Коллизионно-правовое регулирование ответственности по обязательствам из причинения вреда в международном частном праве
(Александрина М. А.) ("Международное публичное и частное право", 2010, N 6) Текст документаКОЛЛИЗИОННО-ПРАВОВОЕ РЕГУЛИРОВАНИЕ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ПО ОБЯЗАТЕЛЬСТВАМ ИЗ ПРИЧИНЕНИЯ ВРЕДА В МЕЖДУНАРОДНОМ ЧАСТНОМ ПРАВЕ <*>
М. А. АЛЕКСАНДРИНА
Александрина Мария Александровна, доцент кафедры гражданско-правовых дисциплин филиала ГОУ ВПО "СГАП" в г. Астрахани, кандидат юридических наук.
В данной статье говорится о проблематике коллизий законов об обязательствах, возникающих вследствие причинения вреда, несмотря на значительные успехи в кодификации и унификации коллизионных норм в рамках национальных и международных правовых актов. Автором был сделан вывод, что в отсутствие глобального международного правового акта и единообразных национальных законов о деликтах нет системы оснований возникновения деликтных обязательств, общих правил о размерах и пределах ответственности, системы мер обеспечительного характера, принципов определения применимого права.
Ключевые слова: коллизия, проблематика, ответственность, вред, международное частное право, деликтный.
The present article deals with the problem of conflicts of laws on obligations arising out of causing harm in spite of considerable success in codification and unification of conflicts norms within the frames of national and international legal acts. The author concludes that in absence of global international legal act and uniform national laws on delicts there is no system of grounds of origin of delict obligations, general rules on the sizes and limits of responsibility, system of measures of supporting character, principles of determination of applicable law.
Key words: collision, problem, responsibility, harm, international private law, delict.
Интенсивное развитие современных международных договорных отношений, товарооборота между различными государствами, транспортных перевозок в международном сообщении, увеличение числа туристов и граждан, посещающих другие страны в деловых целях, появление и развитие новых технологий, в том числе информационных, и как следствие - увеличение количества споров о возмещении вреда, возникающих из деликтных обязательств, предопределили необходимость совершенствования коллизионного регулирования в данной области. Таким образом, проблематика коллизий законов об обязательствах, возникающих вследствие причинения вреда, не теряет своей актуальности в современных условиях. И это несмотря на значительные успехи в кодификации и унификации коллизионных норм в рамках национальных и международных правовых актов. Delict - шотландский термин, в определенном смысле носящий материальный характер. Термин tort или torts английского происхождения. Кроме того, в Великобритании, например, существует несколько обозначений для правонарушений различных категорий. Действительно, следует согласиться с утверждением о том, что деликты - трудная сфера [1, p. 210]. Выбор закона в сфере деликтных обязательств приводит к установлению правопорядка, которым регулируются основания и пределы деликтной ответственности и который обычно именуют статутом деликтного обязательства. Необходимо отметить, что круг вопросов, подчиняемых этому статуту, а также границы подчинения их статуту определяются правовыми системами разных стран далеко не единообразно [2, с. 4]. Классическим началом в разрешении коллизий в сфере деликтных обязательств можно считать "закон места совершения деликта" (lex loci delicti commissi). Однако в законодательстве ряда государств, регулирующем международные частноправовые отношения, довольно часто встречаются ограничения указанного принципа. Так, согласно Федеральному закону Австрии "О международном частном праве" 1978 г. применяется правопорядок, с которым деликтное правоотношение имеет наиболее прочную связь. Закон "О международном частном праве" Германии 1999 г., Закон Турции "О международном частном праве" 1982 г., Закон Великобритании "О международном частном праве" 1995 г. и Гражданский кодекс канадской провинции Квебек 1991 г. также устанавливают