Кредит и кризис (гражданско-правовой аспект формирования безопасности бизнеса в условиях кризиса)
(Парсамян Т. Х.) ("Административное право", 2010, N 4) Текст документаКРЕДИТ И КРИЗИС (ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВОЙ АСПЕКТ ФОРМИРОВАНИЯ БЕЗОПАСНОСТИ БИЗНЕСА В УСЛОВИЯХ КРИЗИСА)
Т. Х. ПАРСАМЯН
Тиран Хоренович Парсамян, юрист ООО "Внешгенаудит".
В современных условиях предпринимательская деятельность представляет собой совокупность договорных отношений, которые в некотором смысле обслуживают друг друга. Предпринимательская деятельность в первую очередь основана на отношениях, опосредуемых договором займа, с другой стороны, на договорных отношениях, по которым предприниматель принимает на себя обязательства по изготовлению или поставке определенного продукта. Колебания конъюнктуры рынка влияют на способность участников оборота продолжать договорные отношения в условиях, отличных от тех, при которых они формировались. Любые колебания или изменения условий, при которых происходит исполнение обязательств, возникших в рамках второго вида договоров, незамедлительно отражаются на своевременности и полноте выполнения обязательств, возникших на основе договора займа. Иначе говоря, предприниматели стремятся расторгнуть договоры, дальнейшее исполнение которых становится для них убыточным. Подобное стечение обстоятельств особенно характерно для тех случаев, когда серьезные изменения происходят в экономической обстановке всей страны, и тем более если речь идет об изменениях, затронувших мировую экономику. Данная ситуация повторялась неоднократно и сегодня, к сожалению, становится в некотором роде типичной. Достаточно вспомнить валютный кризис, поразивший экономику в конце 90-х. Как правило, возникновение рассмотренных выше обстоятельств, как показывает анализ судебно-арбитражной практики соответствующих периодов, порождает необходимость использования гражданско-правовых конструкций, позволяющих изменить или прекратить обязательства, условия которых были согласованы при экономических обстоятельствах, существенно отличных от текущих, либо избежать ответственности за их неисполнение. Как показывает анализ судебной практики за последние два года, основным правовым инструментом, используемым при подаче исков против банков-кредиторов об изменении условий полученных кредитов, стала статья 451 ГК РФ. В соответствии с положениями пункта 1 "существенное изменение обстоятельств, из которых стороны исходили при заключении договора, является основанием для его изменения или расторжения, если иное не предусмотрено договором или не вытекает из его существа. Изменение обстоятельств признается существенным, когда они изменились настолько, что, если бы стороны могли это разумно предвидеть, договор вообще не был бы ими заключен или был бы заключен на значительно отличающихся условиях". В качестве фактического основания представляются последствия финансового кризиса. Такое основание использовалось, в частности, в исковых заявлениях ОАО "Компания "Главмосстрой" к ОАО "Альфабанк", ОАО "Амурский судостроительный завод" к Сбербанку (речь шла также о продлении сроков погашения кредитов). Однако Арбитражный суд города Москвы не удовлетворил указанные исковые заявления. Подобный подход в судебной практике сформировался еще с конца 90-х гг. Положения статьи 451 ГК РФ были востребованы и в период имевшего место в тот момент валютного кризиса. Обобщая правовые позиции судов за период двух экономических кризисов, можно отметить, что основаниями для изменения или прекращения договорных отношений не являются: - банкротство одной из сторон или их контрагентов; - неисполнение обязательств контрагентами; - изменение курсов валют (в том числе изменение курса доллара США в августе 1998 года); - признание недействительными сделок, связанных со спорным договором. Следует отметить, что развитию подобной тенденции способствует в первую очередь жесткий характер самой статьи 451 ГК РФ. Так, пункт 2 рассматриваемой статьи дает суду право изменить условия договора по требованию одной из сторон при одновременном наличии четырех условий: 1) в момент заключения договора стороны исходили из того, что такого изменения обстоятельств не произойдет; 2) изменение обстоятельств вызвано причинами, которые заинтересованная сторона не могла преодолеть после их возникновения при той степени заботливости и осмотрительности, какая от нее требовалась по характеру договора и условиям оборота; 3) исполнение договора без изменения его условий настолько нарушило бы соответствующее ему соотношение имущественных интересов сторон и повлекло бы для заинтересованной стороны такой ущерб, что она в значительной степени лишилась бы того, на что была вправе рассчитывать при заключении договора; 4) из обычаев делового оборота или существа договора не вытекает, что риск изменения обстоятельств несет заинтересованная сторона. То есть истцу придется доказывать одновременное наличие всех четырех оснований. Далее пунктом 4 рассматриваемой статьи предусмотрено дополнительное ограничение для изменения договора в связи с существенным изменением обстоятельств по решению суда. Установлено, что изменение договора допускается судом в исключительных случаях, когда его расторжение противоречит общественным интересам либо повлечет для сторон ущерб, значительно превышающий затраты, необходимые для исполнения договора на измененных судом условиях. Можно сделать вывод, что изменение судом на основе норм статьи 451 ГК РФ условий договоров, исполнению которых препятствуют последствия финансового кризиса, исходя из буквального толкования статьи 451 ГК РФ, было бы обоснованным. При заключении договора, в том числе кредитного, займа, лизинга и т. п., стороны исходят из действующей конъюнктуры рынка, спроса на продукцию, курсов валюты, в которой выражены обязательства, то есть тех обстоятельств, изменение которых произошло в период финансового кризиса. В ряде случаев эти изменения соответствуют обязательному критерию существенности, предусмотренному статьей 451 ГК РФ: обстоятельства изменились настолько, что, если бы стороны могли это разумно предвидеть, договор вообще не был бы ими заключен или был бы заключен на значительно отличающихся условиях. Например, при заключении крупным производителем продукции в начале 2008 года (при наличии высокого спроса и расширяющегося рынка сбыта) договора в евро на открытие кредитной линии в целях приобретения производственного оборудования у иностранных поставщиков ни он сам, ни банк-кредитор не могли предвидеть, в том числе на основе исследований рынка и прогнозов изменения валютных курсов, резкого падения спроса на продукцию в конце 2008 - начале 2009 года. В подобной ситуации находятся многие предприятия сферы строительства, машиностроения, металлургии. Сторонники невозможности применения статьи 451 ГК РФ в связи с финансовым кризисом ссылаются в том числе на то, что риск изменения таких обстоятельств при заключении кредитного договора несет заемщик. Аналогичная позиция изложена в ряде судебных актов. Оценивая обстоятельства, связанные с последствиями финансового кризиса, на предмет их соответствия четырем условиям удовлетворения иска по статье 451 ГК РФ, можно отметить, что им соответствует совокупность последствий финансового кризиса, в том числе непрогнозируемое снижение спроса на продукцию или услуги, изменение курса валют. В вышеупомянутом примере о заключении договора на открытие кредитной линии в евро в целях приобретения производственного оборудования явно прослеживается наличие таких условий: 1) в момент заключения договора стороны исходили из того, что спрос на продукцию производителя не упадет столь резко в течение года одновременно с ростом валютного курса; 2) произошедшие изменения производитель не может преодолеть до стабилизации ситуации на рынке; 3) исполнение договора на имеющихся условиях нанесет стороне заемщика значительный ущерб, который приведет к лишению ее оборотных средств для продолжения хозяйственной деятельности; 4) из обычаев делового оборота и из договора не вытекает, что риск изменения обстоятельств несет заемщик. Кроме того, если речь идет о наличии исключительных оснований для изменения договора, например в части увеличения срока возврата кредита и уменьшения штрафных санкций, то нужно отметить, что расторжение договора и необходимость возврата вследствие этого всей суммы кредита в данном случае повлекут ущерб, значительно превышающий затраты, необходимые для исполнения договора на измененных судом условиях. Такими затратами для заемщика могут стать суммы новых кредитов по повышенным ставкам либо суммы затрат на реализацию по сниженным ценам имеющихся активов в целях единовременного возврата суммы кредита. Следует отметить также, что рассматриваемая нами статья 451 ГК РФ является отражением доктрины clausula rebus sic stantibus (оговорка о неизменности обстоятельств), известной иностранным правопорядкам и мировой торговой практике (например, статьи 6.2.1 - 6.2.3 Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА, статья 6:111 Принципов Европейского договорного права, § 313 ГГУ). Изменившиеся обстоятельства охватывают, прежде всего, случаи нарушения эквивалентности взаимных предоставлений. Так, существенное изменение конъюнктуры рынка, введение дополнительных налогов (пошлин) либо резкое падение стоимости валюты могут внести явный дисбаланс между договорными обязательствами сторон. Категория изменившихся обстоятельств включает также случаи отпадения цели договора для одной или обеих сторон (например, аренды помещений для определенной профессиональной деятельности, осуществление которой оказывается впоследствии невозможным из-за введенного запрета). Во всех указанных ситуациях неуклонное исполнение договорных обязательств для одной из сторон явилось бы чрезвычайно обременительным и привело бы к последствиям, не совместимым с правом и справедливостью. Стороны могут достичь соглашения о приведении договора в соответствие с существенно изменившимися обстоятельствами или о его прекращении. Если же стороны не пришли к подобному соглашению, заинтересованная сторона вправе потребовать по суду изменения (расторжения) договора <1>. -------------------------------- <1> См.: Абрамова Е. Н., Аверченко Н. Н., Байгушева Ю. В. (и др.) Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. Часть первая: Учеб.-практич. комментарий / Под ред. А. П. Сергеева. М.: Проспект, 2010; Правовая система "Гарант-2010".
Бремя доказывания существенности изменения обстоятельств лежит на стороне, заявившей соответствующие требования. Следует отметить, что доказывание наличия всей совокупности указанных условий является достаточно затруднительным, а потому случаи удовлетворения судами подобных требований единичны. Несмотря на это, представляется, что судебное расторжение и изменение договоров по причинам, связанным с финансовым кризисом, теоретически возможно. Законные основания для неприменения статьи 451 ГК РФ к договорам займа, кредита, лизинга и другим договорам, исполнение которых в настоящее время для компаний наиболее затруднено, отсутствуют. Однако, как указывалось в начале статьи, на сегодняшний день судебная практика свидетельствует об обратном. Анализ судебной практики за период двух экономических кризисов свидетельствует о том, что основные последствия экономического кризиса, с которыми столкнулись предприниматели, не рассматриваются судом как обстоятельства, предусмотренные статьей 451 ГК РФ. Кроме того, несмотря на ухудшение финансового положения большинства компаний, далеко не во всех случаях имеются необходимые основания для изменения или прекращения договорных обязательств, предусмотренные статьей 451 ГК РФ. Поэтому даже в случае признания российскими судами последствий финансового кризиса в качестве оснований для пересмотра существующих договоров положительные судебные решения по искам данной категории не станут массовым явлением. Следует указать и на опасения, высказываемые представителями банков и судьями относительно возможного злоупотребления должниками правом на изменение договора, которые основаны на складывающейся в настоящее время практике противодействия должниками взысканию долгов путем предъявления многочисленных исков к кредитору. В то же время необходимо учитывать, что иски об изменении и расторжении договоров не влекут процессуальных препятствий в рассмотрении дел о взыскании задолженности по кредитным договорам при неисполнении заемщиком своих обязательств. Если говорить о защите от злоупотребления правами, то ее основой у кредиторов является, помимо прочего, статья 10 ГК РФ, предоставляющая суду возможность отказа лицу в защите даже того права, которое у него имеется, при наличии оснований считать, что он таким правом злоупотребляет. Применительно к рассматриваемой категории споров это относится к случаям, когда иски об изменении договоров подаются в качестве встречных действий со стороны должников после длительного периода неисполнения своих обязательств. Ввиду этого, оптимальным выходом, на наш взгляд, представляется использование более гибкого характера положений пункта 1 статьи 451 ГК РФ, который позволяет сторонам обязательства самостоятельно определять понятие существенного изменения обстоятельств, из которых они исходят на стадии их заключения, и, соответственно, избежать затруднений в дальнейшем, так же как и их разрешения в судебном порядке.
Название документа Интервью: Суд по делу о разглашении информации - это сражение риторик прокурора и защитника ("Административное право", 2010, N 4) Текст документа
СУД ПО ДЕЛУ О РАЗГЛАШЕНИИ ИНФОРМАЦИИ - ЭТО СРАЖЕНИЕ РИТОРИК ПРОКУРОРА И ЗАЩИТНИКА
С. БАРТАШЕВИЧ
Станислав Барташевич, ведущий консультант по информационной безопасности компании Leta IT-company.
Что должна сделать компания, чтобы быть уверенной, что ее коммерческие тайны надежно защищены? - Прежде всего, в компании должен быть установлен режим коммерческой тайны, без этого любые действия против лиц, разгласивших информацию или незаконно пользующихся ею, достаточно бессмысленны, а если нет риска санкции за нарушение права, то нет и защиты права. Должен быть определен перечень сведений, относящихся к коммерческой тайне, определены уровень допуска и степень ответственности каждой должности в компании, проведены технические и организационные мероприятия по защите информации. Когда все эти работы выполнены и при желании компании зафиксированы аттестатом соответствия по информационной безопасности со стороны ФСТЭК, можно говорить о том, что компания сделала все возможное для защиты информации и в случае ее утечки возможно проведение эффективного расследования. Подчеркну, что мало ввести режим коммерческой тайны, его нужно регулярно актуализировать, обновлять перечень сведений, относимых к коммерческой тайне, инструктировать персонал. На практике же часто получается так: компания формально вводит режим коммерческой тайны, пишет три документа и считает, что она защищена законом, что в случае утечки информации можно немедленно подать в суд на инсайдера либо на укравшую информацию компанию, конкурента. Это самонадеянно.
Что важнее, технические средства защиты информации или инструктивная работа с персоналом компании? - Важно следить за правильным балансом организационных и технических мер. И нужно понимать, что ни те ни другие сами по себе не являются панацеей. Как показывает практика, любое техническое решение можно обойти. Любое указание можно забыть или проигнорировать. Расскажу историю из своей старой практики. Девушка принесла на работу домашний ноутбук и попросила системного администратора компании переставить на нем операционную систему. Администратор подключил ноутбук к корпоративной сети, скачал дистрибутивы, все установил и наладил, отдал девушке. Девушка увидела, что ноутбук зарегистрирован в корпоративной сети и загрузила на него массу рабочей информации, с самыми благими намерениями, конечно, чтобы можно было работать дома. А потом потеряла ноутбук... Это ситуация, в которой ни техника, ни инструкции не защитили компанию от халатности персонала. К счастью, информация с утерянного ноутбука не попала в руки заинтересованных лиц. Вскрылась эта история случайно, к обоим сотрудникам были применены дисциплинарные наказания.
Как должно быть зафиксировано обязательство сотрудников сохранять коммерческую тайну? - Обычно это обязательство фиксируется в трудовом договоре и должностной инструкции. Я бы настоятельно рекомендовал всем компаниям заключать с работниками отдельное обязательство о неразглашении информации, полученной во время работы в компании, на срок до 5 лет с момента увольнения. Данный документ должен храниться не в архиве кадровой службы, а непосредственно в службе безопасности. Во время переезда компании с одного физического адреса на другой архивы кадровых служб иногда теряются. Многие кадровики почему-то не считают обязательства о нераспространении информации серьезными документами и не слишком беспокоятся об их сохранности.
Компании становится известно, что некая отнесенная ею к коммерческой тайне информация разглашена. Не установлено, кто это сделал. Какие действия должны быть предприняты? - В рамках служебного расследования первым шагом становится создание комиссии, которая будет заниматься выяснением значимых для дела фактов. В комиссию можно включить владельца информации (представитель структурного подразделения, которому информация принадлежит), представителя службы безопасности, представителя руководства компании. Комиссия оценивает нанесенный ущерб и предпринимает действия, направленные на приостановку передачи и обработки "утекшей" информации, чтобы инсайдер не мог продолжить "слив". Это жесткий и иногда травматичный для работы компании шаг, потому что информация может быть важна для повседневной работы, но он необходим. Если есть подозрение, что информация может быть украдена внешним нарушителем, что имеются попытки взлома корпоративной сети, то необходимо отключить важные ресурсы от сетевого использования. После определения примерного круга инсайдеров или внешних нарушителей начинается изучение истории их действий на компьютере: исследование "логов", архивов почты, списков телефонных номеров, на которые звонили потенциальные нарушители. Разумеется, последнее действие может быть предпринято только в том случае, если сотрудники службы безопасности компании накоротке общаются с сотовыми операторами. Если нет, по заявлению компании к делу подключаются специалисты управления "К". Отмечу, что расследование инцидентов, связанных с разглашением коммерческой тайны, специалистами управления "К" проводится довольно поверхностно. Они прекрасные, профессиональные следователи, но часто не дотягивают до текущего уровня развития технологий. Специалисты в форензике, компьютерной криминалистике, в России уже есть, но настоящих экспертов в этой сфере пока не хватает.
Каковы судебные перспективы дел об утечке информации? - Дела по утечке информации часто проваливаются в суде. Почему? В России нет сложившейся судебной практики в этой сфере, а судьям недостает знаний и квалификации. Например, к делу может быть подшита стостраничная распечатка лога действий подозреваемого пользователя - судья ее, скорее всего, не дочитает, а если дочитает, то ничего не поймет. Плюс российское законодательство очень противоречиво. В стране работают несколько законов, регулирующих защиту информации, они не дополняют друг друга, а существуют каждый сам по себе, каждый в своей терминологии. Поэтому, с одной стороны, компаниям очень сложно построить корпоративную систему защиты информации, которая была бы эффективна и соответствовала бы нормам всех законов, с другой - грамотный адвокат всегда может развалить дело просто на терминологических противоречиях. В общем, суд по делу о разглашении информации - это сражение риторик прокурора и защитника. Кто ярче, тот и прав. Наша компания, Leta IT-company, как и многие другие профессиональные участники рынка защиты информации, принимает участие в осмыслении и формулировании норм права, в подготовке законопроектов, сглаживающих терминологическую сумятицу. Отмечу, что написанный профильными специалистами законопроект и то, что от него остается после всех инстанций, правок и согласований, - две большие разницы. Смыслы выхолащиваются, иногда утвержденный законодателем вариант в некоторой части противоречит начальному проекту.
Если я правильно Вас понял, в конечном итоге перспективы любого дела, связанного с разглашением коммерческой тайны, зависят от того, насколько успешно стороны представят свою позицию суду? - Совершенно верно. Разумеется, если дело не может быть переквалифицировано, например, в дело о мошенничестве. Приведу пример из практики. Руководитель управляющей компании ЖКХ вступил в преступный сговор с администратором информационной системы - тот "сливал" ему информацию об умерших одиноких нанимателях социального жилья. В ЗАГС и мэрию не подавалась информация об освобожденных площадях, наниматели продолжали числиться живыми, а их квартиры руководитель управляющей компании сдавал за небольшие деньги - 6 - 8 тысяч рублей в месяц за "однушку". Его навар составил порядка 3 миллионов рублей. Базы данных по нанимателям социального жилья были отнесены к коммерческой тайне, информация была защищена надлежащим образом, но администратор с попустительства руководства воровал информацию. Администратор и руководитель управляющей компании были приговорены к 4 и 6 годам заключения, но не за разглашение коммерческой тайны, а за мошенничество. Осудить на такой срок за "информационное" преступление практически невозможно. Если дело о разглашении информации не имеет судебных перспектив, то как наказать работника в рамках трудового законодательства? - Я считаю, что самое действенное наказание - это увольнение. Замечания, лишение премии не работают. С работником, разгласившим коммерческую тайну, даже если он сделал это по неосторожности, лучше расстаться. И его коллеги поймут, что с полученной на работе информацией нужно обращаться аккуратно.
Иногда на электронную почту приходят письма с припиской: "Это сообщение и вложения могут содержать конфиденциальную информацию, которая защищена от разглашения. Если Вы не являетесь получателем этого сообщения, копирование и распространение информации, представленной в электронном письме, строго запрещено...". Это работающая формулировка? Она помогает защититься от разглашения коммерческой тайны случайными получателями? - Эту формулировку придумали для страхования от человеческого фактора. Вы пишете письмо, вбиваете в поле адреса первые буквы названия ящика, выпадает список контактов - в спешке щелкнуть мышкой не по тому адресу проще простого. Судебное производство по фактам разглашения какой-либо случайно полученной информации возбуждается крайне редко, это единичные, уникальные ситуации. Как правило, все заканчивается досудебным урегулированием спора. Бывали случаи, что разгласивший случайно полученную информацию выплачивал потерпевшей стороне денежное возмещение.
Во многих трудовых договорах содержится пункт, запрещающий работнику разглашать размер его зарплаты. Насколько это законно? - Вполне законно. Но я обращу ваше внимание на то, что к коммерческой тайне не может быть отнесена задолженность работодателя по выплате заработной платы. Если работодатель не считает нужным платить зарплату вовремя, работники могут игнорировать этот пункт трудового договора.
Название документа "Обзор практики рассмотрения федеральными арбитражными судами округов споров, связанных с неосновательным обогащением (третий квартал 2010 года)" (Карасева С. Ю.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2010) Текст документа
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
ОБЗОР ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ФЕДЕРАЛЬНЫМИ АРБИТРАЖНЫМИ СУДАМИ ОКРУГОВ СПОРОВ, СВЯЗАННЫХ С НЕОСНОВАТЕЛЬНЫМ ОБОГАЩЕНИЕМ (ТРЕТИЙ КВАРТАЛ 2010 ГОДА)
Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 29 ноября 2010 года
С. Ю. КАРАСЕВА
1. Суд отказал во взыскании неосновательного обогащения, поскольку затраты, связанные с неотделимыми улучшениями имущества, подлежат возмещению лицу, их осуществившему, если работы проведены и затраты понесены с согласия законного владельца имущества (Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 30.09.2010 по делу N А43-1860/2010).
