О разграничении судебной подведомственности корпоративных споров
(Ганичева Е. С.) (Подготовлен для системы КонсультантПлюс, 2011) Текст документаПодготовлен для системы КонсультантПлюс
О РАЗГРАНИЧЕНИИ СУДЕБНОЙ ПОДВЕДОМСТВЕННОСТИ КОРПОРАТИВНЫХ СПОРОВ
Материал подготовлен с использованием правовых актов по состоянию на 25 ноября 2011 года
Е. С. ГАНИЧЕВА
1. Общая характеристика изменений арбитражного процессуального законодательства, связанных с дополнением АПК РФ нормами о порядке рассмотрения корпоративных споров
Идя по пути специализации арбитражных судов, законодатель постоянно стремился к поиску оптимального соотношения компетенции судов общей и арбитражной юрисдикции. По мере совершенствования арбитражного процессуального законодательства постепенно менялись и приемы регулирования подведомственности. Последнее серьезное обновление действующего АПК РФ связано с принятием Федерального закона от 19.07.2009 N 205-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации". Введенные им новеллы затронули в общей сложности четырнадцать законодательных актов. Что же касается АПК РФ, то он пополнился двумя новыми главами, в том числе главой 28.1, которая содержит специальные правила судопроизводства для дел по корпоративным спорам. Принятие Федерального закона от 19.07.2009 N 205-ФЗ было направлено на противодействие корпоративным захватам, снижение количества корпоративных конфликтов, усиление юридической защиты прав и законных интересов акционеров и инвесторов. Помимо прочих мер законодатель стремился при помощи изменения норм о подведомственности и подсудности сконцентрировать функции по разрешению корпоративных конфликтов в определенных звеньях судебной системы. Необходимость подобного шага обусловливалась тем, что несовершенство правил о разграничении подведомственности давало возможность рассмотрения отдельных исковых требований, относящихся к одному и тому же юридическому конфликту, как арбитражными судами, так и судами общей юрисдикции. Это создавало предпосылки для принятия различных, подчас противоречивых решений, а конкурирующие судебные акты становились средством борьбы за захват бизнеса. Эти проблемы заметно проявили себя уже в 90-е годы, поэтому при принятии действующего АПК РФ законодатель ввел в него норму о специальной подведомственности арбитражным судам споров между акционером и акционерным обществом, участниками иных хозяйственных товариществ и обществ, вытекающим из деятельности хозяйственных товариществ и обществ, за исключением трудовых споров (пункт 4 части 1 статьи 33 АПК РФ в редакции, действовавшей до вступления в силу Федерального закона от 19.07.2009 N 205-ФЗ). При этом делалось важное уточнение, согласно которому указанные выше дела подлежат рассмотрению в арбитражном суде независимо от того, являются ли участниками правоотношений, из которых возникли спор или требование, юридические лица, индивидуальные предприниматели или иные организации и граждане (часть 2 статьи 33). Формулировка пункта 4 части 1 статьи 33 АПК РФ в прежней редакции была довольно обобщенной и расплывчатой. Для ее правильной интерпретации суды пытались опереться на ключевую характеристику дел, подведомственных арбитражным судам, - т. е. на такое понятие, как "дела, связанные с предпринимательской и иной экономической деятельностью" или "экономические споры" <1>. Однако к этой категории можно было отнести огромное количество спорных правоотношений, связанных и с гражданским оборотом, в котором участвуют граждане, и с непосредственным участием людей в производственной деятельности. -------------------------------- <1> В связи с этим нельзя не обратить внимание на то, что термин "экономические споры" достался действующему АПК РФ в наследство от предыдущих Арбитражных процессуальных кодексов 1992 и 1995 годов.
В ходе дальнейшего совершенствования действующего АПК РФ было признано необходимым предельно четко обозначить признаки дел, подведомственных арбитражным судам независимо от субъектного состава спора. И в процессе обсуждения и подготовки законопроекта круг таких дел был не только уточнен, но и расширен главным образом за счет споров, которые касаются создания и деятельности некоммерческих организаций. В частности, в Пояснительной записке к законопроекту была упомянута тенденция "коммерциализации некоммерческих организаций", отмечалось, что споры, возникающие в связи с участием в такого рода организациях, совершенно неоправданно выведены за рамки компетенции арбитражных судов. Законодатель также не мог обойти вниманием вопрос о разграничении подведомственности по трудовым делам, тесно связанным с корпоративными конфликтами. В Пояснительной записке подобные споры были названы "замаскированными под трудовые", т. е. по формальным признакам они относились к трудовым, но фактически становились средством противодействия в борьбе за управленческие позиции в хозяйственных обществах. Причем рассмотрение таких дел в судах общей юрисдикции зачастую сопровождалось принятием обеспечительных мер, направленных, например, на запрет исполнять решение общего собрания акционеров (участников) общества о досрочном прекращении полномочий единоличного исполнительного органа и т. п. Стремясь к комплексному решению задач, связанных с повышением эффективности правосудия по делам, которые ранее были довольно невнятно обозначены в пункте 4 части 1 статьи 33 АПК РФ, законодатель ввел в Кодекс целую систему норм, связанных с различными институтами процессуального права, но единых по своей направленности. И ключевой категорией этих новелл стала новая для отечественного законодательства категория - "корпоративные споры", т. е. споры, возникающие из корпоративных правоотношений. Содержание понятия "корпоративные правоотношения" на протяжении длительного времени оставалось дискуссионным и остается таковым до настоящего времени, хотя уже предприняты определенные шаги к его закреплению в новой редакции ГК РФ. Впрочем, перспективы принятия масштабных изменений в ГК РФ пока недостаточно ясны, и на сегодняшний день в системе действующего законодательства легально закрепленный термин "корпоративные споры" относится к категориям процессуального права. В пояснительной записке к законопроекту была сделана характерная оговорка, что введение в АПК этого понятия направлено на обеспечение юридической экономии и усовершенствование юридической техники. То есть и разработчики, а вслед за ними и законодатель признавали условность данного термина в том смысловом наполнении, которое, собственно, и было задано новеллами процессуального права в 2009 году. Тем не менее легально определенный термин начинает жить своей собственной жизнью. И не исключено, что он сможет оказать определенное влияние на ход дискуссии о содержании корпоративных правоотношений, которая продолжается в цивилистике. Хотя объективные закономерности взаимодействия материального и процессуального права в большей мере склоняют к иному предположению, что ожидаемое изменение ГК РФ потребует пересмотреть нормы, закрепившие понятие "корпоративные споры" в АПК РФ. Тот смысловой объем, который сегодня вкладывается в это понятие статьей 225.1 АПК РФ, вызывает критику, поскольку он заметно отличается от концептуального цивилистического подхода в обозначении статуса корпорации, природы и системы корпоративных отношений <2>. -------------------------------- <2> См., например: Уксусова Е. Е. Новый порядок рассмотрения дел по корпоративным спорам // Законы России: опыт, анализ, практика. 2010. N 6. С. 17 - 26.
Переходя к анализу новых положений АПК РФ, которые касаются подведомственности, следует отметить, что они имеют довольно сложную многоуровневую структуру: - из статьи 33 исключена присутствовавшая в ней ранее общая норма, раскрывающая признаки дел, связанных с участием в хозяйственных обществах и деятельностью хозяйственных обществ; она заменена отсылочной нормой, а именно отсылкой к статье 225.1, где дается развернутая характеристика корпоративных споров и приведен их примерный перечень; и ко всем этим делам применяется правило, сформулированное в части 2 статьи 33 Кодекса: "...дела рассматриваются арбитражным судом независимо от того, являются ли участниками правоотношений, из которых возникли спор или требование, юридические лица, индивидуальные предприниматели или иные организации и граждане"; - далее, в первом абзаце статьи 225.1 понятие корпоративных споров раскрывается посредством их обобщенной характеристики: здесь ключевое значение имеет описание видов юридических лиц, по поводу создания и деятельности которых или по поводу участия в которых возник спор; - и наконец, приводится довольно пространный перечень конкретных категорий споров, при описании которых законодатель обозначает характер спорных правоотношений, а ряде случаев и субъектный состав. Приходится признать, что механизм регулирования вопросов подведомственности корпоративных споров сложен не только по своей структуре, но и по ее лингвистическому наполнению. Использование громоздких смысловых конструкций, снабженных перечислением различных признаков подведомственности и их обобщающими характеристиками, которые не всегда различимы и даже неоднозначны в контексте отдельных норм, не способствуют быстрому и точному восприятию их содержания.
