Шуба с чужого плеча

(Дедиков С.)

("ЭЖ-Юрист", 2011, N 17)

Текст документа

ШУБА С ЧУЖОГО ПЛЕЧА

С. ДЕДИКОВ

Сергей Дедиков, практикующий юрист, г. Москва.

Федеральный законодатель считает вполне возможным регулировать перестраховочные отношения нормами права, предназначенными для регламентирования одного из видов договоров прямого имущественного страхования. Но так ли это?

Три серьезных вопроса...

По договорам перестрахования страховщики страхуют у других страховых организаций ту часть своих обязательств по заключенным договорам страхования, которая превышает их финансовые возможности.

В соответствии с п. 2 ст. 967 ГК РФ к договору перестрахования применяются правила, предусмотренные главой 48 "Страхование" этого законодательного акта и подлежащие применению в отношении страхования предпринимательского риска, если договором перестрахования не предусмотрено иное.

Приведенная выше норма закона вызвала на практике как минимум три серьезных вопроса.

1. Какие именно положения главы 48 следует отнести к числу регламентирующих страхование предпринимательского риска?

2. Каким образом стороны договора перестрахования должны оформить свое общее волеизъявление относительно исключения правил главы 48 ГК РФ, подлежащих применению в отношении страхования предпринимательского риска, для регулирования своих перестраховочных отношений? Это должно быть указание о неприменении к конкретному договору определенной нормы, например пункта такого-то статьи такой-то главы 48, или достаточно просто в перестраховочном контакте предусмотреть иные правила, нежели установленные для соответствующей части страховых отношений этой главой ГК РФ?

3. Действительно ли нормы, предназначенные для регулирования прямого страхования, вполне пригодны и для регулирования договоров перестрахования?

...и их практическое решение

Перестраховочные отношения подчас регулируются их участниками очень поверхностно, и применение норм главы 48 ГК РФ, касающихся страхования предпринимательского риска, в отношении таких сделок не исключается.

Есть мнение, что регламентированию страхования предпринимательского риска посвящены лишь нормы ч. 3 п. 2 ст. 929 и ст. 933 ГК РФ, и по этой причине участники договора перестрахования могут исключить применение в своей сделке лишь этих норм.

Напомню, что в первой из них раскрывается понятие данного вида страхования - под ним понимается страховая защита предпринимателя от риска убытков от предпринимательской деятельности из-за нарушения своих обязательств контрагентами предпринимателя или изменения условий этой деятельности по независящим от предпринимателя обстоятельствам, в том числе риск неполучения ожидаемых доходов. Статья 933 ГК РФ определяет субъектный состав этого договора: страхователем может быть лишь предприниматель, страхующий свой предпринимательский риск и только в свою пользу.

Другая точка зрения, на наш взгляд, верная, основывается на том, что договор страхования предпринимательского риска как один из видов договоров имущественного страхования подчиняется и иным нормам главы 48 ГК РФ, регулирующим имущественное страхование.

Так, на все договоры страхования предпринимательского риска распространяются положения ст. ст. 927 - 929, 938 - 940, 942 - 947, 949 - 954, 957 - 959, 961 - 966 ГК РФ. Следовательно, участники перестраховочной сделки вправе исключить применение к своим отношениям всех указанных норм этой главы. Не случайно в последнее время появляется все больше договоров перестрахования, содержащих условие об исключении применения к этим сделкам всех норм главы 48 ГК РФ, естественно кроме ст. 967 ГК РФ. Что называется, на всякий случай.

Второй вопрос тоже пока не нашел в практике четкого решения. Если участники перестраховочной сделки прямо указали, что исключают применение к своим отношениям конкретного правила, закрепленного в главе 48, то здесь вопросов возникать не должно. К сожалению, значительно чаще в перестраховочных контрактах встречаются положения, которые по своему содержанию полностью или в определенной части отступают от соответствующих положений главы 48 ГК РФ, но их формулировки обычно весьма далеки от совершенства, и поэтому при желании всегда можно попытаться их истолковать иным образом.

На наш взгляд, если участники перестраховочной сделки урегулировали в ней конкретный вопрос и соответствующее договорное условие не совпадает с соответствующей нормой главы 48, то это означает, что они тем самым предусмотрели в договоре правило, отличающееся от нормы данной главы.

Для правильного решения данного вопроса следует строго руководствоваться положениями ст. 431 ГК РФ, которая предусматривает, что при толковании условий договора судом принимается во внимание буквальное значение содержащихся в нем слов и выражений. Буквальное значение условия договора в случае его неясности устанавливается путем сопоставления с другими условиями и смыслом договора в целом.

В тех случаях, когда такой подход не позволяет определить содержание договора, должна быть выяснена действительная общая воля сторон с учетом цели договора. При этом необходимо принимать во внимание все соответствующие обстоятельства, включая предшествующие договору переговоры и переписку, практику, установившуюся во взаимных отношениях сторон, обычаи делового оборота, последующее поведение сторон.