ОАО АКБ "Банк Москвы" обратилось с иском к ЗАО "ДЛ-Лота Парус" о взыскании 710149,09 руб. неосновательного обогащения, 132864 руб. штрафа и 33000 руб. убытков. Иск основан на ст. ст. 15, 314, 429 и 1102 ГК РФ и мотивирован тем, что незаключение основного договора аренды в установленный предварительным договором срок по вине ответчика является основанием для взыскания с него штрафа, убытков и затрат на произведенные истцом ремонтно-отделочные работы. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, взысканы штраф и убытки, во взыскании неосновательного обогащения отказано. Сославшись на п. 1 ст. 429 ГК РФ и условия предварительного договора, суд установил вину в незаключении основного договора аренды, что является основанием для применения договорной ответственности и возмещения убытков. Отказывая во взыскании неосновательного обогащения в виде возврата потерпевшему стоимости неотделимых улучшений недвижимого имущества, суд по аналогии закона применил ст. 623 ГК РФ. По мнению банка, ст. 623 ГК РФ применима только к договорным отношениям, а в отсутствие таковых в отношении приобретателя применяются нормы о неосновательном обогащении. ЗАО "ДЛ-Лота Парус" (арендодатель) и банк (арендатор) 27.08.2008 заключили предварительный договор аренды, предметом которого является помещение площадью не менее 58, но не более 64 кв. м, расположенное в здании. По условиям договора арендодатель гарантирует обеспечить регистрацию права собственности на нежилое отдельно стоящее здание, в котором располагается предполагаемое к аренде нежилое помещение. Контрагенты обязались заключить основной договор аренды в течение 10 календарных дней с момента регистрации права собственности арендодателя на здание, но не позднее 12 месяцев с момента заключения предварительного договора. Стороны оговорили, что в случае уклонения и (или) отказа одной из сторон от заключения основного договора уклоняющаяся (отказавшаяся) сторона уплачивает другой стороне штраф в размере 10% от стоимости годовой арендной платы, а также возмещает ей все документально обоснованные расходы, затраты, издержки, понесенные по причине незаключения основного договора, в срок не позднее 10 банковских дней с момента фактического отказа и (или) уклонения от заключения основного договора. Отказом от заключения основного договора признается письменный отказ от предложения в заключении основного договора либо уклонение одной из сторон от заключения основного договора более чем на 30 дней. В установленный предварительным договором срок основной договор не был заключен в связи с отсутствием документов, подтверждающих право собственности арендодателя на помещение. В соответствии с п. 1 ст. 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных ст. 1109 ГК РФ. Согласно ст. 1108 ГК РФ при возвращении неосновательно полученного или сбереженного имущества или возмещении его стоимости приобретатель вправе требовать от потерпевшего возмещения понесенных необходимых затрат на содержание и сохранение имущества. Суды установили, что произведенные истцом ремонтные работы являются неотделимыми улучшениями помещения. Взыскание стоимости улучшений имущества нормами гл. 60 ГК РФ не урегулировано. Правила, изложенные в п. п. 2 и 3 ст. 623 ГК РФ, соответствуют существу рассматриваемых кондикционных отношений и ведут к справедливому решению создавшейся ситуации, поэтому суд, руководствуясь ст. 6 ГК РФ, применил к отношениям сторон положения ст. 623 ГК РФ. В силу данной нормы права затраты, связанные с неотделимыми улучшениями, подлежат возмещению лицу, их осуществившему, если работы проведены и затраты понесены с согласия законного владельца имущества. Иное толкование норм о неосновательном обогащении в случае предъявления иска о взыскании стоимости неотделимых улучшений противоречило бы ст. 209 ГК РФ об исключительном праве собственника вещи определять ее судьбу, в том числе и производить ее улучшения. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.
2. Суд взыскал неосновательное обогащение за пользование помещениями с учреждения, а при недостаточности средств - с субъекта РФ, поскольку собственником учреждения на момент рассмотрения спора являлась область, в связи с чем она несет субсидиарную ответственность по обязательствам учреждения (Постановление ФАС Волго-Вятского округа от 17.09.2010 по делу N А43-40469/2009).
ОАО "Международная олимпийская академия Спорта" обратилось с иском к государственному образовательному учреждению дополнительного образования детей "Специализированная детско-юношеская спортивная школа олимпийского резерва по самбо" (ГОУ ДОД "СДЮСШОРЦ"), администрации муниципального района и Департаменту по развитию спорта о взыскании 3992604 руб. неосновательного обогащения за пользование спортивным залом гостиницы и помещениями школы самбо; при недостаточности средств у основного ответчика взыскать с муниципального образования за счет казны муниципального района, с субъекта РФ - Нижегородской области за счет казны области. В качестве субсидиарных ответчиков к участию в деле привлечены муниципальное образование "Кстовский муниципальный район" в лице Комитета по физической культуре и спорту и Нижегородская область в лице Департамента по развитию спорта. Комитет и Департамент привлечены в качестве органов, в лицах которых выступают ответчики (муниципальное образование "Кстовский муниципальный район" и Нижегородская область), поскольку из пояснений участвующих в деле лиц, положений об указанных органах, а также из Сводного реестра главных распорядителей Кстовского муниципального района на 2010 год и Ведомственной структуры расходов областного бюджета на 2010 год следует, что Комитет и Департамент являются главными распорядителями бюджетных средств для подведомственных учреждений. Иск основан на ст. ст. 399, 424, 1102, 1103, 1105 ГК РФ и мотивирован тем, что ГОУ ДОД "СДЮСШОР" использовало помещения школы олимпийского резерва по самбо сверх установленного договором времени, в результате чего ответчик неосновательно обогатился за счет истца. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, иск удовлетворен в части взыскания неосновательного обогащения с ГОУ ДОД "СДЮСШОР", а при недостаточности средств - с Нижегородской области как собственника учреждения; во взыскании в субсидиарном порядке с муниципального образования отказано. Руководствуясь ст. 209, п. 2 ст. 1105 ГК РФ, суд пришел к выводу о доказанности факта неосновательного сбережения ГОУ ДОД "СДЮСШОР" денежных средств, подлежащих уплате собственнику помещения с сентября по декабрь 2007 года. Истец считает, что суд необоснованно отклонил довод Департамента о том, что в спорный период собственником школы самбо являлось муниципальное образование и все долги МОУ ДОД КДЮСШ по самбо должна погашать администрация. Кроме того, согласно бухгалтерскому балансу МОУ ДОД КДЮСШ по самбо по состоянию на 01.01.2008 кредиторская задолженность по долговым обязательствам у школы отсутствовала. Школа самбо передана из муниципальной собственности в государственную собственность области без долговых обязательств. Истец является собственником нежилого здания школы самбо площадью 5009,4 кв. м и нежилого отдельно стоящего здания-гостиницы "Самбо" на 200 мест площадью 5352,1 кв. м, что подтверждается свидетельствами о государственной регистрации права от 13.08.2007. Истец (арендодатель) и МОУ ДОД КДЮСШ (арендатор) заключили договор аренды от 13.08.2007 нежилых помещений площадью 2041,67 кв. м в здании школы самбо и помещения площадью 382,5 кв. м в здании - гостинице на 200 мест. Помещения переданы арендатору по акту приема-передачи от 13.08.2007. Договор вступает в силу с 13.08.2007 и действует по 31.12.2007. В договоре указано, что передаваемые в аренду помещения используются арендатором для организации учебно-тренировочной работы в соответствии с согласованным сторонами графиком (приложение N 4). Из графика занятости залов ОАО "Международная олимпийская академия Спорта" следует, что количество часов пользования помещениями здания школы самбо составляет 225 часов в месяц и залом N 3 здания - гостиницы на 200 мест - 225 часов в месяц. Общество считает, что МОУ ДОД КДЮСШ с 01.09.2007 по 31.12.2007 без законных на то оснований использовало спорные помещения, в связи чем неосновательно обогатилось за его счет. Суд пришел к выводу, что подтвержден факт неосновательного сбережения ГОУ ДОД "СДЮСШОР" денежных средств за пользование помещениями истца в заявленный период. Согласно абз. 4 п. 2 ст. 120 ГК РФ учреждение отвечает по своим обязательствам находящимися в его распоряжении денежными средствами. При их недостаточности субсидиарную ответственность по обязательствам несет собственник его имущества. В п. 7 Постановления Пленума ВАС РФ от 22.06.2006 N 21 "О некоторых вопросах практики рассмотрения арбитражными судами споров с участием государственных и муниципальных учреждений, связанных с применением ст. 120 ГК РФ" разъяснено, что при определении надлежащего ответчика, несущего субсидиарную ответственность по обязательствам учреждения, судам следует исходить из того, что согласно п. 2 ст. 120 ГК РФ такую ответственность несет собственник имущества учреждения, то есть Российская Федерация, субъект РФ, муниципальное образование соответственно. При этом, удовлетворяя требование о привлечении собственника к субсидиарной ответственности по долгам учреждения, суду в резолютивной части решения следует указать, что соответствующий долг учреждения взыскивается с Российской Федерации, субъекта РФ, муниципального образования соответственно, а не с органов, выступающих от имени публично-правовых образований. Собственником ГОУ ДОД "СДЮСШОР" на момент рассмотрения спора являлся субъект РФ - Нижегородская область, в связи с чем субсидиарную ответственность по обязательствам ГОУ ДОД "СДЮСШОР" несет именно область. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.
3. Суд удовлетворил иск о взыскании неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами, установив, что истец перечислил ответчику денежные средства за приобретение векселя, который не был ему передан, и отклонил довод ответчика о том, что спорный платеж был принят в счет оплаты векселя, переданного по указанию истца другому лицу, так как такое указание отсутствовало (Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 30.09.2010 N А78-502/2010).
Индивидуальный предприниматель Ш. обратилась с иском к ООО "Тантал" о взыскании 1000000 руб. неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами. Решением суда иск удовлетворен. Апелляционный суд решение оставил без изменения. В обоснование иска Ш. указала, что 05.07.2007 платежным поручением перечислила ответчику денежные средства в сумме 1000000 руб., указав назначение платежа "оплата за приобретение простого векселя серия ИЕ N 0009 от 05.07.2009". Однако договор купли-продажи векселя сторонами не заключался, вексель не передавался. Ответчик указал, что оплата по платежному поручению от 05.07.2007 была принята им в счет оплаты простого векселя серии ИЕ N 0065 от 05.07.2007, который по указанию истца был оформлен и передан М. по акту приема-передачи от 05.07.2007. М. пояснил, что вексель за Ш. от ООО "Тантал" не получал, поскольку у него самостоятельные инвестиционные и заемные отношения с ООО "Тантал" и расчеты за вексель N 0065 произвел самостоятельно по приходному кассовому ордеру от 05.07.2007. Суд исходил из того, что денежные средства были получены ответчиком без предусмотренных законом или сделкой оснований, истребуемая сумма является неосновательным обогащением ответчика за счет истца. Исходя из п. 1 ст. 1102 и п. 2 ст. 1105 ГК РФ в предмет доказывания по делам о взыскании неосновательного обогащения должно быть включено наличие (отсутствие) обязательственных правоотношений между сторонами и получение (сбережение) ответчиком денежных средств или использование ответчиком имущества, принадлежащего истцу, без внесения соответствующей платы. Истец платежным поручением N 580 перечислил ответчику денежные средства в сумме 1000000 руб. за приобретение простого векселя. Поскольку ответчик вексель истцу не передал, эта сумма удерживается ответчиком без правовых оснований и является неосновательным обогащением. На эту сумму в соответствии со ст. 395 ГК РФ подлежат начислению проценты за пользование чужими средствами с того времени, когда приобретатель узнал или должен был узнать о неосновательности получения или сбережения денежных средств (п. 2 ст. 1107 ГК РФ). При взыскании долга в судебном порядке суд может удовлетворить требования кредитора исходя из учетной ставки банковского процента на день предъявления иска или на день вынесения решения. Эти правила применяются, если иной размер процентов не установлен законом или договором. Поскольку ответчик не произвел возврат перечисленной денежной суммы, требование истца о взыскании процентов удовлетворено. Довод ответчика о том, что спорный платеж был принят в счет оплаты векселя серии ИЕ N 0065 от 05.07.2007, который по указанию истца был оформлен и передан М., отклонен, поскольку такое указание отсутствовало. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.
4. Суд удовлетворил иск о взыскании неосновательного обогащения, поскольку истец доказал факт пользования ответчиком в спорный период принадлежащей истцу автостоянкой и размер неосновательного обогащения, произведенный истцом на основании заключения эксперта об определении рыночной величины арендной платы в месяц по данной автостоянке (Постановление ФАС Восточно-Сибирского округа от 18.08.2010 N А78-6979/2009).
ОАО "РЖД" обратилось с иском к индивидуальному предпринимателю В. о взыскании 1146639,71 руб. неосновательного обогащения. Решением суда иск удовлетворен. По мнению ответчика, суд необоснованно отклонил ходатайство о проведении экспертизы по определению стоимости арендной платы одного квадратного метра площади спорного объекта недвижимости; он считает, что истцом не доказан факт пользования ответчиком в спорный период автостоянкой, принадлежащей истцу, и размер неосновательного обогащения. Истец требует взыскать сумму неосновательного обогащения, образовавшегося вследствие использования ответчиком без каких-либо правовых оснований в период с 16.07.2008 по 13.10.2009 принадлежащей истцу автостоянки площадью 3860,3 кв. м. В качестве доказательств им представлены акт приема-передачи здания (сооружения), свидетельства о государственной регистрации права от 26.03.2004 и от 22.07.2009, выписка из техпаспорта на автостоянку на спортивном комплексе, справка МРИ ФНС от 28.01.2010, письмо ответчика в адрес истца от 04.12.2009. Удовлетворение иска на основании ст. ст. 1102 и 1105 ГК РФ возможно при доказанности совокупности фактов, подтверждающих неосновательное приобретение или сбережение ответчиком имущества за счет истца. Суд пришел к выводу о доказанности истцом права собственности на автостоянку и факта пользования ею ответчиком без каких-либо правовых оснований, а также доказанности размера неосновательного обогащения ответчика. Довод ответчика о том, что в указанный период он не пользовался спорным объектом, что на данном земельном участке расположен гараж, принадлежащий ответчику на праве собственности, который он использовал под автостоянку, суд отклонил. Право собственности В. зарегистрировано на пристройку - гараж общей площадью 350,30 кв. м, что подтверждается свидетельством от 20.06.2005. Доказательств использования им в спорный период принадлежащего ему гаража для размещения автостоянки ответчиком не представлено. Решением арбитражного суда от 09.09.2009 по другому делу установлено, что В. пользовался автостоянкой, принадлежащей ОАО "РЖД" на праве собственности. Доказательств освобождения автостоянки, принадлежащей истцу, после принятия арбитражным судом решения по делу ответчик не представил. С письмом о принятии автостоянки он обратился к истцу 04.12.2009, то есть за пределами спорного периода. Согласно справке МРИ ФНС от 28.01.2010, В. предоставлял налоговую отчетность по ЕНВД по осуществлению предпринимательской деятельности на автостоянке в период с 16.07.2008 по 13.10.2009. В данном документе отсутствуют сведения об использовании им под автостоянку принадлежащего ему гаража. Поэтому довод о недоказанности истцом факта пользования спорной автостоянкой подлежит отклонению. Расчет платы за пользование автостоянкой произведен истцом на основании заключения эксперта об определении рыночной величины арендной платы в месяц по данной автостоянке; заключение дано в апреле 2009 года, оно не содержит указаний на то, что размер арендной платы определен за период, являвшийся предметом рассмотрения по другому делу (16.04.2007 - 15.07.2008), в связи с чем суд не видит препятствий для его применения судом при определении размера неосновательного обогащения по данному делу за период с 16.07.2008 по 13.10.2009. Доказательств, подтверждающих иной размер платы за пользование спорной автостоянкой, ответчиком не представлено. При таких обстоятельствах его доводы о том, что эксперту надлежало произвести определение размера арендной платы за спорный период, отклонен. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции без изменения.
5. Суд отказал в иске о взыскании неосновательного обогащения, установив, что спорные денежные средства истцу не принадлежали, поскольку являлись целевыми бюджетными средствами (Постановление ФАС Дальневосточного округа от 20.08.2010 N Ф03-5340/2010).
МУП "Жилсервис" обратилось с иском к ГУП "Облкоммунсервис" о взыскании 13484092,84 руб. неосновательного обогащения. Иск обоснован тем, что в результате признания недействительным соглашения о переводе долга денежные средства, перечисленные истцом во исполнение данного соглашения ответчику, подлежат взысканию с него на основании ст. ст. 1102, 1103 ГК РФ. В качестве второго ответчика привлечено МУП "Служба заказчика". Истец уточнил исковые требования и просил взыскать с ГУП "Облкоммунсервис" 6091792,84 руб. собственных средств истца, перечисленных ответчику в счет исполнения соглашения о переводе долга. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, иск удовлетворен частично. С ГУП "Облкоммунсервис" взыскано 6091792,84 руб. неосновательного обогащения, в остальной части иска, а также в иске к МУП "Служба заказчика" отказано. ФАС округа судебные акты отменил и направил дело на новое рассмотрение. При новом рассмотрении истец увеличил размер иска и просил взыскать с ответчика 7600405,56 руб. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в иске отказано в связи с тем, что денежные средства, перечисленные ответчику, истцу не принадлежали, являлись бюджетными целевыми средствами, поэтому нет оснований для их взыскания с ответчика на основании ст. ст. 1102, 1103 ГК РФ. 29.05.2006 между администрацией района (доверитель-1), МУП "Служба заказчика" (доверитель-2) и ГУП "Облкоммунсервис" (поверенный) заключен договор поручения, по условиям которого поверенный обязался за счет средств и от имени доверителя-1 и доверителя-2 осуществлять в первой половине отопительного периода 2006 - 2007 годов централизованные поставки топлива (уголь, мазут). 25.01.2007 между МУП "Служба заказчика" (прежний должник) и МУП "Жилсервис" (преемник) заключено соглашение о переводе долга по договору поручения от 29.05.2006, по которому преемник обязался осуществить вместо прежнего должника оплату кредитору (ГУП "Облкоммунсервис") поставленного угля и оплату вознаграждения в общей сумме 13484092,84 руб. Решением арбитражного суда от 03.10.2008 соглашение о переводе долга признано недействительным и применены последствия недействительности ничтожной сделки в виде восстановления задолженности МУП "Служба заказчика" перед ГУП "Облкоммунсервис" в сумме 13484092,84 руб. Согласно ст. 1103 ГК РФ правила, предусмотренные гл. 60 ГК РФ, подлежат применению также к требованиям о возврате исполненного по недействительной сделке. Суды установили, что фактически все денежные средства перечислялись истцом в адрес ГУП "Облкоммунсервис" в счет исполнения договора поручения от 29.05.2006 за поставленное им топливо. При этом установлено, что уплаченные истцом по платежному поручению от 16.03.2007 в сумме 5460733 руб., платежному поручению от 12.04.2007 в сумме 1931567 руб. денежные средства, поступившие от администрации района, фактически являлись бюджетными средствами, направленными на софинансирование муниципальной программы "Реформирование и модернизация жилищно-коммунального хозяйства Бурейского района на 2003 - 2010 годы" в части заготовки топлива из областного бюджета для расчетов за топливо. Суды пришли к выводу, что указанные денежные средства истцу не принадлежали, а также об отсутствии в связи с этим неосновательного обогащения ответчика за счет истца. Доводы истца о несогласии с выводами судов о невозможности применения реституции по договору перевода долга от 25.01.2007 к ГУП "Облкоммунсервис" противоречат обстоятельствам дела и закону, поскольку ГУП не являлось стороной данной сделки. Довод истца о принадлежности МУП "Жилсервис" бюджетных денежных средств, перечисленных ГУП "Облкоммунсервис", подлежит отклонению, поскольку указанные денежные средства являлись целевыми бюджетными средствами, направленными для расчетов за топливо фактически в рамках обязательства администрации по договору поручения от 29.05.2006. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.
6. Суд отказал во взыскании неосновательного обогащения, поскольку взыскание неосновательного обогащения как последствие недействительной (ничтожной) сделки может применяться судом при условии обращения с иском о недействительности (ничтожности) сделки, а истец с таким требованием не обращался (Постановление ФАС Дальневосточного округа от 22.07.2010 N Ф03-4582/2010).
ООО "Юридическая компания "СэР" обратилось с иском к ОАО Коммерческий банк "Уссури" о расторжении договора уступки права требования и взыскании 594524,25 руб. Решением суда иск удовлетворен. Апелляционный суд решение в части удовлетворения иска о расторжении договора отменил, в этой части в иске отказал; в остальной части решение оставил без изменения. 14.04.2005 между банком и Б. заключен кредитный договор, по условиям которого банк предоставляет заемщику кредит в сумме 2000000 руб. с условием выплаты процентов. Срок погашения кредита установлен 15.04.2008. 30.11.2006 между банком (кредитор) и истцом (правоприобретатель) заключен договор уступки требования, согласно которому кредитор обязуется уступить правоприобретателю право требования к Б. по взысканию задолженности на общую сумму 1567472,55 руб. В соответствии с условиями договора общая сумма предполагаемых к перечислению правоприобретателем по настоящему договору платежей за уступку права требования составляет 1567472,55 руб. Первый платеж в сумме 594524,25 руб. должен быть произведен в течение 5 рабочих дней со дня подписания договора, а оставшуюся сумму платежей - в течение 180 дней с момента подписания договора. Договором предусмотрено, что кредитор при его подписании передает правоприобретателю правоустанавливающие документы, связанные с уступкой переданных прав требования, вытекающих из данного договора, а также обеспечивает правоприобретателя полной и своевременной информацией, имеющей значение для осуществления требования. Платежным поручением от 30.11.2006 истец перечислил банку 594524,25 руб. Однако банк в нарушение договора не представил ему никаких сведений и документов. Суд первой инстанции исходил из того, что ответчиком существенно нарушены условия договора в части представления документов, на основании ст. 1103 ГК РФ с ответчика взыскано неосновательное обогащение в сумме 594524,25 руб. Апелляционный суд пришел к выводу, что договор от 30.11.2006 является недействительным, поскольку ответчик передал истцу несуществующее право требования. При этом суд сослался на решение районного суда от 07.07.2006, которым с Б. и ООО "Востокстройинвест" в пользу банка взыскано солидарно 2112902,88 руб. путем обращения взыскания на заложенное Б. имущественное право требования - право долевого участия в строительстве трехкомнатной квартиры в строящемся жилом доме. Это решение вступило в законную силу 18.07.2006. Таким образом, на момент заключения договора право требования к Б. о взыскании задолженности не существовало. В соответствии с п. 1 ст. 382 ГК РФ право (требование), принадлежащее кредитору на основании обязательства, может быть передано им другому лицу по сделке (уступка требования) или перейти к другому лицу на основании закона. По смыслу данной нормы может быть передано существующее право требования. Постановление апелляционного суда в этой части законно и обоснованно. Вместе с тем нельзя согласиться с выводом апелляционного суда о взыскании с банка неосновательного обогащения, поскольку по смыслу ст. ст. 166, 1103 ГК РФ взыскание неосновательного обогащения как последствие недействительной (ничтожной) сделки может применяться судом при условии обращения с иском о недействительности (ничтожности) сделки. С таким требованием истец не обращался. В силу п. 1 ст. 1102 ГК РФ лицо, которое без установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований приобрело или сберегло имущество (приобретатель) за счет другого лица (потерпевшего), обязано возвратить последнему неосновательно приобретенное или сбереженное имущество (неосновательное обогащение), за исключением случаев, предусмотренных ст. 1109 ГК РФ. Согласно ст. 1103 ГК РФ, поскольку иное не установлено ГК РФ, другими законами или иными правовыми актами и не вытекает из существа соответствующих отношений, правила, предусмотренные данной главой, подлежат применению также к требованию о возврате исполненного по недействительной сделке. Так как истец не обращался в суд с иском о признании спорного договора недействительным, апелляционный суд не вправе был применить последствия недействительности сделки. Довод банка о том, что денежные средства во исполнение кредитного договора на счет банка не поступили, отклонен, поскольку на момент заключения договора от 30.11.2006 имелось вступившее в законную силу решение суда об обращении взыскания на заложенное Б. имущественное право требования. ФАС округа отменил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции в части взыскания неосновательного обогащения, в этой части в иске отказал; в остальном постановление апелляционной инстанции оставил без изменения.
