О влиянии политических директив и установок на вопросы юридической ответственности в период коллективизации в СССР
(Блохина Н. А.) ("Право и политика", 2007, N 8) Текст документаО ВЛИЯНИИ ПОЛИТИЧЕСКИХ ДИРЕКТИВ И УСТАНОВОК НА ВОПРОСЫ ЮРИДИЧЕСКОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ В ПЕРИОД КОЛЛЕКТИВИЗАЦИИ В СССР
Н. А. БЛОХИНА
Блохина Наталья Алексеевна - аспирантка кафедры теории и истории государства и права Волжского университета имени В. Н. Татищева, г. Тольятти.
30-е годы XX века - это энтузиазм первых пятилеток и грубые нарушения социалистической законности; рост чувства собственного достоинства у миллионов людей и культ одного человека; сопротивление активного, реально действующего классового врага и "враги народа", в разряд которых попали многие честные и преданные коммунисты и беспартийные. Все это было. Обо всем этом нужно знать и помнить. Но одинаково далеки от истины как попытки судить о 30-х годах по законам современной жизни, так и полное оправдание суровостью времени всех ошибок, перегибов, нарушений законности <1>. При рассмотрении института юридической ответственности 30-х годов возникает непростая дилемма. Как избежать односторонних оценок и суждений при анализе предвоенного периода советской истории? Разрешение видится в принятии вывода о существовании двойственности в государственной политике, в правовом проявлении и, соответственно, как характерной черты института юридической ответственности. Парадокс состоит в том, что "белая" и "черная" части общей картины 30-х годов существуют как бы независимо друг от друга, обусловленные переплетением доктринальных установок и исторических реалий. -------------------------------- <1> Бордюгов Г. А., Козлов В. А. История и конъюнктура: Субъективные заметки об истории советского общества. М.: Политиздат, 1992. С. 24.
Решение многих вопросов, возникающих в практике социалистического строительства, было подчинено принципу целесообразности, сопровождавшему и правоприменительную деятельность на протяжении всего советского периода. Прямая связь целесообразности и политико-правовых целей государства обусловила широкое применение данного принципа советскими государственными органами. Изменения правовой политики государства, замкнутые на исторической ситуативности, неизбежно приводили к переориентации подходов и выбора средств ее осуществления. Но даже тогда, когда политика основывалась в большей степени на идеях целесообразности, а решения принимались исходя из условий конкретного момента, находились аргументированные ссылки на положения марксистско-ленинской теории, составлявшей основу процесса перехода к коммунизму. В конце 80-х годов XX века в работах отечественных историков и публицистов наблюдалась устойчивая тенденция разделить методы реформирования Ленина и Сталина. На тот момент для многих позиция Ленина оставалась универсальной, абсолютной и непререкаемой, а "крайние деформации социалистического развития" связывались с периодом сталинского руководства. До настоящего времени многие склоняются к точке зрения, что И. В. Сталин оказался непоследовательным марксистом, извратившим марксистско-ленинскую теорию. Однако И. В. Сталин не придумал ничего нового, за исключением тезиса о построении социализма в одной отдельно взятой стране, он лишь интерпретировал идеи классовой борьбы при построении коммунизма исходя из условий своего времени. Впрочем, практическая деятельность после Октябрьской революции оказала существенное влияние и на взгляды В. И. Ленина. Сущность государства, по Ленину, заключается в применении насилия, "подчинении людей насилию" <2> посредством аппарата принуждения. Марксистско-ленинская доктрина, основанная на классовом делении, аргументировала необходимость уничтожения классов, после чего государственная функция подавления, применения принуждения становилась ненужной. Пролетариат, придя к власти, не отказывается от государства и необходимой ему государственно-властной силы с целью дальнейшего перехода к общенародному государству. В лекции "О государстве" Ленин обосновал необходимость государственной машины в руках рабочего класса для свержения капитала. В частности, он писал: "Мы отбросим все старые предрассудки, что государство есть всеобщее равенство, - это обман: пока есть эксплуатация, не может быть равенства. Помещик не может быть равен рабочему, голодный - сытому... мы эту машину отняли у капиталистов, взяли ее себе. Этой машиной или дубиной мы разгромим всякую эксплуатацию, и когда на свете не останется возможности эксплуатировать, не останется владельцев земли, владельцев фабрик, не будет так, что одни пресыщаются, а другие голодают, - лишь тогда, когда возможностей к этому не останется, мы эту машину отдадим на слом" <3>. Интересен тот факт, что впервые лекция "О государстве", прочитанная В. И. Лениным в Свердловском университете 11 июля 1919 года, была напечатана 18 января 1929 года в газете "Правда", т. е. именно в то время, когда в стране разворачивался новый экономический курс. -------------------------------- <2> Ленин В. И. Полное собрание сочинений. 5-е изд. Т. 39. М.: Полит. лит., 1977. С. 68 - 69. <3> Там же. С. 84.