2. Основные признаки корпоративных споров
Арбитражным судам подведомственны споры, связанные с созданием перечисленных в тексте абзаца 1 статьи 225.1 АПК РФ юридических лиц, а также с управлением ими и участием в них. Эти разновидности юридических лиц прямо поименованы в статье 225.1 АПК РФ. Коммерческая организация. К данной категории относятся организации, преследующие извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности, которые прямо указаны в статье 50 ГК РФ, а именно: хозяйственные товарищества и общества, производственные кооператив, государственные и муниципальные унитарные предприятия. Для целей применения ст. 225.1 АПК РФ было бы правильнее исключить из этого перечня две последние разновидности коммерческих организаций, поскольку унитарные предприятия не относятся к юридическим лицам корпоративного типа. Впрочем, практика арбитражных судов дает примеры буквального толкования понятия "коммерческие организации". Так, при рассмотрении дела о возмещении вреда, причиненного федеральному государственному унитарному предприятию действиями его бывшего генерального директора (которые были квалифицированы приговором суда общей юрисдикции по статье 201 (часть 1) УК РФ), Федеральный арбитражный суд Московского округа в своем Постановлении от 03.06.2010 указал, что данный спор относится к числу корпоративных, и сослался помимо прочего на пункт 4 статьи 225.1 АПК РФ. Определением от 22.07.2010 N ВАС-9075/10 по делу N А40-157511/09-125-788 Высший Арбитражный Суд РФ отказал в передаче данного дела в Президиум для пересмотра в порядке надзора. Для соотношения компетенции судов общей юрисдикции и арбитражных судов существенным является то, что в результате изменений, внесенных в АПК РФ в 2009 г., к подведомственности арбитражных судов были отнесены споры с участием граждан - членов производственных (в том числе сельскохозяйственных) кооперативов, связанные с созданием и деятельностью такого рода кооперативов, а также с участием в них. Некоммерческое партнерство. Согласно определению, данному в статье 8 Федерального закона от 12.01.1996 N 7-ФЗ "О некоммерческих организациях", некоммерческим партнерством признается основанная на членстве некоммерческая организация, учрежденная гражданами и (или) юридическими лицами для содействия ее членам в осуществлении деятельности, направленной на достижение социальных, благотворительных, культурных, образовательных, научных и управленческих целей, в целях охраны здоровья граждан, развития физической культуры и спорта, удовлетворения духовных и иных нематериальных потребностей граждан, защиты прав, законных интересов граждан и организаций, разрешения споров и конфликтов, оказания юридической помощи, а также в иных целях, направленных на достижение общественных благ. Как видно из приведенного определения, членами подобного рода образований могут являться граждане, следовательно, корпоративные споры с их участием также могут быть отнесены к компетенции арбитражных судов. Ассоциация (союз) коммерческих организаций. С уяснением статуса этой разновидности юридических лиц для целей применения статьи 225.1 АПК РФ каких-либо проблем возникать не должно. Согласно статье 11 Федерального закона "О некоммерческих организациях" ассоциации (или союзы) представляют собой некоммерческие организации, создаваемые на основании договора коммерческими организациями в целях координации их предпринимательской деятельности, а также представления и защиты общих имущественных интересов. После ассоциаций (союзов) коммерческих организаций в первом абзаце статьи 225.1 через запятую указаны иные некоммерческие организации, объединяющие коммерческие организации и (или) индивидуальных предпринимателей. В соответствии с общей нормой части 1 статьи 2 Федерального закона "О некоммерческих организациях" это организации, не имеющие извлечение прибыли в качестве основной цели своей деятельности и не распределяющие полученную прибыль между своими участниками. Возникает вопрос: является ли указание на иные некоммерческие организации, объединяющие коммерческие организации и (или) индивидуальных предпринимателей, самостоятельным обозначением еще одной категории субъектов, для которых характерно наличие статуса некоммерческой организации и отсутствие в составе данных организаций граждан, не являющихся индивидуальными предпринимателями, или же законодатель ввел эти слова как обобщающий признак подведомственности, распространяемый на все вышеперечисленные некоммерческие организации (т. е. некоммерческие партнерства и ассоциации коммерческих организаций)? Если поддержать вторую версию и рассматривать указание на иные некоммерческие организации как обобщающую характеристику, то следует сосредоточиться на ее центральном смысловом элементе - это отсутствие в составе членов некоммерческих организаций граждан (не являющихся индивидуальными предпринимателями). Но при таком подходе мы придем к неожиданному логическому заключению: поскольку определяющим признаком подведомственных арбитражным судам корпоративных споров (за исключением споров, касающихся саморегулируемых организаций, которые стоят особняком, замыкая типологический перечень юридических лиц в абзаце 1 статьи 225.1) является отсутствие среди членов "корпорации" граждан, то любые корпоративные по сути своей споры по поводу создания и деятельности некоммерческих организаций смешанного типа (в составе которых граждане могут присутствовать наряду с юридическими лицами и (или) индивидуальными предпринимателями) нельзя отнести к категории корпоративных споров по смыслу абзаца 1 статьи 225.1 АПК РФ. Но тогда, во-первых, становится абсолютно излишним выделение в рассматриваемом перечне такой разновидности юридических лиц, как некоммерческое партнерство. Уже в самом определении этого понятия лейтмотивом звучит идея удовлетворения нематериальных потребностей граждан, объединяемых такого рода организациями на основе членства. Во-вторых, подобный подход к толкованию рассматриваемых нами смысловых элементов абзаца 1 статьи 225.1 не соответствует озвученной разработчиками нового закона задаче концентрации корпоративных споров, касающихся конкретного юридического лица, в одном звене судебной системы. Предположим, что одним из основных критериев отнесения дел к категории корпоративных споров, а значит и к подведомственности арбитражного суда, становится такой признак, как наличие или отсутствие в составе некоммерческой организации граждан. Далее, предположим, что корпоративный конфликт возник в связи с деятельностью некоммерческой организации, в которую наряду с гражданами входят индивидуальные предприниматели и (или) юридические лица. В таком случае по формальным основаниям мы не смогли бы признать, что споры между индивидуальными предпринимателями и (или) юридическими лицами являются корпоративными спорами. В отношении их не действовало бы правило о специальной подведомственности (пункт 2 части 1 статьи 33 АПК РФ). Следовательно, если юридический конфликт захватит множество участников некоммерческой организации, обладающих различным правовым статусом, то часть дел окажется подведомственной судам общей юрисдикции (споры с участием граждан). Таким образом, следует прийти к выводу, что указание на иные некоммерческие организации, объединяющие коммерческие организации и (или) индивидуальных предпринимателей, означает отдельную (самостоятельную) категорию юридических лиц, которая дополняет перечисленные ранее и равнозначные для целей применения статьи 225.1 категории - некоммерческие партнерства и ассоциации (союзы) коммерческих организаций. Данный подход прослеживается и в практике арбитражных судов при рассмотрении дел с участием граждан, касающихся деятельности некоммерческих партнерств. Так, Федеральный арбитражный суд Московского округа, рассмотрев в кассационном порядке дело N А41-9620/10 по иску гражданина Б. к дачному некоммерческому партнерству об исключении из числа его членов, в своем Постановлении от 12.10.2010 отметил, что данное дело в соответствии со статьей 225.1 АПК РФ является корпоративным спором и в силу статьи 33 Кодекса относится к специальной подведомственности арбитражного суда. Завершается перечисление некоммерческих организаций в тексте абзаца 1 статьи 225.1 АПК РФ саморегулируемыми организациями. Под саморегулированием понимается самостоятельная и инициативная деятельность, которая осуществляется субъектами предпринимательской или профессиональной деятельности и содержанием которой являются разработка и установление стандартов и правил указанной деятельности, а также контроль за соблюдением требований указанных стандартов и правил. Согласно определению, данному в части 1 статьи 3 Федерального закона от 01.12.2007 N 315-ФЗ "О саморегулируемых организациях", они представляют собой некоммерческие организации, основанные на членстве, и объединяют субъектов предпринимательской деятельности исходя из единства отрасли производства товаров (работ, услуг) или рынка произведенных товаров (работ, услуг) либо они могут объединять субъектов профессиональной деятельности определенного вида. При этом к субъектам предпринимательской деятельности относятся индивидуальные предприниматели и юридические лица, а к субъектам профессиональной деятельности - физические лица, осуществляющие профессиональную деятельность, регулируемую в соответствии с федеральными законами. Специальные нормы о саморегулируемых организациях в различных сферах деятельности предусмотрены Градостроительным кодексом РФ от 29.12.2004, Федеральными законами от 23.11.2009 N 261-ФЗ "Об энергосбережении и о повышении