7. Суд взыскал неустойку по госконтракту участия в долевом строительстве, неосновательное обогащение и проценты за пользование чужими денежными средствами, придя к выводу, что ответчик неправомерно удерживает денежные средства в размере разницы между стоимостью окончательной и первоначальной площади квартир без предоставления встречного эквивалентного исполнения (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 28.09.2010 по делу N А81-3954/2009).
Управление ФСИН обратилось с иском к некоммерческой организации "Фонд жилья и ипотеки Приуральского района" о взыскании договорной неустойки в сумме 4259845,09 руб. в связи с просрочкой срока выполнения строительных работ по госконтракту участия в долевом строительстве, неосновательного обогащения в виде разницы между первоначальной и окончательной стоимостью квартир по контракту в сумме 1275520 руб., процентов за пользование чужими денежными средствами в сумме 207909,75 руб. Решением суда иск удовлетворен частично: взыскана договорная неустойка в сумме 2129922,55 руб., в остальной части иска отказано. Апелляционный суд решение изменил, взыскав договорную неустойку в сумме 2129922,55 руб., 1275520 руб. неосновательного обогащения, 207909,75 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами; в остальной части иска отказал. Ответчик ссылается на то, что истец ошибочно заявил иск о взыскании неосновательного обогащения, поскольку отношения сторон обусловлены наличием госконтракта. По его мнению, истец намеренно отказывается от помещений общего пользования, что противоречит госконтракту, ч. 1 ст. 36 ЖК РФ и ФЗ от 30.12.2004 N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты РФ". Настаивает на обоснованности вывода суда первой инстанции о том, что без вспомогательных помещений здания не могут быть построены и использованы, расходы по их строительству должны возмещать дольщики. Эти расходы подлежат исчислению при определении стоимости 1 кв. м строительства. 23.04.2007 между фондом (застройщик) и УФСИН (заказчик) заключен госконтракт участия в долевом строительстве, в соответствии с которым застройщик обязался в предусмотренный договором срок своими силами и с привлечением других лиц построить многоквартирные дома и после получения разрешения на ввод их в эксплуатацию передать объект долевого строительства государственному заказчику, а государственный заказчик обязался уплатить обусловленную договором цену и принять объект долевого строительства при наличии разрешения на ввод в эксплуатацию многоквартирных домов. Характеристика объекта долевого строительства согласована сторонами в приложении N 1 к договору. Срок передачи застройщиком объекта долевого строительства государственному заказчику - 25.12.2007. Законченные строительством квартиры во исполнение госконтракта переданы застройщиком государственному заказчику по акту приема-передачи от 29.01.2009. В связи с нарушением застройщиком срока передачи объекта долевого строительства заказчик начислил ему неустойку за период с 26.12.2007 по 28.01.2009, предъявленную к взысканию в судебном порядке. Требование истца о взыскании неосновательного обогащения обусловлено разницей между первоначальной и окончательной стоимостью квартир по контракту в сумме 1275520 руб. Суд исходил из доказанности несвоевременного исполнения ответчиком обязательств по строительству домов. Вместе с тем, руководствуясь ст. 333 ГК РФ, суд первой инстанции пришел к выводу о наличии оснований для снижения размера неустойки до 2129922,55 руб. Кроме того, установив фактическое выполнение работ на сумму, превышающую согласованную сторонами по условиям контракта (27039926 руб.), суд пришел к выводу об отсутствии неосновательного обогащения на стороне ответчика. Апелляционный суд исходил из того, что ответчик неправомерно удерживает денежные средства в размере разницы между стоимостью окончательной и первоначальной площади квартир без предоставления встречного эквивалентного исполнения. Руководствуясь п. 4.1 ст. 9 ФЗ от 21.07.2005 N 94-ФЗ "О размещении заказов на поставки товаров, выполнение работ, оказание услуг для государственных и муниципальных нужд", апелляционный суд указал, что цена государственного или муниципального контракта является твердой и не может изменяться в ходе его исполнения. Согласно контракту и приложению N 1 к нему размер денежных средств для строительства объекта долевого строительства определяется расчетным путем исходя из согласованной сторонами стоимости 1 кв. м площади квартир и площади квартир, подлежащих передаче госзаказчику в соответствии с условиями контракта. Ответчик должен был передать истцу квартиры в жилых домах общей площадью 768,06 кв. м, в связи с чем сумма, подлежащая уплате заказчиком для строительства объекта долевого строительства, на момент заключения контракта составила 24577920 руб. Эта сумма была перечислена ответчику в счет исполнения им обязательств по контракту. По акту приема-передачи застройщик передал заказчику квартиры общей площадью 728,2 кв. м. Установив, что ответчик передал истцу квартиры меньшей площадью, чем предусмотрено контрактом, апелляционный суд, руководствуясь ст. 1102 ГК РФ, пришел к выводу о наличии у него неосновательного обогащения в сумме 1275520 руб., составляющей денежные средства, превышающие стоимость общей площади переданных истцу квартир. Также обоснованны требования истца о взыскании процентов за пользование чужими денежными средствами, начисленных на сумму неосновательного обогащения. Суд кассационной инстанции считает несостоятельными доводы ответчика о том, что при определении стоимости 1 кв. м строительства также должны быть учтены расходы на строительство мест общего пользования. Как указал суд апелляционной инстанции, при согласовании сторонами стоимости 1 кв. м общей приведенной площади квартир стоимость строительных работ по обустройству ответчиком мест общего пользования учтена. ФАС округа оставил постановление апелляционной инстанции без изменения.
8. Суд отказал во взыскании неосновательного обогащения в связи с предъявлением требования к ненадлежащему ответчику, установив, что в данном случае неосновательно обогатившимся за счет истца является лицо, фактически получившее являющиеся предметом спора денежные средства (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 05.08.2010 по делу N А46-20659/2009).
ООО "ДугласРиволи" обратилось с иском к индивидуальному предпринимателю Ф. о взыскании 1469928 руб. неосновательного обогащения. Решением суда в иске отказано. Апелляционный суд решение отменил, иск удовлетворил. 19.05.2008 между ООО "Компания "Консалт-Инвест" (сторона 1) и ООО "ДугласРиволи" (сторона 2) заключен предварительный договор, в соответствии с которым стороны договорились заключить договор аренды двух встроенных нежилых помещений, расположенных на первом этаже жилого дома площадью 122,5 кв. м и 110,6 кв. м, для использования под магазин; помещения находятся в управлении стороны 1 на основании агентских договоров от 29.02.2008. По условиям предварительного договора сторона 1 гарантировала стороне 2 исключительное право заключения договора аренды помещений после расторжения действующего договора аренды от 30.10.2003, действие которого заканчивается 31.10.2008. Согласно предварительному договору в течение 5 банковских дней с момента его подписания сторона 2 передает стороне 1 в качестве гарантийного депозита денежные средства в размере трехмесячной арендной платы, указанной в договоре аренды этих помещений. В случае незаключения договора аренды сторона 1 возвращает ООО "ДугласРиволи" денежные средства в размере внесенного гарантийного депозита в течение 5 банковских дней с момента выставления соответствующего письменного требования стороной 2. Во исполнение условий предварительного договора ООО "ДугласРиволи" платежным поручением от 26.05.2008 оплачен ООО "Компания "Консалт-Инвест" гарантийный депозит в сумме 2797200 руб. Согласованная ООО "Компания "Консалт-Инвест" и ООО "ДугласРиволи" в предварительном договоре редакция договора аренды сторонами не была подписана в указанный в предварительном договоре срок (01.11.2008). ООО "ДугласРиволи" ссылается на то, что обязательства сторон, установленные предварительным договором, прекратились, а основной договор аренды так и не был заключен, в связи с чем отсутствуют основания удерживать денежные средства в сумме 1469928 руб. (гарантийный депозит за помещение площадью 122,5 кв. м, принадлежащее Ф.). Суд первой инстанции исходил из того, что неосновательное обогащение возможно требовать только от лица, которое фактически его получило, и, поскольку в спорные правоотношения с истцом вступило ООО "Компания "Консалт-Инвест", которое приняло денежные средства от ООО "ДугласРиволи" в качестве гарантийного депозита по договору, и по предварительному договору все права и обязанности возникают именно у ООО "Компания "Консалт-Инвест", а не у Ф., то есть Ф. является ненадлежащим ответчиком по данному делу. Суд апелляционной инстанции сослался на ст. 1005 ГК РФ и агентский договор от 29.02.2008, в соответствии с которым агент ООО "Компания "Консалт-Инвест" выполняет порученные ему по данному договору действия от имени и за счет принципала Ф., и пришел к выводу, что стороной предварительного договора от 19.05.2008 является непосредственно принципал - Ф., в связи с чем права и обязанности по этому договору возникли у Ф. и претензии по возврату гарантийной денежной суммы обоснованно предъявлены Ф., а не ООО "Компания "Консалт-Инвест", поскольку оно юридически не могло являться стороной предварительного договора, так как действовало от имени и в интересах ответчика. Суд указал, что обязанность возвратить гарантийный депозит лежит на Ф. В соответствии с п. 1 ст. 429 ГК РФ по предварительному договору стороны обязуются заключить в будущем договор о передаче имущества, выполнении работ или оказании услуг (основной договор) на условиях, предусмотренных предварительным договором. Суд первой инстанции пришел к выводу, что из содержания предварительного договора следует, что все права и обязанности по нему со стороны 1 возникают у ООО "Компания "Консалт-Инвест". Суд апелляционной инстанции пришел к выводу, что стороной по предварительному договору является Ф., поскольку в соответствии с агентским договором агент (ООО "Компания "Консалт-Инвест") выполнял порученные ему по данному договору действия от имени и за счет принципала. Суд кассационной инстанции считает обоснованными выводы суда первой инстанции в этой части. При этом суд исходит из того, что из буквального толкования условий предварительного договора следует, что ООО "Компания "Консалт-Инвест" действовало по нему от своего имени, а не от имени Ф., поскольку указание в данном договоре на то, что ООО "Компания "Консалт-Инвест" действует по нему не как самостоятельное лицо, а от имени ответчика, отсутствует. В связи с этим из условий предварительного договора следует, что стороной по нему является ООО "Компания "Консалт-Инвест", выступающее как самостоятельный участник сделки, в управлении которого находится принадлежащее ответчику имущество. Правила гл. 60 ГК РФ применяются независимо от того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли. Применив п. 1 ст. 1102 и п. 2 ст. 1102 ГК РФ к спорным правоотношениям, суд первой инстанции обоснованно указал на то, что в данном случае неосновательно обогатившимся за счет истца лицом является лицо, фактически получившее являющиеся предметом спора денежные средства, то есть ООО "Компания "Консалт-Инвест", в связи с чем именно оно является надлежащим ответчиком по делу. Поскольку Ф. является ненадлежащим ответчиком, суд в иске отказал. ФАС округа отменил постановление апелляционной инстанции, оставив в силе решение суда первой инстанции.
9. Суд отказал во взыскании неосновательного обогащения и убытков, поскольку договор, по условиям которого истец обязался предоставить ответчику земельный участок для строительства, а ответчик должен был предоставить истцу помещения, был признан незаключенным в части третьей очереди строительства, в связи с чем у ответчика не возникло обязательств по передаче истцу спорных объектов (Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 22.07.2010 по делу N А75-12677/2009).
Индивидуальный предприниматель Н. обратился с иском к ОАО "Обьгаз" о взыскании 68634902,77 руб. неосновательного обогащения и 30000 руб. убытков, понесенных в связи с проведением независимой оценки размера неосновательного обогащения. Иск мотивирован незаключенностью договора в части третьей очереди строительства, по условиям которого ответчик обязался предоставить после окончания строительства третьей очереди административно-жилого комплекса квартиры и помещения цокольного этажа, передачей ответчиком объектов недвижимости третьему лицу, вследствие чего ответчик неосновательно обогатился в виде сбережения за счет истца стоимости этих объектов. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в иске отказано. Суд исходил из того, что решением по другому делу спорный договор признан незаключенным в части третьей очереди строительства, в связи с чем у ответчика не возникло предусмотренных договором обязательств по передаче квартир. У истца отсутствуют основания считать стоимость квартир неосновательным обогащением, поскольку они не могли принадлежать истцу в силу незаключенности договора. Доказательств размера неосновательного обогащения, рассчитанного за пользование земельным участком, истцом не представлено. Истец избрал ненадлежащий способ защиты права. Также суд пришел к выводу о пропуске истцом срока исковой давности. 22.08.1997 между Н. и ОАО "Ханты-Мансийскгаз" подписан договор, по условиям которого Н. обязался предоставить ОАО "Ханты-Мансийскгаз" земельный участок для строительства административно-жилого комплекса, а ОАО "Ханты-Мансийскгаз" - предоставить Н. в этом комплексе жилые и нежилые помещения в соответствии с перечнем, указанным в договоре. Впоследствии путем слияния ОАО "Ханты-Мансийскгаз" и ОАО "Акционерная компания "Обьгаз" было создано ОАО "Обьгаз", являющееся правопреемником реорганизованных лиц. Согласно договору, квалифицированному арбитражным судом при рассмотрении другого дела как договор простого товарищества, стороны пришли к соглашению, что Н. дает ОАО "Ханты-Мансийскгаз" разрешение на строительство жилого многоквартирного дома на участке, выделенном Н. администрацией муниципального образования под застройку. Во исполнение договора Н. обязался предоставить ОАО "Ханты-Мансийскгаз" акт выбора земельного участка и постановление главы администрации об утверждении акта выбора, оформить в администрации документы по временному (на период строительства административно-жилого комплекса) отводу участка ОАО "Ханты-Мансийскгаз" и предоставить ему постановление главы администрации о временном отводе, оформить иные документы и совершить действия, необходимые для оформления документов на участок, в дальнейшем предназначенный для обслуживания административно-жилого комплекса. ОАО "Ханты-Мансийскгаз" должно было построить на участке административно-жилой комплекс. После окончания строительства ОАО "Ханты-Мансийскгаз" обязалось передать Н. квартиры в первой очереди, во второй и в третьей очереди. В третьей очереди оно обязалось передать 5 двухкомнатных квартир, 3 трехкомнатные квартиры и помещения цокольного этажа площадью 257 кв. м. Решением по другому делу установлено, что истец исполнил обязательства по договору от 22.08.1997, предоставив ответчику арендованный земельный участок под строительство. Встречные обязательства по договору в части передачи имущества по первой и второй очереди строительства ответчиком также исполнены. Спора между сторонами относительно исполнения первой и второй очереди строительства не имеется. Судебными актами арбитражного и районного судов договор от 22.08.1997 признан незаключенным в части обязательств третьей очереди строительства. Суд установил, что стороны не согласовали помещения, подлежащие передаче истцу, площадь квартир, их расположение, иные сведения, позволяющие идентифицировать эти объекты. Дополнительное соглашение от 11.06.2001 к договору, идентифицирующее подлежащие передаче квартиры третьей очереди строительства, подписано от имени ОАО "Обьгаз" лицом, не имеющим полномочий. В соответствии со ст. 69 АПК РФ обстоятельства, установленные по данным делам, имеют для настоящего дела преюдициальное значение и не подлежат доказыванию вновь. Ссылаясь на признание в судебном порядке договора от 22.08.1997 незаключенным в части третьей очереди строительства и неисполнение ответчиком обязательств о предоставлении после окончания строительства в третьей очереди квартир и помещения цокольного этажа, Н. обратился с иском о взыскании неосновательного обогащения. По смыслу п. 1 ст. 1102 и п. 1 ст. 1105 ГК РФ истец по требованию о взыскании неосновательного обогащения должен доказать факт получения (сбережения) ответчиком имущества за счет истца; отсутствие для этого установленных законом, иными правовыми актами или сделкой оснований; размер неосновательного обогащения. Кассационная инстанция считает ошибочным вывод суда о пропуске истцом срока исковой давности. Суд исходил из того, что предприниматель, являясь товарищем по договору от 22.08.1997 и получив надлежащее исполнение по обязательствам первой и второй очереди строительства, должен был узнать о нарушении своего права с момента утверждения постановлением главы муниципального образования от 27.12.2004 акта приемки законченного строительством третьей очереди объекта. Между тем при определении начала течения срока исковой давности суд неправильно применил положения гл. 12 ГК РФ. В силу п. 1 ст. 200 ГК РФ течение срока исковой давности следует исчислять со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права. Истец обратился с требованием о взыскании неосновательного обогащения в связи с незаключенностью договора. До принятия решений районным и арбитражным судами истец не знал о том, что дополнительное соглашение к договору, идентифицирующее подлежащие передаче квартиры третьей очереди, является незаключенным. Таким образом, по правилам ст. 200 ГК РФ срок исковой давности по заявленному требованию должен исчисляться с момента вступления в законную силу судебных актов о признании договора незаключенным, а не с момента утверждения постановлением главы муниципального образования от 27.12.2004 акта приемки законченного строительством третьей очереди объекта, на что необоснованно указал суд. Однако это не привело к принятию неправильного решения. Суд обоснованно исходил из того, что в связи с признанием договора от 22.08.1997 незаключенным в части третьей очереди строительства у ответчика не возникло предусмотренных договором обязательств по передаче истцу имущества в третьей очереди строительства. В связи с этим требования о взыскании с ответчика в качестве неосновательного обогащения рыночной стоимости квартир и помещений цокольного этажа являются необоснованными. Суд отметил, что ответчик пользовался земельным участком, предоставленным в аренду истцу для строительства. Следовательно, неосновательное обогащение могло возникнуть на стороне ответчика за счет использования участка (ст. 1105 ГК РФ). Соответствующий расчет неосновательного обогащения истец не представил. Учитывая заявленные требования, а также то, что истец настаивал на неосновательном обогащении в размере стоимости квартир и нежилого помещения, о чем им было заявлено и в кассационной инстанции, суд правильно отказал в иске. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.
10. Суд удовлетворил иск о взыскании неосновательного обогащения, отклонив довод ответчика о зачете спорной суммы, поскольку для проведения зачета необходима бесспорность предъявляемых к зачету требований на момент заявления о зачете, а в отношении неоднородных и не являющихся бесспорными требований зачет невозможен (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 24.09.2010 по делу N А56-21044/2009).
ОАО "Птицефабрика Калужская" обратилось с иском о взыскании с ООО "Константа П" 258242,57 руб. неосновательно приобретенных денежных средств. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, иск удовлетворен. Ответчик указывает, что им был произведен зачет на сумму 258242,57 руб. в связи с тем, что с истца в его пользу подлежат взысканию пени в размере 238242,57 руб. (исчисленные на дату окончательного расчета по уплате основного долга), а также расходы ответчика по оплате услуг представителя по другому делу в размере 20000 руб. В соответствии с решением арбитражного суда от 01.10.2008 с ОАО "Птицефабрика Калужская" в пользу ООО "Константа П" взыскано 2864465,11 руб., в том числе 2342750 руб. основного долга по договору поставки от 06.11.2007, 468 327,45 руб. неустойки и расходы по оплате госпошлины в сумме 53387,66 руб. Судами установлено, что в период с 17.11.2008 по 24.11.2008 с расчетного счета ОАО "Птицефабрика Калужская" были списаны денежные средства в размере 2864465,11 руб. в порядке исполнительного производства. Платежными поручениями от 24.09.2008, от 25.09.2008, от 30.09.2009, от 09.10.2009, от 15.10.2008, от 17.10.2008, от 22.10.2008, от 24.10.2008, от 31.10.2008, от 17.11.2008 и от 11.11.2008 птицефабрика в добровольном порядке перечислила ООО "Константа П" 1542750 руб. в счет денежных средств, подлежащих взысканию по решению суда. Затем ООО "Константа П" возвратило птицефабрике денежные средства лишь в части суммы 1284507,43 руб. ОАО "Птицефабрика Калужская" считает оставшуюся сумму в размере 258242,57 руб. излишне полученной ООО "Константа П". Суд указал, что для проведения зачета необходима бесспорность предъявляемых к зачету требований на момент заявления о зачете, а неоднородные и не являющиеся бесспорными требования не способны к зачету. В соответствии со ст. 410 ГК РФ обязательство прекращается полностью или частично зачетом встречного однородного требования, срок которого наступил либо срок которого не указан или определен моментом востребования. Для зачета достаточно заявления одной стороны. Суды отклонили довод ООО "Константа П" о зачете 258242,57 руб. на основании заявления от 25.11.2008, в обоснование которого ответчиком представлены расчет неустойки, договор об оказании юридических услуг от 20.08.2008 и платежное поручение от 20.11.2008 об оплате услуг представителя. В случае осуществления по заявлению ответчика зачета такого требования, как уплата неустойки по договору поставки, размер подлежащей взысканию неустойки может быть оспорен истцом или уменьшен судом в соответствии со ст. 333 ГК РФ. Встречный иск о взыскании неустойки ответчиком не предъявлен, в связи с чем требование о неустойке в данном случае судом не оценивается. Зачет в отношении судебных расходов на оплату услуг представителя также невозможен, поскольку правомерность требования о взыскании судебных издержек устанавливается судом в порядке, предусмотренном ст. ст. 110 и 112 АПК РФ. Таким образом, правильным является вывод судов о том, что необходимые условия для проведения зачета предъявленных ответчиком требований отсутствуют. Суды пришли к выводу, что ОАО "Птицефабрика Калужская" обосновало требование о взыскании с ООО "Константа П" суммы неосновательного обогащения по праву и по размеру. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.
11. Суд отказал во взыскании неосновательного обогащения за пользование земельным участком, поскольку неосновательное обогащение возникает при фактическом использовании имущества без законных на то оснований, а ответчик в спорный период не являлся фактическим пользователем участка, хотя имел для этого предусмотренные законом основания (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 21.09.2010 по делу N А56-51880/2009).
