Честь офицера - миф или реальность?

(Олейник В. С.)

("Военно-юридический журнал", 2008, N 11)

Текст документа

ЧЕСТЬ ОФИЦЕРА - МИФ ИЛИ РЕАЛЬНОСТЬ?

В. С. ОЛЕЙНИК

Олейник В. С., председатель правления Свердловского регионального отделения ООД "Гражданское достоинство", полковник в отставке.

Прочитал в "Уральском рабочем" N 131(27066) информационное сообщение о том, что военные кафедры, а ныне учебно-военные центры по подготовке офицеров запаса сохраняются только в 37 российских вузах. И в их числе единственный екатеринбургский вуз - Уральский государственный технический университет (УПИ) им. Б. Ельцина.

Казалось бы, надо радоваться и гордиться этим обстоятельством. Но мне почему-то стало грустно от того, что будущих офицеров запаса будут обучать нынешние педагогические кадры военного факультета под командованием полковника Бугрова О. О. и его помощников в лице полковника Ружи В. А., подполковников Матвеева О. В., Копцева С. В. и им подобных офицеров.

Может быть, в техническом отношении этот центр и способен готовить студентов - специалистов по различным направлениям армейской деятельности, но вот сформировать из них высоконравственных офицеров - вряд ли. Потому как для этого военным преподавателям нужно иметь не только профессиональные знания и опыт, но еще и честь офицера, которая, к сожалению, сегодня из реальности превращается в миф.

Свои сомнения и опасения я основываю на материалах Кировского районного суда г. Екатеринбурга и поведении названных выше офицеров, с которыми мне довелось познакомиться в процессе судебного расследования по иску родителей умершего от термических ожогов майора Петровских Ю. В. к ФВО ГОУ "УГТУ-УПИ", где майор проходил военную службу по контракту в должности преподавателя этого военного факультета.

История эта весьма поучительна. Студенты УПИ, желающие стать офицерами, должны знать, кто их воспитывает и что их ждет впереди. А впереди у них не только романтика военной службы, но и реальная зависимость от произвола военных начальников. Итак, о чем же шла речь на суде?

5 мая 2006 г. начальник отделения учебной техники и тренировочной аппаратуры ФВО ГОУ "УГТУ-УПИ" подполковник Матвеев О. В., пользуясь своим служебным положением, после окончания рабочего дня позвонил домой майору и пригласил его на рыбалку, поскольку очень хотелось побраконьерничать, но в одиночку это делать неудобно. Подчиненный, не зная истинного замысла начальника, не смог отказать ему. И в назначенное место и время он прибыл налегке. Подполковник на собственном автомобиле вывез своего подчиненного к водоему, где с помощью майора и надувной лодки, принадлежавшей подполковнику, забросили сети.

Что произошло там, на рыбалке, никто не знает. Но со слов Матвеева О. В., после ужина, якобы со спиртным, они расположились на ночевку в 15 - 20 м от водоема. Сначала спали вместе в машине подполковника, затем врозь - подполковник в машине, а майор на перевернутой надувной резиновой лодке.

Проснулся подполковник, как он рассказывает, от крика и стука в дверь машины, у которой стоял майор, по выражению подполковника, весь обгорелый, из одежды на нем была только резинка от трусов.

Неужели инстинкт самосохранения не заставил майора броситься в воду, чтобы сбить пламя?! И как же нужно было упиться подполковнику, чтобы, находясь в машине в 1,5 м от лодки, не слышать криков и борьбы подчиненного с огнем. Не странно ли все это?

Как ни старался суд, но выяснить причину возгорания и обстоятельства получения майором термических ожогов суду так и не удалось.

Майор с полученными по неизвестным причинам термическими ожогами 3 - 4-й степени и гемопневмотораксом (т. е. скоплением крови и воздуха в плевральной полости) госпитализируется сначала на фельдшерский пункт пос. Горный Щит, затем в окружной военный госпиталь N 354 и позже в НИИ СП им. Склифосовского, где 14 мая 2006 г., к сожалению, умирает, находясь, таким образом, 9 дней в лечебных учреждениях.

По Федеральным законам "О статусе военнослужащих", "О воинской обязанности и военной службе", Уставу внутренней службы и наставлению по организации правовой работы в воинских частях командование военного института и руководство университета обязаны были провести ряд правовых мероприятий и обеспечить выплату семье, в нашем случае - родителям умершего офицера единовременное пособие. Кроме того, они обязаны были нести еще и ответственность за гибель офицера.

Видимо, не желая делать ни того, ни другого, руководство университета обязало полковника Бугрова О. О. самостоятельно выкручиваться из создавшейся ситуации, поскольку участниками трагедии были ему непосредственно подчиненные офицеры. Полковник Бугров О. О., со свойственной ему "солдатской отвагой", не организовав должного расследования, издает приказ с выводом о том, что смерть майора не связана с исполнением им обязанностей военной службы.

Будучи уверенным, что таким образом он сохранит не только бюджетные средства, но и авторитет учебного учреждения.

Совершая эти противозаконные действия, полковник полагал, что родители умершего майора, как и другие родители солдат в настоящее время, согласятся с доводами начальников и никакого шума не поднимут. Ведь оба они пенсионеры.

