Проблема отраслевой принадлежности юридического лица в российском правоведении
(Ястребов О. А.) ("Юридический мир", 2010, N 4) Текст документаПРОБЛЕМА ОТРАСЛЕВОЙ ПРИНАДЛЕЖНОСТИ ЮРИДИЧЕСКОГО ЛИЦА В РОССИЙСКОМ ПРАВОВЕДЕНИИ <*>
О. А. ЯСТРЕБОВ
Ястребов О. А., доцент кафедры административного и финансового права Российского университета дружбы народов.
В статье рассматриваются систематизация подходов к пониманию юридического лица и проблема его отраслевой принадлежности в правовой науке. Автором отмечается, что в современных условиях речь должна идти не просто о межотраслевом, а об общеправовом значении конструкции юридического лица, о возрождении основного подразделения юридических лиц на частные и публичные, фактически присутствующего в отечественном правопорядке.
Ключевые слова: лицо, естественное лицо, искусственное лицо, кодекс, юридическое лицо, теоретическая конструкция юридического лица публичного права.
The article considers systematization of approaches to understanding of juridical person and the problem of its branch belonging in the legal science. The author notes that in contemporary conditions the most important is the general law significance of construction of juridical person, renaissance of basic division of juridical persons into private and public, actually existing in russian law order.
Key words: person, natural person, artificial person, theoretical construction of juridical person of public law.
В настоящее время Россия остается одной из немногих стран в мире, где в законодательстве отсутствует подразделение юридических лиц на публичные и частные. В доктрине господствующим является подход, согласно которому такое подразделение нецелесообразно, поскольку понятие "юридическое лицо" неприменимо к публично-правовой сфере, а следовательно, нет необходимости в разработке конструкции публичного (административного) юридического лица и введении этого института в действующие законодательства. Это - "цивилистический" подход, главный постулат которого сводится к следующему: юридическое лицо - это сугубо отраслевое понятие, категория гражданского права, конструкция, созданная исключительно для обслуживания имущественного оборота. В то же время в современной литературе неуклонно множится число сторонников другого подхода, который можно обозначать как "общеправовой" или "междисциплинарный". Трактовка юридического лица как способа персонификации обособленного имущества, наделения обособленного имущества качествами "персоны", по сути дела, означает, что в качестве лица - субъекта права изначально персонифицируется не организация, коллективная общность или ассоциация, а имущество. В результате сущность юридического лица вольно или невольно сводится к юридической конструкции обособленного имущества, а организации в качестве субъекта отводится второстепенная роль. Между тем само обособленное имущество вряд ли можно рассматривать как субъект права. В строго правовом плане оно являет собой совокупность вещей, имущественных прав и обязанностей, объединяемых именем субъекта - обладателя данного имущества - физического лица или некого "искусственного" субъекта, реально действующей коллективной общности людей (организации), с именем которых будут связываться права и обязанности по поводу конкретного имущества. Имущество - объект гражданских правоотношений. В силу чего олицетворять обособленное имущество в качестве "персоны" значит превращать объект правоотношений в их субъект или утверждать о возможности юридических отношений между их объектами (имуществом) и субъектами. Отсюда остается только шаг до признания односубъектных правоотношений. Однако это обстоятельство совершенно не смущает сторонников данного подхода, допускающих возможность рассматривать в качестве правоотношения "отношения человека к вещи" <1>. Тем самым смешивается понятие субъективного отношения как "отношения к чему-либо" и объективного правоотношения как отношения между наделенными сознанием и волей субъектами (межсубъектного отношения). -------------------------------- <1> См.: Гражданское право: Учебник / Отв. ред. Е. А. Суханов. М.: БЕК, 2002. Т. 1. С. 171 - 172.
