Процессуально-правовые вопросы применения исковой давности по делам о недействительности сделок, совершенных должником в добанкротный период
(Пятаева Т. В.) ("Юрист", 2009, N 6) Текст документаПРОЦЕССУАЛЬНО-ПРАВОВЫЕ ВОПРОСЫ ПРИМЕНЕНИЯ ИСКОВОЙ ДАВНОСТИ ПО ДЕЛАМ О НЕДЕЙСТВИТЕЛЬНОСТИ СДЕЛОК, СОВЕРШЕННЫХ ДОЛЖНИКОМ В ДОБАНКРОТНЫЙ ПЕРИОД
Т. В. ПЯТАЕВА
Пятаева Т. В., соискатель кафедры гражданского права и процесса юридического факультета ГОУ ВПО "Ульяновский государственный университет".
С каждым годом число дел о несостоятельности, рассмотренных арбитражными судами, растет, что, несомненно, свидетельствует о том, что институт банкротства в России занимает одно из ведущих мест в развитии нормальных экономических отношении среди участников хозяйственного оборота. Вместе с тем растет и число гражданских дел, связанных с несостоятельностью (банкротством), но рассматриваемых в качестве самостоятельных дел. Речь идет прежде всего об оспаривании сделок, затрагивающих права кредиторов. В статье исследуются в том числе вопросы применения исковой давности по делам о недействительности сделок, совершенных должниками в добанкротный период.
Each year the number of cases on insolvency (bankruptcy) considered by arbitrazh courts grown and this fact undoubtedly proves that the institute of bankruptcy in Russia plays one of the leading roles in development of normal economic relations among participants of economic turnover. At the same time the number of civil cases related to insolvency (bankruptcy) but considered as independent cases grows as well. The author writes about challenging the transactions violating the rights of creditors. The article studies the issues of application of limitation period to the cases on insolvency (bankruptcy) of transactions performed by a debtor in pre-bankruptcy period <*>. -------------------------------- <*> Pyataeva T. V. Procedure-law issues of application of limitation period to the cases of invalidity of transactions performed by a debtor in pre-bankruptcy period.
В литературе справедливо отмечается, что "одной из самых насущных проблем, с которыми сталкивается конкурсный управляющий кредитной организации, находящейся в процедуре банкротства, является проблема недействительности ее сделок, совершенных в предбанкротный период" <1>. Однако сказанное является актуальным также и для некредитных организаций. Так уж сложилось в нашей стране, что, как правило, несостоятельность юридического лица сопряжена с совершением его руководителем в добанкротный период одной или нескольких сделок, подрывающих экономическое благополучие организации. Такие сделки нарушают права организации и ее кредиторов, поэтому их оспаривание в период прохождения процедур банкротства является для арбитражного управляющего одной из первоочередных задач. Вместе с тем нельзя не отметить, что недостаточность нормативно-правового регулирования и складывающаяся судебная практика свидетельствуют об определенных трудностях в реализации этой задачи. Не последнюю роль в этих затруднениях играют процессуально-правовые вопросы применения исковой давности. -------------------------------- <1> Кряжков А. В. Недействительность сделок при банкротстве кредитных организаций // Банковское право. 2006. N 1.
Как известно, общие правила об исковой давности, порядок ее применения и исчисления определены нормами главы 12 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) <2>, которые придают ясно выраженный императивный характер исковой давности, поскольку сроки исковой давности и порядок их исчисления не могут быть изменены соглашением сторон. В Федеральном законе от 8 января 1998 г. N 6-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <3> вовсе отсутствовали нормы, непосредственно регулировавшие сроки исковой давности в банкротстве. В ныне действующем Федеральном законе от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" <4> (далее - Закон о банкротстве) термин "исковая давность" употребляется один раз в ст. 103 Закона, где речь идет о возможности судебного признания недействительности сделки, совершенной должником. При этом норма является отсылочной и предусматривает, что требование внешнего управляющего о применении последствий недействительности ничтожной сделки, предусмотренных в Законе, может быть предъявлено в течение соответствующего срока исковой давности. Схожая норма содержится и в ст. 28 Федерального закона от 25 февраля 1999 г. N 40-ФЗ (в ред. от 01.12.2007) "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" <5> (далее - Закон о банкротстве кредитных организаций), где говорится о праве руководителя временной администрации обратиться в суд с заявлением о признании сделки кредитной организации, совершенной ею до момента назначения временной администрации, недействительной. -------------------------------- <2> Гражданский кодекс Российской Федерации от 21 октября 1994 г. (в ред. от 24.07.2008 N 161-ФЗ)// Российская газета. 1994. 8 декабря; 2008. 30 июля. <3> Федеральный закон от 8 января 1998 г. N 6-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // Российская газета. N 10 - 11. 1998. <4> Федеральный закон от 26 октября 2002 г. N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" // Российская газета. 2002. 2 ноября. <5> Федеральный закон от 25 февраля 1999 г. N 40-ФЗ (в ред. от 01.12.2007) "О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций" // Российская газета. 1999. 4 марта.