Однако родители оказались не таковыми. Сначала они обратились к нему с просьбой изменить приказ. И вместо имеющейся там записи внести другую, - о том, что смерть наступила в лечебном учреждении. Однако полковник, как явствует из судебного дела, в грубой форме отказал в их просьбе.

Понимая, что у полковника нет законных оснований для отказа им в их просьбе, родители погибшего после неоднократных и бесполезных обращений в вышестоящие инстанции, включая ректора университета Набойченко С. С., начальника института военно-технического образования и безопасности Хабарова Л. В., а также командование округа и прокуратуру, обратились в суд.

Это только в телевизионном шоу судьи за час рассматривают по 2 - 3 гражданских дела. В жизни все гораздо сложнее. Судебная тяжба длится с ноября 2007 г. по настоящее время. Однако вернемся к действиям ответчика.

Получив в ноябре 2007 г. копию искового заявления и полагая, что родители умершего майора не обладают достаточным запасом юридических знаний, полковник вместе с подчиненными сочинил отзыв на иск родителей Петровских, обвинив майора в самовольном выезде за пределы екатеринбургского гарнизона и добровольном приведении себя в состояние опьянения, в результате которого он якобы допустил возгорание и получил термические ожоги, не совместимые с жизнью. А для убедительности своей версии дополнил отзыв заключением от 1 июля 2006 г. N 1 о якобы проведенном расследовании. Почему якобы? Да потому, что данное заключение не сопровождалось никакими официальными документами: ни приказом о создании комиссии по расследованию происшествия, ни актом об осмотре места происшествия, ни экспертными заключениями специалистов, ни медицинским заключением, ни вещественными доказательствами, ни даже их описаниями. Его основу составляла лишь так называемая объяснительная подполковника Матвеева О. В., которая, кстати, хоть и написана якобы им собственноручно, но не подтверждена графологами и без даты (!).

Таким образом, благодаря изобретательности полковника - начальника военного факультета "УГТУ-УПИ", он и его вышеперечисленные помощники подсунули суду липовые документы. А тот в лице судьи Ишенина Д. С., формально подойдя к делу и документам, вынес решение в пользу ответчика, отказав истцам в их законном праве на получение единовременного пособия.

Однако стороной истцов решение это было оспорено в кассационной инстанции. К чести судебной коллегии Свердловского областного суда по гражданским делам под председательством судьи Колесовой Л. А., коллегия внимательно изучила аргументы истцов и своим определением отменила решение суда первой инстанции, направив дело на новое рассмотрение.

Новый состав суда под председательством судьи Москаленко Ю. П., руководствуясь вышеназванным определением областного суда, проведя собственное новое расследование, пришел к выводу, что смерть майора Петровских Ю. В. действительно наступила в лечебном учреждении, что в соответствии с п. "з" ч. 1 ст. 37 ФЗ РФ "О воинской обязанности и военной службе" является исполнением обязанностей военной службы, подтвердив, таким образом, законность требования истцов и право на получение единовременного пособия.

Знали ли командование ПУрВО, военной прокуратуры округа и гарнизона, военного факультета и ректор университета о том, что действия полковника не соответствуют закону? Безусловно, знали. Но закрывали глаза, вынуждая родителей покойного с каждым новым заседанием суда страдать от произвола полковника Бугрова О. О., напрягать их последние силы, доказывая очевидное. Вновь и вновь переживать, казалось бы, уже пережитое. Но, видимо, предела жестокости у полковника не было. Он продолжал и продолжает "натаскивать" подчиненных ему офицеров для дружного обвинения покойного майора в алкоголизации, которая, по его версии, стала причиной ожогов, приведшей к смерти последнего.

Версия алкоголизации очень удобна. Человека нет. Обстоятельства разыгравшейся у водоема трагедии должным образом не исследованы. Так что можно все свалить на покойного и не нести ответственности за его смерть. Офицер военного факультета Ружа В. А., вместо того чтобы провести расследование по факту травмы в строгом соответствии с требованиями приказов Министра обороны РФ по этому поводу, сделал все, чтобы истинных причин трагедии никто и никогда не узнал. Видимо, поэтому и стал полковником? По этой же причине, наверное, и подполковник Копцев С. В. стал начальником цикла кафедры танковых войск. Уж очень он старался убедить суд в алкоголизации майора, не будучи с ним вместе в момент трагедии и зная о случившемся только со слов подполковника Матвеева О. В. и начальника военного факультета.

Но как бы веревочка лжи ни вилась, ее конец все-таки нашелся. Подполковник Матвеев О. В., "единственный участник и свидетель трагедии", на показаниях которого строилась версия алкоголизации, на судебном заседании 5 июня 2008 г. наконец-то признался, что так говорить ему велели на факультете. Жаль, что его коллега Копцев С. В. не нашел в себе воли и мужества признаться в том же. Так где же ваша честь, господа старшие офицеры, преподаватели и наставники будущих офицеров запаса? Не здесь ли кроется причина медленной, но уверенной деградации наших некогда славных Вооруженных Сил?