возможность применения конструкции "наиболее тесная связь". При этом германское, итальянское, швейцарское законодательство и законодательство ряда других государств (в том числе и современное российское законодательство в сфере международного частного права) предусматривают еще одно ограничение принципа lex loci delicti commissi - применение права страны, гражданами которой являются стороны деликтного обязательства или на территории которого они постоянно или преимущественно проживают. Федеральный закон Швейцарии "О международном частном праве" 1987 г. также указывает на возможность применения формулы "наиболее тесная связь" в тех случаях, когда с учетом всех обстоятельств дела очевидно, что оно имеет более тесную связь с правом другого государства, а не с правом, на применение которого указывает данный закон. В середине XX в. американские юристы предложили свой подход к определению права в деликтных отношениях, основанный на оценке заинтересованности государства ("учета интереса") в применении своего или чужого правопорядка. Предложенные американской правовой наукой правила как бы "взвешивают" интересы государств при применении права того или иного государства, а также исходят из гипотезы о том, какой правопорядок был бы в наибольшей мере подорван неприменением его права. Короче говоря, это схоже с отысканием "собственного права деликта" (Proper Lak) [3, с. 507]. В целом международное частное право США можно считать ярким примером использования "гибких" коллизионных начал в регулировании деликтных обязательств. Согласно Своду законов о международном частном праве США 1971 г. возможен выбор применимого права либо по принципу lex loci delicti, либо по месту возникновения вреда, либо - по закону гражданства. Таким образом, в международном законодательстве и национальных правовых актах прослеживаются следующие варианты разрешения коллизий в сфере деликтных правоотношений с иностранным элементом: - на ранних этапах развития международного частного права закон суда (lex fori) играл доминирующую роль в разрешении вопросов деликтной ответственности: при относительной неразвитости системы международного частного права достаточно естественна тенденция суда прибегать к своему собственному праву для разрешения коллизионного вопроса [2, с. 5]; - в настоящее время основной коллизионной привязкой является "закон места совершения деликта" (lex loci delicti commissi); - наряду с lex loci delicti commissi нередко предусматривается возможность применения права страны, с которой деликтное отношение наиболее тесно связано; - в международном частном праве некоторых стран наблюдается тенденция обращения к "гибким" коллизионным началам; - международные правовые акты регулируют, устраняют коллизии посредством модификаций коллизионных правовых норм; - новшеством явилась возможность установления статута деликтного обязательства на основе соглашения сторон о применимом праве - принцип автономии воли сторон (lex voluntatis). Современные тенденции разрешения коллизий в сфере деликтных обязательств (статута деликтных обязательств) - это отказ от применения первой из вышеназванных коллизионных привязок, "закона суда" (lex fori) и, соответственно, от прецедентного права и обращение ко второй - "закону места совершения деликта" (lex loci delicti commissi); а затем движение от последней в сторону "гибких" коллизионных начал, и особенно - в сторону применения права страны, с которой отношение наиболее тесно связано. В международной практике возникают проблемы, связанные с установлением места совершения деликта. Зарубежные правовые системы прибегают к различным способам определения места, где деликт следует считать совершенным. В некоторых странах под locus delicti понимается место совершения действия, причинившего вред, в других - деликтное обязательство подчиняется праву страны, в которой наступил результат вредоносного действия. Ряд правовых систем допускает (иногда по выбору потерпевшей стороны) применение законов "места действия" или "места результата" [4, с. 8]. Во Франции национальное право применяется и в случаях причинения вреда на территории этой страны, и в случаях, когда на французской территории