Ленинские методы послужили Сталину хорошей школой, в 20-е годы партийное руководство действовало, как говорится, по обстановке, не исключая возможности перехода от правового регулирования "к системе боевых приказов" <4>. "Фактически любое серьезное изменение внутренней и внешнеполитической ситуации должно было менять пропорции и соотношения методов: административных и экономических, принуждения и убеждения, энтузиазма и личного интереса" <5>. -------------------------------- <4> КПСС в резолюциях и решениях съездов, конференций и пленумов ЦК. М., 1983. Т. 2. С. 327. <5> Бордюгов Г. А., Козлов В. А. История и конъюнктура: Субъективные заметки об истории советского общества. М.: Политиздат, 1992. С. 21.
Сталина очень часто называют непоследовательным марксистом, приписывают ему отступничество от идей Ленина, но если брать упрощенную трактовку социализма, то Сталин стремился выполнить ряд основных задач: сделать государство пролетарским, уничтожить эксплуататорские классы, утвердить общественную собственность, создать материально-техническую базу, повысить образованность населения, поднять на высокий уровень дисциплинированность и ответственность строителей коммунизма. С этой целью использовалась вся мощь административно-командной системы, что вполне соответствовало логике революционной борьбы. Авторитарная система эпохи Гражданской войны способствовала становлению режима личной власти И. В. Сталина. Некоторые историки разделяют политику Ленина и Сталина, представляя Ленина создателем гуманной идеи, а Сталина - авторитарного режима. По нашему мнению, сталинизм стал объективным явлением развития советского общества. Предпосылки к авторитарной власти одного человека, или "режиму личной власти", сложились в послереволюционный период, и аргументы, что Ленин в силу своих личных качеств не узурпировал власть и что в отличие от Сталина авторитарность Ленина выражалась в его исключительном авторитете среди соратников, слабы для доказательства обратного. Сталин в проводимой государственной политике во многом опирался на опыт предшествующего этапа, на применение насилия, которое помогло закрепиться советской власти в период военного коммунизма. Таким образом, теория постоянного обострения классовой борьбы, универсальная концепция вредительства плюс версия о постоянной военной угрозе не только служили объяснением всех трудностей социалистического строительства, но и приближали обстановку в стране к военной, вследствие чего применение насилия становилось неизбежностью. Общие настроения среди партийцев в 30-е годы в основном были в поддержку проводимой генеральной линии. А. И. Рыков в 1928 году на Пленуме ЦК говорил, что партия должна подчинять те или иные процессы вопросам политики, а вовсе не руководствоваться абстрактным принципом наказания виновных по справедливости, к вопросу об аресте нужно подходить не столько с точки зрения интересов уголовной практики или принципа справедливости, сколько с точки зрения "большой политики" <6>. -------------------------------- <6> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 354. Вып. 2. Л. 4.
В январе 1933 года на объединенном Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) Л. М. Каганович в своем выступлении призывал к активизации карательных мер и к следованию постановлениям партии, а не законам <7>. Присутствующие на Пленуме высказывались за ужесточение репрессий и применение расстрелов <8>. -------------------------------- <7> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 514. Вып. 2. Л. 20. <8> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 514. Вып. 2. Л. 20.
Нарком земледелия СССР А. Я. Яковлев заявлял, что И. В. Сталин в конце 1929 года "по-ленински повернул партию от политики ограничения кулачества и его вытеснения к политике ликвидации кулачества как класса" <9>. -------------------------------- <9> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 514. Вып. 2. Л. 26.