энергетической эффективности и о внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации", от 24.07.2007 N 221-ФЗ "О государственном кадастре недвижимости", от 13.03.2006 N 38-ФЗ "О рекламе", от 26.10.2002 N 127-ФЗ "О несостоятельности (банкротстве)", от 29.07.1998 N 135-ФЗ "Об оценочной деятельности в Российской Федерации", от 08.12.1995 N 193-ФЗ "О сельскохозяйственной кооперации", от 30.12.2008 N 307-ФЗ "Об аудиторской деятельности", от 30.12.2008 N 316-ФЗ "О патентных поверенных". Помимо перечня юридических лиц, организационно-правовой статус которых служит одним из критериев отнесения дел к категории корпоративных споров, в тексте абзаца 1 статьи 225.1 АПК РФ сформулированы в общем виде иные признаки такого рода дел, а именно: к корпоративным спорам могут быть отнесены юридические конфликты, связанные с созданием вышеупомянутых юридических лиц, управления ими, а также участия в них. Смысловой объем этих понятий включает в себя самые различные варианты взаимодействия участников юридических лиц между собой, с самим юридическим лицом, с теми, кто осуществляет руководство юридическим лицом, не будучи его непосредственным участником, а также с иными лицами, в том числе с субъектами, на которых возложено осуществление публично-правовых функций, связанных, например, с созданием юридического лица. Обобщенные понятия "создание юридического лица", "управление юридическим лицом", "участие в юридическом лице" ни сами по себе, ни в сочетании с признаками юридических лиц, указанных в абзаце 1 статьи 225.1 АПК РФ, не способствуют четкому и недвусмысленному восприятию содержательной стороны корпоративных споров. Например, понятие "участие в юридическом лице" можно толковать как в узком, так и в широком смысле. В первом случае участие будет означать лишь наличие у конкретного лица статуса участника хозяйственного общества, кооператива, некоммерческого партнерства и т. д. Соответственно, к числу споров, связанных с участием в юридическом лице, следует отнести юридические конфликты по поводу приобретения или утраты данного статуса. При более широком подходе к толкованию понятия "участие" речь может идти о любых юридических конфликтах, которые касаются осуществления прав и выполнения обязанностей участника юридического лица. Анализ содержания абзаца 1 статьи 225.1 подводит к выводу о том, что в целом его лингвистическое решение вряд ли может быть признано удачным. Помимо сложностей в выявлении логических связей и восприятии самой структуры текста, в числе его недостатков нельзя не отметить присутствие общих понятий (юридических терминов), которые нуждаются в уточнении. Так, при буквальном толковании используемого в тексте статьи 225.1 термина "коммерческие организации" приходится признать, что к числу корпоративных споров могут быть отнесены конфликты по поводу создания и деятельности унитарных предприятий, не являющихся организациями корпоративного типа. Необходимость ограничительного толкования понятия "коммерческие организации" для целей применения статьи 225.1 АПК РФ в значительной степени подтверждается содержанием перечня дел, приведенного далее в пунктах 1 - 9 данной статьи Кодекса. Описание различных категорий спорных правоотношений позволяет прийти к выводу, что все они так или иначе обусловлены реальным или потенциальным <3> конфликтом интересов лиц, который возникает или может возникнуть по поводу их объединения в организационно-правовой форме юридического лица для совместного достижения экономических и иных общих целей. -------------------------------- <3> Говоря о потенциальном конфликте, мы имеем в виду как случаи вовлечения в конфликт новых участников, так и трансформацию длящегося конфликта, усложнение его предметного содержания. Например, корпоративный спор, сопровождающийся требованиями гражданско-правового характера, может возникнуть в результате развития предшествовавшего ему (тоже корпоративного) спора, осложненного публично-правовыми элементами.
3. Отдельные виды корпоративных споров
По отношению к абзацу 1 статьи 225.1 следующий далее перечень в целом носит вторичный, вспомогательный характер. Большинство перечисленных в нем дел только иллюстрирует описание корпоративных споров, которое приведено в начале статьи 225.1 АПК РФ. И лишь некоторые положения из этого перечня имеют самостоятельное регулятивное значение, поскольку обозначенные ими виды дел не укладываются в общее определение корпоративных споров, которое закреплено в абзаце 1 статьи 225.1 АПК РФ. Прежде всего это споры с участием государственных органов, должностных лиц и иных субъектов, осуществляющих публично-правовые функции: - споры, связанные с эмиссией ценных бумаг, в том числе с оспариванием ненормативных правовых актов, решений и действий (бездействия) государственных органов, органов местного самоуправления, иных органов, должностных лиц, решений органов управления эмитента, с оспариванием сделок, совершенных в процессе размещения эмиссионных ценных бумаг, отчетов (уведомлений) об итогах выпуска (дополнительного выпуска) эмиссионных ценных бумаг (пункт 5); - споры, вытекающие из деятельности держателей реестра владельцев ценных бумаг, связанной с учетом прав на акции и иные ценные бумаги, с осуществлением держателем реестра владельцев ценных бумаг иных прав и обязанностей, предусмотренных федеральным законом в связи с размещением и (или) обращением ценных бумаг (пункт 6); - споры, вытекающие из деятельности нотариусов по удостоверению сделок с долями в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью (пункт 9). Перечень, охватываемый пунктами 1 - 9, является открытым, и это однозначно демонстрируется словесным оборотом "в том числе", предваряющим перечисление разновидностей дел, которые относятся к категории корпоративных споров. Учитывая иллюстративный, вспомогательный характер данного перечня, не следует переоценивать и его значимость для решения вопросов о подведомственности конкретных дел. Раскрывая понятие корпоративных споров в абзаце 1 статьи 225.1 АПК РФ, законодатель не использовал такого критерия, как субъектный состав спорных правоотношений; о правовом статусе их участников мы можем судить лишь косвенным образом на основе общего содержания правоотношений, обозначенных в абзаце 1. Анализируя эти приемы описания корпоративных споров применительно к вопросам разграничения компетенции арбитражных судов и судов общей юрисдикции, следует признать, что они полностью соответствуют базовой составляющей правила о специальной подведомственности юридических дел арбитражным судам: согласно части 2 статьи 33 Кодекса такие дела рассматриваются арбитражным судом независимо от того, являются ли участниками правоотношений, из которых возникли спор или требование, юридические лица, индивидуальные предприниматели или иные организации и граждане. Поэтому указание на субъектный состав спорных правоотношений, которое можно встретить в примерном перечне дел, объединяемом пунктами 1 - 9 статьи 225.1 АПК РФ, в основном призвано лишь уточнить правовую природу и содержание спора. И только в нескольких случаях характеристика субъектов спорных правоотношений предопределяет возможность отнесения конкретных дел к категории корпоративных споров. Речь идет о делах с участием нотариусов (пункт 9), а также государственных органов, органов местного самоуправления, должностных лиц (пункт 5) и профессиональных участников рынка ценных бумаг в связи с осуществлением ими функций, указанных в пункте 6. Но во всех этих случаях конкретизация правового статуса участников спора не влияет на их подведомственность. Исключение составляет пункт 2 статьи 225.1, причем как раз в той части, где устанавливается исключение некоторых дел из категории корпоративных споров. Общее правило, сформулированное в пункте 2, относит к корпоративным спорам дела, связанные с принадлежностью акций, долей в уставном (складочном) капитале хозяйственных обществ и товариществ, паев членов кооперативов, установлением их обременений и реализацией вытекающих из них прав, но при этом сделана оговорка: "За исключением споров, вытекающих из деятельности депозитариев, связанной с учетом прав на акции и иные ценные бумаги, споров, возникающих в связи с разделом наследственного имущества или разделом общего имущества супругов, включающего в себя акции, доли в уставном (складочном) капитале хозяйственных обществ и товариществ, паи членов кооперативов". Первая категория дел - споры, связанные с деятельностью депозитариев, - подведомственны арбитражным судам в соответствии с пунктом 4 части 1 статьи 33 АПК РФ. Что касается споров о разделе наследственного имущества или имущества супругов, то они не подпадают под действие норм о специальной подведомственности и относятся к ведению судов общей юрисдикции. В связи с этим следует обратить внимание на то, что наличие вступившего в законную силу решения о присуждении акций или долей в капитале, а также пая в кооперативе не является достаточным условием для возникновения статуса участников коммерческих организаций корпоративного типа. Так, в соответствии с частью 4 статьи 111 ГК РФ в случае смерти члена производственного кооператива его наследники могут быть приняты в члены кооператива, если иное не предусмотрено его уставом. Уставом общества с ограниченной ответственностью может быть предусмотрено, что переход доли в уставном капитале к наследникам граждан, являвшихся участниками общества, допускаются только с согласия остальных участников общества (часть 6 статьи 93 ГК РФ). А для лиц, приобретающих статус участника акционерного общества, необходимым (завершающим) элементом