Однако на практике возникает вопрос о порядке исчисления срока исковой давности, в течение которого может быть предъявлено в арбитражный суд данное заявление арбитражным управляющим: с какого момента должен исчисляться срок исковой давности - с момента введения соответствующей процедуры банкротства, с момента назначения на должность временного управляющего, с момента совершения оспариваемой сделки или с момента, когда арбитражный управляющий узнал о совершении сделки? Статья 103 Закона о банкротстве, как и ст. 28 Закона о банкротстве кредитных организаций, прямо не определяют периоды времени, в течение которых сделки могут быть признаны недействительными. Есть мнение, и оно вполне справедливо, что это является недостатком законодательства <6>. -------------------------------- ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Комментарий к Федеральному закону от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" М. В. Телюкиной включен в информационный банк. ------------------------------------------------------------------ <6> Телюкина М. В. Комментарий к Федеральному закону от 26 октября 2002 г. "О несостоятельности (банкротстве)". М., 2003. С. 255.
Вместе с тем указанным нормам дается толкование следующего характера. Так, А. В. Кряжков пишет: "...практически это означает, что исковая давность по таким требованиям начинает течь с момента, когда арбитражный управляющий узнал или должен был узнать о сделке. Это имеет существенное значение для защиты интересов должника и его кредиторов, поскольку сделки, предусмотренные п. 2 - 4 ст. 103 Закона о банкротстве и п. 2 ст. 28 Закона о банкротстве кредитных организаций, являются оспоримыми, ввиду чего согласно п. 2 ст. 181 ГК РФ иски о признании их недействительными и применении последствий недействительности могут быть предъявлены в течение сокращенного срока исковой давности, равного одному году" <7>. Не оспаривая правильность данного утверждения для оспоримых сделок, следует признать, что в случаях ничтожности сделок, срок исковой давности должен составлять предусмотренные п. 1 ст. 181 ГК РФ три года. -------------------------------- <7> Кряжков А. В. Недействительность сделок при банкротстве кредитных организаций // Банковское право. 2006. N 1. С. 43.
К сожалению, если исходить из положений Постановления Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ от 15 декабря 2004 г. N 29 "О некоторых вопросах практики применения Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)", срок исковой давности, пропущенный управляющим, не восстанавливается <8>. -------------------------------- <8> Хозяйство и право. 2005. N 2.
Судебная практика выработала свои подходы в решении данного вопроса, что можно проиллюстрировать следующим примером. Внешний управляющий ОАО "Р" обратился в арбитражный суд с иском к ЗАО "Т" о признании недействительными договоров уступки права требования от 17 июля 2000 г. и от 31 июля 2000 г., заключенных между истцом и ответчиком, и применении последствий недействительности сделок. Суд первой инстанции в иске отказал в связи с пропуском внешним управляющим годичного срока исковой давности, о котором ответчик заявил до принятия решения по делу. Постановлением суда апелляционной инстанции решение оставлено без изменения. Суд кассационной инстанции решение и постановление оставил без изменения. Президиум ВАС РФ принятые судебные акты отменил, дело передал на новое рассмотрение в суд первой инстанции по следующим основаниям. ЗАО "Т" по договорам от 17 июля 2000 г. и от 30 июля 2000 г. уступило ОАО "Р" право требования долга с ЗАО "В" и предприятия "М". По указанным сделкам ответчик получил в порядке взаиморасчетов продукцию на уступленную сумму долга. Определением арбитражного суда от 17 мая 2001 г. в отношении ОАО "Р" введена процедура наблюдения, назначен временный управляющий, в последующем Определением от 19 июля 2001 г. введено внешнее управление. Внешний управляющий, усмотрев, что сделки по уступке права требования заключены с нарушением правил, предусмотренных ст. 83 Федерального закона "Об акционерных обществах" для сделок, в совершении которых имеется заинтересованность, предъявил требование о признании этих сделок недействительными и применении последствий их недействительности. Отказывая в удовлетворении исковых требований в связи с истечением срока исковой давности, суды первой, апелляционной и кассационной инстанций исходили из того, что течение срока исковой давности по данному иску исчисляется с момента назначения временного управляющего. Однако, по мнению высшей судебной инстанции, такой вывод судов основан на неправильном применении норм материального права. Президиум ВАС РФ указал, что в соответствии с п. 2 ст. 78 Федерального закона "О несостоятельности (банкротстве)" (п. 2 ст. 103 ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" 2002 г. - Прим. авт.) сделка должника, совершенная должником с заинтересованным лицом, может быть признана арбитражным судом недействительной по заявлению внешнего управляющего в случае, если в результате ее исполнения кредиторам были или могут быть причинены убытки. Следовательно, течение срока исковой давности начинается не ранее введения процедуры внешнего управления <9>. -------------------------------- <9> Постановление Президиума ВАС РФ от 9 декабря 2003 г. N 10208/03 по делу N А64-2729/02-5 // Вестник ВАС РФ. 2004. N 5.