ЗАО "Опытный завод механизированной переработки бытовых отходов" (завод) обратилось с иском к Санкт-Петербургскому ГУП "Завод по механизированной переработке бытовых отходов" о взыскании 3595864,86 руб. неосновательного обогащения за пользование земельным участком и 764092,75 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, в иске отказано. Завод и Комитет по управлению городским имуществом 01.09.1997 заключили договор аренды имущественного комплекса опытного завода по механизированной переработке бытовых отходов. Для использования имущественного комплекса КУГИ предоставил заводу по договору от 05.02.2001 в аренду до 31.03.2009 земельный участок площадью 183145 кв. м. Распоряжениями от 19.10.2005 и от 24.01.2006 КУГИ передал ГУП в хозяйственное ведение движимое и недвижимое имущество, находившееся в аренде у завода на основании договора от 01.09.1997. Право хозяйственного ведения ГУП на объекты недвижимости зарегистрировано в ЕГРП 16.12.2005. В уведомлении от 21.08.2006 КУГИ сообщил заводу о расторжении договора аренды от 01.09.1997 в одностороннем порядке в связи с неисполнением арендатором обязательств по осуществлению реконструкции предоставленного в аренду по данному договору имущественного комплекса в предусмотренные сроки. В порядке ст. 452 ГК РФ КУГИ 19.12.2006 направил заводу предложение заключить соглашение о расторжении договора аренды земельного участка от 05.02.2001. Однако завод не согласился его подписать. Данный договор расторгнут по иску КУГИ решением арбитражного суда от 29.11.2007. Арбитражный суд решением от 27.08.2008 взыскал с завода в пользу КУГИ 1027389,96 руб. задолженности по арендной плате за период с 01.10.2007 по 17.03.2008 и 174142,61 руб. пеней по договору аренды земельного участка. Завод ссылается на то, что он уплатил за аренду земельного участка, в том числе и на основании решения от 27.08.2008, в то время как участок с 04.07.2006 перешел в фактическое пользование ГУП. Суды отказали в иске, посчитав необоснованным довод истца, являвшегося арендатором спорного участка до момента вступления в законную силу решения суда о расторжении договора аренды участка (01.04.2008), о том, что ГУП фактически пользовалось этим участком и тем самым обогатилось за счет истца. Суды пришли к выводу, что внесение заводом арендных платежей по договору аренды не может являться неосновательным обогащением ГУП, а вопрос о том, кто фактически пользовался участком, рассматривался судами по иску КУГИ о взыскании с завода арендной платы. Судами установлено, что пользование заводом земельным участком, предоставленным для эксплуатации имущественного комплекса, осуществлялось на основании договора аренды от 05.02.2001, которым предусмотрена обязанность вносить арендные платежи. Расторжение этого договора осуществлено в судебном порядке по иску арендодателя. Также по иску КУГИ с завода взыскана арендная плата по дату расторжения договора. Решением арбитражного суда от 19.03.2007 удовлетворен иск ГУП об истребовании у завода объектов недвижимости, расположенных на указанном участке. Судом установлено, что у завода в фактическом владении находятся объекты, которые закреплены на праве хозяйственного ведения за ГУП, и что завод отказывается передать их по соответствующему акту законному владельцу. Согласно ч. 2 ст. 69 АПК РФ обстоятельства, установленные вступившим в законную силу судебным актом арбитражного суда по ранее рассмотренному делу, не доказываются вновь при рассмотрении арбитражным судом другого дела, в котором участвуют те же лица. Поскольку неосновательное обогащение возникает при фактическом использовании имущества без законных на то оснований, то с учетом обстоятельств, установленных судами по другим делам, суды обоснованно указали, что ГУП в спорный период не являлось фактическим пользователем земельного участка, хотя имело для этого предусмотренные законом основания. Суды пришли к выводу об отсутствии оснований для взыскания с него неосновательного обогащения и процентов за пользование чужими денежными средствами по правилам гл. 60 ГК РФ. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.
12. Суд признал предварительный договор незаключенным и взыскал неосновательное обогащение, поскольку срок предварительного договора был определен указанием на событие - момент государственной регистрации права собственности, что не свидетельствует о том, что срок заключения основного договора сторонами согласован, в связи с этим денежные средства, перечисленные истцом в качестве обеспечительного платежа по предварительному договору, являются неосновательным обогащением ответчика (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 20.09.2010 по делу N А56-29400/2009).
ЗАО "Изумрудный город" обратилось с иском к ООО "ЛЭК - компания N 1" о признании незаключенным предварительного договора, взыскании 1282085 руб. неосновательного обогащения и 195632,09 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами. Решением суда, оставленным без изменения апелляционным судом, иск удовлетворен частично: взыскано 1201230 руб. неосновательного обогащения и 99868,95 руб. процентов; в остальной части иска отказано. По мнению ответчика, суды неправильно применили нормы ч. 4 ст. 429 и ст. 190 ГК РФ и сделали необоснованный вывод о том, что сторонами не согласован срок заключения основного договора. ООО "ЛЭК - компания N 1" (продавец) в лице ООО "Г. С.К." и ЗАО "Изумрудный город" (покупатель) заключили предварительный договор от 10.08.2007, в соответствии с которым продавец обязался в будущем продать покупателю квартиру в строящемся жилом доме, а покупатель - купить ее на условиях и в срок, установленные договором. Стороны обязались в течение 30 дней со дня государственной регистрации права собственности продавца на квартиру заключить основной договор купли-продажи. Ответчик обязался обеспечить регистрацию своего права собственности на квартиру ориентировочно в течение 90 дней с момента получения разрешения на ввод объекта в эксплуатацию. При этом указанный срок может быть изменен в зависимости от задержки получения разрешения на ввод объекта в эксплуатацию. Основные характеристики квартиры, являющейся предметом основного договора, указаны в п. 1.1 предварительного договора. Истец ссылается на несоответствие п. 1.1 предварительного договора нормам ГК РФ и несогласованность условия о предмете основного договора. Суд сделал вывод о том, что предварительный договор прекращен в соответствии с ч. 6 ст. 429 ГК РФ, в связи с чем перечисленные ответчику денежные средства в размере стоимости квартиры должны быть возвращены истцу как неосновательное обогащение. В силу п. 4 ст. 429 ГК РФ в предварительном договоре указывается срок, в течение которого стороны обязуются заключить основной договор. Если срок в предварительном договоре не определен, основной договор подлежит заключению в течение года с момента заключения предварительного договора. Согласно ст. 190 ГК РФ установленный законом, иными правовыми актами, сделкой или назначаемый судом срок определяется календарной датой или истечением периода времени, который исчисляется годами, месяцами, неделями, днями или часами. Срок может определяться также указанием на событие, которое должно неизбежно наступить. Течение срока, определенного периодом времени, начинается на следующий день после календарной даты или наступления события, которыми определено его начало (ст. 191 ГК РФ). Согласно позиции Президиума ВАС РФ, изложенной в информационном письме от 11.01.2002 N 66 "Обзор практики разрешения споров, связанных с арендой", в силу ст. 190 ГК РФ срок может определяться указанием лишь на такое событие, которое должно неизбежно наступить, то есть не зависит от воли и действий сторон. Срок предварительного договора определен указанием на событие - момент государственной регистрации права собственности. Однако данное обстоятельство не свидетельствует о том, что срок заключения основного договора сторонами согласован, поскольку в нарушение ст. 190 ГК РФ это событие не отвечает признакам неизбежности, так как зависит от воли сторон. При таких обстоятельствах суд пришел к правильному выводу, что срок, в течение которого стороны обязались заключить основной договор, определяется в соответствии с абз. 2 п. 4 ст. 429 ГК РФ и составляет один год. В соответствии с п. 6 ст. 429 ГК РФ обязательства, предусмотренные предварительным договором, прекращаются, если до окончания срока, в который стороны должны заключить основной договор, он не будет заключен либо одна из сторон не направит другой стороне предложение заключить этот договор. Так как основной договор купли-продажи сторонами не был заключен, действие предварительного договора прекращено с 11.08.2008. С учетом п. 1 ст. 1102 ГК РФ и материалов дела, в том числе представленных платежных поручений, суд пришел к выводу, что денежные средства в размере 1201230 руб., перечисленные истцом в качестве обеспечительного платежа по предварительному договору, являются неосновательным обогащением ответчика и подлежат возврату. На основании п. 1 ст. 395 ГК РФ суд взыскал с ответчика 99868,95 руб. процентов, начисленных на сумму уплаченных истцом денежных средств за период с 11.08.2008 по 13.04.2009. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.
13. Суд удовлетворил иск о взыскании неосновательного обогащения, поскольку после расторжения договора безвозмездного пользования федеральным имуществом ответчик пользовался спорным имуществом без установленных законом или сделкой оснований и без оплаты за его использование (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 26.08.2010 по делу N А05-18949/2009).
Территориальное управление Росимущества обратилось с иском к ОАО "Архангельский речной порт" о взыскании 7735984,41 руб. неосновательного обогащения и 931391,29 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами. Решением суда иск удовлетворен частично: взыскано 8359640,10 руб. неосновательного обогащения, в остальной части иска отказано. Апелляционный суд решение изменил, взыскав 7735984,41 руб. неосновательного обогащения; в остальной части решение оставил без изменения. Ответчик указал, что Комитет по управлению госимуществом передал ему в хозяйственное ведение объекты. В последующем собственник в одностороннем порядке изменил право хозяйственного ведения на право безвозмездного пользования, что противоречит действующему законодательству. Кроме того, ответчик полагает, что истец не доказал пользование ответчиком спорным имуществом в период с 01.02.2008 по 14.09.2009. Комитет и порт заключили договор от 25.03.1993 на передачу объектов государственного имущества производственного назначения, не включаемого в уставный фонд ответчика. Согласно приложению N 9 к договору истец передал ответчику следующие объекты: набережную ПРУ, набережную 360 п. м., трансформаторную подстанцию, внутрипортовые дороги и площадки, фидерные сети и сети наружного освещения, сети ливневой и хозфекальной канализации, хозпитьевой трубопровод, ограждение причальной набережной. Это имущество является государственной собственностью и внесено 27.12.2007 в реестр государственного имущества. Срок действия договора определен сторонами до 31.12.1993. Договором установлено, что после прекращения его действия порт обязан вернуть Комитету имущество в том состоянии, в каком он его получил, с учетом нормального износа. На основании договора при отсутствии заявления одной из сторон о прекращении или изменении договора за месяц до окончания срока он считается продленным на тот же срок и на тех же условиях, какие были предусмотрены договором. При продлении договора на новый срок его условия могут быть изменены по соглашению сторон. По истечении срока действия договора порт с согласия Комитета продолжал пользоваться предоставленным ему имуществом. Управление направило ему уведомление от 30.10.2007 о прекращении действия договора и необходимости заключения договора аренды спорного имущества. Данное письмо получено ответчиком 02.11.2007. Управление ссылается на то, что договор аренды госимущества сторонами до настоящего времени не заключен, ответчик продолжает пользоваться имуществом и не перечисляет плату за его использование. Расчет неосновательного обогащения истца основан на отчетах независимого оценщика (ООО "Финансовая экспертиза"), который произвел оценку федерального имущества, находящегося в пользовании ответчика, на предмет определения рыночной величины годовой арендной платы за пользование перечисленным имуществом. На сумму неосновательного обогащения начислены проценты за пользование чужими денежными средствами. Суд первой инстанции оценил договор от 25.03.1993 как договор безвозмездного пользования федеральным имуществом, который расторгнут Управлением в установленном законом порядке. Поскольку порт пользовался спорным имуществом в заявленный период без установленных законом или сделкой оснований и без оплаты за его использование, то на его стороне возникло неосновательное обогащение за счет истца. Требование о взыскании процентов отклонено судом в связи с тем, что договор аренды между сторонами не заключен, в том числе и по вине истца, а также в связи с отсутствием состава правонарушения в действиях ответчика. Апелляционный суд указал, что суд первой инстанции вышел за рамки заявленных требований, взыскав с ответчика 8359640,10 руб. неосновательного обогащения, что не соответствует расчетам истца. Ответчик пользовался спорным имуществом в заявленный период без каких-либо правовых оснований и плату за его пользование не перечислял. Согласно п. 2 ст. 1105 ГК РФ лицо, фактически пользовавшееся чужим имуществом без намерения его приобрести, должно возместить потерпевшему то, что оно сберегло вследствие такого пользования. Формой возмещения стоимости пользования является денежная сумма, равная величине арендной платы, существовавшей в то время и в том месте, когда и где происходило пользование. Согласно расчету истца, основанному на результатах независимой оценки рыночной величины арендной платы за пользование спорным имуществом, неосновательное обогащение ответчика в заявленный период составляет 7735984,41 руб. Расчет проверен судами первой и апелляционной инстанций и признан правильным и обоснованным. ФАС округа оставил постановление апелляционной инстанции без изменения.
14. Суд отказал во взыскании с банка неосновательного обогащения, поскольку банк при списании с расчетного счета заемщика денежных средств в качестве платы за открытие кредитной линии действовал в рамках кредитного договора, в связи с чем данная сумма не является неосновательным обогащением (Постановление ФАС Северо-Западного округа от 20.08.2010 по делу N А42-10285/2009).
ООО "Юмос" обратилось с иском к Сбербанку РФ о взыскании 77000 руб. неосновательного обогащения, полученного ответчиком вследствие необоснованного списания с расчетного счета истца платы за открытие кредитной линии по договору об открытии невозобновляемой кредитной линии (со свободным режимом выборки), и 1304,72 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами. Решением суда в иске отказано. Апелляционный суд решение отменил, иск удовлетворил. Указывая, что спорная денежная сумма списана банком с расчетного счета общества на основании условий кредитного договора, соглашения от 31.08.2009, соглашения от 11.09.2009 о расторжении кредитного договора, ссылаясь на п. п. 1, 4 ст. 421 ГК РФ, ч. 1 ст. 29 ФЗ от 02.12.1990 N 395-1 "О банках и банковской деятельности", п. п. 2.2, 2.3, 2.3.2 Положения Банка России от 31.08.1998 N 54-П о порядке предоставления (размещения) кредитными организациями денежных средств и их возврата (погашения), банк считает недоказанным наличие у него неосновательного обогащения за счет истца. По условиям кредитного договора банк (кредитор) обязался на условиях платности открыть обществу (заемщик) в целях финансирования текущей деятельности невозобновляемую кредитную линию на срок до 25.02.2009 с лимитом в сумме 7700000 руб., а заемщик обязался возвратить кредитору полученный кредит и уплатить проценты за пользование кредитом и другие платежи в размере и в сроки, предусмотренные договором. Согласно договору за открытие кредитной линии заемщик уплачивает кредитору плату в размере 1% от лимита кредитной линии, указанного в договоре, что составляет 77000 руб. Плата уплачивается единовременно до первой выдачи кредита, но не позднее 11.09.2009. В соответствии с договором банк имеет право в соответствии с условиями соглашения о праве кредитора на безакцептное списание средств со счетов заемщика, заключенного между кредитором и заемщиком, в безакцептном порядке производить списание средств с расчетного(-ых) счета(-ов) заемщика у кредитора с целью погашения текущей задолженности по данному договору в дату наступления срока выполнения обязательств. Кредитор письменно информирует заемщика о факте безакцептного списания средств с его счетов. По условиям соглашения от 31.08.2009 банк имеет право в безакцептном порядке без дополнительных распоряжений общества для погашения текущей задолженности по кредитному договору, включающей сумму основного долга, сумму процентов за пользование кредитом, другие платежи, списать средства с расчетного счета клиента в дату наступления срока выполнения соответствующего обязательства. Письмом от 10.09.2009 общество обратилось к банку с предложением о расторжении кредитного договора. Между банком и обществом заключено соглашение от 11.09.2009, по условиям которого в дату подписания этого соглашения кредитор закрывает открытый 31.08.2009 заемщику лимит по договору, а заемщик вносит начисленные на дату закрытия лимита платы и комиссии и исполняет все платежные обязательства перед кредитором, предусмотренные кредитным договором, который считается расторгнутым после выполнения сторонами всех обязательств по нему. Банк 11.09.2009 в безакцептном порядке списал с расчетного счета общества денежные средства в сумме 77000 руб. в счет платы за открытие кредитной линии по кредитному договору. Письмом от 01.10.2009 общество, ссылаясь на ст. ст. 821, 1102 ГК РФ, обратилось к банку с требованием о возврате 77000 руб., необоснованно списанных им. Письмом от 13.10.2009 банк уведомил общество о безакцептном списании указанных денежных средств с его расчетного счета на основании кредитного договора. По мнению банка, им были выполнены все условия, необходимые для предоставления заемщику кредитных ресурсов, то есть кредитная линия была открыта, а плата за ее открытие взимается с заемщика вне зависимости от того, воспользовался ли он своим правом на получение кредитных средств или нет. Общество указывает, что кредит ему в период с 31.08.2009 по 11.09.2009 не выдавался, а услуга по открытию кредитной линии по кредитному договору банком соответственно не была оказана, в связи с чем безакцептное списание с расчетного счета заемщика денежных средств в размере 77000 руб. в счет платы за открытие кредитной линии является неосновательным обогащением банка. Суд первой инстанции согласился с позицией банка, указав, что банк, осуществив безакцептное списание спорных денежных средств с расчетного счета истца, действовал в рамках заключенного с ним кредитного договора, а согласно пп. 2 п. 2.2 Положения N 54-П открытием кредитной линии являются само заключение сторонами указанного договора и открытие ссудного счета заемщику. Суд пришел к выводу, что факт выдачи/получения заемщиком кредита по этому договору не имеет в данном случае правового значения. Общество указало, что ссудный счет по учету рассматриваемого кредита банком не велся, в связи с чем у него отсутствовало право на списание с расчетного счета истца платы за открытие кредитной линии. Апелляционный суд исходил из того, что кредит банком заемщику не предоставлялся, а действия по открытию и ведению ссудного счета нельзя квалифицировать как самостоятельную банковскую услугу, подлежащую отдельной оплате, в связи с чем соответствующее условие кредитного договора является недействительным и не создает никаких правовых последствий для его сторон. Суд счел, что у банка возникло неосновательное обогащение за счет общества. Проверив материалы дела, выслушав объяснения представителя банка и обсудив доводы жалобы, кассационная инстанция установила следующее. Как установлено п. 1.2 Положения N 54-П, под размещением (предоставлением) банком денежных средств понимается заключение между банком и клиентом банка договора, составленного с учетом требований ГК РФ. Согласно ст. 1 Закона N 395-1 банк передает денежные средства на условиях платности, срочности и возвратности, а клиент банка осуществляет возврат полученных денежных средств в соответствии с условиями договора. В силу п. 2.2 Положения N 54-П предоставление (размещение) банком денежных средств клиентам банка осуществляется, в частности, способом открытия кредитной линии, то есть заключением соглашения/договора, на основании которого клиент-заемщик приобретает право на получение и использование в течение обусловленного срока денежных средств, при соблюдении одного из следующих условий: а) общая сумма предоставленных клиенту-заемщику денежных средств не превышает максимального размера (лимита выдачи), определенного в соглашении/договоре; б) в период действия соглашения/договора размер единовременной задолженности клиента-заемщика не превышает установленного ему данным соглашением/договором лимита задолженности. При этом банки вправе ограничивать размер денежных средств, предоставляемых клиенту-заемщику в рамках открытой последнему кредитной линии, путем одновременного включения в соответствующее соглашение/договор обоих вышеуказанных условий, а также использования в этих целях любых иных дополнительных условий с одновременным выполнением установленных настоящим подпунктом требований. Условия и порядок открытия клиенту-заемщику кредитной линии определяются сторонами либо в специальном генеральном (рамочном) соглашении/договоре, либо непосредственно в договоре на предоставление (размещение) денежных средств. Под открытием кредитной линии следует понимать также заключение договора на предоставление денежных средств, условия которого по своему экономическому содержанию отличаются от условий договора, предусматривающего разовое (единовременное) предоставление денежных средств клиенту-заемщику. Таким образом, кредитная линия - это юридически оформленное обязательство банка (или другой кредитной организации) перед заемщиком предоставлять ему в течение определенного периода кредиты в пределах согласованного лимита. Следовательно, плата за открытие кредитной линии представляет собой плату за возможность получения денежных средств на условиях кредитной линии, независимо от того, воспользовался ли фактически заемщик предоставленной ему возможностью или нет. Как правильно установил суд первой инстанции, действующее законодательство не содержит запрета на взимание с заемщика вознаграждения за открытие кредитной линии и не предусматривает каких-либо ограничений в отношении перечня видов оказываемых банками услуг. То есть за открытие кредитной линии банк может брать с организации (клиент) плату, порядок взимания которой определяется условиями банковского договора. В соответствии с ч. 1 ст. 29 Закона N 395-1 процентные ставки по кредитам, вкладам (депозитам) и комиссионное вознаграждение по операциям устанавливаются кредитной организацией по соглашению с клиентами, если иное не предусмотрено федеральным законом. Юридические лица приобретают и осуществляют свои гражданские права своей волей и в своем интересе. Они свободны в установлении своих прав и обязанностей на основе договора и в определении любых не противоречащих законодательству условий договора (п. 2 ст. 1 ГК РФ). Статья 421 ГК РФ регламентирует принцип свободы договора, в частности, свободы определения сторонами условий, подлежащих включению в договор, который может быть ограничен лишь случаями, когда содержание соответствующего условия предписано законом или иным правовым актом (ст. 422 ГК РФ). Согласно пп. 1 п. 1 ст. 8 ГК РФ договоры являются основанием для возникновения гражданских прав и обязанностей. В соответствии со ст. 309 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований - в соответствии с обычаями делового оборота или иными обычно предъявляемыми требованиями. Таким образом, общество, заключив кредитный договор, приняло на себя обязательство по внесению банку платы за открытие кредитной линии, которая подлежит единовременному перечислению в адрес кредитора и определена в процентном соотношении от суммы договора, а не от фактически полученных заемщиком денежных средств, тем более что в рамках невозобновляемой кредитной линии два этих параметра могут не совпадать. Соглашением от 31.08.2009 банку предоставлено право безакцептного списания с расчетного счета общества денежных средств, в частности в счет погашения платы за открытие кредитной линии. При таких обстоятельствах суд первой инстанции пришел к правильному выводу, что банк при списании с расчетного счета заемщика денежных средств в размере 77000 руб. в качестве платы за открытие кредитной линии действовал в рамках кредитного договора, в связи с чем взыскиваемая сумма не является неосновательным обогащением. Апелляционный суд исходил из тождественности определений "открытие кредитной линии" и "открытие и ведение банком ссудного счета". Между тем отождествление этих правовых понятий основано на неправильном толковании норм действующего законодательства. ФАС округа отменил постановление апелляционной инстанции, оставив в силе решение суда первой инстанции.