юридического состава является внесение соответствующих записей в реестр акционеров. Если членство или иная форма участия лица в коммерческой организации обусловлены решением других участников и по этому поводу возникает конфликт, то его с полным основанием можно отнести к категории корпоративных споров. В подобных случаях механизм юридической защиты прав граждан может включать в себя последовательное обращение в суд общей юрисдикции, а затем - в арбитражный суд. Впрочем, нельзя исключать и таких ситуаций, когда само развитие конфликта и сопутствующие ему обстоятельства будут стимулировать заинтересованное лицо к обращению в суд общей юрисдикции с исковым заявлением, в котором соединены оба требования. Полагаем, что в подобных случаях их разделение абсолютно допустимо и у суда будут основания для применения нормы абзаца 2 части 4 статьи 22 ГПК РФ, т. е. для вынесения определения о принятии требований, подведомственных суду общей юрисдикции, и об отказе в принятии требований, подведомственных арбитражному суду (тем более что разрешение имущественных споров между наследниками или бывшими супругами и признание за ними права собственности на пай или долю в уставном капитале послужит предпосылкой для рассмотрения корпоративного спора по поводу участия в юридическом лице или по поводу внесения записи в реестр акционеров). Исключая из числа корпоративных споров юридические конфликты, связанные с разделом наследственного имущества или общего имущества супругов, законодатель довольно четко обозначил их предметное содержание, употребив термин "раздел имущества". Для такого рода притязаний характерно следующее: выдвижение участниками конфликта исковых требований или возражений на иск сопровождается использованием обеими сторонами общих (сходных) юридических оснований своей позиции по делу. В одном случае они имеют отношение к возникновению у каждой из сторон права наследования, а в другом - связаны с правами каждого из супругов на совместно нажитое в период брака имущество. Однако практика арбитражных судов дает примеры расширительного толкования термина "раздел имущества" применительно к наследственным спорам. В связи с рассмотрением в Арбитражном суде г. Санкт-Петербурга и Ленинградской области иска гражданина М. о признании права собственности на долю в обществе с ограниченной ответственностью, которая была приобретена истцом в порядке наследования, один из ответчиков (участник общества) предъявил встречный иск о признании недействительными завещания и свидетельства о праве на наследство. Решением от 27.12.2010 по делу N А56-10760/2007 иск гражданина М. был удовлетворен, производство по встречному требованию прекращено в связи с тем, что встречный иск не отвечал критериям корпоративного спора, отнесенного АПК РФ к специальной подведомственности арбитражных судов. Вышестоящие суды согласились с этим выводом. Постановлениями Тринадцатого арбитражного апелляционного суда от 07.04.2011 и Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 03.08.2011 решение суда первой инстанции оставлено без изменения. Хотя встречный иск в данном случае не укладывается в понятие спора о разделе наследственного имущества, ту позицию, которую последовательно продемонстрировали суды различных инстанций, следует признать правильной. Предъявляя встречный иск, ответчик оспаривал само основание наследования, т. е. завещание как распорядительный акт, затрагивающий сферу межличностных отношений. Завещание может повлечь весьма существенные экономические последствия как для наследников, так и для иных лиц, но спор о недействительности завещания, т. е. оспаривание волеизъявления умершего, невозможно отнести к числу экономических споров в контексте статьей 1 и 28 АПК РФ. Применяя понятие "спор о разделе общего имущества супругов" в качестве критерия для исключения данных споров из числа корпоративных, в ряде случаев необходимо детально анализировать структуру иска. В связи с расторжением брака и предъявлением иска о разделе общего имущества супругов гражданка К. выяснила, что супруг без ее согласия распорядился долей в уставном капитале акционерного общества закрытого типа, передав ее другим лицам. Она обратилась в Арбитражный суд г. Москвы с иском о признании недействительными сделок по отчуждению имущества, относившегося к совместной собственности супругов. Определением Арбитражного суда города Москвы от 22.03.2010 производство по делу N А40-177239/09-104-922 было прекращено в связи с неподведомственностью. Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 15.06.2010 данное Определение оставлено без изменения. Федеральный арбитражный суд Московского округа отменил указанные выше судебные акты. В своем Постановлении от 06.09.2010 суд указал: "Учитывая, что в настоящем деле фактически оспариваются сделки по отчуждению долей, так как истец просит восстановить его нарушенное право владения спорной долей, суд кассационной инстанции приходит к выводу, что судами первой и апелляционной инстанции неправильно применены нормы процессуального права, поскольку данный спор относится к исключительной подведомственности арбитражным судам". Соглашаясь с позицией суда кассационной инстанции, можно добавить, что по своему предметному содержанию иск о признании недействительными сделок не входит в категорию споров о разделе общего имущества супругов, поскольку истица не требовала признания за ней права собственности на долю в уставном капитале. Ее иск был направлен на создание необходимых юридических предпосылок для эффективной защиты имущественных прав при рассмотрении в суде общей юрисдикции спора о разделе совместно нажитого в браке имущества. К числу корпоративных споров отнесены дела по искам учредителей, участников, членов юридического лица о возмещении убытков, причиненных юридическому лицу, признании недействительными сделок, совершенных юридическим лицом, и (или) применении последствий недействительности таких сделок (пункт 3 статьи 225.1). Данная норма снимает возникавшие ранее вопросы о подведомственности споров о взыскании убытков с граждан, осуществляющих функции единоличного исполнительного органа. В ряде случаев арбитражные суды прекращали производство по такого рода делам, полагая, что они относятся к компетенции судов общей юрисдикции. В связи со специальным уточнением в пункте 3 правового положения истцов может возникнуть вопрос: относятся ли к категории корпоративных споров указанные выше иски, если они предъявляются лицами, утратившими статус участника (члена) юридического лица? Аналогичный вопрос можно было бы задать в отношении таких же споров, но по искам лиц, которые по установленным законом основаниям претендуют на участие (членство) в юридическом лице, однако на момент предъявления иска не приобрели статуса участника. Если исходить из буквального толкования пункта 3 статьи 225.1 (в единстве с положениями абзаца 1 данной статьи), то на указанный выше вопрос можно было бы ответить отрицательно. В таком случае мы должны были бы прийти к выводу о подведомственности такого рода дел судам общей юрисдикции в тех случаях, когда истцами становятся граждане (не являющиеся индивидуальными предпринимателями). Однако результат рассмотрения дела, возбужденного в защиту прав и интересов юридического лица гражданином, который не является его участником, заранее известен. Даже если рассмотрение подобного дела будет приостановлено в соответствии со статьей 215 ГПК РФ до вынесения арбитражным судом решения по спору о прекращении участия (членства) гражданина в юридическом лице, то в случае вступления в законную силу решения арбитражного суда об удовлетворении заявленных требований, возбужденное по инициативе гражданина дело о возмещении убытков, причиненных юридическому лицу, или о признании недействительными сделок, совершенных юридическим лицом, и (или) применении последствий недействительности таких сделок, подлежит прекращению как неподведомственное суду общей юрисдикции. Таким образом, необходимо прийти к выводу, что формально-логический подход к толкованию пункта 3 статьи 225.1 АПК РФ был бы неуместен в тех случаях, когда само обращение гражданина в суд обусловлено корпоративным конфликтом, который предположительно может затрагивать интересы истца, связанные с его участием в юридическом лице (имевшим место ранее) или с притязаниями на участие в юридическом лице. То обстоятельство, что истец не обладает подобным статусом, может свидетельствовать лишь об отсутствии права на удовлетворение иска, но не меняет правовой природы самого конфликта. Более удачный прием при описании правового положения участников юридического конфликта демонстрирует пункт 4 статьи 225.1 АПК РФ. Он относит к корпоративным спорам гражданско-правовые дела с участием лиц, входящих или входивших в состав органов управления и органов контроля юридического лица, и самим юридическим лицом, возникающие в связи с осуществлением, прекращением, приостановлением полномочий указанных лиц. В данном случае указание на действующий или действовавший ранее статус лиц (вхождение в состав органов управления или контроля, замещение должности единоличного исполнительного органа), противостоящих в споре юридическому лицу, использован в тексте правовой нормы для уточнения характеристики стороны корпоративного спора. Если спор между указанными субъектами не вытекает из гражданско-правовых отношений, а является трудовым, то он подведомствен суду общей юрисдикции. Особого внимания заслуживает такая разновидность корпоративных споров как дела, вытекающие из деятельности нотариусов по удостоверению сделок с