На третьем вопросе нужно остановиться более обстоятельно, поскольку он не носит столь очевидный характер.

Прямое страхование - не перестрахование

Третий вопрос требует особого внимания. Прежде всего возникают сложности с применением к договорам перестрахования базовой нормы п. 1 ст. 929 ГК РФ, которая устанавливает, что по договору имущественного страхования страховщик обязуется за обусловленную договором страховую премию при наступлении предусмотренного в договоре страхового случая возместить страхователю или иному лицу, в пользу которого заключен договор (выгодоприобретателю), причиненные вследствие этого события убытки в связи с иными имущественными интересами страхователя (выплатить страховое возмещение) в пределах определенной договором суммы (страховой суммы).

Дело в том, что у страховщика, осуществившего страховую выплату, не возникает убытков. В виде общего правила собранная им страховая премия полностью покрывает все страховые выплаты, его расходы на ведение дела и даже дает определенную рентабельность. Страховая выплата не имеет признаков убытков, так как является встречным предоставлением в ответ на уплаченную ему страховую премию. Если признать страховую выплату в качестве убытков, то тогда по логике надо квалифицировать в качестве убытков и передачу продавцом покупателю оплаченного товара. Абсурдность такого подхода настолько ясна, что не требует дополнительных комментариев. Поэтому перестраховщик возмещает перестрахователю не убытки, а расходы на выплату страхового возмещения или страховой суммы по основному договору перестрахования.

Далее в соответствии с п. 1 ст. 944 ГК РФ при заключении договора страхования страхователь обязан сообщить страховщику известные страхователю обстоятельства, имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска), если эти обстоятельства не известны и не должны быть известны страховщику. Данная норма основана на так называемой субъективной концепции принципа наивысшей добросовестности, когда неблагоприятные юридические последствия для страхователя наступают лишь при условии, что он предоставил страховщику заведомо ложные сведения (п. 3 ст. 944 ГК РФ).

При заключении договора перестрахования страховщик должен представить перестраховщику всю необходимую информацию о передаваемом в перестрахование риске, а не только те сведения, которые он получил от страхователя. Если тот представил страховой компании неполную информацию о существенных условиях страхования, то это не освобождает страховщика от негативных последствий.

Не случайно во многих договорах перестрахования специально предусматривается право перестраховщика отказать в выплате страхового возмещения, если обнаружится, что контрагентом ему представлены неполные или неточные сведения. При этом не требуется устанавливать вину страховщика. Таким образом, в перестраховании используется объективная концепция принципа наивысшей добросовестности. И согласитесь, было бы странным признать, что профессиональный участник рынка страховых услуг не знает, какие сведения требуются перестраховщику для оценки страхового риска.

Пункт 2 ст. 947 ГК РФ закрепляет правило, согласно которому при страховании предпринимательского риска, если договором страхования не предусмотрено иное, страховая сумма не должна превышать его действительную стоимость (страховой стоимости). Такой стоимостью считаются убытки от предпринимательской деятельности, которые страхователь, как можно ожидать, понес бы при наступлении страхового случая.

У страховщика в результате страховой выплаты убытки не образуются. Поэтому страховая сумма по договору перестрахования всегда определяется иначе: при пропорциональном перестраховании - как определенная доля от страховой суммы по основному договору страхования, при непропорциональном перестраховании - как определенная доля в возможном убытке, причем при условии, что убыток превышает так называемый приоритет, то есть ту часть потенциального убытка, которая не передается в перестрахование по данному договору.

В абсолютном большинстве подобных договоров вводится такая категория, как окончательный нетто-убыток, и страховой случай по договору перестрахования считается наступившим лишь при условии, что именно величина окончательного нетто-убытка превышает приоритет. В окончательном нетто-убытке убыток страхователя или выгодоприобретателя по основному договору страхования увеличивается на расходы страховщика по урегулированию страхового случая, в том числе судебные расходы, если спор дошел до суда, иногда также на затраты страхователя в целях уменьшения убытка и даже на его расходы по реализации суброгационного требования, а уменьшается на величину сумм, полученных в порядке суброгации, и страхового возмещения, выплаченного страховщику перестраховщиками, у которых риск был перестрахован на пропорциональной основе. Думаю, это сальдо еще труднее квалифицировать в качестве убытка страховщика.

Поскольку по договорам перестрахования невозможно определить страховую стоимость, то применительно к ним не могут действовать и нормы, устанавливающие правила соотношения страховой суммы и страховой стоимости (ст. ст. 949, 950, 951 и 952 ГК РФ).

Не может быть применена в перестраховании и ст. 962 ГК РФ, обязывающая страхователя принять разумные и доступные в сложившихся обстоятельствах меры, чтобы уменьшить возможные убытки, так как страхователем при перестраховании является страховщик, который не контролирует объект страхования и в большинстве случаев сам не может предпринимать меры по уменьшению размера убытков.