Н. И. Бухарин и его сторонники пытались противостоять введению чрезвычайных, административно-насильственных мер при проведении хлебозаготовок, создании колхозов и раскулачивании. Они считали, что дальнейшее развитие социалистического строительства уже сейчас должно идти через отмирание формы государственной репрессии, через отмирание или ослабление напряженности борьбы диктатуры пролетариата в этой области. В 1927 году на XV съезде ВКП(б) была разработана программа постепенной трансформации нэпа для целей социалистической реконструкции. На фоне общего подъема народного хозяйства была отмечена слабость развития сельского хозяйства. В целях реализации решений, принятых съездом, необходимо было ускорить темпы развития сельского хозяйства путем постепенного перевода мелких и мельчайших хозяйств "на рельсы объединенных, крупных хозяйств, на общественную, коллективную обработку земли на основе интенсификации и машинизации земледелия". Преодолеть капиталистические элементы в деревне планировалось организацией колхозов, причем, как в то время отмечал И. В. Сталин, "постепенно, но неуклонно, не в порядке нажима, а в порядке показа и убеждения" <10>. Последующими событиями были внесены коррективы в решения съезда. Зимой 1927 - 1928 годов разразился хлебозаготовительный кризис, круто изменивший намеченные политико-экономические планы. Уже в январе 1928 года Политбюро единодушно приняло решение о применении чрезвычайных мер, использовании административного и судебного нажима на кулаков и зажиточных крестьян для обеспечения городов хлебом. Таким образом, в новую фазу социалистического строительства советское общество вошло "через ворота чрезвычайных мер". Однако следует отметить, что ранее применение чрезвычайных продовольственных мер уже проводилось советским правительством, и весьма успешно. Декрет ВЦИК от 9 мая 1918 года, вводивший продовольственную диктатуру в случае противодействия органам власти при отбирании хлеба или продовольственных продуктов, предусматривал применение вооруженной силы. Достижение определенных результатов формировало у советских политиков представление о принуждении как о методе практического использования. Позднее, в самый разгар нэпа, закупка урожая 1926 года также сопровождалась кризисом хлебозаготовок, который удалось преодолеть, по свидетельству партийного деятеля Г. Каминского, за счет "свертывания нэпа в сфере оборота, применения методов военного коммунизма" <11>. За годы нэпа государство неоднократно сталкивалось с хлебозаготовительными трудностями, которые разрешались насильственными мерами. У населения фактически бесплатно отбиралось зерно, поэтому при подведении итогов подъема сельского хозяйства в период нэпа получались неплохие результаты. Таким образом, исторически предшествующий коллективизации период нэпа, несмотря на существенные улучшения экономической ситуации в стране, не дал в деревне ожидаемых результатов. К тому же среди участников революции и Гражданской войны нарастало недовольство по поводу отсутствия реальных достижений революции и начавшегося социального неравенства, поэтому программа Сталина о построении социализма в одной стране устраивала в тот момент многих. Огромное количество людей попросту устали от войны, разрухи, голода. Экономические преобразования в городе и деревне были действительной необходимостью, тем более на фоне сбоев, которые давала новая экономическая политика. Складывающаяся обстановка неизбежно вела к социальному кризису. Начиная с середины 20-х годов И. В. Сталин, сумевший обосновать свою программу с точки зрения революционных идеалов - мощная индустрия, высокотоварные коллективные хозяйства, последовательно изложил собственную позицию по вопросу экономического развития страны, обосновал необходимость и пути ускоренной индустриализации. -------------------------------- <10> Сталин И. В. Политический отчет Центрального Комитета 3 декабря // Сталин И. В. Сочинения. Т. 10. М.: Госполитиздат, 1952. С. 305 - 309. <11> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Д. 276. Вып. 1. Л. 55.