долями в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью. Применительно к вопросам разграничения компетенции судов общей юрисдикции и арбитражных судов эти дела представляют интерес ввиду возможной конкуренции пункта 9 статьи 225.1 АПК РФ с нормами главы 37 ГПК РФ, регламентирующей рассмотрение судами общей юрисдикции заявлений о совершенных нотариальных действиях или об отказе в их совершении. Согласно статье 49 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате заинтересованное лицо, считающее неправильным совершенное нотариальное действие или отказ в совершении нотариального действия, вправе подать об этом жалобу в районный суд по месту нахождения государственной нотариальной конторы (нотариуса, занимающегося частной практикой); возникший между заинтересованными лицами спор о праве, основанный на совершенном нотариальном действии, рассматривается судом или арбитражным судом в порядке искового производства. Примененная в пункте 9 статьи 225.1 АПК РФ формулировка "споры, вытекающие из деятельности нотариусов" охватывает различные по своему содержанию дела, объединяемые общим признаком, который обусловлен требованиями статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". Данная норма регулирует переход доли или части доли участника общества в уставном капитале общества к другим участникам общества и третьим лицам. Она предусматривает, что сделка, направленная на отчуждение доли или части доли в уставном капитале общества, подлежит нотариальному удостоверению; несоблюдение нотариальной формы влечет за собой недействительность этой сделки (часть 11). Статья 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью" также обязывает засвидетельствовать в нотариальном порядке подлинность подписи на заявлении участника общества или самого общества об отказе от использования преимущественного права покупки доли или части доли (часть 6). Федеральный закон "Об обществах с ограниченной ответственностью" конкретизирует порядок совершения нотариальных действий по удостоверению сделок, направленных на отчуждение доли или части доли в уставном капитале общества. Часть 13 статьи 21 Закона устанавливает, на основании каких документов нотариус осуществляет проверку полномочий на отчуждение доли или части доли в уставном капитале. Отсутствие такого рода документов может повлечь отказ в совершении нотариальных действий на основании статьи 48 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате. ООО "Феникс" обратилось в Арбитражный суд Свердловской области с заявлением о признании недействительным постановления нотариуса об отказе в совершении нотариального действия и обязании удостоверить договор купли-продажи доли в уставном капитале ООО "Страховое агентство "Белая Башня-Полевской", который был заключен между ООО "Феникс" и ООО "Страховой Брокер "Белая Башня". При рассмотрении данного дела было установлено, что, отказывая в совершении нотариального действия по удостоверению договора, нотариус руководствовался статьей 48 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате. В обоснование отказа нотариус указал на непредставление заявителем для удостоверения договора следующих документов: устава общества, доля в уставном капитале которого отчуждается; документа, подтверждающего полномочие лица, отчуждающего долю; справки или иного документа, подтверждающего полную оплату отчуждаемой доли в уставном капитале ООО "Страховое Агентство "Белая Башня-Полевской", а также согласия других участников ООО "Страховое Агентство "Белая Башня-Полевской" на переход прав и обязанностей участников общества. Также основанием для отказа в совершении нотариальных действий послужило истечение десятидневного срока действия выписки из ЕГРЮЛ, установленного пунктом 13 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью". Суды первой и апелляционной инстанции отказали в удовлетворении требований ООО "Феникс". Федеральный арбитражный суд Уральского округа Постановлением от 06.06.2011 признал правомерным отказ в совершении нотариальных действий и оставил в силе судебные акты нижестоящих судов, принятые по делу N А60-33359/2010-С8. При отказе в удостоверении такого рода сделок по основаниям, связанным с несоблюдением заинтересованными лицами общих требований, предусмотренных Основами законодательства Российской Федерации о нотариате, или специальных требований, установленных частью 13 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью", дело об оспаривании в арбитражном суде отказа в совершении нотариальных действий практически полностью сходно с делами об отказе в совершении нотариальных действий, которые подлежат рассмотрению в судах общей юрисдикции в порядке особого производства. И основным критерием для правильного установления подведомственности в подобных ситуациях служит такой признак как предмет сделки, в нотариальном удостоверении которой заинтересованным лицам было отказано. В связи с этим может возникнуть вопрос о допустимости расширительного толкования пункта 9 статьи 225.1 АПК РФ применительно к случаям отказа нотариуса засвидетельствовать подлинность подписи на заявлении участника общества с ограниченной ответственностью или самого общества об отказе от использования преимущественного права покупки доли или части доли (часть 6 статьи 21 Федерального закона "Об обществах с ограниченной ответственностью"). Данное нотариальное действие в пункте 9 статьи 225.1 АПК РФ не указано. Следовательно, по формальным признакам заявление об отказе в удостоверении подлинности подписи подлежит рассмотрению в суде общей юрисдикции по месту нахождения нотариуса. Однако этот подход идет вразрез с общей направленностью Федерального закона от 19.07.2009 N 205-ФЗ "О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации" на достижение максимально возможной концентрации в определенном звене судебной системы полномочий по рассмотрению взаимосвязанных спорных вопросов, касающихся конкретного корпоративного конфликта. Эти конфликты, как известно, могут иметь сложную многоуровневую структуру, захватывая не только множество участников, но и распространяясь на различные по содержанию и даже по своей юридической природе и тем не менее взаимосвязанные правоотношения. Очевидная взаимосвязь нотариальных действий по заверению подлинности подписи на заявлении участника общества с ограниченной ответственностью или самого общества об отказе от использования преимущественного права покупки доли или части доли и нотариальных действий по удостоверению сделок с долями в уставном капитале обществ с ограниченной ответственностью, побуждает признать целесообразность и допустимость расширительного толкования положений статьи 225.1 АПК РФ, относящих к числу корпоративных споров дела, вытекающие из деятельности нотариусов по удостоверению указанных выше сделок. В отличие от дел, связанных с отказом в совершении нотариальных действий, судебное рассмотрение требований заинтересованных лиц, оспаривающих нотариальное удостоверение сделок по отчуждению доли или части доли в уставном капитале общества с ограниченной ответственностью, вряд ли может сводиться лишь к проверке соблюдения нотариусом установленного законодательством порядка совершения нотариальных действий. Такого рода корпоративные споры в подавляющем большинстве случаев будут обусловлены развитием серьезных противоречий во взаимоотношениях участников общества с ограниченной ответственностью. И изменения, внесенные в АПК РФ в 2009 г., позволяют не прибегать к выделению из состава сложного корпоративного конфликта дел, подлежащих рассмотрению судами общей юрисдикции в рамках особого производства.
4. О некоторых практических проблемах разграничения компетенции арбитражных судов и судов общей юрисдикции
Предпринятое в 2009 году комплексное обновление норм АПК РФ, относящихся к разграничению полномочий судов общей юрисдикции и арбитражных судов, было обусловлено необходимостью исключить "пересечение" компетенции различных судов. Тем не менее анализ структуры и содержания ст. 225.1 АПК РФ не позволяет утверждать, что данная задача была эффективно решена. В значительной мере это обусловлено тем, что процессуальное законодательство опередило материальное право и закрепило нормы о рассмотрении корпоративных споров до появления более или менее стройного и цельного отражения этой юридической категории в гражданском законодательстве. Опережение проявило себя и в том, что разработчики процессуальных новелл не имели возможности опереться на четкую, лаконичную и непротиворечивую систему норм материального права, регламентирующую виды и статус юридических лиц. Эта проблема, пожалуй, особенно очевидна для правового регулирования некоммерческих организаций. Например, в проекте Концепции развития законодательства о юридических лицах, дана следующая оценка его нынешнего состояния: "Неоправданно велико количество законов, регулирующих статус некоммерческих организаций. При этом они, с одной стороны, устанавливают множество организационно-правовых форм некоммерческих организаций, в действительности не обладающих принципиальными различиями гражданско-правового характера, а с другой - пытаются противоречивым образом урегулировать общие вопросы их правового статуса" <4>. Перспективы оптимизации законодательства в этой сфере пока неясны, однако уже сейчас складывается весьма неоднозначная практика установления подведомственности споров, связанных с деятельностью некоммерческих организаций. -------------------------------- <4> Концепция развития законодательства о юридических лицах (проект) // Вестник гражданского права. 2009. N 2.