Таким образом, течение годичного срока исковой давности, в пределах которого внешний управляющий может оспорить сделку, совершенную должником с заинтересованным лицом, начинается не ранее введения процедуры внешнего управления. По другому делу, связанному с оспариванием сделки, совершенной кредитной организацией, Президиум ВАС РФ нашел вывод суда кассационной инстанции о том, что течение срока исковой давности начинается с момента назначения временного управляющего, ошибочным и при этом указал: "Исковые требования о признании недействительным соглашения об отступном удовлетворены правомерно, так как в отношении кредитных организаций не применяется внешнее управление, следовательно, правом на предъявление иска о признании сделки недействительной обладает только конкурсный управляющий банка, при этом течение срока исковой давности начинается не ранее открытия конкурсного производства и назначения конкурсного управляющего" <10>. -------------------------------- <10> Постановление Президиума ВАС РФ от 12 ноября 2002 г. N 9478/01 по делу N А60-2347/01-С3 // Вестник ВАС РФ. 2003. N 2.
В то же время при рассмотрении иска конкурсного управляющего о признании сделки недействительной Президиум ВАС РФ ориентирует суды учитывать конкретные обстоятельства, при которых конкурсному управляющему стало известно об оспариваемой сделке. Так, по делу, возбужденному по иску конкурсного управляющего межотраслевым коммерческим банком "Ресурс-банк" (далее - Ресурс-банк) к акционерному коммерческому банку "Международная финансовая компания" (далее - АКБ МФК) о признании недействительным договора об уступке требования от 18 июля 1996 г. N 1/086/96, суд первой инстанции признал, что заключенный между сторонами договор уступки требования не направлен на досрочное удовлетворение требований отдельного кредитора по ранее возникшим обязательствам, а также констатировал, что истец пропустил годичный срок исковой давности, исчисляемый с момента получения ликвидационной комиссией документов банка по акту, о чем было заявлено ответчиком. С решением согласился суд кассационной инстанции. Однако Президиум ВАС РФ не согласился с таким выводом, указав следующее. Суды первой и кассационной инстанций неверно определили начальный момент исчисления срока исковой давности. В соответствии с п. 2 ст. 181 ГК РФ иск о признании оспоримой сделки недействительной и о применении последствий ее недействительности может быть предъявлен в течение года со дня, когда истец узнал или должен был узнать об обстоятельствах, являющихся основанием для признания сделки недействительной. В данном конкретном случае конкурсному управляющему стало известно об удовлетворении требований отдельного кредитора за счет вознаграждения по договору уступки требования в момент получения претензии АКБ МФК от 4 ноября 1997 г., предъявленной в рамках конкурсного производства, в связи с чем срок исковой давности истцом не пропущен <11>. -------------------------------- <11> Постановление Президиума ВАС РФ от 25 апреля 2000 г. N 7918/99 по делу N А40-30510/98-64-408 // Вестник ВАС РФ. 2000. N 7.
Такой подход представляется верным. Он, правда, не нашел своего отражения в Постановлении Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 12, 15 ноября 2001 г. N 15/18 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм ГК РФ об исковой давности", где п. 12, 13, в частности, отмечается, что при предъявлении иска ликвидационной комиссией от имени ликвидируемого юридического лица к третьим лицам, имеющим задолженность перед организацией, в интересах которой предъявляется иск, срок исковой давности следует исчислять с того момента, когда о нарушенном праве стало известно ОБЛАДАТЕЛЮ ЭТОГО ПРАВА (выделено мной. - Т. П.), а не ликвидационной комиссии <12>. Хотя, надо признать, процесс ликвидации и процедура банкротства - разные правовые явления. И если ликвидационная комиссия действует от имени юридического лица и является его органом на период осуществления ликвидации, то арбитражный (внешний, конкурсный) управляющий - лицо, которое действует сразу в двух ипостасях: с одной стороны, он является органом управления должника, с другой - действуя в интересах конкурсных кредиторов, наделен самостоятельным правом в целях защиты их интересов обращаться в суд с иском о признании сделки недействительной (о чем свидетельствуют положения ст. 103 Закона о банкротстве, причем ч. 7 явно указывает на то, что "внешний управляющий предъявляет иски о признании сделок недействительными или применении последствий недействительности ничтожных сделок от своего имени", подчеркивая тем самым личностный фактор). Поэтому момент, когда именно арбитражный управляющий узнал о сделке, является очень важным, и именно он и должен приниматься во внимание судом при решении вопроса о дате начала исчисления срока исковой давности для решения вопроса о своевременности обращения арбитражного управляющего в суд. -------------------------------- <12> Постановление Пленумов Верховного Суда РФ и Высшего Арбитражного Суда РФ от 12, 15 ноября 2001 г. N 15/18 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм Гражданского кодекса Российской Федерации об исковой давности" // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2002. N 1.