Сугубо гражданско-правовая трактовка юридического лица как персонифицированного имущества, т. е. обособленного имущества с качествами "персоны" (субъекта), созданной для удовлетворения потребностей гражданского оборота, не учитывает по крайне мере три важных момента. Во-первых, не принимается во внимание тот факт, что современной российской цивилистике доминирует подход, представляющий юридическое лицо прежде всего как субъект, который ориентирован на ведение хозяйственной (предпринимательской и иной не запрещенной законом экономической) деятельности и отвечает критерию имущественной обособленности. Во-вторых, конструкция юридического лица в принципе способна, и опыт зарубежных стран об этом свидетельствует, выступать в качестве правового средства организации не только экономической деятельности, но и отношений в сфере публичного управления. Так, институт юридического лица в административном праве может служить способом упорядочения отношений децентрализации в публичном управлении. В Германии, например, со времен Л. Штейна и его непосредственных последователей муниципальная община рассматривалась как территориальная корпорация, выступающая по отношению к государству в качестве особого юридического лица. Согласно современной немецкой правовой доктрине местное самоуправление означает, что государственные задачи решаются юридическими лицами публичного права <2>. Об этом же пишет и Ж. Ведель, отмечая, что если децентрализация ведет к возникновению публичных юридических лиц иных, нежели государство, то эти публичные юридические лица носят административный характер <3>. -------------------------------- <2> См. об этом: Фадеев В. Краткий очерк истории муниципального управления // Право и жизнь. 1994. N 5. С. 146 - 151. <3> См.: Ведель Ж. Административное право Франции. М., 1972. С. 479.
В-третьих, сторонники понимания конструкции юридического лица как гражданско-правовой категории игнорируют тот факт, что исторически возникновение юридического лица в качестве отдельного от физического лица субъекта связано с древнеримским муниципием (municipium - городская община). Все это позволило С. Муромцеву прийти к справедливому выводу о том, что "искусственное олицетворение или юридическое лицо" не было прямым произведением гражданского права. Юридическое лицо возникает из публичного права <4>. Соответственно "классической" формой юридического лица и источником правоспособной корпорации в римском праве выступало прежде всего публично-правовое образование - государство, община, общественные объединения. -------------------------------- <4> См.: Муромцев С. Гражданское право Древнего Рима: Лекции. М., 1883. С. 644.
Таким образом, европейская юриспруденция наследует от римского права конструкцию юридического лица как особую юридико-техническую модель, посредством которой существующая в договорной или санкционированной государством форме множественность индивидов получала в отношениях с третьими лицами качества обособленного единства. Этот юридико-технический прием применялся к различным общностям и предполагал формулирование известного набора прав, которыми могло как целое обладать наделяемое юридической личностью единство. Осознанная и обособленная возможность использования такого метода юридико-технического моделирования позволила в свое время Г. Ф. Шершеневичу прийти к следующему выводу: "...под именем юридического лица понимается все то, что, не будучи физическим лицом, признается со стороны закона способным в виду определенной цели быть субъектом права" <5>. -------------------------------- <5> Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. М., 1914. С. 148.
Итак, можно констатировать, что генезис теории юридических лиц первоначально связан с конструкциями публичного права. Вместе с тем цивилистика перехватила в Средние века идею юридического лица, и дальнейшее развитие этой теории происходило главным образом в рамках гражданского права и для гражданского права. Современное понимание юридического лица, его юридико-технической модели в значительной мере формировалось в области цивилистики. Однако данное обстоятельство не дает оснований утверждать, что юридическое лицо - это не общеправовая, а только гражданско-правовая категория. Понятие юридического лица публичного права, несмотря на то что оно было в силу целого ряда причин отодвинуто на второй план, в XIX - XX вв. продолжило существовать и теоретически разрабатываться не только в Западной Европе, но и в дореволюционной России. Так, в трудах отечественных дореволюционных авторов (К. Н. Анненкова, К. Д. Кавелина, Г. Ф. Шершеневича и др.) <6> обосновывалось, что существование юридического лица публичного права вызывается необходимостью реализации государством общественно значимых функций, возможной в рамках гражданского оборота через субъектов sui generis, не связанных с организационно-правовыми формами юридических лиц частного права, имеющих публичный первоисточник (государственные цели и задачи, государственное имущество), действующих на общих основаниях с участниками гражданского оборота с некоторыми исключениями - привилегиями. -------------------------------- <6> См.: Кавелин К. Д. Наш умственный строй. Труды по философии русской истории и культуры. М., 1896; Анненков К. Н. Система русского гражданского права. Т. 1. Введение и Общая часть. СПб., 1899; Шершеневич Г. Ф. Учебник русского гражданского права. М.: Спарк, 1995.