Ранее мы приводили в качестве примера Постановление Федерального арбитражного суда Московского округа от 12.10.2010 по делу N А41-9620/10. Поскольку данное дело было возбуждено по иску гражданина, бывшего члена дачного некоммерческого партнерства, который оспаривал свое исключение, суд кассационной инстанции пришел к выводу, что спор является корпоративным и относится к подведомственности арбитражного суда. Это решение не вызвало затруднений, поскольку в абзаце 1 статьи 225.1 АПК РФ прямо указаны споры, связанные с созданием некоммерческих партнерств, управлением ими или участием в них. Однако многочисленные объединения граждан, создаваемые для содействия их членам в осуществлении деятельности в области садоводства, огородничества и ведения дачного хозяйства, могут учреждаться в различных формах: садоводческое, огородническое или дачное некоммерческое товарищество, садоводческий, огороднический или дачный потребительский кооператив, садоводческое, огородническое или дачное некоммерческое партнерство. Эти разновидности юридических лиц непосредственно упоминаются в Федеральном законе от 15.04.1998 N 66-ФЗ "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан". Несмотря на отсутствие каких-либо принципиальных различий между такого рода корпоративными образованиями граждан, вопрос о подведомственности споров, связанных с их деятельностью, на практике может решаться по-разному. Решением Арбитражного суда Московской области по делу N А41-22410/10 удовлетворены исковые требования гражданина С. о признании недействительным решения собрания уполномоченных садового некоммерческого товарищества. Постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда решение суда первой инстанции было отменено, производство по делу прекращено в связи с неподведомственностью данного спора арбитражному суду. Постановлением от 25.03.2011 Федеральный арбитражный суд Московского округа отказал в удовлетворении кассационной жалобы истца, оставив в силе определение суда апелляционной инстанции. При этом Федеральный арбитражный суд Московского округа отметил, что суд апелляционной инстанции, "принимая во внимание положения действующего законодательства (в том числе ст. 225.1 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации), обоснованно исходил из того, что спор по настоящему делу не подпадает под определение корпоративных споров". В постановлении кассационного суда также было указано, что он соглашается с выводом суда апелляционной инстанции о неподведомственности дела арбитражным судам, поскольку принимает во внимание "организационно-правовую форму ответчика (садоводческое некоммерческое товарищество)". В ходе кассационного производства по аналогичному делу, связанному с оспариванием решения общего собрания некоммерческого садоводческого товарищества, Федеральный арбитражный суд Московского округа счел допустимым его рассмотрение в арбитражном суде. Садовое некоммерческое товарищество (СНТ) "Ветеран-2" предъявило иск к гражданам С., О., Г., Ю., П., а также к СНТ "Ветеран-2А" о признании недействительными решений общего собрания СНТ "Ветеран-2", связанных с реорганизацией данного юридического лица (путем выделения из него СНТ "Ветеран-2А"). Решением Арбитражного суда Московской области по делу N А41-27571/10, оставленным без изменения Постановлением Десятого арбитражного апелляционного суда, в удовлетворении исковых требований было отказано. Не согласившись с принятыми по данному делу судебными актами, истец обратился в Федеральный арбитражный суд Московского округа с кассационной жалобой, в которой указал, что спор был рассмотрен судами первой и апелляционной инстанции с нарушением подведомственности, и это является основанием для отмены судебных актов и для прекращения производства по делу на основании положений пункта 1 части 1 статьи 150 АПК РФ. Федеральный арбитражный суд Московского округа отказал в удовлетворении кассационной жалобы и оставил в силе акты нижестоящих судов. В Постановлении от 24.08.2011 суд кассационной инстанции обосновал свою позицию следующим образом: "Довод кассационной жалобы о неподведомственности настоящего спора арбитражному суду, ввиду характера спорного правоотношения и субъектного состава... не может служить основанием для отмены обжалуемых судебных актов по следующим основаниям. Согласно статье 1 Федерального закона от 15.04.1998 N 66-ФЗ "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан" садоводческое некоммерческое объединение граждан - некоммерческая организация, учрежденная гражданами на добровольных началах для содействия ее членам в решении общих социально-хозяйственных задач ведения садоводства, огородничества и дачного хозяйства. Данные некоммерческие объединения могут создаваться в формах некоммерческого товарищества, потребительского кооператива или некоммерческого партнерства. В соответствии с положениями норм Федерального закона от 15.04.1998 N 66-ФЗ "О садоводческих, огороднических и дачных некоммерческих объединениях граждан" садоводческие некоммерческие объединения имеют одинаковый правовой статус. При этом наличие в статье 225.1 АПК РФ прямого указания на некоммерческое партнерство и отсутствие такового в отношении некоммерческого товарищества и потребительского кооператива, свидетельствует о наличии в процессуальном законодательстве правовой неопределенности в отношении подведомственности споров, связанных с созданием, реорганизацией и ликвидацией некоммерческих товариществ и потребительских кооперативов. Вместе с тем статьей 46 Конституции Российской Федерации установлено право каждого на судебную защиту без конкретизации суда, который должен такую защиту предоставить, то есть субъективное право на судебную защиту согласно указанной статье Конституции РФ является единым и неделимым. Поэтому отказ от рассмотрения заявленного иска по причине его неподведомственности конкретному судебному органу может рассматриваться как отказ в доступе к судебной защите нарушенных прав и нарушением основополагающего принципа права о запрете отказа в правосудии. Кроме того, одним из главных законоположений организации судебной системы в Российской Федерации является утверждение принципа единства этой системы, который содержится в статьях 10, 11, 118 Конституции Российской Федерации и статьи 3 Федерального конституционного закона от 31.12.1996 N 1-ФКЗ "О судебной системе Российской Федерации". При этом из указанного принципа следует, что уже начатое дело в одной из ветвей единой судебной системы не должно прекращаться, когда отсутствует законодательно установленная возможность передать дело в другую ветвь единой судебной системы. Кассационная коллегия также признает, что при вышеуказанных обстоятельствах прекращение производства по делу в связи с неподведомственностью спора арбитражному суду, на чем настаивает заявитель кассационной жалобы, привело бы к нарушению не только статьи 46 Конституции Российской Федерации, но и положений статей 6 и 13 Европейской конвенции "О защите прав человека и основных свобод". Аналогичный подход (со ссылкой на пункт 1 статьи 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод, а также на статью 46 Конституции РФ) продемонстрировала и судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ при рассмотрении надзорной жалобы по делу о признании недействительными сделок, опосредовавших передачу акций российского акционерного общества в уставный капитал иностранного юридического лица. Истец, гражданин К., сначала обратился в Арбитражный суд г. Москвы, который Определением от 26.11.2009 прекратил производство по делу в связи с неподведомственностью. Далее гражданин К. обратился с теми же требованиями в суд общей юрисдикции, рассмотревший дело по существу. Однако решение суда первой инстанции было отменено судебной коллегией по гражданским делам Московского городского суда, который пришел к выводу, что истец был не вправе предъявлять в суде общей юрисдикции исковые требования, подлежащие рассмотрению в арбитражном суде. Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ согласилась с выводом о неподведомственности дела судам общей юрисдикции, однако в своем Определении от 07.06.2011 по делу N 5-В11-30 признала незаконным отказ в судебной защите, отметив, что суд кассационной инстанции без выяснения вопроса о том, имеется ли у гражданина возможность рассмотрения заявленных им требований арбитражным судом, был не вправе прекращать производство по делу, поскольку это преграждало истцу доступ к правосудию и привело к нарушению его конституционных прав. Приведенные выше примеры, когда суды общей и арбитражной юрисдикции, руководствуясь нормами международного права и Конституции РФ, совершают своеобразный "обмен полномочиями", наглядно демонстрируют, что в подобного рода ситуациях, когда подведомственность дела неочевидна, сама возможность рассмотрения конкретного спора в судах общей или арбитражной юрисдикции зависит от субъективных факторов. Например, от того, какой выбор первоначально сделает истец, т. е. в какой суд он обратится, от наличия или отсутствия у сторон заинтересованности в обжаловании решения по делу по мотивам неподведомственности и т. д. и т. п. Учитывая многогранность и сложность закрепленного в нормах АПК РФ понятия "корпоративные споры", а также многообразие самих корпоративных конфликтов, возникающих в реальной жизни, можно с высокой долей вероятности предположить, что подобные проблемы в дальнейшем будут только умножаться. Вряд ли стоит рассчитывать на то, что высшие органы судебной власти смогут оперативно выявлять их и столь же оперативно реагировать на них посредством дачи руководящих разъяснений. И это заставляет задумываться о перспективах разработки дополнительных механизмов урегулирования спорных