Официальный документ как предмет служебного подлога
(Чесноков О. В.) ("Общество и право", 2009, N 2) Текст документаОФИЦИАЛЬНЫЙ ДОКУМЕНТ КАК ПРЕДМЕТ СЛУЖЕБНОГО ПОДЛОГА
О. В. ЧЕСНОКОВ
Чесноков Олег Владимирович, адъюнкт кафедры уголовного права Краснодарского университета МВД России.
Одним из конструктивных признаков состава служебного подлога (ст. 292 УК РФ) выступает предмет преступления в виде официального документа. Стоит отметить, что в теории уголовного права предметом преступления признается вещь материального мира, непосредственно на которую посягает преступление <1>. Н. И. Коржанский при этом уточняет, что "предмет преступления - это конкретный материальный объект, в котором проявляются определенные стороны, свойства общественных отношений (объекта преступления), путем физического или психического воздействия на который причиняется социально опасный вред в сфере этих общественных отношений" <2>. -------------------------------- <1> См.: Современное уголовное право. Общая и Особенная части: Учебник / Под ред. проф. А. В. Наумова. М.: Илекса, 2007. С. 73. <2> Коржанский Н. И. Объект и предмет уголовно-правовой охраны. М., 1980. С. 103.
Вполне очевидно, что официальный документ в исследуемом нами составе преступления должен отвечать указанным критериям, то есть выступать определенным отражением общественных отношений, поставленных под охрану ст. 292 УК РФ, и, безусловно, быть вещью материального мира. Вместе с тем в российском уголовном законодательстве отсутствует нормативное определение не только понятия "официальный документ", но и термина "документ". При этом, исходя из смысла ст. 2 Федерального закона "Об информации, информационных технологиях и о защите информации", документирование информации представляет собой ее отражение на материальном носителе с использованием необходимых реквизитов <1>. Однако в этом же Законе упоминается и такая категория, как "электронный документ", под которым понимается электронное сообщение, подписанное электронной цифровой подписью или иным аналогом собственноручной подписи. Электронный документ равнозначен обычному документу при условии, если федеральными законами или иными нормативными правовыми актами не устанавливается или не подразумевается требование о составлении такого документа на бумажном носителе <2>. -------------------------------- <1> Федеральный закон от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" // Собрание законодательства РФ. 31.07.2006. N 31 (ч. 1). Ст. 3448. <2> Статья 11 Федерального закона от 27 июля 2006 г. N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" // Собрание законодательства РФ. 31.07.2006. N 31 (ч. 1). Ст. 3448.
В других нормативно-правовых актах документом признается лишь материальный носитель с зафиксированной на нем информацией, который имеет реквизиты, позволяющие его идентифицировать <1>. -------------------------------- <1> См.: ст. 3 Федерального закона от 22 октября 2004 г. N 125-ФЗ "Об архивном деле в Российской Федерации" // Собрание законодательства РФ. 25.10.2004. N 43. Ст. 4169. (в посл. ред. Федерального закона от 13 мая 2008 г. N 68-ФЗ).
В Федеральном законе "Об обязательном экземпляре документов" отмечается, что документом является материальный носитель с зафиксированной на нем в любой форме информацией в виде текста, звукозаписи, изображения и (или) их сочетания, который имеет реквизиты, позволяющие его идентифицировать, и предназначен для передачи во времени и в пространстве в целях общественного использования и хранения. В свою очередь, официальными документами в данном Законе признаются документы, принятые органами законодательной, исполнительной и судебной власти, носящие обязательный, рекомендательный или информационный характер <1>. -------------------------------- <1> Статьи 1 и 5 Федерального закона от 29 декабря 1994 г. N 77-ФЗ "Об обязательном экземпляре документов" // Собрание законодательства РФ. 02.01.1995. N 1. Ст. 1. (в посл. ред. Федерального закона от 23 июля 2008 г. N 160-ФЗ).
В силу ст. 1259 ГК РФ, к числу официальных документов относятся законы, другие нормативные акты, судебные решения, иные материалы законодательного, административного и судебного характера, официальные документы международных организаций, а также их официальные переводы. Из этого следует, что в нормативно-правовых актах иной отраслевой принадлежности отсутствует единая дефиниция как понятия "документ", так и понятия "официальный документ". А кроме того, очевидно, что в законодательстве сочетаются отчасти противоречащие друг другу положения, затрагивающие понятие документа. Именно поэтому мы полагаем, что сложно согласиться с В. А. Канунниковым, относящим признак "официальный документ" к числу бланкетных <1>. -------------------------------- <1> Канунников В. А. Уголовная ответственность за служебный подлог: Дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 1998. С. 48 - 49.