Итак, использование и разработка понятия юридического лица публичного права в русской дореволюционной и зарубежной доктрине свидетельствуют о том, что категории юридического лица придавалось и придается общеправовое значение. Между тем в современной отечественной доктрине этот вопрос остается нерешенным. Надо сказать, что в советской правовой доктрине необходимость института юридического лица публичного права традиционно отрицалась. Этот институт рассматривался по общему правилу как несовместимый с советской системой и чуждый ей. Хотя на начальном этапе становления советской власти термины "государственное юридическое лицо" и даже "юридическое лицо публичного права" довольно часто использовались в административно-правовой и гражданско-правовой литературе. При этом данные понятия рассматривались, как правило, в качестве синонимов гражданско-правовой правоспособности государственных органов и предприятий. Вместе с тем в советский период с формальной точки зрения (цели и порядок создания, государственный источник имущества, административная зависимость) каждое юридическое лицо, основанное на государственной собственности, вполне могло быть отнесено к категории юридического лица публичного права или государственного юридического лица. Собственно говоря, это отчетливо прослеживается во многих концепциях, так или иначе связанных с теорией "двухсекторного права", разработанной в конце 20-х годов XX в. в трудах П. И. Стучки. Согласно этой теории один из секторов, обслуживающий неплановые, анархические, частные и межсекторные отношения, должен был основываться на гражданском праве, а другой, государственный, социалистический, - на хозяйственно-административном праве. Государственные органы и другие государственные организации, по мнению П. И. Стучки, сохраняют свою социалистическую природу лишь в сфере производства и отношений с планово-регулирующими органами, т. е. в сфере подчинения нормам административно-хозяйственного права. В этой сфере они не обладают юридической личностью, поскольку она связана исключительно с гражданской правоспособностью и не находит здесь своего применения. В гражданском обороте в отношениях с частными лицами и кооперативами государственные организации выступают как государственные юридические лица, но уже не действуют в своем специфическом социалистическом качестве <7>. -------------------------------- <7> См.: Стучка П. И. Курс советского гражданского права. Т. II. С. 77 - 78.
Следует заметить, однако, что в иных и более поздних трактовках правовой природы государственных юридических лиц их сущность рассматривается уже как социалистическая. В конце 20-х годов XX в. государство становится в системе советского хозяйства самым мощным хозяйствующим субъектом и возникает необходимость в решении вопроса об организационно-имущественном обособлении государственных предприятий от самого государства. Именно государственная собственность, разделяемая по соображениям целесообразности на отдельные части, стала рассматриваться в литературе в качестве той материальной базы, которая потребовала ради технических удобств юридического олицетворения <8>. В силу этого государственное юридическое лицо есть не что иное, как персонифицированная часть государственного имущества. Характеризуя таким образом понимаемую сущность государственного юридического лица, С. Н. Ландкоф принимает во внимание лишь его материальную основу и оставляет в стороне вопрос о его субстрате как организованном единстве. -------------------------------- <8> См.: Ландкоф С. Н. Субъекты права (лица). Научный комментарий ГК. Вып. II. М., 1928. С. 55.
Такой подход, как верно отметил О. С. Иоффе, не мог не обусловить фетишизацию общественных отношений с участием государственных юридических лиц, предельно очевидно проявляющуюся при установлении правоотношений между госорганами, социально-правовые контакты которых пришлось бы объявить отношением друг к другу вещей в смысле обособленных комплексов имущества <9>. -------------------------------- <9> См.: Иоффе О. С. Избранные труды по гражданскому праву: Из истории цивилистической мысли. Гражданское правоотношение. Критика теории хозяйственного права. М., 2000. С. 130.