И. В. Сталин лично участвовал в решении проблем, связанных с хлебозаготовительным кризисом зимы 1927 - 1928 гг., при котором, как и прежде, широко использовались принудительные меры. Для ведения разъяснительной работы на местах в основные хлебные районы страны выехали около 30 тысяч партийных работников. Сталин отправился в Сибирь. Из текста его выступления <12> следовало указание местным партийным работникам использовать меры уголовного воздействия для преодоления кризиса хлебозаготовок. Он отметил, что применение чрезвычайных мер способствовало улучшению ситуации во многих районах и областях страны. Кулаков, виновных в спекуляции, следовало привлекать к судебной ответственности по ст. 107 Уголовного кодекса РСФСР. Статья 107 УК РСФСР 1926 года, содержащаяся в главе II "Преступления против порядка управления", предусматривала лишение свободы на срок до одного года с конфискацией всего или части имущества или без таковой за злостное повышение цен на товары путем скупки, сокрытия или невыпуска таковых на рынок. Повышенная мера ответственности - лишение свободы на срок до трех лет с конфискацией всего имущества применялась при наличии отягчающего обстоятельства - сговора торговцев. Сталин по вопросу применения ст. 107 дал следующие разъяснения: "...в случае отказа кулаков подчиниться закону привлечь их к судебной ответственности... и конфисковать у них хлебные излишки в пользу государства с тем, чтобы 25 процентов конфискованного хлеба было распределено среди бедноты и маломощных середняков по низким государственным ценам или в порядке долгосрочного кредита". Были даны указания и в отношении партийных организаций, не добивающихся добросовестного исполнения законов, судебных и прокурорских властей, не готовых к применению уголовных мер воздействия для решения сельскохозяйственных проблем. Предлагалось "всех негодных снять с постов и заменить честными, добросовестными советскими людьми". -------------------------------- <12> Сталин И. В. О хлебозаготовках и перспективах развития сельского хозяйства. Из выступлений в различных районах Сибири в январе 1928 г. Краткая запись // Сталин И. В. Сочинения. Т. 11. М.: Госполитиздат, 1952. С. 1 - 9.
Начало осуществления политики сплошной коллективизации и ликвидации кулачества как класса было положено 27 ноября 1929 года, когда И. В. Сталин объявил о переходе от "политики ограничения эксплуататорских тенденций кулачества" <13>. Радикальное социально-экономическое преобразование деревни должно было решить еще одну задачу - формирование нового социального слоя - колхозного крестьянства. Объектом "модернизации" деревни стали широкие слои крестьянства, прежде всего наиболее зажиточная его часть, так называемое кулачество. -------------------------------- <13> Сталин И. В. К вопросам аграрной политики в СССР. Речь на конференции аграрников-марксистов 27 декабря 1929 г. // Сталин И. В. Вопросы ленинизма. 11-е изд. М., 1952. С. 306 - 325.
Создание колхозов и раскулачивание - два взаимосвязанных насильственных процесса. На плечи деревни ложились непосильные задачи накормить страну хлебом и посредством экспорта зерна изменить привычный для России ход экономического развития, превратив аграрную страну в промышленно развитую. Основными нормативными актами для привлечения к уголовной ответственности были Уголовный кодекс РСФСР 1926 года и ряд общесоюзных законов, устанавливавших новые составы преступлений и повышенные меры ответственности. По Закону 1931 года уголовная ответственность устанавливалась за порчу или поломку принадлежащих колхозам, совхозам и МТС тракторов и сельхозмашин. Печально известный Закон от 7 августа 1932 года был призван мерами уголовной репрессии охранять имущество государственных предприятий, колхозов и коопераций и способствовать всемерному укреплению общественной (социалистической) собственности. Широко применялась норма, устанавливающая ответственность за вредительство, Постановлением ЦИК СССР от 2 октября 1937 года данное преступление было отнесено к разряду особо опасных и устанавливался срок наказания с 10 до 25 лет лишения свободы. Меры наказания, установленные этими законами, не соответствовали тяжести совершенного преступления. Кулацкие семьи подлежали административной высылке, проводимой органами ОГПУ. В 1935 году был принят Примерный устав сельскохозяйственной артели, дававший перечень взысканий, которые могли применяться к колхозникам в