В этих условиях представляется, что восполнение обозначенного нормативного пробела, решение проблемы определения исследуемого понятия, имеющего существенное значение для состава преступления, регламентированного ст. 292 УК РФ, возлагается на доктрину уголовного права. При этом стоит выделить два основных вопроса: 1) что подразумевается под официальным документом; 2) может ли признаваться официальным электронный документ. Вместе с тем ознакомление с соответствующими теоретическими источниками показывает, что единообразного подхода к определению понятий "документ", "официальный документ" до настоящего времени наукой не разработано <1>. Полемику вызывает и отнесение к числу официальных электронных документов. -------------------------------- <1> См.: Бриллиантов А. В. О содержании понятия "официальный документ" // Журнал российского права. 2003. N 2.
В обыденном понимании слово "документ" вполне логично ассоциируется с деловой бумагой, подтверждающей какой-нибудь факт или право на что-нибудь <1>. Подчеркнем, что именно с бумагой, т. е. с письменным актом. Поэтому и возникают сложности с вопросом отнесения электронных документов к категории "документ" в общеправовом смысле. -------------------------------- <1> Ожегов С. И. Словарь русского языка: Ок. 53000 слов / Под общ. ред. проф. Л. И. Скворцова. 24-е изд., испр. М.: ООО "Издательство "Оникс"; ООО "Издательство "Мир и Образование", 2007. С. 121.
В этой связи С. Г. Келина в работе, опубликованной в середине 90-х гг. XX в., утверждает, что официальными документами являются "письменные акты, выдаваемые органом государственной власти, предоставляющие права и освобождающие от обязанностей, удостоверяющие определенные факты, события, иные обстоятельства, имеющие юридическое значение" <1>. Примечательно, что такая позиция в обозначенном периоде времени была достаточно распространенной. -------------------------------- <1> Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Отв. ред. д. ю.н., проф. А. В. Наумов. М.: Юристъ, 1996. С. 706. См. также: Уголовное право России. Части Общая и Особенная: Учебник / Под ред. А. В. Бриллиантова. М.: Проспект, 2008. С. 1027 - 1028; Уголовное право России. Общая и Особенная части: Учебник / Под ред. д. ю.н., проф. В. К Дуюнова. М.: РИОР, 2008. С. 596 - 597.
Так, В. С. Постников, основываясь прежде всего на философском подходе, отмечает, что информация, необходимая для развития человеческого общества, должна быть облечена в определенный материальный предмет, которым применительно к служебному подлогу выступает документ <1>. -------------------------------- <1> Постников В. С. Уголовная ответственность за подделку, изготовление, сбыт и использование подложных документов, штампов, печатей, бланков: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1990. С. 56. См. также: Малиновский И. Б. Уголовно-правовая борьба с корыстными должностными преступлениями в современных условиях: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1993. С. 185 - 186.
Нами не случайно обращено внимание на то, что трактовка документа как письменного акта предлагалась многими авторами, если не сказать их большинством, до начала XXI в. Это предопределено главным образом научно-техническим прогрессом, бурное развитие которого к концу XX - началу XXI в. привело к тому, что письменные акты, подтверждающие определенные юридические факты, события, были значительно вытеснены посредством электронных документов. При этом тенденция замещения письменных актов электронными в настоящее время очевидно проглядывается во многих сферах общественных отношений. Отсюда имеем такое, своего рода уникальное явление, состоящее в примере соответствия права современным общественным отношениям. И, пожалуй, здесь просто неуместно опираться на классическое понимание документа, складывавшееся на протяжении столетий. По этой причине И. А. Клепицкий абсолютно справедливо утверждает, что в современных условиях констатация за документом его письменного характера является излишней <1>. А по нашему мнению, такое свойство документа, как его письменный характер, если и не изжило себя, то уже не вправе считаться обязательным признаком юридического понимания документа. -------------------------------- <1> Клепицкий И. А. Документ как предмет подлога в уголовном праве // Государство и право. 1998. N 5. С. 72. См. также: Канунников В. А. Уголовная ответственность за служебный подлог: Дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 1998. С. 60 - 61.