наступили лишь последствия причинившего вред действия (Французский гражданский кодекс). Согласно Федеральному закону "О международном частном праве" Швейцарии после наступления деликта по согласованию сторон возможно применение права страны суда. Закон места причинения вреда применяется и в том случае, если вредоносные последствия имели место в другом государстве. При этом потерпевший в данной ситуации либо сам имеет возможность выбора применимого права (Закон о международном частном праве Германии 1999 г., Закон "О реформе итальянской системы международного частного права" 1995 г.), либо в его интересах "применимым может быть признано право государства, на территории которого наступил вред" (Кодекс международного частного права Туниса 1998 г.). В ряде государств возможность применения права страны, где наступили последствия действия, причинившего вред, поставлена в зависимость от следующего условия: должен был причинитель вреда предвидеть его наступление или нет (ФЗ Швейцарии "О международном частном праве" 1987 г., Гражданский кодекс Квебека 1991 г., ГК РФ). В Российской Федерации наиболее значимым событием явилось введение в действие части третьей ГК РФ, раздел 6 (ст. ст. 1219 - 1222) которой определяет сферу действия права, подлежащего применению к обязательствам, возникающим вследствие причинения вреда. В ст. 1219 ГК РФ закреплен прежде всего принцип применения классической коллизионной привязки закона места совершения деликта (lex loci delicti commissi). Вместе с тем законодательно закреплены следующие ограничения этого принципа. Во-первых, если вред наступил в другой стране, то может быть применено право этой страны, если причинитель вреда предвидел или должен был предвидеть наступление вреда в этой стране. Во-вторых, если законы сторон деликтного обязательства, возникшего за границей, совпадают, т. е. если причинитель вреда и потерпевший являются гражданами или юридическими лицами одной и той же страны, применяется право этой страны. В-третьих, если стороны деликтного обязательства не являются гражданами одной и той же страны, но имеют место жительства в одной и той же стране, применяется право этой страны. В-четвертых, если стороны деликтного обязательства после наступления или совершения деликта договорились о применении к данному обязательству права страны суда, применяется указанное право. В-пятых, в случаях причинения вреда вследствие недостатков товара, работы или услуги, потерпевший может выбрать либо право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности продавец или изготовитель товара либо иной причинитель вреда, либо право страны, где имеет место жительства или основное место деятельности потерпевший, либо право страны, где была выполнена работа, оказана услуга, или право страны, где был приобретен товар. Международные правовые акты в данной сфере касаются лишь отдельных видов деликтных обязательств. Обязательства из причинения вреда вследствие дорожно-транспортных происшествий. Гаагская конвенция "О праве, применимом к дорожно-транспортным происшествиям" 1971 г. прежде всего предписывает применение правопорядка страны общего места жительства причинителя вреда и потерпевшего. Если стороны деликтного обязательства не имеют общей страны проживания, то применяется место совершения деликта (lex loci delicti commissi). Субсидиарно конвенция допускает применение права страны места регистрации автомобиля, что в современных условиях широкого применения аренды машин носит случайный характер [5, с. 400]. Обязательства из причинения вреда, вызванного недостатками товаров. Гаагская конвенция о праве, применимом к ответственности изготовителя, 1973 г. устанавливает, что к деликтным правоотношениям применяется право страны, в которой имеет обычное местонахождение потерпевший, если он приобрел товар в этой стране или эта же страна является местом основной деятельности изготовителя. Обязательства из причинения вреда в результате использования атомной энергии. Конвенция о гражданской ответственности в области морских перевозок ядерных материалов 1971 г., Брюссельская конвенция об ответственности операторов ядерных судов 1962 г., Парижская конвенция