Выход из этого тупика был найден А. В. Венедиктовым, объявившим данные отношения неправовыми. Собственно говоря, эти отношения длительное время и на самом деле являлись неправовыми, не оформленными в необходимой и достаточной мере правом и не подчиняющимися праву отношениями полицейского государства. При этом в качестве доминирующего в определении юридического лица был обозначен подход, выдвигающий на первый план именно его материальную основу (часть госсобственности), а не людской субстрат. Хотя нельзя не отметить, что в литературе предлагались и другие подходы. Так, по мнению Е. А. Флейшиц, в юридической личности госоргана персонифицируется не само имущество, а именно госорган как хозяйственная организация <10>. На наш взгляд, такой подход может служить одной из отправных точек для разработки в отечественном правоведении концепции юридического лица как общеправовой категории. Ведь притязать на научность может лишь такая конструкция юридического лица, которая не просто учитывает образующий его людской субстрат, выступающий как организационное единство (организация), но делает его отправной точкой. -------------------------------- <10> См.: Флейшиц Е. А. Торгово-промышленное предприятие. Л., 1924. С. 20 - 25.
Собственно говоря, на этой основе, исходя из понимания сущности юридического лица как товарной формы госсобственности, разрабатывал свою теорию юридической личности госорганов А. В. Венедиктов. Рассуждая по поводу юридической природы государственных трестов, он отмечает, что трест в разных отношениях выступает то как орган государства (в отношениях, лишенных товарного содержания, т. е. во внутрисистемных отношениях с регулирующими органами), то как юридическое лицо гражданского права в сфере товарного обращения в отношениях с третьими лицами - гражданами, кооперативами и другими госорганизациями, выступающими в форме юридических лиц. В рассуждениях А. В. Венедиктова прослеживается схема, заданная в концепции "двухсекторного" права. По его мнению, трест в своих отношениях с вышестоящими органами выступает не как юридическое лицо, не как юридическая личность, а как орган того же государства, отношения которого как госоргана с другими госорганами являются отношениями организационно-техническими, а не правовыми. Это обусловлено тем, что, как полагает А. В. Венедиктов, правоотношения всегда субъектны, предполагают наличие субъектов. В то время как госорганы, в какие бы отношения они ни вступали, всегда скрывают за собой одного и того же субъекта - государство. Во внутренних отношениях государство в лице его определенных органов функционирует на обеих полюсах. Следовательно, такие отношения лишены двухсубъектности, а потому не могут рассматриваться как правовые <11>. -------------------------------- <11> См.: Венедиктов А. В. Правовая природа государственных предприятий. Л., 1928. С. 78 - 88.
Таким образом, в своей теории юридической личности госорганов А. В. Венедиктов на самом деле приходит к отрицанию возможности этих органов обладать публично-правовой (административно-правовой) личностью. Он ограничивает их юридическую личность только гражданской правоспособностью и только при реализации которой они выступают как юридические лица. Исходя из этих методологических позиций, он подходит к решению вопроса "о так называемых юридических лицах административного права или, по общепринятой в буржуазно-правовой литературе и получивший призвание со стороны отдельных административистов в СССР терминологии, так называемых юридических лицах публичного права" <12>. В отдельном параграфе, обозначенном "Проблема юридического лица в административном праве" (§ 93) А. В. Венедиктов пытается доказать, что понятие "юридическое лицо административного права" применять к государственным организациям и другим коллективным образованиям как субъектам административного права нецелесообразно и совсем неприемлемо говорить о юридическом лице публичного права, ибо этот термин предполагает некую противоположность - частное право, а оно - чуждый советской системе элемент. -------------------------------- <12> Венедиктов А. В. Государственная социалистическая собственность // Избранные труды по гражданскому праву. Т. II. М., 2004. С. 366.