15. Суд взыскал неосновательное обогащение за пользование земельным участком, установив, что ответчик не оформил право аренды, при этом суд применил при расчете коэффициент кратности, относящийся к землям для производственных баз и складов материального обеспечения, вместо коэффициента для земель под административными зданиями и офисами, поскольку приобретенная ответчиком недвижимость является складом готовой продукции (Постановление ФАС Северо-Кавказского округа от 27.09.2010 по делу N А53-15307/2009).
Департамент имущественно-земельных отношений обратился с иском к ООО "Мультиспорт" о взыскании неосновательного обогащения за пользование земельным участком в сумме 210976,53 руб. и процентов за пользование чужими денежными средствами в сумме 118968,79 руб. Иск обоснован тем, что по договору купли-продажи ответчик приобрел часть нежилого помещения. Договор аренды земельного участка оформлен не был, платежи за пользование участком общество не осуществляло, что привело к возникновению на его стороне неосновательного обогащения. Решением суда иск удовлетворен. Апелляционный суд решение изменил, взыскав 31490,20 руб. неосновательного обогащения и 16923,16 руб. процентов, сочтя неправомерным применение при расчете неосновательного обогащения коэффициента кратности (Ккр) 10,0, учитывающего вид использования земель. Этот коэффициент в соответствии с Положением о порядке определения базовых размеров арендной платы за землю в г. Ростове-на-Дону, утвержденным Постановлением мэра города от 15.04.2004 N 555 (в редакции от 22.12.2004), соответствует и применяется к административным зданиям и офисам коммерческих структур. Приобретенные обществом нежилые помещения являются складом готовой продукции. Положением о порядке определения базовых размеров арендной платы для складов определен иной коэффициент (Ккр) - 1,5. Департамент полагает, что суд апелляционной инстанции расчет суммы неосновательного обогащения произвел некорректно. Положением от 15.04.2004 установлены два коэффициента кратности (Ккр) - 1,5 и 5,0 за земельные участки, занимаемые складами материально-технического снабжения. Коэффициент 1,5 относится к промышленной отрасли. Коэффициент 5,0 отнесен к материально-техническому снабжению. Общество не относится к промышленным предприятиям и не занимается производственной деятельностью. Кроме того, суд апелляционной инстанции не применил коэффициент 10,0, установленный для земельных участков под административными зданиями. При этом общество при оформлении договора аренды земельного участка от 23.03.2005 представило документы, устанавливающие целевое назначение участка - эксплуатация административных помещений. 06.01.2004 ОАО "Консервный завод "Смычка" и ООО "Мультиспорт" заключили договор купли-продажи нежилого помещения (склад готовой продукции). 12.01.2004 склад передан ответчику по акту приема-передачи. По данным техпаспорта по состоянию на 15.01.2003 приобретенное обществом недвижимое имущество является складом готовой продукции упаковочного отделения. Его целевое назначение в качестве складского подтверждается техническим отчетом о состоянии строительных конструкций здания, выполненного по заказу ответчика проектно-производственной фирмой "Промэнергопроект". При подписании договора купли-продажи от 06.01.2004 стороны ошибочно указали, что склад готовой продукции расположен на земельном участке площадью 1,4334 га с кадастровым номером 61:44:08 19 15:0003. По заказу общества сформирован и поставлен на кадастровый учет земельный участок площадью 1172 кв. м. Ему присвоен кадастровый номер 61:44:08 19 21:0014. По данным кадастрового паспорта от 23.02.2004 фактическое использование спорного участка - нежилое помещение (склад). 16.12.2004 общество и МУФЗ ЖКХ заключили договор, устанавливающий долевое использование спорного участка. По его условиям доля ответчика, с учетом принадлежащего ему склада готовой продукции, составила 37/100. Доля МУФЗ ЖКХ - 63/100. Земельный участок, необходимый для эксплуатации принадлежащего обществу склада готовой продукции, рассчитан и установлен в размере 434 кв. м, что соответствует его доле от общей площади спорного участка. В связи с введением в действие ЖК РФ с 01.03.2005 на основании ст. 16 ФЗ от 29.12.2004 N 189-ФЗ "О введении в действие Жилищного кодекса РФ", п. 2 ст. 36 ЖК РФ спорный участок выбыл из ведения департамента. Поскольку ответчик в период с 21.01.2004 по 28.02.2005 не осуществил своевременного и надлежащего правового оформления прав аренды на спорный участок, необходимый для использования склада готовой продукции, департамент обратился с иском о взыскании с него неосновательного обогащения. Суды обоснованно исходили из положений ЗК РФ и ЖК РФ, определяющих, что при приобретении объекта недвижимости (в собственность либо аренду) возникает вещное право на занимаемый указанным объектом недвижимости земельный участок, поэтому у титульного владельца объекта недвижимости возникает обязанность внесения платы за пользование землей. В данном споре под неосновательностью пользования следует понимать отсутствие оснований для безвозмездного пользования чужим земельным участком, а под неосновательным обогащением - денежные средства, которые исходя из принципа платности землепользования, установленного пп. 7 п. 1 ст. 1 и ст. 65 ЗК РФ, должно выплачивать лицо, пользующееся участком. В силу этих норм у лица, фактически использующего участок, возникает обязанность вносить плату за землепользование. В предмет доказывания по иску, заявленному на основании ст. ст. 1102, 1105 ГК РФ, входят факт и период пользования обществом спорным участком, отсутствие законных оснований для его использования, а также размер неосновательного обогащения. Суды установили, что факт пользования обществом спорным участком в период с 21.01.2004 по 28.02.2005 подтверждается нахождением на участке склада готовой продукции, принадлежащего ответчику на основании договора купли-продажи, заключенного с предприятием. Доказательства принадлежности обществу спорного участка в указанный период на праве собственности или безвозмездного пользования не представлены. Ввиду того что плату за пользование спорным участком общество не вносило, основания для ее сбережения у него отсутствовали. Общество указало на завышение требуемой к взысканию суммы и просило применить при расчете размера неосновательного обогащения коэффициент кратности 1,5, учитывающий вид использования земель, занимаемых складами материально-технического снабжения. Суд апелляционной инстанции счел неправомерным использование коэффициента 10,0, применяемого при расчете к землям под административными зданиями и офисами. Как следует из данных техпаспортов, свидетельства о регистрации права собственности, кадастрового плана спорного участка и фотоиллюстраций, приобретенное ответчиком недвижимое имущество является складом готовой продукции. Положением о порядке определения базовых размеров арендной платы, утвержденным Постановлением мэра города от 15.04.2004 N 555, для производственных баз и складов материального обеспечения установлен коэффициент кратности (Ккр) 1,5. При таких обстоятельствах суд апелляционной инстанции обоснованно взыскал сумму неосновательного обогащения за период с 21.01.2004 по 28.02.2005, рассчитанную на основании Положения о порядке определения базовых размеров арендной платы, с применением коэффициента кратности (Ккр) 1,5, а также проценты за пользование чужими денежными средствами. Доводы о некорректном расчете суммы неосновательного обогащения с применением данного коэффициента, со ссылкой на то, что общество не относится к промышленным предприятиям и не занимается производственной деятельностью, отклонены. Из материалов дела видно, что склад с правом аренды земельного участка продан обществу отраслевым промышленным предприятием (консервным заводом). ФАС округа оставил постановление апелляционной инстанции без изменения.
16. Суд отказал во взыскании неосновательного обогащения с Российской Федерации в связи со сбережением средств РФ, финансирующей содержание военного госпиталя, за счет средств истца, поскольку средства ФОМС являются государственной собственностью РФ и не принадлежат фондам на праве оперативного управления, поэтому неосновательного обогащения Российской Федерации, являющейся собственником средств ФОМС, за счет истца - территориального фонда, не являющегося собственником либо субъектом права оперативного управления в отношении средств фонда, не произошло (Постановление ФАС Уральского округа от 25.08.2010 N Ф09-6397/10-С5).
Территориальный фонд обязательного медицинского страхования обратился с иском о взыскании с Российской Федерации в лице ФГУ "Управление Приволжско-Уральского военного округа" Минобороны РФ 921710 руб. неосновательного обогащения. Решением суда в иске отказано. Фонд ссылается на ошибочность выводов суда об отсутствии на стороне ответчика неосновательного обогащения, нарушение судом ст. ст. 14, 152 Бюджетного кодекса РФ, ст. 12 Закона РФ от 28.06.1991 N 1499-1 "О медицинском страховании граждан в Российской Федерации". Фонд полагает, что, поскольку денежные средства фонда не входят в состав бюджетов (в том числе федерального), фактически произошло сбережение средств Российской Федерации, финансирующей содержание военного госпиталя за счет средств истца. В соответствии с территориальными программами государственных гарантий оказания гражданам РФ, проживающим на территории Свердловской области, бесплатной медицинской помощи на 2006, 2007 и 2008 годы, утвержденными Постановлениями правительства Свердловской области от 27.02.2006 N 172-ПП, от 19.03.2007 N 195-ПП, от 10.04.2008 N 323-ПП, в этот период фонд осуществлял (в том числе через страховые медицинские организации) финансирование медицинской помощи, оказываемой ФГУ "716 военный госпиталь Приволжско-Уральского военного округа". Всего в рамках этих программ в период с 2006 по 2008 год госпиталю перечислено 17876861 руб. По результатам проведенной фондом 03.11.2009 проверки установлено, что в период с 18.12.2006 по 26.06.2008 госпиталь использовал денежные средства в сумме 921710 руб. на цели, не предусмотренные территориальными программами обязательного медицинского страхования. 18.02.2010 госпиталь ликвидирован. Фонд ссылается на то, что нецелевое использование денежных средств фонда в сумме 921710 руб. произошло в результате ненадлежащего исполнения обязанности ответчика по финансированию федеральной организации здравоохранения и эта сумма является неосновательным обогащением ответчика. Правила, предусмотренные гл. 60 ГК РФ, применяются независимо от того, явилось ли неосновательное обогащение результатом поведения приобретателя имущества, самого потерпевшего, третьих лиц или произошло помимо их воли. По смыслу ст. 1102 ГК РФ приобретение или сбережение имущества одним лицом (приобретателем) должно являться результатом соответствующего уменьшения имущества другого лица (потерпевшего) при отсутствии к тому правовых оснований. Субъектами кондикционных обязательств выступают приобретатель - лицо, неосновательно обогатившееся, и потерпевший - лицо, за счет которого произошло обогащение. На основании п. 2 ст. 84 Бюджетного кодекса РФ в случаях, установленных федеральными законами, расходные обязательства Российской Федерации исполняются за счет средств бюджетов государственных внебюджетных фондов РФ. Федеральный и территориальный ФОМС являются самостоятельными государственными некоммерческими финансово-кредитными учреждениями, созданными в целях реализации государственной политики в области обязательного медицинского страхования граждан. Порядок формирования доходов ФОМС установлен в ст. 146 Бюджетного кодекса РФ, Положениями о Федеральном и Территориальном фонде обязательного медицинского страхования, утвержденными Постановлением Верховного Совета РФ от 24.02.1993 N 4543-1, согласно которым финансовые средства фондов образуются за счет части страховых взносов предприятий, организаций, учреждений и иных хозяйствующих субъектов независимо от форм собственности на обязательное медицинское страхование; ассигнований из федерального бюджета на выполнение республиканских программ обязательного медицинского страхования; добровольных взносов юридических и физических лиц; доходов от использования временно свободных финансовых средств; поступлений иных финансовых средств, не запрещенных законодательством РФ. В силу ст. 12 Закона N 1499-1 финансовые средства ФОМС находятся в государственной собственности РФ, не входят в состав бюджетов, других фондов и изъятию не подлежат. Судом установлено, что финансирование госпиталя в соответствии со ст. 158 Бюджетного кодекса РФ и п. 10 Положения о Министерстве обороны РФ, утвержденного Указом Президента РФ от 16.08.2004 N 1082, должно было производиться Территориальным ФОМС в пределах утвержденных территориальных программ обязательного медицинского страхования и Минобороны РФ, являющимся главным распорядителем бюджетных средств по финансированию учреждения. Исходя из того, что средства ФОМС являются государственной собственностью РФ и не принадлежат фондам на праве оперативного управления, суд сделал вывод о том, что неосновательного обогащения ответчика - Российской Федерации, являющейся собственником средств ФОМС, за счет истца - Территориального ФОМС, не являющегося собственником либо субъектом права оперативного управления в отношении средств фонда, не произошло. Доводы истца о возникновении на стороне Российской Федерации неосновательного обогащения ввиду того, что денежные средства фонда не входят в состав бюджетов (в том числе в состав федерального бюджета), подлежат отклонению в силу ст. 12 Закона N 1499-1, предусматривающей, что средства фонда находятся исключительно в государственной собственности РФ. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции без изменения.
17. Суд удовлетворил иск о взыскании неосновательного обогащения в виде суммы, излишне выплаченной участнику ООО при выходе из общества в счет действительной стоимости доли, поскольку действительная стоимость его доли составила отрицательное значение (Постановление ФАС Уральского округа от 28.07.2010 N Ф09-7762/09-С4).
Конкурсный управляющий ООО "Пермнефтеснаб" К. обратился с иском к ООО "ЛУКОЙЛ-Пермь" о взыскании 18366635,27 руб. неосновательного обогащения. Решением суда в иске отказано. ФАС округа решение отменил, дело направил на новое рассмотрение. При новом рассмотрении решением суда иск удовлетворен. Апелляционный суд решение отменил, в иске отказал. Конкурсный управляющий полагает, что апелляционный суд необоснованно применил срок исковой давности, поскольку спор уже рассмотрен по существу судом первой инстанции. Он считает неправильными выводы о том, что действия по выплате ответчику действительной стоимости доли являются сделкой, так как такая выплата является обязанностью общества и не влечет изменения его гражданских прав и обязанностей по отношению к выбывшему участнику. Кроме того, истцом оспаривается только сумма, излишне выплаченная ответчику в счет действительной стоимости доли, следовательно, вывод о ничтожности в силу ст. 168 ГК РФ сделки по выплате стоимости доли в целом как совершенной в нарушение требований ст. 26 ФЗ от 08.02.1998 N 14-ФЗ "Об обществах с ограниченной ответственностью" также является необоснованным. По его мнению, эти обстоятельства не имеют правового значения при рассмотрении данного спора, так как выплата вышедшему участнику стоимости его доли является на основании ст. 26 Закона N 14-ФЗ обязанностью общества. Истец также считает неправильным вывод о неверном выборе способа защиты нарушенного права. ООО "ЛУКОЙЛ-Пермь", являясь участником ООО "Пермнефтеснаб" с долей в размере 99,99% уставного капитала, на основании заявления от 30.06.2005 вышло из состава участников данного общества. Платежными поручениями от 05.09.2005, от 05.10.2005, от 12.10.2005, от 13.10.2005, от 18.10.2005, от 25.10.2005, от 20.12.2005 в счет выплаты действительной стоимости доли в уставном капитале ООО "Пермнефтеснаб" ООО "ЛУКОЙЛ-Пермь" перечислены денежные средства в общей сумме 103690888,33 руб. Решением суда от 26.05.2008 ООО "Пермнефтеснаб" признано несостоятельным (банкротом) по упрощенной процедуре банкротства отсутствующего должника, в отношении его открыто конкурсное производство, конкурсным управляющим утвержден П. Сообщение об открытии в отношении должника конкурсного производства опубликовано 17.06.2008 в "Российской газете". Определением от 31.10.2008 упрощенная процедура банкротства отсутствующего должника прекращена в связи с переходом к общей процедуре конкурсного производства. Определением от 05.08.2009 произведена замена арбитражного управляющего ООО "Пермнефтеснаб", конкурсным управляющим утвержден К. К. полагает, что ООО "ЛУКОЙЛ-Пермь" при выходе из состава участников ООО "Пермнефтеснаб" получены денежные средства в размере, превышающем действительную стоимость доли в уставном капитале. Суд первой инстанции исходил из пропуска истцом срока исковой давности для обращения с соответствующим требованием. Суд кассационной инстанции, направляя дело на новое рассмотрение, указал на ошибочность данного вывода. При новом рассмотрении суд первой инстанции удовлетворил иск на основании ст. 1102 ГК РФ как обоснованный, но суд апелляционной инстанции указал на пропуск срока исковой давности для обжалования действий по выплате действительной стоимости доли, а также на неверный выбор истцом способа защиты нарушенного права. Однако этот вывод является ошибочным. Бухгалтерская отчетность ООО "Пермнефтеснаб" за 2005 год (в течение которого ООО "ЛУКОЙЛ-Пермь" подано заявление о выходе из ООО "Пермнефтеснаб" и по данным бухгалтерской отчетности за который производится расчет подлежащей выплате ООО "ЛУКОЙЛ-Пермь" действительной стоимости доли) составлена 27.03.2006 и представлена в налоговый орган 29.03.2006, что соответствует п. 86 Положения по ведению бухгалтерского учета и бухгалтерской отчетности в РФ, утвержденного Приказом Минфина РФ от 29.07.1998 N 34н. Факт переплаты ООО "ЛУКОЙЛ-Пермь" денежных средств в размере, превышающем действительную стоимость доли, выявлен после составления 27.03.2006 годовой бухгалтерской отчетности за 2005 год, следовательно, с этого момента истцу стало известно о нарушении его права и с этого момента в силу п. 1 ст. 200 ГК РФ начинает течь срок исковой давности. С исковым заявлением К. обратился 17.03.2009, то есть в пределах установленного ст. 196 ГК РФ трехлетнего срока исковой давности. Также в качестве основания для отказа в иске суд апелляционной инстанции указал, что в данном случае сторона вправе требовать возмещения излишне уплаченной стоимости доли по правилам, установленным п. 2 ст. 167 ГК РФ о возврате сторон в первоначальное положение при признании сделки недействительной, и, поскольку требования на основании норм о неосновательном обогащении могут быть заявлены в случае возникновения соответствующего обязательства в дополнение к требованию о возврате исполненного по сделке, а не вместо него, то у суда первой инстанции не было оснований для применения ст. 1102 ГК РФ и взыскания неосновательного обогащения. Вывод суда апелляционной инстанции о необходимости применения к спорным правоотношениям положений о недействительности сделок и их последствиях нельзя признать обоснованным, так как требования о признании недействительной сделки по выплате доли истцом не заявлялись и предметом данного спора не были, судом эти обстоятельства не устанавливались и не исследовались, доказательств признания этой сделки недействительной в материалах дела нет. В то же время суд первой инстанции, удовлетворяя иск, правильно исходил из следующего. В соответствии с п. п. 2, 3 ст. 26 Закона N 14-ФЗ (в редакции, применяемой к правоотношениям сторон) в случае выхода участника из общества оно обязано выплатить участнику, подавшему заявление о выходе, действительную стоимость его доли, определяемую на основании данных бухгалтерской отчетности общества за год, в течение которого было подано заявление о выходе. При этом действительная стоимость доли участника выплачивается за счет разницы между стоимостью чистых активов общества и размером уставного капитала. Согласно п. 1 Порядка оценки стоимости чистых активов, утвержденного Приказом Минфина РФ от 29.01.2003 N 10н/03/6/пз, под стоимостью чистых активов понимается величина, определяемая путем вычитания из суммы активов, принимаемых к расчету, суммы принимаемых к расчету пассивов. Заявление о выходе из состава участников ООО "Пермнефтеснаб" и выплате действительной стоимости доли подано ООО "ЛУКОЙЛ-Пермь" 30.06.2005. Таким образом, действительная стоимость доли, подлежащая выплате, должна быть рассчитана на основании данных бухгалтерской отчетности общества за 2005 год. Из материалов дела (в том числе бухгалтерского баланса ООО "Пермнефтеснаб" по состоянию на 31.12.2005 и его устава) видно, что уставный капитал составлял 123484800 руб. и был полностью оплачен участниками; доля ООО "ЛУКОЙЛ-Пермь" была определена в размере 99,9%; стоимость чистых активов ООО "Пермнефтеснаб", исходя из которой должна была быть рассчитана действительная стоимость доли, подлежащая выплате ООО "ЛУКОЙЛ-Пермь", составляла 14000 руб. Таким образом, вывод суда первой инстанции о том, что действительная стоимость доли ответчика по состоянию на 31.12.2005 составила отрицательное значение, является правильным. Поскольку фактически ответчику при отсутствии правовых оснований в счет действительной стоимости доли выплачено 103690888,33 руб., выводы суда первой инстанции о наличии у ООО "ЛУКОЙЛ-Пермь" неосновательного обогащения, полученного за счет ООО "Пермнефтеснаб" и подлежащего возврату на основании п. 1 ст. 1102 ГК РФ, являются правильными. ФАС округа отменил постановление апелляционной инстанции, оставив в силе решение суда первой инстанции.
18. Суд отказал во взыскании неосновательного обогащения, возникшего в результате использования земельных участков, придя к выводу, что истец не доказал факт и период пользования ответчиком спорными участками при отсутствии на то законных оснований (Постановление ФАС Уральского округа от 01.07.2010 N Ф09-5027/10-С6).