об ответственности перед третьими лицами в области ядерной энергии 1960 г., Венская конвенция о гражданской ответственности за ядерный ущерб 1963 г. устанавливают, что характер, форма и размер возмещения ущерба, причиненного в результате использования ядерной энергии, определяются законом компетентного суда. Последним признается суд страны, на территории которой произошел ядерный инцидент. Если же место ядерного инцидента не может быть точно определено, то юрисдикцией в отношении исков о возмещении вреда обладают суды отвечающего за установку государства ответственного оператора. Гибкость коллизионного регулирования в каждой из конвенций была достигнута не с помощью обретавшего в то время большой вес коллизионного начала: "право страны, с которой отношение наиболее тесно связано", - а посредством модификаций формализованных коллизионных норм [4, с. 10]. Региональные международно-правовые акты стран СНГ также закрепили привязку к праву страны, где имело место действие или иное обстоятельство, послужившее основанием для требования о возмещении вреда, и как ограничение этого принципа - закон общего гражданства сторон деликтного правоотношения (Минская конвенция о правовой помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным и уголовным делам 1993 г.; Соглашение о порядке разрешения споров, связанных с осуществлением хозяйственной деятельности, г. Киев, 1992 г.; Кишиневская конвенция о правовой помощи 2002 г.; Соглашение стран СНГ о взаимном признании прав на возмещение вреда, причиненного работникам увечьем, профессиональным заболеванием или иным повреждением здоровья, связанным с исполнением ими трудовых обязанностей 1994 г.). В договорах о двусторонней помощи, заключенных СССР и Россией с другими странами, закреплен общий принцип lex loci delicti commissi. Исключения допускаются в виде применения закона страны гражданства и закона страны суда. Таким образом, можно сформулировать общие черты коллизионно-правового регулирования деликтных обязательств с иностранным элементом: - возможность выбора применимого права отсутствует или в значительной степени ограничена; - основная коллизионная привязка в настоящее время lex loci delicti commissi; - для отдельных деликтных обязательств может быть применено право, наиболее тесно связанное с правоотношением. На международном уровне, как ранее было отмечено, достигнуты значительные результаты в сфере унификации коллизионного права. Международные конвенции для отдельных видов деликтных обязательств содержат унифицированные материально-правовые нормы. В 1996 г. Межпарламентской Ассамблеей государств - участников СНГ принят Рекомендательный законодательный акт для СНГ в виде модели части третьей ГК, в которую включен раздел "Международное частное право". В 2003 г. был подготовлен проект Регламента ЕС о праве, подлежащем применению к внедоговорным обязательствам. Однако этого явно недостаточно. В отсутствие глобального международного правового акта и единообразных национальных законов о деликтах нет системы оснований возникновения деликтных обязательств, общих правил о размерах и пределах ответственности, системы мер обеспечительного характера, принципов определения применимого права.
Литература
1. Francis Lyall An Introduction to British Low. Baden-Baden, 1994. 2. Банковский А. В. Деликтные обязательства в международном частном праве Российской Федерации. М.: Волтерс Клувер, 2007. 3. Международное частное право / Под ред. Г. К. Дмитриевой. М., 2009. 4. Звеков В. П. Обязательства вследствие причинения вреда в коллизионном праве. М.: Волтерс Клувер, 2007. ------------------------------------------------------------------ КонсультантПлюс: примечание. Учебник М. М. Богуславского "Международное частное право" включен в информационный банк согласно публикации - Юристъ, 2005 (издание пятое, переработанное и дополненное). ------------------------------------------------------------------ 5. Богуславский М. М. Международное частное право. М., 2009.
Название документа Вопрос: Как правильно указывать код бюджетной классификации? ("Налоги" (газета), 2010, N 45) Текст документа
Вопрос: Как правильно указывать код бюджетной классификации?
