в использовании своих огромных запасов энергоресурсов в целях "шантажа" <27>. В конечном итоге в эту группу входят страны, которые проиграют от строительства Северо-Европейского газопровода. Некоторые из этих стран не получат транзитных платежей, другие действительно опасаются нестабильных поставок, у третьих нехватка российского газа срывает собственные планы реэкспорта. Они организуют оппозиционный блок, в который в настоящий момент входит 11 государств ЕС - Австрия, Венгрия, Чехия, Словакия, Словения, Хорватия, Румыния, Польша, Латвия, Литва и Эстония. -------------------------------- <27> Демпси Д. Проблема для Европы: России тоже нужен газ // International Herald Tribune. 22 ноября 2006 г. http://www. inosmi. ru/translation/231214.php.

Первые семь из них вынашивают идею собственной газораспределительной системы, ориентируемой на поставки СПГ из Северной Африки (Алжир, Ливия, Египет) и Ближнего Востока (Катар, ОАЭ, Оман). Данная система обеспечивает большую диверсификацию, но обладает рядом существенных недостатков. Во-первых, вряд ли она будет политически более стабильна, чем российская, во-вторых, на ее организацию потребуется около 2 млрд. евро (на строительство терминала на побережье Адриатического моря и расширение энергосистемы, включающее постройку 340 километров газопроводов и хорвато-венгерской линии электропередач); в-третьих, получаемый в сжиженном виде газ обычно примерно на треть дороже трубопроводного <28>. Эти недостатки настолько существенны, что возникает подозрение о чисто политическом характере данного проекта. Энергетика настолько чувствительная сфера, что даже проект может оказать существенное влияние на расстановку сил. -------------------------------- <28> Пчелы против меда // Lenta. ru. 31 января 2006 г. http://lenta. ru/articles/2006/01/3l/eugas/_Printed. htm.