Не случайно Р. Б. Семенов в качестве признака официального документа выделяет его вербальность <1>. Слово "вербальный" (от лат. verbalis - словесный; verbum - слово) означает "выраженный в словах, словесный" <2>. Тем самым автор, как представляется, нашел весьма удачную замену признаку "письменность", указав на то, что документу присуще определенное смысловое словесное выражение. -------------------------------- <1> Семенов Р. Б. Уголовно-правовая оценка подлога документов: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2005. С. 88. <2> Крысин Л. П. Толковый словарь иноязычных слов. М.: Изд-во Эксмо, 2005. С. 160.
С учетом изложенного считаем возможным утверждение о признании документом, наряду с письменными актами, электронных документов в случаях, предусмотренных законодательством РФ. Данное понимание документа в уголовном праве согласуется с мнением 82% опрошенных в ходе проведенного нами исследования экспертов. Однако включение в понятие документа его электронных форм закономерно порождает другой принципиальный вопрос, касающийся определения в таком случае предмета преступного посягательства. Ведь, как выше мы отмечали, предметом преступления традиционно признается вещь материального мира, к коей сложно отнести электронное сообщение, подписанное электронной цифровой подписью или иным аналогом собственноручной подписи. В этой связи ряд авторов полагает, что разновидностью предмета служебного подлога, наряду с письменными документами, являются материальные носители электронных документов - диски (жесткие, гибкие и т. п.) <1>. -------------------------------- <1> Канунников В. А. Указ. соч. С. 65. См. также: Динека В. И. Ответственность за должностные преступления по уголовному праву России (уголовно-правовой и криминологический аспект): Дис. ... докт. юрид. наук. М., 2000. С. 293.
Вместе с тем, на наш взгляд, обозначенная точка зрения ошибочна по причине, обусловленной опять-таки сложившимся именно на современном этапе уровне электронной (компьютерной) техники. Если ранее информация нередко была неотделима от самого носителя электронной информации, то сегодня это уже далеко не так. На сегодняшний день носитель электронной информации (жесткие диски, съемные диски, лазерные диски и т. д.) является не чем иным, как хранилищем соответствующей информации, причем зачастую хранилищем временным. Таким образом, существуют все основания для отказа от признания материальных носителей электронной информации предметом служебного подлога. И одновременно необходимо констатировать, что предметом состава преступления, предусмотренного ст. 292 УК РФ, является как письменный, так и электронный документ. Кроме того, еще одним тезисом, служащим обоснованием для данного вывода, является то, что современный научно-технический прогресс привел к появлению различных информационных баз данных и, что еще важнее, - формированию и интенсивному развитию сети Интернет. Сегодня уже всем известно, что значительная доля документооборота осуществляется посредством интернета, порой фактически минуя какие-либо переносные хранилища электронной информации. Еще в конце прошлого столетия В. А. Канунников пришел к выводу о целесообразности отнесения к числу официальных документов автоматизированных баз данных <1>. Такая верная в целом идея нуждается, на наш взгляд, в определенном уточнении - правильнее было бы говорить не о признании автоматизированных баз данных официальным документом, а о возможности признании электронных документов, хранящихся в этих базах, наряду с различными сетевыми ресурсами, официальными документами. -------------------------------- <1> Канунников В. А. Указ. соч. С. 84.
Другой принципиальный аспект предмета служебного подлога обусловлен возможностью признания таковым лишь официальных документов. В теории уголовного права точки зрения авторов относительно понимания официального документа разделились. Так, одна группа авторов считает, что официальными документами являются лишь документы, "выдаваемые государственными органами, органами местного самоуправления, государственными и муниципальными учреждениями, а также управленческими структурами Вооруженных Сил РФ, других войск и воинских формирований Российской Федерации..." <1>. -------------------------------- <1> Уголовное право. Общая и Особенная части: Учебник для вузов / Под общ. ред. д. ю.н. М. П. Журавлева и канд. юр. наук, С. И. Никулина. 2-е изд., перераб. и доп. М.: Норма, 2007. С. 694.