Ответ: При перечислении налогов и сборов налогоплательщики и налоговые агенты в платежном поручении в обязательном порядке помимо своих персональных данных: "ИНН" (поле 60), "КПП" (102), "Плательщик" (8), согласно Правилам указания информации, идентифицирующей: плательщика и получателя средств, в расчетных документах на перечисление налогов, сборов и иных платежей в бюджетную систему РФ; платеж, в расчетных документах на перечисление налогов и сборов и иных платежей в бюджетную систему РФ, администрируемых налоговыми органами; лицо или орган, оформившие расчетный документ на перечисление налогов, сборов и иных платежей в бюджетную систему РФ (приложения 1, 2 и 5 к Приказу Минфина России от 24.11.2004 N 106н), должны правильно заполнить более десятка полей: "ИНН" (61), "КПП" (103), "Получатель" (16), "Назначение платежа" (поля 104 - 110), показатель статуса (101). Неточное указание в этих полях информации может обернуться негативно для налогоплательщика. Хотя денежные средства и поступили в бюджетную систему РФ, однако возникшие ошибки в заполнении указанных полей не позволяют органам Федерального казначейства и налоговым органам однозначно их идентифицировать в качестве конкретного вида платежа. И это позволяет данным органам отнести их к невыясненным поступлениям. Бюджетное законодательство устанавливает для каждого налога соответствующий код бюджетной классификации (далее - КБК). Исходя из этого, налоговые органы не признают внесение средств в бюджет с неправильным указанием КБК надлежащим исполнением налоговой обязанности, так как неверное указание КБК не позволяет однозначно идентифицировать платеж как внесенный в порядке исполнения налоговой обязанности. При рассмотрении споров, связанных с неверным указанием КБК, суды исходят из того, что налоговое законодательство не ставит признание обязанности налогоплательщика (налогового агента) исполненной в зависимость от правильности указания КБК в платежном поручении (Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 12 февраля 2007 г. N А33-31524/05-Ф02-144/07-С1). ФАС Московского округа указал, что ошибку налогоплательщика в наименовании кода КБК нельзя приравнять к неисполнению или ненадлежащему исполнению обязанности по уплате налога (Постановление ФАС Московского округа от 16 мая 2006 г. N КА-А40/3976-06). В случае если платеж с ошибочным указанием КБК зачислен в тот бюджет, зачислению в который подлежит соответствующий налог, обязанность по уплате налога признается судами исполненной, а неверное указание КБК не препятствует зачислению налоговых платежей по назначению (Постановление ФАС Поволжского округа от 4 апреля 2006 г. по делу N А55-26263/05-34; Постановление ФАС Московского округа от 25 января 2007 г., 5 февраля 2007 г. N КА-А40/13856-06). Остановимся более подробно на одном из последних принятых арбитрами решений - Постановлении ФАС Поволжского округа от 15.09.2010 по делу N А55-38937/2009. ФАС Поволжского округа рассмотрел спор между организацией-плательщиком и Управлением ПФР по поводу уплаты пенсионных взносов. Конфликт был связан с тем, что при частичном погашении в 2010 г. суммы недоимки по взносам, возникшей в 2008 г., организация неправильно указала в платежном поручении КБК. Из-за этой ошибки Фонд счел взносы за спорный период неуплаченными, и Управление обратилось в арбитражный суд с требованием о взыскании непогашенной недоимки. Суды первой и апелляционной инстанций отказали в удовлетворении требований Фонда на том основании, что факт неправильного указания КБК не свидетельствует о неисполнении обязанности по уплате взносов. Оспаривая это решение, Управление ссылалось на п. 4 ч. 6 ст. 18 Федерального закона от 24.07.2009 N 212-ФЗ. Согласно этой норме обязанность по уплате не считается исполненной, если плательщик неправильно указал, в частности, КБК и это повлекло неперечисление средств в соответствующий бюджет. Суд кассационной инстанции с такой аргументацией не согласился - в том числе потому, что средства фактически поступили на счет ПФР. По мнению ФАС, Управлению не удалось оспорить факт поступления платежа. Кроме того, хотя Законом N 212-ФЗ и не установлен порядок уточнения платежа при неверном указании КБК, в ст. 160.1 Бюджетного кодекса указано, что администратор доходов бюджета должен принимать решение о зачете (уточнении) платежей в различные бюджеты и представлять соответствующее уведомление в орган Федерального казначейства. Поэтому ПФР как администратор пенсионных взносов с 2010 г. обладает полномочиями по уточнению платежа, несмотря на то что это прямо не предусмотрено Законом N 212-ФЗ. Таким образом, существующая арбитражная практика не признает неверное указание КБК основанием для признания за налогоплательщиком недоимки, доначисления ему пеней и штрафа в случае зачисления налога в соответствующий бюджет.
О. А.Плыкина Адвокат
Название документа