ЗАО "РЕНОВА-СтройГруп-Академическое" обратилось с иском к ЗАО "Европейское" о взыскании 477061,23 руб. неосновательного обогащения, возникшего в результате использования земельных участков, и 47675,16 руб. процентов за пользование чужими денежными средствами. Определением суда назначена земельно-техническая экспертиза с целью установления размера земельного участка, необходимого для использования спорных объектов и установления факта их нахождения на данном участке. Решением суда в иске отказано. Апелляционный суд решение оставил без изменения. Истец ссылается на неприменение судом п. 11 ст. 1 Градостроительного кодекса РФ, а также на несоответствие выводов судов фактическим обстоятельствам дела и имеющимся в материалах дела доказательствам. Он полагает, что судами не приняты во внимание надлежащие доказательства доводов истца (мировое соглашение по другому делу, предписание Управления Роснедвижимости с приложением схемы места проведения работ по укладке коммуникаций, свидетельства о регистрации права собственности на земельные участки и кадастровые выписки). Кроме того, истец считает, что независимо от глубины пролегания водопроводной и канализационной сетей для их эксплуатации необходимы части поверхности земельных участков, что подтверждает факт пользования ответчиком спорными участками. Земельные участки площадью 568 кв. м с кадастровым номером 66:41:03 13 122:0036 и площадью 8451 кв. м с кадастровым номером 66:41:03 13 122:0037, расположенные в юго-восточной части кадастрового квартала, являются собственностью ЗАО "РЕНОВА-СтройГруп-Академическое", о чем в ЕГРП сделаны записи о регистрации права собственности. Истец полагает, что ответчик использует земельные участки без установленных законом или сделкой оснований и не оплачивает собственнику имущества плату за их использование; в обоснование иска указывает, что в результате проведения земельно-технической экспертизы в рамках другого дела установлен факт нахождения на спорных участках объектов, построенных ответчиком. Кроме того, истец отмечает, что в рамках этого же дела между сторонами заключено мировое соглашение с определением сроков переноса спорных сооружений. До настоящего времени объекты ответчика находятся на земельных участках истца. Суды, проанализировав заключение земельно-технической экспертизы, акт рабочей комиссии по приемке в эксплуатацию сетей бытовой канализации от 03.03.2005, акт рабочей комиссии по приемке сетей водопровода от 22.03.2005, разрешения на ввод в эксплуатацию домов, которые обеспечиваются соответствующими ресурсами через водопроводную и канализационную сети, предписание об устранении нарушения земельного законодательства от 06.03.2007, акт проверки соблюдения требований земельного законодательства от 04.05.2007, протокол об административном правонарушении от 04.05.2007, установили, что водопроводная и канализационные сети проложены ЗАО "Европейское" до приобретения ЗАО "РЕНОВА-СтройГруп-Академическое" права собственности на спорные участки. Водопроводная и канализационные сети, относящиеся к подземным сетям и проходящие под земельными участками общества "РЕНОВА-СтройГруп-Академическое", являются частью кольцевой системы водопровода и канализации, предназначенной для обеспечения жилых домов соответствующими ресурсами. Доказательств, подтверждающих, что земельный участок использовался ЗАО "Европейское" в той части, где проходят подземные коммуникации, в указанный истцом период, при этом истец как собственник данного участка был лишен возможности использовать его по назначению, в материалы дела не представлено. В отношении части каменного (пеноблоки) жилого одноэтажного строения на фундаменте под металлической крышей общей площадью 1 кв. м в границах земельного участка с кадастровым номером 66:41:03 13 122:0037 судами указано, что истцом также не представлены доказательства, когда, кем и на основании чего данное строение было возведено и что именно ответчик осуществлял его использование в спорный период и, соответственно, пользовался земельным участком, на котором оно расположено. Отклоняя ссылку ЗАО "РЕНОВА-СтройГруп-Академическое" на определение арбитражного суда об утверждении мирового соглашения от 21.01.2009, суды отметили, что в рамках того дела не устанавливались обстоятельства, значимые для рассмотрения данного спора. Суды пришли к выводу, что истец не доказал факт и период пользования ответчиком спорными участками, в том числе жилым строением на фундаменте, при отсутствии на то законных оснований, в связи с чем оснований для взыскания неосновательного обогащения не имеется. Ссылка истца на неприменение судами п. 11 ст. 1 Градостроительного кодекса РФ не может быть принята во внимание, поскольку эта норма не регулирует спорные правоотношения по данному делу. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.
19. Суд удовлетворил иск о взыскании неосновательного обогащения за оказанные услуги по подкачке холодной воды, поскольку ответчик не исполнил обязательства по подаче воды надлежащего напора в жилые дома, при этом подтвержден факт наличия затрат по подъему воды в многоэтажные жилые дома (Постановление ФАС Центрального округа от 15.09.2010 по делу N А14-5569/2009/209/18).
МУП "Воронежтеплосеть" обратилось с иском к МУП "Водоканал Воронежа" о взыскании 2196,15 руб. неосновательного обогащения за оказанные услуги по подкачке холодной воды. Решением суда иск удовлетворен. Апелляционный суд решение оставил без изменения. МУП "Воронежтеплосеть" является владельцем ЦТП, выполняющего функцию по распределению холодной воды жильцам дома. Между МУП "Водоканал Воронежа" и ООО "УК "Северо-Восток" заключен договор на поставку холодной питьевой воды и прием сточных вод от 24.08.2009. Для обеспечения надлежащего напора воды в жилые дома, находящиеся на обслуживании ООО "УК "Северо-Восток", истец на границе балансовой принадлежности инженерных сооружений производил подкачку воды. МУП "Воронежтеплосеть" ссылается на неоплату стоимости электроэнергии, затраченной на работу повысительного насоса, установленного на ЦТП, для обеспечения надлежащего давления холодной водопроводной воды, подаваемой в жилые дома. МУП "Водоканал Воронежа" является организацией водопроводно-канализационного хозяйства, осуществляющей отпуск воды из системы водоснабжения и (или) прием сточных вод в систему канализации и эксплуатирующей эти системы. Отношения между абонентами (заказчиками) и организациями водопроводно-канализационного хозяйства в сфере пользования централизованными системами водоснабжения и (или) канализации населенных пунктов регулируются Постановлением Правительства РФ от 12.02.1999 N 167 "Об утверждении Правил пользования системами коммунального водоснабжения и канализации в РФ". Согласно п. 11 Правил отпуск (получение) питьевой воды и (или) прием (сброс) сточных вод осуществляется на основании договора энергоснабжения, относящегося к публичным договорам (ст. ст. 426, 539 - 548 ГК РФ), заключаемым абонентом (заказчиком) с организацией водопроводно-канализационного хозяйства. В договоре указывается его предмет, которым является отпуск (получение) питьевой воды и (или) прием (сброс) сточных вод, при этом предусматриваются существенные условия, в том числе режим отпуска (получения) питьевой воды, прием (сброс) сточных вод; границы эксплуатационной ответственности сторон по сетям водоснабжения и канализации. К договору прилагается акт разграничения эксплуатационной ответственности сторон по водопроводным и канализационным сетям. Разграничение может быть установлено по колодцу (или камере), к которому подключены устройства и сооружения для присоединения абонента к коммунальной водопроводной или канализационной сети. При отсутствии такого акта граница эксплуатационной ответственности устанавливается по балансовой принадлежности (п. п. 13, 14 Правил). ООО "УК "Северо-Восток" в спорный период являлось абонентом МУП "Водоканал Воронежа" на основании договора от 24.08.2009, по которому оказывались услуги по отпуску холодной воды из городского водопровода для жилого дома. В соответствии с договором МУП "Водоканал Воронежа" обязалось обеспечивать подачу холодной питьевой воды абоненту до границы балансовой принадлежности водопроводных сетей и поддерживать давление воды согласно данным, указанным в акте разграничения эксплуатационной ответственности. В процессе заключения договора на водоснабжение между МУП "Водоканал Воронежа" и его абонентом - ООО УК "Северо-Восток" условие о свободном напоре в рамках режима отпуска (получения) питьевой воды не было согласовано. Этот факт сторонами не оспаривался. В силу специфики правоотношений сторон суд руководствовался СНиП 2.04.01-85 "Внутренний водопровод и канализация зданий" и СНиП 2.04.02-84 "Водоснабжение. Наружные сети и сооружения", требования которых являются обязательными при проектировании централизованных постоянных наружных систем водоснабжения населенных пунктов и объектов народного хозяйства. Так, в соответствии с п. 2.26 СНиП 2.04.02-84 минимальный свободный напор в сети водопровода населенного пункта при максимальном хозяйственно-питьевом водопотреблении на вводе в здание над поверхностью земли должен приниматься при одноэтажной застройке не менее 10 м, при большей этажности на каждый этаж следует добавлять 4 м. Судом установлено, что спорный жилой дом является девятиэтажным, в связи с чем с учетом норм СНиП 2.04.02-84 минимальный свободный напор в сети водопровода, который МУП "Водоканал Воронежа" обязан обеспечивать, должен соответствовать величине 42,2 м. Ссылка МУП "Водоканал Воронежа" на проект, выполненный институтом "Воронежгражданпроект", согласно которому потребный напор для спорного жилого дома составляет 32 м. в.ст. (3,2 атм), в то время как техническими условиями, выданными МУП "Водоканал Воронежа", предусмотрена величина напора в уличных сетях водопровода в размере 20 м. в.ст. (2 атм), не может быть принята во внимание. Из материалов дела следует, что целью установки повысительных насосов является организация бесперебойной подачи воды в жилые дома в случае недостаточного давления в водопроводных сетях. В ходе судебного разбирательства установлено, что давление подаваемой холодной воды оказывается недостаточным для ее подъема на верхние этажи дома, что, в свою очередь, делает необходимым приведение в действие повысительного насоса. Кроме того, согласно представленному МУП "Воронежтеплосеть" журналу регистрации показаний давления за спорный период, давление холодной воды на входе в ЦТП колеблется в районе 3 атм, что в силу требований СНиП 2.04.02-84 является недостаточным для многоэтажного объекта. Более того, факт оказания услуг по подкачке холодной воды в целях обеспечения необходимого для подачи воды напора в спорный жилой дом МУП "Водоканал Воронежа" не оспорен. Надлежащим образом не оспорены (т. е. отсутствует ходатайство ответчика о проведении повторной экспертизы) и экспертные заключения относительно определения величины фактического количества электроэнергии, потребленной повысительным насосом холодного водоснабжения, установленным на ЦТП-40/1. Довод МУП "Водоканал Воронежа" о том, что его обязанность по подаче питьевой воды считается исполненной в точке присоединения водопроводных сетей к ЦТП истца, отклонен. Ответчиком не представлены доказательства надлежащего исполнения обязательств по подаче воды надлежащего напора в жилые дома. При этом факт наличия затрат по подъему воды в многоэтажные жилые дома подтвержден документально. Суд пришел к выводу о наличии у МУП "Водоканал Воронежа" в силу ст. 1102 ГК РФ неосновательного обогащения за счет истца. Ссылка ответчика на Определение ВАС РФ от 17.02.2009 N 671/09 не может быть принята во внимание ввиду следующего. Согласно п. п. 1, 2 Правил предоставления коммунальных услуг гражданам, утвержденных Постановлением Правительства РФ от 23.05.2006 N 307, данные Правила регулируют отношения между исполнителями и потребителями коммунальных услуг, устанавливают их права и обязанности, ответственность, а также порядок контроля качества предоставления коммунальных услуг. Под исполнителем понимается юридическое лицо независимо от организационно-правовой формы, а также индивидуальный предприниматель, предоставляющие коммунальные услуги, производящие или приобретающие коммунальные ресурсы и отвечающие за обслуживание внутридомовых инженерных систем, с использованием которых потребителю предоставляются коммунальные услуги. Исполнителем могут быть управляющая организация, товарищество собственников жилья, жилищно-строительный, жилищный или иной специализированный потребительский кооператив, а при непосредственном управлении многоквартирным домом собственниками помещений - иная организация, производящая или приобретающая коммунальные ресурсы. Из материалов дела видно, в спорный период ООО "УК "Северо-Восток" являлось исполнителем коммунальных услуг и несло ответственность за их предоставление населению в обслуживаемых им домах, а также за надлежащее состояние внутридомовых инженерных систем. Пункт 5.8.3 Правил и норм технической эксплуатации жилищного фонда, утвержденных Постановлением Госстроя России от 27.09.2003 N 170, регулирует обязанности организаций по обслуживанию жилищного фонда в части внутреннего водопровода, в то время как подкачивающая станция истца к системе внутреннего водопровода не относится. В силу этого возложение обязанности по оплате оказанных услуг в связи с обеспечением истцом необходимого давления в водопроводных сетях на управляющую компанию является неправомерным. ФАС округа оставил решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции без изменения.
Название документа "Обзор практики рассмотрения дел Президиумом Высшего Арбитражного Суда РФ" (Карасева С. Ю.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2010) Текст документа
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
ОБЗОР ПРАКТИКИ РАССМОТРЕНИЯ ДЕЛ ПРЕЗИДИУМОМ ВЫСШЕГО АРБИТРАЖНОГО СУДА РФ
Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 29 ноября 2010 года
С. Ю. КАРАСЕВА
Постановление от 5 октября 2010 г. N 5153/10
Предприниматель С. обратилась с иском о признании недействительным договора, заключенного между комитетом по управлению имуществом и учреждением, в части закрепления за учреждением на праве оперативного управления нежилого помещения. Иск мотивирован тем, что С. с 2005 года занимает спорное помещение по договору аренды, который, несмотря на уведомление комитета от 17.04.2008 о его расторжении с 17.07.2008, фактически не был расторгнут, арендные отношения с С. были сохранены дополнительными соглашениями от 23.07.2008 и от 05.11.2008 на прежних условиях. С. полагает, что спорным договором о закреплении всего здания, в котором находится арендуемое ею помещение, на праве оперативного управления за учреждением нарушено ее право на выкуп арендуемого недвижимого имущества, предусмотренное ст. ст. 3, 9 ФЗ от 22.07.2008 N 159-ФЗ "Об особенностях отчуждения недвижимого имущества, находящегося в государственной собственности субъектов РФ или в муниципальной собственности и арендуемого субъектами малого и среднего предпринимательства, и о внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ". Решением суда иск удовлетворен. Апелляционный суд решение оставил без изменения. ФАС округа судебные акты отменил, в иске отказал. Между комитетом (арендодатель), МУП (балансодержатель) и С. (арендатор) 16.05.2005 был заключен договор аренды объекта муниципального нежилого фонда, на основании которого спорное помещение было передано С. для использования под магазин детских товаров. С. направила в комитет заявление от 22.01.2009, в котором просила включить в прогнозный план приватизации муниципального имущества на 2009 год арендуемое ею помещение и предоставить ей преимущественное право на его выкуп, сославшись на то, что она непрерывно более трех лет его арендует, является добросовестным арендатором и относится к субъектам малого предпринимательства. Комитет письмом от 13.02.2009 отказал С. в реализации преимущественного права выкупа, ссылаясь на то, что между ним и учреждением 30.01.2009 заключен договор о закреплении на праве оперативного управления строения, в состав которого вошло спорное помещение, и 18.05.2009 в ЕГРП за учреждением зарегистрировано право оперативного управления. Суд первой инстанции исходил из того, что после вступления в законную силу ст. 3 и ч. 2 ст. 9 Закона N 159-ФЗ и подачи С. на основании этих норм в уполномоченный орган местного самоуправления соответствующего заявления на выкуп арендуемого помещения комитет воспрепятствовал в реализации предоставленного Законом права, заключив с учреждением спорный договор. Суд кассационной инстанции исходил из того, что между комитетом и С. отсутствуют договорные отношения по аренде спорного помещения, в связи с этим С. не могут быть реализованы права, предусмотренные Законом N 159-ФЗ, а следовательно, оспариваемым договором ее права не нарушены. Согласно договору аренды от 16.05.2005 срок его действия устанавливался с 01.05.2005 по 29.04.2006, но на основании договора и п. 2 ст. 610 ГК РФ договор возобновлялся на неопределенный срок в связи с тем, что арендатор продолжал пользоваться арендуемым объектом после истечения срока действия договора при отсутствии возражений со стороны арендодателя. Комитет 17.04.2008 направил С. письмо о расторжении данного договора, письмо было получено С. 23.04.2008. Однако договорные отношения по аренде помещения были сохранены, о чем свидетельствуют дополнительные соглашения к договору от 23.07.2008 и от 05.11.2008, согласно которым стороны подтвердили свои обязательства по договору от 16.05.2005. Арендатор непрерывно в течение более трех лет использует спорное помещение в своей деятельности, не имеет задолженности по арендной плате, из помещения не выселялся, и фактически оно в установленном порядке учреждению не передавалось. Частью 2 ст. 9 Закона N 159-ФЗ предусмотрено, что субъект малого или среднего предпринимательства, соответствующий установленным ст. 3 данного Закона требованиям, по своей инициативе вправе направить в уполномоченный орган заявление о соответствии условиям отнесения к категории субъектов малого или среднего предпринимательства, установленным ст. 4 ФЗ от 24.07.2007 N 209-ФЗ "О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации", и о реализации преимущественного права на приобретение арендуемого имущества, не включенного в утвержденный в соответствии с ч. 4 ст. 18 Закона N 209-ФЗ перечень государственного или муниципального имущества, предназначенного для передачи во владение и (или) в пользование субъектам малого и среднего предпринимательства. Поскольку договор от 30.01.2009 был заключен после вступления в силу Закона N 159-ФЗ и подачи С. заявления о реализации преимущественного права на выкуп арендуемого помещения, эта сделка не может быть признана законной, так как она совершена в нарушение п. 1 ст. 10 ГК РФ, не допускающего злоупотребления правом в любых формах, и направлена на то, чтобы воспрепятствовать С. в реализации предоставленного ей Законом N 159-ФЗ преимущественного права на выкуп арендуемого имущества. Суд кассационной инстанции не учел разъяснений, содержащихся в п. п. 5, 6 информационного письма Президиума ВАС РФ от 05.11.2009 N 134 "О некоторых вопросах применения Федерального закона "Об особенностях отчуждения недвижимого имущества, находящегося в государственной собственности субъектов РФ или в муниципальной собственности и арендуемого субъектами малого и среднего предпринимательства, и о внесении изменений в отдельные законодательные акты РФ". Президиум ВАС РФ отменил постановление кассационной инстанции, оставив в силе решение суда первой инстанции и постановление апелляционной инстанции.
Постановление от 5 октября 2010 г. N 5889/10
Прокурором была проведена проверка деятельности принадлежащего ООО лотерейного клуба, расположенного в холле мастерской, по вопросу соблюдения требований ФЗ от 29.12.2006 N 244-ФЗ "О государственном регулировании деятельности по организации и проведению азартных игр и о внесении изменений в некоторые законодательные акты РФ". В ходе проверки установлено, что под видом проведения региональной стимулирующей лотереи "Планета+" с целью реализации печатной продукции (карманных календарей на 2010 год) фактически осуществляется организация и проведение азартных игр. По результатам проверки прокурором в порядке ст. 28.4 КоАП РФ вынесено постановление о возбуждении дела об административном правонарушении. Прокурор обратился с представлением о привлечении ООО к ответственности по ч. 2 ст. 14.1. Решением суда требование удовлетворено. Апелляционный суд решение отменил, в удовлетворении требования отказал. ФАС округа оставил постановление апелляционной инстанции без изменения. Суд первой инстанции исходил из доказанности факта осуществления ООО организации и проведения азартных игр под видом региональной стимулирующей лотереи и необходимости квалификации данного правонарушения по ч. 2 ст. 14.1 КоАП РФ. Суд апелляционной инстанции поддержал вывод о том, что ООО осуществлялась деятельность по организации азартных игр, однако счел, что это правонарушение не подлежит квалификации по ч. 2 ст. 14.1 КоАП РФ. Частью 2 ст. 14.1 КоАП РФ установлена ответственность за осуществление предпринимательской деятельности без специального разрешения (лицензии), если такое разрешение (такая лицензия) обязательно (обязательна). Согласно ст. 3 Закона N 244-ФЗ государственное регулирование деятельности по организации и проведению азартных игр осуществляется путем выделения территорий, предназначенных для осуществления деятельности по организации и проведению азартных игр, - игорных зон; выдачи разрешений на осуществление деятельности по организации и проведению азартных игр в игорных зонах; выдачи лицензий на осуществление деятельности по организации и проведению азартных игр в букмекерских конторах и тотализаторах, в том числе вне игорных зон. В соответствии с ч. ч. 1 и 2 ст. 5 Закона N 244-ФЗ деятельность по организации и проведению азартных игр может осуществляться исключительно организаторами азартных игр при соблюдении требований, предусмотренных этим же Законом, другими федеральными законами, законами субъектов РФ, иными нормативными правовыми актами, и исключительно в игорных заведениях, отвечающих установленным требованиям. Игорные заведения (за исключением букмекерских контор и тотализаторов) могут быть открыты исключительно в игорных зонах (ч. 4 ст. 5 Закона N 244-ФЗ). Согласно ч. 2 ст. 9 Закона N 244-ФЗ игорные зоны создаются на территориях следующих субъектов РФ: Алтайского края, Приморского края, Калининградской области, Краснодарского края и Ростовской области. В силу п. 3 ч. 1 ст. 3, п. 8 ст. 4, ч. 2 ст. 13 Закона N 244-ФЗ деятельность по организации и проведению азартных игр в игорной зоне осуществляется на основании разрешения, выдаваемого органом управления игорной зоной в соответствии с законодательством субъекта РФ (соглашением между органами государственной власти соответствующих субъектов РФ), в том числе путем проведения аукциона или конкурса. Исходя из системного толкования норм Закона N 244-ФЗ существует запрет на деятельность по организации и проведению азартных игр вне игорных зон. Таким образом, запрещенная деятельность по организации азартных игр вне игорной зоны подлежит квалификации по ч. 2 ст. 14.1 КоАП РФ. Президиум ВАС РФ отменил постановления апелляционной и кассационной инстанций, оставив в силе решение суда первой инстанции.