Больше других недовольны строительством Северо-Европейского газопровода Польша и прибалтийские республики, т. к. они теряют преимущества стран-транзитеров. Представители "антироссийской газовой коалиции" считают, что ЕС должен выступать во взаимоотношениях с Российской Федерацией в энергетической сфере единым фронтом, развивая единые общеевропейские энергетические проекты, снижающие зависимость всего региона от импорта российского газа. Географически сложившаяся ситуация выглядит следующим образом: западные границы Российской Федерации - Восточная и Центральная Европа ("молодые" члены ЕС) - в целом сильно зависят от российских энергоносителей и пытаются убедить остальных членов ЕС в опасности этого положения. Характерно, что Финляндия, которая 100% своей потребности в природном газе удовлетворяет за счет российских поставок, не проявляет никакого беспокойства по этому поводу. Более того, во время председательства в ЕС в 2006 г. она пыталась снизить накал антироссийской риторики в энергетической сфере. Практически полное соответствие "антироссийского газового блока" со странами бывшего "социалистического лагеря" или с республиками бывшего СССР позволяет сделать предположение, что причина этой политики кроется в области государственного строительства и политической психологии. Во-первых, "молодые демократии", зачастую имеющие и молодую государственность, только формируют свою государственную идентичность. Идентичность общеевропейская им не всегда доступна (что постоянно подчеркивается "старыми" членами ЕС), и строить ее приходится путем трансляции "борьбы" против имперского по сути Советского Союза в прошлом на "борьбу" против России в настоящем. Различия между этими государствами игнорируются. Образ России демонизируется, взаимоотношения трактуются с позиции тривиального манихейства. По сути, это своеобразная вполне понятная болезнь роста осознания собственной государственности, которая лечится только временем. К западу от "санитарного кордона" отношение к российским энергоносителям гораздо более прагматичное. "Старые" члены Евросоюза - страны со зрелой государственностью - хоть и без энтузиазма смотрят на восстановление мощи Российской Федерации, все же рациональнее подходят к ее энергетической политике. Россия подписала долгосрочные (до 2030 г.) контракты на поставку природного газа в Германию, Францию, Италию. В ряде стран "Газпром" в результате обменов активами получил доступ к внутренним распределительным сетям, по сути, превратившись в вертикально интегрированную компанию. Традиционно тесные взаимоотношения в энергетической сфере складываются у России с Германией. Именно здесь возможна реализация проекта межнациональной энергетической корпорации. Суть этого проекта заключается в следующем. Россия поставляет газ в Европу через находящуюся в центре континента Германию. Последняя выступает своеобразным газораспределительным резервуаром со всей необходимой технической инфраструктурой - трубопроводами, газохранилищами и т. п. Обе страны совместно участвуют и в добыче, и в транспортировке, и в распределении. Соответственно, Германия перед лицом других членов ЕС гарантирует и стабильность поставок, и энергетическую безопасность, как влиятельный, но ответственный "дистрибьютор". России же в такой ситуации становится вдвойне невыгодно нарушать стабильность поставок, т. к. она будет сильно мотивирована на поддержание авторитета созданной газораспределительной системы. Разумеется, проекты газового картеля и межнациональной газовой корпорации могут развиваться параллельно. Однако суть энергетической политики России в Европе заключается не только в периодической смене акцентов с одного проекта на другой, что само по себе открывает больше возможностей. Эти проекты могут реализоваться оба, они не взаимоисключают друг друга. Более того, в конечном итоге европейские потребители скорее предпочтут какую-либо форму организованности, структурированности поставок энергии даже с учетом неизбежного увеличения стоимости, чем нестабильность, возможность которой в условиях дефицита энергоресурсов сильно увеличивается. Однако со стороны России этот результат совсем не обязательно будет окончательным. Более того, он уже сегодня представляется промежуточным. До этого о возможности "газовой ОПЕК" автор говорил, помещая данное словосочетание в кавычки, т. к. оно лишь весьма поверхностно отражало сущность этого возможного объединения. Но настоящий газовый картель для России совсем не такой уж невозможный проект. Рассмотрим подробнее эту возможность. Прежде всего определимся с целью. Как уже отмечалось выше, картель - это не только способ получения сверхприбыли за счет контроля над ценами. В условиях дефицита энергоресурсов картель превращается в мощный политический инструмент. При этом ценообразование начинает играть второстепенную роль, главное - направление распределения ресурсов и режима благоприятствования. Россия с ее 26,6% доказанных мировых запасов природного газа (скорее всего, еще недооцененных) вполне может позволить себе не продавать газ, а распределять его. Однако сейчас распределительные возможности у России практически отсутствуют. Это связано с тем, что, несмотря на большие объемы экспортных поставок, практически все они идут к одному потребителю и в одну сторону - на Запад. Именно туда еще со времен Советского Союза направлены все российские экспортные газопроводы (исключение "Голубой поток" - в Турцию, введенный в эксплуатацию в 2003 г. <29>). Политическая интеграция Европы способствует тому, что она все больше заявляет о единой потребительской стратегии по отношению к российским энергетическим ресурсам. В этой ситуации Россия как продавец, товар которого покупает только один покупатель, в свою очередь, имеющий выбор, попадает в полную зависимость от этого покупателя. Эту ситуацию необходимо менять вне зависимости от того, придерживается ли Россия какого-либо активного энергетического проекта или нет. Это просто вопрос собственной российской безопасности. -------------------------------- <29> На проектную мощность 16 млрд. куб. м трубопровод выйдет в 2010 г.