случае нарушений трудовой дисциплины и Устава. На объединенном Пленуме ЦК и ЦКК ВКП(б) высказывались предложения по включению в Устав колхоза различных мер репрессии исходя из того, что данные меры должны были содержаться в документе, принятом каждым конкретным колхозом, и по замыслу выступающего - наркома земледелия А. Я. Яковлева должны были применяться не государственными органами, а за счет "самодеятельности самих колхозных масс". Влияние политических директив на ход коллективизации и юридическую практику было огромно. На судебные органы были возложены не свойственные им функции по обеспечению посредством карательно-репрессивных мер проведения государственной политики в деревне. Правоприменительная деятельность целиком зависела от партийных установок. Суды включились в борьбу за проведение посевных, уборочных кампаний, зернопоставок, мясопоставок, поставок других продуктов сельского хозяйства, а также призывались способствовать правильной организации животноводства, торговли и кооперации в области сельского хозяйства <14>. В такой судебной практике отразилось коммунистическое понимание права как средства, используемого при осуществлении государственных программ. Особенно данная тенденция проявилась в 30-е годы. После того как вопросам права и закона было придано исключительное значение, постепенно нарастали требования, предъявляемые партией к суду и судебным работникам в области последовательного, неуклонного проведения партийной линии при реализации хозяйственного плана, в борьбе с остатками эксплуататорских классов и капиталистическими пережитками <15>. Нельзя отрицать, что действительная обстановка во многом диктовала необходимость указаний "из центра" для правоприменительных органов. Местным "энтузиазмом" были порождены перегибы в проведении коллективизации. Парторганизации на местах старались перевыполнять планы по раскулачиванию (в противном случае к ним также могли быть применены административные, дисциплинарные либо уголовные меры). Сельское население ответило пассивным сопротивлением, выразившимся в сокращении пахотных земель, убое скота, оставлении колхозов и уходе из села. Об извращениях и перегибах высшему руководству было известно еще при проведении хлебозаготовительной кампании 1928 - 1929 годов, они не раз обсуждались на заседаниях объединенного Пленума ЦК и ЦКК ВКП(б) <16>. И. В. Сталин предвидел надвигающиеся социальные взрывы, потому всегда находились партаппаратчики, на которых списывалась вина за извращения и перегибы. Об этом свидетельствуют его статьи: "Головокружение от успехов", опубликованная в "Правде" 2 марта 1930 года, и "Ответ товарищам колхозникам", изданный в "Правде" 3 апреля 1930 года. -------------------------------- <14> Сборник постановлений и директив Верховного Суда СССР, действующий на 1 апреля 1935 г. / Под ред. А. Н. Винокурова. М.: ОГИЗ, 1935. 176 с.; Сборник постановлений и разъяснений Верховного Суда СССР, действующий на 1 января 1936 г. / Под ред. А. Н. Винокурова. М.: ОГИЗ, 1936. 128 с. <15> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 120. Ед. хр. 171. Л. 1. <16> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Ед. хр. 354. Ч. 1.
Неудивительно, что чрезвычайные методы были быстро освоены значительной частью руководителей среднего и низшего звеньев, что привело на практике к абсолютизации насилия и применению их в течение всего довоенного периода. Ни в законах, ни в партийных указаниях не давалось полного определения, кого считать кулаком. Первоначально к кулакам относили тех, кто использовал наемный труд, а позже и тех, кто имел в хозяйстве двух коров или двух лошадей. Для устранения неугодных было введено и другое определение - "подкулачник". Круг лиц, подлежащих уголовной ответственности, постоянно расширялся, в него были вовлечены не только кулацкие элементы. "Мелкобуржуазная стихия" активно вовлекала в борьбу против советской власти "всякий элемент разложения", действовала через подкупы, способствовала усилению "недисциплинированности, распущенности, хаоса" <17>. При таком подходе ставилась задача защиты трудящихся не только от преступлений, но и от общественно опасных элементов. Опасность личности могла проявляться не только в совершении общественно опасных деяний, но и в угрозе установившемуся социалистическому строю. -------------------------------- <17> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Ед. хр. 514. Вып. II. Л. 19.