Постановление от 5 октября 2010 г. N 6336/10
В рамках исполнительного производства о взыскании в пользу налогового органа денежных средств судебный пристав-исполнитель направил ОАО запросы о предоставлении информации о наличии мобильного телефонного номера, зарегистрированного за должником. ОАО отказалось их исполнить в силу положений законодательства о связи и о персональных данных, указав, что эти запросы не относятся к случаю, когда такие данные могут обрабатываться, в том числе передаваться третьим лицам без согласия субъекта этих данных; пристав не относится к числу уполномоченных государственных органов, которым операторы связи обязаны предоставлять такие сведения об абонентах-гражданах. Пристав вынес постановление о привлечении ОАО к ответственности по ч. 3 ст. 17.14 КоАП РФ. ОАО обратилось с заявлением о признании постановления незаконным. Решением суда требование удовлетворено. Апелляционный суд решение отменил, в удовлетворении требования отказал. ФАС округа оставил постановление апелляционной инстанции без изменения. Суд первой инстанции исходил из того, что в действиях ОАО отсутствует состав вменяемого правонарушения. Суды апелляционной и кассационной инстанций признали требование пристава законным, исходя из того, что в действовавших на момент спорных отношений редакциях ст. 64 ФЗ от 02.10.2007 N 229-ФЗ "Об исполнительном производстве" и ст. ст. 12 и 14 ФЗ от 21.07.1997 N 118-ФЗ "О судебных приставах" содержится исключение из общего правила, установленного ст. 53 ФЗ от 07.07.2003 N 126-ФЗ "О связи", согласно которому предоставление оператором связи третьим лицам сведений об абонентах - физических лицах возможно только с их письменного согласия. Суд кассационной инстанции указал, что пристав действовал в рамках выполнения публичной функции по принудительному исполнению постановления суда и вправе был требовать предоставления персональных данных физического лица, а оператор персональных данных обязан их предоставить. Согласно ст. 64 Закона N 229-ФЗ в процессе исполнения требований исполнительных документов судебный пристав-исполнитель вправе запрашивать необходимые сведения у физических лиц, организаций и органов, находящихся на территории РФ, а также на территориях иностранных государств, в порядке, установленном международным договором РФ, получать от них объяснения, информацию, справки. Информация в объеме, необходимом для исполнения приставом служебных обязанностей, предоставляется по его требованию в виде справок, документов и их копий безвозмездно и в установленный им срок. При этом требование о предоставлении соответствующих сведений в силу ст. 64 Закона N 229-ФЗ относится к исполнительным действиям. Невыполнение таких требований, в том числе непредоставление или предоставление недостоверной информации, а также воспрепятствование исполнению служебных обязанностей приставом в силу ч. 3 ст. 6 Закона N 229-ФЗ и п. 4 ст. 14 Закона N 118-ФЗ влечет ответственность, предусмотренную законодательством РФ. В соответствии с п. 1 ст. 113 Закона N 229-ФЗ невыполнение законных требований пристава является основанием для наложения им на виновное лицо штрафа в порядке и размере, которые установлены законодательством РФ об административных правонарушениях. Частью 3 ст. 17.14 КоАП РФ предусмотрена ответственность за нарушение лицом, не являющимся должником, законодательства об исполнительном производстве, выразившееся в невыполнении законных требований судебного пристава-исполнителя. Основным видом деятельности ОАО является предоставление услуг мобильной связи, то есть оно является оператором связи, а лица, которым оказываются услуги мобильной связи, являются его абонентами. Согласно ст. 53 Закона N 126-ФЗ сведения об абонентах и оказываемых им услугах связи, ставшие известными операторам связи в силу исполнения договора об оказании услуг связи, являются конфиденциальной информацией и подлежат защите в соответствии с законодательством РФ. К сведениям об абонентах - физических лицах относятся фамилия, имя, отчество или псевдоним, а также адрес абонента или адрес установки оконечного оборудования, абонентские номера и другие данные, позволяющие идентифицировать абонента или его оконечное оборудование, сведения баз данных систем расчета за оказанные услуги связи, в том числе о соединениях, трафике и платежах абонента. Сведения об абонентах-гражданах без их согласия в письменной форме не могут быть включены в данные для информационно-справочного обслуживания и не могут использоваться для оказания справочных и иных информационных услуг оператором связи или третьими лицами. Предоставление третьим лицам таких сведений осуществляется только с согласия в письменной форме абонентов, за исключением случаев, предусмотренных федеральными законами. В силу ст. 64 Закона N 126-ФЗ операторы связи обязаны предоставлять информацию об абонентах только уполномоченным государственным органам, осуществляющим оперативно-розыскную деятельность или обеспечение безопасности РФ. Приставы не относятся к таким органам, закон не содержит прямого указания на их полномочие запрашивать у операторов связи сведения об абонентах - физических лицах. Кроме того, сведения об абонентах содержат персональные данные, под которыми в соответствии со ст. 3 ФЗ от 27.07.2006 N 152-ФЗ "О персональных данных" понимается любая информация, относящаяся к определенному или определяемому на основании такой информации физическому лицу (субъекту персональных данных), в том числе его фамилия, имя, отчество, год, месяц, дата и место рождения, адрес, семейное, социальное, имущественное положение, образование, профессия, доходы, другая информация. Согласно ст. ст. 7 и 9 этого Закона любые действия с персональными данными (предоставление, обработка) осуществляются операторами связи либо третьими лицами, получающими доступ к персональным данным, только с согласия субъекта этих данных, которое может быть им же и отозвано. Исключения из этого правила подлежат установлению федеральными законами, которыми предусматриваются случаи обязательного предоставления субъектом своих персональных данных в целях защиты основ конституционного строя, нравственности, здоровья, прав и законных интересов других лиц, обеспечения обороны страны и безопасности государства. Из ст. 6 данного Закона следует, что обработка персональных данных может осуществляться оператором только с согласия их субъектов. Согласия не требуется, в частности, в случае, когда обработка осуществляется на основании федерального закона, устанавливающего ее цель, условия получения персональных данных и круг субъектов, персональные данные которых подлежат обработке, а также определяющего полномочия оператора. Поскольку доступ к сведениям об абонентах - физических лицах и их персональным данным ограничен федеральными законами, то в силу ст. 9 ФЗ от 27.07.2006 N 149-ФЗ "Об информации, информационных технологиях и о защите информации" соблюдение конфиденциальности такой информации является обязательным. Статья 64 Закона N 229-ФЗ не исключает обязанности для пристава соблюдать требование действующего законодательства о том, что он вправе запрашивать информацию при отсутствии законодательного запрета на ее предоставление. Законы о судебных приставах и об исполнительном производстве (в редакциях, действовавших в период спорных отношений) не предоставляли приставам права получать персональные данные, в том числе сведения о номере телефона абонента без его согласия, а также не предусматривали полномочий пристава по обработке персональных данных. Следовательно, направленные ОАО запросы неправомерны, непредоставление оператором связи приставу сведений об абоненте не образует объективную сторону правонарушения, предусмотренного ч. 3 ст. 17.14 КоАП РФ. Президиум ВАС РФ отменил постановления апелляционной и кассационной инстанций, оставив в силе решение суда первой инстанции.
Постановление от 21 сентября 2010 г. N 6436/09
ООО "К" обратилось с иском к ООО "А" и УФРС о признании недействительным зарегистрированного за ООО "А" права собственности на нежилые помещения, об обязании УФРС погасить в ЕГРП запись о регистрации за ООО "А" права собственности на спорные помещения и о признании права собственности на них за ООО "К". Иск мотивирован тем, что договор купли-продажи помещений от 11.03.2003, заключенный ЗАО "К" (продавец, правопредшественник ООО "К") с Ш. (покупатель), в судебном порядке признан недействительным, поэтому договор купли-продажи того же имущества от 25.04.2003, заключенный Ш. (продавец) с ООО "А" (покупатель), также является недействительным, и право собственности ООО "А" на помещения в 2007 году зарегистрировано неправомерно. По мнению истца, владельцем имущества является ООО "К", из владения которого оно не выбывало и которое фактически осуществляет права владения и распоряжения им. ООО "А" заявило о пропуске истцом срока исковой давности. Решением суда в иске отказано. ФАС округа решение отменил, дело направил на новое рассмотрение. При новом рассмотрении решением суда производство по требованию о признании недействительным зарегистрированного за ООО "А" права собственности прекращено, в удовлетворении иска о признании права собственности на помещения и об аннулировании записи в ЕГРП отказано. Апелляционный суд решение изменил: признал недействительным зарегистрированное за ООО "А" право собственности на спорные помещения и признал право собственности на них ООО "К". В иске об обязании УФРС погасить в ЕГРП запись отказал. ФАС округа оставил постановление апелляционной инстанции без изменения. ООО "А" ссылается на то, что арбитражный суд решением от 27.05.2008 по другому делу отказал ООО "К" в иске об истребовании спорных помещений из владения ООО "А" по причине истечения срока исковой давности, о применении которой заявил ответчик, и признал ООО "А" добросовестным приобретателем имущества. ООО "А" также указало, что зарегистрированное за ним право собственности на недвижимое имущество могло быть оспорено только способами, предусмотренными гражданским законодательством, что ООО "К" по настоящему делу избрало ненадлежащий способ защиты, предъявив иск о признании за ним права собственности на спорное имущество без учета наличия вступившего в законную силу судебного акта по другому делу. Здание, где находятся спорные помещения, вносилось в качестве вклада в уставный капитал ЗАО "К", за ним 11.09.2001 зарегистрировано в ЕГРП право собственности на это имущество. В 2003 году ЗАО "К" было преобразовано в ООО "К", которое согласно уставу является правопреемником ЗАО "К" и по передаточному акту от 15.04.2003 получило от него в составе имущества и данное здание. Между тем ранее по договору купли-продажи от 11.03.2003 ЗАО "К" произвело отчуждение в собственность Ш. находящихся в здании спорных помещений. По договору купли-продажи от 25.04.2003 Ш. продал спорные помещения ООО "А". По сделкам купли-продажи проводилась государственная регистрация перехода права собственности. Вступившим в законную силу решением городского суда от 21.07.2006 по иску ООО "К" был признан недействительным (ничтожным) договор купли-продажи от 11.03.2003, а также признана недействительной запись в ЕГРП от 09.04.2003 о регистрации за Ш. права собственности на спорные помещения. В соответствии с п. 1 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. На основании ч. 3 ст. 69 АПК РФ вступившее в законную силу решение суда общей юрисдикции по ранее рассмотренному гражданскому делу обязательно для арбитражного суда, рассматривающего дело, по вопросам об обстоятельствах, установленных решением суда общей юрисдикции и имеющих отношение к лицам, участвующим в деле. Поскольку Ш. из-за ничтожности сделки по приобретению спорных помещений не являлся их собственником, заключенный им с ООО "А" договор купли-продажи того же имущества нарушает требования п. 1 ст. 209 ГК РФ, согласно которому права владения, пользования и распоряжения имуществом принадлежат собственнику, и вследствие этого на основании ст. 168 ГК РФ также является ничтожной сделкой. Вступившим в законную силу решением арбитражного суда от 07.05.2008 по иску ООО "К" было признано недействительным (ничтожным) и соглашение об отступном от 18.05.2004, заключенное между ООО "А" и Г., о передаче Г. спорных помещений. В данном решении содержатся выводы о ничтожности всех сделок, совершенных со спорным имуществом. При таких обстоятельствах государственная регистрация права собственности на спорные помещения за ООО "А" была произведена неправомерно, так как для регистрации права у него отсутствовали правоустанавливающие документы. Вступившим в законную силу решением арбитражного суда от 27.05.2008 в иске ООО "К" и ОАО "С" об истребовании спорных помещений из незаконного владения ООО "А" было отказано в связи с пропуском срока исковой давности, о применении которой заявил ответчик. При этом вопрос о том, в чьем фактическом владении находилось и находится имущество, суд не исследовал. Согласно п. 26 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 12.11.2001 N 15 и Пленума ВАС РФ от 15.11.2001 N 18 "О некоторых вопросах, связанных с применением норм ГК РФ об исковой давности" при наличии заявления надлежащего лица об истечении срока исковой давности суд вправе отказать в удовлетворении требования именно по этим мотивам, поскольку в соответствии с абз. 2 п. 2 ст. 199 ГК РФ истечение срока исковой давности является самостоятельным основанием для отказа в иске. Суд кассационной инстанции, передавая дело на новое рассмотрение, указал на необходимость исследования вопроса о том, в чьем фактическом владении находятся спорные помещения, поскольку выяснение этого вопроса имеет существенное значение для рассмотрения иска о признании на них права собственности ООО "К", утверждающего, что оно непрерывно осуществляло владение этим имуществом, которое из его владения не выбывало и не передавалось по ничтожным сделкам. Исследование этого вопроса имело правовое значение и для рассмотрения заявления ответчика о пропуске срока исковой давности с учетом ст. 208 ГК РФ, на которую истец сослался в обоснование того, что на его требования исковая давность не распространяется. При новом рассмотрении суд этот вопрос не исследовал, сославшись на вступившее в законную силу решение арбитражного суда, которым в иске отказано по мотиву пропуска срока исковой давности. Однако эта ссылка не может быть признана обоснованной, так как по тому делу не исследовался вопрос о том, в чьем фактическом владении находится спорное имущество. Этот вопрос был исследован судом апелляционной инстанции, который установил, что спорные помещения фактически находятся в непрерывном владении ООО "К" и из его владения по ничтожным сделкам не выбывали, в связи с чем к иску о признании права собственности на это имущество применимы положения ст. 208 ГК РФ, согласно которым на требования собственника об устранении всяких нарушений его права, хотя бы эти нарушения не были соединены с лишением владения, исковая давность не распространяется. Так как спорное имущество из владения собственника - ООО "К" - по ничтожным сделкам не выбывало, суд апелляционной инстанции обоснованно удовлетворил иск к ООО "А". Президиум ВАС РФ оставил постановления апелляционной и кассационной инстанций без изменения.
Название документа Вопрос: Договор уступки денежного требования заключен с тем, чтобы обеспечить исполнение обязательств лица, уступившего право, по уплате долга лицу, которому право было уступлено. Должник не уплатил долг в срок, ссылаясь на то, что в договоре не указаны срок и порядок представления финансовым агентом отчета о получении платежа от должника по уступленному требованию. Должник убежден, что данные условия являются существенными и их отсутствие в договоре противоречит п. 2 ст. 831 ГК РФ и договор является незаключенным. Правомерна ли позиция должника? (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2010) Текст документа
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
Вопрос: Договор уступки денежного требования заключен с тем, чтобы обеспечить исполнение обязательств лица, уступившего право, по уплате долга лицу, которому право было уступлено. Должник не уплатил долг в срок, ссылаясь на то, что в договоре не указаны срок и порядок представления финансовым агентом отчета о получении платежа от должника по уступленному требованию. Должник убежден, что данные условия являются существенными и их отсутствие в договоре противоречит п. 2 ст. 831 ГК РФ и договор является незаключенным. Правомерна ли позиция должника?
Ответ: Позиция должника является неправомерной.
Обоснование: Согласно п. 1 ст. 824 ГК РФ денежное требование к должнику может быть уступлено клиентом финансовому агенту в целях обеспечения исполнения обязательства клиента перед финансовым агентом. Пунктом 2 ст. 831 ГК РФ установлено следующее. Если уступка денежного требования финансовому агенту осуществлена в целях обеспечения исполнения ему обязательства клиента и договором финансирования под уступку требования не предусмотрено иное, финансовый агент обязан представить отчет клиенту и передать ему сумму, превышающую сумму долга клиента, обеспеченную уступкой требования. Согласно п. 1 ст. 432 ГК РФ договор считается заключенным, если между сторонами в требуемой в подлежащих случаях форме достигнуто соглашение по всем его существенным условиям. Существенными являются условия: - о предмете договора; - названные в законе или иных правовых актах как существенные или необходимые для договоров данного вида; - те, относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение. Из вышеуказанных норм следует, что срок и порядок представления финансовым агентом отчета о получении платежа от должника не названы в качестве существенных или необходимых условий для договоров данного вида. Следовательно, это условие не является существенным. Итак, поскольку данные условия сторонами не согласованы, обязанность по предоставлению отчета должна исполняться в разумный срок (п. 2 ст. 314 ГК РФ), порядок предоставления - соответствовать требованиям добросовестности, разумности и справедливости (п. 2 ст. 6 ГК РФ). Таким образом, позиция должника является неправомерной.
О. И.Сингур К. ю.н., вице-президент ОАО "НБКИ" Подписано в печать 29.11.2010
Название документа Вопрос: Между ломбардом и страховой компанией заключен договор страхования движимого имущества граждан, находящегося в залоге у страхователя. Выгодоприобретателями выступают физические лица (залогодатели). Является ли договор страхования недействительным по причине отсутствия у страхователя законного интереса в сохранении застрахованного имущества? (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2010) Текст документа
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
Вопрос: Между ломбардом и страховой компанией заключен договор страхования движимого имущества граждан, находящегося в залоге у страхователя. Выгодоприобретателями выступают физические лица (залогодатели). Является ли договор страхования недействительным по причине отсутствия у страхователя законного интереса в сохранении застрахованного имущества?
Ответ: Основания для признания такого договора страхования недействительным отсутствуют.
Обоснование: В соответствии с п. 3 ст. 919 ГК РФ сдаваемая в ломбард вещь подлежит оценке по соглашению сторон в соответствии с ценами на вещи такого рода и качества, которые установлены в торговле в момент и в месте их принятия на хранение. Согласно п. 4 ст. 919 ГК РФ ломбард обязан страховать за свой счет в пользу поклажедателя принятые на хранение вещи в полной сумме их оценки. Сходные нормы содержатся в ч. 1 ст. 6; ст. 5 Федерального закона от 19.07.2007 N 196-ФЗ "О ломбардах" (далее - Закон о ломбардах). Договор страхования вещи, сданной в ломбард в залог или на хранение, относится к числу договоров страхования имущества. В соответствии с п. 1 ст. 930 имущество может быть застраховано в пользу лица (страхователя или выгодоприобретателя), имеющего основанный на законе, ином правовом акте или договоре интерес в сохранении этого имущества. Если же такой интерес отсутствует, договор страхования имущества согласно п. 2 ст. 930 ГК РФ является недействительным. При передаче имущества на хранение в ломбард заемщику важно сохранить вещь для себя. Он заинтересован в наличии финансовой гарантии восстановления этого имущества. Таким образом, страхование имущества, переданного ломбарду, направлено на защиту имущественных интересов заемщика. Кроме того, заемщик заинтересован в гарантии финансовой возможности восстановления или замены поврежденного или утраченного имущества, для того чтобы продолжить использовать его как предмет залога. Интерес в сохранности имущества присутствует у ломбарда и как у залогодержателя - имущество является обеспечением возврата займа (см. Кирилловых А. А. Комментарий к Федеральному закону "О ломбардах" (постатейный). М.: Юстицинформ, 2009; Соловьев А. Страхование заложенного в ломбард имущества // Финансовая газета, 2007, N 46). Наличие интереса ломбарда в сохранении имущества определяется его договорами с заемщиками, в случае неисполнения которых (невозврат заложенного имущества после уплаты суммы займа) он несет ответственность (см. Определение ВАС РФ от 27.02.2010 N ВАС-1498/10).
С. В.Дедиков Старший партнер, НП "Общество страховых юристов" Подписано в печать 29.11.2010
Название документа Вопрос: Все акционеры общества являются членами совета директоров. Как в таком случае может быть избрана ревизионная комиссия? (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2010) Текст документа
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
Вопрос: Все акционеры общества являются членами совета директоров. Как в таком случае может быть избрана ревизионная комиссия?
Ответ: Ревизионная комиссия может быть избрана на общем собрании акционеров при условии прекращения полномочий действующего совета директоров и избрании нового, в который не будет входить часть акционеров общества. Акционеры, не избранные в новый состав совета директоров, смогут избрать членов ревизионной комиссии.
Обоснование: В соответствии с абз. 1 п. 1 ст. 85 Федерального закона от 26.12.95 N 208-ФЗ "Об акционерных обществах" (далее - Закон об АО) ревизионная комиссия (ревизор) общества избирается общим собранием акционеров в соответствии с уставом общества для осуществления контроля за его финансово-хозяйственной деятельностью. К компетенции общего собрания акционеров относится избрание членов ревизионной комиссии (ревизора) и досрочное прекращение их полномочий, как установлено в пп. 9 п. 1 ст. 48 Закона об АО. В силу п. 2 ст. 48 Закона об АО вопросы, отнесенные к компетенции общего собрания акционеров, не могут быть переданы на решение исполнительному органу общества или совету директоров (наблюдательному совету) общества. Исключение составляют вопросы, предусмотренные Законом об АО. Решение общего собрания по вопросу, поставленному на голосование, принимается большинством голосов акционеров - владельцев голосующих акций общества, участвующих в собрании, если для принятия решения Законом об АО не установлено иное (абз. 1 п. 2 ст. 49 Закона об АО). В соответствии с абз. 1 п. 1 ст. 58 Закона об АО общее собрание акционеров правомочно (имеет кворум), если в нем приняли участие акционеры, обладающие в совокупности более чем половиной голосов размещенных голосующих акций общества. Однако согласно абз. 2 п. 6 ст. 85 Закона об АО акции, принадлежащие членам совета директоров (наблюдательного совета) или лицам, занимающим должности в органах управления общества, не могут участвовать в голосовании при избрании членов ревизионной комиссии (ревизора). Таким образом, для избрания ревизионной комиссии необходимо, чтобы часть акционеров общества не входила в совет директоров и не занимала должности в органах управления общества. Акции таких акционеров будут участвовать в избрании членов ревизионной комиссии. Следует обратить внимание на то, что действующая редакция ст. 66 Закона об АО не допускает прекращения полномочий отдельных членов совета директоров. Таким образом, для избрания ревизионной комиссии необходимо, чтобы общее собрание акционеров приняло решение об избрании нового состава совета директоров и об избрании членов ревизионной комиссии. При этом в избрании членов ревизионной комиссии смогут участвовать лишь те акционеры, которые не были избраны в состав нового совета директоров общества. Следует учитывать судебную позицию, согласно которой полномочия предыдущих членов совета директоров должны прекратиться до начала проведения общего собрания акционеров, в повестке дня которого включен вопрос об избрании членов ревизионной комиссии (см. Постановление ФАС Западно-Сибирского округа от 14.01.2010 по делу N А46-15242/2008, от 26.03.2009 N Ф04-1780/2009(3264-А46-11)). Таким образом, вопросы избрания нового состава совета директоров и избрания членов ревизионной комиссии должны рассматриваться на разных общих собраниях акционеров.
А. А.Оганова Начальник юридического отдела ООО "Аэро-Карго" Подписано в печать 29.11.2010
Название документа Вопрос: Вправе ли страховая компания застраховать риск неоплаты по договору поставки между юридическими лицами? (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2010) Текст документа
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
Вопрос: Вправе ли страховая компания застраховать риск неоплаты по договору поставки между юридическими лицами?
Ответ: Да, вправе при условии наличия у нее соответствующей лицензии и проявления должной осмотрительности при оценке страхового риска.
Обоснование: Объектами страхования могут быть имущественные интересы, связанные, в частности, с осуществлением предпринимательской деятельности (страхование предпринимательских рисков). Это отражено в пп. 3 п. 2 ст. 4 Закона РФ от 27.11.1992 N 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" (далее - Закон N 4015-1). В пп. 3 п. 2 ст. 929 ГК РФ дано определение предпринимательского риска - это риск убытков от предпринимательской деятельности из-за нарушения своих обязательств контрагентами или изменения условий этой деятельности по не зависящим от предпринимателя обстоятельствам. В том числе имеется в виду и риск неполучения ожидаемых доходов. Договор имущественного страхования предполагает за обусловленную договором плату при наступлении страхового случая возместить страхователю или выгодоприобретателю убытки, причиненные страховым случаем (п. 1 ст. 929 ГК РФ). Статьей 933 ГК РФ установлено, что по договору страхования предпринимательского риска может быть застрахован предпринимательский риск только самого страхователя и только в его пользу. Таким образом, страховая компания вправе застраховать риск неоплаты по договору поставки (предпринимательский риск). При этом она обязана иметь лицензию на осуществление соответствующего вида страхования (ст. 938 ГК РФ). Согласно п. 1 ст. 9 Закона N 4015-1 событие, рассматриваемое в качестве страхового риска, должно обладать признаками вероятности и случайности его наступления. Следует также учитывать, что страховщик при страховании предпринимательских рисков должен проявлять должную осмотрительность при проверке истинных намерений страхователей и их контрагентов и оценке самого страхового риска. Если обстоятельства дела свидетельствуют о том, что в срок, установленный договором страхования, денежные обязательства не могли быть исполнены, то страховой риск по спорным договорам страхования не отвечает признаку случайности (см. Определение ВАС РФ от 11.01.2010 N ВАС-14580/09). Следовательно, в данной ситуации до заключения договора страхования страховщик должен получить информацию, свидетельствующую о достаточной вероятности получения продавцом оплаты за товар (справку об остатках денежных средств на расчетных счетах покупателя, бухгалтерский баланс покупателя, поручительство третьих лиц за покупателя и т. п.).