вопросов, связанных с разграничением компетенции судов общей и арбитражной юрисдикции. Проблемы, возникающие в ходе практического применения сложных по структуре и неоднозначных по содержанию положений статьи 225.1 АПК РФ, усугубляются и тем, что нормы о судебной защите прав участников (членов) различных организаций могут содержаться в других законах, положения которых не всегда согласуются с правилами специальной подведомственности корпоративных споров, введенными Федеральным законом от 19.07.2009 N 205-ФЗ. Приведенный ниже пример демонстрирует, насколько нелегко бывает определить подведомственность спора в условиях отсутствия четких критериев для признания конкретного дела корпоративным спором, а также при наличии нескольких источников регулирования, в которых прямо или косвенно затронуты вопросы подведомственности. Граждане А., Ш. и М. (далее - заявители) обратились в Арбитражный суд г. Москвы с заявлением к Некоммерческому партнерству саморегулируемая организация "Национальная коллегия специалистов-оценщиков" о признании недействительным решения Дисциплинарного комитета об объявлении заявителям предупреждения (в качестве дисциплинарного взыскания). Определением Арбитражного суда города Москвы от 14.03.2011, оставленным без изменения Постановлением Девятого арбитражного апелляционного суда от 17.05.2011, производство по делу прекращено по основаниям, предусмотренным пунктом 1 части 1 статьи 150 АПК РФ, т. е. в связи неподведомственностью дела арбитражным судам. При этом суд апелляционной инстанции отметил, что данный спор не является трудовым, поскольку заявители не состоят в трудовых отношениях с саморегулируемой организацией оценщиков, но вместе с тем дело об оспаривании решения о дисциплинарном взыскании, наложенном на заявителей, не подпадает ни под одну из категорий споров, упомянутых в статье 225.1 АПК РФ. Постановлением Федерального арбитражного суда Московского округа от 19.07.2011 по делу N А40-8921/11-153-99 указанные выше судебные акты были отменены с направлением дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции. В ходе рассмотрения данного дела суды различных инстанций анализировали взаимосвязанные положения Федеральных законов "О саморегулируемых организациях" и "Об оценочной деятельности", касающиеся судебного обжалования решений органов управления саморегулируемых организаций. В соответствии с указанными выше законодательными актами дисциплинарные комитеты саморегулируемых организаций оценщиков вправе самостоятельно налагать на членов данных организаций такие взыскания, как, например, вынесение предупреждения, вынесение предписания об устранении выявленных в их деятельности нарушений, наложение штрафа. Наряду с этим в качестве отдельного взыскания предусмотрено принятие дисциплинарным комитетом рекомендации об исключении из членов саморегулируемой организации оценщиков; такая рекомендация подлежит рассмотрению и утверждению коллегиальным органом управления саморегулируемой организации оценщиков. Согласно статье 24.4 Федерального закона "Об оценочной деятельности" решение коллегиального органа управления саморегулируемой организации оценщиков об утверждении рекомендации дисциплинарного комитета об исключении лица из членов саморегулируемой организации оценщиков может быть обжаловано в арбитражный суд. Это положение полностью соответствует нормам АПК РФ о подведомственности корпоративных споров, поскольку в данном случае решение коллегиального органа саморегулируемой организации относится к спорам, связанным с участием в юридическом лице (даже при ограничительном толковании этого понятия). Оспаривание решения дисциплинарной комиссии об объявлении членам саморегулируемой организации предупреждения не отвечает указанному выше специальному признаку. И суд апелляционной инстанции, обосновывая вывод о правомерности прекращения производства, указал, что законодатель предусмотрел судебное обжалование таких решений без отнесения данных дел к подведомственности арбитражного суда. Однако это был не единственный аргумент в пользу вывода о неподведомственности. Заявители полагали, что спорные вопросы привлечения членов саморегулируемой организации к дисциплинарной ответственности относятся к корпоративным спорам по поводу участия в юридическом лице. Суд апелляционной инстанции признал этот довод ошибочным, указав следующее: "...понятие участия в организации предполагает предоставление ее членам определенных прав и возложение на них определенных обязанностей и, соответственно, арбитражному суду могут быть подведомственны споры, связанные с реализацией указанных прав членами саморегулируемой организации и исполнением ими своих обязанностей. Вопросы же дисциплинарной ответственности членом саморегулируемой организации являются самостоятельным видом правоотношений и не подпадают под понятие участия в этой организации". Суд также отверг доводы об экономическом характере спора, которые заявители аргументировали тем, что оценка представляет собой экономическую деятельность. Не соглашаясь с этим, суд апелляционной инстанции указал, что заявители являлись сотрудниками юридических лиц, которые выступали сторонами в договорах на проведение оценки, и дисциплинарное взыскание было наложено на заявителей в связи с ненадлежащим выполнением ими своих профессиональных обязанностей. Наконец, апелляционный суд сослался на статью 29 АПК РФ, согласно которой арбитражные суды рассматривают возникающие из административных и иных публичных правоотношений экономические споры и иные дела, связанные с осуществлением организациями и гражданами предпринимательской и иной экономической деятельности, в том числе об оспаривании ненормативных правовых актов органов государственной власти, должностных лиц и т. д. Суд апелляционной инстанции исходил из того, что решение дисциплинарной комиссии саморегулируемой организации не относится к указанной категории ненормативных правовых актов, подлежащих оспариванию в арбитражных судах. Подвергая критическому анализу многочисленные аргументы апелляционного суда, суд кассационной инстанции, во-первых, пришел к выводу, что данный спор носит экономический характер, и указал, что экономическая деятельность представляет собой создание как товаров, так и услуг, "в том числе проведение оценочной деятельности, направленной на установление оценки рыночной, кадастровой или иной стоимости объектов". Во-вторых, в постановлении суда кассационной инстанции отмечено, что в соответствии со статьей 29 АПК РФ арбитражные суды рассматривают дела об оспаривании "решений и действий не только государственных органов, но и иных органов и организаций, наделенных федеральным законом отдельными публичными полномочиями". Полномочия такого рода могут быть реализованы саморегулируемыми организации в случаях применения к своим членам мер дисциплинарного взыскания, поскольку саморегулирование изначально предполагает делегирование объединениям субъектов предпринимательской или профессиональной деятельности некоторых публично-правовых функций, в том числе контрольных. Однако в Постановлении Федерального арбитражного суда Московского округа не было дано никакой оценки доводам заявителей о корпоративной природе спорных правоотношений. И можно с высокой долей вероятности предположить, что сложность и неоднозначность содержания статьи 225.1 АПК РФ не позволили кассационному суду с уверенностью отрицать аргументы заявителей или, напротив, явно выразить свое несогласие с позицией нижестоящего суда и признать неверным ограничительное толкование предмета споров, связанных с участием в юридическом лице. Анализируя содержание статьи 225.1 АПК РФ в системной связи с другими нормами процессуального законодательства, регулирующими разграничение компетенции судов общей и арбитражной юрисдикции, можно с сожалением отметить, что по-прежнему нет полной ясности в вопросе о подведомственности дел, касающихся управления юридическим лицом и осложненных при этом наличием трудовых правоотношений. Пункт 4 статьи 225.1 АПК РФ относит к числу корпоративных споры, связанные с назначением или избранием, прекращением, приостановлением полномочий и ответственностью лиц, входящих или входивших в состав органов управления и органов контроля юридического лица, а также споры, возникающие из гражданских правоотношений, между указанными лицами и юридическим лицом в связи с осуществлением, прекращением, приостановлением полномочий указанных лиц. Особый акцент на гражданско-правовую природу спорных правоотношений подчеркивает, что собственно трудовые споры в эту категорию дел не входят. Однако корпоративные конфликты, обозначенные в пункте 4 статьи 225.1 АПК РФ, могут носить комплексный характер, когда разрешение спорных ситуаций, относящихся к сфере регулирования гражданского и трудового права, находится в тесной взаимосвязи. Как отмечается в литературе, "при разрешении индивидуальных трудовых споров судами общей юрисдикции не может оцениваться правомерность решений о назначении или избрании, прекращении, приостановлении полномочий указанных лиц... Следовательно, требование о восстановлении на работе... может быть удовлетворено судом общей юрисдикции в том случае, если имеется вступившее в законную силу решение арбитражного суда, которым решение о прекращении полномочий заявителя признано недействительным... В ином случае при разрешении трудового спора суд общей юрисдикции должен исходить из того, что соответствующее решение, не будучи оспоренным, считается правомерным" <5>. -------------------------------- <5> Приходько И. А., Бондаренко А. В., Столяренко В. М. Комментарий к изменениям, внесенным в Арбитражный процессуальный кодекс Российской Федерации Федеральным законом от 19 июля 2009 г. N 205-ФЗ. Москва, 2010. С. 29.