Острая необходимость поправки

Не должна применяться в перестраховании и ст. 965 ГК РФ, регулирующая институт суброгации. Как известно, в силу п. 1 этой статьи, если договором имущественного страхования не предусмотрено иное, к страховщику, выплатившему страховое возмещение, переходит в пределах выплаченной суммы право требования, которое страхователь (выгодоприобретатель) имеет к лицу, ответственному за убытки, возмещенные в результате страхования.

Если учесть, что в п. 2 ст. 967 ГК РФ перестрахователь прямо назван страхователем по договору перестрахования, то получается, что право требования, перешедшее от страхователя или выгодоприобретателя к страховщику, после выплаты перестраховщиком страхового возмещения по договору перестрахования должно перейти от страховщика к перестраховщику в пределах выплаченного им возмещения.

Но это совершенно нереально в жизни, ведь риски подчас перестраховываются в перестраховочных обществах, расположенных не только в другом конце нашей страны, но и за рубежом, причем иногда на трех-четырех разных континентах. Вряд ли перестраховщик, находящийся в США или в Австралии, будет заниматься взысканием нескольких тысяч долларов, выплаченных им российскому страховщику по относительно небольшому страховому случаю, с деликвента, проживающего где-нибудь в Алтайском крае или Пензе.

Вот почему в договоры перестрахования включаются положения, согласно которым перестрахователь обязан перечислить перестраховщику его долю в тех суммах, которые перестрахователем будут взысканы с ответственного за наступление страхового случая лица в порядке суброгации. Однако данное условие срабатывает не всегда, и уже есть примеры, когда суды уменьшают сумму убытков, взыскиваемых с деликвента в пользу страховщика, на величину страхового возмещения, выплаченного перестраховщиком по договору перестрахования, или даже привлекают перестраховщика к участию в деле в качестве надлежащего истца, если им была перестрахована абсолютно большая часть ответственности. Учитывая это обстоятельство, участники перестраховочных сделок в последнее время все чаще исключают суброгацию по договору перестрахования, сохраняя за принявшей риск стороной право получить от перестрахователя соответствующую долю сумм, взысканных с лица, ответственного за причинение убытков страхователю или выгодоприобретателю по основному договору страхования.

Заграница нам поможет!

В большинстве стран с развитым рынком страховых услуг закон прямо исключает использование для регулирования перестраховочных контрактов правовых норм, предназначенных для регулирования прямых договоров страхования. Даже если страхователем выступает юридическое лицо, то все равно уровень профессиональных знаний специалистов страховой организации несравним с уровнем знания страхового дела сотрудников абсолютного большинства иных организаций. В перестраховочных контрактах участвуют только страховые организации, и поэтому нет необходимости в детальном регулировании их отношений на законодательном уровне, так как они вполне могут сделать это сами.

Наконец, нельзя не учитывать, что договор перестрахования всегда заключается в рамках осуществления обеими его сторонами предпринимательской деятельности, а наше гражданское право исходит из того, что в этой сфере ограничение свободы договора должно быть минимальным и лишь в той части, когда речь идет о защите публичных интересов.

Разумеется, перестрахователь и перестраховщик сами могут урегулировать свои отношения наиболее оптимальным образом. Следует также иметь в виду, что перестрахование представляет собой очень сложный вид предпринимательской деятельности и на уровне закона урегулировать их во всех деталях просто невозможно. На мой взгляд, не имеет смысла даже пытаться это сделать.

Норма п. 2 ст. 967 ГК РФ о применении к договору перестрахования правил, регулирующих страхование предпринимательского риска, вынуждает участников перестраховочных сделок, желающих корректно с правовой точки зрения выстроить свои отношения, существенно усложнять текст договора, включая в него не встречающиеся в мировой практике положения. Если же это не делается, то стороны договора перестрахования получают де-факто такой правовой режим своих отношений, на который они абсолютно не рассчитывали при совершении сделки.

Данный эффект связан с тем, что у нас перестраховочные сделки конструируются и реализуются в соответствии с подходами и технологией, пришедшими в нашу страну еще 20 лет назад с Запада, когда страховой рынок в России делал первые робкие шаги и собственного опыта перестрахования у нас попросту не было. Вот почему некоторые специалисты в страховых компаниях до сих пор искренне считают, что и у нас перестраховочные договоры регулируются исключительно общими положениями гражданского права и обычаями делового оборота, которые существенно расходятся с нормами главы 48 ГК РФ.

Подытожим

Очевидно, что существует настоятельная необходимость изменения нормы п. 2 ст. 967 ГК РФ. Хотел бы предложить для обсуждения юридическим сообществом следующий вариант: "Если договором перестрахования не предусмотрено иное, к нему не применяются правила настоящей главы".

Принятие указанной поправки позволит приблизить законодательный режим договора перестрахования в России к режиму этого вида страховой сделки, установленному в странах с развитым рынком страховых услуг, которые имеют за плечами опыт перестраховочной деятельности, исчисляемый уже сотнями лет.

------------------------------------------------------------------

Название документа