Другие же специалисты предлагают более широкое толкование официальных документов. Например, по мнению Г. В. Журавлевой, под официальным документом "понимается зафиксированный в определенной форме материальный носитель сведений, предназначенный для удостоверения юридически значимых фактов (событий), находящийся в обороте государственных (муниципальных) органов, учреждений, организаций и предприятий различных форм собственности, оформленный надлежащим образом" <1>. -------------------------------- <1> Журавлева Г. В. Уголовная ответственность за служебный подлог: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 2006. С. 78 - 79.
На включенность официального документа в публично-правовую сферу регулирования правоотношений, одной из сторон которых выступает государство, акцентирует внимание В. А. Канунников <1>. -------------------------------- <1> Канунников В. А. Уголовная ответственность за служебный подлог: Дис. ... канд. юрид. наук. Ростов н/Д, 1998. С. 88. См. также: Малиновский И. Б. Уголовно-правовая борьба с корыстными должностными преступлениями в современных условиях: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1993. С. 184; Щиголев Ю. В. Квалификация подлогов документов по российскому уголовному праву: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1998. С. 114 и др.
В свою очередь, Т. Б. Румянцева полагает, что точнее говорить не о включенности документа в соответствующую сферу, а о его удостоверении компетентными государственными органами и их должностными лицами <1>. -------------------------------- <1> Румянцева Т. Б. Уголовно-правовой анализ и квалификация должностного подлога как способа совершения корыстных преступлений: Дис. ... канд. юрид. наук. М., 1994. С. 59.
В юридической литературе встречаются и еще более расширенные трактовки официального документа. Так, Л. А. Букалерова относит к "охраняемым официальным документам документ, который содержит следующие обязательные признаки: удостоверяет факты, имеющие юридическое значение; создан уполномоченными на то государством юридическими или физическими лицами; имеет установленную законом форму; подпадает под действие системы регистрации, строгой отчетности и контроля за обращением" <1>. -------------------------------- <1> Букалерова Л. А. Уголовно-правовая охрана официального информационного оборота / Под ред. д-ра юрид. наук, проф. В. С. Комиссарова, д. ю.н. Н. И. Пикурова. М.: Издательство "Юрлитинформ", 2006. С. 77.
Причем обращение к филологическому толкованию показывает, что изложенные точки зрения ему не противоречат, поскольку слово "официальный" имеет два значения: 1) правительственный или должностной; 2) с соблюдением всех правил, формальностей <1>. -------------------------------- <1> Ожегов С. И. Словарь русского языка: Ок. 53000 слов / Под общ. ред. проф. Л. И. Скворцова. 24-е изд., испр. М.: ООО "Издательство "Оникс"; ООО "Издательство "Мир и Образование", 2007. С. 340.
Вместе с тем, на наш взгляд, в современных условиях отнесение к числу официальных лишь документов, исходящих от государственных, муниципальных и им подобных органов и учреждений, является неоправданным. Дело в том, что на настоящем этапе развития нашего общества отдельные функции, имеющие определенное властное значение, образуют компетенцию лиц, которым такие полномочия делегированы государством. Например, аудиторская, нотариальная, адвокатская, экспертная, оценочная деятельность. Представляется, что для непризнания документов, подготовленных в соответствии с требованиями закона указанными лицами, официальными основания отсутствуют. В то же время нельзя не согласиться и с теми авторами, которые утверждают, что документы, подготовленные частными лицами и поступившие в оборот государственных и муниципальных органов и учреждений, также могут обладать свойствами официальных документов. Однако, по нашему мнению, при характеристике документа как официального необходимо несколько сместить акцент с его включенности в оборот указанных органов и учреждений на следующие аспекты. Во-первых, для признания документа официальным требуется, чтобы он удовлетворял требованиям нормативных актов (федеральных законов, указов Президента РФ, постановлений Правительства РФ, ведомственных нормативных актов в виде приказов, инструкций и т. п.). Соответствие документа требованиям нормативных актов как по форме, так и по содержанию придает документу официальное значение, что отличает его, предположим, от каких-либо личных записей. Во-вторых, по смыслу диспозиции ч. 1 ст. 292 УК РФ уголовная ответственность наступает за служебный подлог, т. е. подлог, связанный с использованием должностным лицом, государственным или муниципальным служащим своих служебных полномочий. Об этом свидетельствует и содержание объекта служебного подлога, который может быть нарушен не иначе как в ходе осуществления субъектом исследуемого общественно опасного деяния служебной деятельности. Поэтому, на наш взгляд, точнее будет говорить не о включенности документа, выступающего предметом преступления, предусмотренного ст. 292 УК РФ, в оборот соответствующих органов и учреждений, а о его обусловленности служебной деятельностью должностных лиц, государственных и муниципальных служащих. Представляется, что установление обозначенных критериев является достаточным для признания документа официальным применительно к составу служебного подлога. Это подтверждается и позицией 56% опрошенных нами респондентов. Помимо изложенного следует обратить внимание на то, что далеко не каждый официальный документ может выступать предметом служебного подлога. Так, Г. Ф. Поленов отмечает, что уголовно-правовое значение не имеет подлог тех документов, которые безразличны для права, поскольку они не нарушают общественных отношений, поставленных под охрану уголовным законом <1>. -------------------------------- <1> Поленов Г. Ф. Ответственность за похищение, подделку документов и их использование. М., 1980. С. 23.