В силу этого А. В. Венедиктов предпочитает оперировать термином "юридическое лицо административного права", но требует его устранения по целому ряду причин: 1) для того чтобы не допустить смешения понятия юридического лица административного права с категорией юридического лица гражданского права. Это необходимо для того, чтобы избежать излишней путаницы в вопросе о юридических лицах в советском праве. А. В. Венедиктов не объясняет, в чем будет состоять эта путаница, а делает заключение о том, что необходимо термин "юридическое лицо административного права" во избежание излишней путаницы устранить и применять термин "юридическое лицо" только в отношении субъектов гражданского права; 2) применение термина "юридическое лицо в административном праве", по мнению А. В. Венедиктова, нецелесообразно, ибо создает опасность "затемнения" самого понятия как административной, так и гражданской правоспособности. При этом он исходит из верной посылки, что коллективный субъект (организация) может выступать в качестве субъекта административного права в одних отношениях и в качестве субъекта гражданского права - в других. В этих случаях то или иное "качество" его правоспособности определяется характером тех отношений, в которых данный субъект участвует. При этом А. В. Венедиктов не исключает возможности деления признанных позитивным правом организаций на организации административного или гражданского права в зависимости от того, какими нормами и чьим распоряжением определяются возникновение, внутренняя организация, задачи, порядок осуществления этих задач и прекращение той или иной организации. Однако А. В. Венедиктов предпочитает не обозначать организации административного права юридическими лицами, ибо это на деле будет означать реализацию принципа: "В признании публично-правовой личности какой-либо организации заключается одновременно ее наделение гражданской правоспособностью". Тем самым, по его мнению, ставится знак равенства между кругом административных и гражданско-правовых юридических лиц в силу смешения административной правоспособности с гражданской <13>. Эти опасения относительно смешения правоспособности, несомненно, оказываются излишними, преувеличенными. Ведь наделение субъекта правами публичного юридического лица вовсе не означает, что он лишается гражданской правоспособности. Оно всего лишь определяет административно-правовую личность организации как особого субъекта права. -------------------------------- <13> См.: Венедиктов А. В. Избранные труды по гражданскому праву.
Таким образом, как явствует из позиции А. В. Венедиктова, он признает существование административных юридических лиц de facto. В то же время он предлагает отказаться от термина "юридические лица административного права" скорее по юридико-техническим, а не по идеологическим причинам. Вместе с тем уже в советской период многими учеными обращалось внимание на то, что конструкция юридического лица используется многими отраслями советского права (земельного, трудового, административного, процессуального и др.) и тем самым приобретает межотраслевое значение <14>. О межотраслевом характере юридического лица говорится и в современной отечественной науке. Более того, нередко можно встретить утверждения о том, что этот институт не только приобретает межотраслевой характер, но и все более становится базовым для других отраслей права. Все чаще участие организации в отраслевых правоотношениях ставится в зависимость от того, является ли она юридическим лицом. Иначе говоря, отраслевая правосубъектность организации в различных видах правоотношений обусловливается обязательным наличием у нее статуса юридического лица <15>. -------------------------------- <14> См.: Якушев В. С. Институт юридического лица в теории, законодательстве и на практике // Антология уральской цивилистики. 1925 - 1989. Сб. статей. М.: Статут, 2001. С. 393. <15> См.: Бараненков В. В. Значение института юридического лица в современном российском праве и перспективы его совершенствования // Статья подготовлена для справочной базы "КонсультантПлюс".