Сегодня Россия располагает единой централизованной системой газоснабжения, обладающей большой разветвленностью и наличием параллельных маршрутов транспортировки. Но она, за исключением западного направления, замкнута на внутреннего потребителя. Возможности быстрого перевода больших объемов трубного газа с восточного на западное направление и наоборот практически отсутствуют. Хотя сама география позволяет реализовать этот проект - основные добывающие мощности постепенно смещаются к географическому центру Российской Федерации, в Сибирь. То есть транспортировка будет примерно равноудалена от потребителей как в Европе, так и в Азии. "Газпром" только начинает работать в этом направлении. Определены два маршрута поставок газа в Китай, с годовым объемом 68 млрд. куб. м. Сроки начала поставок - 2011 год. К этому времени, по современным расчетам, этот объем будет составлять около трети экспортных поставок российского газа. Для ведения сбалансированной политики с ЕС, в случае проведения им единой энергетической стратегии, этого объема может оказаться недостаточно. То есть необходим поиск иных, более ликвидных путей транспортировки. В этом плане, по-видимому, просто нет другой альтернативы, кроме развития производства и экспорта СПГ. Понятно, что с геополитической точки зрения это отступление на позиции, которые более выгодны морским державам, талассократии. Однако, как уже отмечалось выше, мировой рынок газа делится на рынок трубного газа и СПГ, и если существует идея придать России более значимую роль в системе мирового распределения энергетических ресурсов, то без выхода на рынок СПГ об этой идее можно забыть. До сих пор "Газпром" очень осторожно относится к вхождению на рынок СПГ. А. Миллер в докладе на XXIII Мировом газовом конгрессе, проходившем в Амстердаме в середине 2006 г., так выразил свои опасения: "Мы сегодня гораздо более высоко оцениваем технические и технологические риски реализации проектов СПГ. Многие проекты сталкиваются с кратным превышением первоначальных бюджетов. Происходят существенные задержки сроков реализации. Анализ показывает, что имеющиеся технологии не являются еще сверхнадежными. Во всяком случае, что касается технических и технологических рисков, - риски СПГ на порядок выше, чем у трубного, сетевого газа... Морская транспортировка газа в виде СПГ по отношению к трубному газу становится рентабельной только на больших расстояниях" <30>. Скорее, это можно назвать даже пессимистическим подходом. Понятно, что это мнение было призвано убедить европейских потребителей в преимуществах трубного газа. Однако когда существует уже многолетний пример использования СПГ из Северной и Западной Африки в качестве основного энергоносителя в Испании (67,8% потребностей в газе) и Португалии (53%), то такие высказывания вряд ли кого-то могут убедить, кроме самих себя. Пока же продажа на мировом рынке СПГ производства "Газпрома", по словам А. Миллера, реально может произойти после 2010 года. -------------------------------- <30> Миллер А. Доклад на XXIII Мировом газовом Конгрессе. 6 июня 2006 г., Амстердам.

Это крайне недальновидная политика. Чтобы реально влиять на мировой рынок газа, необходимо иметь контроль и над собственным трубным газом, и над мировыми объемами производства СПГ. В настоящий же момент нет никаких оснований говорить о картеле России с Катаром, Индонезией или Малайзией, которые практически весь свой экспортный газ продают в виде СПГ. Только играя определяющую роль на этих двух рынках, можно добиться гибкой сбалансированности собственного производства и иметь политические рычаги влияния в мире. Следующий момент связан с установкой цены на газ. Сегодня Россия оценивает его, исходя из корзины цен на нефтепродукты плюс транспортные расходы. То есть, по сути, ценообразование на газовом рынке определяет ОПЕК, и Россия оказывается также уязвима перед скачками цен, чреватыми энергетическим кризисом, как и мировые потребители. Для снятия этой проблемы нужен переход на иную форму расчета цены на газ, например, исходя из стоимости британской тепловой единицы (btu). Специфика газового бизнеса заключается в том, что газ не будет добыт, пока он не продан. И если объемы добычи не обеспечены соответствующими контрактами, не будет и добычи. Однако если планируется реальный газовый картель по аналогии с ОПЕК, то Россия, очевидно желающая занять в нем положение, аналогичное позиции Саудовской Аравии в нефтяном картеле, должна играть роль своеобразного аккумулятора. То есть иметь технологические возможности резко увеличивать экспорт и, что намного сложнее, резко его уменьшать <31>. Это связано не столько с поиском новых месторождений, сколько с развитием инфраструктуры - строительством подземных хранилищ газа, заводов СПГ, возможно, хранилищ СПГ, а также участием в разработке GTL-технологий. -------------------------------- <31> Естественно, не просто сжигая его для обогрева тундры.

В западной прессе постоянно муссируется вопрос: а хватит ли у России газа? Не только на амбициозный проект газового картеля, а хотя бы на долгосрочные поставки в Европу? <32> Западных аналитиков настораживает то, что "Газпром" активно скупает трубопроводные системы и зарубежные добывающие активы при низком объеме инвестиций в разведку новых месторождений. Отсюда делается вывод о том, что России уже в ближайшее время не будет хватать газа даже на собственные нужды. Данные, которые приводит и сам "Газпром", и серьезные иностранные источники, сомнений не оставляют - природного газа у России вполне достаточно, чтобы в течение многих десятилетий обеспечивать мировые потребности в энергии. -------------------------------- <32> Демпси Д. Указ. произв.