Яркой иллюстрацией отмеченного тезиса является следующий пример из судебной практики. По приговору Чкаловского районного суда г. Екатеринбурга С. осуждена по ст. 292 УК РФ. Она признана виновной в служебном подлоге. С., действуя из личной заинтересованности, с целью избежать наложения на нее взыскания за волокиту по расследованию дела, а также для искусственного улучшения показателей своей работы внесла в две статистические карточки заведомо ложные сведения: о направлении дела в суд - в "Статистическую карточку о результатах расследования преступления" формы N 1.1-99 и данные о Б. как о лице, совершившем это преступление, - в "Статистическую карточку на лицо, совершившее преступление" формы N 2-2000, являющиеся официальными документами. Удостоверив указанные сведения личной подписью, она направила эти карточки в информационный центр ГУВД Свердловской области, и преступление было учтено как оконченное расследованием. Президиум Свердловского областного суда приговор отменил, и дело прекратил за отсутствием состава преступления по следующим основаниям. По смыслу ст. 292 УК РФ предметом служебного подлога являются лишь официальные документы, т. е. такие, которые удостоверяют события или факты, имеющие юридическое значение и влекущие соответствующие юридические последствия, либо предоставляют права, возлагают обязанности или освобождают от них. Такие обстоятельства по делу не установлены, поскольку статистические карточки форм N 1.1-99, 2-2000 носят информационный характер и как документы первичного учета преступлений применяются только для решения ведомственных задач. При таких обстоятельствах указанные статистические карточки как не устанавливающие каких-либо юридических фактов и не влекущие правовых последствий нельзя признать официальными документами <1>. -------------------------------- <1> Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. N 5.
В свою очередь, Д. Ю. Гончаров даже привязывает факт предоставления документом определенных прав или освобождения от определенных обязанностей к вопросу о признании либо непризнании документа официальным, т. е. в случае наличия у документа указанного юридического свойства его следует считать официальным <1>. Однако, по нашему мнению, данное высказывание является преувеличением. -------------------------------- <1> Гончаров Д. Ю. Официальные документы. Проблемы квалификации по Уголовному кодексу РФ // Право и экономика. 2000. N 12. С. 14.
Излишним видится и предложение Р. Б. Семенова о закреплении в качестве конструктивного признака служебного подлога такого свойства документа, как его властно-управленческий характер. Мы считаем, что при рассмотрении какого-либо элемента или признака состава преступления, в том числе и официального документа как предмета состава служебного подлога, следует учитывать взаимосвязь, а нередко и взаимообусловленность признаков состава преступления. Так, при описании предмета преступления, предусмотренного ст. 292 УК РФ, не стоит загромождать его признаками, которые и без того однозначно подразумеваются исходя из содержания объекта данного преступления. На основании этого полагаем, что верна в данном вопросе вышеизложенная позиция Г. Ф. Поленова, который емко и лаконично указывает на соответствующее свойство предмета служебного подлога - юридическую значимость официального документа, посредством анализа механизма нарушения объекта анализируемого состава преступления. Таким образом, под официальным документом в составе служебного подлога необходимо понимать письменный или электронный вербальный акт, по форме и содержанию соответствующий требованиям нормативных актов и обусловленный служебной деятельностью должностных лиц, государственных и муниципальных служащих. С этим определением согласилось 57% опрошенных нами практикующих юристов.
Название документа