Трагедия майора Петровских Ю. В. вскрыла факт безответственности и безнравственности не только этих офицеров, но и офицеров начальствующего состава 354-го окружного военного госпиталя, которые ничего не сделали для спасения жизни офицера. Особое возмущение вызывает у истцов и участников судебного процесса позиция начальника отделения гнойной хирургии, у которого формально числился на лечении майор.

Не имея в госпитале специалистов по ожогам и спецоборудования для этих целей, начальник этого отделения подполковник Григорьев Н. Н. и его коллега - начальник реанимации Носков И. Ю., у которого фактически лежал майор, не соизволили пригласить специалистов из других лечебных учреждений. Только потому, что, видите ли, они не посчитали это сделать нужным. Поскольку обгоревший, по их мнению, был обречен? А как же клятва врача, уважаемые эскулапы?

Думаю, что сейчас уместно будет озвучить выступление участника процесса, бывшего командира лучшего боевого дивизиона войск ПВО подполковника Р. Пестова, который с полной ответственностью заявил о том, что "к сожалению, армия действительно сегодня деградировала. Офицеры стали трусливыми, бесчестными и безответственными. Офицерская честь, ответственность, забота о подчиненном стали для большинства участников процесса - стороны ответчика пустым звуком. Один трусливо и подло оговаривает своего товарища, другой подсовывает суду липовые документы, третий нарушает клятву врача, четвертый пытается подыграть начальству, услужить ему... Ни командование факультета, ни администрация госпиталя не побеспокоились о том, чтобы госпитализировать Юру (так зовут майора) в специализированное лечебное учреждение. Все это сделали родители, их друзья и знакомые. Мне стыдно за вас, господа офицеры!". Так завершает свое письменное выступление подполковник Р. Пестов. Подобное высказывание принадлежит и полковнику в отставке, ветерану ВОВ Миненко В. Г. И мне, автору статьи, также стыдно за этих "господ" офицеров.

Зато, видимо, не стыдно за них ни командованию военного округа, ни военной прокуратуре, ни ректору УГТУ-УПИ, ни начальнику института военно-технического образования и безопасности (ныне военного центра). Поскольку мер по расследованию трагедии никто из перечисленного руководства не принял, организационных выводов не сделал, офицеры продолжают трудиться на своих местах. Истинная причина трагедии не вскрыта. Виновные в волоките по выплате родителям майора единовременного пособия и компенсации за нанесение им морально-нравственных и физических страданий не понесли никакого наказания. По-видимому, и не понесут. Потому что так сформирован образ жизни в Российской армии, так писаны законы, регламентирующие армейскую жизнь. Так хотят наши законодатели. Иначе чем объяснить причину изменения редакции п. 5 ст. 18 ФЗ "О статусе военнослужащих", не позволяющего взыскивать с командиров компенсацию морального вреда за их беспредел?

И как здесь не согласиться с полковником юстиции Кудашкиным А. В., кандидатом юридических наук, старшим преподавателем кафедры гражданского права Военного университета, заместителем главного редактора журнала "Право в Вооруженных Силах", опубликовавшим статью "Закон поощряет беззаконие". В ней он говорит о бесправном положении личного состава Вооруженных Сил, его зависимости от беспредела командования и невозможности по этой причине военнослужащим получать компенсации за моральный вред. Фактически новой редакцией вышеназванного пункта законодатели дали, выражаясь языком Кудашкина А. В., "зеленый свет" произволу должностных лиц армии. А ведь это несправедливо. Там, где несправедливость, есть обида, а она непредсказуема. И если уж Правительство России действительно обеспокоено состоянием дел в армии и на флоте, моральным духом личного состава, то следует начинать военную реформу с законов, регламентирующих деятельность военнослужащих; с восстановления справедливости и повышения ответственности за честь и достоинство офицерского корпуса.

Так что, уважаемые абитуриенты, будущие слушатели военного центра УГТУ-УПИ, прежде чем принять решение, взвалить на свои хрупкие плечи трудности военной службы, хорошо подумайте.

Хотелось бы, чтобы этим советом воспользовались и командование ПУрВО, и военная прокуратура округа и гарнизона, и ректорат УГТУ-УПИ, а также законодатели и судьи.

Может быть, пришло время пересмотреть списочный состав военного центра УГТУ-УПИ, чтобы поднять качество подготовки офицеров запаса?

Может быть, пришло время и судьям пересмотреть свою роль и место в реализации задач гражданского судопроизводства, активнее укреплять своими решениями законность и правопорядок в армии, формировать у "отцов-командиров" уважительное отношение к закону и суду, чтобы защитить будущих офицеров запаса от произвола их настоящих и будущих военных начальников?

Может быть, пришло время и военной прокуратуре вспомнить не только о своих прямых обязанностях, но и о том, на чьи деньги они содержатся?

Может быть, вы все, уважаемые командиры и начальники, прислушаетесь к требованиям нового Президента РФ Д. Медведева. Хватит нам всем выдавать желаемое за действительное. Нужно объединиться всем, чтобы честь офицера превратить из мифа в реальность.

------------------------------------------------------------------

Название документа