Однако этим процессуально-правовые вопросы по такого рода искам не исчерпываются. Ведь в любом случае пропуск срока исковой давности на обращение в суд не препятствует, как известно, его принятию и возбуждению гражданского дела. Поданный после истечения срока исковой давности иск о признании сделки недействительной должен быть принят к производству суда. И здесь в правоприменительной практике возникает ситуация, которая применительно к аналогичным искам с участием кредитных организаций Л. В. Пуловой вполне обоснованно названа абсурдной. Она пишет: "Ответчиками по таким искам должны выступать кредитная организация и ее контрагент по сделке. Тогда имеет место абсурдная ситуация: конкурсный управляющий, являясь истцом, одновременно выступает на стороне одного из ответчиков, так как выступает органом кредитной организации" <13>. Ссылаясь на приводимую ею конкретную, но неоднозначную арбитражную практику, Л. В. Пулова отмечает, что в одних судах по искам конкурсных управляющих в качестве ответчиков наряду с контрагентами по сделке выступают сами организации-должники, в других ответчиками выступают только контрагенты по сделке. Правильной она считает практику тех судов, когда ответчиками выступают только контрагенты по сделке. -------------------------------- <13> Пулова Л. В. Порядок и особенности судебного разбирательства дел о несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций // Закон. 2007. N 7.
Если обратиться к буквальному толкованию ст. 103 Закона о банкротстве, можно увидеть, что она нацеливает на участие в процессах такого рода должника в качестве самостоятельного ответчика наряду с контрагентом по оспариваемой сделке, а арбитражный управляющий выступает в качестве истца <14>. Получается, что он вынужден действовать одновременно и как истец, и как представитель ответчика. Данное положение недопустимо, поскольку идет вразрез с основными положениями процессуального права о недопустимости совмещения процессуальных функций. Кроме того, согласно ст. 44 АПК РФ истцами являются организации и граждане, предъявившие иск в защиту своих прав и законных интересов. Арбитражный управляющий своих прав и законных интересов не защищает в таком деле. Выступить в качестве лица, обращающегося в защиту прав и интересов других лиц, гражданам АПК РФ не позволяет, это, как следует из ст. 53 АПК РФ, вправе сделать только государственные органы и органы местного самоуправления в случаях, предусмотренных федеральным законом. Действительно, ситуация абсурдна. Она становится еще более абсурдной, если принять во внимание, что по заявлению стороны в споре может быть применена исковая давность. В Законе о банкротстве этому вообще внимание не уделено, и приходится только гадать, кто же вправе делать заявления о применении исковой давности. Конечно, учитывая интерес контрагента в сохранении статус-кво, можно предположить, что, скорее всего, именно он и станет инициатором такого заявления. Не будет же, в самом деле, конкурсный управляющий делать подобные заявления, направленные на отказ самому себе в иске, который он сам и готовил в суд. -------------------------------- <14> Практика Арбитражного суда Ульяновской области свидетельствует именно о таком понимании данного положения. См.: гражданское дело N А72-3303/08-6/183 // Архив Арбитражного суда Ульяновской области за 2008 г.
Указанная противоречивость напрямую вытекает из норм ст. 103 Закона о банкротстве, отсюда возникает и неопределенность в судебной практике. Средством устранения данных недочетов может служить внесение необходимых изменений в Закон о банкротстве в части: установления момента начала исчисления срока исковой давности по искам о признании сделки, совершенной должником, недействительной; более четкого определения процессуального положения лиц по искам о признании сделки должника недействительной; отнесения дел по такого рода искам к компетенции арбитражного суда, рассматривающего дело о банкротстве должника, и рассмотрения дел такого рода исключительно в рамках дела о банкротстве, а не в качестве самостоятельных дел, как это имеет место сегодня. Только при таком изменении законодательства, думается, ситуация выправится и все встанет на свои места.
------------------------------------------------------------------
Название документа