Д. А.Ждан-Пушкина Исполнительный директор, НП "Общество страховых юристов" Подписано в печать 29.11.2010
Название документа Вопрос: Общество и банк заключили кредитный договор. В обеспечение его исполнения третье лицо предоставило банку в залог недвижимое имущество. В отношении данного лица введено конкурсное производство. Является ли это основанием для прекращения ипотеки? (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2010) Текст документа
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
Вопрос: Общество и банк заключили кредитный договор. В обеспечение его исполнения третье лицо предоставило банку в залог недвижимое имущество. В отношении данного лица введено конкурсное производство. Является ли это основанием для прекращения ипотеки?
Ответ: Нет, конкурсное производство в отношении третьего лица не является основанием для прекращения ипотеки.
Обоснование: Введение конкурсного производства в отношении залогодателя не относится к основаниям прекращения договора ипотеки (п. 1 ст. 352 ГК РФ, ст. ст. 25 и 25.1 Федерального закона от 16.07.1998 N 102-ФЗ "Об ипотеке (залоге недвижимости)", ст. 29 Федерального закона от 21.07.1997 N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним"). Вместе с тем согласно ст. 126 Федерального закона от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)" (далее - Закон о банкротстве) ранее наложенные аресты на имущество должника и иные ограничения распоряжения его имуществом прекращаются с даты принятия арбитражным судом решения об открытии конкурсного производства. В то же время из п. 2 ст. 131, п. 4 ст. 134, ст. 138 Закона о банкротстве однозначно следует, что залоговые правоотношения сохраняются и на стадии конкурсного производства. Вывод о том, что в рассматриваемой ситуации нет оснований для прекращения ипотеки, подтверждается разъяснением Пленума ВАС РФ. Судебный орган разъяснил, что, поскольку с открытием конкурсного производства залоговые правоотношения не прекращаются, факт признания должника банкротом не может приводить к погашению записи об ипотеке в ЕГРП (п. 10 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 N 58 "О некоторых вопросах, связанных с удовлетворением требований залогодержателя при банкротстве залогодателя"). Данный вывод содержится также в Определении ВАС РФ от 07.05.2007 N 5050/07, Постановлениях ФАС Западно-Сибирского округа от 25.07.2005 N Ф04-4805/2005(13400-А70-21), ФАС Северо-Западного округа от 05.02.2007 по делу N А56-45310/2005.
Е. В.Патрина Эксперт КонсультантПлюс Подписано в печать 29.11.2010
Название документа Вопрос: Заключен договор купли-продажи 10 т сахара (плюс-минус 5 процентов). Цена установлена за один килограмм сахара. Является ли договор заключенным? (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2010) Текст документа
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
Вопрос: Заключен договор купли-продажи 10 т сахара (плюс-минус 5 процентов). Цена установлена за один килограмм сахара. Является ли договор заключенным?
Ответ: Данный договор является заключенным.
Обоснование: Условие договора купли-продажи о товаре считается согласованным, если данный договор позволяет определить наименование и количество товара (п. 3 ст. 455 ГК РФ). При этом количество товара предусматривается договором купли-продажи в соответствующих единицах измерения или в денежном выражении. Условие о количестве товара может быть согласовано путем установления в договоре порядка его определения (ст. 465 ГК РФ). Если договор купли-продажи не позволяет определить количество подлежащего передаче товара, договор не считается заключенным. Исходя из изложенного в вопросе, стороны при заключении договора купли-продажи определили допуск по количеству (весу) приобретаемого товара в пределах 5 процентов от его общего количества (веса). Данное условие широко применяется в гражданском обороте в случаях покупки (поставки) больших партий товаров. Материалы судебной практики показывают, что включение в тексты договоров купли-продажи (поставки) положений, аналогичных приведенным в вопросе, не рассматривается судами как обстоятельство, свидетельствующее о несогласовании сторонами условия о количестве товара (см., например, Определение ВАС РФ от 10.03.2010 N ВАС-2663/10, Постановления ФАС Северо-Западного округа от 19.01.2010 по делу N А56-9172/2009, от 27.09.2002 по делу N А56-37131/01, ФАС Уральского округа от 29.03.2010 N Ф09-1080/10-С3, от 01.03.2010 N Ф09-1000/10-С3, от 01.03.2006 N Ф09-1009/06-С4). Следует также учитывать, что согласно положениям ст. 320 ГК РФ должнику, обязанному передать кредитору то или другое имущество либо совершить одно из двух или нескольких действий, принадлежит право выбора, если из закона, иных правовых актов или условий обязательства не вытекает иное. Таким образом, если договором купли-продажи не установлено право покупателя определить точное количество приобретаемого товара (сахара), к правоотношениям сторон применяется норма ст. 320 ГК РФ об исполнении альтернативного обязательства. Следовательно, данный договор является заключенным, а право установления количества подлежащего передаче покупателю товара с учетом предусмотренного допуска принадлежит продавцу.
О. Е.Поминова Адвокат, адвокатское бюро "А. Серков и Партнеры" (Адвокатская палата г. Москвы) Подписано в печать 29.11.2010
Название документа Вопрос: ООО "А" и ООО "Б" заключили договор купли-продажи здания. Стороны исполнили договор, однако покупатель не оформил право собственности на земельный участок, предназначенный для эксплуатации здания. По требованию налоговой инспекции продавец как собственник участка уплатил земельный налог за период, когда собственником здания уже был покупатель. Имеет ли продавец право потребовать с покупателя возмещения расходов? (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2010) Текст документа
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
Вопрос: ООО "А" и ООО "Б" заключили договор купли-продажи здания. Стороны исполнили договор, однако покупатель не оформил право собственности на земельный участок, предназначенный для эксплуатации здания. По требованию налоговой инспекции продавец как собственник участка уплатил земельный налог за период, когда собственником здания уже был покупатель. Имеет ли продавец право потребовать с покупателя возмещения расходов?
Ответ: Продавец вправе предъявить такое требование.
Обоснование: В соответствии с п. 1 ст. 388 НК РФ плательщиками земельного налога признаются организации и физические лица, обладающие земельными участками, признаваемыми объектом налогообложения в соответствии со ст. 389 НК РФ, на праве собственности, или постоянного (бессрочного) пользования, или пожизненного наследуемого владения. Согласно п. 1 ст. 131 ГК РФ указанные права на земельный участок подлежат государственной регистрации, которая в силу п. 1 ст. 2 Федерального закона от 21.07.1999 N 122-ФЗ "О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним" является единственным доказательством существования зарегистрированного права. В связи с этим судам необходимо исходить из того, что по общему правилу плательщиком земельного налога является лицо, которое в Едином государственном реестре прав на недвижимое имущество (ЕГРП) указано как обладающее правом собственности, либо постоянного (бессрочного) пользования, либо пожизненного наследуемого владения на соответствующий земельный участок. Исключения из этого правила оговорены в п. п. 4 и 5 Постановления Пленума ВАС РФ от 23.07.2009 N 54 "О некоторых вопросах, возникших у арбитражных судов при рассмотрении дел, связанных с взиманием земельного налога" (далее - Постановление Пленума ВАС РФ N 54). Обязанность уплачивать земельный налог возникает у такого лица с момента регистрации за ним одного из названных прав на земельный участок, то есть внесения записи в ЕГРП, и прекращается со дня внесения в реестр записи о праве иного лица на соответствующий участок (см. п. 1 Постановления Пленума ВАС РФ N 54, письма Минфина РФ от 20.06.2006 N 03-06-02-04/89, от 10.06.2005 N 03-06-02-04/41, ФНС РФ от 29.04.2005 N 21-4-04/154@). Таким образом, покупатель здания, не оформивший права на земельный участок, предназначенный для эксплуатации здания, не является плательщиком земельного налога (эта обязанность сохраняется за продавцом недвижимости). Однако в такой ситуации, фактически пользуясь земельным участком, покупатель необоснованно перекладывает бремя расходов по его содержанию на продавца. Поэтому последний вправе требовать возмещения расходов по уплате земельного налога на основании п. 1 ст. 1102 ГК РФ (см. Постановление Президиума ВАС РФ от 15.07.2010 N 14547/09).
О. Е.Поминова Адвокат, адвокатское бюро "А. Серков и Партнеры" (Адвокатская палата г. Москвы) Подписано в печать 29.11.2010
Название документа Вопрос: Две организации 01.04.2007 заключили и полностью исполнили договор купли-продажи движимого имущества. 01.05.2010 продавец обратился в суд с иском о применении последствий недействительности ничтожной сделки, ссылаясь на то, что подпись руководителя общества на указанном договоре была подделана. О совершении сделки руководитель продавца узнал 01.09.2007. Суд признал сделку ничтожной, но в применении последствий недействительности отказал в связи с пропуском срока исковой давности (п. 1 ст. 181 ГК РФ). Решение суда вступило в законную силу. 01.08.2010 продавец обратился в суд с иском о признании за ним права собственности на имущество, ссылаясь при этом на установленные судом факты. Подлежит ли удовлетворению это требование? (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2010) Текст документа
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
Вопрос: Две организации 01.04.2007 заключили и полностью исполнили договор купли-продажи движимого имущества. 01.05.2010 продавец обратился в суд с иском о применении последствий недействительности ничтожной сделки, ссылаясь на то, что подпись руководителя общества на указанном договоре была подделана. О совершении сделки руководитель продавца узнал 01.09.2007. Суд признал сделку ничтожной, но в применении последствий недействительности отказал в связи с пропуском срока исковой давности (п. 1 ст. 181 ГК РФ). Решение суда вступило в законную силу. 01.08.2010 продавец обратился в суд с иском о признании за ним права собственности на имущество, ссылаясь при этом на установленные судом факты. Подлежит ли удовлетворению это требование?
Ответ: Не подлежит.
Обоснование: В соответствии с п. 1 ст. 167 ГК РФ недействительная сделка не влечет юридических последствий, за исключением тех, которые связаны с ее недействительностью, и недействительна с момента ее совершения. При недействительности сделки каждая из сторон обязана возвратить другой все полученное по сделке, а в случае невозможности возвратить полученное в натуре - возместить его стоимость в деньгах, если иные последствия недействительности сделки не предусмотрены законом (п. 2 ст. 167 ГК РФ). Согласно п. 1 ст. 181 ГК РФ срок исковой давности по требованию о применении последствий недействительности ничтожной сделки составляет три года. Течение срока исковой давности по указанному требованию начинается со дня, когда началось исполнение этой сделки. Следовательно, в рассматриваемом случае суд правомерно отказал продавцу в применении последствий недействительности в связи с пропуском срока исковой давности В силу п. 1 ст. 6 ГК РФ (аналогия закона) правило абз. 2 п. 2 ст. 223 ГК РФ, в котором говорится о моменте возникновения прав на недвижимое имущество, подлежит применению при рассмотрении споров о правах на движимое имущество. То есть право собственности на движимое имущество у добросовестного приобретателя возникает с момента возмездного приобретения имущества, за исключением предусмотренных ст. 302 ГК РФ случаев, когда собственник вправе истребовать такое имущество от добросовестного приобретателя. Такое разъяснение дано в абз. 4 п. 13 Постановления Пленума Верховного Суда РФ N 10, Пленума ВАС РФ от 29.04.2010 N 22 "О некоторых вопросах, возникающих в судебной практике при разрешении споров, связанных с защитой права собственности и других вещных прав". Если лицо, передавшее имущество во исполнение недействительной сделки, обратится с требованием о его возврате из чужого незаконного владения другой стороны сделки на основании ст. 301 ГК РФ, суд отказывает в удовлетворении иска. Президиум ВАС РФ отметил это в п. 1 Обзора судебной практики по некоторым вопросам, связанным с истребованием имущества из чужого незаконного владения (утв. информационным письмом Президиума ВАС РФ от 13.11.2008 N 126). Этот вывод обосновывается тем, что законом предусмотрены специальные последствия недействительности сделок (п. 2 ст. 167 ГК РФ), поэтому правила об истребовании имущества из чужого незаконного владения (ст. ст. 301, 302 ГК РФ) к отношениям сторон применению не подлежат. Следовательно, если покупатель является добросовестным приобретателем (не знал и не мог знать о незаконности сделки), то требование продавца удовлетворению не подлежит, поскольку право собственности перешло к ООО "Б" в силу закона. Но даже если покупатель не является добросовестным приобретателем, требование продавца все равно не подлежит удовлетворению, поскольку должен быть применен подход, описанный в упомянутом выше Обзоре судебной практики. Так как в гражданском праве по общему правилу не допускается конкуренция исков, такой способ защиты, как признание права, в данном случае не подлежит применению, поскольку законом предусмотрены специальные последствия недействительности сделок (п. 2 ст. 167 ГК РФ). Следовательно, требование продавца удовлетворению не подлежит.
О. Е.Поминова Адвокат, адвокатское бюро "А. Серков и партнеры" (Адвокатская палата г. Москвы) Подписано в печать 29.11.2010
Название документа Вопрос: Банк и заемщик заключили кредитный договор, обеспеченный поручительством третьего лица. Поскольку заемщик кредит не вернул, проценты по нему не уплатил, договор был расторгнут банком в судебном порядке. Впоследствии банк обратился с требованием к поручителю о возмещении убытков, причиненных расторжением договора, в размере основного долга и процентов по кредиту. Поручитель сослался на прекращение договора поручительства, поскольку прекратилось обеспечиваемое этим договором обязательство. Правомерно ли требование банка? (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2010) Текст документа
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
Вопрос: Банк и заемщик заключили кредитный договор, обеспеченный поручительством третьего лица. Поскольку заемщик кредит не вернул, проценты по нему не уплатил, договор был расторгнут банком в судебном порядке. Впоследствии банк обратился с требованием к поручителю о возмещении убытков, причиненных расторжением договора, в размере основного долга и процентов по кредиту. Поручитель сослался на прекращение договора поручительства, поскольку прекратилось обеспечиваемое этим договором обязательство. Правомерно ли требование банка?
Ответ: Требование банка правомерно, если соответствующее условие содержится в договоре поручительства. Однако по этому вопросу существует и противоположная позиция.
Обоснование: В соответствии с п. п. 1, 2 ст. 363 ГК РФ при неисполнении или ненадлежащем исполнении должником обеспеченного поручительством обязательства поручитель и должник отвечают перед кредитором солидарно, если законом или договором поручительства не предусмотрена субсидиарная ответственность поручителя. Поручитель отвечает перед кредитором в том же объеме, что и должник, включая уплату процентов, возмещение судебных издержек по взысканию долга и других убытков кредитора, вызванных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства должником, если иное не предусмотрено договором поручительства. Если основанием для изменения или расторжения договора послужило существенное его нарушение одной из сторон, другая сторона вправе требовать возмещения убытков, причиненных изменением или расторжением данного договора (п. 5 ст. 453 ГК РФ). В силу п. 1 ст. 393 ГК РФ должник обязан возместить кредитору убытки, причиненные неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательства, в том числе в случае, предусмотренном п. 5 ст. 453 ГК РФ. Следовательно, расторжение кредитного договора не препятствует реализации принадлежащего кредитору права на взыскание с поручителя убытков, причиненных неисполнением или ненадлежащим исполнением обязательств, если соответствующее условие содержится в договоре поручительства (см. ответ на вопрос 21, включенный в Обзор законодательства и судебной практики ВС РФ за третий квартал 2006 года, утв. Постановлением Президиума ВС РФ от 29.11.2006, Постановления ФАС Поволжского округа от 15.12.2006 по делу N А55-5446/06-40, ФАС Северо-Западного округа от 11.12.2006 по делу N А56-33968/04/з17). Таким образом, требование банка является правомерным. Однако в судебной практике встречается и противоположная позиция (см. Постановление ФАС Дальневосточного округа от 30.06.1998 N Ф03-А51/98-1/613). Суд пришел к выводу, что договор поручительства, заключенный во исполнение обязательств по кредитному договору, прекратит свое действие в связи с прекращением обеспеченного им обязательства. Этот вывод был сделан из буквального толкования п. 2 ст. 453 ГК РФ, в соответствии с которым при расторжении договора обязательства сторон прекращаются, и п. 1 ст. 367 ГК РФ. Согласно последней норме поручительство прекращается с прекращением обеспеченного им обязательства.
О. Е.Поминова Адвокат, адвокатское бюро "А. Серков и партнеры" (Адвокатская палата г. Москвы) Подписано в печать 29.11.2010
Название документа Вопрос: Акционер, владеющий более чем 97 процентами голосующих акций акционерного общества, хочет инициировать процедуру принудительного выкупа акций. Однако в реестре акционеров значится, что 1,3 процента голосующих акций акционерного общества принадлежит неустановленному лицу. Может ли акционер выкупить данные акции? (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2010) Текст документа
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
Вопрос: Акционер, владеющий более чем 97 процентами голосующих акций акционерного общества, хочет инициировать процедуру принудительного выкупа акций. Однако в реестре акционеров значится, что 1,3 процента голосующих акций акционерного общества принадлежит неустановленному лицу. Может ли акционер выкупить данные акции?
Ответ: Не может.
Обоснование: При переходе прав собственности на ценные бумаги, выкупаемые по требованию лица, которое приобрело более 95 процентов акций акционерного общества, регистратор обязан списать выкупаемые ценные бумаги с лицевого счета их владельца (иного зарегистрированного лица). Это установлено п. 2.6 Положения о порядке ведения реестра владельцев именных ценных бумаг и осуществления депозитарной деятельности в случаях приобретения более 30 процентов акций открытого акционерного общества (утв. Приказом ФСФР РФ от 11.07.2006 N 06-74/пз-н). Однако, согласно п. 3.3 Положения о ведении реестра владельцев именных ценных бумаг (утв. Постановлением ФКЦБ РФ от 02.10.1997 N 27) единственной операцией по счету со статусом "ценные бумаги неустановленного лица" может быть внесение всех данных, предусмотренных этим Положением, в анкету зарегистрированного лица с одновременной отменой данного статуса. Следовательно, в отношении акций со статусом "ценные бумаги неустановленного лица" процедура выкупа не может быть осуществлена.
О. И.Сингур К. ю.н., вице-президент ОАО "НБКИ" Подписано в печать 29.11.2010
Название документа Вопрос: Стороны намереваются заключить договор, по которому одна сторона (посредник) будет осуществлять в интересах заказчика поиск кандидатов на определенные вакансии, а другая сторона оплатит эти действия только в случае, если заключит договор с найденными работниками. Какой договор лучше в данном случае заключить сторонам? (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2010) Текст документа
Подготовлен для системы КонсультантПлюс
Вопрос: Стороны намереваются заключить договор, по которому одна сторона (посредник) будет осуществлять в интересах заказчика поиск кандидатов на определенные вакансии, а другая сторона оплатит эти действия только в случае, если заключит договор с найденными работниками. Какой договор лучше в данном случае заключить сторонам?
Ответ: Сторонам целесообразнее всего заключить договор, не поименованный в ГК РФ, поскольку агентский договор и договор возмездного оказания услуг не вполне подходят к данной ситуации.
Обоснование: На первый взгляд представляется, что из поименованных в ГК РФ договоров наиболее отражающими предмет договоренности сторон являются агентский договор и договор возмездного оказания услуг. По агентскому договору одна сторона (агент) обязуется за вознаграждение совершать по поручению другой стороны (принципала) юридические и иные действия от своего имени, но за счет принципала либо от имени и за счет принципала (п. 1 ст. 1005 ГК РФ). По договору возмездного оказания услуг исполнитель обязуется по заданию заказчика оказать услуги, а заказчик обязуется их оплатить (п. 1 ст. 779 ГК РФ). Однако некоторые условия обоих договоров не позволяют признать их абсолютно подходящими для рассматриваемой ситуации. Так, агентский договор всегда имеет длящийся характер. Агент обязуется именно совершать, а не совершить для принципала какие-либо действия. Таким образом, агентский договор заключается не для совершения агентом какой-либо одной конкретной сделки (см., например, Постановления ФАС Восточно-Сибирского округа от 20.02.2007 по делу N А74-2139/06-Ф02-507/07, ФАС Западно-Сибирского округа от 10.06.2003 N Ф04/2645-668/А46-2003, ФАС Северо-Западного округа от 04.12.2003 по делу N А42-3904/03-25). Договор возмездного оказания услуг также не подходит к рассматриваемой ситуации, поскольку он не предполагает достижения определенного результата. По этому поводу существует судебная практика, в т. ч. подтвержденная позицией Конституционного Суда РФ (см. Постановление Конституционного Суда РФ от 23.01.2007 N 1-П, Определение ВАС РФ от 13.03.2008 N 3428/08, Постановление ФАС Московского округа от 11.05.2006 по делу N КГ-А40/3650-06 и др.). Наличие в договоре возмездного оказания услуг условия об оплате предоставленных услуг в зависимости от полученного результата может привести к признанию предусмотренного данным условием вознаграждения не подлежащим судебной защите. В таком случае заказчику будет отказано в иске о взыскании стоимости оказанных услуг. Вместе с тем анализ судебной практики показывает, что нередко встречаются дела по искам о взыскании задолженностей по агентским договорам и договорам возмездного оказания услуг, предметом которых являются действия по поиску работников, объектов недвижимости. При этом оплата этих действий зависит от достижения положительного результата. При рассмотрении дел у судебных органов не возникало вопросов по поводу недействительности тех или иных положений данных договоров, в связи с чем иски были удовлетворены (см., например, Постановления ФАС Волго-Вятского округа от 09.07.2003 по делу N А43-9072/02-20-433, ФАС Московского округа от 26.05.2009 N КГ-А41/4372-09, от 23.09.2008 N КГ-А40/7635-08, ФАС Уральского округа от 28.04.2004 N Ф09-1195/04-ГК). Учитывая риски заключения таких договоров, сторонам целесообразнее заключить договор, не поименованный в ГК РФ. Возможность заключения подобных договоров предусмотрена нормами п. п. 2 и 3 ст. 421 ГК РФ. В указанном случае правоотношения сторон будут регулироваться общими положениями об обязательствах и договорах, а также условиями заключенного договора. Сторонам желательно подробным образом согласовать в тексте договора все права, обязательства, а также ответственность в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения обязательств.
О. Е.Поминова Адвокат, адвокатское бюро "А. Серков и партнеры" (Адвокатская палата г. Москвы) Подписано в печать 29.11.2010
Название документа