"Социальный портрет" крестьянства был максимально упрощен, сельские труженики были поделены на три категории: кулаки, середняки, бедняки. За деятельностью судов со стороны власти осуществлялся постоянный контроль. Комиссией советского контроля анализировалась практика привлечения к юридической ответственности и применения мер за правонарушения в сельском хозяйстве. Л. М. Каганович в своем выступлении на Пленуме ЦК ВКП(б), состоявшемся 7 - 12 января 1933 года, обнародовал деяния, в которых следовало бы уличать кулаков. К числу деяний докладчик отнес: организаторскую роль кулака в саботаже хлебозаготовок и сева; организацию хозяйственного вредительства; организацию подрыва труддисциплины и расхищения колхозной и совхозной общественной собственности. Кулак у Кагановича классовый враг, а совершаемые им преступления определены как форма классовой борьбы против колхозов, как политические выступления против основ советского строя <18>. В отношении указанных Кагановичем форм борьбы со стороны классового врага Н. В. Крыленко рекомендовал поступать с особым умением и особой маневренностью <19>. -------------------------------- <18> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Ед. хр. 514. Вып. II. Л. 13. <19> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Ед. хр. 514. Вып. II. Л. 19.
А. Я. Яковлев пошел еще дальше, сгруппировав деяния кулаков по линиям. К первой линии он относил так называемое производственное вредительство, выражающееся в преднамеренной организации пахоты с огрехами; организации кражи семян; злостном преуменьшении нормы высева с целью размножения сорняков; организации ломки машин и тракторов, уничтожении лошадей... Вторая линия - расхищение колхозного имущества врагами, проникающими в колхозы. К третьей, самой сложной, категории преступлений им было отнесено "чрезмерное раздувание всяческих фондов". Сложность, с точки зрения автора, заключалась в изобличении такого врага, его следовало не просто поймать, а выявить, к тому же "опасный враг" мог прикрываться заботой о колхозе, в этом случае состав преступления следовало искать в чрезмерно выделенных денежных средствах, направленных на заботу о яслях, о несуществующих свиньях и пр. <20>. -------------------------------- <20> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Ед. хр. 514. Вып. II. Л. 28.
В процессе индивидуализации ответственности за посягательства на социалистическую собственность судам разрешалось снижать наказание вопреки строжайшему формальному запрету по тексту Закона от 7 августа 1932 года, в порядке статьи 51 УК РСФСР. Статья 51 УК РСФСР содержала правило применения мер социальной защиты ниже низшего предела. Н. В. Крыленко пояснял: "Эта статья дает право суду в целях гибкости и маневренности борьбы... в исключительных обстоятельствах, при исключительной степени обстоятельств отступать от требования закона к меньшей мере с тем, однако, чтобы мотивированно указать, почему суд отступает от применения той меры, которая указана в требовании закона" <21>. -------------------------------- <21> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 2. Ед. хр. 514. Вып. II. Л. 20.
Прагматический подход существовал в определении субъектов юридической ответственности. Так, на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) 5 февраля 1930 года был рассмотрен вопрос "О кулаках иностранных подданных", по которому советские политики приняли решение следующего содержания: "Указать крайкомам и органам ОГПУ, что имущество кулаков иностранных подданных тех стран, с которыми СССР находится в официальных отношениях, не подлежит конфискации, и сами они и их семьи не выселяются впредь до особого распоряжения с проведением, однако, со всей строгостью по отношению к ним трехпроцентного индивидуального обложения по сельскохозяйственному налогу" <22>. -------------------------------- <22> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Ед. хр. 775. Л. 4.
Огромное внимание со стороны партийного руководства уделялось пропагандистскому обеспечению, определявшему соответствие психологии народа представлениям государственных руководителей, а следовательно, массовое одобрение деятельности партии. На основании всенародности и демократизма принимаемых партийных решений и обеспечения участия масс в осуществлении правосудия, являвшихся приоритетом социалистического государства, реформы приобретали масштабность, в процесс вовлекались широкие слои общественности. На заседаниях Политбюро ЦК ВКП(б) рассматривались и принимались решения об организации печатных выступлений и публичных докладов о вредительстве <23>. Трудовые коллективы, выражая свое мнение через газеты, собрания, обращения, оказывали влияние на вопросы привлечения правонарушителей к юридической ответственности. Как правило, эти обращения содержали призывы строго наказывать виновных. -------------------------------- <23> РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 3. Ед. хр. 775. Л. 4.
Насилие стало средством, применяемым советской властью для достижения экономических целей. Политика форсированной коллективизации не учитывала интересы и мировосприятие крестьянства, была навязана крестьянству при помощи организованного государственного принуждения.
Название документа