Однако, оценивая такого рода суждения, необходимо иметь в виду, что многие авторы, говоря о межотраслевом характере конструкции юридического лица, исходят из того, что данная категория является гражданско-правовой по своей природе. Иными словами, в этих случаях речь идет всего лишь об использовании гражданско-правовой конструкции юридического лица в других отраслях. Однако применение данной конструкции и правовое регулирование статуса всех субъектов права в других отраслях с позиций гражданского права не охватывает всех лиц, так или иначе взаимодействующих с иными субъектами права, в том числе и в отношениях, не являющихся гражданско-правовыми. Отсюда понятие юридического лица не следует ограничивать только областью гражданско-правовых отношений. В силу этого в современных условиях речь должна идти не просто о межотраслевом, а об общеправовом значении конструкции юридического лица, о возрождении основного подразделения юридических лиц на частные и публичные, фактически присутствующем в отечественном правопорядке. Исходя из этого, многие авторы справедливо утверждают, что понятие юридического лица приобрело сегодня общеправовой характер <16>. -------------------------------- <16> См., напр.: Грешников И. П. Указ. соч. С. 93; Баженова О. И. Органы местного самоуправления как юридические лица: проблемы реализации законодательной концепции // Муниципальная служба: правовые вопросы. 2008. N 2. С. 18 - 19; Архипов С. И. Субъект права. Теоретическое исследование. СПб., 2004. С. 337 - 340; Чиркин В. Е. Юридическое лицо публичного права. М., 2007. С. 63; Зайцева О. Б. Трудовая правосубъектность как юридическая категория и ее значение в правовом регулировании трудовых отношений: Автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 2008. С. 14 и др.
Конструкция юридического лица используется в гражданском праве для выражения правосубъектности нефизических лиц. Однако правосубъектность - это атрибут субъектов права не только в гражданском обороте. Она является категорией, которая характеризует субъектов и иных негражданских правоотношений, в том числе публично-правовых. В этом плане понятие юридической личности как способа выражения правосубъектности носит общеправовой характер. Соответственно при таком подходе для правового субъекта имущественная обособленность хотя и имеет важное значение, но не может выступать как определяющая его сущность. Главным в правовом субъекте, как верно отмечает О. Ю. Скворцов, является обособление его правовой воли, служащей основой формирования юридической личности с ее способностью производить правовые последствия, в том числе и обособление имущества <17>. -------------------------------- <17> См.: Скворцов О. Ю. Проблема юридической личности третейского суда в контексте доктрины юридического лица // Корпорации и учреждения. Сб. статей / Отв. ред. М. А. Рожкова. М.: Статут, 2007. С. 109 - 110.
Отсутствие общеправовой теории юридического лица в отечественной доктрине вынуждает и ученых, и законодателя "втискивать" в прокрустово ложе гражданско-правовой конструкции юридического лица представления о всех субъектах права, не являющихся физическими лицами <18>. -------------------------------- <18> Этим объясняется тот факт, что в литературе появляются достаточно неординарные понятия для обозначения таких субъектов. Так, по мнению А. А. Кириловых, понятие "учреждение" определяет родовое понятие "юридического лица социальной сферы". См.: Кириловых А. А. Административно-правовой статус вуза: понятие и структура // Журнал российского права. 2008. N 5. С. 58. В то же время в административном праве отсутствие общеправовой категории юридического лица вело и ведет к тому, что получило, по верному замечанию М. Зенкова, распространение цивилистического понимания статуса органа государственного управления как "неполноценного" юридического лица. См.: Зенков М. Эволюция административно-правовой теории государственного органа как специальной теории властных коллективных субъектов административного права // Современные проблемы юридической науки. Сб. статей. Вып. 2. Томск, 2003. С. 117 - 120.
Таким образом, в современных условиях создается ситуация, когда, по верному замечанию того же О. Ю. Скворцова, объяснить наличие у субъекта права правосубъектности, равно как волеформирующих и волеизъявляющих качеств, без того, чтобы прибегнуть к конструкции юридического лица, оказывается практически невозможно <19>. -------------------------------- <19> См.: Скворцов О. Ю. Указ. соч. С. 111.
В этом контексте исследование проблемы юридического лица в административном праве невозможно без концептуального осмысления его понятия на общетеоретическом уровне, без выявления общих признаков юридического лица, свойственных юридическим лицам как частного, так и публичного права.
Название документа