Логика "Газпрома", по-видимому, выглядит таким образом. Россия - страна с одним из самых высоких уровней потребления природного газа. На конец 2005 г. этот показатель равнялся 405 млрд. куб. м при общей добыче 598 млрд. куб. м. То есть почти 68% добываемого газа уходит на внутреннее потребление. При этом государство активно сдерживает внутрироссийские цены на газ, которые в конце 2006 г. были в 5 - 6 раз ниже экспортных. Учитывая, что внутренние цены на нефть и уголь государство практически не контролировало и они приблизились к экспортным, оказалось, что газ в России стал очень дешев. Соответственно, не возникает предпосылок к экономному его потреблению. В данной ситуации наиболее логичной будет выглядеть следующая политика. Постепенное до 2010 г. увеличение внутренней цены на газ до экспортной за минусом транзитных расходов приведет к уменьшению внутренних расходов. Излишки будут направляться на экспорт, и они вполне покроют рост потребления в Европе. То есть "Газпром" получит двойную выгоду. Кроме того, неувеличение доказанных запасов в целом будет влиять на неуменьшение экспортных цен, поэтому "Газпром" придерживает и разведку, и ввод в эксплуатацию месторождений (в том числе таких крупных, как токманское и на Ямале). В то же время выглядит совершенно логичной скупка месторождений за границей и их активная эксплуатация. Это - логика поведения в условиях дефицита углеводородных ресурсов: 1) сберегаются собственные ресурсы до времен, когда они подорожают; 2) устраняется конкурент в будущем. Наверное, это цинично, но, по-видимому, Российская Федерация в лице "Газпрома" решила таким образом избежать участи тех государств, которые слишком быстро и нерационально использовали свои ресурсы. Итак, можно приблизительно обозначить направления политики России с целью повышения своего статуса как великой энергетической державы: 1. Создание единой централизованной сбалансированной системы газопроводов, связывающей месторождения Сибири с потребителями и в Европе, и в Азии. 2. Продолжение политики двусторонних соглашений в противовес многосторонним, что усиливает политическое влияние экспортера, в большей степени потенциально способного на эмбарго <33>. -------------------------------- <33> Более подробно об этом см.: Stroupe W. The new world oil order. Russia attacks the West's Achilles' heel // Central Asia. 22 November 2006. http://www. atimes. com/atimes/Central_Asia/H_22Ag01.php.

3. Широкий выход на мировой рынок СПГ (строительство заводов по сжижению газа и терминалов по его загрузке, создание танкерного флота по перевозке СПГ). 4. Получение доступа к распределительным сетям основных потребителей и трубопроводной системе стран-транзитеров. 5. Получение доступа к добывающим активам сопредельных государств, обладающих газовыми ресурсами, и первоочередная их эксплуатация. 6. Введение в эксплуатацию новых российских газовых месторождений должно быть строго лимитировано и только обеспечивать необходимый объем потребления. В информационном смысле это означает неувеличение анонсируемых доказанных запасов. 7. Централизация управления отраслью предполагает доминирующее участие государства в добыче и распределении российского газа. 8. Введение энергосберегающих технологий, что должно целенаправленно поддерживаться государством. 9. Широко спонсировать на государственном уровне научные разработки в области хранения и переработки природного газа (GTL-технологии), а также его добычи в условиях ледовитости. 10. Создание системы быстроизвлекаемых запасов (ПХГ и другие более технологичные виды хранения газа) на западных и восточных границах страны, способных в максимально сжатые сроки удовлетворять форс-мажорный экспортный спрос в течение как минимум 3 месяцев. 11. Государственное обеспечение безопасности инфраструктуры отрасли. 12. Достижение мирового лидерства по объемам экспорта и трубного газа и СПГ. 13. Перевод ценообразования на газ с привязкой к "нефтяной корзине" на энергетические единицы может привести к конфликту с ОПЕК. Во всяком случае, этот переход будет являться той границей, за которой нефть начнет уступать место природному газу в структуре мирового потребления. 14. Включение в газовый альянс максимального числа стран - экспортеров газа, настаивая на экономическом характере объединения, оставляя возможность политических действий только для России. 15. Стратегическое развитие мирового рынка природного газа, пропаганда его экологических, экономических и политических преимуществ перед другими энергоносителями, прежде всего нефтью. Только при выполнении этих условий Россия сможет играть роль, аналогичную роли Саудовской Аравии в современном миропорядке. Однако, учитывая, что Российская Федерация обладает рядом существенных преимуществ (большая территория и разнообразные ресурсы, значительное население, имперское прошлое, наличие ядерного оружия, политическое влияние), можно прогнозировать, что в случае реализации долгосрочного проекта создания газового картеля с ней во главе роль страны в мире будет по большинству политических позиций доминирующей.

Название документа