Однако подобный подход вряд ли применим в тех особых случаях, когда закон прямо предусматривает, что последствием конкретных нарушений, допущенных в ходе принятия коллегиальным органом решения, является его недействительность. Речь идет, в частности, о нормах, включенных Федеральным законом N 205-ФЗ от 19.07.2009 в Законы "Об акционерных обществах", "Об обществах с ограниченной ответственностью", "О производственной кооперации", "О сельскохозяйственной кооперации" и устанавливающих перечень конкретных нарушений процедуры принятия коллегиальными органами юридических лиц решений, которые автоматически влекут за собой недействительность самих решений (независимо от обжалования их в судебном порядке). Например, часть 10 статьи 49 Федерального закона "Об акционерных обществах" в новой редакции предусматривает следующее: "Решения общего собрания акционеров, принятые по вопросам, не включенным в повестку дня общего собрания акционеров (за исключением случая, если в нем приняли участие все акционеры общества), либо с нарушением компетенции общего собрания акционеров, при отсутствии кворума для проведения общего собрания акционеров или без необходимого для принятия решения большинства голосов акционеров, не имеют силы независимо от обжалования их в судебном порядке". В подобных случаях суд общей юрисдикции обязан самостоятельно дать оценку правомерности решения коллегиального органа юридического лица, если в основание исковых требований гражданина о защите трудовых прав положены доводы о нарушениях, прямо перечисленных в упомянутых выше Законах. Если же доводы о неправомерности решений коллегиальных органов юридического лица не связаны с констатацией нарушений, которые прямо упомянуты в Законах "Об акционерных обществах" (часть 10 статьи 49, часть 8 статьи 68), "Об обществах с ограниченной ответственностью" (часть 6 статьи 43), "О производственной кооперации" (часть 7 статьи 17.1), "О сельскохозяйственной кооперации" (часть 7 статьи 30.1), суд общей юрисдикции не вправе рассматривать вопрос о недействительности этих решений. Следовательно, лица, чьи трудовые права нарушены данными решениями, будут вынуждены предварительно добиться признания их недействительными в арбитражном суде и лишь затем предъявлять в суд общей юрисдикции требования, вытекающие из трудовых правоотношений. Такое усложнение судебной защиты трудовых прав, разумеется, не может не снизить ее эффективность. Если иск соединяет в себе разнородные требования, которые могут быть разделены, суд общей юрисдикции на основании части 4 статьи 22 ГПК РФ отказывает в принятии требований, рассмотрение которых закон относит к ведению арбитражных судов. Однако часть 4 статьи 22 Кодекса допускает также совместное рассмотрение взаимосвязанных требований, если их разделение невозможно. Независимо от того, как складывается, или будет складываться в дальнейшем практика применения статьи 22 ГПК РФ, использованное в ней понятие "невозможность" остается оценочной категорией и оставляет простор для судейского усмотрения. Но само по себе разделение требований предполагает их множественность, т. е. наличие нескольких требований, явно выраженных в исковом заявлении и относящихся к предмету иска. Например, при увольнении по решению общего собрания хозяйственного общества лица, осуществлявшего функции единоличного исполнительного органа, истец может одновременно заявить два требования: о признании данного решения недействительным (в связи с нарушениями гражданско-правового характера) и о восстановлении на работе. Вместе с тем действующее законодательство не содержит норм, которые препятствовали бы заинтересованному лицу структурировать свои притязания по собственному усмотрению. Поэтому в рассматриваемом случае предмет иска может быть ограничен лишь требованием о восстановлении на работе, а доводы о недействительности решения общего собрания будут положены в основание иска. Может ли суд общей юрисдикции отказать в принятии такого искового заявления? Полагаем, что на этот вопрос следует ответить отрицательно, несмотря на неоднородный характер самих спорных правоотношений. Однако если судья будет точно следовать нормам о разграничении подведомственности, то, признавая за истцом право на обращение в суд общей юрисдикции, он может прийти к выводу, что истец не имеет права на удовлетворение иска о восстановлении на работе, поскольку обстоятельства, положенные в основание его требований, не устанавливались и не получили соответствующей правовой квалификации компетентным судом. Это будет означать необходимость прохождения длительной многоэтапной процедуры и существенно осложнит положение истца.
Заключение
Изменения, внесенные в АПК РФ Федеральным законом от 19.07.2009 N 205-ФЗ, демонстрируют общую положительную динамику развития института подведомственности. Однако введение в процессуальный кодекс категории "корпоративные споры" в условиях, когда гражданское законодательство не позволяет однозначно определить содержание самих корпоративных правоотношений, порождает новые проблемы в сфере правоприменительной деятельности. Но, коль скоро законодатель уже пошел по пути обособления понятия корпоративных споров применительно к процессуальным правоотношениям и разграничению подведомственности, было бы неправильным отказываться от возможности скорректировать действующие процессуально-правовые нормы, откладывая на будущее решение проблем, с которыми сталкиваются и будут сталкиваться в дальнейшем суды в своей практической деятельности. Нормы, относящиеся к институту подведомственности, должны содержать предельно точную информацию о суде или ином органе, который осуществляет защиту прав и законных интересов участников различных правоотношений. Это является залогом эффективной реализации принципа правовой определенности. Поэтому приоритетной задачей следует считать совершенствование нормативно-правового регулирования в сфере разграничения компетенции судов (а равно иных государственных органов), на которые возложены функции защиты и восстановления нарушенных прав. Однако эта стратегическая задача не исключает необходимости своевременно выявлять проблемы, связанные с толкованием и применением норм о подведомственности, и по возможности корректировать практику путем дачи руководящих разъяснений высшими органами судебной власти. Как было показано выше, новеллы, появившиеся в АПК РФ в результате принятия Федерального закона от 19.07.2009 N 205-ФЗ, не позволяют полностью исключить "пересечение" компетенции судов общей и арбитражной юрисдикции. Многие проблемы такого рода можно было бы преодолеть путем совершенствования юридической техники, например, пересмотреть неудачные формулировки отдельных норм АПК РФ, осуществить ревизию иных законодательных источников регулирования подведомственности и привести содержащиеся в них нормы в соответствие с положениями процессуальных кодексов. Однако гораздо труднее найти оптимальный подход к решению вопроса о подведомственности смешанных споров, в частности дел, в основе которых лежат и трудовые, и гражданско-правовые конфликты, и существует тесная взаимная связь между ними. Для того чтобы разом покончить с этими проблемами законодателю пришлось бы сделать выбор между судами общей юрисдикции и арбитражными судами. Но подобное волевое решение вряд ли можно признать приемлемым, поскольку оно сломало бы устоявшуюся и обусловленную объективными причинами систему разграничения функций различных судов. Если же исходить из данности и реалистично оценивать сложившееся соотношение полномочий судов общей и арбитражной юрисдикции, то следовало бы сосредоточить усилия на минимизации тех негативных последствий, которые могут быть обусловлены вынужденным вторжением судов общей юрисдикции в сферу компетенции арбитражных судов. Одним из перспективных направлений совершенствования гражданско-процессуального законодательства могла бы стать разработка системы норм, сближающих отдельные условия рассмотрения корпоративных споров по правилам АПК РФ и условия рассмотрения спорных вопросов, вытекающих из корпоративных правоотношений, судами общей юрисдикции, если эти вопросы неотделимы от исковых требований по подведомственным им делам. Речь идет, разумеется, не о механистическом заимствовании норм главы 28.1 АПК РФ, а о поиске наиболее приемлемых путей сближения правил осуществления судопроизводства с учетом ключевых задач, стоявших перед законодателем в ходе принятия Федерального закона от 19.07.2009 N 205-ФЗ, - свести к минимуму факторы, создающие предпосылки для принятия конкурирующих судебных актов, и обеспечить для участников корпоративных конфликтов своевременное получение информации о рассмотрении дел, решения по которым могут оказать влияние на их права и охраняемые законом интересы.
------------------------------------------------------------------
Название документа